Текст книги "Истинное имя"

Автор книги: Линн Рэйда

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 36 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]

Хлорд негромко хмыкнул. Но тут – неожиданно для самого наставника – в беседу встрял Дарнторн.

– Вот просто шел по площади, и все тут? – повторил он, передразнивая Крикса. – И грамоты у тебя нет?… Чего доброго, сейчас еще окажется, что ты простолюдин.

– Ну да, простолюдин! – ответил Крикс запальчиво. – И что? Отколотить тебя мне это ведь не помешало?…

На минуту в комнате повисла тишина.

Крикс вызывающе смотрел на Льюберта. Дарнторн несколько раз открывал и закрывал рот, впервые в жизни не находя слов, чтобы излить переполнявшее его негодование. Старшие ученики, нелепо вытаращившись, рассматривали их обоих. А мастер Хлорд поспешно опустил глаза и вдумчиво изучал свой список, еле сдерживая совершенно неприличный и, пожалуй, даже предосудительный в сложившемся положении смех.

– Да ты… ты просто… – Дарнторн стиснул кулаки, глядя на своего противника с бессильным бешенством. – Выскочка!… Смотреть противно! Грязная, самодовольная свинья!

– Хватит! – сказал Хлорд, но прозвучало это не особо убедительно. Голос у мастера осип от сдерживаемого смеха. Еще час назад он никогда бы не подумал, что Дарнторн, известный на весь город колкими и чаще всего далеко не безобидными издевками, однажды спустится со своего недосягаемого пьедестала – до таких вот детских и бессильных выкриков.

– От самодовольной свиньи слышу!…

– Хватит, я сказал! – повысил голос мастер, окинув спорщиков суровым взглядом. – Вы, по-моему, совсем забыли, где находитесь. С тобой, Дарнторн, я обязательно поговорю отдельно. А сейчас – все вон. Кроме тебя.

Крикс вопросительно взглянул на мастера, надеясь, что ошибся.

– Да-да, тебя, – развеял все его сомнения Наставник.

…По крайней мере, ничьи руки больше не держали мальчика за шиворот. Когда Дарнторн и старшие лаконцы вышли, Крикс почувствовал себя чуть-чуть увереннее. Хлорд ему скорее нравился: со стороны он производил впечатление умного и не злого человека. Правда, сейчас многое зависело не от него, а от того, как вообще в Лаконе принято обходиться с незваными гостями, а тем более – простолюдинами.

Крикс отер подушечкой большого пальца кровь с рассеченной губы и выжидательно посмотрел на Хлорда.

– Можешь придвинуть себе кресло и сесть.

Прозвучало это как распоряжение, а не как вежливая просьба. Крикс вздохнул и сел.

– Значит, ты гулял по площади, увидел, что ворота Академии открыты и решил зайти. Из любопытства. Так?

– Да, так.

– Ты, разумеется, не первый, кто использует осенний Сбор как повод прогуляться по Лакону. Но не каждый умудряется ввязаться в драку. Это, знаешь ли, довольно опрометчиво для человека, который надеется остаться незамеченным. Как ты полагаешь, что скажут твои родители, когда узнают, что их сын подрался с племянником лорда Бейнора Дарнторна?

– Я думаю, что ничего, – невольно улыбнулся Крикс.

Хлорд вопросительно приподнял брови.

– Я попал в столицу только утром. А мои родители… то есть моя приемная семья… остались очень далеко отсюда.

– Где именно?…

– В нашей деревне, в Чернолесье.

– Чернолесье, Чернолесье… это ведь недалеко от Энмерри?

– Да.

– Но Энмерри находится за много дней пути отсюда. Как ты вообще попал в столицу?

Крикс замялся. Если рассказать, что от Энмерри до Мелеса он проплыл на корабле, то его непременно спросят, чем он заплатил за свое путешествие.

Но Хлорд истолковал его молчание по-своему.

– Другими словами, ты сбежал из дома и бродяжничал, пока не оказался здесь?

Крикс энергично закивал.

Что ж, это было в своем роде верно… хотя бродяжничать по-настоящему ему почти что не пришлось.

– Прелестно. Родственники у тебя в столице есть?

– Нет.

– А друзья?…

Крикс припомнил Рам Ашада, но потом решил, что назвать его своим другом будет все-таки порядочным преувеличением. Тем более, он до сих пор не знал, где именно живет его попутчик.

– Нет. Друзей нет, разве что один знакомый…

– Для столицы этого, пожалуй, недостаточно, – пожал плечами Хлорд. – А как тебя зовут?

– Каренн, – ответил мальчик после чуть заметной паузы. Он до сих пор не мог вполне избавиться от отвращения, которое в нем вызывало это имя.

– Ну, а на самом деле?… – холодно осведомился Хлорд.

Пятнадцать лет пробыв наставником, он удивлялся не тому, что все ученики периодически пытаются обманывать кого-нибудь из менторов, а тому, как неловко они это делают.

Мальчик тяжело вздохнул. Он сам уже запутался, что там "на самом деле". Про себя он продолжал считать своим то имя, которое придумал в первую ночь после побега из деревни. Оно было неудобным и опасным, но он все равно не мог заставить себя с ним расстаться. Может быть, из-за того, что он так сильно радовался, когда оно в первый раз пришло ему на ум. А может быть, и потому, что именно ему он был обязан самыми счастливыми днями своей жизни, проведенными на корабле Далланиса. Конечно, он все время опасался, что его обман раскроется, но все равно – никогда прежде ему не было так хорошо, как на "Поющем вереске".

Так что он уже сам не понимал, как ему теперь нужно называть себя.

Как раньше, "Безымянный", – или все же "Крикс"?…

– Ну?…

– Крикс, – вырвалось у мальчика – больше в ответ на собственные мысли, чем на заданный вопрос.

И все внезапно стало очень просто.

Почему-то страха больше не было. Наоборот, в глубине души он так долго боялся, что его тайна как-то выплывет наружу, что теперь, когда это действительно случилось, Крикс почувствовал даже что-то вроде облегчения.

– Мое имя – Крикс, – повторил он решительно, подняв глаза на Хлорда.

По сравнению с Далланисом Наставник воспринял эту новость куда более спокойно. Он, конечно, удивился, но гораздо меньше, чем можно было ожидать. А главное – на этот раз Наставник ему сразу же поверил. Непонятно, правда, почему.

– Тебя так назвали твои приемные родители?

– Нет, – признался Крикс. – Но это долгая история.

Мастер усмехнулся.

– Я пока никуда не тороплюсь. А ты сможешь уйти не раньше, чем я тебя выслушаю и решу, как с тобой дальше поступить. Так что рассказывай!

И Крикс, решив, что проще объяснить все сразу, чем давать дотошному Наставнику поводы для новых уточнений и расспросов, вкратце рассказал свою историю – всю, начиная с самого приезда энмеррийского отряда в их деревню. Точнее, попытался рассказать. Потому что, когда он дошел до того момента, как сошел на берег в Мелесе, им внезапно помешали.

Гулко хлопнула входная дверь, и в комнату влетел растрепанный и запыхавшийся мальчишка.

– Мастер Хлорд! Я вас… везде искал… – выпалил он, пытаясь отдышаться. Судя по красному лицу и прилипшим ко лбу волосам, он действительно успел обегать половину Академии. Криксу он показался удивительно знакомым. Впрочем, в следующую секунду он его и правда вспомнил – это был тот самый калариец, которого избрал мишенью для своих насмешек Льюберт.

– В чем дело, Лэр? – спросил Наставник сдержанно. На самом деле Хлорд меньше всего хотел услышать, что за эти полчаса случилось что-нибудь еще. Конечно, вряд ли что-нибудь затмит сегодняшнюю драку, но зато любая неприятность, слухи о которой дойдут до остальных Наставников, самым плачевным образом скажется на репутации его отряда. А ведь этот отряд еще даже не был сформирован…

Судя по взволнованному виду Лэра, он торопился, чтобы сообщить о чем-то очень важном.

Это был определенно неудачный день.

– Я искал вас, чтобы вам сказать, что он – светловолосый ткнул в сторону Крикса – ничего не сделал! Это все Дарнторн!

– Прекрасно. Ну, а ты-то тут при чем?

– Дарнторн не сразу с ним поссорился. Сначала он подсел ко мне и начал… ну, говорить разные гадости. А он вмешался.

– То есть как – "вмешался"? – в голосе мастера Хлорда зазвучало любопытство.

– Не помню, – растерялся Лэр. – Я сказал Дарнторну, чтобы он отстал, но он, конечно, не послушал… А потом вот этот… тоже… посоветовал Дарнторну отвалить. И началось. Но Льюберт его первый оскорбил, я слышал!

– Замечательно, – задумчиво сказал Наставник. – Несколько десятков моих будущих учеников, не говоря уже о старших, сидят там же и молчат, а "этот", видите ли, говорит Дарнторну, чтобы он отваливал! Это в твоем-то положении!…

Хлорд посмотрел на Крикса с выражением насмешливого изумления. Но внимательный наблюдатель различил бы за этой насмешкой нечто вроде одобрения.

– Спасибо, Лэр. Я понял. Ты можешь вернуться на площадку.

– Подождите, мастер! Вы же не накажете его за эту драку? Ну и что, что он зачинщик?! Льюберту уже давно кто-нибудь должен был…

– Угомонись, – поморщился Наставник. – И все твои домыслы по поводу Дарнторна я тебе советую оставить при себе. Но за эту драку я никого наказывать не буду, так что в этом отношении ты можешь быть спокоен. Все, иди.

– Спасибо, мастер, – сказал Юлиан, и, развернувшись к Криксу, вдруг улыбнулся ему с самым дружелюбным видом – Возвращайся на площадку, я тебя дождусь!

Крикс еле выдавил ответную улыбку и тоскливо проводил глазами Лэра, скрывшегося за дверью.

Почему-то ему стало очень грустно.

"…Да, это и правда странная идея, – думал Хлорд, поглядывая на него. – И в совете меня совершенно точно не поймут… Но ведь Ратенн не очень-то считался с моим мнением, когда прислал мне эту чертову записку, так что будет только справедливо точно так же отнестись к их возражениям. А ведь легко себе представить, сколько будет возражений!… С другой стороны, это отличный способ хоть немного сбить спесь с Дарнторна. И преподать урок всем остальным любителям отмалчиваться и не лезть, куда не просят. Куда катится Лакон, если в одном простолюдине оказалось больше чувства чести, чем в нескольких десятках наших будущих учеников?… Правда, это было глупо, но у настоящей смелости всегда есть шанс сойти за глупость. А еще, судя по его рассказу, ему в последние недели удивительно везло. Почти до неправдоподобия. Ну, пусть повезет еще раз… мне и правда хочется ему помочь. Тем более, что называться таким именем для мальчика, который предоставлен сам себе – втройне небезопасно… "Крикс", это надо же! Конечно, тут еще придется как-то извещать об этом Орден. Но уж их-то извещать пришлось бы в любом случае…"

– Скажи-ка… Крикс, а что ты собирался делать дальше? Продолжать бродяжничать?

– Я собирался поступить в ученики, – ответил Крикс уныло. Испорченное настроение нисколько не приподняло воспоминание о том, как Пенф всего за несколько часов до этого буквально растоптал его надежды на ученический контракт с кем-нибудь из столичных оружейников.

"Сказать прямо сейчас? Или сначала обсудить с Ратенном?… А, да ладно, что тут обсуждать, и так понятно, что они все будут против" – мысленно махнул рукой Наставник.

– В таком случае я могу предложить тебе место ученика в моем отряде. Здесь, в Лаконе. Как тебе такая мысль? Согласен?

– Да! – выпалил Крикс с таким восторгом, что Хлорд поневоле улыбнулся. – Но… как же так? Я ведь не знатного происхождения!

– Зато имя у тебя… довольно громкое, – беспечно сказал мастер, не без тайного злорадства представляя себе возмущение Ратенна, Вардоса, Талгвира и всех остальных. – Тебе не приходило в голову, что такому имени придется как-то соответствовать? Нельзя же называться Криксом – и служить учеником кожевника, лудильщика или там пекаря. А вот Лакон тебе вполне подходит.

– Вы смеетесь надо мной?… – спросил южанин недоверчиво.

– Смеюсь… но не совсем. И кстати. Если мы считаем, что ты принял мое предложение, то с этого момента изволь обращаться ко мне "мастер Хлорд" или "наставник". Понял?

– Да, наставник.

– Что ж, отлично. Пододвинь, пожалуйста, чернильницу. Я подготовлю тебе пригласительную грамоту.

IV

Валларикс часто думал, что быть императором – на самом деле значит никогда не делать то, чего ты хочешь. Еще отец как-то раз сказал, что его первым и единственным девизом всегда была фраза «Должен, значит, можешь». Но для Валларикса все было несколько иначе. Ему следовало бы сказать «Я должен – значит, должен».

Наориксу, прозванному за свои успешные сражения Воителем, всегда везло. По натуре он был полководцем, путешественником и авантюристом, и, возможно, именно поэтому большую часть своего правления провоевал – сначала с Аварисом, потом с Ярнисом, и, наконец, с Нагорьем, принимая донесения своих наместников в коротких перерывах между схватками, заключениями неожиданных союзов и пирами с делегацией очередных парламентеров. А вот на Валларикса бремя рутинного правления страной обрушилось всей своей тяжестью. Правда, повоевать он успел еще в ранней юности, и до сих пор любил турниры и охоту. Тогда же, в юности, он страстно – даже слишком страстно, что для молодого рыцаря было отчасти неприлично – увлекался музыкой, поэзией и философией. И до сих пор мог, не запнувшись, процитировать любой отрывок из Алэйна Отта или спеть "люэн минар" – песню Прекрасной даме – как чужого, так и собственного сочинения. А еще он любил путешествовать и часто с грустью вспоминал те времена, когда сопровождал отца в поездках по провинциям. Однако с того дня, когда Валларикс был провозглашен наследником и со всей торжественностью коронован в Вечном городе, у него почти всегда хватало самых неотложных, самых важных дел в столице, так что всякую мысль о путешествиях пришлось отбросить, как заведомо нелепую.

Совет вельмож интриговал. Каждый третий – если не второй – из лордов имел непомерные амбиции, сдерживать которые от года к году становилось все сложнее. При Наориксе люди вроде Бейнора Аракса Дарнторна вели себя гораздо тише, и Валларикс часто думал, что ему, пожалуй, не хватает… нет, не твердости, а той кипучей, бьющей через край энергии, которая отличала его отца. Все-таки Наин был не просто сильным и на удивление харизматичным (хотя его обаянию, бывало, поддавались даже его самые непримиримые враги), но в первую очередь непредсказуемым правителем. Непредсказумость, помноженная на кипучую энергию, была его главной, сразу же бросавшейся в глаза чертой. Валларикс подозревал, что это качество пугала людей вроде Дарнторна куда сильнее, чем могла бы напугать жестокость или скрытность императора.

А вот сам Валларикс – на свое несчастье – был совсем другим. Спокойным, или, правильнее – очень сдержанным. И скорее вежливым, чем властным. На первых порах кое-кто из лордов даже допустил фатальную ошибку, приняв его обходительную вежливость за признак слабоволия и бесхарактерности. Однако после первых неудач все как-то очень быстро поняли, что в некотором смысле унаследовавший трон Валларикс был, пожалуй, даже неудобнее его отца. Нет, он, конечно, был гораздо мягче Наина, зато с несвойственной тому дотошностью вникал в любую мелочь. Просто потому, что так он понимал свой долг правителя. И именно за это – к недовольству лордов – многие его любили. Не так слепо, бурно и восторженно, как Наорикса, но все-таки достаточно, чтобы полноценный заговор против Валларикса стал совершенно невозможен. Хуже того, Валларикс додумался превратить Орден доминантов из простого инструмента, облегчавшего его предшественникам управление страной и служащего главным образом для поддержания связей с наместниками провинций и начальниками отдаленных крепостей, в свою главную опору и противовес Совету лордов. Свою роль в этом сыграл и его первый помощник, калариец Ирем, неожиданно возвысившийся от звания простого рыцаря из самой незначительной провинции империи – до коадъютора стремительно разросшегося Ордена и главного доверенного лица Императора. В общем, у вельмож из Совета было множество причин быть недовольными.

А сейчас, они, наверное, недоумевали, почему Валларикс не наложил вето на избрание Бейнора Аракса Дарнторна первым среди лордов его Круга. Не захотел нарушать традицию, по которой император не оспаривает выбор своего Совета? Или, может быть, решил, что на такой заметной должности у Дарнторна останется меньше возможностей участвовать в закулисных переговорах с мятежниками?…

Валларикс мог бы сказать им, что все гораздо проще. Со времен Гвидарикса существовал закон, который напрямую запрещал правителю отстранять кого-нибудь из лордов, претендующих на первое кресло в Совете, если только против этого человека нельзя было выдвинуть каких-то неопровержимых обвинений. А в случае лорда Бейнора все подозрения в изменнических настроениях так и остались недоказанными.

Правда, это положение, введенное Гвидариксом, неоднократно нарушалось – в том числе и при его отце.

Но Валларикс не счел возможным вмешиваться. Император должен делать то, что должен, а не то, чего ему хотелось бы.

…Целитель в Академии давно привык к кровоподтекам, синякам, распухшим носам и неизменным историям про то, как пострадавший оступился на лестнице. Или, например, свалился с брусьев, на которых старшие ученики тренировались, отрабатывая равновесие.

Все это ему приходилось слышать очень часто.

Но чтобы в самый первый день!…

Вздохнув, он попросил Дарторна развернуться к свету и немного посидеть спокойно. C самыми заметными следами драки он уже покончил, оставалось только обработать ссадину на скуле.

Он, конечно, не догадывался, что для Льюберта такая неподвижность была пыткой. Дарнторн нервно кривил губы и нетерпеливо барабанил пальцами по краешку скамьи.

Мысль о том, что проклятый выскочка, которого Хлорд оставил у себя, чего доброго, уйдет, пока он тут бездарно тратит время, просто выводила его из себя. Старших друзей Льюберта из лазарета выставили, но они пообещали, что дождутся его снаружи. И зачем он вообще позволил отвести себя к целителям?

Если бы он только отказался идти в лазарет…

Нет, если бы он только знал, что наглый выскочка окажется простолюдином!…

Но как можно было догадаться, что этот южанин, который вел себя так вызывающе-самоуверенно, окажется никем! Совсем никем – он же ничтожество, пустое место! Всего лишь нищий, неотесанный плебей!!

Дарнторн с ужасом почувствовал, что сейчас просто разревется о досады и бессильной злости.

– Что, так больно?… – удивленно, но сочувственно спросил целитель.

– Нет, – процедил Дарнторн, силясь вернуть себе хотя бы часть привычного самообладания. Не хватает еще, чтобы кто-то посчитал, что он не может вытерпеть какой-то ерундовой боли. Льюберт посмотрел на свои руки, яростно, до побелевших пальцев, сжавшие ребро скамьи, и неожиданно стал сам себе противен. Мало того, что из-за этого энонийского ублюдка многие лаконцы еще долго будут перешептываться и смеяться за его спиной, так еще он сам дает кому-то лишний повод для насмешек или жалости, роняя честь Дарнторнов.

"Да заканчивай ты, наконец! Ну сколько можно?…" – мысленно взмолился он, поглядывая на целителя.

Нечего сидеть здесь и растравлять себя, припоминая все подробности недавней ссоры.

Надо подкараулить чужака, когда он уйдет от Хлорда. И наглядно объяснить ему всю разницу между наследником Дарнторнов и обычным горожанином.

Конечно, сам марать о него руки Льюберт на сей раз не будет. Он просто с удовольствием посмотрит, как наглому выскочке сначала надают по шее, а потом проводят его до ворот Лакона. С почестями. Так, чтобы ему уже наверняка не захотелось возвращаться.

Главное, чтобы опять не влез какой-нибудь Наставник.

Хотя что Наставникам за дело до простолюдина?…

Гербом Лакона была яблоня. Возможно, именно поэтому старинный парк, окружающий все главные постройки, был засажен яблонями. Хотя с тем же успехом можно было утверждать, что эти яблони как раз и стали символом Лакона, а потом уже попали на его официальную эмблему. Но, как бы там ни было, в верхней части его грамоты было тушью сделано изображение – гербовый щит и яблоня. И лента со змеящимся на ней девизом.

Крикс остановился у выхода с наружной галереи и еще раз развернул полученный от Хлорда свиток. Разумеется, он рассмотрел его еще в скриптории и понимал, что за прошедшие с того момента пять минут в нем точно ничего не изменилось. Да и прочитать написанное мальчик все равно не мог. Но удержаться от того, чтобы не посмотреть еще раз, было совершенно невозможно.

Украшавшие пергамент гербы и печати уже были на листе, который Хлорд достал из выдвижного ящика стола, а сам Наставник только вписал туда имя нового ученика и сведения о его происхождении. Крикс обратил внимание, что список, лежавший под рукой у мастера, исписан мелкой, угловатой скорописью, но запись, сделанная в грамоте, была каллиграфически правильной и ровной.

Мальчик пожалел, что не умеет читать и даже не знает, как выглядит на письме его же собственное имя. Может быть, вот оно, в правом верхнем углу? Или вот, посередине строки, тоже какое-то не очень длинное слово, начинающееся с заглавной буквы. Впрочем, с тем же успехом это могло быть название их Академии – "Лакон"…

Крикс так увлекся, что, когда кто-то толкнул его, внезапно налетев на него сзади, он охнул от неожиданности и, не удержавшись на ногах, больно ударился плечом о бортик каменного парапета, а коленями – о мозаичный пол.

Да еще и парень, выбежавший с галереи, повалился прямо на него.

Крикс выругался. Он и так был с ног до головы покрыт ушибами и ссадинами, а теперь вот еще это… Правда, потом он заметил свою грамоту, упавшую в нескольких метрах от него, и, позабыв про остальное, вскочил на ноги и бросился за ней.

Пергамент, к счастью, пострадал не слишком сильно. Да и вообще при одном взгляде на него вернулось ощущение радостной легкости, не покидавшее Крикса с тех пор, как мастер Хлорд велел подать ему чернильницу и на его глазах вписал его в список своих учеников. Сзади поднимался на ноги виновник их падения. Крикс видел его только краем глаза, но успел заметить, что мальчишка был не в сером. Значит, тоже новичок, его ровесник… Сумасшедший дом какой-то. Ладно, Юлиан бежал к Наставнику, чтобы рассказать об их с Дарнторном ссоре, а вот этот-то куда несется? Можно подумать, что все новички должны перемещаться по Лакону исключительно бегом. Пожалуй, следовало бы заставить недотепу извиниться… но теперь, держа в руках свою пригласительную грамоту, Крикс злился на него уже гораздо меньше, чем, возможно, ему самому хотелось бы.

– Ты что, с закрытыми глазами, что ли, бегаешь?… – только и сказал он, потирая ушибленный локоть.

– Сам виноват. И нечего торчать в проходе! – отрезал незнакомец. Голос показался Криксу странным.

И недаром, потому что, обернувшись, он увидел, что толкнул его совсем не ученик.

"Девчонка" – потрясенно думал он, рассматривая своего обидчика.

Это действительно была девчонка. Правда, в мешковатой мальчишеской одежде, которая была ей явно велика. И с грязной расцарапанной щекой. Да еще державшая руки в карманах, как обычный уличный мальчишка. Но, несмотря на это, все-таки красивая. Взять хоть бы пушистую копну каштановых волос или большие, темно-голубые глаза, впечатление от которых не портило даже рассерженное выражение, с которым девочка смотрена на него.

"Не может быть. Пенф говорил, в Лакон не принимают девушек!" – подумал Крикс и, не выдержав, спросил:

– Что ты тут делаешь?

– Не твое дело, – все еще сердито фыркнула девчонка.

– А я думал, что здесь можно находиться только тем, кто учится в Лаконе.

– О! – протянула она с таким презрительным видом, что, пожалуй, даже Льюберт мог ей позавидовать. – Ну и что, пойдешь, наябедничаешь на меня Наставникам?

– Нет, – заверил ее Крикс. И замолчал, не зная, что еще сказать.

Повисла пауза. Девочка по-прежнему смотрела на него, но взгляд был уже не таким воинственным.

– Ты какой-то странный, – сообщила она снисходительно. – А почему у тебя все лицо разбито?

Крикс подумал, что такой вопрос, наверное, могла задать только девчонка.

– Я подрался.

Он ожидал чего угодно – осуждения, сочувствия, быть может, безразличного "Понятно". Но девочка внезапно рассмеялась.

– Кажется, я понимаю, почему мальчишки почти все такие глупые. Вас постоянно кто-то бьет по голове.

Крикс вспыхнул и открыл было рот, чтобы ответить нахалке по достоинству, но она вдруг вспрыгнула на парапет и так же легко соскользнула вниз, минуя мраморную лестницу. Похоже, прыжки с высоты, превышающей два ее роста, был для странной девочки самым обычным делом. Крикс даже невольно позавидовал подобной ловкости. И одновременно мысленно пообещал себе, что, если еще раз увидит ее здесь, то будет готов к такому повороту событий и ни в коем случае не станет молча слушать ее колкости.

Дома он почти не разговаривал с девчонками, но до сегодняшнего дня считал, что они разговаривают и ведут себя как-то иначе. Может быть, манерами это девчонка так же сильно отличалась от своих ровесниц, как и внешним видом?… Он припомнил мешковатую рубашку на шнуровке, штаны, протертые на коленях почти до дыр, и расцарапанную щеку. Да любая девочка из их деревни просто постыдилась бы идти по улице в подобном виде, не говоря уже о том, чтобы стоять и разговаривать с кем-то, держа в карманах руки и так гордо задрав нос.

Крикс уже чувствовал, что обязательно попробует узнать, кто она и откуда здесь взялась. Но сейчас надо было возвращаться на площадку. Крикс запоздало спохватился, что все его вещи, в том числе и кошелек, остались там. Ему захотелось сразу же бежать на двор и убедиться, что с его имуществом за время его долгого отсутствия ничего не произошло. Но тело, нывшее после недавнего падения и еще больше – после драки с Дарнторном, довольно быстро запросило о пощаде, так что мальчик поневоле перешел на быстрый шаг.

"Я пробыл у Наставника по меньшей мере полчаса, так что какие-нибудь несколько минут уже ничего не решат" – сказал он сам себе. Теперь, когда все складывалось так удачно, ему как-то не особо верилось, что его ждет какая-нибудь неприятность, например, внезапное исчезновение его вещей.

Прихрамывая, он дошел до развилки и остановился, сообразив, что не помнит, куда поворачивать. Когда их вели к наставнику, он не запоминал дорогу – слишком отвлекала не успевшая улечься злость, обида и боль в выкрученной за спину руке. Кроме того, Дарнторн, которого никто из старших не держал, как бы случайно поравнявшись с Криксом, изловчился пнуть его ногой, так что драка чуть было не возобновилась. Пришлось сопровождавшим их лаконцам пропустить Дарнторна вперед и проследить за тем, чтобы он шел, даже не оборачиваясь.

Одним словом, Крикс совершенно не представлял, как теперь попасть на двор. Конечно, можно было пойти наугад, но заблудиться в парке ему не хотелось.

– Эй! – окликнули его – совсем как в прошлый раз, когда один из старших показал ему дорогу на площадку. Крикс обернулся и увидел Лэра, который быстро шел ему навстречу. Причем в руках Юлиан держал его котомку, а лицо у него было удивительно взволнованное.

– А, это ты! – обрадовался Крикс. После того, как Юлиан так неожиданно вмешался в их беседу с Хлордом, да еще пообещал дождаться его во дворе, Крикс чувствовал к нему глубокую симпатию.

– Держи. Вот твои вещи,– торопливо сказал Лэр, не отвечая на его улыбку. – Я уже все знаю. Дружки Дарнторна успели по всему Лакону раззвонить, что ты не ученик. Они послали одного, чтобы он ждал тебя на галерее, а сами караулят у ворот. Но тут есть еще один выход. Может быть, они о нем не вспомнили. Или подумали, что ты о нем не знаешь. Пойдем, я покажу.

Крикс немного растерялся от горячей убежденности, с которой говорил его новый знакомый, и спросил самое первое, что пришло в голову:

– А если они уже там?

Юлиан помрачнел, но решительно мотнул головой:

– Нет, вряд ли. Да пошли уже! Надо спешить.

– Стой, подожди!… – Крикс, наконец, опомнился. – Не надо никуда идти. Я думаю, теперь они мне ничего не сделают… Хлорд подписал мне грамоту. Смотри!

Юлиан с изумлением уставился на свиток, который он держал в руках, и требовательно протянул руку. Крикс без возражений отдал ему грамоту. В конце концов, калариец был вторым после Хлорда человеком, которому он был обязан ее получением.

А третьим был Дарнторн.

– Как думаешь, Дарнторн обрадуется? – торжествуя, спросил он у Юлиана.

– Это вряд ли!… Как тебе такое удалось? – восхищенно спросил Лэр, так и сяк вертя в руках пергамент.

– Сам не знаю. После того, как ты вышел, Хлорд вдруг взял и предложил принять меня в отряд.

– Вот это да!… А правду говорят, что ты… ну… – Лэр неловко замолчал.

– Ты хотел сказать – простолюдин? – Крикс произнес это намного резче, чем ему хотелось бы. В том, как Лэр стеснялся выговорить это слово, было что-то удивительно обидное. – Да, правда. И не собираюсь этого скрывать. Я думал, это важно только для таких надутых индюков, как этот ваш Дарнторн.

– Вообще-то нет. То есть…

Юлиан замялся, а потом решительно сказал:

– На самом деле, это очень важно. За последние сто лет в Лаконе еще не было учеников незнатного происхождения. Но я все равно считаю, что ты молодец. Никто из наших никогда не разговаривал с Дарнторном так, как ты. И мне ты здорово помог, так что мне наплевать, простолюдин ты или нет. А если Хлорд решил, что ты достоин здесь учиться, значит, так оно и есть, – закончил он с глубоким убеждением.

– Спасибо, – сказал Крикс.

– И, знаешь… Уэльредд – это мой брат, он тоже учился в Академии… Так вот, он говорил, что все отряды делят на галаты – это что-то вроде маленького братства, в котором все должны быть заодно и помогать друг другу. Он сказал, что самое главное в Лаконе – это правильно выбрать людей, которые будут твоими побратимами. На это дают пару месяцев в самом начале обучения… Но Уэльредд сказал, что это ерунда – самых достойных всегда видно сразу. Мне кажется, что ты как раз из тех, о ком он говорил. Хоть и простолюдин.

На сей раз Крикс действительно смутился. Он не мог припомнить случая, чтобы его кто-нибудь хвалил. А Юлиан произнес все это так спокойно, будто речь шла о чем-то само собой разумеющемся.

– Ты, наверное, запомнил мое имя? – без перехода спросил он. – Меня зовут Лэр. Юлиан Лэр.

– А меня – Крикс.

Серо-голубые глаза Лэра чуть заметно округлились.

– Ого! Вот это здорово! У вас, в Легелионе, дают имена в честь императоров?

– Ну… иногда.

– А вот у нас, в Каларии, это не принято, – заметил Лэр с нескрываемым сожалением.

И Крикс, не удержавшись, рассмеялся.

– …И не возражай! – рявкнул Ратенн. – Это же глупость! Абсолютное мальчишество! Такого я не мог ждать даже от тебя. А я и так пятнадцать лет смотрю сквозь пальцы на все, что ты тут творишь…

– А что я, собственно, творил последние пятнадцать лет? – невинно спросил Хлорд.

– Поддерживал какие-то смутьянские настроения в своем отряде! Спускал своим ученикам самые дикие, немыслимые выходки!… Может, мне тебе напомнить, что твоим выпускникам сошло с рук все, даже пожар в Книгохранилище?… Даже ведро с помоями, которое они пристроили на потолочной балке!! А ты помнишь, на _кого_ оно в итоге опрокинулось?… Я – помню. Потому что это мне, а не тебе, пришлось нижайше извиняться перед нашими гостями из Совета. Вот, пожалуйста, ты улыбаешься!… И после этого я должен тебе объяснять, как называется то, чем ты тут все время занимался? Ты разваливал порядки в Академии!