Текст книги "Любовь это иллюзия тебя (СИ)"

Автор книги: Лилит Мун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 29 страниц)

Тяжело вздохнув я снова поднимаю взгляд на Хадсона, который уже не скрывает смех.

Еще я забыла, что на мне детская пижама с Микки Маусом…

Глава 29

Глава 29

Корнелия

Три года назад

Я скучающе сидела в комнате Вини, в доме его бабушки и дедушки, в ожидании самого Хадсона. Сегодня он решил устроить вечеринку, где будут только я, его друзья и девушки друзей. Прощальную вечеринку…

Ровно через неделю он вернется в Бостон и мы сможем видеться лишь по выходным, эта мысль разбивает мое сердце, а где-то в груди появляется вата, которая не дает мне дышать. Мы находимся вместе практически двадцать четыре часа в сутки, а теперь нам предстоит преодолеть такие трудности в виде двух дней в неделю.

Хадсон занимается своими делами внизу, расставляет выпивку, закуски и вешает украшения не стену, а я сижу здесь и плету нам браслеты, чтобы даже на расстоянии мы помнили друг о друге. Наверное прозвучит глупо, ведь мы постоянно думаем друг о друге, абсолютно всегда.

Я не беспокоюсь о том, что Винтер может найти себе девушку в Бостоне, умнее, красивее, интереснее, я доверяю ему. Я знаю, что он слишком сильно меня любит, чтобы хотя бы задумать о таком.

Дверь распахивается и в комнату заходит Винтер, сразу же падая на кровать. Я быстро спрятала все оборудование под черной тканью, а затем подошла к нему.

Сев рядом, я начала гладить его макушку, глаза Хадсона были прикрыты и он явно уже сделал пару глотков алкоголя, а еще очень сильно устал. Но черт, в сочетании с небрежной укладкой его черных волос это выглядело настолько мило, что все, что находится ниже легких начало сжиматься, а на моем лице выскочила улыбка.

– Устал? – Мягко спросила я.

В ответ я получила лишь кивок.

– Когда придут твои друзья?

– Через час. – Пробормотал Вини, всю ночь он не мог уснуть, его мучила бессонница, а еще постоянные ночные звонки от его мамы, которая рассказывала Винтеру о том, как проводит время в Испании. Для него это было важно, поэтому он не мог сомкнуть глаз, пока не выслушает до конца истории его мамы.

Хадсон обхватил двумя руками мою талию, а затем потянул на себя, заставляя меня лечь на его грудь. Я слышала как бьется его сердце, а мое дыхание сравнялось с его. Полное умиротворение.

Я прикрыла глаза наслаждаясь тем, что может закончиться очень скоро.

Рука Вини рисовала узоры на моей спине, через тонкую ткань черной большой футболки, принадлежавшей ему. От этих аккуратных прикосновений по моей коже наперегонки побежали миллион мурашек, так всегда было и так будет всегда, ничего не сможет изменить мою реакцию на любое исходящее от него движение.

– Корни. – Томным и уставшим голосом позвал меня Вини.

– Что?

– Я люблю тебя. – Сказал Винтер и поцеловал мою макушку, я не видела его глаз, но этого не требовалось, чтобы понять, о чем же он думает.

– Я люблю тебя, Вини… Очень сильно люблю. – Последнее предложение я сказала на выдохе и мы думаем об одном, о том, что совсем скоро закончится наша эйфория и придется терпеть пять дней в неделю.

– Я буду постоянно звонить.

– Я тоже.

– Я буду скучать, очень сильно.

– Я тоже.

Мы обменивались этими словами еще минут десять, не желая заканчивать сахарные разговоры, но время поджимало и мне нужно было готовиться. Я виделась с его друзьями всего один раз, на дне рождение Оливера Джефферсона, я удивлена тому, что они не стали меня принижать за недостаточное богатство. Мне хотелось выглядеть отлично и соответствовать Винтеру, хотя для него я прекрасна в любом виде.

Его друзья были из Бостона, не отсюда и это для них совсем другой мир. Думаю они не обижались за то, что Винтер проводил со мной все свое время, а с ними был лишь тогда, когда я была занята, и то не всегда. Конечно никто из ребят не обижался, по словам Винтера, они давно вкурсе, что я для него значу и относятся ко мне с уважением. Все шло слишком хорошо, чтобы это казалось правдой. Семья, друзья, все, кто знали Вини – относились ко мне хорошо и уважали меня.

***

Я выхожу из комнаты и спускаюсь вниз по лестнице, опираясь о перила из белого дерева, которые имеют своеобразную форму, придавая волшебности и уюта. Дом бабушки и дедушки Винтера ощущался именно так и я благодарна им за то, что они позволят посещать их, когда Вини уедет, а я уверена, что большинство своего времени буду проводить именно здесь, в кругу теплоты и добра.

Я позволила своему сердцу и душе привыкнуть к тому, что все вокруг рады тебе, что окружающие тебя люди наполнены позитивом и светлыми лучами солнца, которые излучаются из самых глубин. Позволила себе привыкнуть к Вини.

Оказавшись на кухне, я нашла лишь девушку, которая наливала себе новый бокал шампанского, у нее тоже был блонд, но не как у меня. Золотистые локоны свисали с ее плеч и протягивались до конца спины. Кажется я ее знаю, она тоже из Бостона и насколько я помню, она подруга Оливера. Черт, а как же ее зовут.

– Приветик! – Воскликнула она и протянула мне бокал шампанского.

– Нет спасибо, я не пью. – Вежливо отказалась я и получила кивок одобрения. – Я Корни. – Сказала я, протягивая ей руку, которую она тут же пожала.

– Я Менди. – Сказала девушка, после чего сделала пару глотков алкоголя.

Менди опустила свои густые ресницы и наслаждалась холодным мартини в жаркий день, на ней был короткий белый топ и джинсовые шорты, которые обтягивали ее фигуру. Затем она взглянула на меня своими зелеными глазами, он они не были как у меня, у нее они больше похожи на изумруды.

– Ты не видела Винтера? – Спросила я, оглядываясь вокруг, но на кухне были лишь мы с Менди.

– Мм, кажется они с Сэмом сидят на улице, возле костра. – Ответила мне Менди и вернулась к своему напитку, а я оставила ее, подходя к выходу на задний дворик.

Мне потребовалось собраться и сделать глубокий вдох, прежде чем подойти к ним, вроде ничего страшного, мы уже виделись и я всего лишь хочу провести этот вечер со своим парнем, нам ведь осталось совсем немного, прежде чем он уедет.

Открыв дверь я выглянула и действительно увидела Хадсона с Сэмом, они устроились на надувном диване, который стоял на зеленой траве, на улице было жарко и я поднесла свою руку ко лбу, имитируя козырек кепки, чтобы прикрыть глаза от солнца. Я медленно шла к ним, наслаждаясь тем, как этот замечательный парень смеется, его плечи подрагивают при каждом выдохе, а волосы небрежно лежат. Среди тысячи самых красивых звезд, Винтер Хадсон остается самой яркой в ночном небе.

Кроме них никого не было на заднем дворике и я стояла в двух метрах, играла музыка, Star Shopping – Lil Peep. Один из любимых исполнителей Хадсона. Я наслаждалась тем, как он покачивал головой под такт песни, они о чем-то разговаривали, но я не слушала их, пока не услышала свое имя.

– А где твоя Корни? – Спросил Сэм, открывая новую банку пива.

– Наверное наверху, красится. – Ответил ему Винтер и я услышала по интонации, что он улыбался.

– У вас все серьезно? Кажется я видела вас на дне рождение малыша Оли.

С каждой секундой молчания Хадсона, улыбка на моем лице медленно испарялась, а в груди начинался хаос.

Не молчи, скажи ему.

Почему Сэм вообще это спрашивает, Вини же мне сказал, что давно рассказал им что между нами.

– Неужели наш Вин влюбился? – Усмехнулся Сэм, протягивая банку вверх в знак победы.

– Чушь не неси. – Отрезал Винтер и его тон резко изменился, стал холодным, отстраненным и грубым. Я никогда не слышала такого раньше.

Но его слова доносятся от ушей в самое сердце, в извлеченное им сердце, которое я отдала безвозвратно.

Тук. Тук. Тук.

Я слышала стук собственного сердца, где что-то происходило, что-то очень знакомое и болезненное, мне хотелось влезть в разговор, хотелось выяснить у Хадсона, что значат его слова. Но я просто стояла как окаменевшая, лишившись возможности ходить, говорить и дышать.

– А почему тогда она здесь? Постоянно ты занят, неужели все свое время посвящаешь ей, хей, мы твои друзья и тоже нуждаемся в твоем драгоценном времени. – Начал смеяться Сэм, мне вдруг стало мерзко, от себя, от него, от всех.

– Ну, смотри, мне было скучно, поэтому я решил увлечься романом на лето, да и перед отцом возмужал, он похвалил меня, что я серьезен. Никакой любви здесь нет, она просто… Удобная. – Таким же голосом ответил ему Вини…

Все.

Все мои переживания в начале наших отношений подтвердились, ведь я могла наверное догадаться, что он мною пользовался, но видимо ума не хватило. Я могла понять, что такой парень как он, никогда не подойдет и не заинтересуется такой девушкой как я.

Горючее чувство обиды сдавливало мою грудь, а на глаза наворачивались слезы, я старалась как можно тише уйти.

Я действую машинально, просто иду в главный вход и бегу к себе домой.

Я не чувствую ног, не чувствую асфальта под собой.

Все, что я чувствую это разочарование и то, как разбивается мое сердце. Я была зла, зла на саму себя за то, что поверила в то, что могу заслуживать любви, но я просто ничтожна. Я ужасна и никогда не смогу избавиться от своего прошлого, меня не за что любить. Винтер не исключение.

Я сильно сжала челюсть, пока по моим щекам стекали соленые слезы, из-за пелены в глазах я плохо видела, но помнила дорогу оттуда до дома как свои пять пальцев. Кстати о них, даже царапать подушечки пальцев не получается, ведь они не могут перенять на себя все свои мысли.

Как же больно.

Все его слова о нашем будущем, о великой любви и недосягаемых чувствах, которые он все таки смог почувствовать – вранье. Слова о том, как сильно я ему дорога, о том, как он счастлив быть со мной – вранье. Ему не нужна была я, точнее. Я ему нужна была не для счастья, не для покоя и любви, я нужна была для развлечений и похвалы от его гребанного отца.

Наших моментов счастья никогда не существовало, это все было иллюзией, любви как в книгах не бывает в жизни. Судьба нам посылает тех, кого мы заслужили и если я заслужила того, чтобы мне разбили сердце, убили мои последние надежды на искренность, то я определенно это заслужила.

Нет, он никогда не был моим спасителем, никогда не был тем, кто соберет меня по кусочкам и заставит полюбить жизни, это все было ложью. Мы совершенно не подходим под клише они исцелили друг друга. Винтер стал моим разрушением, которое ворвалось в мою жизнь и нанесло удар посильнее, чем если бы в меня вонзили катану. Хотя лезвие атаковало бы меня спереди, а не предательски в спину и я смогла бы со временем утаить свою боль, но черт, как мне исцелить свое сердце? Кажется, после этого оно перестанет функционировать.

Мою грудную клетку сдавливая острая боль, каждый мой вдох, попытки отдышаться, оказывали давление, мне хочется умереть.

Хватаю серебряную цепочку со своей шеи, которая обжигает меня так, будто я фея из малефисенты, а это железные прутья, охватившие меня и не дающие вырваться на свободу. Я срываю ее со своей шеи и сильно сжимаю в руке, так и не осмелившись выбросить ее.

Я сбегу отсюда, сожгу все мосты и больше он меня никогда не увидит.

Черный цвет никогда не покидал наши души, наоборот, с каждым днем он прятался, чтобы поглотить все пространство и не оставить места светлым чувствам.

Любовь это иллюзия и я больше никогда не поверю чему-либо другому.

Сейчас

Да, именно три года назад я сбежала, продала дом, села в такси и поехала до ближайшего аэропорта, чтобы долететь до Нью-Йорка к своей маме, я нашла ее адрес в письмах, которые отец хранил в своем шкафу.

Мои глаза были завязаны, Винтер посадил меня в машину и дал маску для сна, чтобы я не видела, куда мы едем. Я не люблю сюрпризы, это одни из тех вещей, которые я не могу контролировать, а с этим у меня в последнее время появились проблемы. Мне бы хотелось давать отчет себе во всех действиях, но рядом с Хадсоном, я просто не могла. В моих ежедневниках нет пункта – поцеловать Винтера Хадсона, я в этом уверена, а еще там есть пункт о том, что мне нельзя влюбляться, ведь любовь так же относится в список не контролируемых вещей.

Вообще, последние три месяца идут ходуном, последний раз я составляла свой распорядок дня пару недель назад, а потом напрочь забыла, делала не так, как там написано. Только сейчас я прихожу к осознанию, что перестаю держать власть над своими действиями, ощущениями и чувствами. От мысли об этом, мне хочется сжаться в клубочек и больше никогда не вылезать из комнаты в общежитии, ведь один раз я уже позволила себе плыть по течению реки. В итоге я оказалась тем самым бревном, который лежит на дней и никто даже не думает о нем.

Шелковая, черная повязка обхватывает мое лицо, прикрывая лишь зону глаз, а еще она приятно отдает теплом, несмотря на то, что сейчас последний месяц осени. На мне был черный свитер, и такого же цвета спортивные штаны с дополнительной теплой подкладкой, которая прилегает к коже. А еще меховая серая куртка, мех исскуственный конечно, из натурального мне пока что не по карману.

Через несколько недель уже декабрь, а значит да здравствуют мои болезни, которые возникают благодаря низкому иммунитету, завораживающие виды за окном, которые открывают взор на блестящие белые одеяла, покрывающие все поверхности, а также дорожки из льда, на которых очень легко поскользнуться, упасть и сломать себе, ну, например колени.

– О чем задумалась? – Спросил Вини, сделав потише песню White tea – Lil Peep, которая играла последние тридцать минут на повторе.

– О том, как скоро умру от холода. – Устало протянула я. – Может включим другую песню?

– Не умрешь ты от холода, в Бостоне зима проходит не так морозно, как в Канаде, хочешь полетим в Томпсон и ты ощутишь настоящую зиму? – Ответил он, и я почувствовала, как он по дружески толкнул меня в плечо, на ощуп я попыталась в ответ его ударить, но несколько раз промазала, вызывая у него смешок.

– Так, что насчет песни? – Вновь спросила, ведь он явно не хотел переключать своего любимого исполнителя.

– Скажи, какую хочешь, я скажу, нравится мне эта идея или нет.

В мою голову пришла мысль о песне, которая играет в моей голове, когда мы с Винтером смотрим друг другу в глаза.

– Ocean Eyes – Billie Eilish. – Вырвалось из моих уст и я сжала руки в кулак, в надежде, что он не поймет, почему именно эта песня прозвучала первой.

– Я не хочу ехать с ощущением, что мы вот-вот повторим судьбу Аляски. – Посмеялся Вини и я выпрямилась в спине от упоминания одного из моих любимых сериалов.

– Ты смотрел в поисках Аляски? – Удивилась я, поправляя маску на лице, которая немного скользила вниз.

– Тебе напомнить, что это ты, заставила меня смотреть этот сериал, три года назад. – С наигранной обидой ответил он и я начала вспоминать, почему-то этот момент я выкинула из своей головы.

Мы с ним встречались три недели и я предложила ему посмотреть мой любимый сериал. Винтер ненавидел смотреть мелодрамы, но согласился, ведь это еще одна возможность побыть со мной рядом, слишком приторно, согласна. Мы лежали в обнимку в доме его бабушки и дедушки, в его комнате, Хадсон включил на ноутбуке сериал, а затем расплакался при просмотре седьмой серии, но так мило пытался скрыть свои слезы, прикрываясь аллергией на романтические фильмы. Я усмехнулась, когда вспомнила, как Вини смущался и вытирал слезы.

– Потом я еще пару раз его посмотрел. – Честно признался Хадсон, мои глаза были под маской, но это не помешало мне раскрыть их в размере со звездой вестерланд. – Когда… – Винтер тяжело вздохнул, прежде чем продолжить. – Когда мне сказали, что ты умерла, я посмотрел его еще раз, в Майлзе, я увидел себя. Через год я опять его посмотрел, потом опять, потом выучил каждый диалог и каждую деталь.

Винтер замолчал, кажется он боялся признаться в этом и произнести вслух то, что только что сказал. Я тяжело вздохнула от осознания того, что несмотря на то, что он ненавидит романтические фильмы, сериалы и все, что связано с этим, он посмотреть мой любимый сериал несколько раз. Возможно, даже больше чем я, ведь я не помню каждый диалог, сцену, деталь. Мое сердце сдавливало от понимания, как тяжело он воспринимал историю Аляски и Майлза, сравнивал ли он их с нами.

Неосознанно я попыталась найти его руку, чтобы сжать ее, ведь мне хотелось верить в то, что он действительно сказал это, а не я придумала сама себе. Когда я нащупала его ладонь, то накинула ее своей, большим пальцев поглаживая его запястье. Я почувствовала, как мурашки взяли в плен его руку и глупо улыбнулась, в надежде, что Хадсон этого не заметит.

– Каждый раз, когда я смотрел, то думал, что таким образом удерживаю твой образ возле себя. – Выдохнул Вини и перевернул свою руку так, чтобы скрестить наши пальцы, мы снова выглядели, как милая парочка. Но мне не хотелось менять положение своей ладони, все-таки прохладно, а Винтер делится теплом своего тела. – Так, что там по песням? – Напомнил он и я задумалась, выбирая подходящую.

– Cemetery Drive – My Chemical Romance?

– Что-нибудь, что не связано со смертью.

– Softcore – The Neighbourhood? – Спросила я и через пару секунд услышала знакомую мелодию.

– Дорога долгая, поэтому можешь немного поспать. – Мягко сказал Винтер и я дернулась в бок, ударяясь об дверь машины, ведь он слишком резко повернул.

– Аккуратнее пожалуйста, насколько долгая?

– Больше часа.

– Спокойной ночи. – Сказала я, высвобождая свою руку из хватки Хадсона и повернулась на бок, чтобы устроиться поудобнее, конечно я совсем не собиралась спать, ведь предвкушения съедают меня изнутри.

Как вообще можно уснуть, когда тебя везут непонятно куда, так еще и ехать так долго. Хотя бы с приятным музыкальным сопровождением.

Мою грудь не покидает тревога, а голову мысли о том, что Вини смотрел мой любимый сериал, что держать между нами хоть какую-нибудь связь. Ему было больно каждый раз, но все равно он повторял этот странный ритуал, он явно мазохист, самый милый мазохист.

– Вини. – Позвала его я.

– Что?

– Что произошло после того… – Я немного запнулась. – Помнишь, я сбежала, когда ты рассказывал Сэму про меня, что произошло после этого?

Винтер прочистил горло и не спешил отвечать на мой вопрос, видимо вспоминал детали того вечера, я ощущала вибрацию между нами, которая была наполнена воспоминаниями. Каждый из нас сейчас думает о прошлом, хотя это ничего не изменит, но я хочу знать, что Хадсон пытался меня найти, схватиться за любую надежду, пройти по тонкой нитке, которая ведет ко мне. Я хочу услышать, что он очень сильно тосковал. Мне это необходимо словно свежий глоток воздуха, после того, как выплываешь со дна океана.

– Девушка Сэма сказала, что ты куда-то ушла, сказала, что ты скоро вернешься и я подумал, что ты пошла в магазин или еще что-то в этом роде. – Его голос стал неестественно низким. – Прошел час, прошло два часа, я слышал музыку из своей комнаты и решил, что ты устала, поэтому отдыхаешь от всех там. Потом, когда все разошлись, я поднялся к себе в комнату и не нашел тебя. Я ждал тебя, думал, что ты зашла в ванну, а затем как-то уснул. – Он говорил эти слова с небольшими паузами, пока все мои органы сжимаются от ожидания заветных слов. – Вроде я слишком много выпил, а когда проснулся, то на часа было раннее утро. Открываю глаза, а тебя нет. Я пытался не думать о плохом, поэтому побежал в сторону твоего дома, а там тебя тоже нет, точнее, ты мне не открывала дверь. Я так думал.

Хадсон снова поймал сильный разворот, от чего меня в очередной раз откинуло в сторону, несмотря на то, что я была крепко пристегнута. Вини схватил меня за локоть, а затем резко отпустил, словно боялся прикасаться ко мне прямо сейчас.

– Извини. – Бросил Винтер и возобновил прежнюю скорость. – Потом, я звонил тебе, но мне говорили, что телефон отключен. Через неделю сказали, что такого номера не существует. Я каждый день сидел возле твоего дома, пока не пришли твои соседи и не сказали, что ты… – Он сделал глубокий, наполненный болью вздох.

– Что я умерла. – Закончила за него я.

– Да. А потом мне казалось, что умер я. Вокруг все затихло, свет потух, а я не хотел жить. Каждый день ложился спать, надеясь, что наследующий день я не проснусь. – Честно признался Хадсон.

Мое сердце вздрогнуло и я убедилась в своих мыслях, теперь я точно уверена, что меня нельзя любить, я приношу слишком много боли в жизни других людей. Если бы я тогда поговорила с ним, дала ему объяснить, выслушала, то он бы не был таким разбитым. Вместо этого я сбежала, словно маленькая девочка, которая испугалась трудностей и обстоятельств, я до ужаса слабая и никчемная, я ведь и до сих пор скрываюсь от проблем, вместо того, чтобы разобраться с ними. Ухожу от разговоров с мамой, не признаю никому, что все еще люблю одного человека, с безумно красивой, голубой радужкой глаз, человека, язык тела которого, я знаю наизусть.

Нет.

Никто больше не пострадает от меня, я не допущу этого.

Обещаю, я буду лучше.

После того разговора, мы не обменялись ни одним словом, будто мысленно поняли друг друга и оставили прошлое в прошлом, ментально договорились, что больше не будем поднимать эту тему. Но тем не менее, я все еще думаю о развитии событий, если бы я поступила по другому. Смерч, собранный из недосказанностей, страхов и демонов в прошлом разрушил наши отношений, мы не смогли отстоять свой корабль любви и позволили колеблющимся волнам дать палубе треснуть.

***

– Корни. – Томно протянул Хадсон. – Можешь снимать маску.

Я не спешила послушать его, однако еле слышное, тяжелое дыхание Вини, наводило меня на мысли, что ему важно, что мы находимся здесь.

Собрав силы в кулак, я медленно коснулась кончиками пальцев черной шелковой ткани, схватившись за краешек, из которого торчали нитки, я потянул маску вниз, но так и не открыв свои глаза. Распахнув ресницы я обнаружила, что мы находимся посреди трассы, мне пришлось зажмуриться, прежде чем я привыкну к такому яркому свету, после кромешной тьмы. Хадсон молча ждал, пока я наконец-то смогу разглядеть что-то еще. Но я не понимала, чего он хочет. Томные синие глаза уставились на меня, его челюсть была сжата, а маленькие вены разбухли на лбу, он очень волнуется.

Я вновь взглянула на дорогу и оторопела, увидев въездную стелу с названием города.

Мендон.