Текст книги "До Лета (ЛП)"
Автор книги: Лилиана Родс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)
– Могу я вам чем-то помочь? – спрашивает она.
– Да, я ищу Карину Кэмерон. Мне сказали, что она приходит сюда каждый день.
Она наклоняет голову, глядя на меня, затем поворачивается к компьютеру и медленно начинает набирать имя.
– Карина с буквой К или С1?
– Я не уверен. Можете попробовать оба варианта?
Она поднимает бровь, глядя то на меня, то на компьютер. И начинает качать головой.
– И она здесь пациентка?
– В этом я тоже не уверен.
Она откидывается в кресле и кладет руки на столешницу.
– Тогда я не знаю, как могу вам помочь. Я не могу просто дать вам информацию. Если вы пришли навестить пациентку, это одно дело.
– Ну, возможно, она здесь работает.
– А может быть, вы преследователь, – говорит она, складывая руки на груди.
– Преследователь? Нет, нет. Это совсем не так.
– Тогда кто же вы?
– Понимаете, мы познакомились на вечеринке и очень понравились друг другу, но ей пришлось уехать, и с тех пор я пытаюсь ее найти.
– Ммм… не преследователь, – говорит она, приподняв бровь.
Уже когда я произношу эти слова, то понимаю, как они будут восприняты. Поэтому извиняюсь и ухожу. Я должен быть благодарен за то, что у меня хотя бы есть ее имя. Не могу же я оббегать все больницы в округе в поисках ее, когда знаю только имя.
Я сажусь в машину и еду к ресторану «John's». Паркуюсь напротив здания и жду. Через окна я вижу достаточно, чтобы понять, что она сегодня не работает.
Я жду, периодически заводя машину, чтобы согреться, но так и не вижу ее даже после окончания смены.
Она собирается на бал, до которого осталось всего несколько дней. Если для этого придется стоять на улице в холоде и ждать, пока приедет ее машина, лишь бы не терять ни минуты времени, которое я могу провести с ней, то я так и сделаю.
Глава 3
Карина
– Еще раз спасибо, что подвезла меня. Алекс сказал, что может прислать Реджи, но мне это кажется странным, – говорю я.
– Что в этом странного? – спрашивает Одесса, вклиниваясь в поток машин. – Сейчас я тебя подвожу. Представь, что я какой-то старик, и все будет точно так же.
– Не знаю. То есть это не Uber, но мне просто странно думать, что у людей есть кто-то, кто может их куда-то отвезти.
– Гм. Я занимаюсь этим уже почти час. – Одесса показывает на себя, а затем на руль.
– Это другое дело. Ты моя подруга и делаешь мне одолжение. К тому же ты хочешь посмотреть, где он живет.
– А ты не хочешь?
– Нет, зачем? Это обычный дом.
– Обычный дом, – говорит Одесса. – Он миллиардер. Не может быть, чтобы он жил в «обычном доме».
Когда я пожимаю плечами, Одесса сворачивает за каменные ворота с огромными фонарями на небольшую дорогу, вдоль которой растут высокие деревья, и тянется вечнозеленая живая изгородь. Деревья стоят голые из-за зимы.
Затем деревья расступаются, открывая вид на идеально ухоженный газон, ведущий к еще более высоким деревьям вдалеке.
Я никогда не выезжала за пределы города, поэтому видеть такое большое пространство для меня непривычно. Все, что я делала, было ради бабушки, а она считала, что все, что нам нужно, находится в шаговой доступности. Я смотрю на экран GPS на приборной панели Одессы.
– Где мы? – спрашиваю я. – GPS говорит, что мы уже приехали.
Одесса смеется.
– Тебе нужно чаще выбираться из города, сестренка. Мы на месте. Она показывает вперед. – Вон его «обычный дом».
Я смотрю вперед, туда, где деревья расступаются. Дорога продолжается, но я не вижу ничего, что можно было бы назвать домом.
Вместо этого замечаю, что небольшая дорога ведет к белым каменным колоннам, затем асфальт переходит в выложенную камнем круглую подъездную дорожку перед трехэтажным зданием в стиле французского замка, которое в три раза больше любого дома, который я видела раньше.
Это не может быть домом.
Третий этаж здания выложен темно-серым шифером квадратной формы, напоминающим крышку от пластикового контейнера с выступающими из него арочными окнами. Остальная часть дома – известняк кремового цвета с высокими обновленными окнами и балконами Джульетты на втором этаже.
Слева – здание поменьше, с пятью гаражными воротами, а справа – овальная оранжерея с блестящей крышей золотого цвета.
Наверное, мы свернули не туда и попали в музей. Это не может быть домом.
В животе начинают порхать бабочки.
– Нам нужно уезжать, – говорю я.
– Уезжать? Мы только что приехали. – Одесса едет по подъездной дорожке, которая устремляется ко входу в дом.
В центре круговой дорожки – причудливая рамка, которая напоминает мне альбомы моей бабушки.
Одесса останавливает машину прямо перед арочным входом в дом и ставит ее на паркинг.
– Нет, не паркинг, а драйв. – Я пытаюсь перевести рычаг в положение «драйв», но она шлепает меня по руке. – Я не должна быть здесь. Мы должны уехать. Это очень плохая идея.
– О чем ты говоришь? Он ждет тебя. Сегодня вечером бал. Ты должна подготовиться.
Возле гаража я замечаю темно-синий минивэн с Джерри, Накией и Томом, которые увлеченно беседуют, занося коробки в дом.
Мой желудок опускается.
– Не могу поверить, что они уже здесь, – говорю я, указывая на них. – Они одели меня в прошлый раз, сделали прическу и макияж. – Я вздыхаю, обхватывая себя руками. – Знаю, что не сказала тебе, но я здесь только для того, чтобы сообщить Алексу, что не могу этого сделать. Я не могу причинить кому-то такую боль. Одна из причин, по которой я попросила тебя сесть за руль, – это на случай, если мне понадобится сбежать отсюда.
На лице Одессы написано замешательство. Я вижу, как она пытается понять, что происходит, но что-то не укладывается в ее голове. Она качает головой.
– А как же Лидия?
– Знаю, но я подумала, что, может быть, я могу сделать для него что-то еще. И подумала, что будет лучше, если я скажу ему об этом лично. Может быть, мы сможем о чем-то договориться. Например, вдруг, ему нужен помощник или… – я оглядываю декоративные деревья, траву и усаженную деревьями подъездную дорожку. – Ландшафтный дизайнер. – Я ухмыляюсь Одессе, потом останавливаюсь и качаю головой. Это как раз в моем духе – делать глупые замечания, когда я нервничаю.
– Сейчас не время для шуток, – говорит она. – Почему ты раньше ничего не сказала об этом? Лидия знает?
– Нет, конечно, не знает. Я не могу сказать ей ничего, что могло бы ее расстроить. – Я немного поворачиваюсь на своем месте, чтобы лучше видеть Одессу. – Дело в том, что в первый раз мне было неловко из-за платья и всего остального. И… в общем, я сделала то, чем не очень горжусь. Тот парень, человек в маске, я даже не могу этого объяснить, но я потеряла голову от него. Поэтому не могу чувствовать себя так и делать то, что хочет от меня Алекс. Я просто не хочу. Может быть, если бы он был плохим человеком, я бы не возражала против того, чтобы причинить ему боль, но это не так.
– Но твоя бабушка…
– Я знаю. Поверь мне, знаю. Алекс сделал для нее так много, что я никогда не смогу отплатить ему.
– Ты можешь отплатить ему, – говорит она. – И ты это сделаешь. Послушай, я знаю, что большую часть жизни тебя оберегали, но ты должна знать, что в мире много плохих людей. И, судя по тому, откуда я родом, если ты не заплатишь свои долги, они найдут другой способ получить то, что им причитается.
– Алекс не такой.
– Уверена? Откуда ты вообще знаешь?
Не знаю. Я ничего не знаю об Алексе. Я опять передвигаюсь на своем месте и смотрю на его дом. Его особняк. Мне не место здесь.
Я вспоминаю бал и всех этих людей, нарядно одетых и веселящихся, как будто они ходят на такие вечеринки каждый день. Именно такие люди подъезжают к такому чудовищу и называют его домом. Но не я.
Я сошла с ума.
– Мы можем просто уехать? – спрашиваю я, поворачиваясь к Одессе. – Прости, что притащила тебя сюда, но я не могу здесь оставаться.
– Думаю, уже слишком поздно для этого, – говорит она, прежде чем перевести взгляд на меня. – Ты так и не сказала мне, как он выглядит.
– А? – я оборачиваюсь и вижу Алекса, стоящего в дверном проеме, его голубые глаза смотрят прямо на меня. Его лицо бесстрастное, не выражающее никаких эмоций. Он одет в костюм, как обычно, а еще уверенно стоит на ступеньках и засовывает руки в карманы. – Черт!
Реджи выходит из-за его спины и бросается к машине.
– Мне очень жаль, мисс, – говорит он, открывая мою дверь. – Я не знал, что вы приехали.
Я не могу оторвать взгляд от глаз Алекса. Интересно, что творится у него в голове, почему он такой?
Реджи протягивает мне руку, и я беру ее, вылезая из машины.
– Да, не обращайте на меня внимания, – говорит Одесса, выходя из машины.
Реджи смотрит на нее.
– Мои извинения, мисс Одесса.
Ее бровь взлетает вверх, когда она подходит ко мне и хихикает.
– Я определенно могла бы привыкнуть к этому, – говорит она. – Ты и впрямь не в себе.
– Заткнись, – говорю я.
– И посмотри на него. Он не сводит с тебя глаз. Ммм! Хотела бы я, чтобы мужчина так на меня смотрел.
– Перестань, ты видишь то, чего нет.
– Правда? Потому что, насколько я знаю, это ты у нас новичок в этих делах.
– Библиотека, – говорит Алекс. – Сейчас. – Он исчезает внутри.
– Что это было? – шепчу я.
– На языке миллиардеров это означает «позволь мне опьянить тебя запахом книг, пока я буду нагибать тебя над своим столом», – говорит Одесса. – Если ты не заинтересована, то я люблю хорошую, кхм, библиотеку.
– Ты сумасшедшая, – говорю я, игриво толкая ее локтем. – Теперь я буду чувствовать себя там еще более неуютно. Но, поверь мне, там не произойдет ничего подобного.
– Мммм…
– Мисс Одесса, вы можете остаться на ночь, если хотите. Мисс Карина уедет только утром, – говорит Реджи.
– Простите? Что? Я останусь до утра?
– Да, мисс. Мастер Алекс сказал, что к тому времени, как вы вернетесь с бала, вам потребуется немного отдохнуть.
– Ну, мастер Алекс не может указывать мне, что делать. Я даже не собираюсь идти на бал.
Реджи ведет нас в двухэтажный холл с изогнутой лестницей, ведущей на следующий уровень. Впереди я замечаю комнату с камином. Реджи машет рукой в сторону этой комнаты.
– Мисс Одесса, чувствуйте себя как дома. Позже я провожу вас в ваши покои. Я договорился, что у вас будут смежные комнаты с мисс Кариной в южной части дома с видом на озеро.
– О, сестренка, я могла бы привыкнуть к этому, – говорит Одесса, ее глаза загораются. – Я буду недалеко, если понадоблюсь. Удачи! – говорит она, направляясь к комнате с камином.
– Но нам нужно уехать, – говорю я, и мой голос отдается эхом.
– Библиотека здесь, – говорит Реджи и идет под лестницу и дальше по коридору.
Я следую за ним, зная, что мне нужно сообщить Алексу, что я не буду этого делать. По выражению его лица я уже поняла, что он догадывается о том, что я хочу сказать.
Реджи останавливается перед парой больших резных деревянных дверей с золотыми ручками, затем нажимает на одну из них и открывает дверь. Когда я вхожу в библиотеку, то задыхаюсь.
Я едва успеваю заметить, как дверь закрывается за мной. Библиотека двухэтажная, с каменным камином от пола до потолка в одном конце и стеклянной стеной, выходящий на озеро, в другом. Вдоль длинных стен комнаты стоят книги, заполняющие все полки от пола до потолка.
Перед камином лежит пушистый ковер, по бокам стоят два огромных дивана, которые так и просят вздремнуть на них. У стеклянной стены – широкий простой письменный стол с двумя мягкими креслами напротив него. Алекс смотрит на реку, положив руку на мягкое кресло.
– Ты сомневаешься, – говорит он, не глядя на меня.
– Нет… да, – говорю я со вздохом. – Просто это неправильно. – Я снова оглядываю комнату, ошеломленная ее размерами.
– Ты чувствуешь себя не в своей тарелке. Дело в этом, не так ли?
Он поворачивается ко мне лицом, снова засовывая руки в карманы.
– Не знаю. Буду честна с тобой, я разрываюсь.
– Потому что ты хочешь поступить правильно, но также хочешь помочь своей бабушке. Я понимаю это. И знаю, что ставлю тебя в тяжелое положение. Но тебе нужно понять, что ты можешь сделать это, и тогда все эти вещи, – говорит он, поднимая руки и разводя ладони, – все это не имеет значения. Это все ерунда. Главное – это семья. Забота друг о друге. Забота о своей семье. И именно поэтому ты делаешь это. – Он подходит ко мне ближе и рукой касается моего лица. – Ты принадлежишь этому месту не меньше, чем я. И если у тебя были какие-то сомнения по поводу твоего присутствия на бале в прошлом месяце или сегодня вечером, ты должна отбросить их. Потому что, даже не находясь там, я знаю, что ты будешь самой очаровательной и красивой женщиной. Это точно. В соседней комнате, где тебя ждут, чтобы одеть и накрасить, все, что они делают, – это придают блеск и без того сверкающему бриллианту.
Слова Алекса звучат правдиво. Видно, что он верит в то, что говорит. И когда я поднимаю голову и смотрю ему в глаза, у меня перехватывает дыхание. Что происходит? Он придвигается ко мне чуть ближе. И касается своим лбом моего. С низким рычанием он поворачивается и отходит к окну, засунув руки обратно в карманы и уставившись на реку.
– Иди, готовься к свиданию. Просто помни об этом соглашении, эти отношения, которые у тебя с ним будут, должны быть чисто физическими, насколько ты этого хочешь. А что касается сегодняшнего вечера, помни: что бы ни случилось, ты вернешься домой, сюда, ко мне.
Я сижу на заднем сидении лимузина, вокруг меня разложено мое полуночно-синее платье. Материал – плотный шелк с вплетенными в него серебряными нитями, отчего платье похоже на ночное звездное небо.
Несмотря на то, что я уже однажды проходила через это, меня все равно поражает, как легко это трио может превратить меня из обычной Карины в прекрасную принцессу.
После нашей встречи в библиотеке я не видела Алекса. На мгновение мне показалось, что он собирается меня поцеловать. На мгновение мне захотелось, чтобы это произошло. Я не могу отрицать, что испытываю к нему какие-то чувства, поэтому так упорно твержу бабушке, что он – твердое «нет».
Он так помог мне с бабушкой. И находился рядом, когда мне действительно нужна была помощь. Но у нас с Алексом нет никаких отношений и не будет. Все, что происходит между нами, – это максимум дружба.
И все же мне интересно узнать о нем. Хочется понять, какой он на самом деле.
Я опускаю стекло между Реджи и мной. Реджи смотрит на меня через зеркало заднего вида.
– Вам что-нибудь нужно, мисс? – спрашивает он.
– Нет, спасибо, Реджи. Я просто подумала, не задать ли мне несколько вопросов.
– Конечно, я буду рад помочь, чем смогу.
– Мне интересно узнать об Алексе.
Реджи прищуривает глаза в зеркале.
– Могу я спросить, почему?
– На самом деле я не знаю. Просто не понимаю, почему он это делает. Как он мог сделать что-то настолько хорошее, как с моей бабушкой, а потом взять и попросить меня разбить сердце другому человеку?
Реджи медленно кивает. Его глаза смотрят на меня через зеркало заднего вида, а затем возвращаются на дорогу перед ним.
– Мастер Алекс – сложный человек. Он через многое прошел в свое время, и я думаю, что иногда это заставляет его отталкивать людей.
– А у него есть кто-нибудь? Семья? Друзья?
Реджи вздыхает.
– Нет, никого, кроме меня и работы, конечно. Он купил это поместье много лет назад, и я подумал, что, возможно, он собирается остепениться и завести собственную семью. Но теперь я вижу, что он выбрал его, чтобы быть как можно дальше от всего и всех. – Реджи снимает шляпу и взъерошивает свои серебристые волосы. Он кладет шляпу на сиденье рядом с собой. – У Алекса была не самая легкая жизнь. Думаю, именно поэтому он изолировался. Вкладывал всего себя в рестораны, обустраивал их, делал лучше. Некоторые из них обанкротились бы без него. Думаю, он затеял все это, чтобы занять себя и попытаться забыть.
– Вау, это звучит очень грустно. Хотелось бы, чтобы для него все сложилось лучше.
– Последнее время все и стало лучше. Он кажется намного счастливее, беззаботнее. Я думаю, это может быть из-за тебя.
– Меня?
– Как я уже сказал, мисс, с ним все сложно. Мы прибудем на бал через несколько минут. Еще раз прошу тебя, наслаждайся вечером. Не думай о том, почему ты здесь. Просто получай удовольствие. Не забывай, что в полночь я буду здесь, чтобы отвезти тебя домой.
– Домой? В мою квартиру?
– Нет, извини. Я имею в виду, что буду здесь, чтобы отвезти тебя в Ривервью. Уверен, Алекс будет ждать тебя.
Мысль о том, что я вернусь в дом Алекса, и он будет ждать меня, успокаивает. Что бы ни случилось сегодня вечером, встречусь ли я сегодня со своим принцем, или все пойдет прахом, я знаю, что Алекс не будет угрожать мне.
Сейчас мне нужно соответствовать платью, тиаре и маске, которые на мне.
Реджи подгоняет машину к зданию, где проходит бал. Звуки карнавала проникают на улицу каждый раз, когда кто-то входит. Реджи открывает мне дверь и помогает расправить широкую юбку платья, когда я выхожу из машины.
Затем берет мою руку в перчатке и по-отечески похлопывает ее.
– Ты выглядишь потрясающе, моя дорогая. Просто помни, что сегодня вечером или в течение следующих шести месяцев все будет зависеть только от тебя.
Я делаю несколько шагов вперед, и мое сердце начинает бешено колотиться. Я вдруг чувствую себя очень одинокой, несмотря на то, что вокруг, кажется, гораздо больше людей, чем на балу в прошлом месяце. Камера вспыхивает перед моим лицом, на мгновение ослепляя меня. Я смотрю вниз, когда вокруг меня продолжают вспыхивать вспышки света.
Мне необходимо выбраться отсюда. Как минимум, нужно попасть на вечеринку, внутрь, где, надеюсь, будет меньше хаоса. Но пока гости прибывают, фотографы неустанно пытаются сделать нужные им снимки.
Зачем они вообще здесь?
Я обхватываю себя руками, ощущая мягкость накидки из искусственного меха, которую надели на меня сегодня. Я потираю руки, позволяя себе запутаться в длинном мехе, который чувствую через перчатки. Это успокаивает меня, позволяет собраться.
Я оглядываюсь по сторонам в поисках своего принца, но не замечаю его в море людей и фотографов. Поэтому делаю еще один шаг вперед, приближаясь к входу, когда слышу его голос. Мне не нужно оборачиваться, чтобы понять, кто это, – этот голос снится мне с тех пор, как я впервые услышала его месяц назад.
– Я знал, что ты вернешься.
У меня перехватывает дыхание, когда я слышу его голос и чувствую тепло его дыхания на своей шее. Я поворачиваюсь к нему лицом, когда он улыбается за своей темно-зеленой маской.
– Давай уйдем отсюда, – говорит он, протягивая мне руку.
Глава 4
Райан
Последний час я стою на улице, в стороне от всего, что происходит перед входом на бал. Мне все равно, насколько сейчас холодно. Все, что меня волнует, – это снова увидеть ее и почувствовать ту искру. Я хочу, чтобы она была рядом со мной. И хочу узнать о ней больше.
По мере того, как прибывает все больше машин, появляется все больше фотографов. Балы проходят уже пятый год, и они понимают, что приглашенные – та самая элита высшего общества, за которой они следят для своих нелепых статей.
У меня в кармане пищит телефон. Быстро взглянув на него, я вижу, что звонит мой старый друг Дэниел. Даже он не знает, что я придумал этот бал и активно ищу ту самую. Не то, чтобы я ему не доверял, поскольку вообще никому не доверяю.
В течение последних пяти лет люди вылезают из кожи вон, пытаясь понравиться мне и стать частью моей жизни. У большинства из них плохие намерения, и я сразу это понимаю. Но всегда есть те, кто проскальзывает сквозь трещины.
Это заставляет меня отстраниться от общества. И приводит к тому, что я создаю концепцию бала, чтобы встречаться с людьми анонимно. Но это также делает меня параноиком.
Моя Золушка – идеальный пример этого. Несмотря на то, что она кажется искренней и доброй, я не могу не задаться вопросом, почему она здесь и откуда взялась.
Эти мысли проносятся у меня в голове, когда я вижу, как к обочине подъезжает машина из «Schwartz Luxury Auto».
Я наблюдаю со стороны, как пожилой мужчина, которого описал Мэл, выходит с водительского места и идет открывать дверь Карины. Он помогает ей выйти из машины, как это сделал бы любой дворецкий или шофер, но потом я замечаю, как он берет ее за руку и наклоняется к ней. Не сомневаюсь, что он что-то ей шепчет. Это не имеет никакого смысла, когда речь идет о шофере. В этом чувствуется какая-то близость, которой не должно быть. Я продолжаю наблюдать за тем, как он отъезжает, а она делает шаг к входу в здание.
Вспышка фотоаппарата, кажется, застает ее врасплох. По ее плечам и по тому, как она опускает лицо к тротуару, я понимаю, что ей это совсем не нравится.
Поэтому подхожу ближе, инстинктивно желая защитить ее.
Она руками обхватывает свои плечи и начинает гладить меховую накидку, надетую поверх платья. Я не очень хорошо ее знаю, но могу сказать, что что-то не так. Ускоряю шаг, пробираясь сквозь толпу, и подхожу к ней сзади.
– Я знал, что ты вернешься. – Я говорю это, наклоняясь достаточно близко, чтобы почувствовать ванильные нотки в ее духах.
Ее тело на мгновение замирает, а дыхание перехватывает. Она выдыхает, поворачиваясь, и тут же наши глаза встречаются.
Вспышка!
Ее лицо загорается, и я протягиваю ей руку.
– Давай уйдем отсюда, – говорю я.
Она принимает мою руку, и я одним быстрым движением смещаюсь в ее сторону, чтобы одной рукой обнять ее за талию в защитном жесте, а при помощи другой продолжать выводить ее за руку из этого хаоса.
Она прижимается своим телом к моему, возможно, для тепла, или для безопасности. Мне не важно, зачем она это делает, я рад быть для нее и тем, и другим.
Мне нужно отвезти ее туда, где она будет чувствовать себя комфортно. Туда, где нет этих камер и людей. Где мы сможем поговорить и узнать друг друга получше.
Я вывожу ее из толпы и веду в ту сторону, откуда пришел. Как только мы оказываемся вдали от грохочущей музыки, шума людей, переговаривающихся друг с другом, и вспышек фотокамер, я останавливаюсь и поворачиваюсь к ней.
– Я везде тебя искал, – говорю я.
Она улыбается, затем застенчиво отводит взгляд.
– Ну, вот я здесь. Может быть, нам стоит зайти внутрь?
– Только если ты этого хочешь. Я уже нашел то, за чем пришел сюда.
Она поворачивается и смотрит на толпу и мигающие огни. Ее руки поднимаются и обхватывают себя, и она снова начинает гладить свою накидку.
– Это действительно чересчур, – говорит она. – Кажется, что там намного больше людей, чем в прошлый раз.
– Согласен. Как насчет того, чтобы пойти куда-нибудь в тихое место? Ты уже поела? Потому что я еще не ел. И не отказался бы от хорошего бургера. Как тебе это?
Ее лицо снова загорается.
– Звучит отлично. Только мне нужно вернуться сюда к полуночи.
– Для твоей феи-крестной?
Она наклоняет голову в замешательстве, а потом смеется.
– Не могу поверить, что ты это помнишь.
– Когда дело касается тебя, я помню все.
Она улыбается и снова отводит взгляд. Я поднимаю ее подбородок и смотрю прямо в глаза.
– Я серьезно.
– Хорошо, – шепчет она.
– Я обещаю вернуть тебя сюда до полуночи. У меня есть идеальное место на примете.
Я помогаю ей сесть в машину, стараясь не зажать ее платье дверью. Затем еду в другую часть города, где никто не будет поднимать шум из-за встречи с миллиардером Райаном Стирлингом, и направляюсь в старую закусочную.
Старая закусочная – одно из тех маленьких хромированных заведений, которые напоминают вагон старого поезда. Это место, куда моя семья ходила после школьных мероприятий. Оно не изменилось за все эти годы.
Мы паркуемся на пустой стоянке, затем подходим к тускло освещенной двери. Пока я держу дверь открытой для нее, звонит колокольчик.
Роки, владелец и шеф-повар, выходит из кухни. Он сложен, как небольшой танк, и двигается, как бык в посудной лавке. На нем выцветший фартук, который, вероятно, такой же старый, как и сама закусочная. Единственные волосы на его голове – белая козлиная бородка. Он вытирает руки о белое полотенце, которое висит на завязках фартука, обернутых вокруг его талии.
Не поднимая на нас глаз, он берет пару меню и выходит из-за стойки. Я снимаю маску и кладу ее в карман пиджака.
– Садитесь, где хотите, – говорит он.
Я прочищаю горло, и Рокки бросает в мою сторону раздраженный взгляд. Медленно его глаза расширяются, а челюсть падает.
– Райан! Мой мальчик, не могу поверить, что ты здесь. Как давно это было?
Его взгляд переключается на Карину, и он неуклюже кланяется ей.
– Я и не подозревал, что сегодня у меня в гостях будут представители королевской семьи.
Карина хихикает.
– Рокки, это Карина Кэмерон. Карина, познакомься с Рокки.
– Очень приятно, – говорит он, берет ее руку и целует с очередным поклоном.
Рокки предлагает нам пройти в кабинку, но у меня другие планы.
– Нет, Рокки, я думал, мы сделаем это как в старые добрые времена. – Я поворачиваюсь к Карине. – Ты не против посидеть у стойки?
– Нет, совсем нет.
Мне нравится, что она такая покладистая. Сегодняшний вечер будет веселым.
– Старые добрые времена, да? О чем думаешь? – спрашивает Рокки.
– Я собираюсь приготовить нам пару бургеров и картошку фри.
– О? Ты уверен, что у тебя получится? – Рокки поворачивается к Карине. – Он рассказывал тебе о своих кулинарных приключениях?
Карина качает головой.
– На самом деле я вообще мало что о нем знаю, – говорит она.
– Я намерен это изменить, – говорю я.
Пока я на кухне готовлю чизбургеры и картошку фри, Рокки составляет компанию Карине. Я слышу, как они обмениваются историями о войне с клиентами за время работы в ресторанах.
Я выхожу из кухни с двумя тарелками еды и замечаю, что она потягивает молочный коктейль, ее маска лежит на стойке.
У нее миндалевидные глаза, чего я не мог заметить раньше, когда она была в маске, и тонкий нос. Даже с макияжем я вижу, что у нее естественный персиковый цвет лица. Она еще красивее, чем я себе представлял.
Я ставлю тарелки и сажусь рядом с ней, а Рокки исчезает на кухне.
Некоторое время мы едим молча, но я могу сказать, что ее что-то беспокоит.
– Тебя что-то беспокоит? – спрашиваю я.
– Да, ты Райан, верно?
Мои глаза расширяются, когда я понимаю, что мы так и не обменялись именами. Обычно люди сразу же узнают меня, но пока что она, похоже, не узнала. Из-за этого я не хотел говорить ей свое имя. До сих пор все было так замечательно, а вдруг она просто еще одна претендентка на мое наследство?
– Мне очень жаль. Все произошло так быстро, что я забыл, как следует представиться. Я – Райан Стирлинг.
Я жду, когда на ее лице промелькнет узнавание, но в выражении ее лица ничего не меняется. Постепенно я замечаю, как ее челюсть начинает сжиматься, а брови сдвигаются.
– Откуда ты знаешь мое имя? – спрашивает она, ее голос граничит с гневом. – Я тебе его не называла.
– Нет, не называла. И я знаю, что это прозвучит плохо, но я пытался найти тебя все это время. Видел, что машина, в которую ты села в прошлый раз, была взята напрокат, так же, как и сегодняшняя, поэтому я отследил ее.
Я прерываю свой рассказ, чтобы понять, как она на него реагирует. Она кладет руку на мою и улыбается.
– Звучит неплохо. Это мило. Честно? Мне тоже было интересно, увижу ли я тебя когда-нибудь снова. Я не думала, что когда-нибудь снова попаду на бал.
– И все же ты это сделала, – говорю я. – Ты не ответила мне раньше, но кто эта твоя фея-крестная?
Она смотрит на меня с минуту, а потом начинает кивать головой.
– Рокки сказал мне, что ты водопроводчик. Он сказал, что это семейное дело.
– Он прав, мы начинали как «Stirling Plumbing», а потом стали развиваться.
Я все еще жду, узнает ли она меня или мое имя, но либо она не узнает, либо очень хорошо притворяется.
– Тебе нравится быть водопроводчиком?
Настает моя очередь тупо смотреть на нее. Она что, серьезно?
И тут я понимаю, что это мой шанс подольше не снимать маску. Шанс узнать ее получше, не беспокоясь о том, кто я такой.
Если она не знает, кто я, то мне не нужно быть Райаном Стирлингом, миллиардером-холостяком. Я могу быть Райаном Стирлингом, лицензированным сантехником.
– Это здорово, – говорю я. – Но, честно говоря, я никогда не хотел им быть. Мой отец настаивал на том, чтобы я присоединился к семейному бизнесу, но, прежде чем я сдался, хотел поступить в кулинарную школу. Так и оказался здесь.
– Я работал у Рокки после школы. Мой день заканчивался, и я приходил сюда готовить обед. В конце концов отец подтолкнул меня к принятию решения, и это привело к тому, что я получил лицензию сантехника и поступил в колледж. А как у тебя? Ты занимаешься тем, чем хотела?
– Сейчас я не работаю, – говорит она. – Так что я не тороплюсь, чтобы понять, что делать дальше. Но моя работа не так уж важна для меня.
– Тогда что же?
– Моя бабушка. Она меня вырастила. Взяла к себе, когда моя мать решила уйти. Мы с ней до сих пор живем вместе, но, к сожалению, в последнее время она болеет. Так что хорошо, что я сейчас дома, а не на какой-то работе. У меня еще достаточно времени, чтобы найти свой путь.
Я поднимаю свой стакан с молочным коктейлем и протягиваю его ей. Она тоже поднимает свой стакан и улыбается мне.
– За семью, – говорю я, прежде чем мы стукаемся нашими стаканами с молочным коктейлем.
Время пролетает незаметно, и в следующее мгновение мы уже сидим в моей машине, возвращаясь обратно на бал.
– Это было очень здорово, – говорю я. – Когда мы сможем увидеться снова? Ты занята завтра?
Она смеется.
– Ты устанешь от меня. Тебе не нужно пространство? Может, нам стоит взять тайм-аут дня на три?
– Если тебе это нужно, но это не то, чего хочу я. Я не думаю, что когда-нибудь устану от тебя, но нам нужно провести больше времени вместе, чтобы это выяснить.
– То есть ты хочешь выяснить, сколько времени пройдет прежде, чем я тебе надоем?
Она ухмыляется, а я смеюсь.
Я останавливаюсь рядом с арендованным лимузином и пытаюсь получше рассмотреть мужчину, который отвезет ее домой. Мне не удается как следует разглядеть его, но он не выглядит знакомым.
Поставив машину на стоянку, я поворачиваюсь к ней.
– Спасибо, – говорю я.
– За что?
– За то, что вернулась на бал. За то, что провела со мной этот вечер. За то, что ты есть.
Я наклоняюсь, чтобы поцеловать ее, и она наклоняется ко мне, но потом отворачивается.
– Прости меня, – говорит она, прежде чем глубоко вздохнуть. – В прошлый раз все произошло слишком быстро. Я не знаю, о чем думала, но обычно я так себя не веду.
– Я могу это принять. Мы можем двигаться медленно. Все зависит от тебя. Я знаю, что в прошлый раз был агрессивен. Но ничего не мог с собой поделать.
– Я тоже не могла, – шепчет она с улыбкой. – Спасибо.
Она выходит из машины и садится в лимузин. Когда они уезжают, я вижу, как она улыбается мне, положив ладонь на стекло.
Из любопытства я следую за ними. Вскоре я попадаю в пробку и держусь в нескольких машинах позади. Они сворачивают на Хэмптон, но я продолжаю двигаться прямо, позволяя им скрыться. Для одной ночи хватит быть преследователем.
