Текст книги "Легенды Киера. Наследие Богини (СИ)"

Автор книги: Лин Дэви

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 21 страниц)

Веста замолчала и снова опустила взгляд. Я понимала ее. Она думала, что сейчас ее накажут за дерзость, но, зная Энкели, так же ясно видела, что девушку никто не тронет.

– То есть ты думаешь, что в нашем Доме завелся предатель? – тихо спросила королева. Глаза ее были печальны. Еще бы, она во время своего правления пережила слишком много, и очередное предательство должно было выбить ее из колеи.

– Да, ваше величество. Я искренне полагаю, что кто-то в Доме Хаоса строит за вашей спиной козни, – ответила Веста.

– Спасибо тебе, юное дитя, за то, что была столь откровенна, – поблагодарила Энкели и обернулась ко мне, – что будем делать?

– Искать предателя, – не задумываясь, ответила я. Зал наполнился гулом голосов.

Глава 31. Предатель

Какое-то время мы провели в зале, слушая непрекращающийся шум, в который слился хор людских голосов. То тут, то там раздавались предположения о том, кто на самом деле является предателем. Многие из собравшихся поглядывали на представителей Дома Хаоса с опаской и подозрением, видя врага в каждом из тех, кто отмечен темной силой.

Я с этим ничего не могла поделать или как-то повлиять на мысли магов. Также не знала, что делать с полученной информацией и как сделать так, чтобы предатель сам себя выдал. Наконец, шум мне надоел и я, подхватив под руки Руми и Истара, направилась к выходу. Парни, надо отдать им должное, сопротивляться не стали. Видимо тоже не очень хотелось слушать эту какофонию.

– Ну, чем займемся? – спросил Руумис, как только за нашими спинами закрылась дверь бального зала.

– Полагаю, поисками предателя. Только я ума не приложу с чего начать, – расстроенно откликнулась я.

– Может нам стоит сходить к алтарю вашего Дома? Глядишь, что-то прояснится, – предложил Истар.

Я задумалась. С одной стороны вариант Истара не был лишен смысла, и это позволило бы нам хоть чем-то заняться, потому что бездействие лично для меня было хуже всего на свете. С другой стороны, интуиция подсказывала мне, что это пустая трата времени и искать нужно совсем в другом направлении. Только вот мыслями своими делиться не стала и кивнула, соглашаясь на маленькое путешествие до алтаря. Руумису ничего не оставалось кроме как, пожав плечами, отвести нас к месту назначения.

С того момента, как прошла обряд, сделавший из меня полноценного мага, я не была в алтарной. А когда находилась здесь в первый и единственный раз, было не до того, чтобы осматриваться. И вот сейчас, переступив порог комнаты, пораженно застыла. Несмотря на то, что сам Дворец был отделан в темно-фиолетовых и серых тонах, эта комната отличалась. От входа к противоположной стене каменная кладка меняла цвет со светло-лилового до черного. Эффект получался довольно интересным: мы как будто вышли из света и двигались вперед, постепенно погружаясь во тьму. Это пугало и завораживало одновременно.

В специальных кольцах на стенах были вставлены факелы, которые загорались по мере нашего продвижения вперед. Пламя почему-то было фиолетовым. Хотя, чему я удивляюсь, если сама принадлежу Хаосу? Тем не менее, все, что выхватывал взгляд, заставляло меня задерживать дыхание от восторга. Высокие колонны, расписанные лиственным орнаментом, казавшимся живым и настоящим; мраморный пол, по которому стелилась легкая дымка темно-серого цвета; мерцающий черный алтарь, кажется, он сделан из обсидиана. Красиво. На алтаре стояла чаша из серебра и ритуальный серебряный нож. И чаша, и нож были инкрустированы аметистами. Думаю, именно из этой чаши меня поили в свое время.

– Почему я раньше не заходила сюда? – прошептала я, боясь громким голосом нарушить покой и умиротворенность этого места.

– Если бы была нужда, ты бы нашла вход в это место, – так же тихо ответил брат. – Дело в том, что алтарная открывается далеко не всем. Не каждый сможет найти даже двери в нее. Был у нас случай, когда один гость, прибывший издалека, отчаянно мечтал посмотреть на наш алтарь и, как мы потом узнали, стащить чашу и нож. Так вот он искал дверь почти неделю. Мысль о комнате не давала ему покоя, и он без устали ходил по дворцу. Не ел, не спал, даже думать связно не мог, просто искал. А когда упал от истощения и ноги больше не могли его держать, он полз на руках. Наконец, он нашел вход, но только потому, что алтарная сама так захотела. Однако, случилось несчастье, бедняга умер на пороге, так и не увидев, что за дверью.

Я поежилась, на коже выступили мурашки.

– Почему же нас комната пустила?

– Во-первых, потому что никто из нас ничего не планирует отсюда стащить. По крайней мере я на это надеюсь. Во-вторых, отчаянные времена требуют отчаянных мер. Ну и в-третьих, мы с тобой родственники, а алтарная никогда не пойдет против наследников Дома Хаоса. А Истара она пустила за компанию, – легко откликнулся Руми.

– Подожди, ты сказал «наследников»? Я не ослышалась?

– Нет, ты все правильно услышала, Рин. Если вдруг меня не станет, ты следующая претендентка на трон. Да, мы не вышли с тобой из одной утробы матери, но наша связь тоже кровная, ведь возвращая меня к жизни, ты поделилась со мной своими силами и кровью. Так что да, ты тоже наследница. Но учти, умирать я не намерен. Во всяком случае, пока.

– Не скажу, что обрадовалась новому статусу, мог бы и раньше предупредить, – я злилась. Не на Руми, а на себя. Могла бы догадаться к чему приведут мои импульсивные действия в возвращении его с того света. Я не жалела об этом, но вполне возможно был и другой выход?

– Другого выхода не было, дитя, – в алтарной материализовалась Геката. Верные псы спали у ее ног, а сама Богиня присела на алтарь. – Ты поступила так, как подсказало тебе сердце. Поэтому зря надеешься, что можно было все сделать иначе. А даже если бы и было можно, то прошлого не вернуть, твои терзания напрасны.

– И тебе привет, моя Богиня, – вяло откликнулась я. В последнее время меня начинало раздражать, что я даже подумать ничего не могу, чтобы это не стало достоянием общественности.

Некстати перед глазами всплыло обнаженное тело Истара. К великому стыду я залилась краской, а Богиня рассмеялась. Парни переводили непонимающие взгляды с меня на Гекату и обратно. Одними губами выдавила из себя «молчи». И, как ни странно, Богиня согласно кивнула, но продолжала улыбаться. Какая же она все-таки красивая! Не устаю смотреть на нее. Такая женщина, как она, должна быть очень любима и почитаема, как грустно, что о ней помнят немногие.

– Но я благодарна этим немногим, дитя, – тихо отозвалась Богиня, в голосе я уловила легкую нотку грусти.

– Больше двух говорят вслух, – многозначительно протянул Истар, подняв вверх палец. Да уж, нельзя ему было на землю приходить, нахватался всякого, теперь не вышибить. Впрочем, не один Истар был против нашего мысленного общения, Руми тоже решил ввернуть свои пять копеек:

– Девушки, вы конечно извините нас, простых смертных, но нельзя ли говорить так, чтобы все присутствующие поняли, о чем идет речь?

Я хотела возмутиться, но увидев, как покраснела Богиня, потеряла дар речи. Геката – и краснеет? Вот это номер. Богиня, всегда холодная со всеми, кроме меня, вела себя словно маленькая девочка, которую поймали на воровстве конфетки. Впрочем, она быстро взяла себя в руки и натянула на лицо маску безразличия.

– Конечно, так будет правильнее, – прохладно произнесла Геката. – Мне известно о пропаже сердец, здесь вы мне ничего нового не откроете. Меня интересует вот что: зачем вы пришли сюда? Что надеетесь здесь найти?

– Мы точно не знаем, – ответила я. – Просто решили заглянуть в алтарную. А раз комната нас пустила, значит, ей есть, что нам показать. По крайней мере, это мои догадки. Ты так не считаешь, Богиня?

– Нет, вы сделали правильный выбор. Именно поэтому я здесь. Без моей помощи вам все равно ничего не добиться.

– И что же комната нам хочет сказать? – не успела Геката закончить предложение, как Руумис влез со своим вопросом. Так-так, что-то странное происходит между этими двумя. Вон как Руми весь нахохлился, словно воробей и так преданно в глаза ей заглядывает, как будто надеется отыскать в их глубине все ответы на вопросы мироздания. Щеки Гекаты снова окрасил легкий румянец, все-таки подслушивать мои мысли бывает не всегда выгодно, правда? К моему удивлению, Богиня слегка кивнула. Ну, все понятно, мой братишка ей приглянулся. И, кажется, он тоже запал на эти черные косы, сливочную кожу, аметистовые глаза. Совет да любовь, как говорится.

Геката покраснела еще сильнее, губы сжались в тонкую линию. Разозлила. Руумис тоже почувствовал перемены в настроении своей пассии и инстинктивно шагнул назад. Богиня, увидев это, расстроилась. Гнев испарился, на смену ему пришла усталость, ясно читающаяся на ее лице.

– Я не знаю, что именно вам хочет открыть комната, – ответила Богиня. – Просто только я могу помочь с проведением обряда. Так вы все останетесь живы и получите какие-то ответы.

– Многообещающее начало, – пробормотала я. – Что мы должны сделать?

– Садитесь на пол, – коротко приказала Богиня, легко спрыгнув с алтаря, а мы сели там, где стояли. – Ирина, протяни мне обе ладони, Истар – левую, а ты, Руумис – правую.

Когда мы выполнили указания, Геката взмахнула рукой с зажатым в ней ритуальным кинжалом, и сделала на наших ладонях надрезы. У Истара на правой, он сидел справа от меня, у Руми на левой, он, естественно, слева сидел. А мне не повезло, я сидела между ними, поэтому Геката сделала надрезы на обеих ладонях. Наверное, за мою вредность. Когда на пол закапала кровь, Богиня довольно кивнула и скомандовала:

– Возьмитесь за руки.

Когда наши ладони коснулись друг друга, руки защипало, на глаза навернулись слезы. Первым желанием было выдернуть их из железного захвата брата и возлюбленного. Однако, ничего у меня не получилось. Сложилось впечатление, что наши руки намертво склеились между собой.

– Не бойтесь, как только вы увидите то, что хочет показать вам алтарная, то сможете разжать ладони. А теперь я вас покидаю. Скоро замкнется магический контур, и я уже не смогу отсюда выбраться, став частью происходящего, а это ни к чему хорошему не приведет. Как все закончится, позови меня, Ирина.

С этими словами Богиня растворилась в воздухе вместе со своими псами. А мы так и остались сидеть на полу, не в силах сдвинуться с места. Правда, если быть честными, мы и не пытались. Потихоньку воздух в комнате густел, становясь более плотным. Темно-серый туман, который клубился у ног вначале нашего здесь появления, теперь поднялся и окружил нас с четырех сторон непроницаемой стеной. Алтарная исчезла, я больше не видела резных колонн, обсидиановый алтарь потонул во мгле. Мы оказались в каком-то странном месте без начала и конца, без времени. Стало жутковато.

Не знаю, сколько мы так просидели, но в один момент все изменилось. Перед нашими глазами стали разворачиваться картины прошлого. Лично мне, как человеку, пришедшему из техногенного мира, все происходящее напомнило фильм в формате 3D: вроде настоящее и в то же время нет. Руумис тихо вздохнул, когда перед нами появились два мальчика, как две капли воды похожие друг на друга. Они стояли рядом у алтаря, а напротив них высилась фигура в черном балахоне с капюшоном, накинутом на голову. Я поняла, что дети – это Ромулус и Руумис, но мужчина был мне незнаком. Он взмахнул кинжалом, направив его на обоих детей, но коснулся только одного из них. После чего ребенок побледнел и упал к ногам незнакомца, а второй мальчик начал пятиться к выходу и, наконец, развернулся и выскочил из алтарной. Вокруг снова все заволокла тьма.

– Это был мой брат… Но почему я не помню этого? Что нам показывает комната? Правду или вымысел? – голос Руумиса был пропитан страданием. Все, что я могла сделать, это крепче сжать ладонь брата.

– Подожди, Руми, возможно скоро все прояснится, – тихо ответила я.

И снова сидим в тишине, только вокруг стало как будто холоднее. Еще через некоторое время я с удивлением отметила, что наше дыхание вырывается облачками пара, волосы и ресницы покрыл иней. Температура резко упала. Наконец, появилась картинка.

Мы находились высоко в горах, снежные вершины отражали солнечный свет, слепя нас. Ветер развивал волосы, пробираясь под тонкую одежду, заставляя ежиться от холода. Взгляд зацепился за высокую фигуру парня. Он стоял к нам спиной, но я с удивлением узнавала Руумиса. Точнее, его брата, Ромулуса. Парни действительно были похожи, как две капли воды. Ромулус, казалось, не замечал ветра, кидающего в лицо снег; яркого солнца, низкой температуры. Он стоял совершенно неподвижно, а взгляд был устремлен далеко за горизонт. Я попыталась заглянуть за его плечо, но, как и прежде, была прикована к месту и не смогла сдвинуться. Но, как и все хорошее, идиллия морозного утра закончилась. Все вокруг наполнилось страшным гулом, пространство за спиной Ромулуса разорвалось на две части, как будто чудовище с изнанки ударило когтистой лапой. Хотя, почему как будто?.. Из образовавшейся дыры в Киер стали проникать демоны.

– Нет! Нет, брат, обернись! – закричал Руумис. – Я не хочу видеть его смерть…

По щекам принца катились крупные слезы, а мое сердце разрывалось от боли и сострадания. Мой бедный Руми, мой любимый братишка. Я приготовилась увидеть, как его близнеца растерзают демоны, но не тут-то было. Ромулус обернулся, глаза его были пусты, а на губах играла безумная улыбка. Он уже был мертв.

– Руми, смотри, – тихо сказала я, кивнув на парня. – Он уже мертв. И, кажется, довольно давно.

– Не может быть Рин! Я жил с ним бок о бок много лет. Не мог я не заметить, что человек рядом со мной мертв!

– Ну, вообще-то, чисто технически, это можно скрыть артефактами, Руми, – впервые подал голос Истар. Он один из нас внимательно за всем наблюдал, отбросив эмоции. – Я не знаю, сколько времени был мертв мой отец. Он выглядел здоровым и живым до тех пор, пока я не стал свидетелем бойни в моем Доме. Поэтому, думаю скрыть тот факт, что ты мертвец, довольно легко, если есть силы.

Руми перестал плакать. А я с отвращением наблюдала, как тот, кто когда-то был его братом, раскинул в стороны руки в приглашающем жесте. Демоны с утробным урчанием приблизились к мертвецу и стали впиваться в него зубами, разрывая плоть, слизывая длинными языками кровь. А парень смеялся. Громко и совершенно безумно.

Картина снова померкла. В третий раз мы остались во тьме. На этот раз «пауза» не длилась долго. Мы оказались в просторной комнате с уютным камином. У огня в глубоком кресле, спиной к нам, сидел мужчина в балахоне. Думаю, это тот же самый, что ножом размахивал в первом видении. Рядом с креслом на коленях стоял Ромулус. На парне не было ничего, кроме брюк. И те местами были так сильно изорваны, что взгляду открывалось больше, чем хотелось бы видеть. Голова Ромулуса была низко опущена, руками он упирался в пол. Мужчина медленно вытянул в сторону правую руку и потрепал Ромулуса по голове так, будто перед ним сидел любимый пес. Парень вскинул голову и уставился на мужика в кресле преданным взглядом. Тут мой взгляд упал на черное пятно на теле Ромулуса. Оно было просто огромным: начиналось от шеи и терялось где-то за поясом брюк.

– Он действительно давно мертв, Руми. Истар уже видел такое пятно у своего отца. Но у Тео Анеуса оно было гораздо меньше. Тьма поедала Ромулуса изнутри, – с сожалением произнесла я.

Руумис не успел мне ничего ответить, мужчина оттолкнул Ромулуса и место действия изменилось. Закутанный с головы до ног в черный плащ брат Руми стоял у знакомых ворот. Теперь понятно, кто сделал из бывшего Князя Дома Земли марионетку. События понеслись перед глазами, как на быстрой перемотке: договор с Тео Анеусом, маленькие дети Князя, не видящие отцовской любви, жажда власти, борьба с самим собой, нападение демонов. Мы увидели все с другой стороны, но легче нам от этого не стало.

– Нам его не спасти? – прошептал Руумис.

– Скорее всего, нет, брат мой. Его души больше нет, об этом говорят следы тьмы на его теле. Впрочем, не могу утверждать наверняка, но не надейся на спасение. Я не всесильна.

Руумис печально кивнул, а я вдруг почувствовала, что снова могу двигаться. Значит алтарная показала нам все, что хотела. Тьма отступала, открывая взору и колонны, и пол, и стены, и алтарь, и Ромулуса, сидящего на нем. Ромулуса?! Выдернув ладони из рук Руми и Истара, я вскочила на ноги, поморщившись, мышцы затекли. Не обращая на это внимания, создала небольшой пульсар из всех стихий, подвластных мне. Это моя гордость, своего рода маленькая бомба. Другие стихийники не могли соединять все силы в одну, хоть и были такими же, как я.

А Ромулус как будто и не замечал меня. Он спокойно сидел на алтаре, покачивая правой ногой и играя с ритуальным кинжалом. Да что же это такое? Почему каждый встречный имеет доступ к ритуальному оружию? Безобразие! Тем временем Ромулус аккуратно положил нож обратно на алтарь и поднял на нас свой мертвый, пустой взгляд.

– Ну, здравствуй, принц Дома Хаоса, – безжизненным голосом произнес парень. – Давно не виделись, братишка.

Легко соскочив с обсидиановой плиты, Ромулус бросился в атаку.

Глава 32. Кукловод

Одновременно с этим я выбросила вперед пульсар, целясь в Ромулуса. Вот только никакого вреда мертвецу он не причинил, плавно скатившись с него лужицей. Парень, не останавливаясь, пробежал мимо меня, вцепился мертвой хваткой в Руми и принялся его душить. Истар отошел в сторону и начал плести заклинание зеленой сети, которая призвана обездвижить врага. Для того, чтобы полностью сплести потоки земли, требуется время, поэтому Истара пока можно не считать помощником.

Недолго думая, кинулась на спину Ромулусу и отросшими когтями вцепилась ему в плечи. Парень вздрогнул, но хватку не ослабил. Лицо Руми налилось кровью, но он отчаянно сопротивлялся брату. Видя, что он на грани потери сознания, испугалась по-настоящему и со всей силы полоснула когтями по горлу Ромулуса, практически отделяя голову от тела. Кровь не брызнула, как я ожидала, более того, она даже не потекла. Просто с противным скрипом кожа разошлась в стороны, хрустнули шейные позвонки, голова Ромулуса наклонилась назад, и мертвый парень встретился со мной взглядом.

– Все бабы – стервы, – одними губами произнес Ромулус и, отпустив Руми, пошатнулся.

Я выдернула когти из плеча Ромулуса и, оттолкнувшись ногами от его спины, неловко приземлилась на пол, подвернув лодыжку. Стиснув зубы, зашипела от боли, но быстро восстановила равновесие и приготовилась атаковать снова. Лицо Руумиса приняло нормальный цвет, он перестал судорожно хватать ртом воздух и тоже принял боевую стойку.

Ромулус же спокойно вернул голову в нормальное положение, провел ладонью по шее и все следы страшной раны исчезли. Во взгляде Руумиса читалась неприкрытая боль и сожаление. В это время Ромулус снова решил броситься в атаку, но тут Истар закончил плести заклинание и кинул в парня сеть, которая плотным коконом обернулась вокруг него, лишив возможности двигаться.

– Брат, кем же ты стал? – прошептал Руми. – Как все это получилось? Зачем ты выбрал этот путь?! У тебя было все!

Под конец речи Руми кричал, на глаза навернулись слезы, он со злостью их вытер.

– Кто тебе сказал, что я сам выбрал этот путь? – мертвым голосом проскрипел Ромулус.

– Тогда кто повинен в этом? Скажи, я отомщу за тебя! Ты не должен мучиться!

– Я не мучаюсь, брат. Я служу своему господину и рад этому. Тебе никогда не понять всего смысла великой цели моего хозяина, – высокопарно произнес мертвец.

– И кто твой хозяин? – спокойно спросила я.

Мертвец оскалился, провел языком по губам, но промолчал.

– Чего ты молчишь? Отвечай! – гаркнул Руумис.

– Зачем тебе знать, брат? Меньше знаешь, больше гарантия, что умрешь удовлетворенным, – разразился хохотом Ромулус.

– Ты не мой брат. Мой брат мертв, а ты всего лишь оболочка!

– Да! Твой брат мертв! – Ромулус неожиданно разозлился, и это было странно, потому что мертвецы не были способны на настоящие эмоции. Тем более мертвецы со «стажем». Им подвластны только отголоски былых чувств, но, чем дольше человек мертв, тем меньше в нем «жизни», как бы банально это не звучало. Я уже упоминала, что после того, как вернула Руми с того света, мне пришлось почитать книжки. Иногда попадались действительно интересные экземпляры, в которых описывались и проклятья, и их последствия.

– Ромулус, посмотри на меня, – тихо попросила я. Мертвец резко повернулся ко мне и уставился пустым взглядом. Да, определенно в нем бушует буря. И что это? Чужая воля или его душа в плену у кукловода? Подчиняя себе человека, убивая его и делая из него куклу, как правило, кукловод в первую очередь уничтожал душу, потому что шанс сопротивления был слишком велик.

– Чего ты хочешь, сестра? – с издевкой спросил Ромулус, делая акцент на последнем слове.

– Когда ты умер?

– О, на этот вопрос я могу тебе ответить, – снова оскалился Ромулус. – Тем более время у нас есть.

Мертвец резко опустился на пол, сложив ноги по-турецки. Сеть пленила только руки. Мы не спешили следовать его примеру, кто знает, что он еще может выкинуть.

– Что, будете стоять? Боитесь меня, детишшшки? – казалось, все ехидство мира собралось в теле мертвого парня.

– Лучше «перебдеть», знаешь ли, – откликнулась я. – Рассказывай.

– Хорошо, нетерпеливая ты наша сестричка. Душа пробыла в Киере всего пять лет, когда умерло тело. Проще говоря, для вас, тупенькие, объясняю, Ромулусу было пять лет, когда его принесли в жертву Хаосу. Душа пыталась сопротивляться, а потом скулила, как побитый пес, не желая уходить. Очень она переживала о своем братишке-близнеце, который трусливо сбежал из алтарной в момент смерти Ромулуса.

– Но почему я этого не помню?! – отчаянно воскликнул Руми. – Я видел это сегодня, но точно не помню, чтобы происходило нечто подобное. Почему?!

– Хозяин стер это из твоей памяти, иначе ты бы выдал наш маленький секрет, – спокойно отозвался Ромулус. – Да он в принципе довольно часто прибегал к тому, что стирал память тебе и матери, так что таких пробелов у тебя наберется масса. Сложно скрыть, что пятилетний ребенок вдруг стал другим. А еще он не дышит и сердце у него не бьется. Через пять лет пропал наш отец, и мне зажилось легче, как бы странно это ни звучало. Мать перестала обращать на нас внимание, с головой ушла в управление Киером. И только ты, братец, по-прежнему таскался за мной хвостом. Стирать память тебе стало бессмысленно, каким-то образом ты выработал иммунитет к вмешательству хозяина в твою голову. Пришлось строить из себя любящего и внимательного брата, одновременно подготавливая мир к встрече со своим концом. Через десять лет пропал мой хозяин, и я остался совершенно один, не зная, что делать и куда идти. К тому времени мать заподозрила неладное, ведь твой демон пробудился, а мой – нет. Да он и не мог в принципе, потому что демоны рождаются в наших телах одновременно с душами. А души у меня, само собой, не было, значит и демона тоже. Я выждал еще некоторое время, ожидая возвращение хозяина, но, когда понял, что его нет в этом мире, решил разыграть свое исчезновение. Видели бы вы свои лица! Было смешно наблюдать за теми, кто пятнадцать лет не понимал, что живут рядом с мертвецом, а теперь искренне убиваются о его пропаже.

– Но как тебе удалось все это провернуть? Я не понимаю. Пусть даже твой хозяин стирал нам память, но ты ведь дышал и на щеках играл румянец.

– Артефакт иллюзии, – просто отозвался Ромулус.

– И зачем все это? Зачем это надо было тебе? Твоему таинственному хозяину? – подал голос Истар.

– Я просто жертва обстоятельств. Хотя ни о чем не жалею, мне это не свойственно. Я не сплю, не ем, не испытываю эмоций. По всему выходит, что я идеален во всех отношениях и доступен постоянно.

– Ты лжешь, – уверенно заявила я. – Может быть, ты не ешь и не спишь, но слова про эмоции – ложь.

– Хорошо, ты права, женщина. Я знаю, что такое гнев, черная радость, ехидство. Первоначальный набор, помогающий выжить как среди людей, так и среди демонов. Хозяин пообещал, если я стану достойным, то он наградит меня тем, что поселит в тело демона и даст мне возможность подняться с колен, – на удивление покорно ответил Ромулус. Мне вдруг показалось, что он просто устал от происходящего, от темпа жизни. Через мгновенье лицо его разгладилось, и он принял скучающий вид.

– Кто твой хозяин? Скажи нам! – потребовал Руумис.

– Зачем говорить? Он уже в пути, сам представится. Бессмысленно отбирать у него минуту славы.

– И все-таки, Ромулус, неужели ты ни о чем не жалеешь? – вкрадчиво проговорила я.

Казалось, я его озадачила.

– Жалею? – задумчиво произнес парень. – Не знаю, вряд ли. Это скорее вы должны жалеть, что встали у меня на пути. Тебе, Руумис, просто не повезло родиться моим братом. Ты, женщина, оказалась не в том месте не в то время. А тебе, наследник Дома Земли, не повезло с папашей, одержимым властью. Именно поэтому вы все здесь сегодня собрались. А знаете, раз уж у нас тут случился приступ доверительной беседы, позвольте мне задать вопрос, на который я так и не нашел ответа, пока наблюдал за вашей троицей. Кто вам все это время помогал? Не сами же вы разгадывали загадки, которые я вам подкидывал.

Мы удивленно переглянулись. Все в Киере знали, что нам помогала Богиня. Да, не всем повезло ее увидеть, но земля слухами полнится. Удивительно, что Ромулус, который знал абсолютно все, не слышал об этом.

– То есть ты хочешь сказать, что не собирал про нас информацию? – издалека начала я.

– Почему не собирал? Конечно же, я интересовался вами и знаю все, вплоть до белья, в котором ты спишь, сестра. Но, как только я подбирался к разгадке о вашем таинственном помощнике, то словно натыкался на глухую стену, пробиться через которую было невозможно. Я подозреваю, что вам помогают Боги, но, сколько их и кто именно, мне неизвестно, – честно ответил парень.

– Нам действительно помогают Боги, – сказала я, не озвучивая, что Богиня у нас одна. – А что, это проблема для вас с хозяином?

– Да нет. Просто если вам помогают высшие силы, нам придется и с ними биться. Конфликт интересов, знаете ли. Хотелось бы этого избежать. Я хоть и мертв, но не дурак, понимаю, что вы ни за что не признаетесь в том, кто из Богов встал на вашу сторону. Впрочем, думаю, сами разберемся.

Какая-то доля секунды и от расслабленной позы Ромулуса не осталось и следа. Он резко встал и вытянулся по струнке, взгляд снова стал безжизненным.

– Хозяин, – благоговейно прошептал Ромулус, а мы обернулись к алтарю.

Оказывается, местный алтарь просто любимое место для сидения любого залетного мага, мертвеца или Бога. Мужчина, которого мы видели в воспоминаниях алтарной, гордо восседал на обсидиановой плите, будто это был трон. Глубокий капюшон полностью скрывал лицо. На руках у него полулежала женщина, в которой мы с удивлением и страхом опознали Энкели. Она была без сознания.

– Отпусти ее! – воскликнул Руумис и сделал шаг вперед, намереваясь напасть на врага. Но тот лишь взмахнул рукой, а принц уже летит ласточкой к противоположной стене, с хрустом врезается в нее и падает на пол. По залу поплыл тихий, рычащий голос:

– Не смей приказывать Верховному магу, человек! – за спиной мужчины открылся портал, из которого вышел демон.

– Пожалуйста, отпусти королеву, – спокойно попросила я, хотя сама была далека от напускного спокойствия.

– Почему я должен ее отпускать? – голос мага звучал глухо из-за капюшона, но почему-то показался мне знакомым.

– Она ни в чем не виновата, – отбросив странные мысли, ответила я. – Тебе нужны мы, так вот мы все здесь.

– Вы мне не нужны, – ответил мужчина. – Мне нужно сердце, и я его получил.

Верховный маг раскрыл ладонь и показал серьгу с аметистом. После чего сбросил с колен Энкели. Королева с глухим стуком упала на каменный пол, но подойти к ней нам не дали. Маг снова взмахнул рукой, и мы словно примерзли к полу. После чего он легко соскочил с алтаря, и не спеша двинулся вперед. Что-то неуловимо знакомое было в его походке. Возможно, я видела его среди придворных?

Тем временем маг щелкнул пальцами, и зеленая сеть осыпалась пеплом к ногам Ромулуса. Парень благодарно кивнул, отошел к демону и застыл памятником самому себе. Но я видела, что пару раз он бросал взгляд на распростертое на полу тело матери. Все-таки не только негативные чувства в нем живы. Ромулус не так прост, как кажется.

Отведя взгляд от свиты мага, вздрогнула, поняв, что сам он подошел уже на расстояние вытянутой руки и останавливаться не собирался. Медленно склонившись к моему уху, маг тихо произнес, одновременно стягивая с головы капюшон:

– Неужели не узнала?

О да, я узнала. Его лицо выпало из поля моего зрения, но голос невозможно было не узнать. И, что самое интересное, я узнала его одновременно с Руумисом, который уже пришел в себя.

– Игорь! – воскликнула я.

– Отец! – отозвался Руми.

Занавес.