Текст книги "Дети Сталинграда (Документальная повесть)"

Автор книги: Лилия Сорокина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

Друзья детей

В районе Дубовки стоит воинская часть технических войск генерал-майора Довгаля. Главная помощь военных – транспорт. Воинская часть ежедневно подвозит 150 ведер воды, помогает детскому дому перевезти дрова, сено, уголь, овощи, выделяет в случае необходимости парикмахера, печника, электромонтера, баяниста для проведения музыкальных занятий с детьми.

На детских праздниках всегда присутствует много представителей от воинской части. Особенно дети уважают капитана Пучкова (дядю Колю).

Тесную дружбу дети ведут и с дядей Митей, с которым они познакомились на прогулке.

Дядя Митя, встречая детей на улице, останавливал свой мотоцикл и давал возможность каждому ребенку посигналить, рассмотреть машину, поговорить.

Однажды дети задумали пригласить дядю Митю на свой праздник. Они пошли в штаб и заявили об этом. Но в штабе не знали, какого дядю Митю нужно пригласить, т. к. дети не знали фамилии своего любимца. И капитану Пузову пришлось звонить по всем точкам, чтобы обнаружить дядю, которого любят дети.

Как-то к детям зашел генерал-майор Довгаль. Дети показали ему свой огород на окнах: лук, укроп, петрушку.

Они с интересом рассматривали генеральские погоны, примеряли папаху и по-дружески расстались с дядей Васей (так он себя отрекомендовал).

Приходили красноармейцы, приносили детям иллюстрированные журналы, а один раз принесли винтовку, и дети с большим интересом рассматривали ее.

В день 25-летия комсомола детей пригласили выступить с самодеятельностью в офицерском клубе на торжественном заседании. В восемь вечера к детскому дому подъехали две легковые машины, и маленькие артисты с возгласами радости покатили в клуб. Эта поездка запомнилась надолго.

Февраль 1944 г.

Е. Волошко. (Из рукописной книги Дубовского детского дома).

Гости с фронта

Третьего мая день был пасмурный, даже холодный. Евгения Эдуардовна пришла из райкома и сообщила, что к нам, в детский дом, едут гости – гвардейцы с фронта – и везут детям подарки.

Стоявший недалеко Толя Гончаров быстро побежал по лестнице с возгласом:

– Ребята! Ребята! К нам едут гвардейцы с фронта!

– Кто тебе сказал? – спросили его ребята.

– Сейчас сказал директор, что они уже скоро будут здесь. Час назад они выехали из Сталинграда!

– Ребята, давайте приведем в порядок комнаты, – говорит Нина Корбакова, – приедут гвардейцы и увидят, какие мы умные!

На дворе моросил мелкий дождик. Дети стояли на верхней веранде перед окнами. Взоры их были устремлены на чуть видневшуюся полоску степной дороги, ведущей в Сталинград.

– Ребята, а кто такие гвардейцы, вы знаете? – спросила воспитательница.

– Знаем! Это самые храбрые воины. Это они прогнали немцев из Сталинграда, а гвардейцы-панфиловцы не пустили их в Москву! – с гордостью восклицает То ля Гончаров.

– Смотрите, смотрите! Машины едут!

На дороге показались три движущиеся точки. Дети столпились у окон и с напряженным вниманием смотрели вдаль.

Через несколько минут подъехали еще две грузовые машины с подарками.

Ребята всегда с нетерпением ждали гостей, шефов из воинской части.

Обычно после ужина дети шли в спальню, но на этот раз, в честь приезда гвардейцев, детям разрешили побыть в зале с гостями.

Ослепительно яркий электрический свет и красиво украшенные стены зала придают какой-то необыкновенный уют, и кажется, что в этот вечер как-то особенно тепло смотрят с портрета глаза Владимира Ильича Ленина, и он вместе с детьми радуется этому большому событию.

Дети, окружив гвардейцев, с интересом рассматривают их погоны, гвардейские значки, желая хотя бы прикоснуться к людям, которые совершают большие подвиги, о которых они, дети, рассказывают стихи, поют песни и мечтают сами стать такими же.

Шестилетний Толя Гончаров трогает кудрявые волосы майора Суворова, спрашивает:

– Дядя, а вы тоже гвардеец?

– Да, гвардеец, – отвечает майор.

– Значит, вы тоже храбрый.

– Дядя, а вам на фронте дают сметану? – спрашивает Толя и, не дождавшись ответа, говорит: – Нет, вам на фронте нельзя есть сметану, потому что немец может вас окружить – ведь сметану едят маленькой ложечкой, а это очень долго.

Погостив два дня, гвардейцы хорошо ознакомились с жизнью детского дома. Седьмого мая дети проводили их до пристани, гвардейцы уехали в свою часть. Они повезли письма на фронт от детей и коллектива работников Дубовского специального дошкольного детского дома.

8 мая 1944 года.

Воспитательница Косицына.

Письмо гвардейцам

Привет защитникам Родины!

Здравствуйте, дорогие бойцы и командиры! Мы, дети Дубовского специального дошкольного детского дома, шлем вам свой горячий привет и желаем вам скорой победы над ненавистным врагом!

Живем мы в детском доме хорошо и весело. Проводим интересно все праздники. Первого мая у нас был утренник. К нам приходили гости, военные и гражданские, брали нас к себе на колени, а мы им пели и плясали, а после утренника нас катали на машинах по городу. Наши воспитатели сшили нам хорошие костюмы, украинские и грузинские, и очень красиво убрали зал. Толя Гончаров очень любит слушать рассказы про наших героев-полководцев, и когда Клавдия Борисовна рассказывает про Чапаева, то Толя воображает, что он едет на коне и кричит: «Ура!»

Наши воспитатели нас очень любят, они для нас как мамы, и мы их любим. К нам в детский дом часто приходят гости, и все нас ласкают. Мы обещаем еще лучше слушаться наших воспитателей, а еще большое спасибо вам, наши дорогие дяди, за ваш подарок, который вы нам прислали.

Мы очень любим, когда нам о вас, фронтовиках, рассказывают. Мы даже умеем стихи про вас сочинять. Клавдия Борисовна рисует нам военные картинки, а мы про них сочиняем стихи. И вырезать всяческие узоры мы тоже умеем, и игрушки делать умеем. Мы обещаем вам чаще писать письма, и вы нам пишите.

Дети группы шестилеток: Толя Гончаров, Витя Козлов, Нина Корбакова, Галя Скутнеева и другие.

Воспитатели: Клавдия Борисовна Косицина, Анна Борисовна Ковалева.

5 мая 1944 года.

Письмо гвардейцам от коллектива

От имени детей и коллектива специального дошкольного детского дома выносим вам глубокую благодарность за подарки, полученные от вас для детей 3 мая 1944 года.

Нас глубоко тронула ваша забота о детях, которых вы освободили из-под немецкого ига и тем самым спасли им жизнь.

Ваша забота и внимание к детям воодушевляют наш коллектив на самоотверженный труд по воспитанию и обслуживанию детей, отцы которых сложили головы за Родину, а другие героически сражаются на фронтах Отечественной войны, очищая нашу родную землю от фашистских варваров. От имени коллектива работников детского дома просим передать всем бойцам и командирам вашего гвардейского корпуса заверение, что дети, временно или постоянно находящиеся в нашем детском доме, будут обеспечены заботой и лаской. Мы станем для детей не только воспитателями, но и родителями, дарящими им счастливое радостное детство, дадим им все необходимое для нормального развития.

Дети полностью обеспечены одеждой, постельными принадлежностями. С ними гуляют, рисуют, поют, играют и проводят другие интересные занятия.

Дети растут умными, развитыми, ненавидят фашистских варваров. Дети знают, что нет кровожаднее и отвратительнее фашиста. На всю жизнь запечатлелась у детей разлука с родными. И этих родных заменила им наша героическая Красная Армия. Вы первые, защищая Сталинград, протянули им руку помощи.

Дети потеряли своих любимых матерей, братьев, сестер во время варварской бомбежки Сталинграда. В Дубовский детский дом они поступили в апреле 1943 года изнуренными, больными, на их лицах не было детской улыбки.

Все пережитое отрицательно повлияло на детскую психику.

Прошел год пребывания детей в детском доме, и ваши представители увидели вновь жизнерадостных здоровых детей – они подробно расскажут вам о них.

Ваши подарки дадут возможность улучшить питание детей. Заверяем вас, товарищи бойцы и командиры, что мы с честью выполним возложенную партией и правительством на нас задачу по воспитанию подрастающего поколения советских людей.

Громите ненавистных врагов, отомстите им за страдания советских детей и возвращайтесь к нам с полной победой. Многие из вас найдут своих детей здоровыми и жизнерадостными. Это будет большой радостью для вас и для нас.

5 мая 1944 года.

Когда объявили «Война окончилась», детдомовцы из подушек все перья выпустили. Ходили по Дубовке, сочиняли песни о победе. Охрипли. Не завтракали. Делали что хотели.

Никто никого не останавливал.

И тут пошли в детдом письма, телеграммы – отцы разыскивали своих детей. Дети же нам без конца задавали вопрос: «А мой папа найдется?» Как хотелось утешить, сказать «да», но боялись растравить душу ребенка.

А вдруг все безнадежно?

Слух о том, что нашелся чей-то отец, моментально облетал детдом. И начиналось тревожное ожидание. Когда же приезжал папа – у нас всегда был праздник. Мы накрывали столы, проводили торжественную линейку, давали концерт.

Отец двух братьев (сейчас не помню фамилию) приехал за сыновьями прямо с фронта. В солдатской форме, нога прострелена. Так мальчишки, когда узнали отца, повисли на нем и не отходили ни на шаг. Вот надо встать солдату, сказать речь, он снимает с себя мальчишек и ставит их на пол.

Не успел отец сказать речь, мальчишки прыг к нему на колени!

Помню, заиграла музыка. Солдат смахнул слезы да и пустился в пляс прямо с ребятишками. Пляшет солдат, прихрамывает…

Из разговора с бывшим воспитателем Дубовского детского дома Людмилой Васильевной Корнеевой

Приезд отцов-фронтовиков

Трехлетний Шурик Арьков ничего не знал о родителях. Когда его спрашивали: «Шура, где твоя мама?» – он отвечал: «Вот она», – и указывал на свою воспитательницу.

И вот однажды утром в детский дом пришел мужчина и заявил, что здесь находится его сын Шура Арьков, но он его еще не видел, потому что Шура родился без него. Отец только что пришел с фронта, инвалид Отечественной войны.

Когда Шурику сказали, что это его папа, мальчик пристально посмотрел на него и, улыбаясь, крепко прижался к отцу. К концу дня отец увез Шурика домой.

Отец Вити Числова все военные годы был в партизанском отряде. И вот встреча. Отец волнуется, а Витя как-то недоверчиво смотрит на мужчину с наградами на груди и не подходит к нему. Пришлось ребенка убеждать, что это тот самый папа, которого он ждал.

И Числов-старший унес сына на руках, а сын крепко обхватил шею отца.

Родители стали приезжать чаще. К Нине Корбаковой приехал отец, потом Гена и Валя Деревенченко встретили своего отца, который сухо писал нам, работникам детского дома, зато детям присылал ласковые и нежные письма, стихи. Погостив у нас с неделю, отец Деревенченко сказал: «Я не ожидал, что детский дом ведет такую большую воспитательную работу. Я своих детей не видел четыре года и встретил их хорошо воспитанными, увидел, какую заботу проявляют о детях фронтовиков Отечественной войны».

Совершенно неожиданно появился отец Юрика Крапивина. Четыре года с ним не было связи. Юра за это время вырос, ему исполнилось семь лет, и отец с трудом узнал в нем того малыша, который сидел у него на коленях четыре года назад.

Василий Тихонович Крапивин рассказывает: «Я ехал сюда с намерением скорее взять своего ребенка. Фашистские звери лишили моего сына материнской ласки, однако я убедился, как заботливо и внимательно относится к детям-сиротам коллектив работников детского дома». Отец, оставив сына временно в детском доме, уехал устраивать свои бытовые дела, готовиться к приезду сына.

В один из осенних ноябрьских дней в контору детдома вошел маленький худенький человек с совсем еще молодым лицом, в кубанке и шинели. Он спросил Вову и Юру Миловых. По письмам мы представляли его громадным русским богатырем. Вся грудь его была в наградах. Он взволнованно обнимал сыновей, отмечая большие перемены в них за годы разлуки.

Много отцов прислали письма, но увидеть своих детей не представлялось пока возможным – военная служба забросила их далеко.

Отец Вовы Болтова приехал в марте 1946 года. Он вынул из бумажника фотокарточку годовалого ребенка, который сидел на игрушечной лошадке, и в качестве документа представил ее директору. Вова очень похож на отца. Отец сел за стол с ребенком. Слезы и волнение мешали ему держать себя спокойно, просто. Через два часа отец увез Вову домой.

Спустя два дня совершенно неожиданно приехал отец Нюси и Шуры Кулаковых. Здесь получился некоторый курьез. Шура, которого отец оставил одиннадцатимесячным, заявил, что он узнал папу, а семилетняя Нюся не подошла к отцу. Плача и дрожа всем телом, она уткнулась лицом в стенку, не поддаваясь никаким уговорам.

С большим трудом она освоилась с мыслью, что это ее отец, и стала показывать ему свои работы. А четырехлетние малыши с восторгом заявили, что теперь война совсем кончилась, так как к Вове и Шурику приехали папы. «Скоро и к нам приедут».

«Когда мы сидели в землянке (это было на „Баррикадах“ в Сталинграде), была сильная бомбежка. Все вокруг горело. Мама вышла из землянки принести продукты, а я сидела с братишкой Женей и сестренкой Агнессой в землянке. Вдруг братишка вышел из землянки и кричит: „Маму убило!“ Я ему не поверила, а когда вышла из землянки, то увидела, что моя мама лежит на земле. Осколок от снаряда попал ей прямо в голову. Голову мамы разорвало на клочочки, и голубой платочек, которым она была покрыта, был весь разорван. Платье на маме все было залито кровью. Мы все сильно плакали, нам ее было жаль. Маму зарыли в воронке от бомбы. Остались мы с бабушкой, потом братишка Женя заболел и на третий день умер. Меня отдали в детоприемник, а сестренку Агнессу взяли в дети.

Люда Вакс».

Неожиданная встреча

Ночью на пристани в ожидании парохода я услышала разговор о детском доме. Подошла. Оказалось, что отец Люды Вакс приехал разыскивать свою дочь.

Я взялась довести его до детского дома. Все дети спали. Я подошла к кроватке Люды, она проснулась. «Людочка, знаешь, кто к тебе приехал? Твой папа». Люда от радости обвила меня за шею руками и, прижавшись, стала крепко целовать. Потом стала поспешно одеваться и говорит: «Как же я ему скажу, что маму убило? Он ведь расстроится». «Люда, он, наверное, знает», – говорю я.

Люда вошла в зал. В зале темно. Вдруг ее кто-то поймал и прижал к себе, и они долго тихо рыдали.

«Людочка, скажи мне что-нибудь», – прошептал отец. «Папа, маму убило», – так же тихо ответила девочка. И снова приступы рыданий потрясли их.

В зал принесли свет. Отирая слезы, девочка сказала: «Папа, ты уходил от нас молодым, а теперь ты седой». «Да, тогда я был молодым», – согласился отец. Он сказал дочери, что нашел ее младшую сестренку Агнессу.

«Мы скоро будем жить все вместе, только мамы нет с нами», – сказал он дочери.

Е. Волошко.

Встретить своих отцов с фронта довелось не многим. И тем, кому не суждено было дождаться, снова горькое испытание – еще раз пережить смерть родного человека. Слезы, печальные вздохи и тоска… Чем утешить маленького человека, на которого обрушились эти испытания, где взять сказки, в которые он бы поверил?

И тогда Евгения Эдуардовна снова и снова обращалась к своим верным помощникам: «Больше ласки, больше внимания, интереснее занятия – только в этом спасение. И вселяйте надежду: человек жив, когда верит. Даже если отцы не вернутся, время сделает свое дело – дети окрепнут духом».

И появилось у воспитателей второе дыхание.

«Мы старались, – вспоминает Анна Борисовна Косицына, – отвлечь ребят всем, чем можно: читали, рассказывали, учили наблюдать за природой, любоваться Волгой, вышивали с мальчишками танки и пушки».

У нее была группа шестилеток. Это была, пожалуй, самая трудная категория ребят – их сложнее было удивить, развлечь, заставить радоваться. И все-таки многое удавалось.

В детском доме было много одаренных ребят, но лучшими художниками считали Юлю Посохину и Толю Гончарова.

Однажды Толя Гончаров проснулся и сказал: «Знаете, что я видел сегодня во сне? Я видел, будто к нам в гости приехал Чапаев и пулемет свой привез на тачанке, потом он мне подарил саблю, и мы с ним стали собираться на фронт фашистов бить». И пошли разговоры про Чапаева, о котором вчера читала воспитательница.

Утреннюю зарядку всегда проводили в зале. На этот раз ребят ждал сюрприз: на столе – прозрачное блюдо с водой, а на дне спокойно лежал рак.

– Ребята, смотрите – рак!

Откуда он взялся, кто его принес – вопросы посыпались, зазвучал смех.

Витя Козлов с гордостью сообщает:

– Это принес наш дядя Ваня (директор подсобного хозяйства). Я видел!

В это время рак осторожно поднялся со дна блюда и захлопал возмущенно хвостом по воде – видимо, ему не понравился шум. На ребят полетели холодные брызги. Они с визгом отбежали от стола.

Жила в детдоме собака по кличке Пупсик – симпатичный лохматый пес. Он всегда встречал ребят на крыльце, когда они выходили во двор, и сопровождал их на прогулку со звонким радостным лаем. Ребята с удовольствием общались с Пупсиком и никогда его не обижали.

Внимание ребят привлекла стая воробьев, которая разместилась на крыше дома. Воробьи ведут себя очень беспокойно – чирикают, вертятся. «В чем дело, ребята?» Стали наблюдать. Оказывается, рядышком, на крыше сарая, сидит кошка Мурка, и воробьи боятся, как бы она не разорила их гнезда. Это открытие заставило ребят улыбнуться, а потом приструнить кошку: они погрозили ей – дескать, не трогай малышей.

Мелочь?

– Но мы хватались за все, – говорит Анна Борисовна.

С большим удовольствием ребята ходили на Волгу. Летом купались, барахтались в воде, визжа от восторга, а весной любовались разливом.

На левом берегу за лесом виднеется белая-белая сельская церковь. Ребята смотрят, пытаясь представить все село, от молчаливого созерцания лица грустнеют, глаза становятся печальными. Опять вспомнили про свое горе горькое…

И тогда воспитательница начинает рассказ про интересный случай.

«В 1942 году и начале 43-го под Сталинградом шли ожесточенные бои. В селе у одной старушки (фамилия ее Шевченко) жили на квартире командиры Красной Армии. Старушка очень любила своих квартирантов и звала их сыночками. Когда они уходили, то говорили ей: „Мамаша, вы здесь без нас никого в хату не пускайте“.

„Нет, сыночки, никого не пущу“, – отвечала она.

И вот однажды, когда командиры ушли, старушка села у окна и стала вязать чулок. Вдруг распахнулись ворота и во двор въехала легковая машина. Старушка поспешила на крыльцо.

Из машины вышли трое мужчин. На одном была фуражка с рваным козырьком и клочками изорван полушубок. Подходя к порогу, они поздоровались и попросили разрешения войти в хату. Она им ответила: „Нет, сыночки, у меня стоят командиры и не велят никого пускать“. А тот, который в фуражке, говорит: „Ничего, мамаша, мы свои“.

„Ну, коли так, проходите“.

Трое мужчин вошли в хату, а двое с винтовками остались на пороге. В хате было тепло натоплено. „Ну, коли вошли, так раздевайтесь и обедать садитесь“, – говорит старушка.

Она поставила на стол чугунок с горячими щами, нарезала хлеба и пригласила за стол: „Что есть, тем и покормлю, не обижайтесь“.

„Ничего, мамаша, мы люди свои, сердиться не будем“, – сказал мужчина, снимая изодранный полушубок. На груди его засверкал целый ряд орденов.

Пообедав, один из них вышел, принес из машины консервы, печенье, конфеты и, ставя на стол, сказал: „Кушайте, мамаша, будьте здоровы и живите много лет“. А тот, у которого ордена, достал из кармана фотографию: „Вот вам, мамаша, моя фотография на память, спасибо за теплый материнский прием“.

Старушка взяла фотографию, воткнула ее за зеркало. В это время во двор въехала тройка лошадей, запряженных в санки. Гости поспешно стали одеваться в новые белые валенки и новые полушубки.

Тепло распростившись со старушкой, они сели в санки и уехали по направлению к Сталинграду. Вслед за ними уехала и легковая машина.

Через несколько минут вошли ее квартиранты. Старушка начала рассказывать, что приезжали какие-то люди, сначала были плохо одеты, а потом переоделись, и у одного вся грудь в орденах, а тот, который с орденами, подарил ей фотографию. Старушка протянула фотографию одному из командиров. Он просиял: „Мамаша, да вы знаете, кто это? Ведь это Тимошенко! Маршал Советского Союза!“. „Да ну! – удивилась старушка. – А я-то, старая, их тыквой пареной кормила и не знала, что он такой великий человек!“».

Рассказ захватил детей так, что они слушают с открытыми ртами. И когда воспитательница заканчивает, просят рассказать еще. Но пора возвращаться. Дети прощаются с красавицей Волгой, машут Рахинке, где произошел такой интересный случай, и возвращаются домой в хорошем настроении. В борьбе за детские души выигран еще один бой.

«Меня вместе с другими воспитанниками послали на теплоходе „Борис Щукин“ в Москву. Жила я в одной каюте с девочками из Серафимовичского детского дома. К нам в каюту часто заходила одна девочка, очень похожая на нашу воспитанницу Валю Гуряеву. Только Валя была старше ее. Ну буквально все: конопушки, голос, черты лица были как у Вали. Только фамилия с небольшим изменением – Гуреева. Девочки списались, они оказались родными сестрами. Как только мы вернулись из поездки, сестры стали жить в нашем детском доме.

В 1951 году был первый выпуск воспитанников нашего детского дома. Уходила старшая – Валя Гуряева, а ее сестренка Рая оставалась. Я тоже покидала детский дом.

И вот однажды пригласили нас выступить с художественной самодеятельностью в дубовский дом отдыха „Металлург“. Среди выступающих была Рая Гуряева. Во время исполнения танца из зрительного зала раздался женский крик:

– Это моя дочка Раечка!

Мать нашла своих девочек в нашем детском доме, да дома у нее еще было трое детей. Вся семья оказалась в сборе.

Римма Колетвинцева встретила свою младшую сестренку на выступлении художественной самодеятельности во Дворце культуры тракторного завода. Нина Шиповская встретила свою сестренку на прогулочном пароходе.

Еще было много-много таких встреч, которые никогда не исчезнут из нашей памяти».

Из воспоминаний бывшей воспитанницы Дубовского детского дома Жени Шаталиной.

«Жил я в Сталинграде на Валдайской улице. У нашего папы был свой дом. Папа работал на тракторном заводе, а мама – в пекарне. Жили мы хорошо. Все у нас было. У нас были игрушки. Когда началась война, папу взяли на войну. Мы жили с мамой. Во. время бомбежки мама пошла за дровами, и ее убило. Соседи похоронили маму, а мы с Ниной и Колей остались жить у них. А потом они от нас куда-то уехали, а мы пошли в больницу. Там было много раненых. Нас там накормили, потом отправили в Городище, а потом на машине отвезли в Дубовку, в детский дом».

Декабрь 1943 г.

Витя Козлов, 6 лет.