Текст книги "Строками по нашим душам (СИ)"

Автор книги: Ли Та

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)

По крайней мере, мне так показалось на тот момент. Я была немного смущена, поэтому вряд ли смогла рассмотреть ее эмоции. Да и тем более, что я больше обратила внимание на прибежавшую знакомиться со мной Катю, нежели на всех остальных.

Но должна буду обязательно спросить об этом у Андрея.

– Нет, мама. Все в порядке. Просто Ева только что увидела на следующую неделю и поняла, что не сможет выбраться на улицу. Она любит гулять. – Безжизненно произнес Андрей, даже не отрываясь от компьютера. – Да и на улице так красиво, как она хотела.

Я возмущенно посмотрела на него. Какого черта вообще? Я терпеть не могу прогулки. Я предпочитаю работать в компьютере и проводить время дома. Максимум, это выбираться с Никой и нашими друзьями куда-то, либо сидеть в кафе и, опять же, работать. Что он несет?

Внутри меня начала зарождаться паника. Я находилась в незнакомом доме, с незнакомой женщиной, которая вызывала у меня страх и напряжение. Почувствовав внутреннюю дрожь, я отвела глаза и посмотрела на руки. У меня начали трястись пальцы.

Это плохой знак. Нужно выйти покурить.

Мне нужна поддержка Андрея. Я подняла взгляд. В моих глазах наверняка отражалось отчаяние, хоть я и хотела его скрыть.

Я не узнала Андрея. Лицо было напряжено, скулы проступили на его лице, и вместо того, чтобы мне что-то ответить, или увидеть в его глазах озорные огоньки, я столкнулась с предупреждающим взглядом. Голова чуть наклонилась в сторону двери и вернулась в прежнее положение. И я все поняла.

– Анастасия Валерьевна, я выйду на улицу?

– Да, конечно, пепельница как выходишь – направо. – Я будто споткнулась об невидимую преграду.

Вот теперь я поняла, что попала очень крупно. Она наверняка почувствовала еле уловимый запах сигарет, исходящий от меня. Нервно улыбнувшись, я вышла с кухни. Если бы мои шаги не разносились эхом по всему дому, то я бы побежала.

Но я старалась идти так, будто совершенно спокойна, параллельно доставая из переднего кармана джинс пачку сигарет.

Я вышла на небольшую веранду. Слева стояли плетеные кресла, которые я сразу приметила и села на подлокотник одного из них.

С крыши падали крупные капли дождя. Прямо возле слива стояли большие ведра, в них текла дождевая вода.

Безотходное производство, подумала я.

Благо, Катя еще не приехала, поэтому я могла спокойно покурить. Почему-то рядом с Катей, пусть мы и совсем редко с ней виделись, я не могла курить, от слова совсем. Она была слишком маленькой, поэтому в моем понимании, девочка не должна была меня видеть такой. Особенно, если она видит во мне пример для подражания.

Щелкнуло колесико зажигалки, я втянула фильтр, чтобы сигарета зажглась, и впустила дым в легкие, отравляя свой организм. На губах остался приятных вкус вишни. Я облизнула губы и выдохнула вверх.

Раньше для меня это было чем-то вроде ритуала. Я вдыхала, пропускала сигарету через легкие, невольно задерживая дыхание и пытаясь говорить с людьми, и только потом выдыхала. По первости легкие болели через 3–4 часа после курения, но со временем все притупилось. То ли моя душа стала черствой, что я не помнила и не чувствовала никакой боли, то ли организм привык быть в постоянном стрессе и постоянно наполненным токсинами.

Я погрузилась в свои мысли и совершенно не заметила, как закончился дождь, выглянуло солнце и скрипнула входная дверь. Рядом оказался Андрей. Я почувствовала прикосновения рук на предплечьях и тяжесть на левом плече. Опять. И он прижался ко мне грудью. Он был теплым. И даже горячим.

Мое тело непроизвольно вздрогнуло и покрылось мурашками. Я почему-то чувствовала себя каждый раз, когда он рядом. Меня бросило в жар. Я и не заметила, как продрогла от холода. На улице было свежо и даже холодно после пройденного дождя.

Я повернула голову и встретилась взглядом с Андреем. Теперь это был ее Андрей. С распахнутыми глазами, многозначительной улыбкой и нежностью в движениях. Видимо, только с матерью он вел себя холодно.

– Хватит курить. Я же тебя отучу от этого. – Он подмигнул мне и убрал голову. Ему было неудобно стоять в таком положении, потому что я была почти на голову ниже него. И Андрей любил меня дразнить этим. Но из объятий он меня не выпускал. Ему нравилось меня обнимать. Ладони мягко поглаживали ключицы, вырисовывая круги большими пальцами.

– Только попробуй. – Парировала я и невольно задумалась. Если честно, если бы мне предложили бросить, то думаю, постаралась бы. Если бы еще нагрузила себя всевозможными заботами, то совершенно бы о курении.

Я прислушалась к его дыханию. Горячее, но вроде бы спокойное. Но как бы он сегодня ни показывал снаружи, я понимала, что внутри него все бушевало. Я разрывалась между тем, чтобы задать вопрос и промолчать.

Я выбрала второе. Вдохнув сигаретный дым, я повернула голову в противоположную от головы Андрея сторону. Почему-то в тот день, когда мы здесь были, я не слишком рассматривала участок. Тогда я больше была занята весельем с Андреем и его сестрой. И псом.

Веранда была небольшой, но очень уютной. Она выходила на небольшой сад с лилиями, пионами и разными сортами роз, а также на грядки с овощами. В нескольких метрах от дома расположилась баня и буквально в двух шагах – теплица. Средне статическая дача.

Я почувствовала аккуратный поцелуй на своей шее и чуть не подпрыгнула на месте. Мое тело моментом наэлектризовалось. Сейчас ни в коем случае нельзя таким заниматься. Но, с другой стороны, я понимала, что это его защитная реакция против моих вопросов. Ему не нужно, чтобы я расспрашивала его. И он знал, что я этого хочу.

– Угомонись, развратник. Мы в доме, где на кухне готовит твоя мать и в любое время может выйти к нам. – зашипела я, но равно еще чуть повернулась, предоставив ему больше пространства для поцелуя. Пальцы стали спускаться ниже, переместившись на грудь. Я тихо охнула и чуть не выронила сигарету. – Андрей, ты хоть каплю совести имеешь?

– Мне глубоко плевать, что может подумать моя мать. Я уже не маленький мальчик. – Он как последний кретин шептал своим изменившимся голосом эти слова и аккуратно покусывал кожу под ухом. Разум начал затуманиваться, потому что он знал все мои уязвимые стороны. Потому что, через возьми, я сама о них говорила ему.

– Андрей, твою же мать.

Я попыталась затушить сигарету, но в этому момент шаловливые пальцы проникли под свободную футболку и прикоснулись к оголенной коже. Да что же он творит, с минуты на минуту придет Катя.

– Ева! – А вот и она. Вспомнишь маленького чертика, он и явится.

Я распахнула глаза и в секунду отпрыгнула от Андрея.

К нам бежал маленький комочек счастья. Она забежала за веранду и прилипла ко мне. И разу меня окутало тепло. Другое, детское тепло, которое позволяет мне держаться на плаву. Я уже ей как сестра.

За ней шел статный мужчина – Михаил Александрович. Несмотря на свои годы, они во многом были похожи с Андреем. Такой же мужественный, высокий, не по своему возрасту мускулистый. Он радушно мне улыбнулся и заключил в свои объятия. Они были крепкими, да такими, что я испугалась, что меня сплющат.

– Ева, здравствуй! Какими судьбами ты здесь оказалась? Не думал, что встречу тебя здесь.

Я смущенно потупила взгляд. Перед этим мужчиной становилось неловко. Но я не могла сказать, что он мне не рад. Его лучезарная улыбка будто освещала все. И Катя унаследовала у него это.

– Меня Андрей позвал… Сказал, что Катя скучает.

Михаил Александрович рассмеялся.

– Вот уж что верно, то верно. Она постоянно говорит мне и Андрею об этом.

Я не смогла сдержать улыбки.

Они даже не могли себе представить, что все это время за ними наблюдала Анастасия Валерьевна с перекосившимся от злости и отвращения лицом.

Глава 11

Катя бегала по участку в розовых резиновых сапожках и играла с Ру. Это было так мило. Иногда пес поднимался на задние лапы и валил Катю на газон, отчего она начинала заливисто смеяться. Андрей помогал отцу. Они что-то убирали, таскали доски, пенопласт. Видимо, чистили пережитки ремонта и строительства. А Михаил Александрович, в свою очередь, вытаскивал из старых досок гвозди, саморезы и тому подобное.

– Ева, дорогая, – я не заметила, как ко мне подсела Анастасия Валерьевна и, не отрывая взгляда от работающих мужчин, она поправила плед и откинулась на кресле. – Я хотела поговорить с тобой об одной очень важной вещи.

– О чем вы хотели поговорить, Анастасия Валерьевна?

Она медлила. Будто обдумывала, как начать со мной разговор. Но я уже понимала, о чем она хочет поговорить.

И у меня уже заранее сложилось определенное впечатление от этого разговора.

Терпеть не могла такое. Когда люди мнутся, думая, что кому-то это может не понравиться. Хотя сама иногда наступала на эти грабли…

Бесит такое. Не могу такое переносить.

– Ты же понимаешь, что не подходишь моему сыну, верно?

Я подавилась кофе, который отпивала, и закашлялась. Мне казалось, что не с этой стороны зайдет наш разговор. А с более спокойной и отдаленной темы. А она решила задать вопрос в лоб. Что ж, похвально, Анастасия Валерьевна.

– Что, простите?

– Ты все прекрасно слышала, Ева.

Почувствовав превосходство надо мной, Анастасия Валерьевна откинулась на спинке кресла и свысока посмотрела на меня. Она выглядела спокойной, но от нее веяло высокомерием.

Конечно, уложенные в высокий хвост волосы, теплая домашняя пижама, в которое нахоложено было выходить на улицу. И я, в старой футболке и потертых джинсах. Это было модно, но вряд ли она приняла меня такую. И к тому же, в отличие от ее осветленного тона волос, которые наверняка несколько раз бывали у парикмахера, мои короткие крашеные черные волосы были совсем ей не ровня. Да и покрашены они были мною самостоятельно в домашних условиях.

Но во мне все равно сразу вспыхнул гнев. Однако, сообразив, я решила пойти у нее на поводу.

– Конечно, я все прекрасно слышала. – Я поставила кружку с кофе на плетеный журнальный столик и стала наблюдать за тем, чем занимались мужчины. Андрей таскал доски из-за бани. – Только Вы меня, видимо, не сильно понимаете. Либо не принимаете в расчет?

– Что ты имеешь ввиду? Что я не принимаю в расчет девушку, которая тащит моего сына на дно? – Она криво усмехнулась. Сощурившись, я заметила у нее мелкие морщинки возле глаз. Как же. Она. Меня. Бесит.

– Даже так. – Протянула я и вытащила пачку сигарет из кармана джинс, мельком посмотрев в сторону Кати. – А не думаете ли Вы, Анастасия Валерьевна, что Ваш сын уже давно там?

Не ожидая, что этот разговор примет такой оборот, она резко повернулась ко мне и столкнулась с моим холодным взглядом. Я старалась вложить в него максимальную холодность и вызов и лишь чуть дернула подбородком и криво ухмыльнулась. В ее глазах заиграли нехорошие огоньки. Значит, я задела ее за живое.

Я медленно вдыхала дым, показывая свое безразличие к этому разговору. Только внутри все вскипало от злости.

– Нет, я так не думаю. По-моему скромному мнению, после того как он начал с тобой так тесно…, – она сделала акцент на последнем слове и морщила миниатюрный носик, – общаться, то он совершенно перестал появляться дома, а еще увозить куда-то Катю без моего ведома.

Вы думаете, что я совсем мало о Вас знаю? Но как же сильно вы ошибаетесь. И, к Вашему счастью, в моих же интересах сохранять все то, о чем мне рассказывал Андрей, и что я знаю сама, в тайне.

Не хочу никого подставлять.

Я решила не отвечать на ее слова. Пусть думает, что это меня задело, еще что-то. Да плевать мне, что она обо мне думает.

– Вы читали Эриха Фромма?

– Что? – она озадаченно посмотрела на меня, будто я сказала какую-то глупость.

– Вы же прекрасно меня услышали. – Парировала я в тон ей, как она несколько минут назад. Я наклонила голову чуть ближе к ней. – Эрих Фромм. Читали?

– Не читала.

– Тогда я немного разъясню Вам. – Я поудобнее разложилась на диванчике, демонстративно поправила плед и только тогда обратила внимание на нее. – В своей книге «Искусство любить» он рассматривает различные концепции и виды любви. И одна из них…

– Зачем ты мне это рассказываешь? – Кажется, она начала терять терпение. И это нам на руку. – Я не собираюсь выслушивать лекцию по поводу книжки, которую ты когда-то читала.

Я подождала окончания ее тирады и улыбнулась.

– Закончили? Тогда я продолжу.

Она буквально чуть не задохнулась от возмущения.

В любой другой ситуации она бы наверняка начала отчитывать меня за бес культурность, отсутствие субординации и тому подобное. Но как никак мы находились на улице, где в любой момент мог подбежать Андрей. А она наверняка не хотела, чтобы он обо всем узнал.

– Один из видов любви – материнская. Ее Эрих Фромм рассматривает как самый чистый и бескорыстный вид любви. – Я прервалась, чтобы затянуться сигаретой, которая стремительно уменьшалась от долгих разговоров. – Но и самый болезненный. Потому что в процессе взросления ребенка мать должна отпускать его от тебя, буквально отрывать.

Она ждала окончания моих слов. Ее лицо было каменным, будто она превратилась в статую, которую можно ударить молоточком, и она разлетелась. И я бы так и сделала. Но мы с ней находились в равных условиях, поэтому я не спешила набрасываться на нее. Всегда предпочитала унизить словами.

– Но Вы, видимо, этого сделать никак не можете, раз лезете в его жизнь. – закончила я и выразительно посмотрела на мать Андрея. – Андрей взрослый мальчик, и он сам во всем разберется. И в семье, и в нашей дружбе.

Она уже хотела обрушить на меня целую тираду, но в этот момент к нам подлетел Андрей. Запыхавшийся, наверняка уставший. Но до жути веселый. Чистая улыбка не сходила с его лица. Наверняка он любил проводить время с отцом.

Он посмотрел сначала на маму, а потом на меня, повернувшись так, чтобы незаметно мне подмигнуть.

Я же приподняла уголки губ, вымученно улыбнувшись. В его глазах сразу появилась тревога, но подать виду он не решил.

– У вас все в порядке?

– Все просто прекрасно, – голос Анастасии Валерьевны изменился до неузнаваемости, будто я только что не поставила ее на место своими словами. – Мы просто пьем кофе и разговариваем. Ева рассказывает мне, какую книгу последнюю прочитала.

Ее голос был совершенно спокойным.

Еще один звоночек, что эта женщина не так проста, как кажется.

Парень не спеша выходил из магазина вместе со своей девушкой, когда ему пришло сообщение на телефон. Помнится, он выключил все уведомления, чтобы провести время с девушкой. Она терпеть не могла, когда он отвлекается от нее.

Контакт был неизвестным, но там было написано:

«Здравствуй, Альберт. Это подруга твой мамы. Нам нужно встретиться. Буду ждать тебя в кафе «Природа+» завтра в три часа дня. До встречи.»

– Кто тебе написал? – придирчиво поинтересовалась девушка и попыталась заглянуть в его телефон. Но он выключил дисплей и кинул предостерегающий взгляд. Мол, не лезь. Она закатила глаза и цокнула языком. – Больно надо.

Но тут же взяла его под руку и повела в сторону магазина нижнего белья. Парню все, что нужно было, они купили, поэтому пришла очередь девушки.

Парень же был погружен в свои мысли и не понимал, что это за сообщение.

Кто она? Что ей нужно вообще от него?

Глава 12

Мы собирались вместе с Никой пойти в театр. Билеты были куплены две недели назад, в ложу бельэтажа и обещали приятное времяпрепровождение в пятницу вечером. Это была тот спектакль, на который я долгое время хотела сходить.

Конечно, каждая из нас предпочла бы провести свободное время дома, но в какой-то момент нам обеим захотелось культурно просветиться. Иногда это же нужно делать.

– До вечера красотка! – поцеловала меня в щеку Ника и побежала на стоянку. Она сказала, что ее подвезет Кеша до дома. И для меня почему-то не показалось странным.

Я же пошла в другую сторону. Моя машина стояла в отдалении от университета, потому что с утра мест было не найти на университетской парковке.

Всю дорогу я с нетерпением представляла наш поход в театр. Я там не была уже долгое время, и очень хотелось посмотреть на спектакль. И так скучала по этому трепетанию внутри, когда на сцене приходили различные повороты в сюжете. И актеры… Они всегда были прекрасны в своих образах разных эпох. Для меня это всегда было чем-то особенным и завораживающим. А как руки уставали после нескончаемых оваций, когда актеры за руку выходили на поклон. Им хотелось хлопать и хлопать, потому что их игра была огромным трудом для них. И огромным удовольствием для зрителей.

Я зашла в квартиру и захлопнула дверь.

Усталость огромным грузом разом навалилась на меня. Я кое-как сняла ботинки и дошла до дивана. Опрокинувшись на него прямо в одежде, я вытащила телефон и пачку сигарет.

У меня впервые за долгий промежуток времени отвращения к алкоголю появилось желание откупорить бутылку красного вина. Выпить фужер, собраться в театр и заказать такси, а не ехать на собственной машине. Почувствовать себя дивой. Состоятельной, и безумно красивой.

Я отодвинула шторы и медленно закурила. Иногда мне казалось, что курево это не способ отвлечься, не способ расслабиться. Это романтизация, которая стала слишком навязчивой. Иногда я пыталась бросить, но все безрезультатно. Я задумывалась о том, если бы я жила с родителями и они бы осуждали курение подростков, мне бы легче было бросить. Потому что курить в квартире было бы слишком опасно, да и слишком муторно. Мне приходила в голову идея о том, чтобы пожить некоторое время у родителей. Но я понимала, что это не особо изменит положение дел.

У меня было еще полтора часа перед тем, как поехать в театр. Спектакль начинался в семь, а я еще хотела поужинать. Благо, в холодильнике остался куриный суп. Я неторопливо докурила сигарету, разделась и пошла в душ.

В гостиной было тепло, потому что по дороге в ванную я включила камин. Но все равно поежившись, подошла к телефону, стоявший на зарядке. И вовремя, на дисплее светился вызов от мамы.

– Да, мама? У меня все хорошо. Сегодня собираюсь в театр с Никой.

– А почему не с Андреем? – На другом конце трубки я услышала, как мама старалась сдержать смех, но короткий смешок из ее уст все-таки вырвался.

– Потому что, он меня никуда не приглашает, товарищ Борисова. – ответила ей в тон я и даже чуть более язвительно. – Если бы меня куда-то пригласили, я бы об этом обязательно рассказала.

– Ну тогда ладно, напишешь, когда домой придешь.

Кто-то настойчиво зазвонил в дверь.

– Я вроде никого не ждала, – задумчиво пробормотала я и направилась в прихожую. Я распахнула дверь и окаменела. – Что…

И замерла.

На пороге стоял Андрей в черном пальто, а под ним костюм-тройка. И с цветами в руке. Вывернутыми розами нежно бирюзового цвета.

Я раскрыла глаза в изумлении, а он отсутствующе отвернулся, предоставив мне самого себя для оценки. Но я знала, что он сделал это специально. Хитрюга.

Андрей и сам знал, что выглядел просто прекрасно. На его подтянутом теле этот костюм-тройка сидел безупречно. Будто выходец из какого-то фанфика или манхвы, где главный герой красавчик, который пытается завоевать главную героиню, везде сующую свой нос отличницу.

И в этой одежде, как я отметила, он выглядел гораздо сексуальнее, чем во всей остальной одежде. Он решил «взять меня» харизмой. И честно сказать, ему что прекрасно удалось.

Внутри меня все перевернулось. Он смотрелся в нем без преувеличения шикарно. Но волосы, которые он и так постарался прибрать гелем, все равно торчали в разные стороны. Неизменная классика Андрея.

– Мам, я тебе попозже перезвоню, а то тут ко мне Андрей пришел…

И, не дослушав мамины слова в трубке, я сбросила.

– Я удостоился чести сходить с Вами в театр, мадмуазель. – Он учтиво наклонил голову и со смущенной улыбкой протянул мне цветы.

Я стояла как вкопанная, не понимая, что происходит.

– А как же Ника? – с трудом выдавила я.

– Она написала мне, что у нее что-то произошло, поэтому не сможет.

Он пожал плечами и отрешенно посмотрел в окно на площадке. Но я заметила, что он был более, чем доволен.

Несколько часов назад.

Андрей.

Я медленно ехал по трассе домой. 120 км/ч позволяли полностью сосредоточиться на обгоне медленных машин впереди и отвлечься от мельтешащих, как и он сам в этой машине, мыслей.

Дома находиться не хотелось, но другого выбора не было. Матери наверняка опять не было дома, а отец сегодня задерживается на работе. Никто друг с другом не разговаривает. Единственной отрадой для меня в последнее время было проведение свободного времени с Катей. Я стал забирать ее по вечерам, или сразу после школы в кино, парки аттракционов или просто на прогулки по городу. Или к Еве.

Родители все чаще и чаще начинали ругаться, и им было плевать на ребенка. Я же натерпелся этого в детстве, поэтому хотел хоть кого-то спасти от этих криков, плача и постоянной пугани. Мне в какой-то момент это надоело. Будто спусковой крючок был спущен где-то в голове.

Но и Катя сегодня осталась к своей подруги. Ее мама написала мне, заверив, что все будет хорошо и она будет держать его в курсе.

Остановившись у светофора, я взял телефон и нашел диалог с Кешей.

Андрей: Какие планы?

Кеша: да никаких. У меня выходной, хотел к Нике поехать, но они собрались с Евой в театр.

Брови непроизвольно взлетели. Она мне ничего не говорила.

Да она и не обязана говорить, мысленно одернул себя я.

Я хотел предложить Кеше встретиться, но в последний момент у меня возникла идея.

Андрей: Слушай, а ты не хочешь уговорить Нику остаться с тобой дома? Я с Евой схожу, так уж и быть ;)

Я усмехнулся и, спохватившись, тронул машину по направлению к дому. Трасса уже закончилась, поэтому пришлось ехать медленнее.

Кеша: вот ты жук, конечно. Но твоя идея мне нравится) Думаю Ева тоже не откажется провести время с тобой. Причем самым культурным образом, прошу заметить!

Коварная улыбка не сходила с моего лица.

Раз она решила поиграть со мной, значит я тоже поиграю с ней. Причем начну с той же пешки, что и она.

На ходу размышляя, куда он мог повесить все свои официальные вещи, одно рукой Андрей набирал сообщение.

Андрей: только пусть Ника не пишет Еве о том, что она не пойдет. Я сделаю ей сюрприз. Хе-хе.

Кеша: Принято, хорошо вам провести время вместе ;)

Стоя у порога, я с удовольствием наблюдал, как у Евы все больше и больше расширялись глаза от удивления.

Ева

– Ну так что, ты меня пропустишь на порог, или так и оставишь стоять здесь, пока сама не выйдешь в платье?

Я моргнула и поняла, что передо мной все еще стоит Андрей в смокинге. С цветами в руках.

– Да… проходи.

Я опустила голову и только сейчас до меня дошли его слова. Я вытаращила глаза и забежала обратно в квартиру. Выходить на порог в одном полотенце, да еще и светить им на лестничной площадке было просто кощунством.

Я почувствовала жар на своих щеках. Опять покраснела.

– Почему Ника мне ничего не написала? – Я кинула телефон на барную стойку и пошла в спальню, кинув предостерегающий взгляд на Андрея. – Не смей заходить.

Андрей поднял руки в смирительном жесте и запрыгнул на диван, прикрыв глаза рукой.

Я захлопнула дверь.

– Я не знаю, что у нее случилось, напиши ей сама! – донеслось из гостиной. Зачем он вообще мне это говорит? Ничего ведь не изменится от его слов. Бесит.

– Вот и спрошу! – бросила я ему и открыла шкаф.

– Будет он мне еще говорить, что мне нужно делать, – тихо ворчала я, просматривая содержимое.

Выбор пал на атласный черный костюм. Брюки с высокой талией, и короткий пиджак вместе с белым топом. Под стать нашему джентльмену. Но Андрей выглядел в этом смокинге просто шикарно, я не могла этого отрицать. В последний раз в костюме я видела его на выпускном, да и то, он был не совсем официальным.

Я не могла даже отрицать того факта, что если бы я так не оцепенела, то мои колени бы подкосились. Видеть его в таком образе было настолько не привычно. То же самое, как увидеть меня в платье.

Точно. Платье. Так вот оно что.

Меня буквально осенило.

Неужели он решил отыграться за тот инцидент с платьем? Если да, то я буду стараться максимально держать себя в руках. Чтобы не дать ни капли слабинки. Возмущенно фыркнув и мотнув головой, я попробовала отогнать мысли. Но, к сожалению, все опять сводилось к Андрею.

– У тебя кофе есть?

Опять он не дает мне спокойно подумать. Да сколько же можно.

– Есть! В выдвижном ящике под барной стойкой.

Я услышала стук, параллельно наблюдая за переменой эмоций в зеркале. Он полез не в тот шкаф. В этом шкафу лежат крупы.

Каким-то способом я уже давно выучила, как, с какой тональностью в квартире все скрепит. Не знаю, почему так. Наверное, начальная стадия ОКР.

– Ну куда ты лезешь! Ты же совсем не там ищешь!

Я глубоко вздохнула, силясь не застонать. Мне уже хотелось выйти из комнаты в одних трусах, но я вовремя отказалась от этой идеи.

Она же дома не одна. Хотя, когда это ее вообще волновало?

Благо, мне не пришлось выходить. Судя по скрипу, он открыл нужную полку и наконец-то вытащил оттуда кофе.

– А турка? – Господи, сейчас снова начнется этот ад скрипа и шуршания.

– Есть! В отсеке с кастрюлями!

Господи, как будто он у меня уже далеко не в гостях. Как он не мог выучить, где что лежит. Он уже не раз бывал у меня.

Я включила фен и начала делать укладку, пытаясь не думать, что Андрей творит с моей кухней и на ней.

Через 10 минут я вышла из комнаты с удачной укладкой и легким макияжем.

На барной стойке стояли два блюдца, на одном из них стояла маленькая чашка кофе. Я удивилась, и даже была тронута этим жестом. Я хотела спать, и даже контрастный душ мне не помог. А вот кофе как никогда бодрило.

Вторая чашка находилась в руке у Андрея. Он тихо напевал себе что-то под нос и аккуратно танцевал, стараясь держать чашку на расстоянии и не шевелить ее. Андрей стоял ко мне спиной, и я не видела, что он делал, но абсолютно что-то нарезал, судя по характерным звукам ножа.

Расслабленные, медленные движения, опущенные плечи. Он снял пиджак и теперь стоял лишь в рубашке и жилетке. Они облегали его спину, плечи, и наверняка накаченный торс. Я поймала себя на мысли, что хочу подойти сзади и просто прижаться к нему.

Волосы чуть выбились из укладки и теперь спадали ему на лоб. Сейчас он ни о чем не думал, а просто наслаждался музыкой в наушниках.

Надо было предложить ему включить колонку. Дурочка.

Он повернулся ко мне, параллельно откусывая огурец, и застыл с недоеденным кусочком в руке.

Благо, что не поперхнулся.

– Во-первых, сочетание кофе и огурца отнюдь не хорошее. – Андрей моргнул и вытащил наушник из одного уха. Он резко остановился и вытаращил глаза. – Ты чего застыл? Что-то не так?

Провокационный вопрос. Особенно учитывая тот факт, что я стояла в одних брюках и бюстгальтере без бретелек. Хоть грудь была и не большая, лиф все равно приходилось поправлять, чтобы он не слазил. Но я решила пойти иным путем, и просто подперла грудь руками, скрестив их на груди. Я не смогла сдержать коварной улыбки, поджидая его реакцию.

Его взгляд опустился ниже моих глаз, задержался на груди, прошелся ниже, пока не опустился до наманикюренных пальчиков ног, которые выглядывали из-под длинных брюк.

Я не стала дожидаться его реакции, поэтому подошла к барной стойке и взяла в руки чашку.

От кофе исходил манящий аромат, и он буквально закружил меня в своем запахе. Я избегала его взгляда и старалась сохранять спокойствие.

Но о каком спокойствии можно говорить, если я вышла в таком виде и теперь впитывала в себя жадные взгляды Андрея.

Я прикрыла глаза и отпила глоток. Андрей не спускал с меня своего проницательного взгляда. Хоть он и пытался выглядеть расслабленно, но я заметила, как напряглись его пальцы, как вены на руках выперли.

Я попыталась скрыть улыбку за чашкой кофе, который оказался просто божественным. Он знал, как можно меня завоевать.

Я была мазохисткой, поэтому предпочитала пить двойной эспрессо. А кофе, приготовленный в турке, заслуживал отдельных оваций. Особенно человеку, который умеет готовить такое кофе.

Я старалась на обращать внимание на пристальный взгляд Андрея.

Я допила кофе, и мне, как всегда, захотелось еще. Турка стояла на подставке около Андрея, и я потянулась за ней. Но он не дал мне дотянуться, резко перехватил мою руку и прижал меня к себе через барную стойку. Кожа чувствовала его тепло, даже жар, и грудь покрылась мурашками. В квартире было довольно прохладно для такой одежды, но я надеялась, что быстро оденусь и не успею замерзнуть.

– Ты что творишь? – воскликнула я и невольно затаила дыхание. Я опустила глаза на его руки, только чтобы не смотреть ему в глаза. Я знала, что там увижу.

– Не надо так делать. Один раз такое уже было, и я с утрдом сдержался.

Я молчала. Да что, черт возьми, он имеет ввиду?

– Что не делать? Кофе не наливать? – Я посмотрела на него с вызовом и вопросительно выгнула бровь.

Он хватил меня за талию так, что между нашими губами остались лишь пара сантиметров. Спина выгнулась. Носы соприкасались, а дыхание стало единым. Я поджала губы, чтобы они не соприкасались с его. Все происходило, будто в замедленной съемке.

Я посмотрела в его глаза и не увидела в них, мать его, радужки. Зрачки были необычайного размера. Его грудь вздымалась чаще и даже на секунду я испугалась, что может произойти дальше. Но страх уступил возбуждению и приятной тяжести внизу живота. Я действительно скучала по сексу. Особенно учитывая тот факт, что две ночи, проведенные с Андреем, я абсолютно не помнила. Он дал волю моим фантазиям, будто спусковой крючок, которые неистово начали мелькать в моей голове. И отнюдь не приличным.

– Не испытывай мое терпение. – На меня же накатила волна трепетания всех частичек тела. Он гипнотизировал, необычайно возбуждал меня. Мне нужно было это остановить, чтобы мы спокойно пошли в театр. – Ты ведь прекрасно знаешь, что не я не люблю, когда меня дразнят.

В его глазах зажегся огонь. Мне захотелось поцеловать его, захотелось зарыться пальцами в его кудрявые волосы, так красиво уложенные сегодня. Я уже не хотела идти в театр, мне хотелось просто побыть с ним наедине. Хотелось увидеть его, почувствовать его. Ощутить каждой клеткой тела.

Он знает, почему все девушки его хотят. Он знает, что может дать им. Он знает, что перестанет ими интересоваться через несколько недель после знакомства. Он знает, кого он хочет, и чего он хочет. Опасный ублюдок.

Он привык никому не доверять и ни к кому не привязываться. Но Ева – это другое. Она всегда это знала.

Я осторожно прикоснулась к его губам и замерла. Почему я всегда робею в моменты, касающиеся Андрея?

– Кажется, ты уже совсем не хочешь идти в театр, дорогуша. – Прорычал он мне в губы и резко схватил за ребра.

Я тихо вскрикнула и в следующую секунду оказалась на столешнице. Ноги теперь свисали между рук Андрея, который загнал меня в ловушку.