Текст книги "Пламя свечи"

Автор книги: Линда Холл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

5

Наконец настал день, когда Анну выписали из больницы. Натали решила устроить себе выходной, чтобы помочь ей. Хотя мама, конечно, возражала и говорила, что уже прекрасно себя чувствует и не нуждается в помощи.

Натали только направилась в кухню, чтобы приготовить матери чай, как вдруг заявилось семейство Морель в полном составе. Похоже, Жан-Люк притащил своих родителей сразу после того, как встретил их в аэропорту.

– Анна! Что с тобой, моя дорогая? Стоило мне только уехать, как… – Вивьен побежала к своей подруге.

Ее муж, отец Жан-Люка, последовал за ней, а сам Жан-Люк замешкался в коридоре:

– Я постараюсь увезти их поскорее, – пообещал он Натали. – Анне все еще следует соблюдать покой.

– Она очень рада, что вы приехали ее навестить. Ты же знаешь, они с твоей мамой хорошие подруги, к тому же мама выздоравливает на удивление быстро.

– Ты тоже выглядишь лучше, – сказал он, оценивающе разглядывая ее лицо. Потом его взгляд опустился ниже, и он немного нахмурился, оглядывая ее фигуру. – Но по-прежнему слишком худенькая.

– Не всем же быть мягонькими, беленькими и кудрявенькими!

Она обошла его и направилась в зал, где беседовали их родители, но он схватил ее за руку и произнес:

– Не вредничай! Я просто хотел сказать, что ты сильно похудела с тех пор, как стало известно о болезни Анны. И что теперь, когда все нормально, ты можешь начать нормально питаться.

– А я никогда и не переставала, – пожала она плечами. В последнее время у Натали действительно не было аппетита, но все же ей не нравилось, когда Жан-Люк лишний раз напоминал ей, что она похожа на недокормленную гончую. – И ты вовсе не обязан за мной следить. Я и сама могу о себе позаботиться!

– Просто привычка, наверное, – спокойно объяснил Жан-Люк и отпустил ее руку. – Ведь я следил за тобой с тех пор, как ты родилась.

Это была истинная правда. Натали прекрасно помнила, как он не раз отряхивал ее от пыли после очередного падения. Да и вообще этот заботливый парень всегда старался уберечь маленькую девчонку от разных неприятностей. Иногда он злился на нее из-за того, что Натали передразнивала его или увязывалась за ним, куда бы он ни пошел. А еще он всегда защищал ее от ребят, которые могли бы ее обидеть. Один раз Жан-Люк даже чуть не подрался из-за нее со своими двоюродными братьями.

– О чем ты думаешь?

– Так, накатили воспоминания, – сказала она, вздыхая. Просто воспоминания. Вообще-то я готовила маме чай, когда вы приехали. Так что сейчас я накрою чайный стол на всех. Или, может, кто-нибудь хочет кофе?

– Я буду кофе, если можно. – Он пошел вместе с ней в кухню. – А ты, должно быть, пока не ходишь на работу, чтобы ухаживать за Анной?

– Освободилась на один день. Но тебе же известен мамин характер, она не хотела, чтобы я оставалась дома даже сегодня.

Натали потянулась, чтобы достать с полки сахарницу. А достав, повернулась обратно. Жан-Люк за это мгновение оказался гораздо ближе к ней, чем до этого. И Натали чуть не выронила сахар из рук. Она увидела свое отражение в его глазах. Вдруг ей показалось, что Жан-Люк ее сейчас поцелует. Но иллюзия закончилась, когда он спокойным движением взял у нее сахарницу и… отошел к столу.

– Похоже, моя мама может разговаривать с твоей без перерыва, – улыбнулся он.

Натали ничего не ответила, потому что все еще не могла опомниться.

Идиотка! – ругала она сама себя. Похоже, дело с Жан-Люком принимало серьезный оборот. Натали любила его и думала о нем каждую минуту. Но он-то разочаровался в ней! Ведь сказал же, что у него есть Соланж и с этой девушкой у него все серьезно…

Но, так или иначе, он недавно поцеловал ее! Хотя, возможно, это было просто недоразумение. Ведь она уже унизила его раз в жизни, и больше он не позволит ей этого сделать.

Когда подруги наговорились, Вивьен стала прощаться. Она обняла Натали и предложила:

– Вы должны обязательно прийти к нам на ужин, как только мама будет чувствовать себя лучше. Может быть, на следующей неделе? Соберемся узким кругом – только наши две семьи, как это было всегда.

Натали восприняла это приглашение как знак примирения. Мама Жан-Люка простила ее.

– Конечно, мы с удовольствием придем, – ответила Анна. – Правда, Натали?

Она почувствовала, что у нее защипало в носу, кивнула в ответ и сдавленным голосом поблагодарила Вивьен за приглашение.

Однако когда наступил день назначенного ужина, Натали приложила все усилия, чтобы туда не пойти. Но мать даже слушать не стала ее отговорки. Анна строго сказала, что Вивьен ждет их всех вместе, и если Натали не придет, она будет расстроена.

Ей же совершенно не хотелось встречаться с Соланж, хотя она не была уверена, что та уже получила право считаться членом семьи Морель. Так или иначе, но ей придется это пережить.

Когда Натали с родителями подъехали к дому семьи Морель, Жан-Люк сам открыл им дверь. Девушка с облегчением вздохнула, когда поняла, что на ужин никто кроме них больше не приглашен.

Она знала этот дом как свой собственный, и, хотя сначала чувствовала себя немного скованно, уютная атмосфера и теплые отношения, которые у нее всегда были с родителями Жан-Люка, были быстро восстановлены. Похоже, они окончательно простили ее за то, что когда-то произошло.

Сам Жан-Люк был весь вечер спокоен и любезен. Однако Натали все равно чувствовала какое-то напряжение. И старалась не оставаться с ним один на один.

– Жан-Люк, дорогой, покажи Натали наш новый пруд, – предложил после ужина его отец, который был увлечен теперь устройством сада.

Сначала Натали показалось, что Жан-Люк собирается отказаться, но он вздохнул, взял ее за руку и повел в сад. Она видела, что родители обернулись, провожая их взглядом.

Когда они вышли за двери, Натали высвободила руку и сказала:

– Ты не обязан делать этого.

– У меня не было выбора. Я же видел, что ты засыпала.

– Просто там очень жарко, – пробормотала она.

На улице было немного прохладнее. Они шли к деревьям, посаженным по периметру всего дома. Натали помнила их еще с детства, хотя тогда они казались ей намного выше. Солнце уже село, и сад был окутан прозрачно-серыми сумерками. Натали подошла к розовому кусту, взяла в ладони распустившийся цветок и вдохнула его аромат.

Будучи ребенком, она очень любила приходить сюда, гулять по узким тропинкам между кустов. Или читать в тени деревьев, или наблюдать за золотой рыбкой в фонтанчике. Еще здесь был небольшой пруд, в который она свалилась, и Жан-Люку пришлось тогда ее вытаскивать.

Она не стала напоминать ему об этом, слишком дорогими для нее были эти воспоминания. Сегодня же идущий рядом взрослый мужчина мог и посмеяться над ее сентиментальностью. Все это время он сопровождал ее молча, даже не пытаясь сделать их прогулку интимной.

Подул легкий ветерок, тронул детские качели, привязанные к старому дубу.

– Они все еще здесь! – не смогла удержать свой восторг Натали.

– Да, каждый год отец обновляет веревки. Обычно на них катаются мои племянники. – Жан-Люк сильно дернул одну из веревок, проверяя ее на прочность. – Они и тебя выдержат.

Натали покачала головой и ответила:

– Я уже слишком взрослая, чтобы кататься на качелях.

В детстве он часто катал Натали на этих качелях. Сначала потому, что она не умела сама, а затем – из озорства. Ему нравилось, как она визжит от восторга. Это происходило много лет назад, но казалось, что только вчера.

Они направились по тропинке дальше. Розы стали пахнуть еще сильней. Жан-Люк шел рядом с Натали, и рукав его пиджака чуть касался ее плеча. Постепенно они приблизились к новому пруду, все дно которого было выложено камнями, причем так, что вода стекала с тех из них, которые были повыше, создавая миниатюрный водопад.

– На противоположном берегу стоит насос, который гонит воду на верхние камни, а потом она стекает обратно в пруд, – объяснил Жан-Люк. – Да, этот водоем – гордость отца, он предпочитает заниматься садом самостоятельно.

– Ты помогал?

– Да. Вместе с двоюродными братьями. Ответственное семейное дело.

Около пруда стояла небольшая резная скамейка, словно специально водруженная сюда для романтических разговоров.

– Ее тоже недавно поставили, – кивнул он, заметив, куда смотрит его спутница. – Пойдем присядем.

Жан-Люк слегка обнял ее и повел к скамейке.

Натали нервничала из-за близости этого мужчины. Она заставляла себя расслабиться, но это не помогало. Какая-то птица слетела с ветки и переметнулась на другое дерево. Девушка вздрогнула.

– Ну и чего ты испугалась? Это всего лишь маленькая птаха, их здесь у нас много.

Они сели и Жан-Люк положил руку на спинку скамейки.

– Я вовсе не испугалась.

– Конечно, ты же всегда была крепким орешком. Кто бы мог подумать, что за характер прячется за столь ангельской внешностью.

– Спасибо, – сухо произнесла она. – Однако я не считаю это недостатком.

Жан-Люк рассмеялся.

– Ничего удивительного, учитывая, что ты – единственный ребенок в семье и у тебя было все, что только могла пожелать. Даже я баловал тебя.

– Ты, между прочим, тоже единственный у своих родителей, – напомнила она ему.

– Правда, но у меня были двоюродные братья, которые каждый раз смеялись при упоминании, что я особенный или самый любимый в семье.

– Что-то не помню, чтобы твои братья тебя сильно угнетали.

– Это потому что я научился с ранних лет себя защищать.

А если быть точнее, не только себя, но и Натали. Поскольку нередко бывали такие случаи, когда Жан-Люку приходилось успокаивать мальчишек, которым нравилось изводить самолюбивую хорошенькую девочку.

Натали опять вздрогнула, и Жан-Люк сказал:

– По-моему, тебе холодно. Давай вернемся обратно в дом.

Он обнял ее за талию, и легкая щетина Жан-Люка коснулась ее лба. На какое-то мгновение его объятия стали сильнее, и Натали подалась вперед, растворяясь в запахе и тепле его тела. Но в этот миг он едва ли не отпихнул ее от себя.

– Что ты делаешь? – Его голос сорвался, а глаза заблестели.

Она моргнула.

– Я? Ничего? Что ты имеешь в виду?

– Ничего? – повторил он. – Тогда что же будет, когда ты будешь делать чего? Пойдем обратно.

Он встал и направился к дому. Но Натали не сдвинулась с места. Сердце у нее, казалось, вот-вот выпрыгнет, и она не чувствовала ни рук ни ног.

Жан-Люк любит ее! И желает! Но глушит в себе эти чувства…

Вдруг она услышала свой голос как будто со стороны:

– Чего ты боишься, Жан-Люк?

Он замедлил шаг и обернулся.

– Боюсь? Почему ты хочешь меня обвинить в том, в чем виновата сама? Может быть, наоборот, это я тебя испугал?

Напряжение между ними росло, и она не знала, что делать дальше.

– Простите, простите! – пролепетала она, – Но вы вовсе не испугали меня, господин Большой Волк!

Он так оскалился в ответ, что ее определение оказалось как нельзя более точным.

– Вы сами не знаете, чего хотите, Маленькая Лисичка!

Натали рассмеялась.

– Я больше не та наивная девочка, которую можно обманывать, – игриво напомнила она.

– Значит, мы все уже взрослые? – спросил он, делая шаг к ней.

Ее сердце бешено стучало.

– Да. Четыре года назад ты был уверен, что сам вполне взрослый, чтобы жениться на мне. Теперь же я достаточно созрела хотя бы для того, чтобы меня можно было поцеловать.

– Это предложение?

– Понимай, как хочешь.

Он стоял на месте. Больше всего Натали боялась, что Жан-Люк повернется и уйдет, но он вдруг сказал тихим, но уверенным голосом:

– Подойди сюда.

Дрожь пробежала по ее телу. Они оба как будто ходили по острию ножа. Натали сделала несколько шагов и остановилась перед Жан-Люком, подняв вверх голову. Она не собиралась отступать.

Жан-Люк обнял ее лицо ладонями. Девушка смотрела ему прямо в глаза и читала в них страсть и желание.

Он немного наклонил голову, и его губы коснулись ее губ. Это был одновременно поцелуй благодарности и наказания. Мужчина то нежно целовал ее, то довольно напористо проникал все глубже и глубже, вкладывая в этот поцелуй и боль обиды, и давнюю любовь.

Поддавшись наслаждению, Натали инстинктивно прижалась к нему всем телом, ее руки, проникнув под пиджак, заскользили по его спине. Она слышала, как гулко бухает его сердце.

– Черт побери тебя, Натали! Зачем ты опять вернулась? – прошептал он.

Не дождавшись ответа, он снова стал целовать ее. Натали обвила его шею, а Жан-Люк начал ласкать ее грудь. У него вырвался стон наслаждения. Поцелуй становился все сексуальней и сексуальней, страсть начинала вскипать в обоих. Но вдруг Жан-Люк прервал свои ласки и выпрямился. Все еще обнимая ее за талию, он хрипло произнес:

– Это именно то, чего ты хотела?

– Да, – ответила она раскованно. И подумала, что хотела куда большего. Но не здесь и не сейчас. – Ты ведь тоже мечтал об этом?

Жан-Люк не стал отрицать. Все еще сжимая ее в крепких объятиях, он сказал:

– Ну вот ты и получила то, что хотела. – И убрал руки. – Теперь удовлетворена?

Конечно же она не была удовлетворена и понимала, что Жан-Люк тоже. Им обоим предстояли мучения. В свои годы она уже кое-что знала о гормонах, об их власти над умом и логикой.

– А ты? – Она попыталась зацепить его.

– Ты сама знаешь ответ на свой вопрос. Кто тебя научил так изощренно дразнить мужчин?

Дразнить мужчин? Это было нечестно. Ведь кроме Жан-Люка, не считая Пьера, она близко ни к кому не подходила. Хотя…

– Я тебя не дразню.

– Нет? Получается, что ты готова довести начатое тобой до конца?

Ей не понравился тон, каким он это произнес, и она ответила:

– Нет, если ты меня ненавидишь.

– Я не ненавижу тебя, Натали, и я тебе об этом уже говорил. Но не потерплю, чтобы кто-то мной манипулировал. Даже ты.

– Так что, я опять, получается, виновата?

– Нет, – он покачал головой, – мы оба участвовали в этом, Я не должен был позволять тебе заходить так далеко.

И она не должна была делать этого. Натали нервно трогала свой подбородок. Но потом, пытаясь выглядеть как можно независимей, спокойно произнесла:

– Это был всего лишь поцелуй. Ничего страшного не случилось.

Хотя, честно говоря, земля все еще плыла под ее ногами после этого самого «ничего страшного».

– Ты же прекрасно знаешь, что ничего большего между нами быть не может. Так что – будь спокойна!

– Это угроза или обещание? – поинтересовалась она, игриво взглянув на него.

Жан-Люк усмехнулся.

– А ты ведь на это напрашиваешься. Разве не так? Я помню, как-то раз мама подарила тебе куклу. Ты немного повозилась с ней и забросила. Потом соседская девочка хотела взять ее поиграть, но ты устроила скандал и забрала ее обратно. Сейчас происходит то же самое.

Он все еще сравнивал ее с той малышкой!

– Ошибаешься. Сейчас вообще ничего не происходит.

– Так что же, получатся, поцелуй был всего лишь зарядкой для мышц лица при лунном свете? – Его руки были засунуты в карманы, но от тела шла почти ощутимая волна невероятного напряжения.

– Этот поцелуй… Что он значил для тебя?

Жан-Люк ничего не ответил. Он повернулся и пошел по дорожке к дому, дав Натали знак идти за ним.

– Родители, наверное, уже ждут нас, – сказал он.

Это был слабый предлог, но Натали смирилась.

Весь оставшийся вечер Жан-Люк сидел молча, почти не участвуя в разговоре. И она испытала облегчение, когда родители стали собираться домой.

Она увидела Жан-Люка лишь спустя неделю, на дне рождения у Сары. Натали пригласила Пьера пойти с ней, думая, что ее бывший жених заявится на вечеринку вместе со своей белокурой красоткой. Она пыталась об этом не думать, но ее взгляд выхватывал каждого, вновь прибывшего гостя. Наконец Жан-Люк вошел в дом Сары. Он пришел один, без Соланж.

У двери его встретила горничная Сары. Жан-Люк тоже огляделся, и его взгляд застыл на Натали, потом на ее кавалере.

– Смотри, твой старый знакомый, – сказал Пьер.

– Да, – попыталась ответить она как можно более равнодушно.

– По-моему, мсье не особенно дружелюбно на нас посмотрел.

– Просто он сегодня пришел без своей девушки. Возможно, они повздорили.

– А может быть, это из-за того, что я с тобой?

– Нет, конечно! – Однако слова Пьера запали ей в душу, и она даже покраснела.

Жан-Люк подошел к ним и сдержанно произнес:

– Привет, Натали и… Пьер, если не ошибаюсь?

Натали посмотрела на Жан-Люка. Он оценивающе разглядывал Пьера. В этот момент открывали шампанское, и пробка выстрелила. Натали инстинктивно прижалась к Пьеру. И Жан-Люк мгновенно перевел взгляд на нее саму. Этим взглядом было многое сказано. Да, Пьер был прав, Жан-Люк был настроен явно недружелюбно в этот вечер.

– Пьер, ты же помнишь Жан-Люка?

– Конечно! – Он слегка наклонил голову в запоздалом приветствии.

Пытаясь не выказывать своего волнения, Натали поинтересовалась:

– А где Соланж?

Жан-Люк посмотрел на нее так, будто она спросила: а не принес ли он в кармане бешеного кролика?

– Не со мной, – отрезал он.

У Натали чесался язык спросить, не поругались ли они случайно, и она поймала себя на мысли, что в душе у нее поселилась маленькая надежда именно на это.

– Напитки стоят вон там, – примирительно произнес Пьер и указал на журнальный столик, служивший в этот вечер мини-баром.

– Спасибо, – сказал Жан-Люк, – я подойду туда попозже.

Он повернулся к Натали и спросил:

– Как дела у твоей мамы? Надеюсь, мы не сильно утомили ее в тот вечер?

– У нее все хорошо, – ответила Натали. – Ей очень понравилось у вас в гостях, и прогулка пошла на пользу.

– Надеюсь, тебе тоже понравилось. – Его голос был мягок, как крем. – И наша прогулка в саду, которая была такой увлекательной.

Только Натали смогла понять, что он объявляет ей холодную войну. Ни одна мышца на его лице не дрогнула и не выдала двойного смысла произнесенных слов.

Последовала небольшая пауза. Жан-Люк как будто давал Натали время переварить пилюлю, которой только что ее угостил.

– Сара говорит, что просто потрясена твоей работой в магазине, и считает, что у нее передо мной должок. – Он повернулся к Пьеру и пояснил: – Натали не говорила вам, что это я познакомил их?

Его совершенно не интересовал ответ Пьера, он опять повернулся к Натали:

– Давно ли ты видела Луизу?

– Нет, – ответила Натали, – мы с Пьером как-то ужинали вместе с ними. Она счастлива с Марком, ее муж очень хороший человек.

Великодушно позволяя Пьеру тоже вставить слово в их разговор, Жан-Люк спросил его:

– Вы тоже так считаете?

Пьер кивнул:

– К тому же мы с ним оба увлекаемся регби.

Натали в душе ликовала – гол в ворота Жан-Люка. Но тут он едва заметно, но очень ехидно моргнул и, посмотрев на Пьера, отметил:

– Вообще-то это не самый любимый вид спорта Натали. Как-то она даже сказала мне, что не понимает этих американцев, почему, мол, они сделали эту глуповатую игру национальным видом спорта?

– Вообще-то я стараюсь ее этим не утомлять, – оправдался Пьер.

– А вы сами не играли?

Пьер покачал головой.

– Нет. Я только зритель.

– Да-да, – Жан-Люк всей своей мимикой изобразил понимание и заботу, – это слишком опасный вид спорта, чтобы в нем участвовать.

– Но не единственный в этом роде, – сказал Пьер сухо.

В воздухе зависло молчание.

– В каждом спорте есть элемент риска, – заполнила паузу Натали.

– Знаете, Пьер, Натали, когда была еще совсем ребенком, очень любила играть с огнем. Как-то раз она стащила спички и, пока родители отдыхали на пикнике, решила устроить свой собственный костер в гараже. Хорошо хоть, что пол там был бетонный. Потому что когда меня послали на ее поиски, я пришел и увидел уже приличное пламя.

Да, дело обстояло именно так. Но, поразительно, Жан-Люк впервые рассказывал об этом, тем более чужому человеку. Потому что тогда они уничтожили все улики и вернулись к родителям, как ни в чем не бывало.

– Но с тех пор я научилась обращаться с огнем, – запротестовала она. – И вообще стала намного осторожнее.

– Неужели? – Он посмотрел на нее, удивленно подняв брови. – А как же тот случай, когда мы играли около пруда?

Далее последовало подробное повествование о том, как Натали упала в пруд. Потом Жан-Люк не на шутку завелся и рассказал еще что-то и еще что-то, обращая внимание собеседника на то, как давно они с Натали знают друг друга. И еще на то, что их семьи очень близки между собой, и что у них есть много общих знакомых. Натали не совсем понимала, зачем он все это делает.

В это время подошел Дидье, муж Сары, хлопнул Жан-Люка по плечу и сказал:

– Привет! Проходи, угощайся. Хочешь что-нибудь выпить?

– С удовольствием, – согласился Жан-Люк. – С вашего позволения…

Он, кивнув Натали и Пьеру, отправился вслед за хозяином дома.

– Чего это он завелся? – удивленно спросил Пьер у Натали.

– Просто мы не в самых лучших отношениях на данный момент. – Она сделала большой глоток вина.

– У вас с ним война что ли?

– Не совсем так. – Натали, задумавшись, опустила глаза. – Тема закрыта. Давай поговорим о чем-нибудь другом.

Весь оставшийся вечер она избегала Жан-Люка, уделяя все внимание своему спутнику.

Когда вечеринка закончилась, Пьер проводил ее до дома. Натали повернулась к нему, чтобы он поцеловал ее на прощание. Но вместо этого мужчина нежно провел тыльной стороной ладони по щеке Натали и спросил:

– Что происходит между тобой и Жан-Люком?

Она вздохнула.

– Ничего.

– Разряды электричества, ежесекундно вспыхивающие между вами, – это ничего? – Он покачал головой.

Натали опять вздохнула и призналась:

– Когда-то мы были с Жан-Люком помолвлены. Все уже кончено, но… похоже, у нас остались какие-то нерешенные вопросы. Однако между нами больше ничего нет.

Она вдруг вспомнила поцелуй в саду его родителей, случившийся всего несколько дней назад…

– Я думаю, вам стоит разобраться наконец со своими проблемами, – сказал Пьер, – потому что, пока этого не произойдет, любой другой мужчина рядом с тобой будет чувствовать себя так, будто он сражается с невидимым врагом.

После этого разговора Натали лежала в постели, но не могла уснуть. Она вновь и вновь прокручивала слова, сказанные Пьером. Этот милый человек заслуживал гораздо больше, чем она могла ему дать. Он ей, безусловно, нравился, даже очень. Но Жан-Люк… занял все ее сердце, не оставив места ни для кого другого. И каждая попытка выселить его оттуда заканчивалась разочарованием или ощущением собственной вины.

Даже сейчас Натали не могла уснуть, думая о том, что Жан-Люк пришел на вечеринку один и потратил уйму времени на то, чтобы доказать Пьеру, насколько близки они с Натали с самого детства. И конечно же она не могла не думать о том поцелуе на резной скамейке у пруда.

В какую же игру они играли?