Текст книги "Ложь во спасение"
Автор книги: Линда Майлз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)
Глава седьмая
Следующие недели вернули Ташу во времена до свадьбы. Чейз решил изображать странствующего рыцаря и так вошел в этот образ, что, помимо заботливого вытирания слез со щечек Тони, он заказал ей билеты в первый класс на самолет до Нью-Йорка и уладил вопрос с ее квартирой. За это время он разработал план действий: она молодая певица, якобы работающая у него – так будет проще заручиться поддержкой продюсеров. Они обзвонили несколько клубов и получили пять приглашений, но Чейз решил сделать еще пару звонков друзьям, работающим в музыкальном бизнесе.
Ташу всегда поражали люди, которые не боялись заработать инфаркт от счетов, приходящих за разговоры по мобильному телефону. Чейз с легкостью оплачивал дорогие переговоры, причем он избрал следующую хитрую тактику: начинал разговор с вещей, вовсе не относящихся к делу, а затем медленно, как бы нащупывая почву, подходил к волнующему его вопросу.
В результате уже в конце первой недели Тони дебютировала в одном из клубов. А в конце второй недели у нее уже был грандиозный успех. Журналы пестрели заметками о ней, агенты боролись за нее, фешенебельные клубы забрасывали приглашениями, звукозаписывающие компании наперебой предлагали ей самые выгодные контракты. Никому до сих пор не известная, Тони в один миг стала звездой. А Таше досталась роль наблюдателя. Она понимала, что Тони не произвела бы сенсации, не имея таланта. Но это понимал ее разум, а не сердце. Ташу раздражало, что она осталась одна, она злилась, что Чейз не обращает на нее внимания. Ей казалось, что для нее он не стал бы так стараться.
Тони, даже еще не став звездой, была эффектной особой. Таша помнила ее сладкий, с хрипотцой голос, который она впервые услышала на берегах Сены. Но Нью-Йорк – город, в котором царит очень жесткая конкуренция, здесь нельзя зевать. Сколько одаренных людей не нашли здесь себе места под солнцем! Тони не должна забывать, что она достигла успеха только благодаря помощи Чейза. Он сделал все возможное и, кстати, был неописуемо счастлив. Таша своими глазами видела, скольких трудов ему стоило достучаться до сильных мира шоу-бизнеса. В подобной ситуации ему необходимы были не только природный ум и обаяние, но и холодный цинизм и колоссальные пробивные способности. Увидев Чейза в его родной стихии, Таша поняла, что семья была к нему несправедлива, да и она тоже грешила этим раньше. К сожалению, никто не знает его по-настоящему. А теперь она помимо своей воли приняла многое из того, что ее когда-то раздражало. Колючий взгляд, ленивая улыбка, рассеянные постукивания длинным, хорошо отточенным карандашом – все это теперь напоминало ей о его страстных поцелуях, нежных и в то же время обжигающих кожу прикосновениях. С ужасом она начала понимать, что тот самый кузен, к которому она совсем недавно испытывала страшную антипатию, на самом деле является ее идеалом. Но совершенно очевидно, что для него она никто.
Они уже не оставались наедине, что не удивляло Ташу, напротив, она стала испытывать неловкость, живя с ним под одной крышей. Неужели совсем недавно этот деловой, энергичный, уверенный в себе человек делил с ней постель, обнимал и целовал ее? Таша старалась не злиться на Чейза за его безразличие, но все равно мысли об этом мучали ее постоянно. Ситуация усугублялась еще и тем, что Чейз пригласил Тони пожить с ними, пока та не найдет себе подходящее жилье. Большую часть его времени занимали переговоры с нужными людьми, ночью они слушали песни Тони или шли на какую-нибудь вечеринку. Тони оказалась не только в центре внимания всего Нью-Йорка, но и в центре семейной жизни Чейза и Таши.
В такси по дороге домой Чейз и Тони сплетничали, обсуждали встреченных за день знакомых, переходя время от времени на французский язык. В такие минуты Таша особенно остро ощущала свое одиночество. Для Тони и Чейза такая светская болтовня, порой откровенно циничная, была привычной, она была частью их профессии.
Они пришли домой, Тони бросилась на диван и раскинулась на подушках. Своими грациозными движениями она напоминала пантеру. Безусловно, Тони сознавала свою власть над мужчинами. Она знала, как соблазнить их, и ей было совершенно безразлично, женаты они или нет. Таша понимала, что Чейз ей не настоящий муж, но ведь Тони этого не знает. Поэтому поведение Тони Таша нашла довольно вызывающим, на сей раз Чейз был, видимо, с этим согласен. Он усадил Ташу рядом с собой и обнял за плечи. Она застенчиво прислонилась к нему, смущаясь самой себя, ее нервы были на пределе. Таша ощущала на себе взгляд Тони, в котором читалось явное удивление: что мог Чейз найти в ней, как он мог жениться на такой скучной особе, как Таша? Наконец Тони насмешливо сказала:
– Ну что ж, пора отпустить голубков в кроватку. – Она подошла к Чейзу, поцеловала его чуть ли не в губы и не спеша удалилась в свою комнату.
Чейз взглянул на Ташу, кисло улыбнулся и сказал:
– Увидимся в моих снах. Если ты когда-нибудь передумаешь, только скажи. – Он даже не поцеловал ее, не дотронулся до нее, в общем, не сделал ничего, что стало для них уже привычным во время медового месяца. – Если проснешься среди ночи, оттого что тебе приснилось влажное полотенце, ты знаешь, где меня найти. – Потом все-таки он поцеловал ее в щеку и ушел, не оборачиваясь, в свою комнату.
Сейчас Таша не хотела быть с ним, это могло только все испортить. Как-то Чейз пошутил по поводу своих возможных измен. Но пока он вел себя идеально, его нельзя было упрекнуть в несоблюдении условий брака, хотя делалось это, наверное, из-за Тони. Но, как бы то ни было, по отношению к Таше это было очень благородно.
Шли дни. Раздражение Таши становилось все сильнее. Она понимала, что ее по-прежнему влечет к нему, и это ее унижало. Сколько можно влюбляться в мужчин, которым наплевать на нее! Однажды придет день, и она перестанет думать о нем и начнет все сначала. Но сейчас нужно набраться терпения и ждать. Ей по обыкновению было очень трудно уснуть, так как она все время вспоминала свой медовый месяц, который теперь казался ей настоящим праздником любви. Она прекрасно понимала, что и тогда не все у них было гладко, но ей вспоминалось только хорошее: как они ехали в поезде и пили шампанское, их прогулки по Лувру, поездка в сад лилий Моне. Она уже тогда знала, что никогда не забудет тот поцелуй на мостике. Таша вспоминала, как играл Чейз на набережной Сены, их веселые вечеринки, возвращение домой лунной ночью, как он пришел в ее комнату во влажном полотенце, его чудесную улыбку и гибкое, сильное тело.
Таша лежала на кровати, подперев лицо руками и перебирая в памяти все эти мелочи, из которых складывалась их совместная жизнь в первые недели после свадьбы. Интересно, думала она, долго ли еще Тони собирается жить в их доме? Может быть, Таше самой нужно поискать себе квартиру и оставить Чейза и Тони в покое? Таша в ярости вскочила с кровати. Ну, нет, она не собирается лежать и рыдать. Если они хотят заняться любовью, пожалуйста, никто им не мешает.
Она решила выпить кофе и попытаться представить хотя был на какое-то время, что их здесь нет. Таша прошла босиком по мягким коврам, устилающим роскошные апартаменты, возле двери в кухню она почувствовала дразнящий запах кофе. Таша неслышно вошла в просторную белую кухню и увидела Чейза, сидящего на стуле. Он был в костюме, но, очевидно, недавно вышел из душа, так как волосы его были еще влажными. Кроме того, Чейз наконец-то побрился. Господи, как же он красив!
Таша изучающе посмотрела на него. Интересно, он вообще когда-нибудь устает? Ведь он работает по восемнадцать часов в сутки.
– Чейз? – удивилась она.
Он нежно ей улыбнулся, отчего его лицо стало необычайно милым и добрым.
– Таша, какой приятный сюрприз! – весело сказал Чейз.
– Не могу заснуть, – сказала она, застенчиво улыбаясь.
– Да? – Чейз поднял брови. – А я решил послушать радио.
Она настолько не ожидала застать здесь мужа, что даже не обратила внимания на работающее радио.
– Хочу послушать пару программ радиостанции, которую собираюсь купить. Новому владельцу нужно как следует во всем разобраться, – пояснил он.
За последнее время Таша очень много узнала об этой радиостанции, познакомилась с несколькими влиятельными людьми. Она видела, что те требуют от Чейза каких-то объяснений, почему он медлит с заключением сделки, но он игнорировал их, говоря, что все решения принимает только сам. Таше очень нравилась его сила, уверенность в себе.
– Теперь здесь будет потише, агент Тони взял на себя решение вопроса об ее жилье. Она скоро переедет.
– Ты столько сделал для нее, это просто фантастика! – искренне воскликнула Таша, она на самом деле была восхищена тем, сколько может сделать ее муж ради своих друзей, пусть даже и в ущерб ей самой.
– Мои труды были бы бесполезны, не будь она талантлива, – скромно сказал Чейз. – Надеюсь, ты не чувствуешь себя брошенной? Я не думал, что все так сложится. Я очень мало времени уделял тебе. Мы с тобой, кажется, впервые попали в такую трудную ситуацию.
– О нет, ничего страшного. Мне даже интересно было наблюдать за тобой. – Таша взяла чашку и налила себе кофе.
Чейз засмеялся.
– Это настораживает, – пошутил он.
– Нет, правда. – Она села на стул рядом с ним. – Многие люди часто бросаются словами «гений», «большой талант», но Тони, кажется, действительно талантлива, – сказала Таша, стараясь быть предельно доброжелательной. – Она заслужила этот успех. – Таша помолчала некоторое время. – Я понимаю, тебе надо постоянно чем-то или кем-то заниматься. У тебя никогда дела не заканчиваются, – осторожно начала Таша. – По-моему, ты из тех людей, – она усмехнулась, – которых приводит в ужас перспектива воскресного семейного обеда. – Она взглянула на него и увидела в его глазах лукавые огоньки.
– О, вот что, оказывается, заставило тебя вылезти из кровати в столь ранний час, – улыбнулся он. Таша, не отдавая себе отчета, погладила его по бархатной, чисто выбритой щеке. – Как насчет поцелуя?
Ее сердце ушло в пятки, Чейз встал со стула и обнял ее, их губы встретились. Неужели прошли три недели? Она почувствовала, что волнуется, как в первый раз.
– Итак, чего мы ждем? Кто приглашает? – сказал он вкрадчиво.
– Я… – у Таши от волнения перехватило дыхание.
– Может быть, мы пойдем в постель? – спросил он, загадочно улыбаясь.
Они вместе уже шесть недель, а занимались любовью только один раз. У него, наверное, не было таких перерывов со школьной скамьи. Таша подумала, что должна запретить себе думать об отношениях Чейза и Тони. Она должна думать только о том, как он был нежен и обходителен с ней самой.
– Прости, я понимаю, для тебя все это так сложно, Чейз.
– Прости? – удивился он.
– Прошло столько времени, а мы с тобой занимались сексом только один раз, тебе, наверное, это непривычно, – проговорила Таша, запинаясь.
– Кажется, я могу еще подождать. Прости, опять сказал не то, решил, что ты передумала. Все неправильно понял, – он улыбнулся. – Ты поцелуешь меня, если я пообещаю больше не говорить глупостей?
Таша дотянулась до его губ и поцеловала. Она улыбнулась и обняла его. Чейз все еще был в костюме и в галстуке, как будто собирался на деловой ужин. Таша чувствовала его тело сквозь тонкий хлопок своей пижамы, в ней ожили воспоминания о его сладких прикосновениях. Господи, ведь Чейз ее муж, и она может пойти в спальню, снять с него этот деловой костюм и заняться тем, чем занимаются все мужья и жены.
Тони влюблена в Чейза, но она знает, что он женат, – она должна смириться с тем, что кто-то другой имеет право делить с ним ложе. Видимо, в сердце Чейза вновь возродились чувства к Тони; однажды он сказал Таше, что если встретит свою единственную женщину, другие перестанут для него существовать; кажется, это и случилось. Таша может сколько угодно мечтать о нем, но его сердце, видимо, принадлежит другой женщине, той таинственной незнакомке из прошлого. А сейчас Чейз свободен – они так договорились, – ему не нужно хранить супружескую верность и его могут не беспокоить переживания жены.
Таша заставила себя отойти от него, ведь ей достаточно одного его взгляда, чтобы в ней разгорелся огонь желания. Таша до боли закусила губу.
– Мило, – сказала она, пытаясь успокоить сердцебиение. – О, Чейз, я сдвинула галстук! Позволь поправлю, – она расправила темно-красный шелк и затянула узел.
– Мой бог, туго, – хрипло сказал он, повертев шеей в разные стороны. – Хорошо, что я не сделал ничего плохого. А то…
– Поцелуй был так же хорош, как и в медовый месяц.
– Да, – согласился Чейз, – это то, что я пытаюсь забыть.
– Это означает, что тебе не понравилось? – спросила она, подняв бровь.
– Нет, вовсе нет.
Его лицо приобрело отстраненное выражение, он посмотрел на кого-то, кто находился за спиной Таши.
– Доброе утро! Ты не один? – произнесла Тони сонным голосом. – У тебя еще остались силы после вчерашнего дня? Не знаю, стукнуть тебя как следует, или ты сам поймешь, что просто нельзя шуметь по ночам.
Тони потянулась к чашке с кофе. Таша, к своему удивлению, заметила, что та уже одета.
– Извините, если помешала, – с иронией проговорила Тони. – Во всяком случае, я уже нашла комнату. Не успела вчера вам сказать. Такси уже заказано. – Она улыбнулась Чейзу. – Навещай меня время от времени.
– Можешь не сомневаться.
– Ты – чудо. Никогда не забуду тебя и того, что ты сделал для меня. – И Тони послала Чейзу воздушный поцелуй.
Внизу хлопнула дверь. Чейз нажал кнопку звонка. Голос швейцара известил Тони, что машина приехала.
– Не поможешь перенести сумки в лифт?
Чейз усмехнулся, сказал что-то по-французски, что, кстати, было довольно невежливо по отношению к Таше. Он подхватил чемоданы и сумки и последовал за Тони, которая несла небольшой рюкзачок и свои любимые ролики.
Таша стояла в нерешительности. Видимо, ей следовало проводить Тони. С другой стороны, Тони, наверное, хотела попрощаться с Чейзом без свидетелей. После некоторых раздумий Таша вышла за ними. Тони и Чейз стояли в холле. Сумки, коробки для шляп, чемоданы лежали на полу. Рука Тони покоилась на плече Чейза, она сама стояла перед ним на цыпочках и целовала его. Таше показалось, что их страстный прощальный поцелуй явно затягивается.
Тони отстранилась от Чейза и сказала что-то по-французски, пристально глядя на него. Чейз также по-французски что-то ответил ей и потрепал по щеке.
– В следующий раз, если соберешься жениться, ты знаешь, где меня найти, – сказала она, перейдя вдруг на английский, прекрасно зная, что акцент придает ее голосу эротичность.
Чейз смутился.
– Если в этом возникнет необходимость, я дам тебе знать.
Глава восьмая
Таша молча вернулась на кухню. Больше всего на свете она не хотела, чтобы Чейз подумал, будто она шпионит за ним. Ничего нового Таша для себя не открыла: она ведь не сомневалась, что между ее мужем и Тони что-то происходит. Несмотря на это, Таша чувствовала обиду и грусть. Она понимала, что это глупо, ведь их с Чейзом семейные отношения столь непрочны. С его стороны есть просто физическое влечение. Она не вправе требовать от него объяснений – ведь перед свадьбой они договорились, что Чейз может считать себя свободным. Таша не имеет права на ревность.
Таша не хотела, чтобы Чейз о чем-нибудь догадался, и решила посвятить день исключительно себе: привести в порядок мысли, уничтожить следы разочарования и обиды на лице. Вечером она надела облегающее зеленое платье, которое очень подходило к ее глазам, а также подчеркивало безупречную фигуру. Она не только не хотела выглядеть расстроенной, но и инстинктивно стремилась произвести на него впечатление.
Чейз вернулся только около семи, посмотрел на нее тем же долгим, оценивающим взглядом, каким смотрел в Париже. Таша в душе восторжествовала.
– Ты выглядишь прекрасно, Таша, – тихо сказал Чейз. – Давай вместе пообедаем, только я и ты!
– Если хочешь, – ответила она с улыбкой, тепло его глаз не могло оставить ее равнодушной. Правда, тон, каким он это сказал, показался ей излишне спокойным и даже холодным.
– Я захочу, если ты захочешь, – сказал Чейз, слегка наклонив голову.
Это напомнило ей то время, когда он безропотно соглашался гулять с ней по парижским музеям, слушать ее лекции об искусстве. Таша про себя улыбнулась, вспомнив такое примерное поведение своего мужа, но сегодня многое изменилось, поэтому она решилась на откровенность.
– Послушай, мы с тобой договорились развестись через год. Но ты можешь не дожидаться этого срока, – твердо произнесла Таша.
– Это из-за случившегося утром? – его голос с трудом скрывал волнение.
– Утром? – спросила Таша, удивляясь, что он не понимает истинных причин того, что она сказала.
– Прости меня, если я попытался нарушить соглашение, которое мы заключили еще в Париже.
Таша мрачно посмотрела на него. Неужели он думает, что причина развода может быть в этом?
– Это не совсем то, что я имею в виду. И твой поцелуй здесь ни при чем. Он был прекрасен, – она явно говорила загадками, словно боясь сказать лишнее.
Конечно, сейчас он снова улыбнется и, возможно, поцелует ее. Ведь Чейз совершенно уверен, что Таша ничего не видела и ничего не знает об их с Тони отношениях.
– Ну, если прекрасен, то я не вижу причин для развода, – сказал он, насмешливо улыбнувшись.
Тони уехала из их дома, но между Чейзом и Ташей ничего не изменилось. Таша чувствовала ту же тяжесть, что и прежде. Чейз продолжал посещать каждый вечер концерты Тони, словно он единственный человек на земле, способный поддержать ее. Тони пела свои душещипательные песенки, и Таше казалось, что все они посвящены одному человеку. Но Чейз выглядел спокойным и даже равнодушным к тому, что слушал, по выражению его лица можно было сказать, что он где-то далеко. Таша негодовала, почему он, наконец, не признается в своих истинных чувствах?
Однажды ночью небольшие размолвки Таши и Чейза переросли в открытое противостояние. Они были на одной вечеринке по поводу открытия картинной галереи. Как обычно, почти все приглашенные были знакомыми Чейза. Таша пыталась заговорить с кем-нибудь, но все разговоры так или иначе касались Тони и Чейза. Через какое-то время Таша не выдержала. Ей надоело стоять в сторонке и мило улыбаться. Случайно посмотрев на дверь, она увидела Тони.
Тони прибыла с опозданием, и ее появление внесло заметное оживление: она сразу оказалась в центре внимания, многие мужчины провожали ее восхищенными взглядами. Тони томно проплыла по залу и исчезла где-то в глубине галереи.
Таша решила побродить по выставке, поскольку приехала сюда, чтобы насладиться картинами, а вовсе не для каких-нибудь деловых переговоров. Проходя по одной из комнат галереи, она неожиданно для себя заметила картину Сезанна, которую видела во многих книгах по изобразительному искусству. Прекрасная картина, но почему-то никто не обращает на нее внимания. Ничего великолепнее в своей жизни она не видела, а обсудить свое впечатление не с кем.
– Прекрасно, не так ли? – раздался рядом с ней чей-то голос.
Она обернулась и увидела мужчину: классические черты лица, светло-русые волосы, голубые глаза. Одет в дорогой, но строгий костюм, что свидетельствует о том, что он из тех людей, которые предпочитают не выделяться.
– Видимо, многие цветы появляются только для того, чтобы незаметно отцвести, – заметил незнакомец, глядя на картину.
Таша ответила ему застенчивой улыбкой.
– Да, трудно поверить, что у кого-то дома будет висеть такое сокровище. – Она вспомнила, как ей понравилась эта картина, когда она рассматривала ее в альбоме. Тогда она и подумать не могла, что увидит это великолепие воочию.
– Вы англичанка? – удивился он.
Ташу спрашивали об этом раз двести со времени ее приезда, но этот, ставший сакраментальным, вопрос, заданный человеком, способным оценить красоту ее любимой картины, не вызвал у нее никакого раздражения.
– Да. Меня зовут Таша Таггарт. А вас как зовут? – спросила она, протягивая ему руку.
– Фил Джонс, – он пожал ее руку. – Таша Таггарт? Вы, наверное, миссис Таггарт? – он удивленно приподнял бровь.
– Да, я замужем за мистером Таггартом. – Она решила, что он считает ее очередной жертвой, не устоявшей перед чарами красавчика Чейза.
– Наше знакомство помогло понять многое, – сказал он с улыбкой. – Он – счастливый человек, – Фил усмехнулся. – Я сомневался, идти ли сюда, я ведь пообещал устроителям, что приду, но теперь понимаю, что пришел не зря.
– Чем вы занимаетесь? – Таша задала этот вопрос, потому что ей уже начала надоедать его вежливость, перерастающая в навязчивость.
– Я издатель. В настоящее время попал в полосу неудач, а Нью-Йорк не терпит неудачников. Издаю книги по искусствоведению, немного беллетристики, – он внимательно посмотрел ей в глаза. – Очень сложно поймать птицу удачи, тем более в этом городе, где правят цинизм и беспощадность.
Таша сдержанно улыбнулась.
– Простите, но мне кажется, приятно осознавать, что делаешь что-то стоящее. Я бы хотела посмотреть ваши книги. Может быть, вы дадите мне список самых интересных, мне это поможет, когда я пойду в книжный магазин.
– Очень мило с вашей стороны, но я в любом случае не заработаю денег – все уйдет моим кредиторам. Говоря о полосе неудач, я не преувеличивал, моя компания в прошлом месяце обанкротилась.
– О, очень жаль! – сочувственно сказала Таша.
– Трудно с этим свыкнуться. – Фил пожал плечами. – Случилось самое страшное, жизнь рушится. И вместе с тем все идет, как шло и раньше. Ходишь на вечеринки, встречаешься с какими-то людьми, которым наплевать на тебя, а ты все равно разговариваешь с ними в надежде найти нужный материал.
Таша посмотрела на него. В ее серо-зеленых глазах светилась симпатия. Наконец-то она встретила человека, способного увидеть и оценить красоту.
– Я понимаю вас, но вы не должны сдаваться, нужно бороться, только так можно чего-нибудь добиться, – горячо сказала Таша.
В зале появилась небольшая компания. Таша пригляделась и заметила своего мужа. Чейз стоял в окружении каких-то людей, которые громко смеялись над его очередной шуткой. Его глаза зло поблескивали, было видно, что ему очень хочется кого-нибудь убить.
– Надеюсь, вы правы, – улыбнулся Фил.
– Я уверена в этом, – твердо сказала Таша.
Она хотела добавить еще что-то ободряющее, но не успела. Чейз неожиданно покинул свою компанию и подошел к ним.
– Привет, Фил. Спасибо, что не даешь скучать Таше, – сдержанно произнес он.
– Мне это доставляет удовольствие, – спокойно ответил Фил. – Должен сказать, ты – счастливчик.
– Я знаю. – Его черные глаза просто испепеляли Фила. – Ну, что? Ты уже поднял лапки вверх? – спросил он довольно грубо. – Но это должно было случиться рано или поздно, у тебя исключительный талант находить бездарности и писать о них. Неудивительно, что ты не смог дурачить всех и дальше.
Таша изумленно посмотрела на него.
– Чейз! – с ужасом произнесла она. – Как ты можешь? – Таша обернулась к Филу, который страшно побледнел. – Простите, мне так стыдно. Я уверена, он сам не понимает, что говорит.
Чейз перебил ее:
– Ты видела его книги?
– Нет, но…
– Тогда почему ты утверждаешь, что я не прав? – Чейз даже не дал ей договорить. – Давай пройдемся по магазинам… и ты переубедишь меня, если только это вообще возможно, – он говорил с уверенностью, которую ничем нельзя было поколебать.
Он смотрел тяжелым мрачным взглядом, брови были надменно подняты, рот искривлен в злой усмешке. Он не из тех людей, которые будут извиняться за то, что кого-то унизили.
– Чейз, – сказала Таша холодно, – тебе еще нужно здесь с кем-нибудь переговорить?
– Нет.
– Ну, тогда пойдем.
– Как хочешь. Рад был увидеть тебя, Фил, извини, что нет времени поговорить, но, когда человек женат, его жизнь уже не принадлежит ему.
Таша, не дожидаясь еще каких-нибудь язвительных замечаний Чейза, развернулась и пошла прочь. Она услышала за своей спиной недоуменное перешептывание, но не захотела здесь больше оставаться ни на минуту. Чейз догнал ее.
– Ты не попрощалась с Филом, – с насмешкой сказал он, – это невежливо, Таша.
– Я не хочу с тобой разговаривать, – сквозь зубы процедила она; если бы не люди, окружавшие их, она взорвалась бы. Сейчас ее раздражало не только его высокомерие, но и его постоянные насмешки над ней.
Он достал мобильный телефон, набрал номер и попросил шофера заехать за ними.
– Не переживай, милая, я попрощался за двоих. Пожелал ему удачи на новом поприще, она ему сейчас очень будет нужна, – Чейз говорил так, как будто ничего особенного не произошло.
Таша не ответила, она хранила молчание все время, пока они ехали домой. И только когда лифт остановился на их этаже, она в ярости повернулась к нему.
– Как ты мог, Чейз? У тебя нет права смешивать людей с грязью.
Он сдвинул брови.
– Прекрасное замечание. Что-нибудь еще хочешь сказать? Если нет, то я, пожалуй, удалюсь к себе и почитаю Спинозу.
Чейз сунул руки в карманы и повернулся, чтобы уйти. Таша возмущенно остановила его.
– Нет! Ты не можешь вот так уйти. – Она была вне себя. Он не обратил на нее никакого внимания, поэтому Таша обогнала его и посмотрела ему в глаза. У нее появилось огромное желание расцарапать ему лицо. – Если не умеешь держать себя в руках, общайся только со своими приятелями, богатыми и удачливыми. А ты любишь поиздеваться над более слабым. Человек пытается встать на ноги, и его необходимо просто поддержать.
Чейз посмотрел на нее со странным выражением и сказал:
– Могу все объяснить, коль ты этого желаешь.
– И что же? – Таша с вызовом вскинула голову.
Он пожал плечами.
– Я взял тебя на вечеринку, где, по твоим словам, собрались одни снобы. Пойми, эти люди должны все время вести борьбу за место под солнцем. Согласен, это делает их циничными, эгоистичными, а порой просто злыми, но, ради бога, Таша, они все, безусловно, талантливые люди. А талантливым людям можно простить все… – Чейз помолчал. – Да, я не сдержался. Стоило мне отвернуться, и ты уже стоишь и мило щебечешь с этим болваном, с человеком, который ничего стоящего в своей жизни не совершил. Я могу понять все что угодно, но как можно тратить время на посредственность?!
Она нахмурилась, потому что была не согласна с ним. У нее создалось впечатление, что Фил совершенно не похож на того безвольного неудачника, каким его изобразил Чейз. Фил показался ей интересным, способным человеком, единственная беда которого в том, что у него нет денег. Таша была уверена, что, если бы не этот его недостаток, Фил смог бы сделать что-то очень интересное и необычное.
– Да, но даже если это и правда, ты не можешь так поступать с людьми. Я не подходила к нему, просто рассматривала картину Сезанна, на меня никто не обращал внимания, а он со мной заговорил и был очень мил.
Чейз схватился за голову.
– Ты не слышишь меня, не слышишь себя. Почему ты не подошла к тем, с кем уже знакома? – он начинал закипать.
– Потому что они не хотели меня замечать. – Таша чувствовала, что проигрывает. Она прекрасно понимала, что у нее нет того, что Чейз любит в женщинах, того, что есть в Тони, которая никогда не позволит игнорировать себя.
– Я так и думал, что ты это скажешь, – сказал он раздраженно, – ты недооцениваешь себя. Вбила себе в голову, что никому не интересна, и прячешься в дальнем углу, где какой-нибудь неудачник будет жаловаться на свою жизнь, а ты – жалеть его, видя в нем родственную душу. – Чейз нетерпеливо пошарил по карманам. – Но вы с ним разные люди, поверь мне. – Эти слова польстили самолюбию Таши, но ей не нравился тон, которым он разговаривал с ней. – По какой-то непонятной мне причине ты чувствуешь себя счастливее с неудачниками. Или, может быть, ты ощущаешь себя свободной только в окружении людей, которые не могут с тобой соперничать, и тебе от этого морально легче?
– Это неправда, – горячо возразила Таша. Она в отчаянии отвернулась от него, так как чувствовала, что вот-вот разрыдается.
– Нет? – Он скептически посмотрел на нее. – Я, естественно, в подметки не гожусь Джереми, он всегда был самым лучшим. Такой терпеливый, добрый и все понимающий. А теперь еще и Фил. Если ты не знаешь, я тебя просвещу: он живет за счет женщин. Вероятно, сейчас у него затишье, вот он и ищет новый кошелек.
На миг Таша прикрыла глаза. Она не понимала, что сейчас руководит им. Таша была уверена, что это не ревность. Может, Чейз ненормальный? Сколько она разговаривала с Филом? Минут пять? И он уже решил, что Фил заинтересовал ее? Ведь Чейз не любит ее, тогда к чему подобные сцены?
– Чейз, – нетерпеливо произнесла она, – не забывай, я говорила с ним всего минут пять. Он довольно милый человек, но не более… Кроме того, никто ничего не знает обо мне. Мои деньги его не могут заинтересовать, ведь он не догадывается о том, что мой отец богат.
– Нет, – еще более сердито сказал Чейз, – но он узнает об этом.
Таша оторопела. Как можно подозревать в таких страшных вещах человека, который ничего плохого не сделал ни ей, ни ему? Все-таки Чейз безжалостный, несправедливый человек. Неужели он думает, что ею можно заинтересоваться только из-за денег? Подобная мысль просто оскорбительна.
– Все, что ты говоришь, ужасно.
Он пожал плечами.
– Я реалист. У него серьезные финансовые проблемы, и для него всякий метод хорош.
Она вновь подумала о Филе. Нет, он не был похож на человека, о котором ей говорил Чейз.
– Ты циник и судишь о людях исключительно по себе.
Чейз был ошеломлен.
– Наверное, это мой недостаток, но я не ищу женщин, которые за меня заплатят, и думаю, что я прав. Знаешь, когда я выступал со своими музыкантами, часто встречался с преуспевающими людьми. Тогда я относился к ним очень скептически, меня раздражала их самоуверенность, я считал их не слишком умными самовлюбленными выскочками. А теперь мне тридцать один год, я сам занимаюсь бизнесом и начинаю понимать этих людей. Важно оказаться в нужном месте и в нужное время. А для этого нужно сделать все. – Он посмотрел ей в глаза. – Я никогда не рассчитывал, что ты меня поймешь, Таша. Я всегда делал то, что хотел, всегда добивался нужного мне результата и не могу сказать, что разочарован. Забавно, но я думал, что и ты нашла то, что тебе нужно. Ты должна понять, что нельзя сторониться людей лишь потому, что они не нуждаются в твоей помощи.
Таша видела, что он несправедлив: не ее вина, что все ее приятели всегда надеялись только на нее.
– Знаешь, меня не очень интересуют твои успехи. Но у тебя есть привычка хватать за горло тех, кто оказывается у тебя на пути, хотя ты никогда не позволишь себе этого с равным себе. Я считаю, что ты поступил безобразно. Жаль, что ты этого не понимаешь.
– Ладно, скоро узнаем, кто был прав. Возможно, даже вероятнее всего, уже завтра. – Он на мгновение о чем-то задумался и улыбнулся. – Ты убедишься, что я был прав, если же нет, то я принесу ему свои извинения. Я предложу ему кругленькую сумму, и мы посмотрим, как он поступит.
