Текст книги "Красными нитями (СИ)"

Автор книги: Лина Николаева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 24 страниц)

Глава 7. Хорошее время

На самом деле, это было хорошее время. Если не задумываться о том, что сейчас с Адайн, Каем, Неланом, Рейном, Эль, Ката чувствовала что-то, похожее на покой.

Её привели в камеру в Чёрном доме на минус первом этаже. Это была небольшая комнатушка два на два, но чистая и тихая, с криво сколоченной кроватью и умывальником. К ней заходили всего три раза в день – с завтраком, обедом и ужином, и в этом-то и заключался покой.

Ката выпрямилась на кровати, отложила книгу. Она потеряла счёт времени – вроде бы прошло недели две, может, немного больше. Зато, когда должны были принести еду, она научилась угадывать безошибочно. Как раз приближалось время ужина.

Девушка смяла уголок странички и сразу распрямила, затем снова согнула, поправила. Временами ей становилось стыдно, что она называла своё заключение «хорошим временем». Друзья где-то там, угодили в ловушку Вира, и едва ли их ждала судьба, как у неё.

О девушке явно заботились. После того как Ката оказалась в камере, ни один практик не тронул её. А спустя пару дней даже бросили несколько книг – два сборника кирийских сказок. О том, что она до сих пор любила читать сказки, знал только Вир.

Внутренний хронометр снова не подвёл: дверь открылась, показалась светловолосая голова инквизитора – по вечерам всегда приходил он. Это был совсем молодой парнишка, младше её, который чем-то напоминал Кая до того, как тот угодил в Чёрный дом.

Инквизитор молча вошёл в комнату и поставил на кровать поднос со скромным ужином: овощная похлебка и ломоть чёрствого хлеба. Как всегда, парень был хмур, даже печален.

Кате хотелось разгадать, что с ним? Почему он был не как другие в чёрном, которые криво ухмылялись ей и не стеснялись отпускать грязные шуточки? Это любопытство иногда подталкивал заговорить с ним.

– Как там, на улице? – с улыбкой спросила девушка.

– Ещё тепло, – буркнул инквизитор.

– Может быть, я хоть зиму увижу… – Ката вздохнула и посмотрела на парня, ожидая его реакции. Он застыл, уставившись в ответ так, точно видел перед собой монстра.

– Ты же из Детей Аша! – с презрением воскликнул он.

«Не выпустят», – Ката вздрогнула. Может, об Инквизиции она знала немногое, но этого было достаточно, чтобы понять: если кому-то нужно, пленника продержат месяцами, годами, пока тот не сойдёт с ума или не наложит на себя руки.

– Кто сказал? – Ката печально улыбнулась. – У меня даже демона нет!

– Как это демона нет? – юноша застыл и уставился на неё. В глазах мелькнул интерес.

Ката взглянула на дверь, оставшуюся приоткрытой, затем на него, снова на дверь. Хотелось вскочить, толкнуть, побежать!

Но дальше-то что?

Он сильнее. Он дотронется. Скрутит руки, повалит на пол, схватит за волосы. Как все делали тогда. Нет.

Кату передёрнуло, и чтобы ответить спокойно, ей сначала пришлось справиться с приступом тошноты:

– Я с Гоата. Мы не потомки ни Яра, ни его соратников. Мы заселили остров ещё до них.

Парень воскликнул:

– Не важно! Раз ты здесь, ты – одна из них, и лучше тебе помолчать!

В его словах не было слышно ни капли уверенности. Он скорее напоминал ребёнка, которого родители научили отвечать, как надо, и тот покорно повторял за ними.

– Может и одна… – губы Каты тронула легкая улыбка. – Спасибо.

Она взяла с кровати поднос и поставила на колени. Мальчишка выглядел возмущённым, будто она сказала грубость.

Внезапно он вскрикнул – взгляд Каты переместился к полу. За ногу его укусила крыса и вцепилась по-собачьи. Пока он тряс ступнёй, вторая крыса быстро заскочила на ногу парня, поднимаясь всё выше и выше, затем бросилась в лицо.

Инквизитор закричал, неловко замахал руками, но зверёк не отпускал. Вскочив, Ката вылила похлёбку на пол. Парень сделал шаг в сторону, заскользил по полу и рухнул.

Девушка вдохнула поглубже, подскочила к нему, схватила за волосы – они оказались совсем мягкими, шелковистыми, как у ребёнка, и это прикосновение не вызывало неприязни, – и стукнула головой об пол. Инквизитор затих, Ката быстро приложила пальцы к жилке на шее – сердце билось.

Крысы отбежали. Губы парня были разорваны в кровь, щеки покрывали мелкие укусы.

Животные переглянулись и поджали лапы. Они начали одновременно расти. Шерсть укорачивалась, пока не исчезла вовсе, но только не на голове. Девушки выгнулись – не по-человечески, а как гибкие крысы, затем выпрямились.

– Лаар Семиликий! – прошептала Ката.

– Опять мы здесь, – Ксолья улыбнулась бодрой улыбкой. – Ты в порядке?

Антония наклонилась к инквизитору и вытянула из кармана ключи

– Да, – быстро ответила Ката и смущенно отвела взгляд – магия меняла тела девушек, но на одежду она не распространялась. – Но как вы здесь..?

– Быстрее, уходим! – скомандовала Антония и перекинула косы вперёд, прикрывая грудь. – У нас не так много времени.

Рьёрданка протянула руку Кате, и та сразу шагнула к выходу, отодвигаясь от этой руки.

– Ну же!

– Мне нужно найти Нелана!

Ксолья с готовностью откликнулась:

– Да, мы заберём вас вместе, не переживай. Мы уже знаем, где он.

Антония передала подруге ключи, снова превратилась в крысу и побежала по коридору. Ксолья заперла замок и махнула рукой, зовя за собой. Ката на секунду задержалась, с жалостью посмотрев на дверь, за которой остался раненый парень, и кинулась следом.

Может, в камере было и спокойно, и безлюдно – то самое «хорошее время», но оно было неправильным.

– Где Нелан? – спросила Ката как можно тише. Коридор встретил абсолютной тишиной, и даже дыхание в таком безмолвии казалось слишком громким.

– На минус третьем, – шепотом откликнулась Ксолья. – Там камеры сторожат, но один ушёл спать. Ты отвлечёшь второго охранника, а мы его уберем, хорошо?

Ката закивала, но взгляд, которым она смотрела в спину девушки, выдавал её растерянность. А как она отвлечёт? А если до неё опять дотронутся?

«Ради…» – попыталась она себя подбодрить и не смогла закончить.

Они быстро спустились на минус третий и замерли у лестницы на повороте в коридор. Ката вздохнула. Ноги уже отвыкли от ходьбы и быстро отяжелели от усталости.

Ксолья подбодрила:

– Эй, не бойся. Это же ради лучшей жизни, помнишь? Отвлеки его, – она ткнула рукой в сторону.

За поворотом слышались шаги – сначала удалялись, затем приближались. Ката осторожно выглянула, увидела спину инквизитора и сразу спряталась. Две крысы уставились на неё чёрными глазками.

Ката сделал ещё один глубокий вдох и вышла в коридор. Заслышав шаги, охранник сразу обернулся.

– Помогите, – жалобно пропищала Ката и махнул рукой в сторону лестницы. – Там… Там…

– А… – инквизитор растерялся.

Две крысы прыгнули, ловко взобрались по его штанам, куртке и вцепились в лицо. Мужчина истошно закричал. Ката вжала голову в плечи.

Пока одна крыса продолжала его кусать, вторая отпрыгнула в сторону и за несколько секунд приняла человеческий облик. Антония вцепилась в инквизитора, увлекая на пол, и сжала шею. Глаза выпучились, он захрипел. Попытался скинуть девушку, но движения становились всё слабее, слабее, пока не затихли.

Ката боялась шевельнуться.

Она ни разу не ходила ни с Каем, ни с Адайн по «делам». И чётко, отчаянно и ясно Ката поняла, что так она не могла и не хотела жить. Может, её приняли в Крысиный совет, но вступила девушка в него не из-за себя – из-за другого. Это не было правильным. И все, чего сейчас хотелось – побыстрее сбежать, спрятаться, а ещё лучше избавиться от воспоминаний обо всем, что произошло здесь!

Одна из крысок подбежала к запертой двери и поднялась на задние лапки, смешно пошевелив носом. Ката схватилась за тяжёлый засов, руки мигом вспотели и заскользили. Антония встала рядом, помогая.

Из камеры ударил запах нечистот. Тусклая лампа выхватывала крошечный участок камеры – там на куче сгнившей соломы сидел Нелан.

– Во имя Яра! – воскликнул он, увидев её.

– Во имя Лаара Семиликого, – прошептала Ката. Губы разом задрожали, а в уголках глаз защипало.

Нелан шагнул к ней и остановился, точно не зная, что делать дальше. Ката сделала ответный шаг, подняла руки и прижалась к его груди. Он осторожно обнял её.

«Во имя Лаара Семиликого…» – снова пронеслось в голове. Она же никогда никого не обнимала подобным образом. Видела, как мама обнимала так отца, а ещё Лана – Радана, с которым гуляла, пока родителей не было. Или Адайн – Кая, но ещё тогда, давно. И отчаянно захотелось, чтобы и у неё это было не в последний раз.

– Кхм, я рада за вас, но пора уходить, – послышался строгий голос Антонии.

Нелан поднял на неё голову. Кате захотелось встать перед ним и закрыть от наготы девушки.

– Наверх, быстрее! – с большей настойчивостью проговорила Антония.

Нелан качнул головой:

– Это опасно, после ужина начинается осмотр. Выйдем через низ.

– Через низ? – девушка замерла, опустив взгляд туда, где в тени притаилась вторая крыса.

С лестницы донеслись голоса:

– … Опять, – закончил кто-то.

Судя по шагам – двое.

Нелан схватил Кату и Антонию за руки, увлекая внутрь, и прикрыл дверь. Послышался возглас, затем всё стихло. Нелан указал девушкам на угол, быстро стянул с себя рубаху и встал у двери. Ката так сильно прижалась к стене, точно пыталась слиться с ней. Антония превратилась и шмыгнула в тень.

Дверь распахнулась. Две крысы выбежали быстрее, чем появился человек – из коридора послышались крики и писк.

Второй инквизитор, сжимая в левой руке кинжал, осторожно ступил в камеру. Нелан натянул рубаху как верёвку, перекинул её через предплечье зашедшего и, потянув в сторону, резко ударил ребром ладони по запястью, где были сухожилия.

Тот начал терять равновесие и выронил нож. Выпустив один конец рубахи, Э-Стерм скакнул за спину инквизитора и закинул правый локоть ему на плечо. Он с силой надавил, заставляя опуститься, затем перекинул через шею рубаху и прижал к себе.

Инквизитор схватил Нелана за руки и телом потянулся в сторону – тот стал наклоняться следом.

Ката подскочила к инквизитору и что было сил ткнула пальцем в глаз. Тот сразу ослабил хватку, а Нелан успел выпрямиться и перехватить посильнее – и всё тянул, тянул, тянул на себя, пока мужчина не задохнулся.

Ката так и стояла прямо перед ним – мёртвым телом с перекосившимся лицом. Она помогла убить человека. И это оказалось хуже хоть тысячи прикосновений чужих рук.

Нелан выбежал в коридор, дёрнув Кату за собой.

Второй инквизитор лежал на полу, но ещё шевелился. По лицу текла кровь.

– Туда! – скомандовал Нелан и потянул девушку в сторону от лестницы, дальше по коридору с камерами.

Через десяток метров он выпустил её руку и одновременно дотронулся до нескольких камней в полу. Открылся люк, показались высокие узкие ступеньки, ведущие в темноту.

– Иди, только осторожно, – Нелан подтолкнул Кату.

Она спускалась, держась за холодные стены, но нога не нащупала новую опору. Девушка полетела вниз. Перед глазами на секунду мелькнул обрыв, но чья-то рука схватила за кромку рубахи и потянула назад. Ката, рухнув на пол, прижалась к нему. Твёрдый. Не упадёт.

Нелан помог подняться. Она облокотилась об его руку и оглядела подземелье.

Мрак разгоняли факелы, висящие на каменных стенах. По одну сторону тянулась линия камер, по другую – обрыв, а ниже – то ли подземная река, то ли озеро – сплошная масса воды.

– Надо нырнуть, – сказал Нелан. – Плыть недолго, река разделена на две части, мы выберемся на той стороне улицы, где можно подняться наверх.

– Я не умею, – вместо нормального голоса послышался писк Каты.

– Кто-нибудь… – из-за двери донёсся слабый крик.

Она же знала этот голос. Столько раз слышала и столько думала о том, как бы слышать его ещё чаще, что не могла ошибиться.

Силы разом вернулись, Ката отскочила от Нелана и бросилась к камере. Дверь казалась сплошным листом металла – ни засова, ни ручки, ни замка. Под самым потолком было крошечное окно. Ката поднялась на носки, вытянула шею, но это проклятое окно как будто становилось только выше!

– Ката! Уходим!

– Помогите! – голос зазвучал сильнее.

Девушка отпрянула. Она ошиблась, это не Вир.

Послышался крысиный писк. Со ступенек, как тень соскочил практик в маске. Ксолья и Антония бросились к нему.

Инквизитор оторвал одну крысы от ноги и отбросил, а другой наступил на хвост. Та жалобно запищала. Он схватил её, глядя с ненавистью – на миг показалось, что он и знал, и понимал всё: про магию, про превращения, даже про то, из-за чего они оказались здесь.

Инквизитор с размаху ударил крысу о дверь и выпустил. Зверек упал, бессильно сложив лапки.

Антония взревела – это был не крысиный, а скорее человеческий крик. Она побежала вперёд и за доли секунды, точно вопреки всем законам магии, превратилась в огромную тигрицу.

С рёвом она поднялась на задние лапы и когтями обрушилась на инквизитора. Он упал, крича, и Антония вцепилась ему в лицо. Затем тигрица повернулась – грудь и морда алели, и с них капала кровь. Она хищно облизнулась, но уже через секунду сникла, сжалась в комок и превратилась.

Девушка прислонилась к стене, схватившись за голову. Адайн рассказывала: те, кто умели менять свои тела, привыкали к одному облику, и каждый новый стоил боли.

Антония со стоном опустилась, подхватила маленькое крысиное тельце, прижала его к груди и с глазами, полными слёз, растерянно произнесла:

– Она же не хотела так жить, мы и начали ради этого.

Ката почувствовала, как у неё тоже подступают слезы. Слова просились наружу, но она боялась говорить.

Это ведь из-за неё.

Это она задержалась, подумав, что слышит знакомый голос.

Голос Вира.

И разом забыла обо всем.

Нелан подбежал к Антонии, схватил за плечи и потянул к реке. Ката сделала к ним несколько шагов, но побоялась поднять взгляд.

– Стоять! – послышался новый крик.

Нелан резким ударом толкнул Кату. Она успела увидеть, что Антония полетела следом, продолжая прижимать тело крысы к груди, как земля и воздух сменились водой.

Девушка, дёрнув ногами, начала загребать руками. «Лаар Семиликий», – звучало в голове так, будто эта мольба принадлежала кому-то другому.

Она же не умеет плавать!

Лана всё смеялась над ней, а Ката так боялась воды, что не могла подойти к морю – даже на корабль едва зашла, когда они покидали Гоат.

Легкие словно начало жечь огнём. Движения становились всё более медленными, слабыми. Ката уже не понимала, плыла ли она вверх, или это только казалось.

Но её потянули в сторону, Ката ударилась грудью обо что-то твёрдое, с трудом разлепила глаза и закашлялась, сплевывая воду. Нелан, подтолкнув девушку, разжал руки и повалился рядом.

Ката поползла вперёд к стене и прижалась к ней. Она дрожала, кашляла и пыталась утереть лицо рукавом длинной рубахи, но та напрочь промокла.

С минуту они стояли, отплёвываясь и переводя дыхание.

– Быстрее, надо идти, – слова Нелана прозвучали эхом и оттолкнулись от сводов.

– Ага, – ответила Антония. Голос казался неживым, словно принадлежал призраку.

Ката сдвинулась вперёд. Под потолком на большом расстоянии друг от друга висели лампы, но свет от них шёл такой тусклый, что уже дальше вытянутой руки всё терялось в тени.

Ката подползла ещё поближе. Антония одну ладонь прижала к груди, точно что-то держала, но в ней ничего не было. Борясь с тошнотой и слабостью, южанка дотронулась до плеча девушки. Антония медленно подняла голову, уставилась на неё, затем, резко дёрнувшись, вскочила.

– Нужно выбраться! Мы должны найти Коли! – прокричала она, и этот крик казался хуже всех слез.

Нелан растерянно посмотрел в одну сторону, в другую, со вздохом пригладил усы и пошёл вперёд, поддерживая Кату. Хотелось верить, что он найдёт путь наверх, но она не чувствовала в себе сил, даже чтобы помолиться за это.

Ката всё брела, брела, опираясь на Нелана, иногда спотыкалась и уже перестала пытаться держать голову прямо. Он медленно выпустил её и шагнул влево.

Сначала послышался лязг, затем темноту разогнал свет. Ката с удовольствием вдохнула прохладный ночной воздух, в нём чувствовалось, что недавно прошёл дождь. Уже через секунду он принёс холод – девушка покрылась гусиной кожей, зубы выбили дрожь.

Нелан стоял на короткой лестнице, высунув голову на улицу.

– Никого, быстрее, – скомандовал он и ловко поднялся наверх.

Ката подобралась к лестнице, сжала перекладины и, чувствуя дрожь в руках и ногах, с трудом подтянулась. Нелан сразу подал ей руку, и она крепко ухватилась за него.

Антония подскочила следом. Нелан попытался помочь и ей, но девушка ответила таким яростным взглядом, что он отодвинулся. Выбравшись, она сразу прижала ладони к груди, словно хотела что-то сжать, но у неё по-прежнему ничего не было.

– Я вижу! – Ката ткнула рукой в сторону повозки, запряженной лошадкой – в таких обычно привозили продукты на кухню «Трёх желудей». Рядом маячила светловолосая тень – Коли.

Нелан недоверчиво посмотрел в его сторону, затем кивнул и побежал к повозке.

Под стук колёс по мостовой Ката успела уснуть, а проснулась она только под громкие голоса. Девушка поняла, что во сне упала на плечо Нелана и, поднявшись, смущенно посмотрела на него, но он уже вглядывался в сторону выхода из повозки, словно ждал, что там опять ловушка, и не обратил внимания на этот взгляд.

Они осторожно выбрались. В саду перед старой башней стояли Кай и Адайн рядом с ним, Коли и Киро, Антония, Эль, а рядом с нем почему-то оказался Дар Крейн.

Адайн крикнула что-то непонятное: то ли это был клич радости, то ли визг, то ли проклятье – и подскочила к подруге со счастливой улыбкой. Ката шагнула к ней, медленно подняла руки и обняла. Разом сделалось тихо.

От Адайн пахло яблоками и корицей – она ведь обожала это сочетание! – а кожа у неё была мягкая, прохладная. И вся она показалась такой уютной, спокойной – не та сумасшедшая девчонка из Канавы, а кто-то свой и родной.

Девушки постояли, обнявшись, и одновременно рассмеялись. Ката выпустила Адайн и шагнула к Каю. Он вдруг превратился в смущённого парня и встал, не двигаясь.

Ката первой обняла его и осторожно положила руку на спину. Белая рубашка оказалась из тончайшего хлопка, а серый жилет – из более твёрдой плотной ткани. Кончиками пальцев она почувствовала на нём едва различимые полосы. Ей всегда было интересно, какие на ощупь все эти ткани, на которые Кай тратил столько денег.

Девушка с улыбкой сделала шаг назад. Здесь, с ними, тоже «хорошее время». Но не лучшее.

Смотреть на смерть и убивать, бежать, тонуть или даже блуждать в темноте – все это не её. Она хотела засыпать не в повозке после побега из тюрьмы, а в своей кровати, в своём доме, рядом со своим человеком.

Ката ещё раз оглядела присутствующих. Их жизнь и вся эта борьба – не для неё. Она не справлялась и делала только хуже.

Но как сказать об этом, как уйти, Ката не понимала. И ещё больше она не понимала, как теперь отмыться – не только от тысячи чужих прикосновений, но и от причастности к убийству, и от собственной слабости, из-за которой умерла подруга.

Глава 8. Взорвать всё к чертям

– Ты бы не сидела там, – буркнул Кай, не оборачиваясь.

Адайн пришла в «кабинет» первой, уселась на подоконник за его спиной и уставилась вниз на заросший сад.

Башня прогнила и держалась из последних сил. Любой шаг здесь стоило делать осторожно и уж тем более не залезать на старый подоконник. Но о «доме» не знал Вир, а местные обходили руины стороной, считая их нехорошими – это уже давало укрытию огромное преимущество.

– Это почему? – в голосе Адайн мигом зазвучал вызов.

Кай улыбнулся. Никакой Чёрный дом и все эти ублюдки из великих родов не справились с ней. Он пониже наклонился к карте, чтобы девушка не увидела его улыбку.

– Опять! – сердито крикнул Кирион.

– Ты меня отвлекаешь. Сядь передо мной.

– Можно же сказать, что боишься за неё и хочешь смотреть. В чём проблема, а? – голос Кириона стал ещё более злым.

Кай вздохнул и посильнее нажал карандашом на карту, прочерчивая путь от нужного дома до башни.

Не знал он, в чём проблема. Наверное, он сам был этой проблемой.

– Догадался, – прошипел Кирион. – Теперь давай решать её.

Адайн зашевелилась. Кай так и не обернулся, но был уверен, что девушка скорчила ему гримаску. Она села на стул напротив и скрестила руки.

– Так что мы будем делать дальше?

– Остальные придут – расскажу, – Кай поднял голову от карты и более тихим голосом добавил: – Мне понадобится твоя помощь. Ты ведь пойдёшь со мной?

– Куда я денусь, – Адайн чуть улыбнулась.

Кай задержал карандаш над картой и с ещё большим нажимом нанёс жирный штрих. Адайн опять согласилась, стоило ему позвать, даже не зная, о чём он просит. А ведь сейчас просьба противоречила всем её взглядам.

Покачиваясь на стуле, девушка несколько раз шумно вздохнула.

– Всё в порядке? – спросил Кай.

– Спина болит, – буркнула Адайн. – Не мог позаботиться о более мягких матрасах?

Кай ухмыльнулся:

– Вира здесь нет. Не держи спину прямо.

Адайн уставилась на Кая. По ней было видно: речь шла вовсе не об осанке или матрасе.

Кирион с шумом вздохнул:

– Ты помог ей сбежать, но разве этого достаточно? Хватит просить её о помощи. Помоги ей тоже, она нуждается в поддержке.

– Не могу, – откликнулась девушка.

– Тогда облокотись о меня.

Кай ответил с привычной ухмылкой. Он никак не решался сказать всё, как есть, но надеялся, что Адайн поймет: его слова тоже не только об усталой спине.

Девушка явно хотела что-то ответить, но не успела – один за другим заходили члены их увеличившейся «семьи».

Первыми – Ката и Нелан. Девушка сразу юркнула в сторону, но на этот раз спряталась не где-нибудь на подоконнике или за выступом стены, как обычно, а за Неланом, сев немного позади него. Кай видел, что она встревожена или боится чего-то, но за два дня так и не поговорил с ней. Нелан держался настороженно и явно чувствовал себя неловко в окружении Крысиного совета, но старался не подавать виду. Он успел побриться и опять оставил только свои смешные, пшеничного цвета усы. Хотелось ехидно спросить: не из-за них ли Ката решила отказаться от своего «табу» на прикосновения?

Через пару минут появились Киро и Коли, следом скользнула Антония. Все трои были хмурыми и молчаливыми, а девушка – ещё и с опухшими глазами. Вот и познакомился Крысиный Совет с потерями – и сколько их ещё будет? Кай на секунду отвёл взгляд, вспомнив о том, что считал своей виной.

Последней пришла Эль и сразу за ней – Дар Крейн. Кай встретил его хмурым взглядом и спросил:

– И часто ты будешь таскать его сюда?

– Пока Рейн не сядет здесь же, – уверенно ответила Эль, опускаясь на стул рядом с Адайн.

С каждым появлением девушка выглядела всё более уверенной. Ни одежда, ни причёска слабо отличались, но во взгляде, в осанке, даже в чертах лицах что-то неуловимо менялось, делая её на вид всё более смелой и решительной. Что, выросла малышка?

– «Чувствуй себя как дома, спасибо за помощь» – ты это имел в виду? – Дар скрестил руки на груди.

В его лице и лице Эль чувствовалось что-то похожее. То ли форма носа, то ли пухлые губы, то ли что-то, что было внутри, но всё равно прорывалось наружу. Хороша парочка, чёрт возьми. Нашли время для своих договорённостей.

– Нет, обойдёшься.

Адайн с Эль переглянулись. На лицах так и читалось недовольное: «Мальчишки…»

– Ну давай-ка, рассказывай, что ты там придумал, раз моя помощь больше не нужна, а я послушаю.

Почти два дня Кай следил за дворцом и за перемещениями Рейна. Его возили по городу: король посещал больницы, приюты и школы, виделся с первыми лицами государства, как марионетка, которую таскали туда, где её хотели видеть.

Всюду за ним следовал некий Алкерн Мишак. На словах он был камердинером, но сразу стало ясно – его роль куда важнее. Это тот, кто помогал натянуть ниточки от марионетки до кукловода. И если до кукловодов пока добраться не получалось, следовало ухватиться за него.

Кай потёр красные глаза – эти два дня он не спал.

– Вместе с Рейном всегда ходит Алкерн Мишак. Он составляет расписание и сам решает, какими дорогами они поедут.

Кай дотронулся до кармана. Эта информация звучала просто, но стоило недешево. Чертов братец. Вот вернут его – и пусть платит за все расходы. Кирион сразу скривился.

– Нам достаточно узнать, где они поедут, и мы сможем устроить засаду. Об этом Алкерне не сказали ничего хорошего: его не подкупить, угрозами его тоже не проймешь, – Кай ухмыльнулся. – Если бить вслепую. У Алкерна есть сын.

Кай говорил всё с большей ухмылкой, а сам, не отрываясь, следил за Адайн. Она его не поймёт. Не в этот раз.

– Мальчишка пяти лет. Жена Мишака умерла, родители тоже, и это его единственное слабое место.

Адайн напрягла плечи.

– Заберём мальчика, прижмём Алкерна, узнаем, где поедет Рейн, нападём. Все.

– Кай! – строго воскликнула Ката. – Мы не можем похитить ребенка!

– Не можем? – холодно переспросил он, скрещивая на груди руки.

Кай и сам был готов к тому, чтобы сказать эти слова. Он не хотел становиться таким же, как тот, кто искалечил жизнь Адайн и Эль. Да, с мальчишкой ничего не случится: посидит в башне день или два, но… А если нет?

И Адайн не поймёт. Однако что важнее: все эти принципы из прошлого, её мнение или брат, который остался совсем один, в клетке?

Важным было все, однако как найти компромисс, Кай не знал.

Адайн медленно поднялась и, шагнув к столу, упёрла в него руки. Плечи были высоко подняты. Рукава блузы задрались, обнажая тонкие запястья и татуировки: змею вокруг одной руки и крысу на другой. Девушка тихо задала вопрос:

– Так в этом ты просил моей помощи?

Она буквально прожигала взглядом. Кай уставился в ответ, помолчал, затем как можно увереннее сказал:

– Да. Мне нужна твоя помощь – мы просто уведём мальчика за собой.

– Уведём, значит?

Кай опустил руки под стол и сжал кулаки так, что кисти свело от боли. В этой войне не было места детям, но это же из Рейна! Чертов брат со своими чертовыми словами. Раньше Кай легко наплевал бы на всё и забрал мальчишку – любым способом.

– Да, просто уведём, – ответил Кай, чувствуя всё большее желание отвести взгляд от Адайн, от этих зелёных, словно колдовских глаз, которые постоянно притягивали его – но только не сейчас.

– Я знаю, что до похищения детей мы ещё не опускались. Я тоже не хочу этого. Но мы не можем взять дворец штурмом и добраться до Рейна. А он по-прежнему там, ждёт, один, без демона. Я клянусь тебе, с мальчиком ничего не случится. Помоги мне забрать его.

Кай чуть слышно вздохнул, затем с ещё большей уверенностью, даже почти угрозой, добавил:

– Я заберу Рейна любой ценой, ясно? И если для этого нужен мальчишка, пусть так. Если ты не поможешь увести его, я всё равно это сделаю.

Кирион застонал от злости.

– А другими словами не мог сказать, что переживаешь за брата? – крикнул демон.

Адайн выпрямилась и свысока посмотрела на Кая:

– Знаешь, я кое-что вспомнила: меня тоже не похищали, а увели – вот прям как ты хочешь. Я играла в саду, как вдруг увидела за забором мужчину. Он показывал какие-то фокусы с огоньками, и я выбежала к нему. Так ты хочешь сделать? Чтобы я тоже показывала «фокусы», и мальчик пошёл за мной?

«Да», – подумал Кай, но побоялся признаться в этом вслух. Он посмотрел на демона, и тот сразу презрительно скривил губы. Кирион молчал, хотя на лице ясно читалось его любимое: «Опять молчишь, мешок дерьма».

– А как мне ещё забрать Рейна? Что он должен потерять, чтобы страх за него стал сильнее этой чертовой морали? Или кто-то из нас должен?

На секунду на лице Адайн появилась жалость – таким взглядом она смотрела на нищих в Канаве. Затем девушка круто развернулась, села на своё место и с вызовом спросила:

– А если что-то случится? Ты клянешься, что ничего не будет, но если? Что, оставишь его себе? Но это не котёнок с улицы. Или поменяешь с кем-нибудь? Как поменяли меня с Эль?

Дар медленно повернулся к своей «невесте».

– А теперь поподробнее. Так ты – не дочь Я-Эльмона?

Краснея, девушка отвела взгляд:

– Нет.

Кай внимательно посмотрел на неё. А ведь Эль подходила Крысиному совету больше, чем Рейн, наверное, даже больше, чем Ката. Она уже разучилась строить из себя милашку и признала, кем является. И это делало её куда привлекательнее.

Дар скрестил руки на груди и, не теряя спокойного выражения лица, спросил:

– Значит, ты хотела меня обмануть, чтобы я помогал твоему драгоценному Рейну? Интересно… – протянул он с нехорошей ухмылкой.

Адайн посмотрела на него и воскликнула:

– А ты не переживай! Папочка ни за что не признается. Он ведь пятнадцать лет платил Детям Аша. Ух, если Церковь узнает, сколько на эти деньги они сделали зла! И откуда у него вообще столько денег! Нет, он слишком дорожит своим положением.

Кай переглянулся с Кирионом. А это звучало интересно. Такая простая правда могла разом решить их проблемы с Я-Эльмоном.

Помощь Дара уже не требовалась, пусть катится к чертям со своим договором. Только вот Эль ни за что не раскроет правду – обещание ей было дороже, во всяком случае пока. Значит, сначала надо спасти Рейна, и больше у неё не будет поводов цепляться за Крейна.

– Я бы рад поверить вам, но не хочу рисковать. Так не будем терять время, милая моя, – Дар хищно уставился на Эль. Девушка вздрогнула. – В четверг мы поженимся, а в пятницу придём к Я-Эльмону – День покаяния отлично подходит для этого.

Кай передернул плечами. А Дар неглуп, все-таки.

Помнил он эти Дни покаяния – в течение трёх дней в году к главам Церквей выстраивалась целая вереница людей, и каждый должен был признаться в своих грехах. Признайся, уплати церковный налог – ты прощен. Так это работало.

Если Эль и Дар придут к Я-Эльмону, признаются, что вместе сбежали, он будет вынужден простить дочь при всех и принять её назад.

Дар встал, достал кошель из кармана и швырнул его под ноги Эль со словами:

– На, милая моя, купи себе платье на свадьбу.

Девушка отшатнулась и со страхом посмотрела на него – Кай уже видел этот взгляд, так она смотрела на отца.

Кай резко хлопнул по двери, заменявшей стол. Он встал, уперевшись на руки, и исподлобья посмотрел на Дара.

– А я думаю, мы не будем спешить. Эль хочет подумать ещё, ясно?

Дар ответил, глядя не на него, а на девушку:

– Будь она честной, я бы, может, спросил, чего она хочет. Теперь не буду.

Резким шагом он вышел из кабинета.

Адайн отвела взгляд:

– Извини, что сказала. Я не знала, что ты…

Киро перебил её, яростно щелкнув пальцами:

– Если он заставляет тебя, скажи, и я сожгу его к чертям.

Эль вздохнула, задрала подбородок и уверенно ответила:

– Я дала обещание, а Дар уже трижды помог. И я хочу подобраться к отцу, нам это нужно. Я должна согласиться на условия.

Но взгляд и опущенные плечи так и выдавали, что она вовсе не готова к этому.

Кай медленно произнёс:

– Это твой выбор, но если что – скажи, я разберусь с Крейном. Мы в одной стае, ясно?

Эль быстро кивнула. Кай заметил, во взгляде Адайн мелькнула то ли благодарность, то ли одобрение, и расплылся в улыбке, но быстро одёрнул себя и с серьёзным видом продолжил: