Текст книги "Танец смерти"
Автор книги: Линкольн Чайлд
Соавторы: Дуглас Престон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 29 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]
– Какая здесь связь?
– Гамильтон был одним из моих преподавателей в школе, этот человек научил меня французскому, итальянскому и китайскому языкам. Мы были очень близки. Дюшан был самым моим дорогим, фактически единственным школьным другом. Это человек, с которым я был дружен с юных лет. Оба убиты Диогеном.
– Может, просто совпадение?
– Ни в коем случае. Гамильтон был убит редким отравляющим веществом, подсыпанным ему в стакан с водой. Это синтетический токсин, очень похожий на тот, что вырабатывают некоторые пауки в Гоа. – Пендергаст сделал еще глоток. – Дюшана повесили на веревке, которая потом порвалась. В результате он пролетел двадцать этажей. Мой прадед Морис умер точно так же. В тысяча восемьсот семьдесят первом году его повесили в Новом Орлеане за убийство жены и ее любовника. Так как виселица во время бунтов была сильно повреждена, его повесили из окна верхнего этажа здания суда. Но в результате отчаянных движений Мориса слабая веревка лопнула, и он разбился, упав на землю.
Д’Агоста в ужасе смотрел на своего друга.
– Эти смерти и способы, которыми они были осуществлены, указывают на Диогена, желающего обратить на себя мое внимание. Возможно, теперь, Винсент, вы понимаете, почему Диогену нужно, чтобы я был жив.
– Неужели вы хотите сказать, что он…
– Вот именно. Я всегда полагал, что его преступления направлены против человечности. Теперь я знаю, что его жертва – это я. Так называемое «совершенное преступление» – убийство всех близких мне людей. Вот почему он и спас меня из замка Фоско. Мертвый я ему не нужен, я ему нужен живой. Он просто хочет уничтожить меня более изуверским способом. Хочет, чтобы я винил самого себя, мучился угрызениями совести из-за того, что не смог спасти этих людей… – Пендергаст перевел дух. – Людей, которые мне дороги.
Д’Агоста проглотил подступивший к горлу комок:
– Не могу поверить, что этот монстр одной с вами крови.
– Теперь, когда мне известна подоплека его преступления, я вынужден отказаться от своего первоначального плана и придумать новый. План не идеальный, но лучший при создавшихся обстоятельствах.
– Расскажите.
– Мы должны не допустить нового убийства. А это означает, что нам нужно его найти. Вот здесь-то и потребуется ваша помощь, Винсент. Вы должны использовать свои права сотрудника полиции, чтобы узнать как можно больше о вещественных доказательствах, обнаруженных на местах преступлений.
Он подал д’Агосте мобильный телефон.
– По этому телефону я буду держать с вами связь. Поскольку время дорого, начнем с Чарльза Дюшана. Наройте информации сколько сможете и сообщите ее мне. Здесь важны самые мелкие подробности. Узнайте все, что сможете, у Лоры Хейворд, только, ради всего святого, не открывайте ей своих планов. На месте преступления даже Диоген не может не оставить каких-либо следов.
– Будет сделано. – Д’Агоста помолчал. – Ну а дата, которую он указал в письме? Двадцать восьмое января?
– У меня нет никаких сомнений в том, что именно в этот день он планирует совершить свое преступление. Только держите в уме, что преступление уже началось. Сегодня двадцать второе. Мой брат планировал свое злодейство годами, а может, и десятилетиями. У него все наготове. Мне страшно, когда я думаю, кого он может убить в следующие шесть дней.
Сказав это, Пендергаст подался вперед и уставился на д’Агосту. Глаза его поблескивали в полутемной комнате.
– Если Диогена не остановить, все, кто близок ко мне, включая вас, Винсент, могут погибнуть.
Глава 13
Смитбек, как обычно, уселся в самом темном углу мрачного ресторана «Кости», облюбованного музейными работниками, приходившими туда после работы. Похоже, вид костей их не пугал. Официальное название заведения было «Бларни стоун». Кличку «Кости» ресторан приобрел из-за пристрастия его владельца к костям всех форм и размеров, которые он приколачивал к стенам и потолку.
Смитбек взглянул на наручные часы. Чудо из чудес: он явился на десять минут раньше срока. Может, и Нора придет пораньше, тогда они смогут подольше поговорить. Ему казалось, что он целую вечность не видел молодую жену. Она обещала встретиться с ним за пивом с гамбургером, потом она снова вернется в музей и будет готовиться к большой выставке. Ему же предстоит написать статью и отправить ее не позднее двух часов.
Он потряс головой. Что за жизнь: два месяца женаты, а в одной постели не пролежали и недели. Но дело было не столько в сексе, сколько в общении с Норой. Разговоры. Дружба. Нора была лучшим другом Смитбека, а сейчас он как никогда нуждался в своем лучшем друге. История с убийством Дюшана шла из рук вон плохо. Он узнал не больше того, о чем писали другие газеты. Копы охраняли информацию, а обычные его источники не могли сообщить ничего нового. У него, Смитбека из «Таймс», последние репортажи были всего лишь разогретыми остатками нескольких новостей. Тем не менее он нюхом чувствовал, что Брайс Гарриман хочет отнять у него это дело и оставить его с похождениями чертова Хулигана.
– Отчего у нас такой мрачный вид?
Смитбек поднял глаза: перед ним стояла Нора. По плечам рассыпались волосы цвета бронзы, улыбка сморщила веснушчатый нос, в зеленых глазах прыгали веселые искорки.
– Это место не занято? – спросила она.
– Смеешься? О господи! Посмотришь на тебя, и все неприятности отступают.
Нора сбросила сумку на пол и уселась. Непременный унылый лопоухий официант явился с видом человека, несущего гроб на похоронах, и молча остановился в ожидании заказа.
– Сосиски с пюре и стакан молока, – сказала Нора.
– Может, возьмешь чего-нибудь покрепче? – спросил Смитбек.
– Я собираюсь работать.
– Я тоже, однако работа меня никогда не останавливала. Я закажу, пожалуй, стаканчик пятидесятилетнего «Глена Гранта» и пирог с мясом и почками.
Официант печально кивнул головой и удалился.
Смитбек взял ее за руку:
– Нора, я скучаю по тебе.
– Я тоже. Какую сумасшедшую жизнь мы ведем!
– Что мы делаем здесь, в Нью-Йорке? Давай вернемся в Ангкор-Ват и останемся в джунглях, в буддистском храме на всю оставшуюся жизнь.
– И дадим обет безбрачия?
Смитбек взмахнул рукой:
– Безбрачие? Мы, как Тристан и Изольда, в собственной роскошной пещере будем заниматься любовью все дни напролет.
Нора покраснела:
– После медового месяца я испытала шок, вернувшись к действительности.
– Да. И я тоже, особенно когда увидел, как эта цирковая обезьяна, Гарриман, оскалившись, встречает меня на пороге.
– Билл, да ты помешался на своем Гарримане. В мире полно таких людей. Не обращай на него внимания и иди своим путем. Посмотрел бы ты на людей, с которыми я работаю в музее. Некоторых следовало бы пронумеровать и поместить под стекло.
Через несколько минут им принесли еду, вместе с напитком Смитбека. Он поднял рюмку, чокнулся ею о стакан Нориного молока:
– Твое здоровье.
– Не падай духом.
Смитбек сделал глоток. Тридцать шесть долларов за порцию, и оно того стоит. Он смотрел, как Нора уплетает свою еду. Приятно видеть женщину со здоровым аппетитом. Постные салатики – не ее выбор. Он вспомнил один из моментов, подтверждавших его мысль. Было это в кхмерских развалинах. Воспоминание вызвало эротическое возбуждение.
– Ну, как дела в музее? – спросил он. – Ты, наверное, всех построила: бегают как ошпаренные, готовятся к выставке?
– Я всего лишь младший куратор, так что в основном гоняют меня.
– Гм.
– До открытия осталось шесть дней, а четверть артефактов еще не установлена. У меня всего лишь день на подготовку тридцати экспонатов, а затем я должна организовать раздел похоронных ритуалов. А сегодня сказали, что я должна прочитать лекцию о юго-западном доисторическом периоде. Можешь ли ты это представить? Охватить за полтора часа тринадцать тысяч лет, да еще показать слайды.
Она откусила очередной кусок.
– Они слишком многого от тебя хотят, Нора.
– Все мы сейчас в одной лодке. Священные образы – главный хит музея. Они не выставлялись несколько лет. И что самое главное, наше гениальное руководство решило усовершенствовать систему музейной охраны. Ты помнишь, что случилось с системой в прошлый раз, на выставке, посвященной суевериям?
– О боже! Не напоминай.
– Они даже не думают, что это может повториться. И каждый раз, когда происходит налаживание сигнализации в новом зале, они закрывают это место. Никогда не знаешь, что именно они закроют в следующий раз. Одно хорошо: через шесть дней все закончится.
– Да, и тогда мы позволим себе еще один отпуск.
– Или найдем себе какую-нибудь пещеру.
– Это будет только Ангкор, – произнес Смитбек драматическим голосом.
Нора рассмеялась и стиснула его руку:
– А у тебя как с Дюшаном?
– Ужасно. Расследованием убийства занимается капитан, женщина по фамилии Хейворд. Та еще штучка. Держит все под контролем. Никакой утечки информации. У меня нет никакой возможности опубликовать сенсационную новость.
– Сочувствую, Билл.
– Нора Келли?
Их беседу прервали. Смитбеку показалось, что этот голос ему знаком. Он поднял глаза и увидел приближавшуюся к их столу женщину – невысокую, энергичную, с каштановыми волосами, в очках. Смитбек замер от изумления, как и она. Они молча уставились друг на друга.
Неожиданно она улыбнулась:
– Билл?
Смитбек расплылся в улыбке:
– Марго Грин! Я думал, ты живешь в Бостоне и работаешь в той компании. Как она называется?
– «Джендайн». Да, я там работала, но корпоративная жизнь не по мне. Зарплата большая, а удовлетворения нет. Поэтому и вернулась в музей.
– А я и не знал.
– Да я здесь всего полтора месяца. А ты?
– Написал еще несколько книг, как ты, возможно, знаешь. Я теперь работаю в «Таймс». Несколько недель назад вернулся из свадебного путешествия.
– Поздравляю. Значит, больше не будешь сравнивать меня с цветком лотоса. Полагаю, это и есть та счастливица.
– Да, это она. Нора, познакомься с моей старой приятельницей, Марго Грин. Нора тоже работает в этом музее.
– Знаю. – Марго повернулась. – На самом деле, Билл, только не обижайся, искала я ее, а не тебя. – Он протянула руку. – Возможно, вы не помните, доктор Келли, но я – новый редактор «Музееведения». Мы встречались на прошлом собрании.
Нора ответила ей рукопожатием:
– Конечно. Я читала о вас в книге Билла «Реликт». Как поживаете?
– Можно, я сяду?
– Сказать по правде, мы… – Нора запнулась, но Марго уже села.
– Я на минуточку.
Смитбек не верил своим глазам. Марго Грин. С тех пор, казалось, прошла целая вечность, хотя она мало изменилась. Возможно, стала более уверенной, спокойной. По-прежнему стройная и подтянутая, в дорогом, сшитом на заказ костюме. Куда подевались рубашки и джинсы «Ливайс» ее студенческих времен! Он невольно посмотрел на собственный костюм от Хьюго Босса. Все они повзрослели, посолиднели.
– Не могу поверить, – сказал он. – Впервые встретились героини моих книг.
Марго вопросительно склонила голову:
– В самом деле? Как это?
– Нора была героиней моей книги «Грозовой фронт».
– О, извини. Не читала.
Смитбек по-прежнему улыбался:
– Ну и как тебе теперь в музее?
– Он сильно изменился с тех пор, как мы впервые туда попали.
Смитбек чувствовал на себе взгляд Норы. Уж не подумала ли она, что Марго его бывшая подружка и что он ей до сих пор в чем-то не признался?
– Да, кажется, что это было давно, – сказала Марго.
– Но ведь и в самом деле давно.
– Я часто думаю о том, что произошло с Лавинией Рикмен и доктором Катбертом.
– Не сомневаюсь, что эта парочка жарится в аду.
Марго хихикнула:
– А как поживает тот полицейский, д’Агоста? И специальный агент Пендергаст?
– О д’Агосте ничего не знаю, – сказал Смитбек. – Но «Таймс» стало известно, что несколько месяцев назад Пендергаст пропал при загадочных обстоятельствах. Улетел по заданию в Италию и не вернулся.
Марго потрясенно взглянула на него:
– В самом деле? Как странно.
Повисла пауза.
– Ну что ж… – Марго снова повернулась к Норе. – Мне бы хотелось попросить вас о помощи.
– Пожалуйста, – откликнулась Нора. – В чем дело?
– Я собираюсь опубликовать статью, в которой написано о необходимости возвращения племени тано масок Великой кивы. Вам ведь известно об их требовании?
– Да, я эту статью прочитала. В нашем отделе началась паника.
– Неудивительно. Я уже столкнулась с оппозицией со стороны администрации музея, в частности, против этого высказался Коллопи. Я начала разговор со всеми сотрудниками отдела антропологии, хотела узнать, сможем ли мы выступить объединенным фронтом. Журнал должен сохранить независимость, а маски необходимо вернуть. Мы должны заявить об этом от имени отдела.
– Чего вы ждете от меня? – спросила Нора.
– Я не занимаюсь распространением петиций. Просто надеюсь на неформальную поддержку сотрудников отдела, на устное согласие. Вот и все.
Смитбек широко улыбнулся:
– Конечно, конечно, какие проблемы? Ты всегда можешь рассчитывать на Нору…
– Подожди, – оборвала его Нора.
Смитбек замолчал, удивившись ее резкому тону.
– Марго говорит со мной, – сухо заметила Нора.
– Верно.
Смитбек торопливо пригладил непокорную челку и вернулся к своей рюмке.
Нора холодно улыбнулась Марго:
– Прошу прощения, но я не смогу помочь.
Смитбек в изумлении переводил взгляд с Норы на Марго.
– Могу я спросить почему? – спокойно осведомилась Марго.
– Потому что я с вами не согласна.
– Но разве не очевидно, что маски Великой кивы принадлежат племени тано?
Нора подняла руку:
– Марго, я хорошо осведомлена в этом вопросе и знаю ваши аргументы. В каком-то смысле вы правы. Они принадлежали тано, и их не следовало приобретать. Однако теперь они принадлежат всему человечеству. К тому же если эти маски убрать из нашей экспозиции, выставка потеряет смысл, а я, как куратор, не могу этого допустить. Наконец, по специальности я – археолог, занимающийся юго-западной культурой. Если мы начнем отдавать все священные предметы, в музее ничего не останется. Для коренных жителей Америки священно все, и в этом величайшее достоинство индейской культуры. – Она перевела дух. – Послушайте, что сделано, то сделано. Так устроен мир, и не все можно исправить. Мне жаль, что я не могу вам дать другого ответа. Я сказала то, что думаю.
– Но журнал вправе высказывать свою точку зрения…
– В этом я согласна с вами на сто процентов. Спокойно публикуйте свою статью. Но не просите меня поддерживать ваши аргументы. И не просите об этом отдел.
Марго перевела взгляд с Норы на Смитбека.
Смитбек нервно улыбнулся и глотнул виски.
Марго встала:
– Спасибо за прямоту.
– Я всегда готова высказать свое мнение.
Марго повернулась к Смитбеку:
– Мне было очень приятно с тобою встретиться, Билл.
– Мне тоже, – пробормотал он.
Смитбек смотрел вслед Марго и чувствовал на себе взгляд Норы.
– Цветок лотоса, – съязвила она.
– Да это была просто шутка.
– Может, она твоя бывшая девушка?
– Нет, ничего подобного, – торопливо сказал Смитбек.
– Ты уверен?
– Я ее даже ни разу не целовал.
– Приятно слышать. Я ее терпеть не могу.
Нора посмотрела в спину Марго. И обратилась к мужу:
– Подумать только, она не читала «Грозовой фронт». Эта книга намного лучше тех, что ты писал раньше. Извини, Билл, но твой «Реликт»… я хочу сказать, с тех пор ты сильно вырос как писатель.
– Послушай, а что не так в «Реликте»?
Нора взяла вилку и молча закончила трапезу.
Глава 14
Когда д’Агоста пришел в закусочную, Хейворд уже заняла их обычную кабину возле окна. Он не видел ее двадцать четыре часа – она всю ночь работала в офисе. Д’Агоста остановился в дверях, глядя на нее. Утреннее солнце освещало ее блестящие иссиня-черные волосы и придавало сияние мрамора бледной коже. Она прилежно записывала что-то в блокнот, покусывая нижнюю губу и сосредоточенно сдвинув брови. При взгляде на нее к сердцу подкатила нежность. Чувство было острым до болезненности.
Он не знал, справится ли с поставленной перед ним задачей.
Она подняла голову, вероятно почувствовав на себе его взгляд. Сосредоточенное выражение ушло, и на его место явилась улыбка, осветившая ее прекрасное лицо.
– Винни, – сказала она, когда он приблизился. – Извини, что не дождалась твоей лазаньи по-неаполитански.
Он поцеловал ее и сел напротив.
– Ничего. Бог с ней, с лазаньей. Я беспокоюсь за тебя: ты слишком много работаешь.
– Ничего не попишешь, дела.
Подошла худенькая официантка, поставила перед Хейворд омлет, стала наливать ей в чашку кофе.
– Оставьте лучше кофейник, – сказала Хейворд.
Официантка кивнула и обратилась к д’Агосте:
– Подать меню, приятель?
– Нет. Зажарьте как следует яичницу из двух яиц и сделайте тост из ржаного хлеба.
– А я тебя не дождалась и заказала. – Хейворд сделала глоток кофе. – Надеюсь, ты не обиделся. Мне надо поскорее в офис и…
– Опять на работу?
Хейворд нахмурилась и энергично кивнула:
– Ночью отдохну.
– Начальство подгоняет?
– Начальство всегда подгоняет. Нет, просто дело запутанное. Не могу ни за что зацепиться.
Д’Агоста смотрел, как она управляется с омлетом, и чувствовал поднимавшуюся к сердцу тревогу. «Если Диогена не остановить, все, кто близок ко мне, могут погибнуть, – сказал ему вчера Пендергаст. – Узнайте все, что сможете, у Лоры Хейворд». Д’Агоста огляделся: нет ли поблизости мужчины с разными глазами, одним карим, другим – сизо-голубым. Диоген, конечно же, надел линзы, ведь принятие чужого образа – его отличительная черта.
– Почему ты мне не расскажешь о деле? – сказал он как можно более небрежно.
Она положила в рот очередной кусок, промокнула салфеткой рот.
– Пришли результаты вскрытия. Ничего особенного: Дюшан умер в результате сильных повреждений, вызванных падением. Сломано несколько шейных позвонков, однако смерть вызвало не повешение: спинной мозг не поврежден, и асфиксии не произошло. Имеется несколько странных особенностей. Веревка была подрезана заранее очень острым ножом. Убийца хотел, чтобы она порвалась во время повешения.
Д’Агоста почувствовал озноб. «Мой прадед Морис умер точно так же…»
– Сначала Дюшана оглушили, потом связали. На левом виске имеется след от ушиба, но голова при падении так пострадала, что мы не можем быть уверены в том, что же вызвало сильное кровотечение. Самое странное, что, по всей видимости, рана была обработана и перевязана самим убийцей.
– Понимаю.
Д’Агосте и в самом деле все было понятно. Но говорить об этом Хейворд никак нельзя.
– Затем преступник подтащил к окну длинный стол, заставил Дюшана влезть на него, пробежать и выпрыгнуть из окна.
– Без помощи?
Хейворд кивнула:
– Со связанными за спиной руками и петлей на шее.
– Кто-нибудь видел преступника?
Д’Агоста ощутил стеснение в груди. Он знал, кто преступник, но сказать ей об этом не мог. Неприятное чувство.
– Никто из жильцов ничего необычного не заметил. Единственное, что осталось, – это снимок, который сделала расположенная в подвале камера слежения. Она сняла со спины мужчину в пальто военного покроя. Высокий, худой. Светлые волосы. Мы увеличили снимок, однако специалисты не думают, что это нам хоть сколько-нибудь поможет. Преступник знал, что там есть камера, и, проходя мимо, принял меры предосторожности.
Хейворд допила кофе и налила себе еще одну чашку.
– Мы посмотрели документы жертвы, прошерстили в поисках мотива всю студию, – продолжила она. – Ничего. Обзвонили всех его друзей и знакомых. Никто из тех, с кем говорили, не мог поверить в случившееся. Кстати, есть странное совпадение: Дюшан был знаком со специальным агентом Пендергастом.
Д’Агоста замер. Он не знал, что сказать, как вести себя. Ему трудно было обманывать Лору Хейворд. Он почувствовал, как по лицу разлилась краска стыда.
– Похоже, они были друзьями. У Дюшана был адрес Пендергаста в «Дакоте». Судя по ежедневнику Дюшана, они в прошлом году три раза встречались за ланчем. Плохо, что Пендергаст в могиле и не может нам ничего сообщить. Мне бы сейчас так нужна была его помощь.
Неожиданно она примолкла, заметив странное выражение лица д’Агосты.
– Ох, Винни, – сказала она, потянулась через стол и взяла его за руку. – Извини. Я это сказала, не подумав.
Д’Агоста почувствовал себя еще хуже.
– Может, это и есть преступление, о котором Пендергаст предупреждал меня в своем предсмертном письме.
Хейворд медленно убрала руку.
– Что такое?
– Ну… – запнулся д’Агоста. – Диоген ненавидел своего брата. Возможно, он решил отомстить Пендергасту, убивая его друзей.
Хейворд прищурилась, глядя на него.
– Я слышал, что недавно убили еще одного друга Пендергаста. Профессора из Нового Орлеана.
– Но, Винни, ведь Пендергаст мертв. Зачем Диогену убивать его друзей?
– Кто знает, что взбредет в голову сумасшедшему? Правда, если бы дело расследовал я, то счел бы это подозрительным совпадением.
– Откуда тебе известно об убийстве в Новом Орлеане? Д’Агоста опустил глаза, расправил на коленях салфетку.
– Не помню. Возможно… секретарь, Констанс, сказала мне о нем.
– Да, в этих убийствах много странного, – вздохнула Хейворд. – И хотя связи я не улавливаю, надо разобраться.
Официантка принесла д’Агосте его заказ.
Стараясь не встречаться с Лорой взглядом, д’Агоста взял вилку и нож. Желток брызнул на тарелку.
Д’Агоста вскинулся:
– Официантка!
Женщина успела отойти от них на середину зала. Услышав, что ее зовут, она повернулась и медленно направилась к их столику.
Д’Агоста подал ей тарелку:
– Желтки жидкие, а я просил прожаренную яичницу.
– Да ладно, приятель, не кипятись.
Женщина забрала тарелку и пошла на кухню.
– Ух, – тихо сказала Хейворд. – Тебе не кажется, что ты слишком жестко обошелся с бедной женщиной?
– Терпеть не могу жидкие яйца, – сказал д’Агоста, уставившись в чашку с кофе. – Я даже смотреть на них не могу.
После небольшой паузы она спросила:
– Что-то не так, Винни?
– Да это из-за дела Диогена.
– Не сердись на меня, пожалуйста, но пора бы тебе бросить бессмысленную охоту и вернуться к своим обязанностям. Пендергаста уже не воротишь. Синглтон не потерпит такого отношения к делу. Ты сам на себя не похож. Займешься работой, и настроение изменится.
«Ты права», – подумал он. Он действительно не похож на себя, потому что душа не на месте. Так тошно, оттого что нельзя сказать Хейворд правду. Еще противнее, что ему приходится выкачивать из нее информацию, умалчивая о том, что Пендергаст жив.
Д’Агоста осклабился, надеясь, что улыбка показалась ей смущенной:
– Извини, Лора. Ты права, пора мне вернуться на работу. Я занимаюсь ерундой, в то время как ты не спишь ночами. Что же заставляет тебя обходиться без сна?
Она заглянула ему в глаза. Сунула в рот кусок омлета и отодвинула тарелку.
– Ни разу не имела дела с таким тщательно подготовленным убийством. И дело не в том, что вещдоков мало, а в том, что они такие загадочные. Единственное, что у нас есть, кроме веревок, – несколько волокон с одежды.
– Значит, ты можешь работать хотя бы с тремя вещественными доказательствами.
– Верно. Волокна, веревка и способ завязывания узлов. И ничего больше. Потому-то я и не сплю ночами, да еще приходится заниматься рутинной писаниной. Судя по волокнам, на преступнике была одежда из шерсти экзотических животных. Во всяком случае, наши эксперты такого материала не знают. Нет его ни в местной, ни в федеральной базе данных. Сейчас над этим работает эксперт по текстилю. То же и с веревками. Материал, из которого они сделаны, не изготавливают ни в Америке, ни в Европе, ни в Австралии, ни на Среднем Востоке.
– А узлы?
– Тут загадок еще больше. Специалиста по узлам и веревкам мы выдернули из постели в три часа ночи. Он пришел в недоумение. На первый взгляд узлы кажутся дурацкими, массивными, словно тот, кто их вязал, сошел с ума. Оказалось, это не так. Выяснилось, что здесь поработал профессионал. Специалист был потрясен, он сказал, что ничего подобного не видел. Похоже, это совершенно новый вид узла. Он пустился в теоретические рассуждения с математическими выкладками, и из его слов я ничего повторить не сумею.
– Хорошо бы взглянуть на фотографию этих узлов.
Хейворд снова бросила на него удивленный взгляд.
– Дело в том, что я когда-то был бойскаутом. – Он напустил на себя безмятежный вид.
Она задумчиво кивнула:
– У меня был инструктор в академии. Райдербек. Помнишь его?
– Нет.
– Он очень интересовался узлами. Говорил, что они представляют собой трехмерное доказательство четвертого измерения. – Она отхлебнула кофе. – Раньше или позже эти узлы помогут нам решить нашу задачу.
Вернулась официантка и с торжествующим злорадством поставила перед д’Агостой яичницу. На этот раз яйца выглядели засушенными, с коричневой коркой по краям.
Хейворд посмотрела ему в тарелку, и губы ее тронула улыбка.
– Наслаждайся, – сказала она со смешком.
Неожиданно его куртка завибрировала. На мгновение д’Агоста застыл от удивления. Потом, вспомнив, что Пендергаст дал ему мобильник, сунул руку в карман и вытащил трубку.
– Новый телефон? – спросила Хейворд. – Когда ты его купил?
Д’Агоста помедлил, потом решил, что не будет плести новую ложь.
– Извини, – сказал он, вставая. – Должен идти. Объясню позже.
Хейворд приподнялась, лицо ее выражало удивление.
– Но, Вин…
Он положил ей руки на плечи и поцеловал.
– Позавтракаем вместе в другой раз.
– Но…
– Сегодня вечером увидимся, милая. Желаю удачи в распутывании дела.
И, заглянув ей в глаза, сжал на прощание плечи, повернулся и поспешно вышел из ресторана.
Глянул еще раз на сообщение, высветившееся на крошечном экране: «ЮЗ, угол 77-й и Йорк. СЕЙЧАС».
