Текст книги "Блюз «Джесс»"

Автор книги: Лина Баркли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)

Зевнув, Джесси решила выбросить все из головы и хорошенько выспаться, но тут ее внимание привлек красный глазок кинопроектора. После минутного колебания она включила его.

Не то чтобы меня действительно интересовали наши детские глупости, уговаривала она себя, вставляя кассету, просто любопытно и не более того…

Экран ожил в тот момент, когда староста класса объявил их – Эдди, ее и еще трех друзей – как выступление группы «Роллинг стоунз». Последовали одобрительные аплодисменты и свист. Они заиграли, и студенческая аудитория взорвалась.

Даже сейчас Джесси поразило совершенно раскованное подражание Эдди прославленному солисту. На том расстоянии, с которого Пег снимала тогда эту сцену, не имело значения, что внешне семнадцатилетний высокий и худющий Эдди совершенно не был похож на Мика Джэггера. Эффект сходства достигался манерой двигаться на сцене. Он просто неистовствовал, и публика сходила с ума.

Джесси опустила голову, не желая видеть, как сама изображала не менее знаменитую Кейт Ричардс, какой дурочкой выставилась она тогда перед всеми.

Их номер закончился, и сквозь аплодисменты прорвался ободряющий возглас сестры: «Молодцы, ребятки!», а на экране Эдди кружил в объятиях смеющуюся семнадцатилетнюю Джесс.

Девушка прокрутила на скорости следующие кадры, пока на экране не появился совсем другой эпизод. Лето, после окончания школы прошел месяц, до поступления в колледж оставалось еще недели три, и они с Эдди собрались в очередной поход в горы.

«Вот они, всемирно известные альпинисты…» – тоном репортера комментировала происходящее Пег, обожавшая все снимать на пленку.

Джесси сползла на краешек кресла. Воспоминания и вызванная ими боль, казалось, скрутили ее в узел. Она давно забыла, каким беззаботным, счастливым, просто золотым может быть лето.

«Чтобы выжить в суровейших условиях отрогов Аппалачей, – продолжала Пег, – турист должен быть хорошо подготовлен и иметь соответствующее снаряжение. – Крупным планом камера показала грубые ботинки Джесси, и тут прозвучало: – Сделай же чего-нибудь, а то стоишь как мумия».

Исполняя желание, Джесси подкралась и ткнула тросточкой в зад Эдди, копавшегося в автомобильном двигателе. Он резко выпрямился, стукнувшись головой о поднятый капот, и громко выругался…

Сидя теперь в темной гостиной, Джесси невольно закусила дрожащую губу и с трудом перевела дыхание. В следующую секунду по ее щекам скатились две горячие слезинки. Она смотрела, как Эдди сливается с ней в пародийном танго и его густые вьющиеся темные пряди образуют четкий контраст со строгим пучком ее гладко зачесанных волос. Девушка всматривалась в молодые, открытые, бесхитростные лица, пытаясь понять, догадывался тогда хоть один из двоих, что, когда солнце взойдет на следующее утро, они будут уже не друзьями, а любовниками.

3

К половине четвертого уже становилось по зимнему сумеречно. Джесси Уолш пересекла четырехугольный двор колледжа так быстро, как ей это позволяли сапожки на кожаной подошве. Истоптанный днем в кашицу снег начал опасно обледеневать. Она зябко куталась в белое шерстяное пальто.

По открытому двору гулял порывистый ветер, раскачивая высокую светящуюся огнями ёлку и заставляя слезиться глаза девушки. В сотый раз Джесси обругала Эдди Палмера за то, что промаялась из-за него полночи. Она пыталась заснуть, но и несколько часов спустя после того, как тот уехал, сам воздух дома, казалось, был наполнен мужским присутствием. Она все еще слышала глубокий тембр его голоса, чувствовала запах дезодоранта и кожаной куртки. Одним коротким визитом Эдди всколыхнул в ней давно забытые чувства.

Разве сейчас он имеет для нее какое-нибудь значение? – думала она. Все кончено. Разумеется, им еще придется встретиться на паре репетиций, потом на концерте, но уже не будет дружеской болтовни, как и приглашения в дом на кофе. После вчерашнего довольно холодного прощания она не удивится, если он теперь даже не поздоровается с ней.

– Джесси!

Узнав голос Евгения, она обернулась на ступеньках. Он подбежал и, вынув трубку изо рта, поцеловал ее. Девушка инстинктивно отстранилась, чувствуя неловкость от такого публичного проявления чувств.

– Ты наверх?

Она кивнула и поспешно нырнула в теплое здание.

– Хочу взять кое-что из кабинета для урока в четыре часа.

– Я тебя провожу.

Они поднялись по лестнице на второй этаж, Джесси отперла маленькую комнатку, которую справедливо называла своим закутком. Евгений закрыл за ними дверь, и закуток уменьшился еще больше. Он не был очень высок ростом, скорее широким и солидным.

Евгений расстегнул пальто, снял и по-хозяйски положил на ее письменный стол свою шапку. Его тонкие песочного цвета волосы чуть потрескивали от статического электричества.

Джесси переложила шапку на стул и открыла портфель.

– Какие у тебя планы на обед? – спросил он.

Она тепло улыбнулась, надеясь сгладить напряжение, оставшееся после их недавнего спора.

Евгений выбил трубку в пепельницу, которую девушка держала специально для него.

– Ничего особенного. В пять заседание кафедры, которую собираемся завершить пиццей. Ее уже заказали заранее.

– Жаль. Я надеялся, мы пообедаем вместе. Ладно. Может, тогда завтра?

– Да, конечно, – торопливо и чуть виновато ответила Джесси.

По пятницам они всегда обедали вместе. Брали блюда на дом в итальянском ресторанчике, потом смотрели взятый напрокат фильм у нее в гостиной. Это стало уже привычным.

– Почему не позвонила мне вчера? Ты же всегда звонишь после репетиции.

Отвернувшись, Джесси быстро выбрала в шкафу нужный альбом с пластинками и засунула его в портфель, у нее сжалось сердце. По правде говоря, она просто забыла позвонить. А после ухода Эдди так расстроилась, что стало не до того.

– Прости… – Девушка хотела было сказать ему о своем госте, однако инстинкт подсказал не делать этого, хоть непонятно почему. – Я устала и сразу легла спать…

– Эх, ты… – Евгений вздохнул так, словно разговаривал с ребенком, испытывавшим его терпение. – Разве не знаешь, как я волнуюсь, когда ты остаешься ночью одна? В следующий раз звони обязательно, ладно?

Джесси кивнула, открыла ящик стола, подбирая нужные для занятий карточки.

– Договорились? – настаивал он.

Пальцы девушки замерли. Забота Евгения о ее безопасности всегда умиляла, но сейчас что-то в его тоне настораживало.

– Конечно, буду звонить. – Она закрыла портфель, бросила взгляд на часы и поспешила к двери.

Евгений схватил ее за руку.

– Могу я спросить насчет нашего вчерашнего выяснения отношений?.. Ты подумала о том, что я сказал?

– Да, я же обещала. – Джесси попыталась высвободиться, но он лишь сильнее сжал ее запястье.

– Я говорю серьезно. Мы уже долго знаем друг друга, оба – взрослые люди, а на дворе не прошлый век. Никто нас не осудит и не удивится, если мы чуть отпустим повода… Тебе не кажется, многие просто поразились бы, узнав, насколько наши взаимоотношения невинны.

Джесси нахмурилась, потерла точку между бровями, потому что вдруг весь лоб заломило.

– Я обещала подумать, и ты дал мне время до воскресенья.

Кивнув, Евгений отпустил ее.

– Об этом вроде и голову ломать не стоит – не военную же стратегию предстоит разрабатывать… Если ты действительно любишь меня, почему бы нам не спать вместе? Мне кажется, что что-то не так или ты просто недоговариваешь…

Джесси покраснела.

– О чем, например?

– Если тебя беспокоит твоя половая дисфункция… – У нее выпучились глаза. – Тут нечего стыдиться. Мы могли бы вместе сходить к врачу.

– Спасибо. Мне только дисфункций, как ты выражаешься, не хватает. Какие глупости!

– Ну а как ты объясняешь твою сдержанность? Среди знакомых нам пар нет ни одной, которая не была бы в интимной близости.

– В самом деле? Ты это сам проверял?

– Не брюзжи – я только пытаюсь помочь.

Джесси сделала глубокий вдох:

– Знаю. Может, у нас… вернее, у меня и есть проблема, но не в том, на что ты намекаешь… Я же прошу – дай мне время… А сейчас я должна бежать на урок.

Она снова двинулась к двери, но Евгений вдруг стремительно притянул ее к себе и крепко поцеловал. Девушка напряглась, инстинктивно сопротивляясь. Это-то он и принимает за дисфункцию, подумала она и попыталась заставить себя расслабиться. Ей не хотелось огорчать его еще больше. Он чудесный человек. Пусть в последнее время их отношения немного напряженные, в будущем они несомненно улучшатся.

Прошла целая вечность, когда он наконец поднял голову и улыбнулся.

– Так-то лучше. – Евгений наклонился, чтобы поцеловать ее еще раз, но Джесси решительно оттолкнула его.

– Меня правда ждет работа.

И все равно он заключил ее в объятия, напоминавшие скорее захват борца.

– Хватит! – уже рассердилась девушка.

Неожиданный стук в дверь застал их врасплох. Евгений расслабил руки, Джесси высвободилась, поправила волосы и открыла дверь. Думала, пришел какой-нибудь учитель или студент. Но увидеть Эдди Палмера она совсем не ожидала.

– Привет, Джесс, – проронил тот и с прищуром взглянул на Евгения.

Она не сразу обрела голос:

– Ч-что ты здесь делаешь?

Евгений не преминул приобнять ее за плечи и спросил:

– Кто это?

– А вы кто? – парировал Эдди.

– Похоже, вас нужно познакомить, – вмешалась Джесси. – Эдди – это мой друг Евгений Горошко. А Эдди Палмер – музыкант, солист на нашем рождественском концерте. – Ей хотелось бы ограничиться обычной формальностью, но, увидев озадаченность в глазах Евгения, она поняла, что не может так поступить. – К тому же Эдди мой старинный школьный приятель. Он недавно вернулся в Штаты после нескольких лет пребывания за границей.

Мужчины оглядели друг друга, прежде чем обменяться рукопожатием.

– Надеюсь, я не помешал? – поинтересовался Эдди. У Джесси не было сомнений – он прекрасно понял, чему помешал. – Вот решил навестить тебя.

Она хотела было напомнить, что он вчера вечером уже навестил ее, но вовремя сдержалась, чтобы не выдать себя:

– Как приятно. У нас почти не было времени поговорить вчера.

Эдди перевел взгляд с нее на Евгения и демонстративно взял ее портфель.

– Ты ведь собралась на урок? Тогда разреши мне по старой привычке нести твой портфель.

Краешком глаза она видела – Евгений готов закипеть.

– Какая жалость, что вы приехали в столь неурочное время, мистер Палмер. У Джесси занятия начинаются как раз в четыре.

– Вот как? У вас, надо полагать, тоже?

– Нет, я на сегодня уже закончил.

– Тогда мы с вами распрощаемся. Рад знакомству. У вас занятное имя – Ге-ний…

– Ев-ге-ний, – сухо поправил тот.

– Извините, если спутал. У меня с именами вечная проблема.

– Я вечером позвоню, Джесси, – хмуро бросил Евгений. – Нет, лучше заскочу к тебе. Заседание кафедры кончится, так что к семи ты наверняка уже будешь дома. Договорились? – Он с вызовом взглянул на Палмера.

– Да, разумеется.

– Пока, – любезно сказал Эдди, попрощавшись. Выйдя в коридор вслед за девушкой, он ехидно хохотнул: – Веселый парень, этот твой профессор…

Джесси не удержалась от улыбки и тут же пожалела об этом. Им уже не по пятнадцать лет, чтобы то и дело подтрунивать над кем бы то ни было.

– Тебе не следовало делать это, – довольно сухо бросила она, спускаясь по ступенькам в учительскую.

– Делать что? – ухмыльнулся Эдди.

– Насмехаться над ним. Это не просто какой-то парень, а человек, который готов сделать мне предложение. И мне он нравится… очень.

Эдди лишь пожал плечами, мол, дело вкуса.

Тогда Джесси нетерпеливо спросила:

– А зачем собственно ты здесь?

Палмер присел на подоконник, скрестив ноги. Девушка заметила, что секретарша наблюдает за ним из открытой настежь приемной с нескрываемым любопытством. Да разве можно ее осудить? Ведь Эдди видный, нет, просто красивый мужик, Джесси сама с трудом отводит от него глаза.

– Ты не поверишь, но я соскучился по тебе, – простодушно улыбаясь, ответил он.

– Не поверю.

– Ладно, тогда послушай. В Детройте я играю еще и в джаз-банде, не хочешь приехать посмотреть на нас в воскресенье вечером?

– В джаз-банде? – отозвалась она как эхо.

– Ага. Ты же знаешь, я всегда играл джаз в свободное время. У нас подобрались отличные ребята, и заведение вполне уютное.

Почему я так раздражена? Какое мне дело до Эдди? Забот и так хватает, думала Джесси, стараясь взять себя в руки.

– А на чем ты играешь? – спросила она наконец.

– На фоно, как в старые добрые времена.

Джесси откинула назад длинные светлые волосы и холодно проронила:

– Старые времена давно прошли. Я, например, уже в эти игры не играю. Слишком занята.

Эдди фыркнул.

– А что с твоей основной работой?

– Имеешь в виду симфонический оркестр?

– Конечно. Ты получил одно из лучших мест, о котором можно только мечтать, и вместо того, чтобы целиком посвятить себя делу, напрасно растрачиваешь энергию.

– Как-как? – рассмеялся он. – Говоришь, как заправская учительница или моя маман.

– Я знаю, тебе никогда не сиделось на месте, но, Эдди, тебе пора стать серьезнее.

Палмер сжал губы:

– Было время, когда такая мысль даже не пришла бы тебе в голову. Что с тобой случилось, детка?

– Наверное, я повзрослела, а ты нет…

У него вытянулось лицо:

– Ну, спасибо, подружка!

Джесси вдруг сообразила, что принимает разговор слишком близко к сердцу, хотя неизвестно почему. Реакция на его внезапное появление? Нет, скорее, на привычную, но давно забытую его манеру над всем иронизировать.

– Эдди, если ты только хотел пригласить меня послушать джаз, почему просто не позвонил? Зачем ты все же приехал?

– Если коротко, мне недостает нашей дружбы, Джесс, и теперь, когда я сюда вернулся, хотелось бы возродить ее.

– Вот как?

– Да.

– Взять, щелкнуть, словно имеешь дело с выключателем, и готово?

– А почему нет, если специально не усложнять? Не понимаю, почему ты встречаешь это в штыки.

– Не хохми.

– Ничего не могу с собой поделать.

Джесси прикрыла глаза пальцами и простонала:

– Я же вчера тебе ясно сказала.

– Ясно только одно, подруга, в отличие от тебя я не могу забыть о тех восемнадцати годах, которые мы провели когда-то бок о бок. Ты слишком переплелась с моей жизнью. Как это тебе удалось, Джесс, сам не понимаю…

Под его откровенно пристальным взглядом ей стало неловко.

– Если все так, почему же ты не разыскал меня раньше? Сейчас декабрь, Эдди, а ты вернулся в Штаты еще в августе.

– Разве я не говорил, как был занят. Ты хоть представляешь, что значит включиться в работу Детройтского симфонического? Пять, а то и шесть концертов в неделю, постоянно обновление программы, разучивание новых партитур…

– Но у тебя же находилось время для Рут и своего джаза?..

– Если хочешь знать правду, я боялся звонить.

Джесси рассмеялась.

– Ты? Боялся?.. Рассказывай кому-нибудь другому, только не мне.

– Я чувствовал, что меня ожидает неласковый прием. И не ошибся.

Джесси на секунду растерялась, но выручил звонок.

– Я должна идти. У меня урок.

– Могу я поприсутствовать?

– Нет!

Да что с ним в самом деле? – мелькнуло у нее в голове.

– Почему?

– О, не знаю. Просто не хочу, – заупрямилась девушка.

– Ну же, обещаю не бросать шарики из жеваной бумаги, передавать записочки и задавать дурацкие вопросы.

Джесси почувствовала, что попала в западню, и честно ответила:

– Ты меня будешь отвлекать.

Эдди рассмеялся, обнял ее за плечи и сказал:

– Не буду. Ты всегда прекрасно владела собой…

Он сел в последнем ряду, как бывало обычно в школе. «Хулиганский ряд» называли его учителя. Студенты с любопытством поглядывали на незнакомца. Он же невозмутимо вытянул в проход длинные ноги, скрестил руки на груди и только посверкивал своими дьявольскими темными глазами. Стоя за кафедрой, Джесси постоянно ощущала его изучающий взгляд. Я, должно быть, кажусь ему простушкой, подумала она, в домашней вязки шерстяной кофте и бежевой юбке, в скромных сапожках на низком каблуке.

Черт бы побрал, кляла девушка его и нелепую ситуацию, в которой она оказалась. Это же моя жизнь, а не шутка какая-нибудь. Она оглядела класс, призвала на помощь все свое самообладание и начала.

Как всегда, Джесси хорошо подготовилась к лекции. Однако взволнованная личными переживаниями, закончила ее на десять минут раньше срока. Поэтому и решила наказать Эдди за собственную поспешность. Она извинилась перед классом, чтобы представить студентам, словно так и было задумано, посетившего их гостя.

Когда Джесси объяснила, чем занимается Эдди, глаза студентов загорелись любопытством.

– Если есть вопросы, я уверена, мистер Палмер с радостью вам ответит.

Поднялась дюжина рук. Молодежь спрашивала о его вкусах и музыкальных пристрастиях, любимых композиторах – классиках и современных, даже о его заработках. Готовы были и дальше мучить, но выручил звонок.

– Ну и устроила ты мне, училка, – сказал ей Эдди, когда студенты разошлись.

Девушка повернулась к нему спиной, вытирая доску. Да уж, неплохо я его подставила. Впрочем, Эдди молодец, отметила она про себя. Справился не без изящества и юмора.

– Ну и где здесь после такой встряски можно хорошо поесть? – спросил он.

– Что? – оглянулась девушка через плечо.

– У тебя, надеюсь, есть любимый ресторан? – Он хлопнул себя ладонью по лбу. – Еще один повод для моего приезда – пригласить тебя на обед.

Ей было не смешно.

– Единственное, чего я хочу, Эдди, так пойти домой и напялить на себя махровый халат…

– И это годится. Мы можем захватить пару гамбургеров по пути.

Джесси вздохнула:

– А ты упрямый!

Эдди покачал головой, чуть скривив свой чувственный рот.

– Ладно, так и быть, давай пообедаем, но в студгородке.

– Здесь?

– Да. – Не желала она идти в ресторан, где разговор мог бы стать слишком личным, и уж совсем не хотела приглашать его к себе. – Так быстрее.

– Ах, конечно, я и забыл. Твой Гений придет к семи. Укутайся получше – на улице холодно.

– Перестань называть его так, – потребовала Джесси.

Эдди дважды обкрутил шарф вокруг ее шеи, намеренно туго прикрыв рот.

– Всегда жаждал сделать это.

– Что?

– Заткнуть учителю рот кляпом.

На улице уже вечерело, в синем небе сверкал месяц.

– Чудесное место, – заметил Эдди, вышагивая следом за Джесси по ухоженному дворику.

– Таким и должен быть колледж в Пенсильвании. Кирпич, плющ и обсаженные кленами тропинки.

– Ты счастлива здесь, Джесс?

– Разумеется, – механически, без эмоций ответила она.

– Так у тебя все хорошо?..

Она удивленно взглянула на спутника.

– Да, моя жизнь полна, и это не может не радовать.

– А чему ты учишь, кроме музыковедения?

– Только этому. Но я еще руковожу хором. А в средней школе у меня два урока теории и струнный оркестр.

Ошеломленный, Эдди замедлил шаги.

– Ты еще и дирижируешь?

Она резко обернулась.

– Да.

– Будь я проклят! – улыбнулся он.

– Может, и будешь. Эдди рассмеялся.

– И когда ты решилась попробовать?

– Еще на первом курсе. Чему ты поражаешься?

– Прости. К такой новости нужно привыкнуть, ты была такой тихой.

– Тихая не значит робкая, Эдди.

– Тогда меня удивляет, что ты не заинтересована в месте Эндрюса.

– Кто говорит, что не заинтересована? – слишком поздно она сообразила, что проговорилась, и покраснела.

Эдди промолчал. Джесси почувствовала – он смотрит будто сквозь нее, Словно перед ним пустота, и растолковала это на свой лад. Он не считает меня способной, полагает, я стала просто зарвавшейся нахалкой… И она поспешно сменила тему.

– Пойдем по этой тропинке – так быстрее.

– Что быстрее? Добраться до столовки?

– Да.

Некоторое время они шли молча.

– Так странно, – сказал вдруг Эдди.

– Что странно?

– Быть здесь с тобой, идти вместе в столовку.

– Не поняла.

– Ну, я подумал, если бы мы после школы учились вместе в одном колледже… Из-за этого ведь и порвалась связывавшая нас нить, а, Джесс? Когда мы разъехались кто куда…

Девушка вся напряглась.

– Ничего не поделаешь. Тебе выпало одно, мне другое…

– Знаю. И все же у меня такое ощущение, будто я что-то упустил… Мы перестали быть вместе. Образовалась пропасть…

– Нечего сыпать соль на раны. Это не моя вина. – Джесси пожалела, что не смолчала.

– Так куда мы идем обедать? – Эдди явно стремился переменить тему, она, пожалуй, тоже.

– Я уже говорила, в столовку для студентов.

– О, кайф!

– Не знаю, смогут ли там подать обед, как ты его себе представляешь, но обслуживают быстро.

Они вошли в зал и тут же оглохли от громкой музыки, льющейся из динамиков. С потолка свисали серебряные и золотые гирлянды, с колонн глядели деды-морозы и снеговики. Увидев шумное море молодежи, Джесси подумала, что только сумасшедшая могла привести его сюда, и торопливо направилась к раздаточному прилавку.

– Сегодня, похоже, потчуют чипсами на сале и пережаренным кофе, – выдохнул Эдди ей в макушку, и от его теплого дыхания у нее побежали мурашки.

Получив блюда, они едва нашли места за столом, за которым уже сидели четверо явных баскетболистов. В такой обстановке не до бесед о личном, довольно подумала про себя Джесси. Однако сразу поняла – для Эдди это не помеха.

– Расскажи мне о своем Гении, – попросил он, близко наклонившись к ней. – Как давно вы встречаетесь? – Эдди настойчиво пытался вызвать ее на откровенность.

– Полгода. Прошу, перестань называть его так.

Ухмылка Эдди красноречиво говорила – вряд ли ей стоит рассчитывать, что тот послушается.

– Он удивил меня. Я думал, твой избранник окажется более сдержанным и воспитанным.

– Евгений именно такой и есть.

– К тому же он довольно ревнивый тип.

Джесси сжала губы.

– Не смеши меня! Пусть так – ревность мне даже льстит.

– Да это отвратительно! Верный признак ненадежности.

– Ненадежности? Да он самый сильный из всех, кого я знаю.

– Я говорю не о бицепсах.

Что будет, подумала девушка, если я запущу жареной картошкой ему в лицо.

– Евгений – солидный, зрелый, серьезный человек…

– Ах, он серьезный? – Эдди закатил глаза.

– Именно. Мне нравится в мужчине такое качество. Он хочет иметь дом, семью. До сих пор я знала только парней, не желающих связывать себя обязательствами.

Эдди отодвинул тарелку.

– Ты уже закончила?

Она не поняла, о чем он спрашивает – о еде или о ее тираде об эгоистах вроде него самого.

– Ты будешь есть еще?

– Нет-нет, я сыта.

– Тогда пойдем отсюда. – Эдди встал.

Да, они оба разительно отличались от ребят и девушек, сидевших за столиками, – по юному беззаботных и счастливых. Это невольно напоминало ей о студенческих годах.

Прошлое было наполнено для Джесси болью, и она не собиралась забывать, кто в этом виноват… Ей уже за глаза хватило общения с Эдди за последние часы, которые они провели вместе. Пусть думает что хочет, но она не позволит ему снова навязаться к ней с визитом или выкинуть еще какой-нибудь очередной фокус.

На тротуаре Джесси поставила портфель и натянула перчатки.

– Ну, Эдди, по-моему, у нас получился прекрасный вечер. Спасибо, – произнесла она намеренно фальшивым, чуть снисходительным тоном, желая, чтобы он это почувствовал, и протянула руку на прощание.

Но он не прореагировал.

– Позволь мне проводить тебя.

– В этом нет необходимости.

– Знаю, но провожу тебя все равно.

Расстроенная, девушка направилась к зданию факультета. Ей нечего было там делать, но она придумает какое-нибудь оправдание. Они шли молча. В ночной тишине лишь снег скрипел под ногами.

– Джесс, по правде говоря… – вдруг задумчиво произнес он. Она напряглась, услышав знакомые интонации, предвещающие нечто потаенное. – Истинная причина, почему я приехал к тебе сегодня… Я просто почувствовал, что должен это сделать. Обязан извиниться и попытаться объяснить.

– Не соображу, о чем ты толкуешь.

– Понимаешь… Напряженность между нами… Я надеялся, что время хороший лекарь и мы сможем забыть обо всем, но дело оказалось гораздо сложнее, чем я думал.

– О, ты наконец-то сообразил? Какая проницательность! Как умно! – Джесси тут же пожалела о сказанном, ибо оно делало ее уязвимой. – Чего ты, наконец, хочешь от меня?

– Я прошу у тебя прощения и хочу, чтобы мы снова стали друзьями, хотя вижу – этого не произойдет, пока мы не преодолеем отголоски того… нашего похода в горы…

– Не нужно о нем.

– Джесс, я понял, хотя и прошло девять лет, это все еще не дает тебе… поверь, и мне… покоя. Нам ничего не остается, кроме как поговорить.

Джесси с сожалением посмотрела на двери факультета, ей уже не укрыться от надвигающегося кошмара.

– Может, ты излишне драматизируешь ситуацию?

Эдди повернул ее к себе лицом.

– Посмотри мне в глаза, Джесс, если ты даже повторишь то, что сказала, я все равно не поверю тебе.

Его скулы напряглись, в темных зрачках просвечивал жар того злосчастного июльского дня, та чувственная страсть, которую она тогда познала в его объятиях. Сейчас, несмотря на зимний холод, Джесси ощутила пламя внизу живота.

Он печально улыбнулся.

– Ох, Джесси, пойми же, как сильно я жалею о том, что случилось.

У нее закапали слезы.

– Знаешь, что оказалось хуже, вернее, больнее всего? Мы ни разу не поговорили потом… Все те дни ты избегал меня…

– А ты не понимаешь, как я был напуган?

– Хм…

– Да. Я беспрерывно мучительно думал: что же я наделал с нашей дружбой? Зачем все испортил, поддавшись чисто физическому влечению? Мой грех терзал меня. И избегал я малышку Джесс не потому, что желал причинить ей боль. Я просто не знал, что делать…

Она не сомневалась – он не хотел, чтобы это случилось, но и сейчас не понимал, какую муку доставляет ей опять.

– Твоя растерянность была единственной причиной?

– Клянусь. – Он поднял правую руку. – Говорю как на духу… А ты? Что ты ощущала тогда?

Джесси отвернулась.

– Ничего. Почти ничего… Пустоту.

Они молча двинулись дальше. Наконец Эдди пробормотал:

– Я до сих пор не знаю, почему все произошло. Или мы рехнулись оба?

– Тут нет никакой загадки. Слишком многое менялось в нашей жизни в то время. Кончилась школа и все прочное, привычное нам, поэтому мы искали не то спасение, не то утешение друг в друге, словно это могло от чего-то уберечь…

– Пожалуй, ты права. Ты всегда можешь четко проанализировать и сформулировать. Мне же помнится, случившееся с нами явилось прямым производным от нашего разговора о сексе. Ты призналась, что отправляешься в колледж, не имея в этом плане ни малейшего опыта.

– Эдди, пожалуйста! – Джесси запаниковала. – Лучше оставим тему.

– Если мы не поговорим, то не сможем снова стать друзьями.

– Ты уверен, что это нужно? Ведь мы оба – ты и я – стали иными, взрослыми людьми. А женщине, почти помолвленной с мужчиной, трудно дружить с другим. И в общем – нечестно. Двусмысленное поведение только компрометирует ее.

Эдди нахмурил брови.

– О таком повороте я как-то не подумал.

– Так подумай! – отрезала Джесси.

– А ты действительно помолвлена?

– Ну… практически. И хватит ворошить прошлое. Было – и быльем поросло.

– Но мы же ничего не решили, черт побери!

– Ну и что! – Джесси яростно пристукнула каблучком.

– Новое па в твоем репертуаре? – усмехнулся он.

– Хочешь увидеть еще одно? – Ей не терпелось врезать ему как следует. – Послушай, Эдди, я ценю твои благие намерения, и мне приятно было отобедать с тобой, но ничего не выйдет. Заруби себе на носу – никто ни в чем не виноват. Я не желаю усложнять себе жизнь, а ты только тем и занимаешься!

– Приятно! – горько скривился Эдди.

– Неужели?

– Конечно. Ты в шоке из-за того, что я появился как гром среди ясного неба, и все такое… Я дам тебе несколько дней. Успокоишься, потом поговорим опять.

– Ты снова за свое? – Своим упрямством он заставил девушку улыбнуться.

А в следующее мгновение они уже оба смеялись, не сразу заметив появившегося в дверях Евгения.

– Привет, – смущенно произнесла Джесси. Он медленно спустился по ступенькам, переводя взгляд с нее на Эдди и обратно.

– Я думал, ты задерживаешься на кафедре, раз тебя еще нет дома…

– Каюсь, это моя вина. Я подбил Джесси перекусить со мной, Евгений. – На этот раз Эдди правильно произнес его имя. – Вы уж простите.

Ну почему Евгений не скажет хоть что-нибудь, чтобы смягчить напряжение? Не настолько же он расстроен, если уж на то пошло, внезапно рассердилась Джесси. Надулся как индюк!

– Я рад, коли мы снова встретились, – тем временем продолжил Эдди. – Я говорил мисс Уолш, что играю в Детройтском джаз-банде по вечерам в воскресенье, но она не согласилась приехать, не посоветовавшись с вами.

Вот хитрец, мелькнуло в голове Джесси. Я же сказала определенно – никуда не поеду. Но больше ее занимало то, что он назвал ее официально – мисс Уолш, словно хотел защитить от возможных упреков.

– В воскресенье вечером нам не совсем удобно, – проворчал Евгений. – В понедельник с утра мы оба работаем.

– Понимаю, но я играю только по воскресеньям. Впрочем, мы начинаем довольно рано, и при желании вы можете послушать хотя бы начало программы…

– Далековато ехать.

– Верно. Часа полтора, может, чуть больше, но это удобный случай познакомиться поближе. Вы будете с Джесси, я с Рут. – Эдди замолк, давая им обоим осмыслить сочетание имен.

Евгений заметно расслабился.

– Вы женаты, мистер Палмер?

– Нет пока… Так вы решайте насчет воскресенья. Я надеюсь, что приедете. Вместе пообедаем – я угощаю, разумеется. Посидим, поболтаем, повеселимся…

Джесси наконец сообразила, что он задумал. Раз им лично невозможно стать вновь друзьями, он подбивает на дружбу парами.

Евгений чуть задумался.

– Что скажешь, Джесси?

Ее это не удивило. Ее избранник несколько прижимист с деньгами, а тут такой случай – вот и стал покладистым.

– Резон, пожалуй, есть, хотя… – Она старалась говорить вежливо, но уклончиво.

– В какое время назначается наше свидание? – уточнил Евгений.

– В пять в самый раз. Приезжайте прямо в клуб. – Эдди назвал адрес и протянул руку. – Я с радостью жду встречи.

Поколебавшись, Евгений ответил на рукопожатие.

Джесси отвернулась.

Чем решительнее она пытается освободиться от Эдди, тем настойчивее тот старается приблизиться к ней. Вчера напросился в гости, сегодня явился в колледж, согласился на обед в столовке, вздумал провожать…

Девушка свирепо смотрела ему вслед, пока он шел к месту парковки. Итак, Эдди хочет, чтобы они подружились парами? Ну что ж! Назло ему продемонстрирует, сколь неразлучна она с Евгением, как они привязаны друг к другу. Тогда он поймет – дружбе с ней лично нет места, и оставит свою безумную затею.