Текст книги "Любовь и грезы"

Автор книги: Лилиан Пик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)

– По крайней мере, в нем есть желание. Его эмоции не находятся ниже нулевой температуры, как ваши. По крайней мере, он живой человек, а не ледяная глыба, как вы.

– Повторяете за моей сестрой, – огрызнулся он. – Этим вы бросаете мне вызов, мое прелестное дитя, и получите именно то, на что напрашиваетесь.

Схватив ее за обнаженные руки, он втолкнул ее в свою комнату. Захлопнув дверь, прижал к ней Кэролин. Его губы впились в ее в безжалостном и жестоком поцелуе, не признававшем никаких ограничений. Этот поцелуй вызвал в ней сильное душевное потрясение, безумно испугавшее ее. Она пыталась освободиться из его объятий, но это не удавалось. Он отпустил ее сам, когда счел это нужным.

И только когда он наконец отпустил ее, выставив за дверь и захлопнув ее за ней, Кэролин увидела капельки крови на руках – так сильно он поцарапал ее ногтями. Она закрыла лицо руками. Ее слегка пошатывало. Вновь она вспомнила слова Грэхема, предупреждавшего ее: «Когда этот человек в гневе, лучше отойдите, чтобы он не причинил вам боль». Ну, что же, она разозлила его, по-настоящему разозлила, и теперь пожинает плоды.

В холле кто-то был. Чей-то голос произнес:

– Кто это там, наверху? Не девушка ли по имени Кэролин?

Она в панике обернулась назад – в какой бы комнате спрятаться? А Джонатан уже поднимался по лестнице. Кэролин рванула в ванную комнату и заперлась в ней.

– Эй, – подергал он ручку двери. – Это Кэролин? Выходите, детка. Я не трону вас.

Открылась еще одна дверь, и чей-то голос протяжно произнес:

– Сожалею, старина, но сюда посторонним вход запрещен.

– Что же делает тогда здесь эта рыжеволосая красавица?

– Она… она почти принадлежит этому дому. Сожалею, но она не продается.

В ответ послышалось протяжное:

– О, понятно. Все хорошо, старина, я не собираюсь вторгаться в чужие владения. Некоторым везет во всем!

Шаги стихли внизу, в дверь ванной постучали.

– Все в порядке, мисс Лайл, – сказал Ричард, – можете выходить.

Она открыла дверь и попыталась пройти мимо него, но он удержал ее за руку:

– Куда же вы собрались?

Выдернув руку, она вошла в спальню Хилари.

– Домой. – Достав свое пальто, она попыталась его надеть.

– Вместе со своим другом?

– Нет.

– А вы знаете, что последний автобус уже ушел?

– Ну и что? Я пойду пешком.

– Я выведу сейчас машину и отвезу вас.

В ответ она прошипела:

– Я не сяду в вашу машину, даже если мне придется идти пешком сотню миль!

Она сбежала вниз по лестнице и выскочила за дверь, но Ричард догонял ее. Она направилась вперед по дороге, а когда машина поравнялась с ней, ускорила шаг.

– Залезайте! – рявкнул Ричард.

Она продолжала идти.

– Я все равно заставлю вас сесть, даже если мне будет угрожать арест за похищение.

Она остановилась.

– Ну же, залезайте!

Она села в машину и всю дорогу мрачно молчала. Подъехав к ее дому и остановив машину, он взял ее руку в свои и мягко сказал:

– Спокойной ночи, Кэролин.

Она не ответила. Распахнув дверцу, она выскочила и побежала по садовой дорожке к дому. Она не смогла бы ответить, даже если очень хотела бы этого, так как тогда он сразу же понял бы, что она плачет.

Утром первым позвонил Шейн:

– Что случилось вчера? Большой и плохой Хиндон говорил что-то о головной боли. Сказал, что довез тебя.

Она подтвердила, что все так и было и мистер Хиндон отвез ее домой.

– Да, и еще! Этот парень, Джонатан, рассказывает, что ты любовница Хиндона. Его сестра смеялась до слез, но…

– Ну конечно это не так, Шейн. Джонатан пытался догнать меня наверху, а мистер Хиндон сбил его со следу. Так или иначе, Шейн, – предприняла она ответную атаку, – не тебе говорить об этом. Не я ли тебя предупреждала: руки прочь от Хилари, забыл? Мы видели вас обоих в холле…

– Мое милое невинное дитя! Когда женщина просто просит мужчину…

– Ладно, ладно, я прощаю тебя, но очень сомневаюсь, простит ли тебя ее брат.

– Во всяком случае, домой я отвозил Джейн. Ты видела ее – прелестная крошка, художница.

– В таком случае, я оказала тебе чудную услугу, уехав домой рано, не так ли?

Посмеявшись, они закончили разговор.

Чуть позже, поднимаясь по ступеням библиотеки, Кэролин думала, как долго она сможет здесь еще работать. Ее отношения с Ричардом Хиндоном становились просто невыносимыми. Ее любовь к нему крепла с каждой встречей, а его неприязнь к ней увеличивалась с такой же угрожающей скоростью.

У нее болела голова. Кэролин оглянулась по сторонам, страшась встречи с Ричардом, но несколько успокоилась, убедившись, что его нет.

Каждое утро она первым делом должна была навести порядок на полках, но сегодня она работала медленней, чем обычно. Причина усталости была ей ясна: почти всю ночь она не спала, лежала и думала о Ричарде.

На самом верху полки книги были в полном беспорядке, их нужно было обязательно расставить. Кэролин достала раскладной стул, так как лестница была занята, и придвинула его к полкам.

Кейт сказал:

– Я бы не стал этого делать, Кэролин. Он очень неустойчив. Подожди, пока лестница освободится.

Но она в нетерпении полезла на стул. Расставив книги над собой, Кэролин, вместо того чтобы спуститься вниз и переставить стул, протянула руку, чтобы достать книги в другом ряду.

И вдруг послышался голос Ричарда:

– Где мисс Лайл? Она нужна мне.

От испуга она потеряла осторожность и потянулась слишком далеко. Стул под ней закачался, она полетела в сторону. Ударившись головой о деревянный пол, она осталась лежать, оглушенная и ошеломленная.

Она услышала, как Ричард, едва переводя дыхание, воскликнул:

– О Боже, Кэролин! – Он подбежал и склонился над ней, она попыталась улыбнуться, но это оказалось ей не под силу. Все столпились вокруг, а Ричард сказал: – Сейчас я подниму вас, Кэролин, и отнесу к себе в кабинет, наверх.

Он держал ее на руках с такой нежностью, которой она в нем даже не предполагала. Заглянув ей в лицо, он прошептал:

– Я не делаю вам больно, Кэролин? – Когда он склонился над нею еще ниже, чтобы уловить еле слышное «нет», она уловила аромат его туалетной воды.

Осторожно посадив ее в кресло для посетителей, он придвинул ближе еще один стул и положил на него ее ноги так, чтобы ступни лежали на сиденье. Закашлявшись от напитка, который он предложил, Кэролин попросила воды.

Все в ней болело, и, когда в комнату впорхнула Розанна и начала без толку суетиться вокруг, ей хотелось одного – чтобы она ушла. Внимательность Розанны преследовала одну цель – произвести впечатление на заведующего, а вовсе не быть полезной Кэролин. И даже несмотря на боль, пронизывающую ее, от этого хотелось засмеяться. Однако все внимание Ричарда было направлено на племянницу председателя, а не на Розанну, к сильнейшей ее досаде, а посему, подняв голову, она удалилась.

Вошел Грэхем.

– Как неудачно, Ричард, – пробормотал он. – Тот раскладной стул следовало заменить сто лет назад.

– Старина, дорогой, неужели ты думаешь, я не пытался это втолковать ее дяде? Одна лестница на весь отдел выдачи, нет комнаты отдыха, нет даже комнаты для сотрудников…

Кэролин вздрогнула. Грэхем подошел и взял ее за руку:

– Ну как, лучше?

Ей удалось улыбнуться.

– Да, немного лучше. Спасибо.

Ричард присел на ручку кресла, в котором она сидела, и Грэхему пришлось отойти.

– Ужасно глупо так делать, Кэролин, – проворчал Ричард, улыбаясь ей сверху вниз и кладя руку на спинку кресла. – Не с похмелья ли это после вчерашнего вечера?

Она улыбнулась ему тоже, возбужденная неописуемо чудным воспоминанием о вчерашнем поцелуе. Вспыхнув, она отвернулась. Грэхем стоял в дверях. Он внимательно смотрел на них, в его лице вдруг отразилась такая печаль, будто он вдруг столкнулся с неминуемой действительностью. Повернувшись, он медленно вышел.

Кэролин подняла руку к голове и дотронулась до нее; Ричард сделал то же самое.

– Больно? – спросил он. – Боль и страдание везде?

Она уныло кивнула:

– Наверное, завтра я буду вся в синяках.

Он казался озабоченным:

– Может быть, послать за доктором?

– Нет, пожалуйста, не делайте этого. Никакой необходимости. Мне скоро будет лучше, я уверена в этом. – Она в нерешительности подняла на него взгляд и спросила: – Мистер Хиндон, – он приподнял бровь, – перед тем как упасть, я слышала, что вы зовете меня. Вы что-то хотели от меня?

Он приподнял ее косу и задумчиво провел по ней пальцами.

– Да, хотел сказать, что я передумал и решил доверить вам подготовку выставки книг.

– Значит… вы разрешаете мне этим заняться?

Он улыбнулся, видя ее радость.

– По крайней мере, разрешаю попробовать.

– О, как вы добры, что передумали!

– Добр? – Слово не нравилось ему. – Доброта не входит в число моих качеств. – Он уронил из рук косу и наконец поднялся. – Нет, скажем, я просто никогда не любил гасить энтузиазм и инициативу. Эти два качества так редко встречаются, что их необходимо лелеять, в ком бы они ни возникали.

Она улыбнулась:

– И даже в племяннице председателя библиотечного совета?

Бросив на нее быстрый взгляд, он подошел к креслу и склонился над ней, положив руки на подлокотники. Глядя на нее, он мягко проговорил:

– Да, даже в ней.

У Розанны зазвонил телефон, он выпрямился. Ее голос был слышен через полуоткрытую дверь.

– Что? Поднимается сюда? – Трубка с треском легла на место, а она сама влетела в кабинет. – Мистер Хиндон, он здесь. Господин член городского управления Булмэн идет сюда.

Глава 8

Никакого стука в дверь, возвещавшего о его приходе. Он просто вошел.

Несмотря на то что он считал ее «своей плотью и кровью», она вовсе не чувствовала в себе родственной близости к этому человеку, гордо шествовавшему по жизни, «плетью и угрозами» заставляя соглашаться всех с его мнением и мыслями. И только сейчас, глядя на него, она осознала свои чувства, обнаружив в себе некоторое предубеждение против него, на которое накладывалось и чувство вины из-за отсутствия благодарности за все его благодеяния.

Остин Булмэн коротко приветствовал заведующего библиотекой, ответившего простым кивком, без тени улыбки. Несколько раздраженно оглянувшись в поисках стула, он увидел племянницу.

– Девочка моя, – направился он к Кэролин, – что случилось? Ты не больна?

Нерешительно посмотрев на Ричарда, как бы спрашивая, что можно сказать, а что не следует, она заметила, что он сосредоточенно разглядывает бумаги на своем столе.

– Я… Я… знаете, я упала, дядя. – Она видела, что он ждет разъяснений, и продолжила: – Я стояла на раскладном стуле и свалилась с него.

Остин глянул на Ричарда с обвиняющим видом:

– Вы что, не позвали доктора?

– Мисс Лайл сочла это излишним, уважаемый член городского управления Булмэн.

– Но вы сами должны были решать. Главный здесь вы. Не правда ли? – Вопрос был поставлен так, что отметал всякие сомнения в ответе.

– Ваша племянница – взрослый человек, я не могу заставить ее показаться доктору, если она не хочет этого.

Почувствовав поражение, Остин Булмэн вскипел:

– А что она здесь делает? Другого, более удобного места у вас нет?..

Ричард спокойно ответил:

– К сожалению, у нас нет комнаты отдыха, которую можно было бы использовать в подобных случаях. У нас нет даже комнаты для сотрудников. Этот вопрос я поднимал много раз, предлагая переоборудовать какие-нибудь помещения в самом здании или пристроить что-то в задней части здания. Однако мои предложения не только не решались на заседаниях библиотечного совета, их даже не выносили на рассмотрение. Как и на многие другие мои предложения, на них накладывалось вето – ваше.

Посмотрев на Кэролин, Остин увидел, что она сидела, прикрыв глаза, и решил не продолжать этот разговор. Совершенно очевидно, что его племянницу он не интересовал, она даже не слушала. Взяв стул, поданный ему Ричардом, он сел, вынул из кожаного портфеля бумаги и положил их Ричарду на стол.

– Это ваши предложения, которые вы хотите включить в повестку дня следующего заседания совета, – я получил их с утренней почтой. – Его палец прошелся по странице. – Да, вот здесь. Этот пункт. Много случаев, когда читателей прощают за потерянные книги, не применяя штрафных санкций. Я не согласен с этим, в корне не согласен.

Ричард также бросил взгляд на Кэролин и, уловив в ней полное отсутствие интереса к разговору, ответил:

– Господин советник Булмэн, свою работу я рассматриваю как процесс образовательный и вовсе не собираюсь выступать в роли полицейского. Не наше дело искать преступников, карать и наказывать. Если читатели, не возвращающие книги вовремя, будут уверены, что им не придется выслушивать нарекания со стороны сотрудников библиотеки, они все-таки сдадут их. От этого библиотека все равно выиграет, поскольку все будет построено на добровольных началах, а добровольность поможет нам значительно расширить круг читателей.

– По мне, так это больше похоже на то, что нужно украсть топор, чтобы спасти осужденного, – покачал головой Остин. – Нет, молодой человек, в этом мире можно заставить делать что-то, только лишь пригрозив наказанием. Только тогда люди делают соответствующие выводы, попомните мои слова.

Ричард, казалось, изо всех сил боролся с собой, чтобы не выйти из себя.

– Да, еще и это, – продолжал председатель совета. – Не много ли вы хотите? Подъемник для книг, чтобы сэкономить время и силы. Улучшенное освещение читального зала, книжные полки более современной конструкции. Более совершенная отопительная система. Дальше. Вы предлагаете увеличить сроки выдачи книг на дом: с двух до трех недель. Увеличить штат сотрудников. И зачем все это? Вы можете мне ответить?

– Да, могу, конечно. Мы должны учитывать фактор роста. Хорошая, жизнеспособная библиотека, которая раньше справлялась со всеми обязанностями, имея в штате примерно дюжину сотрудников, не сможет успешно функционировать, даже если количество работающих в ней удвоится, в то время как сама увеличилась в три раза. Наша библиотека выросла значительно. Количество ее читателей увеличивалось и до того, как я принял ее. И я, и мой заместитель регулярно следим за этим. Наш ответ таков: штаты должны быть увеличены, иначе мы попросту не сможем эффективно работать. Ни сейчас, ни тем более в будущем.

– Это вы можете рассказывать кому-нибудь другому, юноша. Я считаю, что сотрудниками вы обеспечены надолго вперед. С вашими предложениями я не согласен. Я считаю, что эта библиотека успешно работала в течение многих лет, имея все то, что она имеет. И никто не мог и не сможет убедить меня, что вся эта «современная» ерунда может быть более действенной, чем старые и проверенные методы работы. – Вставая, он показал, что разговор окончен.

– Господин член городского управления Булмэн, – проговорил Ричард, глядя ему в глаза и стоя по другую сторону стола, – если вы считаете, что все эти преобразования и усовершенствования ни к чему, поскольку само здание библиотеки уже устарело…

– Этого я не говорил, – вскипел Остин, – и нечего приписывать мне того, что я не говорил, молодой человек.

– …то тогда дайте мне другое здание, построенное специально для этой цели. Это все, что я прошу.

– Можете просить, но вы ничего не получите. На это просто нет денег. Даже если вы получите разрешение библиотечного совета, то не получите разрешения финансового комитета.

– Но, господин советник, – Ричард был по-прежнему настойчив, – кроме того, что вы член финансового комитета, вы еще и председатель библиотечного совета. И не в вашей власти помочь нам?

Остин покраснел и быстро заговорил, глотая слова:

– У меня совершенно нет времени на подобную чепуху. – Затем обратился к Кэролин: – Поехали, детка, я отвезу тебя домой.

Кэролин встрепенулась:

– Нет, нет, дядя, спасибо, не нужно.

– Знаешь, детка, судя по всему, ты довольно сильно упала. Тебя же не уволят, если ты отдохнешь хотя бы день? Не так ли, мистер Заведующий Библиотекой? – Даже манера обращения к Ричарду у него была оскорбительной. Он усмехнулся, как бы сказав Ричарду: «Попробуй только!» – но Кэролин заговорила снова:

– Нет, правда, не нужно, я посижу еще несколько минут и буду вполне в порядке, смогу вернуться к работе.

Пожав необъятными плечами, он наклонился и, поцеловав племянницу в щеку, вышел. Наступило продолжительное молчание. Уперев локти в стол, Ричард сидел и разглядывал ладони. «Наверное, он размышляет, не задушить ли меня», – с тоской подумала Кэролин.

Наконец он произнес:

– Ну и пошли бы с ним. Мы вполне обошлись бы и без вас. Любой без труда сделает вашу работу.

– Это, – чуть слышно прошептала она, – вежливый намек, что во мне не нуждаются. Да, я не осуждаю вас за то, что вы меня ненавидите. Где бы я ни появилась, я напоминаю вам о своем дяде. Очевидно, я должна навсегда освободить вас от своего присутствия, и как можно скорее. Я постараюсь уговорить дядю, что мне необходимо уйти отсюда.

Ричард не сказал ей: «Я хочу, чтобы вы остались. У вас все получается гораздо лучше, чем я ожидал». То, что он не реагировал на ее слова, расстроило ее, но все равно она сказала себе, что он глупец. Любой на его месте с радостью ухватился бы за возможность избавиться от нее.

Наконец он заговорил:

– Вы не хуже меня знаете, что вам нужно домой. После такого падения вы должны хотя бы день полежать. – Он, казалось, задумался. – Нужно сказать Грэхему, чтобы он отвез вас. Не будете возражать?

«Я бы предпочла, чтобы это сделали вы», – хотела сказать Кэролин, но вместо этого согласно кивнула. Ричард позвал Грэхема, и тот явился. Шутливо сказав, что будет просто счастлив предоставить свою машину в распоряжение Кэролин, он осторожно помог ей подняться со стула. Полуобняв за талию, произнес:

– Так вам будет удобнее опираться на меня. Как ваши ноги?

Она сделала несколько шагов.

– Совсем неплохо. Больше всего пострадали бок и голова.

Похлопав себя по плечу, он сказал:

– Можете отдохнуть здесь, если возникнет желание.

Ричард наблюдал за ними.

– Не приходите завтра на работу, мисс Лайл, если не будете себя хорошо чувствовать. Мне вовсе не нужно, чтобы вы падали здесь без сознания, а ваш дядюшка, ввалившись как трактор, потребовал бы объяснения.

Хотя в его голосе звучал сарказм, ей хотелось услышать в нем и улыбку. Однако она отсутствовала.

В машине Грэхема она попыталась чуточку расслабиться, но, повинуясь какому-то неясному чувству, проговорила:

– Сегодня я видела дядю во всем блеске. Это даже хуже, чем я ожидала. – И она откинулась на подушки сиденья.

– Момент истины?

– В некотором смысле да. Я, правда, никогда не питала особенных иллюзий по отношению к нему, несмотря на всю его доброту ко мне в прошлом. Не представляю, как у мистера Хиндона хватает терпения разговаривать с ним.

– Моя дорогая, если он потеряет терпение, это обернется гораздо худшим, чем было сегодня. Единственное его оружие – упорство, а этого ему не занимать, – ответил он, коротко рассмеявшись. – Но быть грубым с председателем библиотечного совета – этого позволить он себе не может.

– Нет, – с горечью согласилась Кэролин, голос ее прервался от слез, – только с племянницей этого председателя.

Грэхем посмотрел на нее сочувственно:

– Ричард иногда бывает так сыт всем этим, что берет все в свои руки. – Он снова посмотрел на нее, на сей раз с некоторой тревогой: – Но, ради Бога, не проговоритесь дяде.

Она заверила, что не скажет.

– Хотя бы эта пресловутая доска объявлений в читальном зале. Ричард просит о ее замене с тех пор, как пришел в библиотеку. Он даже вставил ее в смету. Ну и что? Все напрасно, ее постоянно вычеркивают. И кто, вы думаете? Ваш дядюшка, самолично.

Он остановил машину возле дома Кэролин.

– И тогда Ричард связался с отделом строительства местного технологического колледжа, заказал им доску, а деньги взял из библиотечного книжного фонда. Строго говоря, делать этого было нельзя, я бы так не сделал, просто не хватило бы хладнокровия. Но Ричарда я не виню.

Он проводил Кэролин до входной двери.

– Ну как, получше? Ваша бабушка дома?

– Нет, она вернется только к чаю, но я вполне справлюсь сама.

– Не волнуйтесь ни о чем и отдохните оставшуюся часть дня, дорогая.

Она поискала ключ.

– Кэролин?

Она подняла на него глаза: он внимательно разглядывал ее лицо, как человек, бросающий прощальный взгляд на что-то очень для него ценное.

– Доброй ночи, Кэролин. – Он нежно поцеловал ее в губы и пошел к машине.

Вечером Кэролин отдыхала, лежа на кушетке. Бабушка взволнованно хлопотала вокруг нее, не разрешая ей самой ничего делать.

– Ты должна отдохнуть. Позже заглянет дядя. Он опять уезжает куда-то завтра.

– Знаешь, бабушка, он приходил сегодня к нам в библиотеку, как раз тогда, когда я сидела в комнате мистера Хиндона. Было просто ужасно слушать их спор.

– Ну, я думаю, твой дядя был прав, дорогая.

– Да нет же, бабушка, он был совершенно не прав, не прав почти во всем. Просто он не хочет этого понять. Он… знаешь, он так догматичен. Никого, кроме себя, не хочет слушать.

Когда она увидела, как изменилось лицо бабушки, то подумала, что зашла, наверное, очень далеко в своей критике. Бабушка поклонялась дяде, считая его просто прорицателем.

– Но, Кэролин, дорогая, он знает, что говорит.

– Конечно знает, бабушка, – ответила она мягко, – в своем деле. Но здесь мистер Хиндон эксперт. Он очень знающий человек, он даже член Ассоциации библиотекарей. Во всем, что касается библиотечного дела, мистер Хиндон знает гораздо больше, чем дядя. – Она отвела взгляд от шокированного ее словами лица бабушки и продолжала с отчаянием: – Бабушка, не могла бы ты уговорить дядю постараться помочь мистеру Хиндону, вместо того чтобы все время стоять на его пути?

– Но ты ведь знаешь, что твоему дяде Остину нельзя говорить, как он должен поступать. Я никогда не осмеливалась этого делать. Даже когда он был еще совсем маленьким мальчиком, он всегда все знал лучше всех.

Вдруг бабушка спросила:

– Тебе нравится мистер Хиндон, детка?

– Да, очень, бабушка. Но, – шепотом закончила Кэролин, так как подступившие слезы мешали ей говорить, – я ему вовсе не нравлюсь.

Она посмотрела на бабушку, испугавшись сама того, что выдала себя, и увидела, что бабушка смотрит на нее с удивлением, о чем-то размышляя.

– О Господи, – воскликнула Кэролин, выбегая из комнаты, – Боже мой!

Приехал Остин, самоуверенный и воинственный, как всегда. И сразу же начал говорить о Ричарде Хиндоне:

– Слышала, детка, как я поставил этого мистера Библиотекаря на место утром? Я должен заставить его подчиняться, – он помахал энергично большим пальцем, – иначе он совсем обнаглеет.

– Но, дядя, – какое-то чувство заставляло ее говорить, несмотря на то что головой она чувствовала, что делать этого не стоит, – я уже говорила бабушке, что он знаток своего дела, он знает, что должен делать его так же хорошо, как и вы свое дело. – Она со страхом прикрыла глаза и понеслась дальше. – Вы так давите на него иногда, что он делает дело, не дожидаясь вашего разрешения. Он просто делает то, что считает необходимым. – Она бросилась дальше. Ее храбрость возрастала по мере того, как лицо дядюшки становилось все более возмущенным. – У него столько прекрасных идей, просто ужасно, что они никогда не воплотятся в жизнь из-за… из-за вас, дядя…

– Что я слышу? – Остин тотчас же понял, что она имела в виду. – Он «просто делает то, что считает необходимым», да? Что это значит?

Она поняла, что зашла слишком далеко. В своей попытке помочь человеку, которого она любила. И сделала именно то, что он говорил: она подвела его, выступила в роли шпиона, выдала его секреты врагу.

Кончилось тем, что дядюшка выудил из нее все.

– Я уезжаю на несколько дней. Но как только вернусь, я этому мистеру Хиндону все скажу. Пока я буду в отсутствии, обдумаю хорошенько, что собираюсь сказать этому молокососу. – Он ушел, с треском захлопнув дверь.

Ночь Кэролин провела в отчаянии. Она дрожала от ожидания того, что будет, когда ее дядя представит Ричарду все ее заявления. Она ничего не сможет сказать в свою защиту и должна будет принять все, что он сделает. Она повернулась, попытавшись заснуть, но ей это не удалось.

Она подумала о Грэхеме. Что он знает о ее чувстве к Ричарду? Разгадал он ее тайну? Вспомнив, как он поцеловал ее сегодня утром, когда уходил, как будто бы говоря «прощай», она поняла, что ему все известно.

На следующее утро Кэролин вернулась к работе. Тело ее было в синяках, голова побаливала, но с канцелярской работой, которую ей дал Кейт, она справилась.

Ричарда не было в библиотеке весь день. Днем вдруг впорхнула Хилари, оставившая детей у крыльца. Кэролин повела ее в хранилище, чтобы поговорить. Хилари посочувствовала тому, что с ней случилось накануне. Ей об этом рассказал Ричард.

– И тем не менее вы неплохо выглядите.

Кэролин рассмеялась:

– Настоящие повреждения не видны, они спрятаны под платьем.

Хилари положила руку ей на плечо:

– Я пришла попросить вас об одолжении. Если не захотите – откажитесь. Вы знаете, что в понедельник у вас неприсутственный день? А я обещала детям повезти их к плотине Дьявола. Будучи внимательной мамашей, – а вы же знаете, что мне это не очень удается, – я должна сдержать слово. Но мне чертовски не хочется тащиться туда одной, да и Бэйзи все время спрашивает, где Кэролин. Ну, будьте душкой! Мой дорогой братец не поедет. Он так подолгу стал бывать вне дома, что я начинаю подозревать, не появилась ли у него наконец женщина, – сказала она, понизив голос. – Может, это его секретарша. Я видела их пару раз вместе.

Кэролин постаралась скрыть свое напряжение. Нельзя показывать Хилари, как это ее волнует.

– В понедельник у меня нет никаких дел. Я бы просто бродила по дому, поэтому, конечно, я с удовольствием поеду.

Они условились о времени, когда Кэролин зайдет, и Хилари ушла. «Итак, стратегия Розанны оказалась действенной? – с горечью думала Кэролин, пытаясь сосредоточиться на работе. – Легко это у нее получается, наверное. Мягко, мягко… А потом – решительный бросок».

В этот день Кэролин и Перл возвращались домой вместе. Кэролин заметила необычную легкость в голосе Перл, а лицо ее было тронуто мягкостью, придававшей ему какую-то неземную красоту.

– Ты выглядишь счастливой, Перл.

– Правда? Может, я действительно счастлива. – И вдруг у нее вырвалось, как будто случайно: – Мистер Коутс – Грэхем – назначил мне свидание. Мы собираемся вместе пообедать завтра, а потом пойдем в кино.

После первого потрясения – потом она тайно призналась себе, что это был укол ревности, – Кэролин сказала, что очень рада это слышать.

– Вы просто созданы друг для друга, как хорошо, что вы вовремя поняли это!

В понедельник день был необычно теплый и солнечный. Конец мая, толпы гуляющей публики заполняли места для гуляния и пляжи. Кэролин смотрела на все с верхней площадки автобуса по дороге к дому Хилари. Она знала, что Ричарда нет дома. Она не старалась особенно нарядиться, надела легкие розового цвета брюки и тонкую белую кофточку без рукавов. Жакет она держала в руках.

Когда она вошла в дом, Хилари, выглядевшая непричесанной и бледной, встретила ее. Приложив руку к голове, она сказала:

– Простите, дорогая, прогулка к плотине отменяется. Эта головная боль сводит меня с ума. Однако входите же.

– Почему мы не поедем? – захныкала Хелен, раздражая свою мать. – Ведь Кэролин пришла, почему мы не можем поехать с ней?

– Ради Бога, Хелен, успокойся! Она сводит меня с ума, – сказала она Кэролин, – с тех самых пор, как я сказала, что мы не поедем.

– Ну конечно, я поеду с вами, Хелен, – ответила Кэролин. – Я тоже была бы очень разочарована, если бы мы не поехали, дорогая.

– Но, Кэролин… – запротестовала Хилари.

– Все в порядке, Хилари, я справлюсь с ними. А вы сможете отдохнуть. Вид у вас совсем больной.

– Спасибо за сочувствие. Мой дорогой братец сказал, что так мне и надо, я не должна вести такую «веселую» жизнь. Он считает, что мне нужна умеренность. Честное слово, – воскликнула она с досадой, – иногда я раскаиваюсь, что вообще попросила его пожить у меня, пока Клив в отъезде!

Кэролин постаралась сменить тему:

– Мы попьем где-нибудь чай…

– О, это будет великолепно. Я приготовила бутерброды и всякое такое. Мы же собирались на пикник.

– Вот и прекрасно! Давайте уложим их во что-нибудь, и мы тронемся.

Хилари помахала им рукой, когда они направлялись к остановке автобуса, и с облегчением захлопнула дверь.

В автобусе было много народу, и Хелен уговорила подняться на верхнюю площадку. Кэролин с трудом подняла коляску и поставила ее в багажное отделение, а затем подняла наверх Бэйзи.

Автобус, петляя, поднимался все выше, по дороге, прорезающей холмы. Вдалеке видна была береговая линия, разорванная высокими домами – многоэтажными жилыми домами и отелями, – а также шпили церквей и линия электропередачи.

Автобус уже почти взобрался на самый верх, когда его догнала какая-то машина. Со своих мест сверху они видели, как она свернула на край дороги, догоняя их, а водитель, казалось, пытался разглядеть в автобусе кого-то знакомого. Затем машина набрала скорость и скрылась из виду.

– Дядя Рик! – закричала Хелен, глядя на быстро удаляющийся автомобиль. – Это же дядя Рик! Он приехал за нами!

– Дядя Рик, – повторил за ней Бэйзи. – Хочу дядю Рика.

Сердце Кэролин остановилось, потом забилось неровно и, наконец, успокоилось. Конечно же дети ошиблись.

– Этого не может быть, дорогие. Он где-то в другом месте.

– Да нет же, это он! – настаивала Хелен. – Это была его машина. Вот увидите.

Когда автобус остановился на конечной остановке возле отеля плотины Дьявола, Кэролин бросила взгляд на припаркованные машины, отчасти в страхе, отчасти с надеждой увидеть Ричарда Хиндона. Он был здесь, стоял, прислонясь к своей машине и глядя на выходящих друг за другом пассажиров.

Хелен выскочила из автобуса и помчалась через дорогу.

– Дядя Рик, я тебя видела! Мы ехали в автобусе, я знала, что это ты! А Кэролин мне не поверила.

– Какая умная девочка, – лаконично ответил Ричард. – Всегда говорил, что ты умница.

– Дядя Рик! – закричал Бэйзи, вырываясь из рук Кэролин, которая пыталась открыть коляску. Ричард перешел к ним через дорогу и взял коляску у Кэролин. Открыв ее, он посадил туда Бэйзи.

– Благодарю, – нелюбезно произнесла Кэролин.

– Для этого и приехал – чтобы помочь вам. А где сумка, в которую сестра, по ее словам, положила бутерброды?

Кэролин отдала ему сумку.

– Не было необходимости приезжать, – проворчала она, пытаясь убедить себя, что вовсе не рада его неожиданному приезду. – Разумеется, если это не потому, что вы опять не доверяете мне детей своей сестры.

Он бросил на нее удивленный взгляд:

– Что же вы хотите услышать в ответ? Что я полностью вам доверяю их при любых обстоятельствах? Если это так, то сожалею, что не могу сказать этого с уверенностью.

– Не нужно было вам приезжать, – фыркнула она, отбирая у него коляску, чтобы самой усадить там Бэйзи. – Я надеялась приятно провести день.