Текст книги "Строками по нашим душам (СИ)"

Автор книги: Ли Та

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

Глава 22

Если я покажу тебе свою тьму внутри

Будешь ли ты и дальше смотреть на меня как на солнце?

Ева

После Хэллоуина я резко изолировалась ото всех.

Я сидела в квартире в полном одиночестве.

Не брала телефон, не читала книги, не готовила, ни с кем не разговаривала. Лишь лежала на кровати, иногда закутываясь в одеяло и выпутываясь обратно. Я ложилась на кровать и поднималась на ней бесконечное количество раз. Находилась в прострации.

Я даже не курила слишком часто. Если бы я бросала курить, это было бы для меня большим прогрессом.

Рядом со мной лежали записная книга и ручка. И в другое время, я бы пыталась там что-то писать, описывать свои эмоции, чувства от прошедшего дня. Но сегодня не могла написать там ни строчки. Мысли просто не шли. Внутри была подозрительная пустота.

Лишь на одной из страниц красовались несколько строчек.

Самопознание через самоуничтожение.

Твердила она без конца,

И сжав руки под темной вуалью,

Дожидалась смерти жнеца.

Она рассуждала, смотря мне в глаза,

О смерти, любви и миноре,

Но потом лишь раскрыла уста,

И погрузилась в печальное горе.

Кто он? Зачем он нужен ей?

Повторяла она без конца.

Пока не испила морфия чашу,

Осушив ее до дна.

Меня буквально всю переполняло.

Я где-то читала, что это первая стадия депрессии. Когда внутри тебя бесконечно мельтешат мысли, но когда у тебя что-то спрашивают, то ты отвечаешь апатично и односложно.

Возможно, со стороны, я так и выглядела.

Мне даже не хотелось смотреть на собственное отражение в зеркале. Наверняка там на щеке лопнули капилляры, поэтому зрелище было не из приятных. Единственное, что я сделала после Хэллоуина, так это перевязала руку. Иногда она отдавалась резкой и ноющей болью. Приходилось пить обезболивающие.

Как бы я ни старалась отмести мысли обо всем, что происходит вокруг меня, я не могла.

Я пыталась переварить то, что было в коттедже, пыталась осознать, что я ударила два раза Альберта. Что я отомстила ему.

Я зашла обратно в коттедж, оставив Альберта плеваться кровью на брусчатку. Ярость никуда не делась. Только теперь она готова была выйти наружу заново. Кулаки то и дело чесались.

Передо мною вырос Андрей. Мне не хотелось на него смотреть, ведь наверняка бы увидела в его глазах. Осуждение, разочарование.

У меня не было никакого желания с ним говорить. Не было желания оправдываться, кричать и так далее. Несмотря на вулкан в моей душе, где-то в глубине я не хотела ему причинить боль.

Поэтому я просто обошла его и направилась к бару.

Не сдержала обещание, данное самой себе. Не пить.

Я заказала стопку водки и влила ее в себя. Горло обожгло, внутри стало невыносимо горячо, но я даже не сморщилась.

– Ева…

– Не сейчас, Андрей. – Я помедлила. Его голос начал меня успокаивать, но я понимала, что не должна искать в нем своего спасения. Меня никто не спасет, только я сама себя. Как многое время до этого. – Прости.

Я махнула рукой бармену, чтобы он повторил, выпила вторую стопку и пошла на танцпол. Алкоголь ударил в голову и позволил мне закружить себя в громкой развязной музыке.

Не помню, как я оказалась дома, но проснулась я на следующий день в собственной квартире, а не в коттедже. И с сильнейшей головной болью. Только боль в руке и щеке напоминала о случившемся.

Мысли переполняли наши общие воспоминания. Как Альберт когда-то меня обнимал, как шептал приятные слова, как кружил меня в воздухе. Как бросил. Как оставил одну.

Я была будто жесткий диск, в котором набралось столько информации, что он оказался просто-напросто переполнен.

И я не могла удалить часть информации, которая устарела, или, как казалось, давно не нужна.

Я раз за разом вытаскивала из папок памяти все, что было связано с Андреем. Общие моменты, его рассказы, мои истории, тот случай в его доме…

Меня передернуло, но я продолжала дальше. Мою квартиру, театр, Хэллоуин…

Прокручивала в голове каждый день, каждую нашу встречу.

Как мы поехали к его родителям, как Катя стала все чаще и чаще появляться у нас…

Как жадно он целовал меня на моем диване перед театром… и как жестоко оторвался от меня, чтобы все-таки пойти со мной на спектакль.

Как мы лежали в три часа ночи в моей кровати в той одежде, в которой ходили на спектакль, я играла с его волосами, а он положил голову мне на живот. Всматриваясь в потолок, он рассказывал мне о том, что происходит в его семье последние несколько лет и как сильно хочет спасти Катю из этого всего. И что было потом.

И со всем этим мне нужно было разобраться. Я не представляла как, не знала, зачем мне это надо.

Но по-другому никак. Я должна разобраться в том, что творится у меня в голове.

Но как бы я ни пыталась найти всему этому объяснение. Которого никак не было. Которое никак не объяснялось.

Я не могла понять, что чувствую к Андрею. Романтические ли чувства, или просто дружескую любовь? Просто сходила с ума. Все мышцы и нервные окончания реагировали на его прикосновения, мне хотелось бесконечно смотреть на него. Ощущать, что он мой.

Каждый раз, когда он находился рядом со мной, когда прикасался ко мне, я будто таяла.

Раньше я никогда не задумывалась о своих словах, которые я ему говорила.

Я просто говорила и все. Мне не приходилось ломать голову, чтобы случаем не сказать что-то не то, или что-то плохое. Он всегда понимал мои слова, и никогда не обижался.

Сейчас же я начинала взвешивать каждое сказанное мною слово, каждый вздох, каждую эмоцию, которую люди видели на моем лице. При каждом его приближении сердце буквально выпрыгивало из груди. Я начинала заикаться, активно жестикулировать и все время перемещала взгляд с одного человека на другого, будто ища у него поддержки.

Было это по началу, после того как мы побывали у него в гостях. Потом я стала спокойнее, но все равно сердце то и дело беспокойно билось.

У меня появилось желание перечитать все тома «Научного доказательства любви», чтобы окунуться в ту атмосферу и с научной точки понять, влюблена ли я.

Я чувствовала, как силы окончательно покидают меня. Сердце ныло все больше и больше, отдавая неприятной болью в другие части тела. Если бы не стресс и переживания, я бы подумала, что у меня сердечный приступ.

Хотя лучше бы так.

– Ты слишком много думаешь, Евангелина. – В который раз пробормотала я.

Я снова забралась под одеяло и опять прокрутила в голове всю прошедшую неделю.

Меня начало клонить в сон и уже сквозь пелену дремоты я услышала звонок.

Я уже хотела сбросить вызов, как и большинство других звонков, которые отклонила до этого, но почему-то я решила посмотреть, кто мне звонит.

«Андрей»

Что-то екнуло внутри.

На меня снова накатила обида на себя за то, что практически не проводила с ними времени на этой неделе.

Несмотря на то, что у нас были общие предметы, я старалась отвечать как можно меньше, лишь по необходимости и уходила сразу после пар. Садилась в машину до того, как ко мне успевали подлететь друзья, а если не удавалась, лишь измученной улыбалась и говорила, что у меня есть дела.

Мне было до жути стыдно за то, что я игнорировала сообщения Ники по поводу моего поведения. Единственное, чего она могла от меня добиться, так это просьбы, что я хочу побыть одна.

И я бы прекрасно прожила одна, но самая большая проблема была лишь в одном человеке.

Андрей.

Я представляла, как он мечется, как он волнуется, переживает за меня.

А может и нет. Может он опять забил на все, уехал в клуб, а на следующий день проснулся с новой девушкой в постели.

Я поняла, что раньше спокойно ему доверяла все свои секреты, потому что понимала, что ему незачем их использовать. Он просто слушал меня, старался помогать и находить решения.

Сейчас я не могла ему доверять. Не знаю почему. Такое чувство, что появилось очень много побочных факторов, которые раньше не играли никакой роли.

Раньше было лучше. Раньше мы были друзьями.

Сейчас мы непонятно кто. И от этого легче никому не становится.

Я уже хотела сбросить звонок, но в последний момент передумала и нажала на «принять».

– При…

– Почему ты меня избегаешь?

Я буквально застыла. Неуклюжие слова приветствия застряли в горле, осев на нем комом.

Сердце заколотилось, и я почувствовала, как у меня участился пульс. Руки задрожали, подбородок тоже, предвещая слезы.

И правда, я долго держалась, пыталась все обговорить сама с собой, обсудить все важные моменты, которые должны были вывести меня на какую-то тропу.

Но сейчас, когда Андрей сказал мне эти слова, меня будто накрыло огромной волной, заставив остаться с этой проблемой.

Мне пришлось часто моргать, чтобы слезы ушли подальше.

Сердцебиение участилось, перед глазами начали мелькать обрывки воспоминаний, когда я лежала с температурой, мне было плохо, а Альберт даже не потрудился спросить у меня, как я себя чувствую, потому что был обижен на меня из-за какой-то ерунды.

Он раз за разом заставлял чувствовать себя ненужным человеком. Я просто была нужна ему для своих каких-то целей.

– Я-я-я… – Мне пришлось сделать пару вдохов, чтобы немного успокоиться. Только это совершенно не помогало. – Я тебя не избегаю.

В этот момент в квартиру кто-то позвонил.

Я не стала акцентировать на этом свое внимание. В подъезде часто ходили незнакомые люди. Никто не собирался ко мне приходить.

– Открой дверь, вдруг там кто-то важный пришел.

В другой раз я бы удивилась, но сейчас не была способна трезво думать, поэтому попыталась встать и посмотреть, кто пришел.

Ноги были ватными и совсем не хотели меня слушаться. Сил не было от слова совсем.

Я кое-как дошла до гостиной, уже держась за стену. Мне не нравилось собственное состояние. Сердце будет выпрыгивало, грудь сжимало, и я запоздало почувствовала свое сбитое и учащенное дыхание.

Собрав последнее, что у меня осталось, я смогла дойти от двери, которую не смогла открыть с первого раза.

Положив телефон на тумбу, я попыталась открыть дверь снова. Сквозь шум в ушах донесся звук, будто что-то упало.

Я распахнула дверь, а там стоял Андрей.

Но казалось, как будто бы это не он, а кто-то другой. Перед глазами плыло.

– Привет.

Я уже практически не слышала его, когда начала судорожно вдыхать воздух в попытках дышать. Перед глазами стало сильнее плыть.

– Ева!

Я почувствовала, как начала падать. Каким-то образом полоток оказался прямо напротив меня. И только через пелену в голове и глазах, поняла, что меня схватили за плечи. Передом мной мелькало лицо Андрея.

А я видела только его испуганные глаза.

Слезы потекли по щекам, в голове звучало лишь мое сердце. Мысли беспорядочно кружились в голове.

Андрей, смерть, сердце, родители, Альберт.

Господи, почему так много мыслей, я совсем не понимаю. Что происходит? Что это за голоса?

Ты никчемна, Ева. Ты никому не нужна.

Зачем я сейчас стою здесь, почему Андрей сейчас не лежит вместе со мной в кровати и не сопит тихо. Почему я встала с кровати и пошла открывать эту чертову дверь.

Почему я постоянно все порчу. Любые отношения с людьми.

Ты не меняешься. Ты как была легкомысленной дурой, так ей и осталась.

Я хотела схватиться за голову, закрыть лицо руками, но не могла, и все что у меня получалось, это дрожать от озноба по всему телу.

Меня подхватили на руки, но я не осознавала это. Мне казалось, что куда-то лечу. В ушах шумело.

Во рту почувствовался ощутимый вкус железа. Будто я искусала себе щеки, губы, что по моим рукам снова течет кровь, и я понимаю, что нужно пойти перевязать рану. Но я не могу даже встать, у меня кружится голова, и я боюсь, что сейчас придет мама и увидит меня в таком состоянии.

Ты жалкая, ты бездушная тварь, которая ничего не может! Ты постоянно наступаешь на одни и те же грабли!

– Господи, нет, нет… Пожалуйста… Хватит…

И где-то вдалеке успокаивающий голос нашептывал слова:

– Все хорошо, Ева, сейчас все станет лучше, не бойся, не волнуйся.

Мне пришлось зажмуриться, потому что мне казалось, будто вокруг меня все в прожекторах, которые светят прямо на меня. Что свет включен во всей квартире, что я сейчас нахожусь не в чьих-то теплых руках, а рядом с диваном, судорожно плача и понимая, что это конец.

Я бы все отдала, чтобы в голове наступил покой, чтобы сердце перестало биться у меня в ушах.

Что-то громко стукнулось рядом со мной, но до меня долетел лишь едва ощутимый гул. Потом этот звук повторился снова, го теперь уже совсем рядом, возле меня.

Постепенно мысли начали отдаляться, и наступила блаженная тишина.

Только чьи-то руки держали меня.

Глава 23

Первыми звуками было тихий треск масла на сковородке.

До меня долетел легкий запах куриного супа, и я сразу почувствовала жуткую тошноту. Пружины подо мной начали натужно скрипеть, в голове замелькали моменты произошедшего, и я окончательно отошла ото сна. Глаза несмотря на все это, все равно продолжали слипаться.

Я лежала в кровати, пришел Андрей, я открыла дверь и… больше ничего не помню. В горле был какой-то солоноватый привкус, и я не сразу почувствовала рану на языке. Наверное прикусила, пока падала в обморок.

Мне стоило больших усилий подняться на диване, даже придерживаясь за его спинку. Руки сильно дрожали, поэтому мне дались эти движения очень тяжело.

– Андрей…

Меня сильно тошнило. Взгляд тяжело фокусировался, и я не могла рассмотреть, что делает Андрей. Я чувствовала себя так, будто я была слишком пьяна или обкурена, отчего меня качало из стороны в сторону.

Рядом со мной резко оказался парень и присел на край дивана.

Только когда он оказался очень близко, мне удалось его разглядеть.

Встревоженные и одновременно испуганные глаза рассматривали меня с ног до головы. Я видела, что он был до жути напуган. Он как был одет в свитер, так в нем и остался. Только поверх был надет фартук.

– Как ты? Что у тебя болит? Нужно что-то принести?

Каждое слово отдавалось неприятными толчками в голове, отчего я невольно зажмурила глаза. Мне было очень трудно соображать, но я постаралась выудить информацию из своей головы о том, что нужно делать после обморока.

– Можно чай…

Андрей сразу встал, взял что-то со стола и пришел обратно. В руках у него виднелась чашка с блюдцем.

– Это сладкий зеленый чай. Я читал, что он хорошо помогает против тошноты. – Он тараторил так, что я не успевала обрабатывать сказанную им информацию. – У тебя же есть тошнота?

Я не могла больше произнести ни слова и лишь кивнула. Слабость накатила снова, голова опустилась набок и прислонилась к подушке дивана. Я почувствовала холодную посуду, которая сразу же сменилась чаем. Он казался таким вкусным, будто я никогда в жизни своей не пробовала такого вкусного чая. Он так обволакивал, еще больше убаюкивал. Я прикрыла глаза и в какой-то момент почувствовала, как снова проваливаюсь в сон.

В какой-то момент у губ не оказалось чашки, а под головой оказалась большая подушка. Вскоре появилось одеяло, и я снова провалилась в сон.

А я так хотела с ним проговорить… – единственная мысль, которая успела проскочить в голове перед тем, как уснуть.

Я проснулась только когда на улице стало светать. Андрей не закрыл шторы или забыл это сделать, поэтому сейчас в квартиру пробирались первые лучи солнца. Даже с закрытыми глазами я смогла это понять, так как сама не раз засыпала под открытые шторы.

Я почувствовала, что мне стало намного лучше. Голова практически не болела, но в горле была просто ужасная сухость. Я была накрыла большим одеялом, принесенным из моей комнаты. Только в душе был неприятный осадок. Будто что-то произошло.

И тут я вспомнила, почему я так чувствовала себя.

Альберт.

Внутри все похолодело.

Он снова пытается пробраться в мою жизнь.

Он снова пытается добиться того, чтобы мы сначала дружим, а потом он снова оказывает давление и вот, мы уже снова встречаемся.

Глубоко вздохнув и попытавшись отогнать неприятные мысли, я аккуратно приоткрыла глаза и осмотрелась. На кресле сидел Андрей, закутанный в плед. Он подогнул под себя ноги и тихонько сопел.

Я чуть повернула голову на подушке и с удивлением обнаружила журнальный столик, который всегда стоял на другой стороне дивана. Но сейчас он был рядом со мной, а там расположилась большая кружка с чаем.

Я попыталась аккуратно приподняться, чтобы его не разбудить, но от первого же шороха он вздрогнул и начал шевелиться.

В этот момент, когда его сон стал поверхностным, а слух может уловить любой звук, нужно…

– Ты как? – Он потянулся, открыл один глаз и сонно посмотрел им на меня. Но ему это не слишком удалось, потому что солнце светило ему прямо в глаза.

Я протянула руку к чаю и чуть-чуть отхлебнула.

Холодный. За такое долгое время (хотя я и не знала, сколько сейчас), он успел порядком остыть. Но зато можно пить, не боясь обжечься.

– Стало получше. – Голос был хриплым, так что мне пришлось откашляться. Я аккуратно приподнялась на подушке и снова отпила чай.

Андрей окончательно проснулся. Еще немного потянувшись, он отбросил плед и встал с кресла. Ему пришлось похрустеть суставами, чтобы выпрямиться. Он скривился и поднял на меня глаза.

Помятый свитер, отпечаток пальцев на щеке и уставший взгляд.

Он толком не спал, хотя мог пойти в спальню и спать там.

– Почему ты не пошел в спальню?

– Я не хотел, чтобы ты проснулся и подумала, что осталась одна.

Андрей пошел на кухню, где зазвенел посудой.

Я приподнялась на локтях и вытянула шею, чтобы посмотреть за его действиями.

Он торопливо наливал мне суп, совершенно забыв спросить у меня, хочу ли я есть.

– Андрей.

– А? – он обернулся и бросил на меня вопросительный взгляд. Я приподняла уголки губ и чуть наклонила голову. И поймала себя на мысли, если бы сейчас я лежала в кровати, то просто попросила бы его лечь рядом со мной и полежать. Как тогда, в санатории.

– Я не хочу кушать.

– Но…

– Нет.

Я все также смотрела на него, но теперь мне казалось, что смотрю на него больше вымученно, чем подбадривающе и успокаивающе. Но все-таки Андрей убрал из рук поварешку и направился ко мне.

Несмотря на слабость, я резко заволновалась.

Пока он устраивался на маленьком пространстве на диване, я смотрела на него невидяще и думала о том, как бы все могло повернуться, если бы я не упала в обморок.

Мы бы спорили, кричали друг на друга. Возможно, я бы нечаянно сболтнула лишнего и потом начала бы плакать.

Он чуть улыбнулся, хоть его взгляд и оставался очень серьезным.

У меня возник вопрос, о чем он хотел со мной поговорить, но задавать мне его не пришлось.

– Я приехал к тебе, чтобы наконец-то поговорить о нас.

Мысли, которые мелькали постоянно как картинки передо мной, вдруг остановились. И будто картинка замедлилась. Я подняла голову, посмотрела ему в глаза и поразилась его мужеству.

Я знала, что он не всегда брал ответственность за свои поступки, никогда практически не говорил твердо о своих намерениях.

Я затаила дыхание, и казалось, одно его слово, и я заплачу.

– Я хотел сказать, что я не могу так больше. Мы так не можем больше. Играть в кошки-мышки, бегать друг от друга, поедать друг друга глазами. Мы прошли достаточно в своей жизни.

Он замолчал. Будто подбирая слова, он мелькал глазами из стороны в сторону и закусывал внутреннюю часть губы.

У меня же на глазах начали наворачиваться слезы.

Я ведь не достойна того, что он мне говорит.

Я не могу это воспринимать серьезно, потому что он наверняка шутит. Пусть и с серьезным видом.

– Ты прекрасный друг, ты просто обескураживающая и сбивающая с ног девушка. И я устал видеть, как мы бегаем друг от друга, как ты пытаешься вызвать у меня желание голодного тигра, как ты пытаешься сделать больно нам обоим.

– Андре...

– Не перебивай меня, пожалуйста.

И я тут же прикусила язык. И действительно, это пошло мне на пользу, потому что все те слова, которые он говорил мне, не говорил никто. Слеза текла по моей щеке и мне стоило огромных усилий не заплакать навзрыд. Я держалась из последних сил.

– И я просто хочу тебе высказать все то, что накопилось во мне. – Я удивилась, как он может как тараторить. – После того инцидента, я все чаще и чаще задумывался о том, что сказал тебе. Я был абсолютно не прав, потому что имел в виду совсем не это…

Он снова замолчал. И на этот раз я сделала первый шаг. Положила вторую ладонь на его и чуть сжала. Андрей посмотрел мне в глаза и немного опустил плечи. Напряжение снижалось.

– Я уже тогда хотел тебе предложить встречаться. – Мое сердце пропустило удар. – Поэтому я делаю то, что хотел сделать тогда у озера.

Я затаила дыхание. Он не должен был сказать этих слов, я их слишком боялась.

Я не могла снова наступить на одни и те же грабли. Но отчаянно делаю шаг навстречу этому.

– Я без ума от тебя, Евангелина. Я переживаю за тебя, я стараюсь понимать, что ты чувствуешь и стараюсь как можно «эффективнее» тебе помочь.

Я засмеялась. Он умудрился в такие красивые слова вставить слово «эффективнее». Андрей усмехнулся и пододвинулся поближе.

– Окажите ли Вы мне честь быть моей девушкой?

Я помедлила.

– Окажу.

В его глазах сразу загорелись огни.

В этот момент я не думала ни о каких Альбертах и других проблемах.

Только о нем.