Текст книги "Истинное имя"

Автор книги: Линн Рэйда

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 36 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]

После стрижки Крикс придирчиво взглянул на собственное отражение в отполированном металлическом блюде, которые лаконцы передавали друг другу вместо зеркала. Отразившееся в нем лицо с падавшими на лоб прядями темных волос было как будто бы знакомым, но все остальное показалось непривычным и чужим. К тому же собственная голова без гривы спутанных волос казалась ему необычно легкой. Обычно Фила обрезала ему волосы, когда они отрастали ниже плеч или слишком сильно лезли в глаза. Но ходить вот так, с открытой шеей, ему еще никогда не приходилось. Сквозняк, долетавший из окна, приятно холодил затылок. Крикс поискал глазами Юлиана и едва узнал его в мальчишке, потянувшим руку за импровизированным "зеркалом". Солнце светило сквозь окно как раз на Лэра, так что его волосы казались клубком спутанных золотистых нитей. Калариец недовольно щурился. Он постоянно запускал пальцы в волосы и уже успел привести свою прическу в полный беспорядок. Посмотревшись в блюдо, он пожаловался, что ему не очень-то удобно в новой неразношенной одежде, которая к тому же велика и слишком уж просторна в вороте. Крикс предложил закатать или даже обрезать рукава, которые почти у всех учеников оказались слишком широкими и длинными, а сам потуже затянул свой пояс и решил, что выглядит достаточно внушительно.

Это ощущение не покидало весь остаток дня до самого отбоя, а сейчас, когда он стремительно шел наугад по тропинкам парка, оно вернулось с новой силой. Хотелось выкрикнуть что-нибудь радостное и бессмысленное или пробежаться до ограды. Но, пожалуй, это было несолидно.

– Доброе утро, – прозвучало за спиной.

Крикс обернулся и увидел старшего ученика, стоявшего под яблоней. Секундой раньше незнакомец шарил в траве, а сейчас он разогнулся и смотрел на Крикса.

– Доброе, – ответил тот, пытаясь сообразить, не нарушил ли он какое-нибудь правило – иначе для чего бы этот старший к нему обратился? А еще Крикс обратил внимание, что у незнакомого мальчика волосы были длинными, до плеч, хотя выпускником он быть никак не мог – в Лаконе были юноши гораздо старше.

– Хочешь яблоко?… – спросил лаконец совершенно неожиданно, и, не дожидаясь ответа, бросил что-то прямо ему в руки. – Лови!

Крикс машинально схватил брошенный предмет, который действительно оказался небольшим красно-зеленым яблоком. Лаконец тем временем высмотрел второе и, подняв его с земли, небрежно вытер краем своей туники.

– Попробуй, они вкусные, – посоветовал его странный собеседник, с хрустом откусывая почти половину своего.

Крикс последовал его примеру и понял, что яблоко действительно отличное – сочное и очень сладкое, разве что чуть-чуть побившееся при падении.

– Спасибо, – сказал Крикс. – Ты из отряда мастера Талгвира?

– Нет, – охотно отозвался старший. – Я из энгильда Вардоса, живу в Восточной башне.

– Где? – не понял Крикс. Накануне мастер перечислил им названия всех помещений Академии, но такой башни Крикс не помнил.

Страший терпеливо пояснил:

– В Восточной баше. Рейнсторн – Западная башня, Легрин – Южная, Аркмор – Восточная, а Свейсборг – Северная. В нашей башне, кроме нас, еще седьмой энгильд, у них наставник – Элпин. А я Дарл. По спискам – Димар Арклесс.

Старший улыбался. Крикс уже собрался было представиться в ответ, но тут собеседник его порядком удивил, добавив:

– А ты, наверное, и есть тот самый Крикс. Один из представителей династии дан-Энриксов, о которых ничего не знает Император.

Мальчик удивленно вскинул голову.

– Ты знаешь, как меня зовут?

– Подумаешь, загадка, – усмехнулся паренек. – Со вчерашнего дня вся Академия только и обсуждает вашу драку с Льюбертом. Если хочешь знать, сейчас ты самый популярный человек во всем Лаконе. Всем смертельно любопытно, кто ты и откуда взялся. Делаются самые невероятные предположения. Вчера наши до полуночи травили байки о твоем происхождении.

Вспомнив о Далланисе, Крикс счел за лучшее не уточнять, какие именно, а вместо этого спросил:

– Ну и как ты понял, что это именно я? У меня что, на лбу это написано?

– Почти угадал, – одобрил старший. – У тебя все лицо в синяках. Кроме того, энонийца, даже полукровку, опознать не так уж сложно.

– Я не полукровка, – протестующе заметил Крикс. В этом слове было что-то неприятное. Оно звучало почти так же гадко, как 'бастард'.

Димар пожал плечами.

– Ты не чистокровный энониец, это точно. У них волосы прямые, а у тебя они немного вьются. И глаза куда светлее – для южан это большая редкость.

– Может быть. Не знаю. Я только однажды видел энонийцев, еще дома, когда жил у нас в дере…

Крикс прикусил себе язык, краснея от досады на свою болтливость, но было уже поздно.

– Одним словом, в Чернолесье, – коротко закончил он.

Он с трудом заставил себя не отводить глаза и выдержать прямой и пристальный взгляд Дарла. "Ну и пусть, – думал он с ожесточением, не очень понимая, к чему относилась эта мысль – к нему самому, его происхождению или к снобизму обитателей Лакона. – И пусть, и пусть…"

Молчание затягивалось.

– Хочешь совет? – спросил Димар внезапно. – Если ты покажешь остальным ученикам, что тебе неприятно слышать о своем происхождении, то тем самым дашь Дарнторну и его друзьям отличный повод изводить себя. Со временем ты обязательно поймешь, что твое происхождение и то, где ты жил раньше, не решают ничего.

– Что?… – удивился Крикс.

– Ну да. А если кто-то говорил тебе совсем другое – он дурак. Здесь, в Лаконе, тебе простят все что угодно, кроме слабости. Если ты докажешь, что способен противостоять Дарнторну – у тебя быстро появятся друзья и почитатели. Но если ты позволишь Льюберту себя травить, то от тебя все отвернутся. Так всегда бывает. Ты должен решить, чего ты хочешь.

– Я хочу, чтобы меня оставили в покое, – решительно ответил Крикс. – Мне совсем не хочется все время ссориться с Дарнторном. Неужели он не может просто от меня отстать?…

– А раньше тебя никогда не изводили люди, которым ты ничего не сделал?… – спросил Дарл, и Крикс запнулся, вспомнив Каттинара и его дружков.

Димар правильно истолковал его молчание и криво улыбнулся.

– Кажется, я попал в точку, да?… Неудивительно. Тот, кто ведет себя так, как ты вчера, всегда кого-то раздражает. И хочу тебе сказать, что, если ты будешь пытаться обходить Дарнторна стороной, ты только подогреешь этим его мстительность. Сейчас не время быть тихоней. Если сразу не покажешь всем, что ты готов дать сдачи, то останешься изгоем и мишенью для насмешек до конца учебы.

Димар говорил это так просто и естественно, как будто они обсуждали время завтрака. Но, может быть, именно поэтому Крикс ему поверил – сразу и безоговорочно.

– И что, по-твоему, я должен делать? – спросил он, сцепив руки за спиной в замок. Обычно этот жест означал тревогу или настороженность.

– Хм… Ну, кое-что ты уже сделал. Далеко не всем нравится Льюберт Дарнторн и его манера смешивать менее знатных и влиятельных лаконцев с грязью. Но у Дарнторна в распоряжении всегда не меньше дюжины друзей, вассалов или просто лизоблюдов, а кроме того, его дядя – первый человек в Адели после Императора, так что никому и в голову не приходило всерьез задеть Льюберта. Если так подумать, лучшего начала для учебы в Академии, чем ваша ссора во дворе, нельзя себе представить. После вашей драки ты стал героем для всех, кого манеры Дарнторна и раньше выводили из себя. Продолжай в том же духе, и через некоторое время друзей у тебя будет ничуть не меньше, чем у Льюберта. Заставь других поверить в то, что ты никого и ничего здесь не боишься, даже если на самом деле это далеко не так. И будь по-самоуверенее. Твоя пригласительная грамота ничем не хуже, чем у остальных. И у тебя особенное имя. Даже на то, что ты простолюдин, можно взглянуть совсем иначе. Человек незнатного происхождения, который принят в Академию! Впервые за последние сто лет!… Ты можешь мне поверить: если ты покажешь, что гордишься этим, то другие тоже будут видеть в этом повод для гордости, а не для насмешек. Ясно?…

– Да.

Послушав Дарла, он действительно увидел свое положение совсем иначе, чем когда раздумывал о нем вчера. Советы старшего ученика казались очень здравыми. Он даже удивился, что подросток, бывший всего на три или четыре года старше его самого, сразу же понял то, до чего он бы еще долго не додумался.

– Мне кажется, ты очень умный, – искренне заметил Крикс. – Но… ты не обидишься, если я кое о чем тебя спрошу?

– Конечно, спрашивай, – Димар отбросил в сторону огрызок. Кажется, он был польщен отзывом о своем уме, во всяком случае, несмотря на все его старание остаться серьезным, его губы все заметнее растягивала довольная улыбка.

– Если ты так откровенно одобряешь то, что я поссорился с Дарнторном… даже говоришь, что это лучшее начало для учебы в Академии и вообще возможность стать героем дня, то почему ты сам не сделал этого еще гораздо раньше?

Крикс боялся, что Димар смутится или разозлится, выслушав его вопрос, но вышло наоборот. Дослушав его, старший вдруг расхохотался, запрокинув голову. Крикс почувствовал себя неловко – может, сам того не зная, он сказал какую-нибудь глупость?…

– Молодец, "дан-Энрикс"!… Я бы тоже поинтересовался, с какой стати человек, который сам не лезет на рожон, дает кому-нибудь подобные советы, – продолжал Димар уже вполне серьезно. – Но тут дело не в Дарнторне, а во мне. Я бы никогда не стал с ним ссориться – не потому, что я его боюсь, а потому, что мне совсем некстати быть "героем дня". Тебя вот приняли в Лакон из-за того, что ты привлек к себе всеобщее внимание, а я, напротив, оказался здесь благодаря своей способности остаться незаметным.

– Как это? – не понял Крикс.

– Как-нибудь расскажу… возможно. Кстати, наши общие друзья, Дарнторн и его свита, тоже никогда ко мне не лезли, хотя я, по их понятиям, такой же выскочка, как Лэр, и даже хуже – во всем Вечном городе вряд ли найдется кто-нибудь кто слышал об Арклессах. Для Дарнторна и его компании это веская причина, чтобы не давать кому-нибудь прохода. Но я сразу показал им, что для них же лучше будет делать вид, что они меня не замечают.

– А ты можешь научить меня, как это сделать? – загорелся Крикс.

– Тебе, пожалуй, это не поможет, – рассмеялся Дарл. – Я же все-таки не бил Дарнторну морду на глазах всего Лакона. Думаю, что он теперь тебя смертельно ненавидит.

– Вот еще! Он первый меня оскорбил!

– Какая разница?… – развел руками старший. И вздохнул – Ты, видимо, еще не понял, кто такой Дарнторн. Скажи-ка, что ты вообще про него знаешь?

– Ну… он племянник знатного вельможи.

– Нет. В первую очередь он сын мятежника. Ты должен знать, что род Дарнторнов вообще не отличался безупречной верностью престолу. Дед Льюберта, Аракс Дарнторн, нарушал законы о работорговле, вел дела с работорговцами из Внутриморья, и на этом, говорят, неслыханно обогатился. В Торне во времена его правления вообще не действовали имперские знаконы, потому что Аракс управлял делами так, как считал нужным, а характер у него всегда был нетерпимый и крутой. Ты прочтешь об этом, когда вы начнете проходить историю. На престоле тогда была бабка нынешнего Императора, королева Олетта, и Дарнторн много лет безнаказанно игнорировал все приказы явиться в столицу на Совет и ответить по предъявленным ему обвинениям. Ему повезло; он умер незадолго до того, как Наорикс Воитель ввел войска в его феод. Потом его наследник, лорд Сервелльд Аракс Дарнторн, посчитал, что с ним обошлись несправедливо, хотя ему оставили его земельные владения и титул. Пока его брат хитрил в Совете, лорд Сервелльд подбивал баронов к мятежу, и совместными усилиями им удалось взбаламутить несколько провинций. Валларикс был недавно коронован, и они рассчитывали устранить его, а лорда Бейнора сделать регентом при малолетней дочери правителя. По другой версии, они хотели, чтобы Легелионом управлял не Император, а Совет, первое кресло в котором получил бы Сервелльд Дарнторн.

– А как было на самом деле?

– Да помилуй, Крикс, откуда же я знаю! – удивился Дарл – Я же в их заговоре не участвовал, а они, когда попали в Адельстан, начали наговаривать друг на друга, кто во что горазд. Одни кричали, что Дарнторн подбил их на измену, чтобы получить корону, а другие все валили на Совет – дескать, лорд Бейнор все прекрасно знал и сам снабжал мятежников деньгами. Чтобы обелить себя от этих обвинений, Совет вынес главарям мятежников смертельный приговор.

– Это Бейнор что, приговорил к казни собственного брата?!

– Не совсем. Лорд Бейнор воздержался, сославшись на близкое родство с одним из заговорщиков. Но он ничего не возразил. Наверное, боялся, что любое его заступничество истолкуют как подтверждение его участие в заговоре.

– И Дарнторна всет-таки казнили?… – спросил Крикс. В эту минуту ему было очень жалко Льюберта, и их ссора показалась вдруг какой-то мелкой, совершенно незначительной.

– Нет, не казнили – возразил Димар. – Он был помилован Валлариксом, но приговорен к изгнанию и лишению родового имени. Приговор был зачитан перед Адельстаном, на площади Четрых дворцов. Главарям восстания срезали рыцарские шпоры и обрили головы. Некоторые считают, что смерть предпочтительнее, чем такой позор, но я думаю… да нет, уверен, что лорд Сервелльд не настолько романтичен. Он уже тогда считал себя несправедливо униженным и думал, как бы отомстить династии дан-Энриксов. После этого он поселился где-то на окраине Империи и, по слухам, продолжает строить заговоры. А главой рода Дарнторнов стал лорд Бейнор. Говорят, в день казни он нарочно взял на площадь Льюберта – во-первых, чтобы лишний раз доказать свою лояльность трону и отмежеваться от мятежников, а во-вторых, чтобы показать племяннику, как "обесчестили" его отца. Не хотел бы я быть на месте Льюберта Дарнторна. Дядюшка все время таскает его с собой во дворец и разыгрывает там вернейшего слугу престола, но при этом без конца подзуживает племянника пойти по стопам отца.

– Откуда ты все это знаешь?…

Димар только отмахнулся.

– Любой, кто проживет в столице пару лет, будет знать не меньше, если окажется достаточно догадливым и наблюдательным. Но речь сейчас не о моих предположениях. Я просто хотел сказать тебе, что Льюберт ненавидит всех и вся. Он точно так же, как его отец, никогда не станет винить в своих неприятностях себя. Ну, например: Лорд Сервелльд понимал, что за их заговор и за попытку лишить жизни Императора их всех должны были казнить. Круг Лордов так старательно заискивал перед правителем, что единогласно вынес им смертный приговор. И если бы не Валларикс, Дарнторн бы кончил жизнь на плахе. Ну и что?… Это ни не секунду не помешало ему возненавидеть Валларикса, увидев в нем источник всех своих потерь и неудач. Он мог бы править Торном, быть таким же влиятельным и богатым человеком, как его брат, и сам воспитывать своего сына – но, конечно, именно Валларикс и его сторонники виноваты в том, что вместо этого он оказался обесчещен и отправился в изгнание. Так Дарнторны понимают "справедливость". Так что не рассчитывай, что Льюберт осознает, что он был неправ, когда затеял с тобой ссору. Для него во всем случившимся есть только один виновник – ты. Кроме того, он мстителен, злопамятен и исключительно самолюбив. Для человека, постоянно унижающего окружающих, это немного странно, но Дарнторн действительно приходит в ярость, если его самолюбие задето хоть на волос. Советую тебе этим воспользоваться… Эй, чего ты загрустил? Не бойся, он тебя не съест. Если ты будешь…

– Нет, я не об этом. Я… задумался.

– Задумался? О чем же?

– Знаешь, когда мы поссорились, я правда ничего не знал. Мне жаль…

– Дарнторна?!

– Да. Представь, каково ему было, когда ему пришлось смотреть, что делают с его отцом?…

– Его отец – преступник, – мрачно сказал Дарл. – Ему еще очень повезло, что его не казнили.

– Да, конечно. Но причем тут Льюберт? Он, наверное, его любил.

Димар насмешливо скривился:

– Ну да, конечно… это все меняет. В самом деле, отчего не посочувствовать Дарнторну?… Пусть и дальше вытирает ноги обо всех, кто подвернется под руку. Ну вот хотя бы об тебя или об Лэра. Он же ведь такой несчастный! Ему можно!

– Нет. Я этого не говорил, – Крикс засунул руки глубоко в карманы и сосредоточенно нахмурился. – Я… Ну, разумеется, я не позволю Льюберту и дальше оскорблять меня. Если придется, я даже готов опять с ним драться. Просто мне бы не хотелось… а, неважно!

– Важно, – веско сказал Дарл. – Очень даже важно. Ты пойми, "дан-Энрикс", даже если Льюберт и не виноват в том, что он стал таким, какой он есть, ни Хлорду, ни, тем более, тебе, его не изменить.

– Погоди… Причем тут Хлорд?

– Да так… Я тут подслушал разговор Наставников. Ваш мастер Хлорд, похоже, очень добрый человек. Но совершенно не практичный. Судя по его словам, он думает, что дисциплина и учеба в Академии изменит Льюберта в лучшую сторону… Как он рассчитывает повлиять на Льюберта, если тот и дальше будет жить у дядюшки, ума не приложу. И вообще – не верю, что у Хлорда что-нибудь получится. Но это его дело. А тебе я не советую великодушничать. Имей в виду, что тебе и твоему другу-каларийцу придется иметь дело не с несчастным мальчиком, который мучается из-за своего отца, а с тем Дарнторном, который вчера уже показал себя во всей красе. И помимо всего прочего, я очень не советую тебе показывать ему, что ты что-нибудь знаешь о его слабостях. Если он поймет, что ты его жалеешь, то возненавидит тебя еще больше – хотя кажется, что больше уже некуда.

– А я очень рад, что Хлорд решил заняться этим делом, – сказал Крикс задумчиво. – Ты прав, он, кажется, очень хороший человек.

Димар посмотрел на него и внезапно рассмеялся.

– Знаешь что, "дан-Энрикс"?… Ты, по-моему, неисправим!

Крикс озадаченно нахмурился, но, приглядевшись к лицу собеседника подумал, что, возможно, это следует принять, как комплимент.

В этот момент раздался звук, которого он раньше никогда не слышал. Крикс едва не подскочил от неожиданности, но Димар успокоительно заметил:

– Ничего, это лаконский колокол. В праздники или в те дни, когда проходит сбор, подъема не бывает, а звонят, когда уже пора идти на завтрак. Ты уже бывал в столовой?…

– Нет, мы ужинали в своей башне.

– Ну тогда пошли, я тебя провожу.

– А Лэр?

– Всех первогодков отведет наставник. Если побежишь назад в Рейнсторн, то можешь не успеть и разминуться с ними. Не волнуйся, никуда твой Лэр не денется. У каждого отряда свой отдельный стол, так что ты его обязательно увидишь.

– Хорошо, пошли. А как тут кормят?

– Когда как. Но в целом – преотвратно. Вино разбавляют так, что видно дно бокала, пива вообще не подают, а здешняя еда – если ее так можно называть – гораздо хуже, чем в любом трактире, не говоря уже о том, что подают на стол в приличном доме. Ни голубиного паштета, ни мидий под соусом, ни хрустящих свиных ушек, ни даже завалящего фаршированного кролика. То, что они тут называют "завтраком", на самом деле просто способ испоганить себе настроение с утра пораньше. Вот увидишь, там будет какая-нибудь каша, сыр, творог или, не приведи Создатель, чечевичная похлебка. Правда, иногда бывают пирожки, – вздохнул Димар. – Это еще куда ни шло. Еще советую попробовать оремис. Говорят, в Лаконе делают лучший оремис в Вечном городе. Но куда ему до "Пурпурного сердца"! Даже "Золотой восход", если его не разбавлять, и то гораздо лучше. Так что, повторяю, стол тут просто нищенский.

Как и в случае с Рейханом, Крикс не сразу понял, что его разыгрывают. А поняв, всерьез задумался, как долго ему еще придется привыкать к нравам обитателей Лакона.

V

Стол, где еще вчера громоздились пузатые бутылки и массивные подсвечники с причудливо оплывшим воском, сегодня утром был девственно чист и имел исключительно рабочий вид. Как и полагается столу, на который отродясь не проливали белое ландорское… и под которым никогда не спали.

Всего-то и нужно было – протереть столешницу и отскрести ножом застывший воск.

Мессер Галларн, он же – бессменный принцепс Ордена, в настоящую минуту сидевший за этим столом, дорого бы дал за то, чтобы навести порядок в своей голове с утра пораньше оказалось так же просто.

Ирем занял свое место за столом, старательно изображая, что не замечает состояния своего подчиненного. Галларн отлично знал, что он моложе коадъютора почти на десять лет – но, если бы в эту минуту в комнате присутствовал кто-нибудь посторонний, он бы решил, что дело обстоит как раз наоборот. Лицо принцепса заметно припухло и при дневном свете, надо полагать, смотрелось еще непригляднее, чем при свечах. А калариец выглядел усталым, но – и только.

"А ведь пил, скотина, больше всех" – подумал про себя Галларн, с невольным уважением скосив глаза на коадъютора. А вслух осведомился:

– Приказать подать вам завтрак?

– Нет. Доклад о положении дел в городе, как я заметил, куда лучше слушать на пустой желудок, – заявил лорд Ирем своему помощнику, вытягивая ноги и полуприкрыв глаза.

Галларн не возражал. У него самого после вчерашнего мысль о еде способна была вызвать только тошноту.

С трудом сдержав желание демонстративно помассировать виски, он разложил бумаги на столе и стал перечислять:

– Отчет старшего ординария из Адельстана, два убийства в Алой Гавани, жалоба на городского скрибу…

– На предмет?…

– Самоуправства. Поступила вчера днем от гильдии виноторговцев.

– Отложи, я посмотрю.

– Хорошо. Тут, кстати, на него еще один донос. Довольно омерзительный по содержанию.

– С подписью? – в голосе Ирема появилось что-то вроде любопытства.

– Нет, конечно. Анонимный.

– Дай сюда…

Не открывая глаз, Ирем требовательно протянул руку, и, когда ничего не подозревающий Галларн вложил в нее листок с доносом, скомкал его и безошибочно точным движением отправил в камин.

– Вы бы хоть посмотрели для начала, – упрекнул Галларн, поморщившись. В висках стучало все сильнее.

До чего паршиво!… Даже удивительно. Если сравнить с тем, что будущий принцепс когда-то вытворял с друзьями в Академии, вчера они не так уж много пили.

– Прочитали бы сначала, говорю, – зачем-то повторил он, глядя, как останки анонимного доноса корчатся на не успевших полностью остыть углях.

– Вот еще, – лениво процедил лорд Ирем. – Дальше?

– Дальше… хм… одна бумага из Лакона. Подписано Советом Мастеров. Что-то на редкость несуразное… Мол, они считают себя обязанными поставить нас в известность о мальчишке, называющем себя…

"Крикс. Объявился, наконец" – подумал Ирем с облегчением, на несколько секунд переставая слышать размеренный голос докладчика. С тех пор, как Рам Ашад не обнаружил мальчика в "Золотой яблоне", а хозяин постоялого двора оказался не в состоянии пролить свет на то, куда он подевался, Ирем плюнул на секретность и снабдил приметами мальчишки городскую стражу, благо внешность у сбежавшего приемыша была достаточно незаурядная, и можно было не бояться, что к нему начнут тащить всех беспризорников и побирушек без разбора. Ну, вот парень и нашелся. Хотя и не так, как представлял себе лорд Ирем. Ну а что вообще в последние недели было "так"?

И только после этого до него дошел весь смысл слов Галларна.

– Говоришь, бумага из _Лакона_?

– Да. Я так понял, этот мальчик сейчас там. В письме сказано, что мастер… – Галларн сверился с бумагой. – Мастер Хлорд внес его в списки своего отряда.

– По какой причине?… – резко спрсил Ирем. – Не написано?…

– Нет… – докладчик явно не ожидал подобного вопроса и сейчас заметно растерялся.

В самом деле, разве это было важно?…

– Обнаглели, – мрачно сказал рыцарь. – Сами уже все решили, да еще и пишут в Орден – просто для проформы. Ставят перед фактом, так сказать.

– Простите, мессер Ирем, я не очень понимаю… Вы считаете, они должны были дождаться нашего согласия? – спросил Галларн.

– Я не считаю. Я в этом уверен. Дураку понятно, что появление в столице человека с таким именем может иметь очень неприятные последствия. Даже если он еще ребенок. Пойдут слухи… крайне неудобные для правящей династии.

– Фэйры!… – выдохнул Галларн. – Вы правы. Я об этом не подумал…

– Ладно, дальше. С мастерами из Лакона я поговорю потом. Давай по-быстрому, что там еще?

– Отчет по Семнадцати гаваням. Баланс торговых пошлин за последнюю неделю. Цифры зачитать?…

– Спасибо, нет. Давай-ка, в виде исключения, сегодня обойдемся без подробностей?… Голова и так раскалывается, – сообщил лорд Ирем доверительно, как будто намекая этим задушевным тоном, что сейчас он говорит с Галларном не как глава Ордена и его непосредственный начальник, а исключительно как старый друг. И как вчерашний собутыльник.

"Издевается, собака" – второй раз за разговор подумал про себя Галларн все с тем же непонятным чувством – то ли восхищением, то ли досадой. Ничего у светлейшего коадъютора не болело, и глаза из-под лицемерно опущенных век поблескивали точно так же, как всегда. Хотя им полагалось бы сейчас быть тусклыми после завершившейся далеко за полночь попойки. Особенно если учесть, что, пока его собутыльники пытались хоть немного отоспаться, Ирем, как мальчишка, потащился на ночной обход.

Ну что там интересного? – тоскливо удивился про себя Галларн. Ведь каждый день одно и то же. Новичков зеленых туда посылать, кто без году неделя в Ордене – еще куда ни шло, но чтобы самому, да после двенадцати бутылок белого на четверых… Впрочем, возможно, именно благодаря ночной прогулке Ирем сейчас и выглядел посвежевшим и бодрым, в то время как Галларн никак не мог отделаться от сухости во рту и неприятного тумана в голове.

– Тогда, пожалуй, это все, – сказал он с облегчением, поскольку остальные новости в его бумагах были не такими уж значительными, чтобы беспокоить ими мучавшегося несуществующим похмельем коадъютора. – Да, вот еще: мессер Эрлано, прибывший в Адель сегодня утром, ожидает ваших распоряжений в приемной.

– Эрлано?… – оживился Ирем. – Ну, и как он?

Галларн не удивился – хотя поначалу долго привыкал к тому, что Ирем всерьез проявлял заботу о мальчишке, которого он взял к себе в оруженосцы. Такой способности в насмешливом и холодном каларийце Галларн предполагать никак не мог, хотя… возился же он с дочерью Валларикса?…

– Вымотан, по-моему. Во всяком случае, когда я оставлял его в приемной, он сидел и клевал носом. Но уходить ни в какую не хотел. Решил дождаться вас во что бы то ни стало.

– Распоряжений, значит, дожидается… – задумчиво повторил калариец. – Хорошо, передай ему мое распоряжение – пусть идет домой и хорошенько отоспится. И не попадается мне на глаза до завт… ну ладно, так и быть, хотя бы до сегодняшнего вечера.

Галларн взглянул на друга с осуждением.

– Зачем ты так?… Он же обидится.

– На что?…

– Что ты с ним… как с ребенком. Он же просто хочет быть полезным.

– Вот и я хочу, чтобы он мог быть мне полезен. То есть не шатался от усталости и мог соображать… если не хорошо, так хоть не хуже, чем обычно.

Галларн знал Ирема слишком давно – и слишком хорошо – чтобы пытаться читать коадъютору нотации. Но все-таки не удержался и сказал:

– Вот интересно, что бы ты в свое время сделал с тем, что стал бы говорить такое – о тебе?

– Убил бы, – подкупающе открыто улыбнулся калариец. – Все, иди, Галларн. А я пока займусь прошением от гильдии виноторговцев.

* * *

Впоследствии Крикс сам не очень понимал, как вышло, что он в первое же утро пребывания в Лаконе нарушил правило, согласно которому новички могли выйти в город только с разрешения Наставника. Наверное, задай ему кто-то вопрос, зачем он это сделал, он бы не нашелся, что ответить, кроме неизбежного «Так получилось».

Так уж получилось, что в большом и светлом зале, исполнявшем в Академии роль трапезной, не оказалось Юлиана Лэра. Вид накрытых столов заставил Крикса вспомнить, что он очень голоден – недавно съеденное яблоко его нисколько не насытило, а только растравило аппетит. Но, несмотря на то, что он бы с удовольствием попробовал все блюда, выставленные на стол, получить удовольствие от завтрака без Лэра почему-то оказалось очень сложно. Очень хотелось поделиться с кем-то впечатлениями от разговора с Дарлом и особенно – от новых, совершенно поразивших его сведений о Дарнторне. В глубине души Крикс даже радовался, что Льюберт сейчас завтракает дома, в особняке лорда Бейнора Аракса Дарнторна. Если бы им пришлось сидеть за одним столом, Крикс не нашелся бы, как теперь себя с ним вести. Так же враждебно и с подчеркнуто-презрительно, как относился к нему сам Дарнторн и как предполагала их вчерашняя ссора? Кажется, именно это посоветовал ему Димар. Но Крикс не был уверен, что он справится. Теперь, когда он знал о Льюберте гораздо больше, чем вчера, образ Дарнторна, такой ясный всего несколько часов назад, как будто раздвоился, стал тревожно-неопределенным.

Ловкий наездник, перемахнувший через изгородь в перекрестье полусотни восхищенных взглядов. Сволочь, беззастенчиво измывавшаяся на глазах своих дружков над Лэром и над ним самим. Мальчик, которого заставили смотреть на казнь отца – и наплевать, что лорда Сервелльда тогда не обезглавили, дело совсем не в этом… А еще – племянник лорда Бейнора – скользкого типа, не решившегося заступиться за родного брата. Первый противник, которого он сам бил так, как будто бы хотел убить. А ведь хотел. Действительно почти хотел. А потом Дарнторн долго и со вкусом разбивал ему лицо, когда уже считал, что Крикс не в состоянии ответить. Смог бы Крикс на его месте так же обойтись с беспомощным противником? Наверное, не смог бы. Но сейчас он уже не был так уверен, что вправе судить Дарнторна по себе.

А Лэра не было, и ему было совершенно не с кем посоветоваться.

Крикс торопливо жевал кусок хлеба с сыром, запивая его чем-то сладким и горячим и вдыхая поднимавшийся над кубком аромат вина, гвоздики, меда и сушеных яблок. Видимо, это и был оремис, о котором ему говорил Димар. Но сейчас ему было не до того, чтобы смаковать вкус незнакомого напитка.

Разглядев сидевшего неподалеку Мирто, Крикс спросил, не видел ли он Юлиана, и услышал, что, когда все сели завтракать, Хлорд вызвал его и увел с собой. "Кажется, вступительные испытания начнут уже сегодня" – выразительно понизив голос, сказал Миэльвитт – "Видишь, за столом наставников пустует половина кресел?… Думаю, они все уже там". Крикс согласился, что, наверное, все так и есть, а про себя неслышно застонал. Еще и эти Испытания!… Никто из новичков не знал, что нужно будет сделать, но Крикса преследовало ощущение, что он неминуемо провалит предстоящую проверку, опозорившись перед Наставниками и заставив Хлорда разочароваться в том, что он решил принять его в Лакон. А тут еще и Мирто с Лен-Деннором и Рейханом принялись взахлеб делиться слухами, касавшимися Испытаний, и остервенело спорить, какая из услышанных от старших версий выглядит правдоподобнее других. Предположения были очень разными, но кое-что общее в них все же было – ни одно из них не поднимало настроения.