Текст книги "Темное сердце навсегда (ЛП)"

Автор книги: Ли Монро

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 16 страниц)

Глава 31

Вход в хижину был увешан ржавеющими металлическими банками, враждебными и скрипящими, пока они качались вперед и назад.

Я осматривала глазами заднюю часть избы, но там ничего не было, кроме теней.

– Мама! – кричала я, мой голос походил на рыдание. – Папа!

Рядом со мной Эван рассмеялся недобрым смехом.

– Они не слышат тебя. Не трать свое дыхание понапрасну.

– Куда ты их спрятал, придурок? – Я ударила его в грудь, так сильно, как могла. – Ты злой…!

– Успокойся, – сказал он, позабавлено. – Они в безопасности…пока. Они ненадолго вырубились. – Он почесал подбородок. – С твоей мамой и ребенком было легко справиться, но твой отец… – Он покачал головой. – Он потребовал немного больше усилий.

– Они здесь? – в отчаянии сказала я, проходя мимо него.

Он сильно схватил меня за руку. Я поморщилась из-за боли.

– Осторожнее, Джейн, – прошептал он. – Не так быстро.

– Тебе лучше их не трогать, – сказала я. – Дот… – Я положила руку ко рту, не желая думать о том, что он мог сделать с моей сестренкой.

– Успокойся. – Эван теперь звучал скучающе. – Они не далеко. Вы все будете вместе в ближайшее время. – Он злобно улыбнулся. – Они пока просто не в сознании.

– Что ты с ними сделал? – я бесконтрольно дрожала.

– С этим разобралась Тилли, – сказал он. – Она просто раздражает большую часть времени, но она делает очень эффективное успокоительное. Достаточно сильное, чтобы заставить лошадь спать в течение шести месяцев.

Я уставилась на него. Он так пренебрежительно относился к жизням других людей.

– Так, ты мстишь за смерть отца, пытаясь уничтожить всю мою семью, – сказала я в недоумении. – Ты не можешь просто убраться к чертям собачим и забыть обо всем?

Его лицо превратилось в выражение чистой ненависти, когда его рука поднялась, и я почувствовала, как его пальцы сжимают мою шею.

– Следи за своим ртом, чокнутая, – сказал он. – Ты не должна меня судить.

Он сделал паузу, нухая воздух, нахмурившись.

– Что ты делаешь? – Я уставилась на него.

Он пожал плечами. – Ничего. Ты можешь хоть раз помолчать?

Мои ноздри раздулись. Я не чувствовал ничего, кроме ненависти к Эвану сейчас. Его некогда красивое лицо выглядело почти осунувшимся. Горьким.

Он ходил вокруг хижины, пиная части старой ржавой техники лежащей на земле. Крыса выбежала из под шины, и я вздрогнула. Мои родители лежали с крысами?

– Как это было, – сказал Эван прислонившись к стене, – с точки зрения чистого страдания? Как ты вспоминаешь школу? – Он неприятно усмехнулся. – Сара не была такой уж и плохой, как я думал. Это было просто безобидное ребячество.

Я уставилась на него. – Вы двое созданы друг для друга, – сказала я, ледяным тоном. – Я имею в виду…она знала обо всем, да?

– Умно. – Он снисходительно постучал по своей голове.

Я почуствовала отвращение. – Ты проделал ту ещё работенку.

– Спасибо. – Он скрестил руки на груди. – Она была очень счастлива помочь мне. Скучающая, испорченная…Она просто зудела от мысли, как оживить свою жизнь. Я изучал её в течение некоторого времени, прежде чем войти с ней в контакт.

– Как?

– Я говорил с ней…во сне. – Он поднял бровь. – Ничего не напоминает?

– Подожди…Ты можешь делать и это?

– Мы все можем…Если мы захотим этого достаточно. Это требует связи с двух сторон…Ну, ты знаешь, что я имею в виду?

Я отвернулась от него. Он сказал ей, чтобы она мучила меня. Он хотел, превратить все наши жизни в ад.

Иронично, что все это исходит от ангела. Я открыла рот, чтобы задать ещё один вопрос, но снова закрыла его. Какое это имеет значение?

– Итак, что ты собираешься делать с нами, – вместо этого сказала я, не желая знать, но я не хотела по-прежнему слушать молчание внутри хижины.

– Хм. – Он прищурился. – Я хотел утопить тебя, вас всех, одного за одним – но принимая все во внимание… Я уверен, что могу использовать некоторые из этих смертных оружий, лежащих вокруг. К примеру, старую пилу, смертельно острую и ржавую.

У меня не было никакой защиты против него. Я была совсем одна. Лука не придет. Мы все здесь умрем. Я выпустила небольшой всхлип.

Гром вдруг покатился по небу, и мы оба дернулись от неожиданности, взглянув вверх, чтобы увидеть белую вспышку, разделившую тьму. Все поле снаружи осветилось, и на секунду я увидела темный силуэт, двигающийся по траве. Две темные тени…собаки, или…

Этого не могло быть. Ведь так? Мое сердце тихо замерло в ожидании.

Я заставила себя не реагировать на это внешне, и не надеяться, но животные набирали скорость и двигались прямо к нам.

Эван грубо притянул меня к себе, обнимая меня за шею, прижав руку к моему горлу.

Собаки замедлились и остановились у входа, тяжело дыша. Глаза самой большой посмотрели на меня.

Зеленые глаза.

Частичка страха покинула меня.

Лука зарычал, обнажив острые зубы, уши его дернулись назад, он был готов к атаке.

– Я не боюсь тебя, – прошипел Эван ему, все еще прижимая меня к себе. – Почему я должен тебя бояться?

Лука повернул голову, сердито перебирая лапами землю. Металл звякнул из-за вибрации.

– Возвращайся к своей семье… – Эван заговорил с ним, ужесточая хватку на моей шее, и я слегка всхлипнула.

Лука двинулся вперед, его челюсти сжались, отметая висящий металл, как будто это было что-то несущественное, простая занавеска. Он качал головой из стороны в сторону, расстроенно, но Эван даже не вздрогнул.

– Лука, – сказала я, когда он ненадолго уткнулся в меня носом, прежде чем перейти в сторону и посмотреть на Эвана. Позади меня я почувствовала, что Эван достает что-то из кармана свободной рукой, и я вырвалась из его рук, поворачиваясь, чтобы увидеть, что это была бутылка.

– Лука, – предостерегающе сказала я, но он опередил меня. Подвижной головой он быстро бросился на бутылку, которая разбилась об пол.

– Мой друг, – сказал Эван мягко. – Ты не причинишь мне боль… Помнишь, Лука. Ты ведь даже никогда не мог прихлопнуть муху.

– Не слушай его.

Лука покачал головой, и я увидела, что его тело тряслось и сокращалось.

Я снова посмотрела на волка, стоящего на страже у входа, чьи глаза сверкнули тревогой из-за Луки.

– Далия? – сказала я. – Это ты?

Она заскулила в ответ.

– Ты не можешь меня ранить. – Эван покачал головой глядя на Луку. – Ты это знаешь.

Волосы на теле Луки исчезали, и он уже стоял вертикально. С самого начала я поняла, что он будет голым, после обращения. Я вывернула свою куртку, нежно повесив её на талию Луки. Он облизнул губы и я увидела его знакомые бледные скулы.

– Как мило, – насмехался над нами Эван. – Наслаждайтесь вашими последними моментами вместе.

– Эван, это не то, чего хотел Габриэль, – Лука наконец заговорил, его голос был низкий и спокойный и заставил меня задрожать. Эта дрожь означала то, к чему я наконец стала привыкать.

– Что ты знаешь? – Лицо Эвана скрутилось с презрением. – Ты понятия не имеешь, что я пережил. Габриэль все еще будет здесь, смотря на участь её матери. И будет смотреть на тебя…как ты выбрал ту же участь.

– Габриэль не погиб из-за разбитого сердца, – сказал мягко Лука.

– Так и есть. – Голос у входа в хижину заставил нас всех подпрыгнуть. Обернувшись, я увидела свою мать, стоящую позади Далии. Ее волосы были мокрые и спутанные.

– Мама. – Я попятилась от Эвана, практически спотыкаясь из-за этих вещей, разбросанных на полу. Но мама подняла руку, чтобы остановить меня.

Эван выглядел потрясенным и возмущенным.

– Как ты выбралась? – прорычал он. – Я тебя предупреждал…

– Послушай меня. – Она пресекла его слова, её голос был официальным и авторитетным. Она была самой старшей из нас. Мы молчали, ожидая, что она произнесет.

– Я не разбила сердце твоего отца, – сказала она более устало. – Он сломал моё. Он не любил меня. Он так сказал. Сказал мне, уйти и никогда не возвращаться.

Я нахмурилась. Что она говорит?

– Ложь, – Эван плюнул на землю.

– Но я не хотела в это верить, – продолжала она. – Я вгоняла себя в заблуждение, что это было моим решением. Моя мать была больна… И я была человеком. Я понимала, что наши чувства никогда не сработают. – Она покачала головой. – Я даже записала все в своем дневнике. Я подумала, что если напишу это, то это станет правдой.

– Ты думаешь, что я поверю в это? – Он нахмурился.

– Это правда. – Она смотрела прямо на него. – Я не лгу.

Возникло острое молчание, когда она посмотрела на него.

Лука откашлялся. – Эван, поверишь ли ты в это…если это будет написано…твоим собственным отцом? – Спросил он.

Я переводила взгляд с одного на другого, запутанная.

– Что? – огрызнулся Эван.

– Твой отец написал письмо, – тихо сказал Лука, – тебе и Доркас. Далия нашла его, во дворце. В комоде Габриэля.

Далия, которая к этому времени уже обратилась носила мамин пиджак, кивнула, немного подергиваясь от холода.

– Я не хотела подглядывать, – скромно сказала она, – но я думаю, там могут быть некоторые объяснения…

– Хватит! – Эван был в ярости, но теперь он был не так самоуверен. Он попятился и прислонился к стене. – Где это письмо?

– В Ниссилиуме, – сказал Лука терпеливо. – Мы не могли принести его с собой в обличье волков.

– Ну, конечно, – сказал Эван мрачно и саркастично.

Моя мать вышла вперед. Её джинсы и рубашка цеплялись за неё. Она была мокрая насквозь из-за дождя. Но она выглядела сейчас такой молодой, какой я её никогда не видела.

– Слушай, – сказала она. – Твой отец был хорошим, сильным человеком. Он мечтал иметь свою собственную семью. Мирную жизнь. Он руководствовался моралью… – Она быстро взглянула на меня, прежде чем продолжить. – Он знал, что у него никогда не могло быть ничего со мной. И он понимал это. – Я наблюдала, как слезы собрались в её глазах. – Он хотел твою мать и тебя. Он любил вас, больше всего на свете.

Было молчание, прежде чем Эван переварил её слова. Он, видимо, изо всех сил пытался скрыть любые эмоции, кроме чистого презрения и ненависти.

– Он никогда бы не оставил нас, если бы не вы, – начал он. – Это просто то, что вы говорите себе. Если бы вас никогда не существовало, он никогда бы не был соблазнился…

– Эван, – сказала она, раздраженно. – Быть человеком – значит брать на себя ответственность. – Я взглянула на мать с восхищением, и на Эвана, чье лицо исказилось от раздавленной ярости. Эти слова дошли до него. Впервые то, что было написано в его глазах было настоящим.

– Как ты смеешь… – выплюнул он наконец, не в состоянии сформулировать ничего, кроме этого, пока он сжимал и разжимал пальцы.

– Жизнь создает много проблем, – продолжала мама, бесстрашно. – Искушение является одной из них. – Она протянула руку, и взяла меня за руку. – И свободная воля управляет всеми нами. У нас есть возможность выбирать.

Я затаила дыхание, ожидая, когда Эван взорвется, но он, казалось, был заморожен словами мамы. Подняв голову, я встретилась со взглядом Луки. Он не смотрел в сторону, он смотрял прямо мне в глаза. Звук дождя казался прекрасным фоном к тому, что мы так столкнулись взглядами.

– Джейн, – спокойно сказала мама. – Ничего в нашем мире не просто. Особенно любовь. Ты должна доверять тому, что тебе говорят твои инстинкты.

Неужели она предупреждала меня или давала мне благословение? Когда я увидела, как Лука смотрит на меня, я больше не могла описать, это как просто "дружественный взгляд". Я надеялась, это чувствовали мы оба.

Сзади нас, Далия полностью разрушила чары. Сжимая куртку моей матери, она тяжело вздохнула, а потом заговорила с Эваном.

– Я могу показать тебе письмо, – сказала она, её голос немного колебался. – Я вернусь домой.

– Принеси мне письмо, – рявкнул он, глаза его опустились вниз. – Затем и разберемся.

Далия посмотрела на Луку. Он колебался, прежде чем ответить.

– Иди и возьми его. – сказал он Далии, хотя его глаза были на Эване. – Я останусь здесь.

Далия кивнула и повернулась, чтобы уйти, но затем она остановилась, спиной к нам. Мы увидели другую приближающуюся фигуру. Я затаила дыхание, надеясь, что это не Альфред и не Хенора, которые пришли за своими детьми.

Но все было ещё хуже. Мое сердце упало, когда я увидела Лоу в поле зрения. Я слышала, что Лука немного застонал, в то время как Эван выглядел позабавленным.

– Отлично, – сказал он. – Другой благодетель пришел поговорить со мной.

Лоу проигнорировал меня, просто положил руку в карман и вытащил от туда какую-то бумажку. – Ты забыла это, – сказал он, отдав бумажку Далии.

Сконфуженная, я взглянула на Луку, хмурый взгляд которого, сменился улыбкой. Рука моей матери затянулась в защитном жесте.

Лука подошел к брату и обнял его. Через плечо глаза Лоу встретились с моими, но на этот раз в его взгляде не было злого умысла, просто странный тип принятия и понимания.

Далия передала то, что я сейчас увидел, и это было письмо или записка, которая предназначалась Эвану.

– Вот, – сказала она любезно. – Это от твоего отца.

Руки Эвана дрожали, когда он развернул письмо, но к моему удивлению, он откашлялся, сейчас он был больше похож на мальчика, чем на монстра, и начал читать вслух:

Моим дорогим Доркас и Рафаэлю.

Я ускользаю. Это не мое тело, это мой ум. Я знаю, никто из вас этого не поймет. Но я не могу продолжать жить как один из серафимов, тех, кто, как предполагается, направляет и защищает свою семью и население Ниссилиума – я не могу продолжать зная, что я сделал много лет назад. Это был момент глупости, редкой человеческой слабости, но я влюбился в смертную девушку.

Она была красивой, сильной и смелой, и она прожила жизнь, о которой я мог только мечтать. Там, где человеческие ошибки допускаются. Я хотел быть частью этого мира. Я был еще мальчиком. Я мечтал о ней, и я направил всю свою силу, чтобы заполучить её. И она влюбилась в меня. Я думал, что я чувствовал то же самое. Но я понял, после некоторого времени, что она никогда не могла дать мне то, чего я действительно хотел, и того, что Селеста и Кадмий ждали от меня. Им нужны были дети, не тронутые человеческой, смертной кровью. Я плохо поступил с ней. Я оставил её и, хотя я знал, что она путешествовала, чтобы увидеть меня, я не пришел к ней. Я чувствовал такую вину, что моему сердцу было больно. Я знал то, что я сделал, было черствым и жестоким. Анна не заслуживала этого.

Вина, что я чувствую сейчас, возникла из-за того, что я плохо относился к Анне. Я не чистый. Я не заслуживаю своего места здесь. Или свою жизнь.

Я люблю вас обоих больше, чем могу сказать. И Раффи, мысль о том, чтобы оставить тебя приносит мне столько боли. Будь осторожным, мальчик. Изменчивость – в твоей эмоциональной природе. Стань тем, кем я не могу стать. Истинным лидером, образцом для подражания для всех на Ниссилиуме. Я так горжусь тем, что я знаю, кем ты станешь.

Габриэль.

Взглянув я увидела, что лицо моей матери было мокрым от слез. И напротив меня, стоял Эван, выглядя уязвимо, хотя он делал все, чтобы не показать своих чувств.

– Я устал от вас, – прошипел он, глядя на Луку и на меня. – Просто убедитесь, что я никогда не увижу вас снова.

Мы были безмолвны. Освобождены. Едва смели пошевелиться.

Эван прошел мимо нас, локоть его ударился о мой, когда он прошел мимо. Я едва могла поверить, что всего несколько дней назад, он был моим обожаемым другом. Но я не чувствую боль. Я даже не удивлена. Я ничего не чувствовала к нему.

Когда Эван достиг входа хижины, где Далия стояла рядом с Лоу, Лука обратился к нему. – Ты все правильно сделал, – сказал он Эвану. – Спасибо.

Глава 32

– Пошли, Далия, – сказал Лоу, дергая руку сестры. – Мы должны вернуться к Хеноре и Альфреду, которые уже наверное поняли, что нас нет. – Он кивнул Луке. – Я все сделаю правильно, – сказал он ему. – Они никогда не будут знать об этом.

– Спасибо. – Лука улыбнулся. – Мне просто нужно было время…

Лоу встал позади Рафаэля, вместе с Далией, они трое вышли в промокшую темноту раннего утра.

Мама вытерла глаза рукой. – Теперь мне нужно разбудить Дот и моего мужа, – сказала она Луке, звуча более похоже на себя. – Они отключились в хижине по соседству. Эван просто вырубил меня кулаком.

Я посмотрела на бутылку на полу.

– Тилли сделала какое-то зелье для него…

Лука покачал головой. – Предательская землеройка, – сказал он. – Но, зная Тилли, она сделала все не достаточно эффективно. Далия вернется и принесет лекарство, – сказал он маме. – Они придут в себя в кратчайшие сроки.

Лука, и я помогли маме загрузить папу и Дот в грузовик. Она настаивала на том, что доедет до дома сама, давая мне последний задумчивый взгляд, прежде чем она забралась внутрь и завела двигатель. Когда грузовик выехал из виду, через разбитый шлюз, Лука и я остались одни.

Я подготовила себя к тому факту, что все это было в последний раз.

– Спасибо, – прошептала я. – За заботу о нас.

– Иди сюда. – Лука протянул руки, и я охотно укрылась в них, чувствуя, что его тело все ещё было горячее, дрожащее. Я погладила его стройную, мускулистую спину. Я прижалась лицом к его груди. Он провел одним пальцем вниз по моей щеке. – Они придут в себя в кратчайшие сроки.

Я кивнула, хотя я поняла, что я слишком дрожала, я была не в силах смотреть ему в глаза. Это был конец.

– Джейн, – сказал он после паузы. – Ты помнишь, что я тебе сказал. О том, что я никогда не влюбляться в тебя? Как это опасно? Риск…

Я проглотила разочарование и пришедшую боль.

– Все хорошо, – сказала я. – Ты не должен говорить это снова.

Он обнял меня за талию, крепко держа меня рядом с собой.

– Ты ошибаешься. Я должен сказать кое-что, – пробормотал он, – и я буду говорить это каждый день в течение всей нашей жизни.

Я, наконец, подняла голову и увидела, что его губы были на одном уровне с моими. – Что сказать? – Сказала я, стараясь не думать о том, какими красивыми и приятными выглядели его губы.

– Что я люблю тебя. И я хочу тебя…как парень хочет девушку. И я не думаю, что это когда-нибудь закончиться. Какой бы риск – это не был.

Он гладил меня по волосам, пока я смотрела на него снизу вверх.

– Мы найдем способ, – прошептал он. – Если это означает, что мы должны быть в дали друг от друга иногда, то пусть будет так.

– Лука, – я улыбнулась. – Это может сработать?

Он положил голову на вершину моей головы, когда мои пальцы почувствовали мягкую силу его тела, его долговязого туловища. Я вдыхала его знакомый древесный запах.

– Наши сердца связаны вместе, – сказал он, – и я волен решать сам, кто мне нравится. И это то, чего я хочу. Ничего – ни давление моей семьи, или что-то другое – не изменит моих чувств.

И, когда я освободилась, чтобы посмотреть на него, он опустил голову и его губы приблизились к моим, и вот, наконец, мы поцеловались. Не мягко или условно, а жадно, его рот двигался по моей шее, а затем снова к губам, затем он погладил мои волосы и снова проделывал путь к моей шее.

Я знала, что все, что я чувствовала с Эваном было лишь частичкой того, что я чувствовала сейчас. Мне было страшно. Но на этот раз мне нравился этот страх.

– Ты даже не представляешь, как часто я хотел сделать это, – Лука сказал между поцелуями, его дыхание было быстрым и тяжелым. – Как сильно я хотел прикоснуться к тебе. К каждому дюйму твоего тела.

– Я не знаю, почему я этого не замечала, – сказала я тихо. – И теперь, когда я вижу это, я не думаю, что смогу прожить без этого…Без тебя.

Лука мягко наклонил мой подбородок. – Я обещаю, что сделаю все от меня зависящее, – сказал он. – У меня будет несколько сражений. С моими родителями. С Селестой и ангелами…Но они мне доверяют. И кто знает, что Рафаэль будет говорить или делать дальше… Он шагнул так далеко в темноту и теперь я не знаю, вернется ли он хоть когда-нибудь…Но то, что я чувствую к тебе слишком сильное, чтобы позволить тебе просто уйти.

Он поцеловал меня быстро и решительно, вызывая искры во мне, которые затанцевали вокруг моего сердца.

– Я могу подождать, – сказала я, надеясь, что я действительно могла это сделать. Что время и практичность, и другие люди не встанут на моем пути. – Я буду ждать.