Текст книги "Зеркальные миры. Перерождение (СИ)"

Автор книги: Линни Лёнок

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 42 страниц)

Пролог

Пустошь, тянущаяся до самого горизонта, кажется бесконечной. Лишь кое-где прорывают выцветшую землю чахлые кустики травы, да одинокие шпили скал вдалеке втыкаются в небо. Столь призрачные, что и сказать нельзя с уверенностью: настоящие они или же части искусного миража.

Воздух – сухой, как и земля под ногами, – застывает лишь на пару мгновений, чтобы уже в следующее – вновь взвиться обжигающим потоком. Ветер петляет промеж воинов, что безмолвно, с опаской пересекают границу: невидимую, но отчётливо ощутимую для каждого обитателя здешних мест. Самодельные доспехи, словно составленные из разномастной утвари, скрежещут в такт их мерному шагу.

Дикари.

Страж, ещё незамеченный никем, морщится своим мыслям. Со скалистого уступа вся равнина как на ладони. Чужой запах заставляет фыркнуть и задержать дыхание; принёсший его ветер путается в волосах, переплетает меж собой длинные белые пряди. Руки стража дёргаются к мечам на поясе, но, уже скользнув по шершавой коже, останавливаются и привычно – неторопливо – собирают надоевшие до безумия волосы в тугой хвост.

Даже собственное тело не принадлежит ему.

Медленные, слишком медленные передвижения дикарей больше раздражают, чем нагоняют страх. Предвкушение битвы тоже постепенно сходит на нет. Это всего лишь его работа. Рутина. Скорее покончить с этим.

Чёрное перо опадает на землю секундой позже, чем касаются её подошвы сапог. Почти бесшумно, только мелкие камни тихонько хрустят под ногами. И хотя враги замечают его – слишком поздно – последние из них уже переступили границу. Приказы Короля не обсуждаются. Уничтожить.

Трещины заполняются влагой, сухая земля благодарно принимает в себя жидкость. Красные разводы почти не заметны на ржавой почве. Блеск стали смазывается. Разом будто бы включают звуки и запахи, что мешаются между собой, превращаясь в единое пёстрое марево, воспринимаемое скорее по наитию, чем органами чувств. Хочется одного – закрыть глаза, в тщетной попытке унять безумную пляску, но он прекрасно знает – это лишь всё усугубит.

По плечу соскальзывает рассечённый шнурок, красно-белое полотно растекается по спине. Заминка на доли секунды, и первое ранение. Ярость затапливает сознание. Струится сквозь тело, будто бы прожигая себе путь наружу. Окружающий воздух сгущается. Существа, стоящие ближе всего, мгновенно вспыхивают, оставляя после себя горстку пепла, что тут же подхватывается потоками воздуха. Остро пахнет гарью. Смерть проносится дальше, выжигая пространство, отбрасывая в сторону обугленные тела.

Вновь тишина. Неестественная, мучительная, только собственное хриплое дыхание доносится, будто бы из-под толщи воды. Медленно оседает пепел. Страж устало прикрывает глаза и, запрокинув голову, подставляет лицо ветру.

Вдох. Выдох. Вдох.

Воздух вырывается из лёгких рваными толчками, а сердце колотится, как после быстрого бега. Опять эти сны…

Глава 1. Осколки

Мари вновь встретила рассвет, сидя на своей кровати. В руках приятно шуршали разномастные листы с какими-то набросками и обрывками записей. Обычно это странным образом успокаивало её, но сегодняшний кошмар был столь ярким и… каким-то слишком настоящим, чтобы уйти с первыми лучами солнца. На душе царила непонятная пустота. Мари привычно потянулась за чистым листком.

В пальцах лишь простой карандаш и огрызок ластика: всё, что выделили ей работники больницы. Она даже не пересела за узкий столик – только подложила заботливо под бумагу одну из своих немногочисленных книг, принесённых добродушными медсёстрами. Скалистый выступ, выжженная земля. Мари замерла вдруг на пару секунд, будто бы в нерешительности. Штрихи неуверенно сложились в безликую фигуру, лишь длинные пряди волос переплетались на ветру. Детали ускользали, как вода сквозь пальцы.

– Уже не спишь? – раздался вдруг звонкий голосок прямо над ухом, но Мари даже не пошевелилась – она давно привыкла к подобным появлениям своей единственной подруги в этих белых стенах.

– Привет, Лиэ, – она против воли улыбнулась, отчего-то пряча набросок в куче ему подобных.

На плечо ступили крохотные ножки, настолько невесомые, что Мари и не почувствовала их, если бы специально этого не ждала. Фея, ростом всего с десяток сантиметров, с интересом подалась вперёд, держась за белые пряди, как за лиану. Одно мгновение, и Лиэ, взмахнув розоватыми крыльями, оказалась над листами, что были сложены в некое подобие стопки.

– И зачем ты это хранишь? – фыркнула она, выудив откуда-то из мешанины рисунков всего один: старый и почти позабытый портрет.

Мари тут же перехватила листок у подруги. Края у него давно уже истрепались, а яркие мелки – смазались.

– Чтобы помнить, – спокойно ответила она, но в голосе всё же проскользнула пара ноток обиды. – Тебе не нравится?

Цветастый, по-детски неуклюжий портрет феи, которая однажды пожалела странную сиротку.

– Я просто знаю, что сейчас ты рисуешь гораздо лучше, – после непродолжительного молчания смягчилась-таки Лиэ.

– Да ладно, – Мари ехидно усмехнулась, совершенно не скрывая радости, – подруга не появлялась уже несколько дней. – Твои прекрасные золотистые волосы чудно вышли…

– Но они же не торчат во все стороны как палки! – возмутилась фея, картинно топнув ножкой.

Мари только ещё шире заулыбалась. Она прекрасно знала, что Лиэтель слишком сильно ценила свою красоту, и потому нещадно критиковала рисунки подруги, заставляя до совершенства доводить даже самые мелкие наброски… на которых она присутствовала.

– О! А вот ещё один, – через пару минут фея вновь вытащила из уже более-менее аккуратной стопки следующий рисунок.

Мари с притворным укором взглянула на неё: ровная башенка, только что собранная, снова расползлась во все стороны неопрятной кучей. Но увидев выбранный листок, лишь покачала головой.

Это тоже была одна из первых работ юной художницы, нарисованная ещё в приюте. Худая, как палка, девочка в коротком платьице и со странной белой шапкой на голове, толсто обведённой чёрным карандашом. Тогда Мари просто не смогла придумать ничего лучше, чтобы хоть как-то изобразить свои почти неестественно белые волосы, которые не только коварно добавляли детям лишнюю причину для насмешек, но и никак не хотели рисоваться.

– Вспомнишь тоже, – рассмеялась Мари. От утренней тревоги не осталось и следа.

Солнце постепенно всё больше расцвечивало крохотную комнатку, освещая даже самые тёмные уголки. Мелькнул яркий зайчик на стене – луч отскочил от небольшого зеркальца на двери. Мари невольно зажмурилась… но тут же вздрогнула от неясной тени, пробежавшей в глубине отражения. Неприятно скатилось по позвоночнику чувство уже позабытой опасности: кто-то пристально наблюдал за ними.

– Лиэ, – шёпотом позвала Мари.

Но фея, отчего-то взлетевшая под самый потолок, – вероятно, просто наслаждаясь утренним солнцем, – её не слушала. Или просто не хотела слушать.

– Точно! Я же забежала только на минутку, – засуетилась Лиэ, и взгляд её, как показалось Мари, нервно заметался по комнате. – Срочные дела!

– Нет, послушай…

Договорить ей не дали – фея, взмахнув на прощание крыльями, исчезла. Лишь мерцающие искорки мягко осели на пол, тут же погаснув. Слишком очевидно. Растерянность стремительно сменялась раздражением.

В отражении вновь мелькнуло нечто. Мари судорожно зажмурилась, отгоняя от себя липкое чувство паники. Никого нет. Здесь никого…

Осторожно сползти на пол, прижаться к стене, не открывая глаз. Никто не войдёт. Представить, как запаиваются намертво окна и двери, как чернеет зеркало, скрывая мутные отражения. Слушать лишь собственное дыхание.

– Мари, собирайся. Скорее!

Она резко дёрнулась, сбрасывая с себя неожиданную дремоту. Тело затекло от неудобной позы и долгого сидения на жёстком полу; голова кружилась, будто бы внезапно накатила слабость. За это время Мари слышала, как щелкнула тихонько раздвижная дверца в неприметном шкафчике у двери – принесли завтрак и утреннюю порцию таблеток. Однако второй раз медсестра пройти так и не успела: значит, прошло не больше двух часов.

Первым, что увидела Мари, подняв голову, было крайне обеспокоенное лицо феи, вернувшейся куда раньше, чем ожидалось. Девушка медленно моргнула, скользя взглядом по комнате.

– Ч-что такое?

Вместо ответа Лиэ сделала ещё один круг, полностью облетев комнату, чуть дольше задержавшись у входной двери, и безжалостно сбросила со стены отчего-то потемневшее (или Мари только так показалось?) зеркало. Лишь когда осколки брызнули во все стороны, девушка, наконец, вскочила на ноги, чуть пошатнувшись.

– Ты что творишь? – Ещё один вопрос остался без ответа.

– Лиэ!

Мари подскочила к странно беспокойной фее, едва не сталкиваясь с ней на полпути. Только искры мелькнули перед самым носом.

– Слушай, Мари, – Лиэтель вновь оказалась на уровне глаз. – Нужно уходить. Здесь очень опасно.

Говорила фея спокойно и уверенно, но паника её была почти физически ощутима. У Мари вдруг снова закружилась голова – теперь уже от неожиданных слов. Всего пару дней назад, в своё семнадцатилетие, Мари слёзно умоляла Лиэ забрать её в свой мир, что по красочным рассказам никак не мог быть хуже человеческого. Ей нечего было терять: первую половину жизни она провела в приюте, другую – в психиатрической лечебнице. Но фея неожиданно резко оборвала разговор своим решительным «нет», и нещадно пресекала все дальнейшие попытки продолжить его. Теперь же…

– Я не… не понимаю, – Мари отступила на полшага.

Лишь глубокий вздох раздался в ответ, и фея будто бы спрыгнула с невидимого пьедестала на пол. Мелькнула вспышка. Мари не сразу поняла, что изменилось. Лишь когда кусочки картинки сложились в одну, она в полном изумлении протянула руку к женщине, обнаружившейся напротив.

Лиэ, в одно мгновение оказавшаяся даже выше Мари, выглядела чуть старше своей миниатюрной версии… и отчего-то более строгой. Пальцы, немного дрожащие и разом похолодевшие, так и застыли, не решаясь коснуться чужой кожи. Проверить – не сон ли?

– Я всё объясню, – мягкий голос, в котором без труда угадывались знакомые нотки, развеял сомнения. – Позже.

На пару секунд повисло молчание, но когда фея вновь заговорила, отчётливо зазвучала мольба:

– А сейчас нам нужно уходить… Прости, что не смогла забрать тебя тогда, – Лиэ перехватила ладонь Мари и шагнула вперёд, прижимаясь к ней щекой – неожиданно тёплой и такой настоящей. – Нужно было разрешение Старшей.

– Значит, теперь, – хрипло начала было Мари, но замявшись на мгновение, прокашлялась, чтобы вернуть голосу нормальное звучание, – теперь я могу… Ты заберёшь меня?

Лиэ кивнула, отнимая чужую ладонь от своей щеки, но не спешила расцеплять их руки.

– Нужно только твоё согласие. Никто не может просто так похитить человека из его мира.

Тихо, на грани слуха, звякнул осколок зеркала, дёрнувшись, будто бы желая перевернуться. Лиэтель мгновенно оглянулась на звук.

– Что там? – испуганно вырвалось у Мари. Она попыталась вновь отступить к стене, но фея неожиданно крепко держала её за руку.

– Пожалуйста, скорее, – взмолилась вдруг Лиэ, не поворачивая головы, и глухо добавила: – Я не хочу сражаться здесь.

Эти слова подействовали на Мари, как ведро ледяной воды. Сражаться? С кем? Видимо, последний вопрос прозвучал вслух, потому что фея тут же отозвалась:

– С теми, кто пришёл за тобой.

Лиэ в два шага отступила к стене, подальше от двери и окна, увлекая за собой и Мари. Сотни вопросов тут же возникли в голове, и сейчас девушка даже не была уверена, что это не очередной слишком яркий сон.

– Но…

Тёплые ладони обхватили лицо, Мари вновь оказалась под изучающим взглядом ядовито-зелёных глаз, теперь кажущихся неестественно большими… Верно. Нечеловеческими.

– Всё потом, Мари. Ты мне веришь?

Судорожный вздох. На глаза навернулись непрошенные слёзы; разум совершенно не поспевал за всем происходящим. Мари медленно, будто бы всё ещё сомневаясь, кивнула. Лиэ едва заметно улыбнулась:

– Тогда просто скажи, что согласна. Что ты хочешь уйти со мной.

– Я, – воздух разом кончился, и Мари почувствовала, что задыхается.

Оконное стекло ощутимо задрожало и даже будто бы выгнулось вовнутрь. Ужас вновь царапнул острыми когтями где-то внутри, Мари дёрнулась было, чтобы обернуться, но Лиэ всё также требовательно удерживала её голову, вынуждая смотреть только на себя.

– Я… я хочу уйти с тобой, – выдохнула Мари. – Согласна. Я согласна!..

По губам Лиэ скользнула таинственная усмешка, и всё очарование разом спало. Не давая произнести больше ни слова, она потянула Мари на себя, касаясь лёгким поцелуем лба.

Мир в тот же момент раскололся на бесчисленные зеркальные отражения, чтобы уже через мгновение вновь смешаться воедино. Девушки казались одним причудливым существом во вспыхнувшем веере искр. Мари ощутимо обдало ледяным ветром, налетевшим будто бы из ниоткуда. В последнюю секунду, прежде чем вспышка погасла, она увидела, как застыли в воздухе осколки оконного стекла, так и не осев на пол. Слишком медленно…

Пружинистый мох толкнулся в ноги совершенно неожиданно, вынуждая упасть на колени. Мари казалось, будто бы она находилась в двух местах одновременно: глаза всё ещё видели серые стены и блестящие осколки, россыпью покрывающие пол, но лёгкие уже вдыхали в себя свежий, чуть сладковатый лесной воздух. И это было… странно. Мари даже испугалась на мгновение, что так и останется, застряв между двух миров, как вдруг наваждение спало.

Яркий солнечный свет нестерпимо резанул по глазам.

Лиэ тяжело вздохнула и с наслаждением потянулась, разминая затёкшие конечности, не обращая внимания на девушку, упавшую к её ногам. Пребывание в своей уменьшенной версии было не очень-то комфортным. Отряхнув несуществующие пылинки с плотной туники, фея тяжело вздохнула, носком ноги переворачивая человека на спину.

Сознание Мари явно не выдержало перемещения, и оттого та сейчас никак не реагировала на внешний мир. Со стороны могло показаться, что она спала, но Лиэ прекрасно знала – если не поторопиться, то Мари рисковала больше никогда не проснуться. Всё же их шестое отражение было довольно далеко от человеческого первого.

Фея опустилась на корточки и протянула руку, одним движением убирая с лица девушки растрепавшиеся волосы. Сегодня произошло то, что лишь подтвердило догадки Старшей. Неужели нападавшие тоже ждали этого знака? Большая удача, что она успела вытащить Мари до того, как они встретились. Старшая не раз подчёркивала: цели ни в коем случае нельзя было попадать под иное влияние, по крайней мере, до окончательного перестроения сознания. Иначе последствия могли бы быть куда более серьёзными, чем казалось на первый взгляд. Жаль только, что Мари не пробыла чуть дольше в своём безопасном мирке. До того времени, когда им бы уже ничто не угрожало, и даже случайные встречи не помешали бы плану Старшей.

– Так это и есть то, о чём столько разговоров в последние несколько лет? – раздался глубокий голос совсем рядом.

Лиэтель даже не обернулась – она прекрасно знала, кто пришёл за её добычей. Надежда на счастливое окончание миссии тут же испарилась.

– Совсем не обязательно было приходить, сестра, – чуть резче, чем следовало, произнесла Лиэ, как только в поле её зрения появилась высокая, смуглая фея.

Та не ответила – лишь подняла девушку, всё ещё находящуюся без сознания, на руки; так легко, будто бы она ничего не весила.

– Виэрна, – начала было Лиэтель, хмурясь, – это моё задание. Я должна…

– Уже нет, – отрезала фея – бордовые крылья её предостерегающе затрепетали. – Можешь отдыхать… Приказ Старшей.

Лиэ прикусила губу, в бессилии сжимая кулаки. Виэрна окинула её долгим взглядом и, не говоря больше ни слова, круто развернулась, мгновенно скрываясь между деревьями. Этот день с самого начала сулил неприятности, и вот итог. Фея раздражённо пнула гладкий камешек, попавшийся под ноги. Лиэ прекрасно понимала, что означал приказ отдыхать в её ситуации…

Она провалилась.

* * *

Мари слышала голоса. Они звучали глухо и неразборчиво, словно уши забило ватой. Нельзя было даже понять, сколько человек собралось вокруг, но она отчётливо ощущала их беспокойство.

Мари не могла вспомнить, как и где оказалась, а темнота вокруг не давала никаких зацепок. Она не видела ни своих рук, даже поднеся ладони к самому лицу, ни чего-то другого. Вокруг была только мягкая, всепоглощающая… уютная бездна.

Казалось, будто бы Мари забыла что-то очень важное. Что-то существенное. Что-то, что должно было случиться уже давно, но отчего-то даже и не думало происходить. И это вызывало сильное раздражение. Столько времени утекло…

Всё оказалось бесполезно.

«Ты уверена, Кана?»

Мужской голос, раздавшийся так неожиданно, был как будто бы знаком. Слишком знаком.

«Мы лишь видим. Верить тебе».

Странно шипящий ответ. Женщина явно улыбалась.

Мари испуганно заметалась. Сотни голосов отовсюду вдруг заглушили всё остальное. Ей чудился огромный пустой зал, наполненный тьмой и голосами, но она не ощущала даже собственного тела. Первобытный, животный страх в самые короткие сроки перебил интерес и врождённое любопытство. Мари мысленно молила выпустить её, даровать способность видеть и ощущать. Всё, что угодно, лишь бы не кружить в этой тьме бесплотным духом.

«Поторопитесь и найдите меня!»

Глава 2. Странные дела

Мари вздрогнула и проснулась.

Не открывая глаз, она зевнула и попыталась было привычно спустить ноги на пол, но те вдруг больно ударились о шершавое дерево.

Мари резко распахнула глаза – через тело будто бы ток пропустили, мгновенно стирая всю сонливость. Она испуганно завертела головой, совершенно не узнавая помещения, где оказалась. Полукруглая комната с тёмно-коричневыми стенами и потолком, кажущимися одним целым, даже близко не была похожа на ту серую, безликую коробку, в которой она просыпалась каждое утро вот уже пять лет.

От удивления Мари даже забыла о вспышке боли и содранной о дерево коже. Она медленно потёрла ладонями лицо, боясь втайне, что это место исчезнет.

Один глаз. Затем второй… Мари крепко зажмурилась и тут же вновь распахнула глаза, облегчённо вздохнув – видение и не думало исчезать. Она едва улыбнулась, наконец, спустив ноги с кровати и ощутив – удивительное дело! – ступнями свежую, чуть прохладную траву. Плотный зелёный ковёр (Мари о таком даже думать не смела) покрывал почти весь пол, словно самый обычный элемент декора.

– Проснулась, – ровный женский голос, раздавшийся слишком неожиданно, заставил Мари неловко дёрнуться.

У зелёного занавеса, по всей видимости, скрывающего вход, стояли двое: высокая смуглая женщина и худенькая девочка лет пятнадцати на вид, прижимающая к себе плотный бумажный свёрток.

– Что делать, знаешь? – обратилась женщина к своей спутнице и, дождавшись утвердительного кивка, молча вышла из комнаты, напоследок ещё раз мазнув взглядом по Мари, сжавшейся на своей кровати.

Девочка немного воровато оглянулась на занавес. Видимо, скрывшаяся за ним фея являлась непререкаемым авторитетом для неё, а оттого вызывала страх сделать что-то неправильно. Мари, пользуясь моментом, внимательно осмотрела свою гостью, остановившись взглядом поочерёдно на ярко-голубых волосах, торчащих во все стороны из короткого хвостика, и серебристых полупрозрачных крыльях, сложенных за спиной. Мари вдруг ощутила нечто вроде сожаления – она надеялась, что первой, кого увидит после пробуждения, окажется её подруга, Лиэтель.

– П-привет, – произнесла Мари, пытаясь хоть как-то начать разговор. – Меня зовут Марисоль… но обычно все называют меня просто Мари. А ты?..

– Нэй, – девочка несмело подошла к широкой скамье, что заменяла Мари кровать, и улыбнулась. – Я, так сказать… твоя проводница в нашем мире, – Нэй глубоко вздохнула и, вдруг тряхнув головой, затараторила: – Так что можешь задавать любые вопросы. Уверена, у тебя их много накопилось. Но! Сперва ты должна поесть. Поэтому…

С этими словами она положила перед Мари свёрток, разворачивая его. Внутри обнаружились странные шарики, завёрнутые в тёмно-зелёные листья.

– Это что? – Мари нахмурилась и чуть растеряно посмотрела на фею.

Та лишь пожала плечами:

– Еда… Что же ещё?

Кажется, сомнения на лице Мари были слишком заметны, потому что Нэй вдруг захихикала и, плюхнувшись на скамью прямо поверх одеяла, безо всякого зазрения совести утащила один из колобков, тут же отправляя его в рот.

– Вкусно, – она довольно сощурила глаза, всё ещё посмеиваясь. – Попробуй!

Мари аккуратно потянулась к угощению. На ощупь оно было плотным, упругим и даже ещё немного горячим. Тут же вспомнились пирожки, что доводилось ей пару раз попробовать в приюте. Тогда дети хватали страшно горячую выпечку прямо с подноса, будто бы боясь, что еду в ту же секунду отберут. Дули на пальцы и дышали, высунув языки, когда обжигались жидковатой картошкой и подпаленным тестом, но всё же радостно переговаривались друг с другом с набитыми ртами, словно вне очереди наступил долгожданный праздник.

– Эй, Мари! Ты как там? – Нэй подалась вперёд, заглядывая ей в глаза. – Что-то не так?

Мари чуть вздрогнула и покачала головой: чужое, столь явное беспокойство немного удивило.

– Ничего… я кое-что вспомнила просто, – и, осмотрев со всех сторон колобок, что держала в руке, целиком отправила его в рот. Вряд ли феи хотели отравить свою гостью.

Внутри листьев оказались мягкие пряные зёрна, и Мари, тщательно прожевав первое в своей жизни блюдо фей, ободряюще улыбнулась Нэй, которая не сводила с неё жёлтых – словно расплавленный металл – глаз. Они могли бы быть пугающими, но простодушное лицо феи и её улыбка несколько скрашивали жутковатый эффект.

Когда свёрток наконец опустел, а Мари почувствовала, что больше не способна съесть ни кусочка, перед ней вновь стал тяжёлый выбор. Тысячи вопросов роились в голове, и Мари никак не могла выбрать, какой из них задать первым. И стоило ли вообще?.. Слишком уж глупыми и странными казались они в мыслях.

– Так и… где я сейчас? – медленно, подбирая каждое слово, начала Мари, решив, что и дальше молчать было бы совсем неловко.

Казалось, этот вопрос немало повеселил Нэй, что умудрялась беспечно болтать ногами даже сидя на низкой скамье.

– Ну, если конкретно, то в Доме Ветров, – она хихикнула, заправляя за ухо выбившуюся жёсткую прядь. – Это поселение фей, что находится в шестом отражении. Ну, в стабильной его части… да.

Мари кивнула. Она припоминала: Лиэ рассказывала немного об отражениях и своём доме. Конечно, вытащить что-то интересное из феи было делом не таким простым, но никто не мог бы упрекнуть Мари в том, что она не старалась. Насколько она помнила, всего было известно около семи или восьми отражений – полноценных миров, каждый из которых обладал своими удивительными особенностями, повторяя, однако, в чём-то своего предшественника.

Мари всегда казалось чем-то невероятным существование такого количества независимых друг от друга миров, соседние из которых походили друг на друга, но в то же время крайне отличались от более далёких. Чем дальше отражение находилось от оригинала, тем нестабильнее оно оказывалось, реагируя даже на самое мельчайшее изменение своих предшественников. Из-за этого жизнь в далёких мирах была гораздо сложнее и опаснее, чем в том же человеческом, который шёл сразу после оригинала.

Кратко пересказав это Нэй, Мари ощутила даже нечто вроде гордости, когда та удивлённо протянула:

– А ты, оказывается, довольно многое знаешь… Никогда бы не поверила, что сестрица Лиэ тебе всё это рассказала!

– Сестрица? – Мари заинтересованно склонила голову набок. – А вы родные сёстры или?..

– Все мы – сёстры. И от крови это не зависит, – Нэй пожала плечами. – Хотя у многих из нас общие матери.

Разум Мари отчего-то зацепился за странноватую формулировку.

– А отцы значит…

Нэй снова пожала плечами:

– Мы их не знаем.

– Как это? – совсем растерялась Мари.

– Ну, у фей не рождаются парни, так что… – просто пояснила Нэй, будто бы в этом не было ничего удивительного, и вдруг понизила голос, добавляя заговорщицким шёпотом: – Насколько я знаю, жрицы сами находят себе мужчин из человеческого мира, а затем возвращают их назад.

Мари крепко задумалась – Лиэ никогда не касалась этой темы. Мысленно сделав себе пометку расспросить об этом ещё кого-нибудь, она вновь обратила внимание на Нэй:

– Жрицы – это ведь одна из ваших…м-м-м, – Мари нахмурилась, подбирая нужное слово, – профессий, да?

– Верно, – Нэй озорно сверкнула глазами. – Они самые лучшие! Только им разрешается покидать наше отражение, путешествуя между мирами. Правда…

Мари вопросительно посмотрела на неё, вынуждая продолжить.

– Ну, это жуть как опасно! – наконец, выпалила та. – Поэтому они тренируются дни и ночи напролёт, и никто не знает, в чём состоит их подготовка… Вообще поговаривают, что только благодаря жрицам держится Защитный Круг над поселением. Без них давно уже никого бы и не было.

– Я слышала о Круге, – воодушевлённо переключилась на новую тему Мари, вдруг почувствовав, что с Нэй можно было разговаривать обо всём на свете. – Он защищает поселение от изменчивости и нападения зверей.

Нэй кивнула, уже с ногами перелезая на кровать Мари, вдохновлённая обсуждением:

– От зверей и враждебных существ нас, конечно, ещё защищают охотницы и стражницы. Первые выходят за пределы Круга и рискуют жизнью, чтобы обеспечить всё поселение едой и многими другими нужностями, а вторые… – Нэй перевела дыхание и даже как-то подобралась. – В общем, стражницы стоят по периметру Круга, а также патрулируют поселение для защиты и поддержания порядка.

– Не так уж ваш мир отличается от нашего, – засмеялась Мари. – У нас, конечно, нет магии… но люди многого достигли благодаря строительству и науке. Так что…

Беседу их вдруг прервал отчётливый звук горна, и Нэй тут же в панике подскочила со скамьи, на пару мгновений зависая в воздухе.

– Точно! Я же должна была подготовить тебя к приёму, – запричитала она, стремительно направляясь к выходу. – Скорее, Мари, у нас мало времени!

– К приёму? Какому ещё…

– Старшая хотела лично увидеться с тобой, – пояснила Нэй, уже скрываясь за пологом, сплетённым из гибких лиан. – А это не так часто происходит, поверь мне.

Мари, отогнув занавес следом за феей, испуганно схватилась за стену, чуть было не шагнув за порог. Перед ней простирался лес с огромными – больше, чем когда-либо она видела – деревьями. В одном таком и была вырублена приютившая её комната. Всё вдруг стало на свои места: и круглые стены, и деревянная, выточенная прямо из цельного куска мебель. Мари посмотрела вниз, и сердце в панике забилось ещё чаще. Земли не было. Она терялась где-то далеко внизу в густом, молочно-белом тумане.

– Эй, ты чего? – Нэй, вернувшаяся за своей подопечной, зависла напротив неё. Большие серебристые крылья с лёгкостью удерживали фею в воздухе. – Нам вниз!

С этими словами она потянула Мари на себя. От неожиданности та потеряла равновесие и, беспомощно взмахнув руками, начала заваливаться в туманную пропасть. Но не успела Мари как следует испугаться, как тонкие, но сильные руки обхватили её сзади. А над ухом пропел ехидный голосок:

– Ты же не думала, что я тебя просто так брошу?

Уже через полминуты Мари с радостью ощутила под собой твёрдую землю. Руки всё ещё дрожали от шока и ужаса падения, но злости на Нэй отчего-то не было, как не было больше и страха. Разум, взбудораженный обилием информации и новых ощущений, с лёгкостью подстраивался под окружающую обстановку, словно это было лишь очередным красочным и безумно интересным сном.

Немного переведя дыхание, Мари с любопытством осмотрелась. Вокруг, прямо из-под земли выступали огромные корни, а между ними, виляя и приятно журча, протекал ручеёк. В одном месте он даже собирался в небольшое, прозрачное озерцо. Помимо толстых стволов деревьев, которые, казалось, держали собой пасмурное небо, были тут и густые кустарники, больше похожие на привычную человеку растительность. С некоторых из них, правда, несколько диковато свисали лианы.

Удивительно, но за всё это время Мари не увидела здесь ни одного зверя или птицы, даже мелкие букашки и жучки, казалось, не существовали в этом месте. Шум воды и шелест листьев были единственными звуками, окружающими её. Однако когда Мари задала этот вопрос своей проводнице, то получила смеющийся ответ, словно ляпнула какую-то несусветную глупость.

– Так мы ведь в Кругу! Какие тут животные?

Мари всё равно не очень поняла, какая связь крылась между защитными чарами поселения и отсутствием мошкары, но даже была немного рада этому факту.

– Лучше раздевайся поскорее и прыгай в воду, – тут же заявила Нэй, непринуждённо раскладывая на камнях чистую одежду.

Мари кинула взгляд туда, куда махнула рукой фея. Вода в озерце на вид казалась жутко холодной. Кристально чистая гладь, через которую был виден каждый камешек и даже редкие водоросли, поднимающиеся со дна, притаилась в тени исполинского дерева. И не было ни единого лучика солнца, чтобы прогреть её в достаточной мере. Мари в сомнении застыла у края водоёма, не решаясь не то что войти в воду, но даже и просто снять с себя больничную пижаму, оставшуюся как напоминание о том, откуда она пришла.

Но время, по словам Нэй, уже и так поджимало, поэтому не слушая никаких возражений, фея услужливо подтолкнула Мари к озерцу. С коротким вскриком та полетела прямо в воду, взметнув в воздух целый веер брызг.

Не так уж и холодно… вот только одежда, что Мари так и не успела снять, насквозь промокла и неприятно липла к телу. Выкинув уже давно выцветшую пижаму на берег, она вновь погрузилась в воду, одарив Нэй недовольным взглядом. Та лишь весело рассмеялась. Видимо, на фей это по определению не действовало.

Жёсткое полотенце приятно согрело после прохлады лесного озерца, а плотная туника, так похожая на те, что всегда носила Лиэтель, села по фигуре, как влитая. Мари несколько неловко пыталась было оттянуть её край ещё ниже – одежда казалась непозволительно короткой, несмотря на подобие тонких штанов под ней, – но ткань практически не растягивалась. Было довольно непривычно после всех этих лет надеть что-то отличное от сорочки или стандартной пижамы, но Мари была абсолютно уверена – это точно не являлось какой-то серьёзной проблемой. И не к такому привыкали…

– Во-от, уже гораздо лучше, – оглядев её с головы до ног, удовлетворённо отметила Нэй.

Не до конца просохшие волосы неприятно облепили шею, и Мари лишь поморщилась, ощущая скатывающиеся за шиворот капельки воды, поэтому ничего не ответила. Нэй же, казалось, сей факт ничуть не огорчал.

– Пойдём! – Нэй, совершенно осмелев, летала вокруг, лишь изредка касаясь носками земли и тут же отталкиваясь от неё, вновь взмывала вверх. – Там лестница есть!

– Лестница? – Мари, едва поспевая за феей, всё же нашла в себе силы возмутиться: – И зачем мы тогда прыгали сверху?