Текст книги "Блюз «Джесс»"

Автор книги: Лина Баркли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

7

На следующий день утром Джесси вышла на кирпичное крыльцо и тут же зажмурилась от яркого солнечного света.

– Надеюсь, ты не обиделся, что мы вчера не поговорили как следует?.. Меня порадовал ваш концерт, но, начни мы обсуждать детально, проговорили бы до петухов.

– Тебе понравилось – этого для меня вполне достаточно, – пожал плечами Палмер, – хотя твой профессиональный анализ и не помешал бы.

Джесси старательно избегала его глаз.

– Мне действительно понравилось, но я так тогда устала…

На самом деле Джесси опасалась вчера, что переполнявшие ее чувства чересчур заметны, поэтому и поспешила сократить беседу до минимума.

Заснуть не могла долго. Может, виной тому чужая кровать или продолжавшая звучать в ее голове музыка симфонии? Но, скорее всего, дело было в Эдди, чьи шаги слышались за ее дверью, в Эдди, шелестевшем в гостиной страницами газет… как и во всех тех возможностях, которые подсказывала сама ночь.

Это просто смешно, уговаривала себя девушка, ворочаясь с боку на бок. Разве чувства возвращаются, тем более когда она столь сильно страдала и слишком хорошо поняла, какую ужасную ошибку совершила, переступив черту между дружбой и физической близостью?

В конце концов Джесси забылась во сне, а проснувшись, вновь убедила себя, что искры, проскакивающие между ней и Эдди, – лишь плод ее воображения. Завтракать она села с твердой решимостью исправить свое поведение и вернуть их дружбу на прочный фундамент. Не желая искушать судьбу, Джесси объявила, что ей пора в обратный путь.

– Неужели ты не можешь остаться подольше? – Эдди вынес ее дорожную сумку и поставил рядом с машиной. – Впереди целый воскресный день, могли бы опять погулять…

– Нет. Меня ждет жуткая неделя – экзамены в школе, зачеты в колледже, репетиции, а в четверг встреча с советом нашего симфонического…

Эдди посерьезнел.

– Вот как? Я прошел собеседование целую вечность назад.

– Как? Ты… уже прошел собеседование? – изумилась Джесси. – Когда?

– Да, наверное, уже с месяц. Меня удивляет, почему они назначили тебе так поздно.

Она ничего не сказала, подавленная неприятным известием. Значит, Эдди действительно не знал раньше, что она заинтересована в месте дирижера. И сами судьи дали ему преимущество вытащить стартовый номер первым. От отчаяния Джесси побледнела.

– Эй, не надо волноваться. Они не задают никаких хитрых вопросов. Да этим клушам их и не придумать, даже если очень постараются.

Прищурившись, Джесси вгляделась в его самоуверенное лицо.

– Эдди, скажи честно, продолжаешь ли ты участвовать в конкурсе или все-таки это забег не на твою дистанцию?

Эдди рассмеялся.

– Ни за что не скажу.

У Джесси возникло желание врезать ему, но она ограничилась лишь свирепым взглядом.

– Успокойся, Джесс. – Он положил руки ей на плечи. И тут же снова в ней вспыхнуло ощущение близости – будто их соединил провод высокого напряжения, из-за которого Эдди неуклюже отстранился, выпустив девушку. – Жаль, что ты не можешь остаться подольше. Предстоящие две недели у меня совершенно свободны, погуляли бы на славу… Тебе, во всяком случае, отдых не помешал бы.

Она почувствовала, что краснеет, распахнула дверцу и бросила внутрь машины свою сумку.

– Наверное… Впрочем, и за этот уик-энд спасибо, Эдди. Все было чудесно.

– Тогда давай повторим его как-нибудь еще раз?..

– Возможно. Надеюсь, к нам присоединятся Рут и Евгений. – Джесси искоса взглянула ему в лицо. Оба они говорили вежливые фразы, стараясь скрыть неловкость. – Ты придешь на репетицию в среду? – спросила она, скользнув за руль.

– Собираюсь. Хотя, откровенно говоря, еще не решил. Если подумать – вряд ли стоит опять беспокоить тебя.

Джесси сразу вспомнила, как он тогда остался ночевать и как из-за него она поцапалась с Евгением.

– Ну, как знаешь, – включая мотор, произнесла девушка.

– Езжай осторожно, без лихачества, ладно?

– Всегда так езжу.

– Ха!

– Вот тебе и ха. Помнится, только один из нас получил первый класс за вождение, и это был не ты.

Улыбнувшись, Джесси помахала рукой и двинулась в путь. Но как только свернула за угол, ее улыбка увяла. Что чувствует Эдди, она не знала, сама же была в полном раздрае. Воскресенье еще не кончилось, а ее уик-энд уже уходил в прошлое…

В понедельник, закончив уроки в школе и лекции в колледже, Джесси решила заняться елкой. Справиться с таким нехитрым делом оказалось, однако, непросто. Ствол упрямо кренился, как ни старалась Джесси его закрепить.

– Все, сдаюсь, – пробормотала она, надеясь, что кто-нибудь в конце концов поможет.

И тут же раздался звонок в дверь. На пороге стоял Евгений.

– Привет, – искренне обрадовалась ему девушка. – Ты куда пропал? Целый день была в колледже, а тебя так и не видела.

– Не очень-то и хотела, видно, я был там.

Неудачная попытка поставить елку почти покончила с ее хорошим настроением, тон же Евгения и его злобный вид окончательно убили.

– Ну, и чем же ты занималась во время уикэнда, Джесси? – прозвучал вопрос, похожий на прокурорский.

Ее нервы натянулись до предела.

– Да всем. – Девушка через силу улыбнулась. – Рождественские покупки. Родным, себе, друзьям… Ходила на концерт… – Улыбка слиняла под его холодным взглядом. – А ты чем занимался?

– Какое имеет значение? Тебя разве это заботит?

Евгений шагнул к ней, яростно сжав кулаки.

– Позволь узнать, где ты там ночевала? Могла бы позвонить, сообщить свой номер хотя бы…

Неразумная ревность Евгения, случалось, бывала причиной их ссор, но чтобы вот так, чуть ли не скандалить?..

– Мы же не планировали созваниваться!

Лицо Евгения потемнело.

– Планировали? Мне кажется, ты одна строишь планы.

– Но… мы договорились отдохнуть друг от друга… Для людей, которые слишком часто видятся, это иногда просто необходимо.

Евгений пригвоздил ее насмешливым взглядом.

– Я… я… знаю. Ты была с Палмером.

– Как будто для тебя секрет, кто приглашал нас в Детройт.

– Теперь секретов действительно нет! – взревел Евгений и с силой стукнул кулаком в подушку дивана. – Я с самого начала подозревал… Это должно прекратиться немедленно!

Джесси приходилось видеть его в разном настроении, но животная ярость доконала. У нее заледенела кровь. На подгибающихся ногах она направилась в прихожую.

– Думаю, тебе лучше уйти.

– Только после того, как все решим.

– Уже решили. – Джесси резко распахнула дверь. – Я устала от тебя, устала от многого в тебе… А теперь уходи и больше сюда не возвращайся. Никогда!

– Мы расстаемся?

– Именно!

Откуда только смелость взялась! Она сама подтолкнула его к порогу, захлопнула дверь и заперла замок.

Долгие минуты Джесси не удавалось перевести дыхание. Наконец она услышала скрип мужских шагов по снегу, а через мгновение заработал двигатель.

Безвольно девушка сползла спиной по двери и, вся дрожа, опустилась на пол, обхватила голову руками. Господи, что со мной случилось? Ведь моя жизнь была такой спокойной и упорядоченной, думала она, Как сомнамбула раскачиваясь из стороны в сторону. И сама же себе ответила: вернулся Эдди – вот что случилось. И все пошло кувырком.

Меньше всего Джесси сейчас желала, чтобы Палмер узнал о ее разрыве. Он может неправильно истолковать его. Еще подумает, она принесла жертву, чтобы вновь разжечь угольки девятилетней давности.

Девушка не понимала, почему это так ее заботит. Гордость? В ней все дело? Наверное, если вспомнить, как тогда обидел ее Эдди. И пусть не думает, будто она все забыла и… все простила.

Встав с пола, она стряхнула хвойные иголки с юбки и пошла на кухню ставить чай. Тут вдруг до нее дошло: я освободилась от Евгения.

– Претенциозный болван! – произнесла она вслух, вспомнив, как насмешливо коверкает его имя Палмер… Вот уж правда, вообразил себя личностью, а на самом деле – заурядный тип, зануда. Где же были ее глаза?

Когда они начали встречаться, она сразу подумала: вот он, зрелый, уравновешенный, солидный, домосед. Полная противоположность экспансивной натуре Эдди. Не из бессознательного ли протеста она обратила внимание на коллегу? И лишь постепенно до Джесси стало доходить, как она ошиблась. Просто он по своему характеру оказался человеком пассивным. Его мало что интересовало, он никуда не ходил и явно приучал ее к своему образу жизни, подтрунивая над ее кипучей деятельностью и людьми, с которыми она общалась.

Джесси оправдывало только одно – они сблизились в тяжелейший период ее жизни, поэтому-то она многого не замечала. Теперь же, избавившись наконец от него, испытывала облегчение, будто освободилась от тяжких пут.

Два дня коллеги не узнавали Джесси: никогда раньше они не видели ее такой мрачной, погруженной в себя, рассеянной. Сочувственно интересовались, не заболела ли.

И в самом деле – у нее ни на что не было сил. За домашние дела она не взялась, елка в гостиной так и осталась стоять ненаряженной, покосившейся набок. Единственным спасением была партитура рождественского концерта, с которым вскоре предстояло выступать симфоническому оркестру Билли Эндрюса. Она все-таки не теряла времени зря и готовилась…

Когда в среду Джесси открыла свою парадную дверь, перед ней стоял Эдди Палмер. В руках он держал большую позолоченную трубу из папье-маше, украшенную остролистом и бантом.

– Это забавно, Эдди, но мистер Эндрюс не позволит тебе превратить репетицию в шутку. Оставь свою затею.

Он ухмыльнулся.

– Ты не поняла. Это для моей двери. Собирайся, поедем и вместе прибьем.

– Ты чокнутый! Через три часа репетиция. Не стой на пороге, заходи, а то выпустишь все тепло… Как доехал? Надеюсь, дорога не очень скользкая?

– Все нормально. – И Эдди вошел, моментально зарядив воздух своим присутствием. – Чудесная у тебя елка, Джесс.

– Не ехидничай. У меня не было времени заниматься ею.

– Вот уж не поверю! – расхохотался Палмер. – Не помню случая, чтобы ты чего-то не успела сделать, если надо.

– Как видишь, – потеплев, улыбнулась девушка.

– Значит, занималась чем-нибудь более важным. Я, конечно, не Шерлок Холмс, но точно могу сказать: с кухни пахнет чем-то вкусным.

Джесси покраснела. Она, безусловно, не была уверена, явится ли Эдди Палмер на сегодняшнюю репетицию, но на всякий случай кое-что приготовила. Мысленно ругала себя за мягкотелость, желание угодить, а руки сами тянулись к стряпне… В конце концов пусть думает, что это для нас с Евгением, нашла она оправдание. В кухню Джесси его все-таки не пустила.

– Нечего вам там делать, господин инспектор, – преградила она ему путь, шутливо пригрозив пальцем.

– А я и не собирался, – взял под козырек Эдди. – Ты лучше побыстрей одевайся. Это не займет у нас много времени, Джесс. Проехать-то всего пару миль.

Джесси удивилась.

– Ничего не понимаю. Куда ехать? О чем ты говоришь?

– Приготовься к сюрпризу. Я внес аванс за дом Дергудов.

У девушки отвисла челюсть.

– Ты спятил, Эдди. Что будешь делать с домом с пятью спальнями, да еще на таком расстоянии от Детройта?

– Жить в нем.

Джесси рухнула на софу.

– Я знаю, у тебя всегда были мозги набекрень, но это… это самая безумная затея. Ты не можешь купить такой дом!

Рассмеявшись, он плюхнулся рядом.

– Всю жизнь ты говорила: «Эд, ты не можешь сделать это!»

Он был прав. Она действительно часто так говорила, а Эдди всегда отвечал: «Еще как могу».

– Но цена!.. – запротестовала она.

Тот небрежно пожал плечами.

– А ремонт? Ты представляешь, сколько туда придется вбухать? Практичней купить новый дом!

– Но я влюбился в него, Джесс.

– И что? Разве это обязывает тебя покупать его?

Он молча кивнул.

– Ты сумасброд! Или с жиру бесишься, потакая своим минутным капризам.

Эдди встал и рывком поднял ее за собой.

– Хватит брюзжать, одевайся. Не трать попусту слова. Я решил и точка!

Все еще ошеломленная, Джесси поехала с ним на Фулл-стрит. По дороге он остановился, купил в хозяйственной лавке молоток и гвозди. Он неисправим, продолжала про себя думать девушка, но ей уже ничего не оставалось, как помогать ему.

– Так-то лучше, – сказал Эдди, когда наконец вбил в парадную дубовую дверь гвоздь и водрузил на него свою рождественскую трубу. – Старик сразу помолодел, ты не находишь?

– Эдди, этот дом еще не твой. Ты не хозяин и не имеешь права…

Он нахмурился:

– Да кому какое дело, Джесс? Он будет моим через несколько недель, как только получу деньги под закладную. – Он достал из кармана связку ключей, один из них вставил в замок.

Джесси в ужасе выпучила глаза:

– Что ты вытворяешь? Да любой полицейский тебя арестует!

Он озорно подмигнул ей, распахивая тяжелую дверь.

Дом оказался еще великолепнее, чем ей помнилось. Джесси переходила из одной комнаты в другую, испытывая необычное возбуждение.

– Ну и как тебе? – Эдди облокотился на каминную доску, медленно оглядел большой зал и задумчиво улыбнулся. – Здесь будет не житье, а рай…

– Ты и вправду собираешься тут поселиться. Переедешь обратно в Вустер? – Девушка поспешно уставилась в окно, опасаясь, как бы он не заметил ее растерянность.

– Да. Я в самом деле соскучился по родному городу, Джесс.

Она ушам своим не поверила и резко обернулась:

– Ты хоть представляешь, что ждет тебя? – И осекшись, тут же уточнила: – Я имею в виду ремонт.

– Конечно, – легкомысленно пожал он плечами. – Где наша не пропадала! Засучим рукава…

Джесси вдруг снова невольно сравнила его с Евгением. Тот предсказуем и тяжел, как железобетон, этот же – чистый порыв и импульс. Хотя, возможно, Эдди Палмер не такой уж и легкомысленный, как ей представляется.

– А Рут, как ты думаешь, понравится дом? – Джесси задала вопрос спокойно, испытав при этом непрошеный укол ревности.

– Гмм… Она еще ничего не знает. Из командировки вернется только завтра. Поговорим, когда буду встречать ее в аэропорту.

Джесси обрадовалась, что, спускаясь по лестнице к выходу, Эдди оказался у нее за спиной. Так он не видит выражения ее лица. Значит, он собирается жениться на Рут, поэтому и вознамерился купить большой семейный дом. Собирается заполнить его выводком маленьких Палмеров. Горло девушки сжали спазмы. Ну почему Вустер? Почему именно та улица, на которой они выросли? Ему все мало, и он собирается мучить ее всю жизнь?

– Заглянем еще в патио, а, Джесс? – Эдди подхватил ее под локоть, направляясь в мощенный каменными плитами и обсаженный вдоль всего периметра кустами роз и гортензий уютный дворик.

– Есть где развернуться, – усмехнулась Джесси. Откровенно говоря, она сомневалась, любит ли Рут возиться с землей. – Желаю успеха.

Эдди пристально посмотрел на нее, чуть притянул за плечи к себе. Жест можно было посчитать чисто дружеским, если бы при этом он не погладил ее по волосам. Сердце ёкнуло, Джесси замерла. Она старалась правильно истолковать его поведение, но, боже, должен же Эдди понимать, что он с ней делает! Девушка поспешно отступила в сторону и деловым тоном сказала:

– Пора возвращаться. Если ты не будешь дольше торчать здесь, возможно, у нас останется время поесть перед репетицией.

Эдди кивнул.

– Останется. Не волнуйся. Хватит даже, чтобы выпрямить твою бедняжку елку.

Двадцать минут спустя Эдди ползал по полу гостиной, прилежно пытаясь укрепить крестовину и ствол елки.

– Ты придерживай, а я как следует зажму.

Без особого восторга Джесси просунула руку сквозь колючие ветки и сжала липкий ствол.

– В этом нет необходимости. Елка и так стоит неплохо. Я уже привыкла, – равнодушно, почти хмуро сказала она.

– Где же твое рождественское настроение, моя милая? Не боишься, что бог тебя накажет за это?

– Передалось кому-то другому, наверное, – усмехнулась девушка.

Эдди неодобрительно поцокал языком, и Джесси захотелось немедленно ответить тем же. Уж больно забавно он выглядел. Волосы взъерошены, свитер весь в иголках, обтянутый джинсами зад торчком… Умилительная картинка, ничего не скажешь… Она смущенно отвела взгляд.

– В котором часу у тебя завтра собеседование? – неожиданно спросил Эдди. – Ты к нему готова?

– Наверное. – На самом деле она собиралась сегодня еще раз обдумать тезисы, а вместо этого занимается всякой чепухой вроде елки и терзается глупыми и нелепыми мыслями по поводу мужчины, «осчастливившего» ее своим присутствием. Хорошо, что он не замечает, какая путаница царит в ее душе.

Эдди поднялся и удовлетворенно посмотрел на елку.

– Так-то лучше. А где гирлянда с лампочками?

С его помощью Джесси развесила многоцветные гирлянды, которые помнила с детства, и хрупкие стеклянные шары, стараясь не поддаваться растущему ощущению близости с Эдди. К несчастью, это неуловимым образом передалось ему. Он затих и двигался так, словно избегал контакта с ней. Когда пару раз она пыталась подглядеть за ним сквозь ветки, то заметила, что он тоже подсматривает. В самом воздухе ощущалась неловкость.

– Постой, Джесс, у тебя в голове целое бревно.

– Бревно?

– Ну, такая сучковатая веточка. Приподними-ка голову.

Эдди провел длинными пальцами по ее волосам, и она невольно вздрогнула от ласкового мужского прикосновения.

– Что, сильно дернул?

Она покачала головой.

– Ну, теперь все в порядке.

– Спасибо.

Джесси не осмелилась заглянуть в его глаза и поспешила на кухню, чтобы немного отдышаться. Я должна взять себя в руки. Будет жутко, если Эдди догадается, как он на меня действует.

– Могу я чем-нибудь помочь?

Оказалось, он наблюдает за ней с порога.

– Да нет. Стол готов. Хотя вот. Поставь, пожалуйста, салат. – Она протянула ему блюдо и заметила, как он недоуменно глянул на кухонный столик, сплошь заставленный сковородами и кастрюлями. – Не сюда, в столовой.

Она щелкнула выключателем, и небольшая люстра осветила соседнюю комнату. У Эдди удивленно взлетели брови, он даже присвистнул:

– Ну ты и расстаралась.

Джесси вспыхнула. Еще до его приезда она накрыла стол бабушкиным фарфором, хрусталем, льняными салфетками и поставила белые свечи.

– В честь чего торжество? – поинтересовался Эдди.

Она прикусила губу.

– Никакого торжества. Просто давно не пользовалась красивыми вещами.

Кивнув, он поставил блюдо с салатом. Девушка вручила ему бутылку вина, штопор и поспешила на кухню. Вернулась она с сервировочным столиком, при виде которого Эдди даже замурлыкал. Джесси подала плов, горошек с миндалем, роскошный красный и зеленый перец, пока Эдди зажигал свечи. Когда в тишине они молча сели, у нее начисто пропал аппетит.

– Какие у тебя планы на Рождество? – Эдди вцепился в курицу с поспешностью, вызванной скорее напряженностью ситуации, нежели голодом.

Джесси наблюдала, как он жует, глотает, промокает рот, потягивает вино, как длинные и ловкие пальцы орудуют приборами, как свет свечей мерцает в глубине его темных глаз.

– Друзья пригласили встречать Рождество у них.

– С Евгением?

– Нет, он…

Джесси чересчур судорожно глотнула вино и закашлялась. Евгений перестал быть щитом между нею и Эдди. И стоило ему изобразить свою неотразимую улыбку или поманить пальцем… Господи, о чем я думаю? Эдди наблюдал за ней, улавливая смятение на ее лице.

– …будет в Кливленде. Его мать похоронена там… А у тебя какие планы?

– Я, наверное, слетаю к родителям. Давно не был.

– С Рут?

Эдди помолчал, прежде чем ответить:

– Нет, один.

Они продолжали есть, но в воздухе повисли вопросы.

– Мы с Рут… не так близки, как тебе кажется.

У Джесси затрепыхало сердце.

– Мы перестали встречаться. – Лицо Эдди скривилось в гримасе, будто он жалел о своем признании. – Чему ты ухмыляешься?

– Мы живем в сумасшедшем мире. Если хочешь знать правду, мы с Евгением тоже.

– Действительно, безумный мир. – Эдди еле удержался от улыбки. – На Рождество мы оба остались у разбитого корыта?

– Похоже на то.

Эдди порывисто наклонился к ней.

– Слушай, Джесс, давай тряхнем стариной?

– Что?

– Ну, помнишь нашу мечту встретить ночь под Рождество в горах?

Девушка аккуратно положила вилку и нож. Конечно, она помнила, как однажды они планировали захватить с собой инструменты и сыграть на восходе гимн солнцу. В шестнадцать лет такая идея показалась сверхромантичной. Но теперь, в двадцать семь, – чистым безрассудством.

– Это несерьезно.

– Еще как серьезно.

– Но ты же собрался на праздник к родителям, а я обещала…

– Есть вещи, которые важнее… Правда, Джесс, мы должны сделать это, пока не состарились. Нельзя откладывать мечту.

– Она уже не для нас.

– Не говори так. Это может стать одним из самых волнующих моментов в жизни. – Его голос зазвучал насмешливо. – Прямое общение с возвышенным – неужели не заманчиво? Да и каково тебе будет в праздник без мужчины?

– Буду хотя бы в тепле и безопасности, – сухо парировала Джесси.

Эдди хмыкнул. Нарочито понурил голову, сгорбил спину, смахнул с век мнимые слезы.

– Что ты изображаешь? – растерялась Джесси.

– Разве не похоже? Тебя среди всеобщего веселья.

Джесси рассмеялась, бросила в него салфетку. Он ловко поймал ее и бросил обратно.

– Тогда я пойду один… Жаль, что не хочешь составить мне компанию. Это же когда-то была наша мечта, а не только моя!

– Нет уж, пальма первенства принадлежала, как всегда, эксцентричному Палмеру, я только развесила уши, и все. – Джесси помолчала. – Ты в самом деле пойдешь в горы?

– Да.

– Один?

– Очевидно.

– Это же опасно!

Эдди пожал плечами, мол, ничего не попишешь. У нее мурашки побежали по спине. Воцарилась долгая пауза.

– Ладно, я тоже пойду, – наконец решила Джесси. – Но попомни мои слова, нас ждет там один сплошной холод.

На что я согласилась? Забраться с Эдди в те самые горы, где мы стали любовниками, мучительно размышляла она и настороженно взглянула на Палмера. Тот с серьезным видом пялился в тарелку. Вспоминает ли он ту ночь, как это часто делаю я? Бурлит ли его кровь при воспоминании о нашей юной страсти? Может, потому он так посерьезнел сейчас?

Эдди поднял глаза, и она увидела в них ответ. В это мгновение они оба вернулись туда и лежали в палатке, сжимая друг друга в объятиях, словно обезумевшие.

Эдди откашлялся и отвернулся. Похоже, он мучительно искал, как разрядить ситуацию.

– Посмотри-ка, Джесс. – Переплетя большие пальцы, он расположил их рядом со свечой, так что на стене возникла тень. – Птичку не напоминает, а?

– Ловко.

– Кролик получается еще лучше.

Но он не изобразил кролика, и ни один из них не улыбнулся. Эдди уронил голову на руки в горьком раздумье.

– Помоги мне, Джесс, – простонал он. – Я не знаю, как с этим справиться.

В ней запульсировала каждая клеточка. Возможно ли такое? Неужто Эдди тоже борется с влечением ко мне? Поэтому так странно говорит и держится?

Джесси вскочила и принялась механически убирать со стола. Ей было не по себе. Наверное, и ему тоже, лихорадочно думала она. Им обоим ни к чему разжигать в себе чувства, которые не более чем призрак, минутное наваждение.

– Помочь тебе?

– Помоги.

Несколько минут в комнате так грохотало, словно они убирали столы в большом ресторане. Джесси не знала, отвлекло ли столь прозаическое занятие его, но ей оно явно не помогало. Чем быстрее она двигалась, тем сильнее ощущала его близость.

Они одновременно протянули руки к корзинке для хлеба. Их взгляды встретились, и она поняла, что все кончено. Эдди отшвырнул корзину в сторону и сгреб ее в объятия.

– Я решил, – объявил он. – Вот как мы справимся с этим.

В следующее мгновение он уже целовал ее. Плотину сдержанности прорвало, свободу получил поток слишком долго сдерживавшегося желания.

– О господи, Джесс!

Эдди оторвался от ее губ, чтобы перевести дыхание. Она скользнула пальцами по его роскошным кудрям, с мучительной сладостью ощущая их жесткость. Он застонал, их губы опять слились.

Это происходит на самом деле? – соображала Джесси, погружаясь в бездонное, долгожданное счастье.

– Эд? – с дрожью пролепетала она.

– Шшш, – прошептал он.

Его поцелуи стали медленнее, глубже, чувственнее, Джесси просто плавилась. Руками он ласкал ее шею, грудь, с силой прижимая ее бедра к своим. Даже сквозь одежду она ощущала упругость бунтующей мужской плоти, под натиском которой сладостная истома охватывала все ее тело.

Где-то в комнате пробили часы. Не выпуская девушку из своих объятий, Эдди обернулся, потом неохотно оторвался от нее.

– Нам пора, – с сожалением в голосе произнес он.

– О, Эдди… – Она коснулась его влажных губ дрожащими пальцами. В ответ он ласково поцеловал ей ладонь. – Я не могу поверить. Этого не должно было случиться.

– Джесси, детка, это уже случилось.