Текст книги "Муж в наследство"

Автор книги: Линда Лаел Миллер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)

19

Пивная «Гусь и собака» считалась спокойным местом. Звук музыкального автомата обычно бывал приглушен, а посетители – в основном разнорабочие, водители грузовиков, фермеры – разговаривали негромко, их слова прерывались стуком бильярдных шаров.

Но в тот день, когда туда вошли Йэн и Макалистер, в заведении воцарилась мертвая тишина.

Увидев лениво развалившегося у стойки Ридли Шифлета, Йэн испытал возбуждение и облегчение, но не страх. С этим негодяем будет иметь дело он, а не Джейси. Это и так уже было большим подарком, учитывая непредсказуемость судьбы.

Он усмехнулся, снял шляпу и бросил ее на свободный стол. На секунду отвлекшись от Ридли, он посмотрел на Брэма Маккалли. Держа в одной руке стакан, а в другой – полотенце, тот застыл на месте, напоминая надгробный памятник.

– Ты собираешься вышвырнуть меня отсюда, Брэм? – спросил Йэн.

Рот Бэма искривился нервной улыбкой.

– Да что ты, приятель, никогда. Твоя жена – это одно, а ты – другое дело. Я ничего такого не говорил.

Йэн рассмеялся:

– И на том спасибо.

Краем глаза он заметил, что Ридли отошел от стойки и вытащил нож, который носил на поясе.

Йэн был наготове. Все эти дни он был наготове.

– Эй, погодите, – запротестовал Брэм, доставая свое оружие. – Шифлет, убери нож…

Движением руки призвав друга к молчанию, Йэн посмотрел прямо в злобные, затуманенные ромом глаза Ридли. Он казался обезумевшим, как загнанный в угол дикий зверь, и был настолько грязен, что, казалось, грязь вросла в его кожу.

– Где моя девочка? – спросил Ридли, поднимая нож вверх, чтобы все могли его видеть. Как человек не слишком обремененный работой, он проводил много времени, упражняясь в метании ножа, и достиг в этом определенного совершенства.

Йэн подбоченился, адреналин гнал кровь по жилам, но внешне он был спокоен и улыбался своей самой задиристой улыбкой.

– Какая девочка?

На шее Шифлета вздулись вены.

– К черту, Йэн, ты знаешь, что я говорю о моей Глэдис!

– Она в безопасном месте, – сказал Йэн. – Это все, что тебе нужно знать.

Шифлет побледнел под толстым слоем грязи.

– Закон на моей стороне, ты, ублюдок… ты украл мою дочь!

Йэн следил за ножом, его лезвие было грязным, как и его хозяин, и так же, как Ридли, таило в себе угрозу.

– Закон, говоришь? Я буду только рад получить возможность объяснить полиции, что ты за сукин сын.

Мертвенная бледность Шифлета сменилась краской гнева. Еще немного – и его хватит удар, подумал Йэн, тогда он будет избавлен от необходимости тоже искать нож, чтобы перерезать эту грязную глотку.

– Я убью тебя, если ты не скажешь, где она!

Йэн поманил его движением пальцев.

– Попробуй, – сказал он. – Только, может, выйдем на улицу? Не хочется заливать твоей кровью пол в заведении Брэма.

Все остальные мужчины, включая Макалистера, молчали. Йэн не видел их – вокруг него и Ридли словно образовалось туманное кольцо, – но чувствовал их присутствие. И он знал, что они на его стороне, несмотря на то, что причиной всего была его Джейси.

Ридли, сумасшедшее, хитрое существо, начисто лишенное совести, стоял уставясь на Йэна.

– Это все эта девка… американская сучка… это она все заварила. Я заставлю ее помучиться, когда разрежу тебя на куски, Йэн Ярбро.

Ответное желание убить поднялось в Йэне. Он сжал зубы, чтобы сдержать этот порыв. Нельзя терять голову, ни за что. Гнев делает человека безрассудным. Он отступил в сторону и указал на дверь, приглашая Ридли первым выйти на пыльную улицу.

– Тебе нравится обижать женщин, а, Ридли? – прорычал Йэн, глядя на стоящего перед ним на негнущихся ногах человека, который в свою очередь не отводил от Йэна маленьких и слишком блестевших глаз. – Потому что ты трус. Слабак.

Ридли напрягся, готовый рвать и убивать, его ненависть была осязаема, она исходила от него подобно запаху, влажному и кислому.

– Боишься повернуться ко мне спиной, приятель? – насмешливо поинтересовался Ридли.

– Да я скорее повернусь спиной к крокодилу, – снова улыбнувшись, сказал Йэн. Он достиг двери и распахнул ее, держа открытой. – Идем, – добавил он. – Я умираю от жажды, но не смогу прикоснуться к пиву, пока не разделаюсь с тобой.

Ридли поколебался, затем прошел мимо Йэна наружу.

– Йэн, успокойся, – откуда-то из вибрирующего тумана донесся голос Брэма. – Он просто спятил… он может убить тебя.

Йэн не ответил. Он последовал за Ридли на улицу, и там они встали друг против друга под жестоким послеполуденным солнцем. Все это очень смахивало на сцену из американского вестерна. Разница заключалась лишь в том, что Шифлет был вооружен, а Йэн – нет. Но ему было наплевать.

– Хорошо, Ридли, – сказал он, щурясь от яркого света, потому что оставил шляпу на столе. – Ты уже доказал, что можешь справиться с женщиной и девочкой, но справиться со мной тут как-то ночью тебе не удалось.

Ридли издал тихий шипящий звук, странный, не похожий на человеческий, и поднял нож. Лезвие засверкало на солнце. Йэн с удовлетворением отметил, что на лице Ридли еще были заметны следы их драки.

Ридли сплюнул в пыль.

Йэн ждал. Он знал, что выглядит неестественно спокойным, но кровь в нем кипела, он был готов к схватке.

Но в тот самый момент, когда Ридли, поигрывая лезвием, сделал в направление Йэна шаг, непонятно откуда появилась Нэнси и бросилась между мужчинами. Она еще ничего не успела сказать, как Йэн уловил в воздухе запах беды и понял, почему ему было так не по себе всю последнюю неделю.

– В буше пожар! – выкрикнула Нэнси, указывая в сторону Корробори-спрингс и Меримбулы.

Дым перекатывался на горизонте – черные облака, окаймленные красным.

– Иисус, – прошептал Йэн, и его охватила паника. – Мои овцы!

Он тут же забыл о Ридли и помчался к грузовику Тома-старшего. Макалистер опередил его, Йэн не успел захлопнуть дверцу, как машина тронулась.

– Боже милосердный, – выдохнул Макалистер. – Надеюсь, жена догадалась укрыться с мальчиком у воды!

В следующие несколько мгновений словно ураган пронесся по обычно спокойным улицам Иоланды. Мужчины, с ругательствами и проклятьями бросаясь к грузовикам и автомобилям, заспешили к своим хозяйствам.

Том-старший высадил Йэна дома и на всей скорости рванул в сторону Корробори-спрингс, пообещав вернуться, как только убедится, что семья в безопасности.

Дым был густой и едкий, и хотя пламени видно не было, Йэн почувствовал его жар и понял, что огонь близко. Заламывая руки, из дома выскочила Алиса и поспешила за Йэном на конюшню.

Он уже открывал дверцу денников и выводил животных. Инстинкт поможет им найти безопасное место, если повезет. Потом, когда опасность минует, он соберет их и приведет назад.

– Мои кошки! – причитала Алиса, и слезы катились по загрубелой коже ее щек. – Боже, Йэн, а как же мои кошки? Я должна их спасти!

Йэн перешел к загонам, открывая ворота и резким свистом выгоняя еще шестерых перепуганных лошадей. С диким ржанием они вихрем промчались мимо него.

Нечего было и говорить – маленький фургончик Алисы уже перестал существовать, ненасытный огонь сожрал его. Но сейчас было не время для проявления чувств.

– Слишком поздно! – прокричал он, стараясь перекрыть неистовое ржание лошадей и рев пламени. – Убирайся отсюда, Алиса… садись в машину и не останавливайся до самой Иоланды!

– Мои кошки! – плакала Алиса. – Мои фотографии, мои книги о ковбоях и письма, который мой брат Вилли писал мне с войны…

– Их нет! – заорал Йэн, подталкивая женщину к ее забавному маленькому автомобилю. – Их нет, Алиса… уезжай!

Она выбрала, пожалуй, самый неподходящий момент для спора с ним.

– Нет! – заорала она в ответ. Женщина она была крепкая, весила столько же, если не больше, сколько Йэн, сдвинуть ее с места было непросто. – Если я не могу спасти свое жилье, я по крайней мере могу помочь тебе спасти твое!

Теперь Йэн видел пламя: пунцово-оранжевую, движущуюся в сопровождении черного дыма линию. Он с отчаянием подумал об овцах и о присматривавших за ними людях и собаках. Затем схватил Алису за плечи.

– К черту усадьбу! – прорычал он. – Спасайся!

Она вырвалась, кашляя от густого дыма и плача, и пошла за дом, чтобы включить садовый шланг. Через несколько секунд она уже поливала стены и, если получалось, крышу.

В воздухе летали искры, то и дело поджигая сухую траву. На Йэне затлела одежда, пока он еще раз обходил конюшню, чтобы убедиться, что животных там не осталось.

Она была пуста, и это было хорошо, потому что языки пламени охватили старую ветхую крышу, и строение вспыхнуло в мгновенье ока.

Йэн снова прокричал Алисе, чтобы она спасалась, и она снова не обратила на его слова никакого внимания, а пошла к передней части дома, чтобы попытаться включить еще один шланг.

Для споров с женщиной сейчас было не время, но Йэн пообещал себе первым делом после пожара свернуть Алисе шею. Если, конечно, им повезет пережить его.

Сев в свой грузовик, Йэн помчался к овцам – может, еще удастся что-то сделать. Он направился прямо сквозь невысокую стену огня, надвигающегося на дом, который был его жильем всю жизнь. В пламени были небольшие разрывы, и Йэн проскочил сквозь них, ведя машину на маленькой скорости, зная, что каждую секунду его грузовик может вспыхнуть как факел.

Задыхаясь и кашляя, почти ничего не видя из-за дыма, он возблагодарил Бога, что Джейси и Крис уехали в Аделаиду.

Довольно скоро он пересек линию пожара и очутился в черной пустыне, где не осталось ничего, кроме лежащих повсюду обугленных трупов овец. Тут и там в неподвижном, горячем воздухе поднимались вверх спирали дымков.

Йэн почувствовал навернувшиеся на глаза слезы и смахнул их рукой. Он ехал вперед, оценивая ущерб и находя все новых и новых погибших овец.

Он резко крутанул руль и чуть не перевернул грузовик, исследуя цепь холмов и оврагов дальше на запад. Земля здесь была опалена и дымилась, но огонь обошел ее стороной.

Йэн обнаружил небольшое стадо, забившееся в один из оврагов. Овцы, красивые, пустоголовые овцы, уже устали блеять. Йэн выскочил из грузовика, не успев даже толком остановить его. Он мчался к ним мокрый от пота, покрытый копотью. Они напуганы, его шерстяные комки, их мало, но они уцелели.

Йэн упал на колени в траву. Не зная, плакать или смеяться, он делал и то и другое.

Прошло несколько секунд тихой истерики, и он снова почувствовал это– затылок словно закололо иголочками, волосы встали дыбом. Он поднялся, повернулся и увидел Ридли Шифлета, стоящего на низком холмике над оврагом с ружьем в руках.

Улыбнувшись, Шифлет спустил курок.

Йэн почувствовал, как пуля вошла в его плоть, как охватило огнем внутренности, и, больше ничего не сознавая, упал на землю.

* * *

Джейси, дрожа, нажала на кнопку, которая соединила ее с администрацией. Крису передался ее страх, и он примостился на краю кровати, глядя на Джейси расширенными глазами.

Телефон прозвонил раз, другой, третий. Наконец на том конце сняли трубку. Джейси представилась дрожащим голосом и спросила, что ей просили передать.

Послание было только одно. Оно гласило: « Позвоните Нэнси. Срочно».

Прошла целая вечность, пока она дозвонилась до кафе Иоланды. Линия связи была старой, и помехи сильно искажали голос Нэнси.

– Связь плохая из-за пожара! – прокричала Нэнси сквозь ужасный треск. – Слушай внимательно, дорогая… в Йэна стреляли. Колли перевез его в Аделаиду на своем самолете… больница на улице Королевы Шарлотты… ты знаешь, где это?

Джейси закрыла глаза, ей сделалось дурно от пережитого шока, и все же известие не явилось для нее неожиданностью.

– Да, – ответила она твердым голосом, не потому, что чувствовала в себе силы, а потому, что их от нее ожидали. Джейк лежал в этой же больнице. – Серьезная рана, ты не знаешь? – прокричала она, открывая глаза и заставляя себя посмотреть на Криса.

– Нет! – крикнула в ответ Нэнси. – Я знаю только, что его нашел Макалистер, он лежал на земле, истекая кровью…

Связь оборвалась.

Джейси осторожно положила трубку.

– В моего папу стреляли, – сказал Крис. – Он умер. – Внезапно он вскочил с кровати, его голос поднялся до крика. – Он умер, он умер!

Джейси схватила пасынка за хрупкие запястья и притянула к себе. Страх и скорбь придали ему силы, и он яростно сопротивлялся, стараясь вырваться.

– Прекрати! – наконец прикрикнула она. – Я не знаю, насколько тяжело он ранен, но мы не можем поехать в больницу до тех пор, пока ты не придешь в себя!

Крис успокоился. Только его глаза остались дикими и остекленевшими, и он был бледен как смерть. Он шмыгнул носом и предпринял подобающее мужчине усилие, чтобы взять себя в руки.

– В него стрелял Ридли Шифлет, – сказал он. Голос его был похож на голос очень старого человека, а не девятилетнего мальчика. – Или эти сволочи из Меримбулы.

– Сейчас это не важно, – сказала Джейси, хватая сумочку, ключи от номера и легкий платок, чтобы защитить себя от ночной прохлады. – Скорей, Крис… мы нужны твоему отцу.

Задержавшись только, чтобы забрать Регину, которая чуть не лишилась чувств, услышав от дочери, что Йэн ранен, Джейси бросилась к лифтам. С помощью швейцара они поймали такси и поспешили в больницу.

Приехав на место, Джейси ворвалась в современное здание и сразу же наткнулась на стол справок, где ей сообщили, что Йэна только что доставили из аэропорта и сразу же подняли в операционную, поскольку состояние его было критическим.

Он был жив. Джейси уцепилась за эти слова и повторяла их про себя, как молитву. Йэн был жив, он дышал, его сердце билось.

Сестра проводила всех троих на тот этаж, где располагалась операционная, и разместила в одной из комнат для посетителей. Она принесла Джейси одеяло и приказала ей лечь, сказав, что ее вид оставляет желать много лучшего и, чего доброго, с ней самой сейчас станет плохо, но Джейси отказалась. Она и Крис сели на край софы, тесно прижавшись друг к другу, а Регина мерила шагами пространство перед рядом торговых автоматов. На ней было голубое с блестками платье, в котором она ходила в театр.

На Джейси тоже было ее вечернее черное платье из крепа.

Они провели в ожидании пятнадцать минут, судя по большим часам на стене, когда в комнату вошел Колли. Он был похож на свою усохшую копию. Одежда его была перепачкана и измята, на лице застыло выражение уныния.

Джейси поднялась и подошла к нему на подгибающихся ногах.

– Что произошло? – почти шепотом спросила она.

Для Колли это было слишком. Он хотел одного: повернуться и броситься бежать. Летать на старом, задыхающемся самолете – это пожалуйста, но когда дело доходило до чувств и эмоций, тут он терялся.

– Я… в буше был пожар… этот парень, Макалистер, поехал искать Йэна… и нашел его раненого.

Джейси очень ясно представила себе эту картину – она столько раз видела ее в своих ночных кошмарах, когда спящее сознание позволяло всем ее страхам беспрепятственно завладевать ею. Она на мгновенье закрыла глаза, но сцена, вместо того, чтобы потускнеть, предстала перед ней с ужасающей реальностью.

Крис подошел и встал рядом с ней. Она прижала его к себе.

– Пожар… он был очень сильным?

Колли внимательно посмотрел на один из автоматов, словно ожидая от него подсказки. Когда он снова встретился глазами с Джейси, она увидела в них тревожные воспоминания.

– Выгорело много травы, очень много овец погибло, – сказал он. – Огонь утих сам собой.

В голове Джейси промелькнули мысли о Корробори-спрингс и доме Йэна, но она не могла тратить силы на беспокойство по этому поводу. Сейчас ее волновало только состояние Йэна.

– В моего отца стрелял Ридли Шифлет, – с непоколебимой уверенностью заявил Крис. Он очень походил сейчас на взрослого в миниатюре. – Его поймали? Он в тюрьме?

Колли слегка взлохматил волосы Криса. Джейси чуть не задохнулась от спазма в горле, потому что она столько раз видела, как Йэн делает то же самое, и потому что может случиться так, что она уже никогда больше не увидит этого его жеста.

Она пошатнулась и зажмурилась в бесплодном усилии преодолеть накатившееся на нее эмоциональное потрясение. Боже милосердный, Йэн может так и не узнать, что станет отцом, не говоря уже о том, что не увидит своего ребенка, не возьмет его на руки.

Нечленораздельный, сдавленный звук заклокотал в горле Джейси. Колли взял ее за одну руку, Регина за другую, они подвели ее к дивану и усадили.

Колли побыл с ними, сколько мог, потом извинился и ушел. Джейси не винила его, потому что знала, что не в его характере задерживаться подолгу на одном месте, ему постоянно требуется движение.

А ночь все длилась.

Крис уснул, неловко свернувшись на стуле, – утром у него будет болеть шея, подумала Джейси. Но она не стала будить его. Регина клевала носом над журналом, тихонько посапывая.

Еще не рассвело, когда Джейси разбудил врач – она забылась беспокойным сном на коротком диване, – тихонько тряся ее за плечо.

– Миссис Ярбро?

Сердце Джейси забилось на предельной скорости. Она села щурясь, голова у нее кружилась, губы беззвучно шептали слова молитвы. Только бы он был жив. О, Боже, пожалуйста, дай ему жить!

– Как мой муж? – глухо прошептала она.

– Кризис миновал, – сказал врач. Это был невысокий мужчина средних лет с добрым лицом и сочувственным взглядом серых глаз. – Ранение было серьезным, пуля сильно повредила внутренние органы.

– Он в сознании?

– Он находится в реанимации уже около часа. Возможно, что он уже частично пришел в себя.

– Я хочу его видеть, – в один голос сказали Джейси и Крис.

Врач улыбнулся и потрепал мальчика по плечу.

– По одному, – разрешил он. – И совсем ненадолго.

Проснулась Регина. Впервые в своей жизни она не обратила внимания на смазанный макияж и смятую прическу. Она обняла мальчика за плечи и мягко сказала:

– Я пока побуду с Крисом.

Он не стал спорить, хотя отчаянное желание увидеть отца ясно читалось на его лице.

– Пожалуйста, скажи папе, что я здесь, – попросил он.

Джейси кивнула, слегка коснулась его волос и вышла следом за врачом. Они шли по длинному коридору с занавешенными окнами и закрытыми дверями. Почти полную тишину нарушало только позвякивание открывающихся дверей лифтов.

Наконец они вошли в просторную палату, залитую утренним светом. Джейси сначала увидела больничные койки и аппаратуру с многочисленными проводами, тянущимися по полу. Потом она увидела Йэна.

Он был бледным и изможденным, к обеим его рукам и к носу шли трубочки. Он открыл глаза и посмотрел на нее. Дрожащей рукой она дотянулась до ближайшей к ней части его тела – до ноги.

Пальцы ноги слегка дрогнули под ее рукой, Йэн закрыл глаза и погрузился то ли в сон, то ли в бессознательное состояние.

Джейси стиснула пальцы его ноги, слезы жгли ее глаза, и она молча молила его не покидать ее.

– Вы можете поговорить с ним, – тихо сказал врач. – Мы не уверены, что пациенты слышат, находясь без сознания, но какая-то часть его мозга передаст ему, что вы здесь. Это может принести пользу.

Джейси кивнула, отпустила ступню Йэна и подошла к изголовью кровати. Глядя на мужа, неподвижно лежащего перед ней, она поняла, как он уязвим. Все это время ему очень ловко удавалось скрывать это. Ей хотелось дотронуться до его лица, старым как мир жестом пригладить волосы, как она приглаживала их Крису, когда хотела успокоить его.

Она наклонилась к нему, забыв о присутствии врача и находившейся поблизости сестры, других больных.

– Я люблю тебя, Йэн Ярбро, – четко сказала она. – Ты слышишь меня? Я тебя люблю.

Он открыл глаза, и она увидела неясный отблеск улыбки в их фиалковых глубинах, но он снова быстро провалился в сон. Джейси не поняла, действительно ли он услышал ее слова, было ли это чисто рефлекторной реакцией или он пытался подсознательно ответить на ее присутствие.

Она поцеловала мускулистое плечо, помедлила несколько мгновений и выскользнула из палаты, потому что знала, что Крис тоже хочет увидеть отца.

После того как мальчик побыл с отцом – на этот раз Йэн глаз не открывал, – Регина настояла, чтобы они поели в больничном кафетерии. После завтрака мать Джейси пошла в гостиницу.

Когда через час с большим Регина вернулась, на ней были слаксы и блузка. Прическа и макияж были безупречны, а сама она являлась олицетворением деятельной энергии. Она принесла смену одежды для Джейси и Криса и устроила так, чтобы они приняли душ.

Джейси была благодарна Регине за хлопоты, рада, что та хоть как-то облегчает нелегкое бдение у постели больного.

– Я распорядилась, чтобы наши вещи переправили в приличную гостиницу на этой же улице, – объявила Регина, когда Джейси, приняв душ, вернулась в комнату.

Теперь, когда она поела и освежилась, Джейси чувствовала себя сильной и храброй. Она благодарно обняла мать.

Проходил день, а состояние Йэна не менялось. Ему не становилось хуже, но и не было лучше. Казалось, он все еще находится на краю.

Когда его перевели в отдельную палату, Джейси села у изголовья с одной стороны, Крис – с другой. Регина сновала туда-сюда, принося сандвичи, молоко и кофе, болтала с сестрами, приглядывала за больными в соседних палатах.

В шесть часов вечера Йэн начал ворочаться. Через час или около того он открыл глаза и попытался сосредоточить взгляд на лице Криса. Тень улыбки коснулась губ, потом он снова забылся глубоким сном.

Теперь, когда Йэн, без сомнения, был вне опасности, Регине удалось убедить Криса сходить в гостиницу пообедать и посмотреть телевизор, но Джейси от мужа не ушла. Она упрямо сидела в палате, хотя одна, а потом другая медсестра пытались заставить ее уйти.

Она съела присланный Региной кусок пиццы и в конце концов заснула, прижавшись лбом к руке Йэна. Среди ночи ее разбудил его голос, хотя это был всего лишь хриплый шепот.

– Уезжай домой, девушка, – сказал он, с трудом выговаривая каждое слово. – Уезжай в Америку… здесь у тебя ничего не осталось.

Джейси выпрямилась. Все ее тело ломило. Она была готова взорваться в любой момент, но никогда она не чувствовала себя настолько уверенно.

– В чем дело, Ярбро? – спросила она со слабой улыбкой. В палате было темно, только слабый свет из коридора проникал в нее, и лицо Йэна было скрыто тенью. – Ты что, хочешь избавиться от меня, потому что нашел себе другую женщину?

Йэн на секунду прикрыл глаза, с видимым напряжением собирая силы. Боже всемогущий, он был неотразим даже сейчас, лежащий на больничной койке под капельницей с перебинтованной грудью.

Он посмотрел ей прямо в лицо. С яростью.

– Я больше тебя не люблю, – сказал он.

Слова ударили Джейси как катящийся с гор поток, пригвоздили ее, но она не позволила себе почувствовать боли. Сейчас страдает Йэн. Она скроет свою боль, чего бы ей это ни стоило.

– А я и не подозревала, что ты меня любил, – ответила она. – Но это неважно. Тебе нет необходимости любить меня. Ты и без этого хороший муж и прекрасный отец. – Она наклонилась к нему, понизив голос. – Не говоря уже о том, как ты великолепен в постели. Можно строить жизнь и на этой основе.

Йэн долго пристально смотрел на нее, словно запоминал черты ее лица, и жалость в его взгляде проистекала не только от его физического состояния.

– Все сгорело. Корробори-спрингс. Овцы. Все, – после продолжительного молчания сказал он.

Еще раз железным усилием воли Джейси заставила себя не дрогнуть. Потом она найдет какой-нибудь угол, где сможет выплакаться, ударяя кулаками в стену. А сейчас она выдавила из себя слабую улыбку.

– Что ж, значит, нам придется все начать сначала, – сказала она. – Мы молоды. Мы сможем.

В глазах Йэна блеснули слезы.

– Нет, – сказал он, мотнув головой. – Нет.

Джейси ощущала его страдания как свои. Она нагнулась и поцеловала его в лоб, молча благодаря Бога за спасение жизни Йэна. Все остальное не имело никакого значения. Она хотела бы сказать ему о ребенке, но не была уверена, беременна ли на самом деле, потому что еще не сделала анализ. К тому же в таком состоянии Йэн мог воспринять ребенка как обузу, а не как источник сил для жизни и надежды.

– Отдыхай, – сказала она и, переплетя свои пальцы с его, снова опустилась на стул.

Йэн долго смотрел на нее, все движения его души отражались во взгляде, потом он заснул.

Крис и Регина явились рано утром. Регина приказала Джейси пойти в гостиницу и отдохнуть и, чтобы ее слова достигли цели, напомнила ей о ребенке.

– Ребенок? – спросил Крис, оторвавшись от электронной игры.

Джейси шикнула на него, нервно глянув в сторону Йэна. Тот, по счастью, спал.

– Мы поговорим об этом потом, – пообещала она пасынку.

В первый раз с того момента, как стало известно о ранении Йэна, Крис улыбнулся.

– Ребенок, – мечтательно протянул он, его лицо сияло, словно он готовился к встрече с чудом.

На этот раз Йэн проснулся. Было ясно, что он не только все услышал, но и понял. Он печально посмотрел на Джейси. Она наклонилась к нему очень близко, и только она одна услышала, что он сказал:

– Нет. О Боже, нет.