Текст книги "Муж в наследство"

Автор книги: Линда Лаел Миллер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 21 страниц)

2

Джейси стояла на улице. Она слышала, как разговаривают Джейк и Йэн, но не чувствовала никакой обиды, одно только беспокойство. Пыль улеглась, овцы спускались под уклон к воде.

Не обращая внимания на покрывало, которое все равно надо будет стирать заново, Джейси повернулась к внушительному жеребцу Йэна – он блестел от пота, – и в ней шевельнулась жалость. Она взяла в сарае старое ведро и наполнила его из крана во дворе.

Она едва успела поставить его на землю, чтобы жеребец мог напиться, как голос Йэна хлестнул ее, словно невидимый хлыст:

– Отойди от лошади. Сейчас же.

Слова прозвучали холодно и жестко и глубоко уязвили гордость Джейси. Она вспыхнула, пораженная новым для нее ощущением, и отступила в сторону.

– Я только хотела дать ему воды, – сказала она, когда обрела способность говорить.

Йэн подошел к ней, схватил за плечи и почти оттащил прочь.

– Это необъезженный конь, – процедил он, – он еще очень дикий. На той неделе он сломал одному рабочему ребра.

Джейси решительно одернула футболку и тряхнула головой, чтобы показать, что нисколько не боится ни его, ни его дурацкого жеребца. Кроме того, она обиделась на скрытый намек: она, мол, безмозглый новичок, подвергший себя опасности. Да она всю жизнь имела дело с лошадьми.

– Мне он показался спокойным, – сказала она, бросив взгляд на животное, потом подняла глаза на Йэна.

На лице Йэна дрогнул мускул. Тогда он внезапным, яростным движением сорвал с головы шляпу и со всего маху швырнул ее на землю. Джейси подпрыгнула от неожиданности, а жеребец заплясал на месте и нервно заржал, натягивая привязанный повод.

К тому моменту, когда Йэн нагнулся за шляпой, Джейси пришла в себя. Он пару раз хлопнул шляпой по ноге, взметнув облако пыли, затем снова водрузил на голову.

– Теперь я понимаю, почему она выглядит так, словно по ней прошлись все цирковые слоны, жирафы и пони, – пропела она раздражающе сладким голосом. – Вам нужно приучиться держать себя в руках, мистер Ярбро. Хотя бы ради своего гардероба.

С этими словами Джейси повернулась и направилась к дому. Она понимала, что Йэн весь кипит, но не обернулась. Проходя мимо Джейка, который как раз спускался по ступенькам, она заметила тень усмешки на его губах.

Это слегка успокоило ее, подав надежду на то, что Джейк скоро станет таким, как раньше. Она все еще находилась в состоянии глубокого потрясения, но не из-за промаха с жеребцом, а из-за того, что Йэн к ней прикоснулся.

Она слышала, что отец вернулся на кухню, но не обернулась.

– Ленч у нас будет холодным, – предложила она, открывая холодильник и заглядывая туда. Прохладный воздух показался ей божественным, потому что, непривычная к жаре, она просто обливалась потом.

В холодильнике еще оставались запеканки и салаты, принесенные друзьями Джейка. Они приходили проведать его в первый день его возвращения из Аделаиды.

– Подожди, не возись, – неторопливо проговорил Джейк. – Совершенно очевидно, Джейси-девочка, что тебе сейчас не до еды, а если я проголодаюсь, найду что-нибудь сам.

Джейси кивнула, избегая его взгляда, и поспешила в спасительное убежище своей комнаты. Там она сняла джинсы и футболку и надела хлопчатобумажный халат. Потом прошла через холл в ванную комнату и приняла душ, не слишком задерживаясь под живительными струями – вода в буше на вес золота.

Когда через двадцать минут она вышла из своей комнаты, волосы у нее еще были влажными, но уже аккуратно причесанными. На ней были белые шорты, топ и сандалии.

Джейк сидел за столом и читал еженедельник, издаваемый в Виллоугби. Что-то привлекло его внимание – он негромко прищелкнул языком и покачал головой.

– Что там такое? – спросила Джейси, снова открывая холодильник.

Теперь, когда она остыла, физически и морально, она почувствовала голод. Не желая включать плиту, без которой и так было жарко, Джейси выбрала фруктовый салат со сливками и запеканку из лапши с говядиной. Электричества в Корробори-спрингс не было, и все, что работало не на газе, питалось от генератора.

– Напечатали еще одно письмо Йэна.

Да, конечно, угрюмо подумала Джейси. Без него не обходится. Интересно, найдут ли они другую тему для разговора?

– Йэн что, регулярно пишет редактору? – рассеянно спросила она, чтобы доказать, что вполне владеет собой. Что на самом деле было совсем не так.

Джейк кивнул, и снова Джейси уловила отблеск его прежней улыбки.

– Йэн считает, что в последнее время Австралию наводнили иностранцы. Он не доверяет управляющим Меримбулой, говорит, что им следует вернуться в Штаты и оставить нас в покое.

Джейси тут же подумала, что если Йэн и не доверяет кому-то в Меримбуле, так это Элейн Беннет. Правда, раньше она ему нравилась, нравилась настолько, что он стал отцом ее ребенка.

Джейси поставила на плиту чайник, пожалуй, с излишним грохотом.

– Йэн – фанатик, – раздраженно сказала она.

– Да? – рассеянно переспросил Джейк – он снова углубился в газету, не обращая внимания на ее слова. – Я бы все же перекусил, если ты не против.

Они молчали, пока не сели за стол друг против друга.

– Мне нужно съездить в Иоланду за покупками, – объявила Джейси. – Мы уже почти прикончили то, что принесли твои друзья. Не хочешь прокатиться за компанию?

Джейк покачал головой.

– Я лучше отдохну, – сказал он. Ел он с жадностью. – Пожалуйста, купи мясной пирог, мечтаю о нем с самой больницы.

Радуясь хорошему аппетиту отца, Джейси закончила есть, убрала остатки в старенький холодильник и, напевая, принялась за мытье посуды.

– Джейси?

Что-то в голосе Джейка заставило ее бросить работу и повернуться к нему.

– Ты даже не представляешь, что значит для меня твой приезд, – сказал он. – Спасибо.

Из глаз Джейси брызнули слезы любви – за последние несколько дней она плакала больше, чем со времени смерти Пола, но понимала, что это только приносит облегчение.

– Я не могла поступить иначе, – ответила она.

Джейк с усилием улыбнулся, отодвинул стул и потихоньку пошел в комнату. Через несколько минут Джейси услышала знакомое успокаивающее поскрипывание кресла-качалки.

Для поездки в Иоланду Джейси извлекла из шкафа старую соломенную шляпу, подобием маски защитила от солнца нос и щеки и надела хлопчатобумажную блузку с длинными рукавами.

Колея, ведущая в поселок, была едва ли лучше овечьих троп, пересекающих во всех направлениях землю отца и Йэна. Летняя жара изматывала, а пыль набивалась в машину через открытые окна и заставляла Джейси задыхаться.

«И зачем нужно было принимать душ и мыть голову», – с тоской подумала она, когда вдали наконец показался поселок.

Иоланда представляла собой странное сочетание хибар, домов и магазинчиков, разбросанных по пустынной местности. Здесь имелся бакалейный магазин, автозаправочная станция, школа, пивная под названием «Гусь и собака» и почта. Кинотеатр был закрыт, возможно, из-за отсутствия средств, а единственная церковь выглядела ветхой и маленькой на фоне бескрайней равнины, которая начиналась сразу за оградой.

Сделав по городу круг в память о былых временах, Джейси остановилась перед бакалейным магазином, бросила шляпу на сиденье и вошла внутрь.

Убранство магазина казалось сошедшим с фотографий пятидесятых годов. Пытаясь должным образом сохранить молоко, яйца и замороженные продукты, урчали большие белые прилавки-холодильники – в Иоланде, в отличие от округи, было электричество, а за рекламу «Кока-колы», висевшую на стене за прилавком, можно было получить целое состояние на аукционе в Штатах. Деревянные полы были до блеска отполированы ногами посетителей, а кассовый аппарат сиял медью.

Дарлис Шифлет мыла пол, ее светлые волосы выбились из свободного узла на затылке. Поверх вылинявшего хлопчатобумажного платья она надела старый фартук, какие бывают у сапожников, на прикрепленной к нему пластмассовой карточке было напечатано ее имя.

Она застенчиво улыбнулась.

– Джейси Тирнен? – спросила она.

Джейси кивнула и улыбнулась в ответ:

– Привет, Дарлис.

Она не спросила, как Дарлис поживает, так как могла догадаться и сама: скорее всего, Дарлис по-прежнему замужем за Ридли Шифлетом, который продолжает регулярно бить ее по субботам, а она все так же прощает своего мужа. К сожалению, судьба Дарлис была типичной как для этих мест, так и для Штатов – женщины страдали из-за недостатка самоуважения.

Джейк называл мужа Дарлис – Ридли негодяем. Даже мысль о нем приводила Джейси в ярость. Для таких, как он, жена и дети были не людьми, а собственностью, заслуживающей того наказания, какое назначит им их повелитель.

И тем не менее никто, кроме самой Дарлис, не мог помочь ей. Джейси отогнала эти мысли сосредоточилась на списке покупок. Она открыла один из прилавков и взяла молоко, масло и яйца.

Дарлис подкатила одну из двух имевшихся в магазине тележек, тронутую ржавчиной и с виляющим колесом.

– Как чувствует себя Джейк?

– Лучше, – ответила Джейси, слегка покривив душой.

Она огляделась, но сейчас она была единственной покупательницей.

– Передай ему привет от Дарлис и Ридли, – сказала Дарлис.

Джейси всегда жалела эту женщину.

– Обязательно передам, – мягко сказала она и толкнула тележку по проходу в ту сторону, где были выложены крупы и макароны.

Когда она перекладывала продукты в грузовик, вокруг нее собралась небольшая толпа. Из «Гуся и собаки» пришли с киями в руках местные гуляки, чтобы спросить о здоровье Джейка, а старая миссис Динтер даже покинула свою почту, чтобы лично передать наилучшие пожелания.

Когда Джейси вернулась в Корробори-спрингс, солнце наконец слегка смягчилось, и едва ощутимый ветерок шевелил листья перечных деревьев, посаженных Мэтти пятьдесят лет назад. Она подъехала к задней двери, чтобы не таскать коробки с продуктами через весь дом, и вздрогнула, увидев, что двор забит старыми грузовиками и автомобилями, тут же была привязана смешная лошадь и стоял потрепанный мотороллер.

Она улыбнулась, вылезая из грузовика, и пошла к другой дверце за коробками. Новая партия друзей Джейка приехала отметить его возвращение домой.

Джейси поставила коробку на кухонный стол и пошла за другой. Ей было приятно слышать смех и разговоры, доносящиеся из гостиной, но она надеялась, что Джейк не слишком утомится от всех этих радостных волнений. Она подходила к дому со второй коробкой в руках и тут натолкнулась на Йэна.

Он принял душ и переоделся с тех пор, как она видела его утром, и его темные волосы еще не высохли. Он молча взял у нее коробку и понес в дом.

Джейси принесла оставшиеся покупки и почувствовала себя неуютно, увидев, что Йэн все еще на кухне. Он прислонился к холодильнику, скрестив руки на груди, и хмуро разглядывал вошедшую Джейси.

Казалось, он заполнил собой все помещение, взгляд его был тревожным.

– Есть пиво, – неловко нарушила затянувшееся молчание Джейси. Если бы только они могли сделать вид, что между ними никогда ничего не было, и начать все сначала, не боясь ненужных переживаний. – Вряд ли оно холодное, но…

В комнате кто-то отпустил шутку, за словами последовал взрыв смеха.

– Не нужно пива, – сказал Йэн. – На сколько ты приехала в Корробори-спрингс?

Она уже говорила ему накануне, что собирается пожить здесь какое-то время. Очевидно, он надеялся, что она передумала, или не расслышал.

– Я купила билет в один конец, – мягко, но с вызовом ответила она. – Почему бы тебе не написать на меня жалобу редактору? Может, ты и добьешься, что меня выдворят из страны.

Йэн уставился на нее, открыл рот, чтобы что-то сказать, но передумал.

Джейси была до смешного рада, что ей удалось загнать его в угол, пусть и ненадолго, но в то же время ей было горько, что она здесь нежеланная гостья. А ведь все годы воспоминания об этом месте заставляли ее сердце болезненно сжиматься.

Выиграв первый раунд, Джейси не хотела сдавать позиции, поэтому она отвернулась и стала рыться коробках, пока не нашла пиво и не открыла для себя одну бутылку.

Только наполнив стакан и сделав несколько глотков, она подняла глаза и увидела, что Йэн все еще на кухне. Стоит и смотрит, словно надеется, что сможет испепелить ее взглядом.

– Что еще? – спросила она убийственно вежливо.

Йэн смотрел на Джейси сузившимися глазами, словно видел в ней раздражающую загадку, на которую не мог найти ответа.

– Джейк прекрасно обходился без тебя все эти десять лет, – произнес он наконец. – Ты здесь не нужна. От тебя будут только неприятности.

Джейси сжала стакан и слегка вздернула подбородок.

– Тебе нет нужды учить меня, что делать, Йэн, – выговорила она, сдерживаясь, чтобы не повысить голос и не испортить отцовскую вечеринку. – Уехать или остаться – решать буду я и Джейк. Поэтому почему бы тебе не заняться своими делами и овцами?

Выдав эту речь, Джейси почувствовала, что силы ее покинули. Она прислонилась к краю раковины, раздумывая, почему каждая встреча с Йэном Ярбро превращается в спортивное соревнование.

Йэн даже и не думал отвечать на ее выпад, во всяком случае не словесно. Вместо этого он оттолкнулся от холодильника, неспешно пересек разделявшее их пространство и подошел к Джейси совсем близко, загнав ее таким образом в ловушку. Он оперся руками о края раковины по обе стороны от Джейси, его мускулы казались твердыми как сталь. Дыхание Йэна, пахнущее мятой, коснулось ее лица, а запах мыла и чистой кожи был лучше всего одеколона.

Пристально глядя друг другу в глаза, они простояли довольно долго. Молчание нарушил Йэн.

– Похоже, мы с тобой все время встаем не с той ноги, – сказал он едва слышно. Она ощутила его слова на своих губах, и их закололо маленькими иголочками. От губ волна чувственности прокатилась по всему ее телу, а сердце забилось часто-часто. – Почему так?

«Ты прекрасно знаешь почему», – подумала Джейси, но не смогла произнести это вслух. Она и так вымоталась. Сейчас она могла только дрожать.

Йэн наклонил голову и легко прикоснулся губами к губам Джейси. Затем его сильные руки сомкнулись на ее талии, и поцелуй превратился в настоящий, Йэн попытался раздвинуть ее губы кончиком языка.

«Ты не должна! – в смятении подумала Джейси. – Этот человек разбил твое сердце!» Однако она не попыталась оттолкнуть его. Вместо этого она вернула ему поцелуй, как делала это тогда, давно. И в то же мгновенье она потеряла ощущение реальности. Они снова были теми юнцами, что занимались любовью на теплой траве, росшей в Корробори-спрингс.

Он провел рукой по ее груди, соски напряглись, отвечая на его прикосновение.

А поцелуй все длился, воспламеняющий, бесконечный, запретный.

Разум Джейси помутился, инстинкты вырвались наружу, ее тело хотело Йэна и готовило себя к этому.

Йэн перевел дыхание, оторвавшись от Джейси, снова накрыл ее рот своим и крепко прижал ее к себе.

Она застонала, настолько неистовым было желание. Она думала, что за прошедшие годы справилась со своими чувствами, но сейчас поняла, что все это время они оставались в ней и ждали своего часа в глубине подсознания.

И в этот ужасный и прекрасный момент вошел Джейк.

Он кашлянул, и они отпрянули друг от друга, смущенные, не знающие, куда деться. Сердце Джейси билось, как пойманная птица, когда она изо всех сил машет крыльями, пытаясь вырваться и улететь, лицо стало пунцовым.

– Прошу прощения, – добродушно сказал он, направился к коробке с пивом и достал бутылку.

Только сейчас Джейси осознала, что вечеринка закончилась. Слышно было, как на улице хлопают дверцы автомобилей и заводятся моторы. «Благодаренье Богу, гости вышли через главный вход», – подумала она.

Она чувствовала себя как девчонка, застигнутая со своим дружком на заднем сиденье старого автомобиля. Не глядя на Йэна, она отошла в сторону, но не могла отделаться от ощущения, что он все еще прижимает ее к себе. Ей даже стало страшно, что отпечаток его объятия останется на ней на всю жизнь.

Йэн прерывисто вздохнул, не иначе радовался, что случай помог ему спастись из объятий иностранки, пробормотал что-то в сторону Джейка и вышел.

Джейси расплакалась и бросилась к себе в комнату, словно ей опять было восемнадцать и Йэн только что разбил ее сердце.

Забравшись в свой древний грузовик, Йэн сжал кулак и саданул по рулевому колесу. О чем он думал, набрасываясь на Джейси, целуя, чуть ли не занимаясь с ней любовью на кухне в доме ее отца? Он уже однажды потерял ее и едва не умер тогда. Он что, ничему не научился?

Дело-то в том, что Джейси Тирнен не сможет жить в Австралии. Она избалованна и богата, как и ее мать, и когда на ее пути встретятся трудности, а в буше это обычное дело, она сядет в самолет и улетит в Америку к спокойной и комфортной городской жизни.

Пожалуй, тогда все случилось к лучшему: Джейси вернула ему кольцо и уехала домой в Штаты. И ничего, что до сих пор сердце нет-нет да и сожмется от боли. Это несчастье, что она вернулась. И если он не дурак, надо держаться от нее подальше.

Показался дом – большое блочное здание, опоясанное верандой, со ставнями на всех окнах, и Йэн немного успокоился, к нему вернулось внутреннее равновесие. Рядом с домом располагались хозяйственные постройки, скотный двор, выгулы. Он выращивал и обучал лошадей для работы на фермах.

Йэн остановился за домом и улыбнулся, увидев сына. Девятилетний Крис выводил своего пегого пони из центральной конюшни. Мальчик был очень похож на свою мать: те же блестящие каштановые волосы и большие карие глаза, но Йэн любил его всем сердцем.

– Ты видел Джейка? – спросил Крис, легко вскакивая в седло.

В свое время Йэн постарался, чтобы он начал ездить верхом раньше, чем ходить.

Йэн кивнул и погладил лошадку по крепкой шее.

– Джейк поправляется, хотя и выглядит слабым. Не уезжай далеко, скоро уже обед, и тебе еще надо сделать уроки.

Крис просиял.

– Мне ничего не задано, – сказал он. – Мистер Райерсон опять куда-то исчез.

Райерсон был учителем в иоландской школе, которая состояла из одной классной комнаты. Положиться на этого человека было невозможно. Он регулярно исчезал, предоставляя учеников самим себе. Но тем не менее поселку повезло, что у них был хоть какой-то учитель. Не много было желающих работать в таком отдаленном месте. Предшествовавшие Райерсону романтически настроенные молодые женщины выходили замуж за кого-то из местных жителей, причем в середине учебного года, или, насытившись изоляцией и почти полным отсутствием бытовых удобств, возвращались домой – в Аделаиду, Мельбурн или Сидней – к спокойной и безопасной жизни.

– Похоже, – заметил Йэн, – ты вырастешь полным невеждой и мне придется содержать тебя до ста лет.

Крис засмеялся, и его смех напомнил Йэну звон колокольчиков, подвешенных на веранде и наигрывавших чудные мелодии даже от самого слабого ветерка. Господь Всемогущий, он любил мальчика, любил так сильно, что это пугало его.

– Тебе не придется меня содержать, – заверил сын отца. – Я буду твоим партнером, когда вырасту. А когда ты состаришься, я стану о тебе заботиться.

От этих слов у Йэна комок подкатил к горлу и в глазах защипало. Останется ли у него что-нибудь, что можно будет передать сыну? Засуха, люди из Меримбулы, пытающиеся выжить его отсюда, экономическая ситуация, да мало ли еще что. Его дед освоил эту землю, и Йэн мог бы поклясться, что в его крови есть крупинки этой земли. Ему совсем не хотелось терять ее.

– Спасибо, дружок, – поддразнил он. – То-то будет приятно оставить работу, сидеть целый день в кресле-качалке на веранде и смотреть, как прыгают кенгуру.

Йэн хлопнул Криса по ноге.

– Ну, поезжай, – сказал он. – Не забудь, что я тебе сказал, и умойся перед обедом. Он будет через полчаса.

Крис отдал отцу шутливый салют и направился в свое любимое место – старый шахтерский поселок, расположенный в нескольких километрах от их дома. Он знал, что должен держаться в стороне от самой шахты. Кроме того, следом за ним побежал Блу, лучшая собака Йэна. Пес был добродушным, как канарейка, но при малейшей опасности, грозившей Крису, становился неукротимым.

Йэн посмотрел им вслед и пошел в дом переодеться.

У него была большая комната, занимавшая почти половину жилого дома. Повсюду в ней стояли шкафы с книгами. Йэн занимался самообразованием и прочел многие книги не один раз.

На стенах висело несколько фотографий. На одной из них была запечатлена его мать в подвенечном платье, на другой – Крис, снимок был сделан заезжим фотографом прошлой весной.

Йэну всегда нравилось находиться в своей комнате, особенно в дождь. После смерти отца у него даже мысли не возникло переехать в спальню. Правда, сейчас его комната казалась слишком большой, простоватой и пустой.

Переодеваясь в потертые джинсы и рабочую рубаху, он подумал, что, кажется, становится сентиментальным. Наверное, от того, что поцеловал Джейси на кухне, а еще потому, что до сих пор испытывает боль – так велико его желание обладать ею.

Сколько раз он говорил себе, что нужно думать головой, но все его благие намерения пошли прахом, едва он увидел Джейси.

Он ругнулся и хлопнул дверью, выходя из комнаты.

Джейси пребывала словно во сне. Она продолжала чувствовать поцелуи Йэна, ощущала его прикосновения, тепло и тяжесть его тела. Пока Джейк прилег вздремнуть, она перемыла чашки и стаканы, оставшиеся после гостей, отложив заботы об ужине на потом.

Она выскользнула из дому и направилась к тому месту, о котором, живя в Штатах, всегда вспоминала в трудные минуты.

Джейси в Корробори-спрингс – большому чистому пруду, давшему название всей их земле. С незапамятных времен аборигены собирались здесь для особых церемоний и празднеств. Осталось только название – Корробори.

Вокруг пруда с трех сторон росли эвкалипты, защищавшие берег от ветра, а в это время дня и от солнца. Овцы вытоптали траву вокруг пруда, но у самого края воды возвышался плоский камень. Джейси уселась на нем, вытянула ноги и, закрыв глаза, откинула голову.

Это место казалось ей целебным. Приезжая в детстве к Джейку, она часто приходила сюда помечтать, подумать или читала здесь стихи и романы про любовь. Узнав об Йэне и Элейн, она пришла на этот нагретый солнцем камень выплакаться; она хотела умереть тогда.

Ей и сейчас захотелось заплакать. И засмеяться. Нет, так дело не пойдет, решила она. Не стоит сходить с ума.

Когда она вернулась домой, уже сгустились сумерки и заиграла музыка ночи. На окне горела лампа, словно Джейк боялся, что она не найдет дорогу домой.

Джейси нашла его на кухне. Он готовил яичницу-болтунью и разогревал консервированное мясо. У Джейка это называлось «пить чай». Он широко улыбнулся Джейси, принявшейся накрывать на стол.

– Мужчина готовит еду, – сказала она. – Пожалуй, я могу привыкнуть к этому.

– А ты думала, я свалю все заботы на тебя?

– А как же, я уже начала волноваться, – ответила она с улыбкой.

Он засмеялся – его смех показался Джейси дороже всех сокровищ – и махнул рукой, в которой держал лопаточку:

– Садись, девушка, и веди себя за столом прилично.

Опираясь на палку, Джейк продолжал возиться у плиты. Когда он снова повернулся к Джейси, лицо у него было серьезным.

– Расскажи мне о матери, – попросил он. – Она здорова?

Когда бы Джейси ни приезжала в Корробори-спрингс, Джейк неизменно задавал один и тот же вопрос. Ему было так же трудно спрашивать, как ей – отвечать.

– С ней все в порядке, – сказала Джейси, послушно сидя за столом и кончиком пальца обвода узор на истертой клеенке. – Занята в своих клубах, много забот с благотворительностью.

– А этот доктор, что женился на ней… он с ней хорошо обращается?

Джейси кивнула. Она знала, что Регина и Джейк разошлись по взаимной договоренности, но предполагала, что они любили друг друга, когда были вместе.

– Майкл очень добрый, – сказала она.

«Но он – не мой отец. Он не ты, Джейк Тирнен, и я не могу любить его так же сильно и чувствовать к нему то же, что и к тебе».

Джейк поставил яичницу и мясо на стол прямо в сковородках и с наслаждением опустился на стул. Он выглядел усталым и бледным. Сказались посещение друзей и готовка, но Джейси не могла запретить ему ни того, ни другого.

– Ну а что с тем молодым человеком, Полом? – спросил он. – Который умер несколько лет назад? Ты любила его?

Джейси замерла, не донеся вилку до рта. Она уже давно не упоминала о Поле в письмах к Джейку, потому что даже писать о нем было больно.

– Я его любила, – хрипло подтвердила она. – Но не так, как ты думаешь. Мы были друзьями, вот и все. Товарищами.

– Иногда это очень много значит, – отозвался Джейк, пристально глядя на нее. Как не хватает его взгляду искорки смеха. – Внешне ты выглядишь как надо, – мягко продолжал он, – но внутри у тебя сплошная рана. Ты думаешь, я не вижу? Или, по-твоему, я слишком слаб, чтобы выслушать тебя? – Он замолчал. – Я все еще твой отец, Джейси-девочка, и я люблю тебя.

Джейси положила вилку и подавила подступавшее рыдание.

– Так много…

– Ну говори же, – подбодрил ее Джейк. – Я знаю все про тебя и Йэна, особенно после того, как вы тут чуть не съели друг друга сегодня днем. Не побоюсь сказать, что кое-какие надежды в этом направлении остаются. Но есть что-то еще, да? Даже кроме того, что умер твой друг и как он умер.

Джейси отвела взгляд, потом заставила себя посмотреть отцу в глаза.

– Я столько всего провалила, – призналась она. – Я никогда ничего не доводила до конца. Я всегда убегала, когда становилось слишком трудно. Я не хочу быть такой, но ничего не могу поделать.

– Люди меняются, – заметил Джейк, расправляясь с яичницей. – А ты еще молода. Если тебе что-то в себе не нравится, работай над собой.

– Это не так просто, – возразила Джейси.

– Неужели? – не согласился Джейк, отхлебнул кофе и продолжал: – Школе в Иоланде требуется учитель. Тот, который был, куда-то отправился. Может быть, ты поможешь им.

Джейси загорелась моментально. Когда-то ей нравилось преподавать. Однако через минуту она покачала головой:

– Тебе нужен уход. Ради этого я и приехала.

Джейк притворно сердито посмотрел на нее, его австралийский акцент усилился.

– А кто тебе сказал, что мне нужна помощь? Мужчине бывает необходимо побыть одному, ты знаешь.

Джейси улыбнулась:

– Ты меня не проведешь, старый хитрец. Больные или здоровые, все мужчины любят, чтобы с ними нянчились, исключений нет. Ты стараешься быть благородным, пытаешься спасти меня от себя самой. – Улыбка ее угасла. – Как бы я хотела, чтобы тебе это удалось.

Они закончили есть в согласном молчании. Потом Джейси мыла посуду, а Джейк слушал новости по портативному приемнику. Выяснив, что происходит в мире, он выключил радио и поднялся с таким трудом, что у Джейси заболело сердце. Ведь он мог забраться на вершину дерева, чтобы снять котенка, на приз остричь за день больше всех овец, укротить дикую лошадь.

Джейк откашлялся.

– Ты же знаешь, что тебе следует быть более терпеливой с Йэном, – сказал он. – Он совсем не плохой человек, а тогда, когда у него была та, другая, он был просто очень молод.

Джейси не ответила, потому что не могла произнести тех слов, что ждал от нее отец.

Джейк немного помолчал, потом пожелал ей спокойной ночи и побрел в свою комнату.

Джейси чувствовала себя совершенно выбившейся из сил. Она плохо спала с тех пор, как улетела из Нью-Йорка. Бесконечный перелет вымотал ее. А в больнице в Аделаиде она ни на минуту не хотела покидать Джейка. Она ходила в гостиницу только принять душ и переодеться и провела большинство ночей на стуле в палате отца. Ее не оставлял страх, что он может умереть, как и Пол.

Джейси пошла к себе, разделась и вытянулась на кровати с книгой в руках, но ее хватило только на то, чтобы выключить свет и закрыть глаза. Она сразу же вспомнила поцелуи Йэна и ощутила их, и все несбыточные мечты ожили и окружили ее, словно призраки.