Текст книги "Выполненное обещание"
Автор книги: Лилиан Трэвис
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)
Глава пятая
– Почему вы заранее не сказали, что мы сегодня идем на прием?
Сьюзен смотрела на Бена сердито и несколько растерянно. Она-то думала, что они тихо поужинают вдвоем, а теперь выясняется, что они идут в гости, да еще к людям из богатых старинных семей, наделенных властью. Подобным представителям интернационального клана олигархов могло быть много известно о ее семье.
– По-моему, я об этом упоминал.
– Нет, не упоминали.
Бен наклонил темноволосую голову. Белоснежная рубашка прекрасно оттеняла его смуглую кожу, и черты его лица казались еще более тонкими.
– В таком случае приношу свои извинения. Мы приглашены к Мохаммеду Али Сафари. Ты ведь с ним знакома?
Еще бы ей не быть с ним знакомой! Сафари был близким другом отца. Он создал мощную бизнес-компанию, пригласив к участию в ней американцев вроде Бена. Асади наверняка один из его инвесторов, подумала Сьюзен.
– Вы ведь тоже?..
– Партнер господина Сафари по бизнесу? Да, я вкладываю деньги в его компанию уже более десяти лет.
– Сафари не ладит с моим дядей. – По лицу Бена Сьюзен поняла, что Бен и сам это знает. – Но ведь дяде не известно о ваших связях, да?
– Не известно. Я, скажем так, инвестор-инкогнито. Твой дядя знает меня лишь как президента американской холдинговой компании.
– Он и вообще-то не очень хорошо вас знает, верно?
– Мы просто знакомые, но не друзья.
– Так как же вам удалось заключить с ним сделку? – У Сьюзен уже начиналась истерика. – Что он попросил ему показать? Ваш пакет акций? Личный счет? Что?!
– Я послал ему свой отчет о доходах.
– Потрясающе! У вас были деньги, у него – племянница, которую он решил сбыть с рук, и сделка состоялась. – На глаза Сьюзен навернулись слезы. – Может, он и другим богатеньким мальчикам пытался меня навязать?
– Не знаю, Сьюзен. Да и какое это теперь имеет значение?
– Для вас – никакого, потому что вы выиграли. Породнились с нашей семьей, получили состояние наследницы и саму наследницу.
На щеках Сьюзен выступил румянец, краска гнева и стыда. Как же все-таки мало значила она для единственного оставшегося у нее родственника, если он мог продать ее американцу! Ведь Бен олицетворял для Джамала Наримана все, что тот презирал, зато был богат, просто возмутительно богат. Дядюшка наверняка сорвал хороший куш!
– Как же я тебя ненавижу! – Сьюзен взмахнула сумочкой, и та ударила Бена в грудь. – Ненавижу за то, как ты поступил со мной – с нами!
Едва последние слова сорвались с ее губ, как Сьюзен поняла, почему в последние дни пребывает в таком смятении. Если бы она встретила Бена при других обстоятельствах, она бы влюбилась в него, не устояла перед его внешностью, силой и чувственностью. А их брак, больше напоминавший сделку, все испортил. Бен был корыстолюбив и холодно расчетлив, и никакое обаяние не способно это изменить.
– Мне очень жаль. – Однако в его голосе совершенно не слышалось раскаяния.
– Никуда я с тобой не пойду! – заявила Сьюзен, смаргивая слезы. Грудь ее сдавило, в горле стоял комок. – Хочешь отпраздновать победу? Празднуй без меня.
– Сафари устраивает прием специально для нас. Не пойти – все равно что залепить ему пощечину.
– Я не могу туда идти. Не могу с ними встречаться.
– Почему? Из-за того, что чувствуешь себя чужой? Знаешь что, дорогая? Я всю жизнь был чужаком и знаю, что значит быть предметом постоянных пересудов, слышать нелестные замечания по поводу своего прошлого. Но мне наплевать, что думают другие. Главное – чтобы я сам был собой доволен.
– Это бросается в глаза, – парировала Сьюзен. Может, Бен и считает себя иранцем, но на деле он самый настоящий американец, родившийся и выросший в стране, где ценности совершенно другие. Ему просто не понять правил, по которым жил ее узкий мирок – круг людей, оторванных от родины и стремившихся сохранить то, что давно уже кануло в небытие. – Я никуда не пойду. Не желаю в этом участвовать. Ты заключил сделку с моим дядей, вот и оставь меня в покое.
– С тобой я тоже заключил сделку. – Бен пожал плечами, нимало не смутившись. – И я жду, что ты станешь выполнять ее условия.
– Это нечестная сделка!
– Об этом надо было думать раньше. Но раз уж ты теперь моя жена, то будешь делать так, как я прошу.
– Просишь?
– Настаиваю, если хочешь. – Темные глаза Бена сузились, губы решительно сжались – впервые на его лице промелькнула тень тех чувств, которые он испытывал. – И в качестве моей жены ты пойдешь сегодня со мной к Сафари и будешь вести себя как подобает, то есть с должным почтением. Ясно?
На берег они сошли в полном молчании и так же молча уселись в поджидавший их «роллс-ройс». По пути к вилле Сафари Сьюзен размышляла, знает ли Бен о причине ссоры ее владельца с дядей Джамалом. Она и сама толком ничего не знала, слышала только, как отец рассказывал, что Джамал Нариман перебил у Мохаммеда Сафари какую-то очень выгодную сделку и с тех пор они стали коситься друг на друга. Ей самой было нечего опасаться враждебности, ибо с ее отцом Сафари всегда был в прекрасных отношениях. Но сейчас именно это и пугало Сьюзен: друг отца и его семья слишком много знали о ее прошлом. Ненужное сочувствие было ей совсем ни к чему. Кроме того, многие из их круга наверняка были шокированы тем, что Джамал запер племянницу у себя в доме, а уж о ее браке с Беном нечего и говорить…
Автомобиль подкатил к роскошной вилле – изящному беломраморному сооружению, сиявшему огнями. Сьюзен заставила себя заговорить.
– Все, по-видимому, шокированы известием о нашем браке?
– Я бы сказал – немного заинтригованы.
Это было мягко сказано, как подозревала Сьюзен. Ухватившись за концы бледно-голубой шелковой шали, она крепко прижала их к платью цвета морской волны.
– Вот уж будут сплетничать.
– Люди всегда сплетничают.
– Всем наверняка интересно, с какой это стати дядя так поспешно выдал меня замуж.
– Не забудь: мы распустили слух о том, что у нас брак по любви. – Зубы Бена ослепительно блеснули в темноте. – Многие считают, что мы все провернули за спиной у твоего дядюшки.
– А как же моя репутация?
– От нее остались одни лоскутки, – согласился Бен, слегка касаясь дорогого браслета с бриллиантами и сапфирами, украшавшего руку Сьюзен.
Шофер распахнул перед ними дверцу и отступил в почтительном молчании. Однако Сьюзен не могла заставить себя шевельнуться. У нее было такое ощущение, словно ее одурачили. Мало того что после смерти родителей она оказалась заложницей дядюшки, так теперь еще выскочила замуж за человека, который играет с ней, как кошка с мышкой.
– Я думала, ты не такой, как они.
На щеках Бена заиграли желваки. Он словно не видел стоявшего в ожидании шофера – все его внимание было приковано к Сьюзен.
– Иногда, чтобы побеждать, приходится подчиняться правилам.
– Каким правилам? Ты же их всю дорогу нарушаешь! Совсем как мой дядя!
Бен смерил ее тяжелым взглядом.
– Возможно, зато у меня другие побуждения.
– Это ты так говоришь!
– Наверное, тебе стоит просто довериться мне.
– Довериться? – Сьюзен покачала головой. – Да я скорее доверюсь ядовитой змее. И потом, я тебя совсем не знаю – мы ведь только что познакомились.
Крепкая и жесткая ладонь Бена накрыла ее стиснутые кулаки. Затем, взяв их в руки, он поцеловал их и отпустил.
– Иной раз именно незнакомцы оказываются божьим благословением. А теперь нам пора идти, дорогая.
Встреча с господином Сафари прошла вполне гладко. Лучше, чем она ожидала, вынуждена была признать Сьюзен. Хозяин дома и его супруга тепло приветствовали ее как старую знакомую, расцеловали в обе щеки и ласково поздравили с замужеством. Если они и были шокированы, удивлены ее скоропалительным браком, то умело скрыли это. Сафари не стал задавать лишних вопросов и вел себя так, словно они совсем недавно расстались. Это значительно упрощало дело, и Сьюзен удалось ответить любезностью на любезность.
– Молодчина, – шепнул ей на ухо Бен, когда они перешли от хозяина дома и его жены к следующей паре.
Бен тут же пустился в обсуждение каких-то деловых вопросов. Сьюзен намеревалась держаться чуть в стороне от него, однако Бен обнял ее за талию и решительно притянул к себе. Его пальцы мягко скользнули по ее талии и легонько погладили бедро. Сьюзен сделала попытку отстраниться, но рука Бена еще крепче сжала ее талию. Деваться было некуда. Гордо откинув голову, она собиралась запротестовать, но вовремя уловила предостерегающий блеск в глазах Бена. Не забывай, где находишься, говорил его взгляд.
Об этом она помнила всегда. Мир мужчин. Мир деловых людей. Во рту Сьюзен появился горький привкус. Ей вспомнилось, как через несколько дней после приезда в дом дяди она собралась отправиться одна по магазинам. Однако у ворот тут же вырос охранник, вежливо объяснивший ей, что без разрешения господина Наримана никому покидать дом не разрешается. Сьюзен попыталась было спорить, но это ни к чему не привело. К счастью, до открытого скандала не дошло – вовремя появилась тетя Лале и увела ее в дом. Там-то она и объяснила Сьюзен правила ее новой жизни. Дядя ей ничего не сказал, но вечером за ужином смерил ее таким тяжелым взглядом, что Сьюзен поняла: она пленница в этом доме, и, чтобы не усложнять себе жизнь, ей лучше, образно говоря, не высовываться!..
Большой палец руки Бена описал круг по ее талии, и Сьюзен вздрогнула, сразу вернувшись к действительности. Она остро ощутила тепло мужской ладони на своей талии, и ее обдало жаром с головы до ног. Где-то глубоко внутри снова шевельнулось желание, грозя затмить доводы рассудка.
Бен и его собеседник обсуждали американские позиции на европейском рынке так долго, что у Сьюзен закружилась голова: сказалось напряжение прошедших дней. Она почти ничего не слышала, мысли и чувства полностью сосредоточились на руке Бена, по-прежнему лежавшей у нее на талии. Кровь в жилах снова забурлила. Что же с ней творится? Никогда еще в жизни она не ощущала такого желания, не жаждала так, чтобы мужчина заполнил царившую внутри нее пустоту.
К счастью, как раз в тот момент, когда она решила, что больше не выдержит, они двинулись дальше. Поймав пальцы Бена, Сьюзен оторвала их от своего тела.
– Не смей, – прошипела она сквозь зубы. Его близость доводила ее почти до безумия, а собственная реакция на его прикосновения просто пугала.
– Нам надлежит выглядеть счастливой супружеской парой, мы же молодожены.
Сьюзен проглотила вертевшиеся на языке резкие слова. Уверенность, с которой Бен владел ситуацией, и собственная беспомощность выводили ее из себя. Если он вызывает у нее такие ощущения даже в публичном месте, то что же будет, когда они останутся наедине?
Бен ясно сказал, что хочет детей, причем как можно скорее. И в ближайшее время он предъявит свои супружеские права. Может быть, даже сегодня ночью. Нет, она не может допустить, чтобы он занялся с ней любовью. Надо бежать, причем немедленно! Ждать, пока подвернется другой случай, просто глупо. Прием – прекрасное прикрытие. Люди постоянно приходят и уходят, играет музыка, стоит гул голосов. Бен скорее всего и не хватится ее, пока уже не будет поздно.
Опасаясь, как бы решимость ее не покинула, Сьюзен повернулась к Бену и пробормотала извинения, сделав вид, что ей надо посетить дамскую комнату. Поспешно выскользнув из бело-золотого бального зала, она пересекла холл и нырнула в узкий коридор, ведущий в кухню. Не обращая внимания на недоуменные взгляды прислуги, Сьюзен с высоко поднятой головой миновала кухню. Она не бежала, а горделиво вышагивала, не сводя глаз с двери, ведущей наружу, к свободе.
Подъездная аллея была забита десятками дорогих машин – «роллс-ройсов», «бентли», «мерседесов», «ягуаров» и «феррари» – и казалась настоящей выставкой роскоши. Кучка шоферов курила рядом с мраморным львом. Один из водителей, шофер Бена, окликнул Сьюзен, спросив, не надо ли мадам подвезти, но она отрицательно мотнула головой и двинулась дальше. Она понимала, что куда безопаснее скрыться в такси.
Такси – четырехместный «мерседес» – ей удалось поймать неподалеку от виллы.
– Куда? – спросил водитель.
Сьюзен попросила отвезти ее в порт, откуда можно добраться до материка. Название она отыскала на карте, которую обнаружила в ящике секретера и не поленилась изучить, несмотря на все переживания. Плохо, конечно, что ей не удалось заполучить свой паспорт, но с этим можно будет разобраться позднее. Сейчас главное для нее – переправиться на большую землю, а потом побыстрее попасть в Афины.
К счастью, шофер благополучно доставил ее до порта. Несмотря на поздний час, ей удалось разыскать некое подобие ломбарда. Сьюзен заложила свой браслет, чтобы получить наличные. Вырученных денег вполне должно хватить для того, чтобы добраться до Афин, а там она уж как-нибудь доберется до банка. С браслетом Сьюзен рассталась с болью в сердце, то был подарок отца на ее шестнадцатилетие. Ей вдруг пришло в голову, что в этом есть что-то символичное: с помощью подарка отца открыть себе путь к свободе. Нет, все же грешно жаловаться на судьбу, пока что та к ней благосклонна.
На мгновение перед ее мысленным взором встало лицо Бена, и в душу на мгновение закралось сомнение. Может, зря она все-таки сбежала? Бен ведь не сделал ничего такого, из-за чего его можно было его опасаться. Опомнись! – велела себе Сьюзен. Главная причина, почему ты должна была бежать от Бена, заключается в том, что он хочет иметь детей. А она детей заводить больше не желает. Никогда!
Внезапно в памяти возникло лицо Джимми. Сьюзен словно воочию увидела точеные детские черты, светлые волосики. Ручки его были раскинуты. Он плавал.
Плавал!
Сьюзен изо всех сил зажмурила глаза, отгоняя воспоминания. Долгую минуту она сидела, охваченная приступом горя. Если бы она тогда не ушла, ее малыш не погиб бы…
Нет! Надо взять себя в руки. Она обещала маме, папе, врачам и сиделкам в лечебнице, что не будет терзать себя бесполезными мыслями о том, что могло бы быть. Прошлое осталось в прошлом, и перед ней наконец открывалось новое будущее.
Как ни странно, добраться до Афин оказалось гораздо проще, чем она предполагала, и, к великому облегчению Сьюзен, ее подруга Марсия жила по старому адресу. Она была свободной художницей, светской хроникой не интересовалась и поэтому вовсе не удивилась, когда Сьюзен свалилась ей как снег на голову. К тому же Марсия собиралась на пару дней в Лондон на какую-то выставку и подыскивала «няньку», с которой можно оставить своего роскошного сиамского кота Дьюка. В общем, приезд подруги оказался для нее как нельзя более кстати.
– Дьюк очень капризный и терпеть не может, когда нарушается привычный ход событий, – объясняла она Сьюзен, собирая вещи. – Не удивляйся, если он окажется не слишком общительным. Скорее всего, кот вообще станет прятаться до моего приезда. Корми его и делай вид, что все так и должно быть. Кстати, я слышала, ты была нездорова?
– Это все слухи, – отмахнулась Сьюзен, помогая подруге закрыть чемодан. – Давай быстрее, а то опоздаешь на самолет. И не волнуйся, мне кажется, мы с твоим Дьюком отлично поладим.
Проводив подругу, Сьюзен с облегчением опустилась на диван. Для нее отъезд Марсии явился подлинным благословением: у нее нашлось укрытие, и при этом некому было задавать ей ненужные вопросы.
В первые сутки Сьюзен только и делала, что отсыпалась, читала и смотрела телевизор. На следующий день она сделала несколько важных звонков, один из которых – во французское посольство. У Сьюзен было французское гражданство, и она заявила, что потеряла паспорт и теперь хочет получить временное удостоверение, чтобы вернуться домой. Ей разъяснили, что для получения разрешения на въезд во Францию она должна лично явиться в посольство и написать заявление.
Впрочем, волноваться по этому поводу особенно не приходилось. Кто станет ее искать в Афинах? Конечно, принять меры предосторожности все же не мешает. Может быть, надеть широкополую шляпу и солнечные очки?..
Дьюк, изящное создание с темной мордочкой и голубыми глазами, высунул голову из-под кружевной занавески и смерил Сьюзен пристальным взглядом суженных глаз. Ей показалось, что в его взгляде читается неодобрение. Она поспешно отвернулась. Глупости, не хватало еще психовать из-за какого-то кота!
Визит в посольство отнял у нее изрядное количество времени. Пришлось долго дожидаться своей очереди, потом заполнять какие-то бумаги. Наконец ей сообщили, что разрешение она сможет получить через два дня, и Сьюзен вздохнула с облегчением. Еще пара дней – и она свободна! Сьюзен заторопилась домой. Надо было еще позвонить в трансагентство и узнать, как там с билетами на Париж.
Добравшись до квартиры подруги, Сьюзен вставила ключ в замочную скважину и открыла дверь. Захлопнув ее, она тут же сбросила туфли. Их, как и повседневную одежду, пришлось позаимствовать у Марсии. Слава Богу, что та была худа как щепка и почти одного со Сьюзен роста. Но все равно в одежде с чужого плеча Сьюзен чувствовала себя неуютно. Ничего, сегодня она еще успеет сходить в банк и снять со счета нужную сумму.
Прошлепав босиком в кухню, Сьюзен открыла холодильник и извлекла из него бутылку холодной минеральной воды.
– Дьюк! – позвала она. – Кушать будешь?
Кот не отозвался. Сьюзен на это особо и не рассчитывала, но покормить животное все равно было надо. Держа в руках бутылку, Сьюзен прошла в гостиную. Пушистый ковер с нарядным рисунком – гордость Марсии – приятно ласкал босые ноги.
– Дьюк, где ты? Все еще прячешься?
И тут Сьюзен словно приросла к месту. На диванчике сидел, а точнее, занимал его целиком высокий широкоплечий мужчина. Кот уютно примостился у него на коленях.
Бен!
Глава шестая
– Приветствую вас, госпожа Асади, – как ни в чем не бывало произнес он. – Как прошел день?
Сьюзен тупо смотрела на широкую загорелую ладонь, на длинные пальцы, нарочито медленно почесывавшие кота за ухом, и ее охватила дрожь. Ноги стали ватными, отказываясь ее держать, бутылка с минералкой едва не выскользнула из пальцев.
– Бен!..
– Рад, что ты еще меня помнишь, – насмешливо скривив губы, отозвался тот. Стремительно поднявшись с кресла, Бен сбросил кота с колен. – Признаться, я на это не очень-то рассчитывал. В конце концов, кто я тебе? Всего лишь муж.
Он улыбнулся, но глаза его смотрели мрачно, а черты лица казались высеченными из гранита.
Дьюк возмущенно мяукнул, выражая протест, что его так бесцеремонно согнали с насиженного местечка, но Бен уже не обращал на него внимания. Сжав кулаки, он сделал шаг по направлению к жене, однако вовремя взял себя в руки и остановился. Сьюзен кожей чувствовала сжигавший его гнев, понимала, что он еле сдерживается, и ей стало по-настоящему страшно, так что она лишилась дара речи.
– В чем дело, любовь моя? Откусила язык? – Однако Сьюзен была не в силах оценить его шутку. Язык у нее и впрямь словно одеревенел, челюсти свело, ужас сковал все тело. Она лишь беспомощно помотала головой, бросила отчаянный взгляд на дверь, затем снова перевела его на своего мучителя. – На твоем месте я не стал бы даже и пытаться, – прочитав ее мысли, протянул Бен. – Сбежать тебе все равно не удастся, зато ты добьешься, что я всерьез разозлюсь.
– Можно подумать, вы сейчас не злитесь, – огрызнулась Сьюзен, наконец обретя дар речи. Однако ноги по-прежнему были ватными и почти отказывались ее держать.
– Злюсь, и еще как. На меня впору надеть смирительную рубашку. Но отец мне посоветовал проявить милосердие.
Милосердие. Жуткое, странное в этой ситуации слово.
Бен подошел совсем близко к Сьюзен. Ей даже пришлось закинуть голову, чтобы посмотреть ему в лицо. Она и забыла, каким он может быть грозным и внушительным.
– Как вы меня нашли?
– А ты думала, тебе удастся скрыться? – Темная бровь насмешливо приподнялась, изображая удивление.
– Вы же не знали, что я уехала на материк. И Марсию вы тоже не знаете.
– Зато тебя я знаю уже достаточно хорошо. – Глаза Бена, устремленные на ее лицо, хищно блеснули. Он улыбнулся, и Сьюзен невольно содрогнулась. Такой зловещей холодной улыбки ей еще не приходилось видеть. – Я знал, что тебе понадобится паспорт, ведь в Греции тебе делать нечего. Ты наверняка должна была сделать попытку вернуться во Францию.
Сьюзен молча смотрела на Бена широко раскрытыми глазами. Во рту пересохло, она не могла вымолвить ни единого членораздельного слова. Испуг перешел в настоящую панику.
– Неужели все было так просто? – наконец хрипло прошептала она.
– Проще некуда, любовь моя. Не сложнее, чем отнять конфету у ребенка. – Бен протянул руку, приподнял с плеча девушки медово-золотистый локон и слегка потер его между пальцами, словно тончайший шелк. – Видишь ли, моя дорогая Сьюзен, у меня есть офис в Афинах и дом, где я провожу довольно много времени. Штаб-квартира у меня в Калифорнии, но я часто езжу по всей Европе. Мои служащие в Афинах следили за тобой с того момента, как ты вышла из здания аэропорта, и до той минуты, как ты вошла в эту дверь.
Это уже было настоящим кошмаром. Оказывается, за ней все время следили, а она ни о чем и не догадывалась!
Бен медленно намотал ее локон на палец, скрутив его в золотистую ленту и потянул так, что Сьюзен невольно вздрогнула.
– Ты выставила меня на посмешище, – зловеще прошептал он. – Перед моими друзьями и коллегами. Ты унизила меня у Сафари, вызвав настоящий скандал. И ты должна быть наказана. Есть предложения? Как мне лучше всего наказать тебя?
Сердце Сьюзен, казалось, вот-вот выскочит из груди.
– Н-нет… – пробормотала она.
– Что, нет предложений? Или ты не хочешь, чтобы тебя наказывали? – Бен насмешливо приподнял бровь.
От разочарования Сьюзен была близка к истерике, ей хотелось стукнуть его, хотелось что-нибудь с грохотом опрокинуть, разбить… Она-то два дня думала, что свободна! Была на седьмом небе от счастья. А выходит, она так и оставалась собственностью самодовольного типа, стоящего сейчас перед ней.
– Думаешь, ты самый умный? – с горечью спросила она.
– Да нет, не думаю. Просто ты на редкость предсказуема.
– Убирайся к дьяволу!
Бен почти рассеянно погладил ее по щеке.
– Не стоит вести себя, как капризный ребенок, Сьюзен. Тебе это не идет.
При его прикосновении Сьюзен вздрогнула и отшатнулась.
– Не могу поверить, что ты устроил за мной слежку!
– А как иначе я мог оберегать свое вложение капитала?
Мягкость в его голосе обманчиво контрастировала с суровым выражением лица. Его глаза сказали ей все: Бен считает ее предательницей. Сунув руку в карман, он извлек оттуда браслет с сапфирами и бриллиантами.
– Вот, можешь снова надеть его.
Сьюзен уставилась на любимое украшение. Теперь оно было лишь напоминанием о власти, которую имел над ней Бен.
– Нет.
– Надевай. Или это сделаю я. – И, не дожидаясь ответа, он схватил ее за руку и нацепил на тонкое запястье злополучный браслет. Изящная вещичка совсем не вязалась с ее будничным нарядом и оттягивала руку будто тяжелым грузом. Этим браслетом Бен пристегнул ее к себе, как наручниками, снова взяв ее жизнь под свой контроль. – Не вздумай его снимать, – ледяным тоном заявил он. – И не вздумай сделать еще одну попытку сбежать от меня.
– Я не желаю, чтобы со мной обращались, как с неодушевленным предметом!
– А ты вовсе не неодушевленный предмет. Ты моя жена. – Он приподнял ее голову за подбородок и пристально вгляделся в испуганное лицо. – Однажды я просчитался, но больше этой ошибки не повторю. Пришло время мне предъявить свои супружеские права, а тебе – вести себя, как примерная жена.
Тут Сьюзен поняла, что он ее сейчас поцелует. Бежать было некуда. Его рот свирепо прижался к ее губам, раскрыл их, язык дерзко проник в глубины ее рта и стал терзать его почти с презрением. И тем не менее, невзирая на его нарочитую грубость, все тело Сьюзен откликнулось на поцелуй. Вопреки всему она хотела его. Бен поднял темноволосую голову, заглянул в затуманенные глаза девушки, и на его губах появилась насмешливая улыбка.
– Я начинаю понимать, почему дядя счел необходимым держать тебя взаперти. Ты та еще штучка. Настоящая развратница.
Щеки Сьюзен пылали. Она сделала попытку отстраниться от Бена, но его руки еще крепче сжали ее талию, а пальцы так и впились в кожу. И снова его губы накрыли ее рот, язык заскользил по чувствительным точкам внутри – за щеками, под языком, на нёбе. Сьюзен невольно прильнула к нему и ухватилась за его руки, ибо ноги отказывались держать ее. Охваченная желанием, она уже ничего не соображала и лишь шире открыла рот навстречу его прикосновениям. Бен начал стягивать с нее джинсы, но внезапно его рука замерла.
– Останови меня, останови, пока не поздно… – хрипло прошептал он, однако Сьюзен была не в силах произнести ни слова.
Со стоном Бен стянул с нее джинсы и трусики и бросил их на пол. Сьюзен ощутила, как с силой прижались к ней его бедра, и от жара его возбуждения ее тело занялось ответным жаром. Бен поспешно расстегнул молнию на брюках и сбросил их, одновременно скользнув ладонью между ее бедер. К величайшему стыду Сьюзен, он сразу почувствовал ее готовность, ощутил выступившую там предательскую влагу. Раздвинув коленом ее ноги и приподняв ягодицы, Бен резко вошел в нее.
Сьюзен вскрикнула при этом толчке и крепко обхватила его спину лодыжками, захваченная невиданной силой ощущений. Казалось, он заполнил ее целиком, слился с ней воедино. Бен слегка отодвинулся, медленно вышел из нее, затем, чуть коснувшись губами ее щеки, снова вошел в нее, и из-под плотно сжатых век Сьюзен словно искры посыпались.
Бен занимался с ней любовью молча, он лишь методично двигался, постепенно наращивая темп. Он казался ей таким большим и тяжелым, но при этом кожа его была гладкой и теплой, а бедра под ее руками крепкими и узкими. Потом она ощутила, как Бен напрягся, с губ его сорвался тихий стон, и он рванулся вперед, еще глубже. Сьюзен показалось, что ее вырвали из тьмы и подбросили в небеса. Она купалась в волнах страсти.
Время остановилось, во всем мире сейчас существовали только он и она. И еще целое созвездие искр, золотых и серебряных. Никогда в жизни еще Сьюзен не испытывала оргазма. Такое с ней случилось в первый раз…
– Прости меня, – хрипло прошептал Бен, отрываясь от Сьюзен. Его кожа была влажной, темные волосы растрепались. Он резко провел рукой по лицу и поднялся.
Вот и все. Для него это было совсем не то, как для нее. Ничего прекрасного. Просто физиологический акт, очень приятный, но – не более того.
Сьюзен медленно села, только сейчас сообразив, что на них по-прежнему надеты рубашки. Слава Богу, у нее только что закончились месячные и она была еще не готова к зачатию. Ибо зачать от него ребенка она не могла и не хотела.
Бен молча натянул белье и брюки.
– Я сделал тебе больно? – резко спросил он неожиданно низким, почти грубым голосом.
– Нет.
Ей хотелось сказать ему, что это было что-то невероятное, пусть даже без любви, что сегодня она имела самый потрясающий сексуальный опыт в своей жизни. Она отзывалась на каждое его движение всем телом, она жаждала впитать его до конца… А теперь… А теперь он отстранился, и на его лице было написано почти неприкрытое отвращение.
Хорошо, что между ними нет и никогда не было взаимного чувства. Господи, что же они натворили? И о чем она только думала?
Бен провел рукой по темным волосам, пытаясь кое-как привести их в порядок.
– Одевайся. Пора ехать. Мой шофер ждет нас внизу.
По пути Бен не произнес ни слова. Он словно чувствовал молчаливый протест Сьюзен и сам испытывал отвращение, но не по отношению к ней, а к себе. Ему было противно, что он взял ее силой, не считаясь с ее чувствами и желаниями.
Наконец лимузин подкатил к его вилле в пригороде Афин – элегантному мраморному строению, возвышавшемуся среди пышной зелени за решетчатыми чугунными воротами. Словно по волшебству, они распахнулись, и машина, тихо урча, покатила по подъездной аллее.
Бену не терпелось поскорее выйти и убраться подальше от обвиняющих глаз Сьюзен. Он ведь обещал относиться к ней с уважением, не навязывать ей себя, а сам что наделал? Набросился на нее, повалил на пол и взял, как последнюю девку.
Когда чугунные ворота затворились, Сьюзен бросила на них отчаянный взгляд: вот и вся ее свобода!
На ступеньках парадного крыльца виллы их ждал десяток служащих. Бен мрачно кивнул им, потом махнул рукой в сторону Сьюзен.
– Моя жена, – коротко объявил он и стал подниматься по закругленным ступенькам, оставив Сьюзен плестись позади, как наказанного ребенка. Та вспыхнула и молча последовала за ним, чувствуя на себе изучающие взгляды прислуги.
Войдя в дом, Бен провел жену в большую комнату, по-видимому служившую ему кабинетом. Обстановку составляли огромный, темного дерева письменный стол, кожаные кресла, книжные шкафы. Закрыв дверь, он жестом указал Сьюзен на одно из кресел. Она осторожно пристроилась на краешке, с тревогой ожидая, что будет дальше.
– Извини, не сдержался. Вел себя как свинья. Это больше не повторится. – Бен говорил резко и лаконично. Он стоял, прислонившись к двери и скрестив руки на груди. Мышцы на руках вздулись, от всего его мощного тела исходили волны напряжения. – Твой дядя предупреждал меня, что ты попытаешься сбежать и воспользуешься для этого первым же подвернувшимся случаем. Я думал, что готов ко всему, но на приеме потерял бдительность.
Сьюзен внутренне сжалась, представив себе, какую неловкость ему пришлось испытать на приеме, когда все, – хозяева, гости, прислуга – бросились на ее поиски. А потом поняли, что молодая жена Бижана Асади сбежала.
– Кстати, твой дядя звонил мне, – продолжал Бен. – Предлагал помощь в поисках и извинялся за твое поведение. – Сьюзен глубже втянула голову в плечи. Подумать только, дядя Джамал предложил свои услуги! А бедная тетя? Можно представить, какой шторм обрушился на ее голову. Ведь дядя сто раз твердил ей, что она слишком балует племянницу. – Я, разумеется, поблагодарил его и отказался. – Мрачный взгляд Бена встретился со взглядом Сьюзен. – Твоя тетя тоже звонила мне – по секрету, разумеется, из дома одной из своих приятельниц, чтобы не узнал Джамал. Она безумно волнуется. Я успокоил ее, сказав, что без труда верну тебя и ты вскоре исполнишь свой долг, подарив мне сыновей. – Сердце Сьюзен забилось быстрее, комок в горле не давал произнести ни звука. – Мы будем заниматься любовью до тех пор, пока ты не забеременеешь. Мы создадим свою семью и докажем твоему дяде и прочим сомневающимся, что я в тебе не ошибся и ты понимаешь, в чем состоит твой долг.
– Нет… – Это был лишь слабый шепот, но Бен услышал.
– Что значит «нет», Сьюзен?
– Я не стану рожать тебе детей. – Сьюзен подняла голову и смерила его тяжелым взглядом. – Ни сыновей, ни дочерей. Никаких наследников.
– Это для тебя вопрос принципа? Форма протеста против мира, в котором вся власть принадлежит мужчинам?
