Текст книги "Безликий бастион (СИ)"
Автор книги: Лилия Ульман
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 22 страниц)
–Это подарок.
–От кого?
Этот вопрос словно выбил меня из колеи. Я уставился в одну невидимую точку на полу, копаясь в собственных мыслях. Моё молчание повисло в комнате, отчего девушке сразу же стало как-то неудобно. Она сделала пару неуверенных ко мне шагов, а точнее к моему диванчику, и уселась рядом со мной.
–Антон Дмитриевич?– Тихо позвала она.
Нежный аромат, каких-то знакомых мне цветов, ударил по моему носу. Я чуть прикрыл глаза, понимая как давно рядом со мной не было женщины. Но какого-либо интереса именно к этой девушке во мне не просыпалось. Поэтому, чтобы не будить в ней какую-то мнимую симпатию ко мне, я сразу же решил все пресечь на корню.
–Антон. Просто Антон. – Выдавил из себя я. –И это,– Я чуть приподнял шкатулку. –Подарок от моей возлюбленной.
–Вы огорчены подарком?
–Ты. Обращайся ко мне на «ты».
–Хорошо. Ты огорчен подарком?
–Нет. Я просто думаю.
–И о чем же? – Не унималась Лина.
Мне хотелось прогнать её и остаться наедине, упиваясь собственным ничтожеством, но от разговора с кем-то мне почему-то становилось отчасти как-то легче.
–О том, какой я придурок, Лина.
–Неужели так думать, есть действительно веские причины?
И тут я пришёл в себя. Голова стала думать в нужном направлении, поэтому я поспешил выпроводить девушку.
–Знаешь, я думаю, что говорить об этом не будет уместно. Я все-таки твой начальник.
–Думаете, что между начальником и подчиненным не может быть дружбы?– Как-то легко улыбнулась Лина. –Главное, не садиться начальству на шею, а уж я не из тех людей, кто так поступает.
–Я знаю, что между начальником и подчинённым бывает даже что-то большее, чем дружба. Но…– У меня в голове возник образ меня и Евы вместе. Прямой тому пример. –Но это, Лина, не всегда выходит удачно. Лучше нам просто остаться на своих ролях, не придавая нашим взаимоотношениям большей значимости.
Лина как-то весело усмехнулась, отчего я немного возмутился и покраснел. Неужели я ошибся, и девушка вовсе не видит меня, как мужчину? А хочет обычной стандартной дружбы. Такой, какую видел я, начиная общаться с Евой, а точнее с Бастион.
–У меня уже есть любимый человек, Антон.
И я реально ошибся.
–И моё сердце отдано только ему. – Скромная улыбка счастья озарила её лицо.
–Я думаю, что это все-таки не лучшая идея, говорить о моих проблемах, в любом случае. – Попытался выкрутиться я.
–Извини меня, Антон. Я действительно поступаю глупо, влезая в твою личную жизнь. Наверное, я все-таки уйду.
И тут меня кольнуло осознание того, что она сейчас уйдет. Мне поему-то не хотелось этого, а даже совсем наоборот. Поговорить с ней. Выговориться. Будто я понимал, что собеседник из Лины выйдет крайне удачным, хоть девушка и была по натуре немногословной.
Она уже встала с диванчика, когда мой тихий и спокойный тон остановил её. Я чувствовал себя неудачником, понимая, что сейчас начну выговариваться своей подчинённой, но почему-то сейчас это имело малый смысл.
–Лина, а ты когда-нибудь причиняла боль?
Она остановилась.
Безмолвная фигура, стоящая ко мне спиной, очень медленно и тихо вздохнула, будто сейчас сама испытывала боль. Через минутную тишину, она повернулась ко мне лицом, сочувственно на меня глядя.
–Причиняла. И очень сильную.
–И как ты справилась? Ну, я в смысле испытывала ли ты совестные чувства?
–Угрызения совести до сих пор меня царапают изнутри.
–Ты причиняла боль любимому человеку?
–Да…
Девушка снова села рядом со мной и взглянула на меня, слабо-слабо улыбаясь.
–Что конкретно тебя беспокоит, Антон?
–Ты не поверишь, но я убил собственную возлюбленную целых два раза.
–Как же ты убил?– Немного не понимая, спросила она.
–В первый раз я уничтожил в ней любовь к жизни. Во второй любовь к себе.
–Почему ты думаешь, что уничтожил её?
–Я бросил её, сказав, что вовсе не люблю.
–Но это ведь не так..?
–Я люблю её больше жизни, Лина.
–Тогда я не понимаю, почему ты бросил её?
–Я принёс и так слишком много беды в её жизнь. Она не заслужила всего этого.
–А она тебя любила?
Я притих, прокручивая вновь слова Евы: «Я люблю тебя, Антон Ермаков. Я люблю тебя больше, чем собственную жизнь.» И как тут можно было сомневаться в любви девушки, когда она так отчаянно кричала о своих чувствах.
–Да.
–Тогда почему ты думаешь, что она не заслуживала тебя. Если этой девушке удалось полюбить такого, как ты, то она бы приняла все в тебе. Даже беды, которые приносил в её жизнь.
–Это я не заслуживал её, Лина.
–Глупо так рассуждать. Ты должен был дать выбирать ей, а не себе. Ты не имел права ограничивать её в выборе.
–Я знаю. Знаю. Но я такой трус. Я не смог ей признаться в самой главной ошибке. В самой главной ошибке, которая испортила ей жизнь. Которая сломала все её существование.
–Возможно, она бы простила, расскажи ты ей об этом.
–Я этого и боялся. Боялся сильнее всего.
–Боялся её любви? – Тёмные брови Лины взлетели вверх.
–Я боялся не любви, а её прощения. А она обязательно меня простила, хоть я и вовсе не заслуживал этого. Из-за меня она и так слишком долго мучилась.
–Это и есть любовь, Антон. Допусти она подобной ошибки, отчего бы и ты долго мучился, простил бы ты её?
И вот я снова замолк, анализируя данный вопрос.
–Вот об этом я и говорила. – Сказала Лина за меня. –Ты думаешь, больно только ей. Но я вижу, Антон, что и тебе не легче. Ты не думал о том, чтобы все вернуть?
–Думал. Да что там, думаю ежедневно. Но мне кажется, что она уже давно отошла от нашего расставания и не желает меня видеть в своей жизни, даже в качестве уборщика её дома.
–Иногда не нужно полагаться на собственную интуицию. Почему-то я уверена, что эта девушка простит тебя и до сих пор к тебе не равнодушна. Лучше прислушайся к своим желаниям, чем к здравому смыслу. Иногда мнительный мозг может ошибаться.
–До поры до времени я вообще не пользовался мозгом.– Моя слабая улыбка была адресована Лине.
–К мозгу надо прислушиваться, а не слушаться. Поступай мы всегда по сердцу и душе, а не по разуму, жить стало бы проще.
–Ты слишком мудрая для своих молодых лет.– С некой завистью произнёс я.
–Я? Что ты?! Совсем нет. В какой-то мере я буду даже глупей тебя. Просто аналогичная ситуация меня научила жизни.
–Аналогичная?
–Отчасти, да. Но проблема немного в другом.
–В чем же?
Лина чуть нахмурилась, зарываясь в собственное сознание. Наверное, не нужно было спрашивать её об этом. Не все могут делиться проблемами. Господи, все не такие дураки, как я.
–Если нет желания рассказывать, можешь не отвечать. – Решил отпустить я ситуацию, но девушка, словно меня не слыша, заговорила.
–Человек, которого я люблю, совсем меня не замечает. Да что там, он вообще ничего не видит, кроме своих проблем.
–Эгоист?
–Нет. Просто думает, что ему хуже всех и его проблемы, глобальнее жизни. Но все это не так.
–Ты не пыталась ему помочь. Возможно, он действительно погружён во что-то важное. Может быть, его проблемы вовсе не ерунда, как тебе кажется.
–В том то и проблема, что они полная чушь. Иногда мне думается, что у него в глазах пелена, закрывающая окружающий мир. Я бы попыталась ему помочь, да вот только он сам должен во всем разобраться. Здесь я беспомощна. Почти.
–Почти?
–Он должен сам найти дверь с выходом. Если я ему помогу, он совсем сломается и проиграет жизни.
–А ты пыталась ему морально помочь? Поговорить с ним?
–Мы говорили.– С паузой произнесла Лина. –Но такое ощущение, словно мы с ним находимся на берегах двух разных континентов.
–Сложно докричаться друг до друга.
–Докричаться просто. А вот принять помощь… проблематично. Но я почему-то уверена, что рано или поздно, он, наконец, проснётся и увидит, все то, что его окружает. Возможно, даже и меня. – Девушка робко улыбнулась. – Я люблю его очень сильно. Но тянуться к тому, кто стоит на месте, совершенно нереально.
–А он тебя любит?
–Любит…
–Он говорит тебе об этом?
–Мне?– Её лицо чуть помрачнело и приняло озадаченный вид. –На прямую – нет. Но я это чувствую от него.
–Он дурак, что не говорит тебе об этом. Ты очень хорошая девушка и ты заслуживаешь любви. В один прекрасный момент, он просто может потерять тебя.
–К счастью или сожалению, но я уже никогда не смогу его отпустить. Уж слишком его люблю.
–А он тебя может отпустить?
–Честно сказать, он вовсе и не держит. Он держится. Любит, но боится. Видит, но не замечает. Улыбается мне, когда в душе тихо плачет. Мечтает со мной поговорить, но избегает этого. А могу ли я его за это осуждать? Конечно же, нет.
–Ты очень хорошая, Лина. И сказать, что ты заслуживаешь намного больше, чем твой парень-болван, будет меньшее. Но могу сказать одно: не теряй надежду, что когда-нибудь он очухается и придёт к жизни. Если долго ждать и верить, это обязательно случится.
–Спасибо. Надеюсь, что и твоя возлюбленная будет с тобой рядом. Но помни, что без шагов, хотя бы крошечных, ты не приблизишься к ней. Не теряй время. Это самое ценное, что мы можем предложить любви.
Я мельком взглянул в раскрасневшееся лицо Лины и заметил очаровательный шрамик на подбородке девушки. Добрая улыбка пронзила меня. Мне вспомнилось отвратительное, но и одновременно благоговейное ощущение от момента, когда я впервые увидел лицо Евы. Да, возможно, оно и не всплыло в моей памяти, но сама суть того, что хотя бы ощущения у меня остались, радовала до судорог в ногах.
Девушка медленно встала с диванчика, после чего потерла свои колени. Её милый взгляд и жизнерадостная улыбка меня кольнули в бок, отчего и я засветился, как светлячок летней ночью.
–Знаешь, очень рада нашему с тобой разговору. Он мне очень помог много осознать и переосмыслить.
–И тебе я тоже благодарен. Не подумай не правильно, но может, я провожу тебя, если ты уже уходишь? Или мы могли бы сходить куда-нибудь, как друзья, конечно же.
–Спасибо. Но у меня ещё осталась парочка дел, которые сегодня надо закончить. Наверное, ты уже уйдёшь, когда я освобожусь. А на счёт того, чтобы сходить куда-нибудь, то я обязательно подумаю. Но мой ответ будет больше положительный, чем отрицательный.
–И да, я забыл. – Я тоже встал с дивана и двинулся к рабочему столу. –Сегодня директор дворца принёс мне ваши с Татой документы на подпись о приёме на работу. Вы успешно прошли стажировку и теперь приняты в наш спорткомплекс. Поздравляю.
Девушка благодарно опустила голову и прикрыла глаза.
–Это очень хорошая для меня новость. И ещё раз спасибо тебе. За все.
–Пожалуйста.
–До свиданья, Антон. – Девушка уже вышла за дверь и медленно её прикрывала.
–Прощай, Лина. – Вдруг сорвалось с моих губ.
Не знаю точно, сколько прошло минут с того момента, как меня покинула Лина и я остался в кабинете один. Одно лишь я мог сказать точно, что на душе мне стало значительно легче. И как же все-таки мне не хватало обычного банального разговора, который смог бы с легкостью облегчить мои страдания. Возможно, он бы не решил проблем, что как тучи повисли надо мной, но с кем-то посоветовавшись, всегда легче решать их.
В животе заурчало, когда я подумал о рыбных котлетах, что ждали меня дома. Последние три года одиночной жизни меня многому научили, даже готовить, но вот как справляться с собственной болью, я так и не научился. Со временем мне становилось легче, ведь не зря же сказано, что время лечит. Я устроился на работу в челябинский дворец спорта, где уже третий год тренирую юношескую сборную всего Урала. По совместительству я также студент федерального педагогического университета. Неплохо было бы и добавить, что я являюсь и членом читательского клуба. Одним словом, жизнь кипела, как сваренный суп, да вот только вместо бульона, там обычная вода.
Усталость всего прошедшего дня взяла надо мной верх, поэтому потерев глаза, я взял бейсболку со стола и натянул её на голову. Потом достал из небольшого шкафчика свою ветровку и накинул её на окрепшие с годами плечи. Мысленно я уже находился дома, а физически я уже открывал дверь, как вдруг мне вспомнилось, что я хотел подписать документы о принятии девушек на работу. Откладывать это незначительное дело не хотелось до завтрашнего дня, поэтому, томно вздохнув, я развернулся в обратном направлении к столу.
В три широких шага я преодолел расстояние между дверью и рабочим местом. Усевшись на стул, я вернул бейсболку на своё положенное место и принялся за документы. Первая небольшая папка принадлежала Тате, где лежал контракт с нашим ледовым дворцом, резюме, рекомендации и лично дело (всё-таки с детьми будут работать).
Зимина Татьяна Валерьевна.
13.07.1990 г.
Образование: физкультурно-педагогический факультет по фигурному катанию.
Уголовная ответственность: не привлечена.
Вредные привычки: нет.
Семейное положение: не замужем.
Дети: не имеет.
…
Фотография к делу не приложена.
Во все остальное я не стал вчитываться. Подписав документы, я отложил папку Таты и преступил к подписанию следующего контракту, принадлежавшему Лине. Я уже было все закончил и убрал все в сейф под столом, как надо мной взял интерес заглянуть в личное дело Лины и узнать о ней чуточку больше.
Сначала мне ничего не показалось примечательным и странным. Обычная девушка с тремя высшими образованиями, кстати, в нём не числилась педагогика, но меня это ничуть не смутило. Она легко находила общий язык с ребятами, да и с физической подготовкой у неё было все отлично. Милая фотография, где девушка с убранными в косу волосами добродушно улыбалась. Невольно я и сам ей в ответ улыбнулся.
И я уже почти закрыл её папку, как мои глаза уткнулись в самое главное, на что я и должен был посмотреть с самого начала. Резкая темнота пронзила мою голову, затуманивая все мысли. Все то, что казалось для меня глобальным на сегодняшний день, потеряло всякий смысл.
Майер Евангелина Анатольевна
1 сентября, 1989 года.
Образование: высшее– специальное. Окончено несколько учебных заведений, заочного типа обучения. Экономика и маркетинговое дело. Языковое знание и лингвистика иностранных языков.
Уголовная ответственность: не привлечена.
Вредные привычки: нет.
Поведение: спокойное, уравновешенное.
Фотография к делу приложена.
Евангелина Майер. Лина. Ева Майер. Моя Ева.
Ничего другого в моей пустой голове не летало. Я бы хотел заснуть и проснуться в реальности, которая больше походила бы на правду, да вот только не помню, чтобы мне приходилось засыпать.
Как такое могло произойти, что девушка, работающая уже третью неделю бок обок со мной, в одно мгновение оказывается моей возлюбленной, по которой я уже схожу с ума третий год. И вот в голове выстроилась вся та логическая цепочка, которую я уж так долго не мог расшифровать и собрать воедино.
То изуродованное лицо, что имела Ева, преобразилось на симпатичную мордашку с большими светлыми глазами. Ее шрамы испарились, оставляя лишь единственный небольшой след на подбородке и несколько очаровательных родинок на щёчках. Ох, а эти милые веснушки, которые я не заметил сначала, но сейчас бросающиеся в глаза. И тот же глубокий голос. Откуда-то издалека моего сознания заиграла мелодия, после чего приятным грохотом зазвучало крещендо Евы.
Но почему она не призналась мне во всем сразу? Почему Ева решила представиться на время Линой, когда уже давно могла бы все выложить. Первая мысль о том, что она решила, таким образом, посмеяться надо мной, мигом испарилась. Я знал, что даже под страхом смерти девушка на такое не отважится. Вторая мысль, что меня посетила, так это боязнь Евы появится предо мной. Боязнь того, что я не приму её такой, какая она теперь есть.
А третья мысль даже появиться не успела, так как я уже на всех парах мчался из своей каморки в поисках девушки. Как мне её называть теперь? Может быть Бастион, как тогда, когда она ещё была для меня безликой девушкой, запертой в собственном замке за толстыми стенами. Может тогда Евой? Девушкой с искалеченной душой и лицом, но с непоколебимым сердцем и желанием жить. А может Линой? Именем девушки, которая перестала бояться чего-либо и поборолась за собственную жизнь. За себя.
Человек, которого я люблю, совсем меня не замечает. Да что там, он вообще ничего не видит, кроме своих проблем. Я почему-то уверена, что рано или поздно, он, наконец, проснётся и увидит, все то, что его окружает. Возможно, даже и меня . Я люблю его очень сильно. Но тянуться к тому, кто стоит на месте, совершенно нереально.
Меня разрывало от осознания того факта, что я её продолжал не замечать даже того, когда она призналась, что она это она. Что Лина и есть Ева. Каким же можно быть дураком, чтобы не узнать те же восхитительные глаза. Те же губы. Те же манеры. Тот же голос. Тот же характер.
Пролетев мигом раздевалку мальчишек и не обнаружив там девушки, я направился в сторону раздевалок фигуристок. В моём сознании возник образ пятнадцатилетней Евы Майер – фигуристки, что тренировалась в Екатеринбургском ледовом дворце. Что покорила меня малолетнего. После возник образ лежащей девочки на холодном асфальте. Её очаровательное лицо не проглядывалось через огромные потоки крови и ожоги. Но я мигом отбросил это ужасное воспоминание, связанное с Евой.
Не найдя её и там, я уже было потерял надежду увидеть девушку сегодня и посмотреть в глаза не той самой Лине, а моей любимой Евангелине Майер, которую я ждал столько времени. От быстрого бега, которым я преодолел расстояния от раздевалки до раздевалки, моё ровное дыхание ушло на нет. Мозг перестал разумно соображать, собирая множество отрывков мыслей в одну кучку. Единственное желание, что сейчас во мне тлело, так это желание найти Еву, во что бы мне это не вышло. Я не готов был вновь её потерять. Потерять, спустя три года мучений, где испытывал боль не только я, но и она тоже.
Надежда найти её здесь почти погибла. Я обессиленный и потерянный шёл уже в сторону выхода, как услышал глухой шоркающий гул. Обострив все своё внимание, и молясь о том, чтобы это был не сторож, я рванул к балкончику, откуда выходил вид на лёд и откуда исходил звуки.
Да, это была она. Мои молитвы не ушли в никуда.
Ева, а может даже и Лина, шла в шерстяном белом свитере и в джинсах, неся фигурные коньки, перекинув их через плечо. Ее тёмные волосы свободно лежали на узкой и хрупкой спинке. Как же я не понял, что Лина и есть Ева?! Даже черты лица все те же. Большие светло-зелёные глаза с голубоватым оттенком. Нос аккуратный и чуть вытянутый вперёд. Пухлые губы. Овальное лицо. И тот сомнительный шрамик на подбородке, что так сильно напомнил мне старую Еву, что я знал три года назад.
Я не мог поверить своим глазам.
Вот она, та самая, что я ждал так долго, шла практически передо мной, но я остолбенел. Остолбенел, не отводя глаз от её прекрасной нынешней внешности. Неужели это действительно моя Ева? Возлюбленная, которую я ждал уже так долго. Которую мечтал увидеть и прижать к свое груди.
Мысленно ударив себя по лицу, я мигом кинулся в сторону каморки Игоря, куда именно и направлялась Ева с коньками. Я не знал, что скажу ей сейчас? Я не знал, смогу ли я вообще произнести хоть слово. Единственное о чем я мог сейчас думать, так это о том, что я так сильно хочу её обнять. Дыхание учащалось, с каждым проделанным мню метром. Ох, Ева Майер как же я давно тебя ждал, хотя, по сути, ждать должна ты меня и мою нерешительную задницу.
И вот он, последний лестничный пролет, который я преодолел. Осталось лишь войти в дверь, которая нас разделала с девушкой и мы, наконец, встретимся. Ноги потихоньку стали неметь и подгибаться, а по рукам прошлась судорога.
Мои шаги стали медленными и неуверенными. В голове крутилась мысль: «Не бойся , Антон. Все будет хорошо». Но чего конкретно я боялся? Её? Себя? Я не мог точно сказал. Этот момент был, ожидаем мною так давно. И вот он настал. Только теперь я совсем не знал, что нужно делать, хоть и прокручивал в своём воображении картину нашей встречи тысяча раз.
Один единственный и, наверное, последний вздох за эти несколько секунд и я открываю эту чертову дверь. Мне хотелось закрыть глаза и шлёпнуть себя по лицу, чтобы окончательно проснуться. Но осознание того, что это все вовсе не сон меня приводили в чувства, отчего тело было напряжено до придела.
Я на мгновение закрыл глаза, проходя сквозь открытую мною дверь, а когда открыл, увидел перед собой её. Ева стояла в пяти метрах от меня, глядя на меня так пристально и внимательно, как смотрит на свою жертву голодный хищник.
Мы были неподвижны в течение нескольких десятков секунд, молча поедая друг друга глаза, после чего я, не видя ничего перед собой, а лишь её, кинулся к Еве, приникая к её очень нежным губам. Мне было просто необходимо убедиться в том, что передо мной действительно стоит Ева Майер. А другого способа, более гуманного я не наблюдал.
И, конечно же, как я и полагал, это была Ева. И да, она естественно ответила на мой несуразный, но довольно страстный поцелуй. Атмосфера как будто между нами накалилась, а наши сердца, которые и так бились в унисон, в одно мгновение стали просто разрывать наши грудные клетки. И вот, через целую минуту, а быть может и дольше, я все-таки оторвался от неё и взглянул в этот яблочный с голубизной взгляд. Девушка оставалась немой, но в её глазах взрывался фейерверк чувств. Наверное, такой же, как и в моих.
–Почему ты сразу не сказала обо всем, Ева? Почему решила сыграть в эту безумную игру?
–Я хотела, чтобы ты сам все понял. И я искренни надеялась, что ты узнаешь меня намного раньше.– Слабая, но такая знакомая улыбка повисла на её лице.
–Прости меня, пожалуйста. Я безумный дурак и я готов вымаливать у тебя прощение за все, что случилось. Ты не заслуживала того, что тебе пришлось испытать.
Мои губы стали осыпать поцелуями лицо Евы, отчего она разрумянилась и стала улыбаться ещё шире, обнажая свои белоснежные зубы.
–Я уже давно тебя простила, как ты этого не понимаешь?!
–Нет, Ева, это ты ничего не понимаешь.– Я снова пристально уставился ей в глаза, находясь от очаровательной мордашки всего в пяти сантиметрах. –Из-за меня ты потеряла лицо. Из-за меня ты потеряла жизнь, о которой могла мечтать любая. Я отобрал у тебя все, что ты имела.
–Но взамен ты дал намного больше. Ты отдал свою мне душу и сердце. А это важнее славы и всеобщей любви. Мне хватает и того, что ты меня любишь. О большем я и мечтать не смогла бы.
–Я люблю тебя. И не устану это повторять всю свою жизнь.
Улыбка счастья снова кольнула её лицо.
–Я тебя тоже люблю. И я не устану это слышать всю жизнь.
Эпилог
(Из её воспоминаний)
Когда я открыла глаза, мне казалось, что я умерла. Что все, что было ещё час назад счастливый сон, в котором мне вовсе не суждено было проснуться. Но я очнулась. Очнулась от дикой боли, которая разрывала меня изнутри и царапала. В голове постоянно билась мысль: «Я потеряла его» «Он ушёл». И он действительно ушёл, оставив меня одну. Оставив одну в этом бездушном холодном мире, где он, мой Антон, был единственным солнцем, которое грело меня.
Я оглянулась по сторонам. Однозначно моя комната, но в каком ужасном виде. Неужели, это все я учудила? Многочисленные коллекции дисков валялись на полу, плотные шторы были сдернуты с гардины и разорваны напополам. Все, что оставалось от комнаты, так это ещё не убитый матрас от кровати, пару картин, что слишком высоко висели, для моего метр шестьдесят три и шведская прикроватная тумбочка, сделанная на заказ. Все остальное погибло с моим достоинством, включая даже большой плазменный телевизор.
Я медленно поднялась на ноги и зашагала в ванную комнату, где ещё не побывало моё безумие. Сдёрнув жалюзи с окна, что находилось у самого изголовья ванной комнаты, я впустила в помещение яркий дневной свет, который для меня всегда был наказанием, а после встречи с Антоном, стал лечебным средством. Так вот, я стояла в ванной, окунаясь в лучи солнышка и яростно глядя в свои глаза в отражении.
Огромный шрам. Ещё один шрам. Отсутствие кожи. Большой ожог. И да, это все я.
Я была ужасна. Ужасна лицом и духом. Моя красота уже давно погибла. Но она погибла, как мог погибнуть только великий человек. Она погибла гордо и красиво. Хоть вспоминая все это, мне иногда до сих пор становится страшно и жутко, но хуже быть все равно уже со мной не может, поэтому я быстро успокаиваюсь и прихожу в себя.
Тот день я очень хорошо помню. Почти до мельчайших подробностей. Но, к сожалению, я не помню самого главного. Лица того, кто кинул мне ту злосчастную петарду. И вот все снова стало повторяться в моей голове. Поток воспоминаний меня вернул в тот миг, когда я потеряла свою внешность и всеобщую любовь, я потеряла себя.
-Ну-ка, Ева, посмотри в объектив и улыбайся. Хотя чего там, можешь и не улыбаться. Ты и так красавица.
-Пап, не надо. Пожалуйста, не при всех. – Мои щёки покрылись густой краской от смущения, которое вечно меня настигало в окружение родных и друзей.
Сегодня довольно памятный день для меня. Хоть и не сказать, что прям уж очень значительный. Выпускной девятого класса, это праздник, где с о многими подругами прощаюсь. Как бы это не прискорбно было осознать, но наверное, дальше наша дружба уйдёт на нет, хоть я и молюсь о том, чтобы этого не случилось.
-Уль, сфоткайся со мной. – Я рукой махнула одной из своих подруг, которая мигом же откликнулась и поковыляла ко мне на высоких каблуках.
Да уж, Ульман точно не участвовать в соревнованиях на высоченных шпильках.
-И давай без кривляний, Лида.– Сказал мой отец, добро улыбаясь и держа камеру в руках.
-Когда это видано, чтобы Ульман получалась на фотографиях прилично. – Она быстро взлохматила свои прямые черные волосы и улыбнулась в камеру, блеща своими белоснежными зубами.
И действительно. Лида Ульман, одна из моих лучших подруг, всегда была довольно безумна, хоть и пыталась строить из себя командиршу. Да вот только, в компании друзей командовать не обязательно. Хотя некоторые важные вопросы она пыталась решать за нас, и у неё вроде бы прекрасно это выходило.
Лида повернулась на каблуках назад и подозвала к себе миниатюрную блондинку Орнеллу, которая как всегда была всем недовольна. Все мы совершенно разные и у всех свои вкусы, поэтому никто никогда не осуждал подругу за странные наклонности. Хоть и сложно было что-либо говорить, но все знали, что Орнелла относилась к другому «полюсу». Ей вовсе не нравились парни, а точнее, она постоянно с ними таскалась по гаражам и подъездам, но лишь в качестве лучшего друга. Отчасти Орнелле было весело с нами, хоть и предпочтение она оставляла не нашему женскому коллективу, а грубым мужским компаниям.
Глубоко вздохнув и недовольно поморщившись, девушка зашагала к нам, поправляя свою бейсболку на голове и отрываясь от Паши Тресвянкина, который стоял у выхода и явно мечтал отсюда уйти, прихватив с собой своих дружков Гришу, Артёма и Шершня. Кстати, Орнелла тоже числилась в числе его друзей.
-Орочка, ты обязана нам фото.– Заговорила настоятельно Уля, недовольно пялясь на компанию парней у двери.
Орнелла обессилено вздохнула.
-А это обязательно?– Её взгляд был мертв, как мертва земля в феврале.
-Конечно, обязательно. И хватит бурчать. Бегом сюда. – Я же говорю: из Ульман командирша, как из меня фигуристка. Кстати, я очень даже хорошая фигуристка.
-Хорошо-хорошо. – Согласилась побыстрей блондинка, подтягивая свои потёртые джинсы вверх и заправляя на талии большую мужскую футболку.
Орнелла была единственной девушкой в этом актовом зале, на которой не было платья. Да, вот такая она у нас всегда была странная.
-Малыш, после того, как поступишь в колледж, перестань общаться с Пашей. До добра ваша дружба не дойдёт. – С материнской заботой тихо проговорила Лида, утыкаясь головой в бейсболку Орнеллы.
-Ев, и ты того же мнения?– Тихо спросила блондинка, как-то пытаясь скрыть боль в своих голубых глазах.
-Не знаю, Орнелла. Ты должна сама решать, с кем тебе общаться. И не слушай Лиду, она всегда давила,– Я с осуждением ставилась на Ульман.– И будет давить.
-Ой-ой. – Заворчала брюнетка, щекоча нас под бок.
-Но я надеюсь, малыш, что ты нас не забудешь и не перестанешь общаться.
-Я ни з а что вас не брошу.– Орнелла улыбнулась и принялась целовать нас в щеки, очень нежно обнимая.
-Может, ты пригласишь ребят, чтобы они сфотографировались с нами?– Обратилась я к подруге.
Лида мгновенно закатила глаза и отвернулась.
Эта компашка парней, с которыми общалась Орнелла, никогда не нравились Уле. И не потому что они такие безумно плохие, а потому что уже с пятого класса доставали Лиду, постоянно акцентируя внимание на её груди. Из-за них у моей подруги даже появился комплекс большой груди, но я постоянно её уговаривала не обращать на все это внимание и просто пытаться шагать дальше, видя в людях лишь хорошее. По крайней мере, я делала так всегда.
-Не знаю, согласятся ли они,– Лицо Орнеллы мигом заблестело счастьем. –Но я сейчас спрошу.
Девушка сиганула со сцены, на которой мы фотографировались и побежала к парням у двери. Я лишь, улыбаясь, посмотрела на недовольную Лиду и отца, который так же добро, как и я, улыбался.
Не успела вернуться Орнелла, как ко мне со спины подошла Агнесса, ведя за собой своего парня Егора. Моё сердце чуть защемило болью, но я продолжала сдерживать эмоции, не показывая истинного состояния души.
-Не знаете, во сколько мы выезжаем за город?– Заговорила она низким тоном, постоянно перекидывая взгляд с меня на Лиду.
– В три у входа в школу.– Радостно сказала Уля. –Может, тоже с нами сфотографируетесь? Ты не против, Ев?
Я на пару секунд умолкла, пытаясь понять, а смогу ли я спокойно находиться рядом с Егором, в которого уже так давно влюблена. Да, мне было безумно больно видеть, как одна из лучших подруг состоит с ним в отношениях, но что поделаешь?!
-Конечно.– Улыбаясь, выдавила из себя я.
-Мы с радостью.– Весело и облегченно произнёс Егор, будто догадывался, какие во мне бурлят чувства к нему.
Агнесса и Егор пристроились со стороны Лиды, где парень взял свою ненаглядную на руки. Мой отец быстро нас запечатлел, и мы стали оглядываться по сторона м, ловя ещё кого-нибудь на фото. К счастью, прямо по курсу я заметила скромницу Наину, которая пристроилась у стенки в ожидании конца праздника. Мы с ней не были хорошими друзьями, но она всегда считалась частью нашего весёлого классного коллектива. Хорошая девушка, очень добрая, отзывчивая и скромная. Ей никогда не хватало времени проводить с нами больше времени, так как в свои ранние годы, она заботилась о младших сестрах и маме, помогая им во всем. В её жизненный список парни и друзья не входили.
-Погодите минуточку.– Я кинулась прочь со сцены и побежала к одинокой Наине, которая увидев меня ещё больше засмущалась.
-Ева.– Тихо произнесла она, смотря на меня немного напуганным взглядом.
