Текст книги "Счастье мимолетно"

Автор книги: Линда Холл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

7

Лиза не успела произнести и слова, как Фриц заявил:

– Говорю же вам, мы обручены. Какой-то репортер допустил глупейшую ошибку, а Лиза вбила себе в голову, что если скажет правду, это пагубно отразится на вашем состоянии и помешает выздоровлению.

Максим, словно не слыша его, повернулся к Лизе.

– Итак, что скажешь? – с металлом в голосе спросил он.

Лиза судорожно сглотнула:

– Ну… отчасти это так…

– Черт побери, дружище, – снова вмешался Фриц. – Вы были при смерти. Лиза просто пожалела вас! Она носит на пальце мое кольцо. – Он подошел к ней и, не успела она спрятать руку за спину, схватил ее за запястье. – Или, по крайней мере, носила до сих пор…

Заставив себя поднять голову, Лиза взглянула ему в глаза.

– Я подумала, после того, что я сделала, ты захочешь получить его назад.

Фриц выпустил ее руку.

– Не стану отрицать, это приходило мне в голову. Однако я понимаю, что виной всему твое доброе сердце. Иначе ты не оказалась бы в таком дурацком положении.

– Прости, что так вышло…

– Все это очень трогательно, – перебил ее Максим, – но мне кажется, что я имею право получить ответ на мой вопрос от тебя самой, Лиза.

Он был еще бледнее прежнего. Обуреваемая тревогой, Лиза подалась к нему.

– Прошу тебя, сядь.

– Не хочу я сидеть! – отрезал он. – Ответь, черт побери, на мой вопрос. Согласилась ты выйти за меня замуж?

У нее задрожали губы, а взгляд заметался по комнате, словно в поисках того, кто подсказал бы ей ответ, никому не причиняющий боли. Но подсказать было некому.

– Нет, – с трудом выдавила она из себя. – Ты никогда не просил меня об этом.

Лицо Максима на мгновение исказила гримаса страдания.

– Понятно, – произнес он.

У нее было такое чувство, будто она только что дала ему пощечину.

– Нет, тебе не все понятно. Мне жаль, что я обманула тебя! Так получилось, и я собиралась тебе все объяснить. – Лиза взглянула на Фрица. Не могла она рассказать все в его присутствии.

– Никаких объяснений не требуется. – Максим тяжело шагнул и заковылял к двери. – Не сомневаюсь, вам есть о чем поговорить. Не буду вам мешать. Пойду соберу вещи.

– Вещи? – Лиза бросилась за ним. – Но ты не можешь…

Максим оглянулся, и, когда она увидела горевшие яростью глаза, внутри у нее все оборвалось.

– Я не законченный инвалид! – выкрикнул он.

– Но ты не можешь просто так уйти. Куда ты пойдешь?

– Найду куда. – Она хотела удержать его, но он отдернул руку. – Не прикасайся ко мне. Сейчас я за себя не ручаюсь.

– Максим, мы должны поговорить…

– Едва ли у меня когда-либо появится желание говорить с тобой. Поговори лучше со своим женихом.

Лиза оцепенела. Он прошел в спальню и захлопнул за собой дверь.

До боли прикусив нижнюю губу, Лиза опрометью бросилась к себе в спальню. Вытряхнув все из сумочки, она нашла кольцо и вернулась в гостиную.

– Фриц, – нерешительно начала она, протягивая ему обручальное кольцо, – я действительно вела себя как последняя дура. Мне очень жаль. Ты не заслужил подобного обращения. И все же… Теперь я не могу выйти за тебя замуж.

Он растерянно посмотрел на кольцо.

– Может, нам нужно время, чтобы все как следует обдумать?

– Вряд ли из этого выйдет толк.

– Но я люблю тебя, Лиза! И ты говорила, что любишь меня.

– Мне казалось, что люблю. Правда… Но не так, как ты того заслуживаешь. Я не чувствую…

– …того, что чувствуешь к нему, – докончил за нее Фриц. – Тебе кажется, что ты влюблена в него, верно?

Она боялась признаться в этом даже самой себе. Все слишком запуталось, и у нее не было точного ответа.

– Не знаю, – искренне призналась она. – Я хотела только помочь ему. Я должна была быть рядом.

Фриц сжал губы и снисходительно качнул головой.

– Из-за нелепого случая, о котором ты почти забыла, ты сотворила себе героя. Мне даже жаль этого беднягу. Ему наверняка предстоит рухнуть с пьедестала, на который ты его воздвигла, и разбить себе голову.

– Прошу тебя, Фриц, возьми кольцо. Я могу только еще раз попросить у тебя прощения. Надеюсь, ты встретишь женщину, которая будет лучше, чем я.

Он нехотя взял у нее кольцо и сунул в карман.

– Никого я не смогу полюбить так, как люблю тебя, – хрипло проговорил он.

Глаза Лизы были полны слез. Он схватил ее за плечи, привлек к себе и в отчаянии поцеловал в губы.

– Когда придешь в чувство, дай мне знать, – сказал он, отпуская ее. – Я буду ждать. – Поспешно миновав коридор, он вышел. Дверь захлопнулась за ним.

Лиза смахнула слезы и провела ладонью по влажным щекам. Только тут она заметила темную фигуру в дверном проеме смежной спальни. Интересно, как долго Максим там стоял?

Он нерешительно приблизился. В руке он держал записную книжку, отчего управляться с костылями ему было особенно неудобно.

– Я воспользуюсь телефоном, если можно… – сухо бросил он.

– Конечно, – пролепетала она и, словно спохватившись, добавила: – А что случилось?

– Хочу позвонить приятелю, спросить, можно ли остановиться у него на ночь, – педантично объяснил он. – Завтра отправлюсь к Кларе. Сегодня уже поздно ехать к ней.

– Но ты же говорил, что у нее и так забот хватает.

– У меня нет другого выхода.

Он оглянулся и, увидев телефон, захромал к нему.

– Но тебе незачем уезжать отсюда, – дрожащим голосом проговорила Лиза. Максим насмешливо поднял брови. – Мы… мы с Фрицем больше не обручены.

– Прискорбно слышать, – безучастно произнес он. – Поэтому ты и плакала?

– Нет… то есть, да. – Она досадливо откинула со лба прядь волос. – Все так сложно и запутано.

– Похоже, все запутывать – твоя специальность. – Под его внешним спокойствием угадывалось раздражение. И словно в подтверждение этого он с холодной злостью в голосе добавил: – На случай, если у тебя остались сомнения на сей счет, могу заверить тебя, что ты свободна от всяких обещаний, если можно так выразиться.

– Я никогда никому не говорила, что мы с тобой обручены, – попробовала оправдаться Лиза. – Это было недоразумение.

– Которое ты даже не попыталась исправить.

– В больнице сказали, что главное – поддерживать в тебе присутствие духа.

– Ну да. Разыгрывая спектакль.

– Тогда ты не возражал. Если бы ты спросил меня прямо, я рассказала бы тебе всю правду. Только дождалась бы, пока ты поправишься.

– Я боялся, не обидишься ли ты, узнав, что я ничего не помню про наше обручение. Боясь причинить тебе боль, я решил оставить все как есть в надежде, что память вернется ко мне и я вспомню, как это нам удалось обручиться между ужином и той злосчастной аварией. – Помолчав, Максим с грустной иронией заметил: – Меня оказалось не так уж сложно разыграть, верно?

– Я этого не хотела. Все… все вышло само собой.

– Ты хочешь сказать, что случайно оказалась в больнице и случайно увидела меня там?

Его вежливый тон был почти оскорбительным. Лиза вспыхнула.

– Когда я услышала про аварию, то сразу отправилась туда и попросила, чтобы мне разрешили навещать тебя. Если бы они узнали, что я тебе никто, то едва ли пустили бы. Поэтому я и решила, что лучше пусть уж думают, будто я твоя девушка. А потом эта журналистка увидела у меня на руке кольцо и поспешила сделать вывод о том, что мы с тобой обручены. Дальше вся эта история начала разрастаться, как снежный ком, и я уже ничего не могла поделать.

– Понимаю, – кивнул Максим, – ты действовала по доброте душевной.

– Фриц не прав. Я делала это не только из жалости к тебе.

– Нет, тобой двигала совершенно нелепая идея, будто ты мне обязана. – Он криво усмехнулся.

– Но это правда…

– Господи, Лиза! – Он досадливо отмахнулся от нее. – Избавь меня от твоей благодарности, ладно? Я в ней не нуждаюсь.

– Понимаю, но ничего не могу с собой поделать.

– Если ты и была должна мне, то уже сполна расплатилась, – сердито проворчал он. – Считай, что мы квиты.

– Я заставила тебя страдать, – смущенно сказала она.

– Страдать? – Он отрывисто рассмеялся, и смех больно резанул ее слух. – Ты себе льстишь. Ты и вправду красивая женщина, и, разумеется, сознание того, что ты согласилась стать моей женой, тешило мое самолюбие. Но чаще я думал, что, должно быть, был не в себе, когда делал тебе предложение.

С таким же успехом он мог отхлестать ее по щекам. У Лизы перехватило дыхание.

– Ты же говорил, что любишь меня, – выдавила она.

– В этом нет ничего удивительного, – холодно сказал он. – Человеку, который собирается признаться своей предполагаемой невесте в том, что не помнит, когда и при каких обстоятельствах сделал ей предложение, лучше предварить подобное признание объяснением в любви. Кстати, как долго ты рассчитывала разыгрывать весь этот балаган?

Лиза почувствовала, что и сама начинает кипеть от злости.

– Я просто хотела помочь тебе. Рано или поздно я сказала бы тебе правду…

– Когда?

– Когда ты больше не нуждался бы в моей помощи.

Ни единый мускул не дрогнул на его лице. Он словно окаменел.

– Я не нуждаюсь в твоей помощи. И никогда не нуждался. Кажется, я как-то говорил тебе, что в моей жизни нет места для постоянной спутницы.

– Я не забыла.

– Вот и хорошо. В таком случае ты поймешь, с каким облегчением я узнал, что мне не придется сочетаться с тобой браком.

Не зная, что сказать, Лиза замолчала. Максим снова занялся телефоном. Сверившись с записной книжкой, он попытался набрать номер, но ему не удалось. Он тихо выругался и стал набирать повторно.

На него было больно смотреть. Видя его беспомощность, Лиза, не выдержав, предложила:

– Давай я наберу.

В ответ он с остервенением рявкнул:

– Я не нуждаюсь в твоей помощи!

Лиза отвернулась к окну и застыла, обхватив себя руками.

Повисла тишина. Прижав трубку к уху, Максим напряженно прислушивался. Лицо его выражало все большее нетерпение. Наконец он опустил трубку.

Лиза до боли стиснула себя руками.

Максим углубился в книжку в поисках другого номера. Перелистывая страницы, он уронил трубку на пол, неловко наклонился и стал шарить по полу больной ладонью. Лиза мучилась, наблюдая за ним. Она ощущала его боль, как свою. У него снова ничего не вышло, он выругался и в ярости отшвырнул телефон. Пролетев через всю комнату, аппарат ударился о стену и упал на ковер.

Максим стоял, стиснув кулаки, с искаженным бессильной злобой лицом. Лиза пересекла комнату и подняла телефон.

– Извини, дурацкая выходка. Мальчишество, – буркнул он. – Сломался?

– Кажется, нет. – Она поставила телефон на место и, не отнимая руки, обернулась. – Ты и вправду ведешь себя как мальчишка. Хочешь себе навредить, лишь бы мне досадить? Тебе совершенно не обязательно сегодня уезжать отсюда. Ты можешь жить здесь, пока не поправишься.

Максим, тяжело вздохнув, закрыл лицо ладонью. Затем он отнял руку и уставился на свои покрасневшие пальцы, словно видел их в первый раз.

– Ладно, – пробормотал он. – Твоя взяла… Пока.

Лиза с облегчением перевела дух.

– Пойду приготовлю ужин.

Он кивнул.

– Помощи не предлагаю. Боюсь, что помочь ничем не смогу.

Лиза восприняла его слова как своего рода оливковую ветвь мира.

– Ничего, я справлюсь, – сказала она. – Если хочешь, посмотри телевизор. Я провожу тебя до дивана.

– Со мной все в порядке.

Она-то видела, что это не так. Он слишком много времени провел на ногах. Лицо его было смертельно бледным, но он ни за что не признался бы в том, как ему больно.

Когда Лиза вернулась позвать его к ужину, Максим сидел на диване и читал журнал.

На протяжении всего ужина он не проронил ни слова, однако, отодвинув тарелку в сторону, сдержанно заметил:

– Было очень вкусно.

– Хочешь добавки?

Максим покачал головой, и она отнесла тарелки в раковину. Затем положила на большую тарелку кусок яблочного пирога, добавила мороженого, а сверху обильно полила взбитыми сливками. Себе она отрезала тоненький кусочек. Когда она поставила все это на стол, Максим перевел глаза со своей тарелки на ее блюдце и вопросительно посмотрел на Лизу.

– Тебе нужны калории, – объяснила она. – Себе я не могу этого позволить, если не хочу остаться без работы.

Покончив со своей порцией, Лиза приготовила кофе. Ему приходилось пить кофе, держа чашку двумя руками. Поэтому она нашла для него кружку с толстыми стенками. Но ему все равно часто приходилось ставить ее на стол, чтобы не обжечь ладони. Лизу так и подмывало взять у него кружку и поднести к его губам, но она вовремя удержалась.

– Ну, я, пожалуй, пойду, – сказал он и, отодвинув стул, взял костыли. – Надо пораньше лечь. Не возражаешь, если я возьму с собой тот журнал?

– Конечно, бери. Я принесу его в твою комнату.

Она забрала из гостиной журнал и, подойдя к двери в его спальню, постучалась.

Максим сидел на кровати. Он уже избавился от свитера и теперь пытался снять рубашку. Ему никак не удавалось справиться с крохотной пуговичкой под воротом. Не говоря ни слова, Лиза положила журнал на кровать и опустилась перед ним на колени. Пока она расстегивала пуговицы на его рубашке, Максим сидел с каменным лицом. Она старалась не смотреть на обнаженный мужской торс и не касаться его пальцами.

– Завтра я не буду застегивать рубашку на пуговицы, – сказал он.

Лиза не стала возражать.

– Тебе ничего больше не нужно? – спросила она.

Он окинул ее дерзким, чувственным взглядом, от которого у нее по спине побежали мурашки.

– А ты как думаешь? – ответил он вопросом на вопрос и рассмеялся. – Нет, нет, я справлюсь.

Она встала и направилась к двери.

– Если что-то потребуется, дай мне знать. Я имею в виду… – В растерянности она остановилась в дверном проеме.

– Я знаю, что ты имеешь в виду, – устало промолвил он. – Спасибо.

Лиза вернулась в гостиную и уселась у телефона. Ей надо было позвонить и матери, и друзьям, и агенту. Но она решила ограничиться разговором с сестрой.

– Что с тобой происходит? – недоумевала Анна. – Мама говорит, что ты с этим Максимом Фолленом едва знакома, а в прессе…

– Ты же знаешь, что такое пресса, – попыталась успокоить ее Лиза.

– Значит, они врут насчет того, что ты все это время держала его за руку и вытирала ему пот со лба?

– Я не могла держать его за руку. Они у него обморожены.

– Но ты действительно была с ним? – В голосе Анны звучало неподдельное изумление. – А что сказал на это Фриц?

– Он… я порвала с ним.

Анна на мгновение лишилась дара речи.

– Ты хочешь сказать… – пролепетала она наконец, – что журналисты правы? Ты обручена с Фолленом?

– Нет, – поспешно ответила Лиза. – Просто… я привезла его к себе домой, а тут явился Фриц… Я даже не успела ему ничего объяснить… В общем…

– Вы поссорились, и теперь между вами все кончено. – Анна помолчала. Видимо, ей требовалось время, чтобы переварить это известие. – Этот твой спелеолог, должно быть, какой-нибудь необыкновенный.

– Он не мой. Я просто помогаю ему, пока он не способен обслужить себя самостоятельно. Он едва может шевелить руками.

– Должно быть, это его несколько стесняет, – рассмеялась Анна.

– Все не так, Анна. Ты помнишь тот случай, когда я чуть не утонула?

– Разве можно такое забыть?

– Ты бы узнала того человека, который вытащил меня из воды?

– Никто его толком не успел разглядеть. Все мы были слишком встревожены.

– Так вот, это был Максим.

– Что?!

– Именно поэтому я так поступила, – объяснила Лиза. – Некоторое время ему потребуется моя помощь. Но как только он поправится, то сразу уедет. Так что не надо делать преждевременных выводов.

Едва ли Анна до конца поверила ей. В голосе сестры отчетливо звучали скептические нотки, тем не менее она обещала, что будет пресекать все слухи. Лиза устало откинула со лба прядь волос. Завтра она постарается все объяснить матери.

На следующий день, после завтрака, который проходил в натянуто вежливой атмосфере, Максим собирался снова удалиться к себе в комнату, но Лиза заставила его задержаться, спросив:

– Кажется, ты что-то хотел купить. Скажи мне, что тебе нужно, и я…

– Мне ничего не нужно!

– Если ты и дальше будешь капризничать, как ребенок… – вспылила она, но, увидев, как он помрачнел, тут же пожалела о своих словах.

– Я не капризничаю, – возразил он холодно.

– В таком случае ты очень искусно делаешь вид, что капризничаешь. Отпускаешь язвительные замечания, прячешься в комнате.

– Я делал упражнения, которые прописал физиотерапевт.

Черт дернул ее за язык!

– Понятно. – Лиза опустила глаза. – Извини.

– Ничего. – Он помолчал и через силу добавил: – Мне не помешали бы кое-какие вещи.

– Я куплю.

Его взгляд красноречивее всяких слов говорил о том, как ненавистна ему эта затея. Однако деваться было некуда. Ходить по магазинам он не мог. Выяснилось, что кроме рубашек без пуговиц ему нужны трусы, пара тренировочных брюк, а также шлепанцы.

– Мне трудно надевать носки, – хмуро пояснил он.

Нужного размера шлепанцы она нашла сразу, зато рубашки пришлось поискать. Труднее всего оказалось найти термостойкую кружку, чтобы он мог пить кофе, не обжигая ладони. На всех кружках красовались зверушки из детских мультфильмов. Лизе пришлось удовлетвориться, выбрав кружку с изображением медвежонка с красным бантом.

Когда она робко извлекла кружку, чтобы показать Максиму, он помрачнел, но потом вдруг громко расхохотался.

– Ну и ну!

– Извини, но других не было, – облегченно вздохнула она.

– Ну да ладно. Сколько я тебе должен? Я выпишу чек, как только смогу держать ручку. Разумеется, все остальные твои расходы я тоже возмещу.

– За кружку я денег не возьму. Это подарок.

– Если не возьмешь денег, можешь оставить ее себе.

Итак, он не желал принимать от нее никаких подарков.

– Хорошо. – Лиза равнодушно пожала плечами, пытаясь утаить разочарование. – Все равно, когда ладони у тебя заживут, она едва ли тебе понадобится.

– Я хотел еще кое о чем попросить.

– О чем же?

– Мне нужен диктофон.

– У меня есть. – Лиза часто пользовалась диктофоном, когда во время своих поездок готовила очередную статью для журнала. – А зачем тебе? – поинтересовалась она и осеклась, боясь получить нагоняй за излишнее любопытство.

Однако Максим не склонен был ссориться.

– Хотелось бы с пользой потратить свободное время, – объяснил он. – Подумал, может, получится надиктовать что-нибудь для книги. Возможно, говорить будет легче, чем писать или печатать, тем более что ни того, ни другого я все равно не могу.

– Это было бы здорово! – с нескрываемой радостью воскликнула Лиза.

– По крайней мере, это поможет мне не сойти с ума в заточении.

Лиза нашла свой диктофон и вставила туда чистую пленку, пообещав купить еще. Максим сухо поблагодарил ее. Он был нарочито вежлив, даже церемонен, однако она-то понимала, что на душе у него неспокойно. Возможно, даже к лучшему, что днем ее не будет дома. Если он снова решит сорвать на ней раздражение, не вредно ей быть подальше.

– У тебя усталый вид, – неодобрительно сказала Марта Брюннен, агент Лизы. – Ухаживать за больными тебе не идет.

– Я вернулась только вчера вечером. Дай мне пару дней, чтобы прийти в норму.

– Эта история с Максимом Фолленом… Если вы не обручены, насколько все это серьезно?

Лиза устала объяснять одно и то же, но возражать не имело смысла.

– Это не серьезно, – ответила она коротко и тут же потребовала, пресекая дальнейшие расспросы: – Расскажи лучше, что ты можешь мне предложить. Только имей в виду: не хотелось бы уезжать на ночь.

Марта понимающе кивнула, и Лиза, покраснев, поспешила объяснить:

– Это вовсе не то, о чем ты подумала. И давай лучше поговорим о деле.

– Ладно. С тех пор, как твое имя появилось в новостях, поступило несколько предложений. Но одно из них особенно интересно. Не хочешь ли попробовать себя в роли фотомодели?

– Сколько они платят? – спросила Лиза и изумленно вскинула брови, услышав сумму, которую предлагали.

– Они задумали дорогостоящую кампанию, – сказала Марта. – Телевизионные ролики, реклама в газетах и журналах и все такое. Кстати, тебе не придется опасаться насчет купальных костюмов, поскольку речь идет о зимней коллекции. Предупреждаю, что претендентов на этот контракт хоть отбавляй. Так что конкуренции не избежать.

– Никуда не денешься, – согласилась Лиза. – Спасибо за предложение.

– А пока у меня есть заявки из двух журналов, которые хотят поместить твое фото на обложках, – продолжала Марта. – Это поможет тебе держать марку и не потребует много времени.

– На обложках? Когда?

– Ну, не только на обложках, – поправилась Марта. – Речь идет о серии статей, интервью. Ты с твоим спелеологом – настоящая сенсация. Ты приводишь его в чувство одним-единственным поцелуем! Как раз для женских журналов.

– Нет. Меня это не интересует, – решительно заявила Лиза. – Никаких статей и интервью.

– Лиза, подумай о своей карьере, – убеждала ее Марта. – Мы просто не можем упустить такой случай. Твоя связь с известным спелеологом могла бы пригодиться.

– Мы не будем этого делать, – сквозь зубы процедила Лиза. – И нет никакой связи с известным спелеологом. Мы просто…

– Хорошие друзья? – усмехнулась Марта. – Ну конечно. Кто же спорит?