355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Ли Чайлд » Джек Ричер, или Это стоит смерти » Текст книги (страница 6)
Джек Ричер, или Это стоит смерти
  • Текст добавлен: 26 сентября 2016, 15:40

Текст книги "Джек Ричер, или Это стоит смерти"


Автор книги: Ли Чайлд



сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Глава 16

Завтрак на пятнадцать долларов, по представлениям Дороти, оказался настоящим пиром. Сначала кофе, пока готовилось остальное. Овсяная каша, бекон, яйца, тосты, большие порции, все горячее, на тарелках из толстого китайского фаянса, которым исполнилось лет пятьдесят. Все столовые приборы были серебряными, с тяжелыми массивными ручками.

– Превосходно, – сказал Ричер. – Огромное спасибо.

– Рада, что вам понравилось. И спасибо за мой завтрак.

– Но это неправильно. Люди голодают из-за Дунканов.

– Люди очень многое делают из-за Дунканов.

– Я твердо знаю, что бы стал делать я.

Она улыбнулась.

– Когда-то многие из нас так говорили. Но Дунканы сделали нас нищими и усталыми, а потом мы постарели.

– А местная молодежь?

– Они уезжают, как только появляется возможность. Те, кто склонен к путешествиям, разъехались по всей стране – она у нас большая. Остальные стараются держаться поближе к дому, в Линкольне или Омахе.

– И чем они занимаются?

– Там есть работа. Некоторые ребята идут в окружную полицию. Профессия полицейского всегда пользовалась здесь популярностью.

– Но кто-то ведь мог их сюда вызвать.

Дороти не ответила.

– Что случилось двадцать пять лет назад? – спросил Ричер.

– Я не могу об этом говорить.

– Со мной можете. Никто не узнает. Если я когда-нибудь встречусь с Дунканами, мы будем обсуждать нынешние проблемы, а не прошлые.

– В любом случае я была не права.

– В чем?

Дороти не ответила.

– У вас возник спор с соседями? – спросил он.

Она снова промолчала.

– Вам помочь убрать?

Дороти покачала головой.

– Вам ведь не приходилось мыть тарелки в ресторанах?

– До сих пор – нет.

– Где вы были двадцать лет назад?

– Я не помню, – ответил Ричер. – Где-то в мире.

– Вы тогда служили в армии?

– Наверное.

– Люди говорят, что вы побили вчера трех «кукурузников».

– Не всех сразу, – ответил Ричер.

– Хотите еще кофе?

– Конечно, – ответил он, и Дороти снова запустила кофеварку. – Сколько ферм заключило контракты с Дунканами?

– Все, – ответила Дороти. – Весь этот уголок страны. Сорок ферм.

– Это много кукурузы.

– А еще соевые бобы и люцерна. Мы меняем посадки.

– Вы купили часть земли Дунканов?

– Сто акров. Очень симпатичный кусок. Он находился чуть в стороне. Тогда это выглядело вполне разумным решением.

– И как давно это было?

– Почти тридцать лет назад.

– Значит, первые пять все шло хорошо?

– Я не стану рассказывать, что произошло.

– Думаю, вам стоит со мной поделиться, – настаивал Ричер. – Вы же хотите.

– А вам зачем?

– Вы не забыли, что Дунканы послали ко мне трех футболистов? Я хочу понять почему.

– Из-за того, что вы разбили нос Сету Дункану.

– Я разбил в своей жизни немало носов. Однако никто не посылал ко мне бывших атлетов.

Дороти разлила кофе и поставила чашку перед Ричером. В кухне стало тепло от плиты. Складывалось впечатление, что оно продержится весь день.

– Двадцать пять лет назад Сету Дункану было восемь.

– И?

– В этой части округа образовалась маленькая община. Конечно, мы все жили довольно далеко друг от друга, но школьный автобус нас сблизил. Все всех знали. Дети играли вместе – большими группами, то в одном доме, то в другом.

– И что?

– Никто не любил ходить в дом Сета Дункана. В особенности девочки. Зато Сет предпочитал играть именно с ними.

– А почему он им не нравился?

– Никто ничего не говорил вслух. В таком месте, как наше, и в те времена подобные вещи было не принято обсуждать. Но все чувствовали, что там происходило нечто неприятное. В то время моей дочери было восемь. Как Сету. У них даже дни рождения рядом. Она отказалась ходить туда играть. И прямо мне об этом сказала.

– И что же там происходило?

– Я же вам говорила – все помалкивали.

– Но вы знали, – заметил Ричер. – Ведь так? У вас была дочь. Возможно, вы не могли сказать вслух, но вы знали.

– У вас есть дети?

– Насколько мне известно – нет. Но я был полицейским в течение тринадцати лет. И всегда оставался человеком. Иногда люди знают подобные вещи.

Дороти кивнула. Ее простое и грубое лицо немолодой женщины раскраснелось от тепла и еды.

– Полагаю, теперь это назвали бы неуместными прикосновениями.

– Со стороны Сета?

Она снова кивнула:

– А также его отца и обоих дядей.

– Это ужасно.

– Да, так и было.

– И что вы сделали?

– Моя дочь больше никогда не ходила в тот дом.

– Вы обсуждали это с соседями?

– Сначала – нет, – ответила Дороти. – А потом вдруг заговорили все. Ни одна девочка больше не хотела туда ходить.

– Неужели никто не поговорил с матерью Сета?

– У Сета не было матери.

– Почему? Она ушла?

– Нет.

– Умерла?

– Ее не существовало в природе.

– Но так не бывает.

– Ну, если только в биологическом смысле. Джейкоб Дункан не был женат. Его никогда не видели с женщинами. Более того, ни одного из Дунканов никогда не видели с женщинами. Их собственная мать умерла довольно давно. Все знали только Старика Дункана и троих его сыновей. Потом братья остались без отца. А вскоре Джейкоб привел в детский сад маленького мальчика.

– И никто не спрашивал, откуда взялся мальчик?

– О нем судачили, но никогда не задавали вопросов. Все были слишком вежливыми, слишком сдержанными. Наверное, мы считали, что Сет – их дальний родственник. Ну, вы знаете, сирота и все такое.

– И что дальше? Вы перестали водить в их дом своих детей и это привело к неприятностям?

– Так все началось. Люди сплетничали, шептались. Дунканы оказались в полном одиночестве в нашем маленьком сообществе. В полной изоляции. Им это не нравилось.

– И они отомстили?

– Не сразу.

– Когда?

– После того, как исчезла одна маленькая девочка.

Роберто Кассано и Анджело Манчини вернулись во взятую напрокат «Импалу» и завели двигатель. Встроенная навигационная система в машине стоила пару лишних долларов в день, но пользы от нее не было никакой. На экране появлялось несколько тонких красных линий, похожих на детские каракули на листе бумаги, – и всё. Дороги не имели названий, только номера или вовсе ничего. Вместо большинства карт возникало одно белое пятно. Те же, что удавалось загрузить, оказывались неточными или неполными. Даже перекрестки не были отмечены. Как в Вегасе, который рос так быстро, что компании спутниковой навигации не успевали отслеживать изменения. Поэтому Кассано и Манчини привыкли ориентироваться традиционным образом. Они записывали указания местных жителей, пытавшихся быть максимально точными, чтобы избежать возможных неприятностей, после того как их начинали избивать. Больше всех старался Рыжий из мотеля – после первых двух ударов. Не вызывало сомнений, что он совсем не герой.

– Налево сразу после парковки, – прочитал Манчини вслух.

Кассано свернул налево.

Дороти поставила третий кофейник. Она прополоскала его, наполнила водой и включила.

– У Сета Дункана возникли проблемы в школе. Его начали дразнить. Восьмилетние мальчики могут быть очень жестокими, когда объединяются в банды. Наверное, они чувствовали, что его можно обижать, – очевидно, слышали, о чем говорили шепотом родители. И никто из девочек не хотел иметь с ним дело. Они не только отказывались приходить к нему домой, но всячески старались его избегать. Таковы дети. За исключением одной девочки. Родители вырастили ее доброй и склонной к состраданию. Она не ходила к нему домой, но разговаривала с ним. И однажды она исчезла.

– Что было дальше? – спросил Ричер.

– Ужасно, когда случаются подобные вещи. Вы себе не представляете. Сначала наступает период полного безумия, когда все волнуются и не могут заставить себя поверить в худшее. Первые два-три часа кажется, что она где-то играет, собирает цветы, заблудилась, но обязательно вернется. Конечно, тогда ни у кого не было сотовых телефонов. Даже обычные имели не все. Когда выяснилось, что девочка пропала, все сели в машины и стали ее искать. А когда наступила ночь, вызвали полицейских.

– И что сделали полицейские? – спросил Ричер.

– Всё, что могли. Они очень старались. Прошли от дома к дому с фонариками и громкоговорителями, попросили всех обыскать амбары и сараи, всю ночь разъезжали по округе, когда рассвело, привезли собак, вызвали полицию округа, привлекли национальную гвардию и вертолет.

– Ничего?

Женщина кивнула.

– Ничего, – сказала она. – И тогда я заявила, что виноваты Дунканы.

– Вы так поступили?

– Кто-то должен был. Как только я произнесла эти слова вслух, ко мне присоединились и другие. Мы все показывали пальцами. Полиция округа отнеслась к нашим предположениям серьезно. Они отвезли Дунканов в бараки возле Линкольна и допрашивали несколько дней. Полиция обыскала их дома. Потом подключилось ФБР. Приехали даже судебные эксперты.

– Удалось что-нибудь найти?

– Никаких следов.

– Совсем ничего?

– Все тесты дали отрицательные результаты. Они сказали, что ребенка там не было.

– И что произошло дальше?

– Ничего. Полная неудача. Дунканы вернулись домой. Девочку больше никто не видел. Дело так и осталось нераскрытым. Дунканы очень сильно обиделись. Они попросили меня извиниться, но я отказалась. Я не могла сдаться. Как и мой муж. Некоторые жители города встали на нашу сторону, жена доктора – тоже. Но большинство – нет. Они увидели, куда дует ветер. Дунканы ни с кем не общались. А потом начали нас наказывать. Нечто вроде мести. В тот год нам не удалось вывезти наш урожай, и мы полностью его потеряли. Мой муж покончил с собой. Он сидел на том самом стуле, где сейчас сидите вы, и приставил дробовик к своему подбородку.

– Я сожалею.

Дороти ничего не ответила.

– Кто была та девочка? – спросил Ричер.

Дороти продолжала молчать.

– Она была вашей дочерью, так?

– Да, – ответила женщина. – Пропала моя дочь. Ей было восемь лет. Ей всегда будет восемь.

Она начала плакать, и в этот момент зазвонил телефон.

Глава 17

Телефон был громыхающей старой «Нокией». Он стоял на кухонной стойке, слегка подпрыгивал и наигрывал старую мелодию, которую Ричер слышал тысячу раз – в барах, автобусах и на улице. Дороти тут же подняла трубку, сказала «алло» и некоторое время молча слушала, как будто получила срочное сообщение или предупреждение. Потом она бросила трубку на рычаг, словно та жгла ей руки.

– Звонил мистер Винсент из мотеля, – сказала она.

– Что он сказал? – спросил Ричер.

– К нему приходили двое мужчин. Они едут сюда. Прямо сейчас.

– Кто?

– Мы не знаем. Раньше их здесь не видели.

Она распахнула кухонную дверь и выглянула в коридор, в сторону гостиной. Несколько секунд царила тишина, потом Ричер услышал шорох шин по асфальту, тихий стон двигателя и визг тормозов. Колеса покатили по гравию – машина свернула на подъездную дорожку.

– Уходите. Пожалуйста. Они не должны вас здесь застать.

– Мы не знаем, кто они.

– Это люди Дунканов. Кто еще? Я не могу допустить, чтобы они вас тут обнаружили. Это будет стоить дороже моей жизни.

– Я не могу уйти. Они рядом с домом.

– Спрячьтесь сзади, я вас прошу. Они не должны вас увидеть. Я не шучу. – Дороти вышла в коридор, готовясь встретить гостей у входной двери. Шины громко шуршали по гравию. Машина была уже совсем близко. – Они могут обыскать дом. Если они вас найдут, скажите, что пробрались внутрь со стороны двора и я не знала о вашем присутствии. Скажите, что вы не имеете ко мне никакого отношения. – Она вышла из кухни и закрыла дверь.

Анджело Манчини сложил листок с указаниями и засунул его в карман. Они ехали по бугристой проселочной дороге, ведущей к унылому, богом забытому фермерскому дому из музея или исторической книги. Экран навигатора ничего не показывал. Белое пятно. За рулем сидел Роберто Кассано, который даже не пытался объезжать рытвины. Они его не волновали. Это были колеса «Херца»[3]3
  Одна из крупнейших общенациональных фирм по прокату автомобилей.


[Закрыть]
, а не его собственные. Впереди распахнулась дверь, и на пороге появилась пожилая женщина, которая так крепко вцепилась в ручку, словно боялась упасть.

– У старухи имеется какая-то постыдная тайна, можешь не сомневаться, – сказал Манчини.

– Похоже на то, – ответил Кассано.

Ричер выглянул на задний двор: около шестидесяти ярдов до припаркованного пикапа и еще шестьдесят до амбара, сараев и курятника. Он осторожно приоткрыл дверь. Потом обернулся и проверил дверь, ведущую в коридор. Она оставалась закрытой, но он слышал машину. Она остановилась. Щелкнули замки дверей. Ричер ощутил, как смотрит на незваных гостей охваченная страхом и паникой женщина. Он пожал плечами и повернулся, собираясь уйти. Его взгляд скользнул по кухонному столу.

Бесполезно.

Они могут обыскать дом.

Скажите им, что я не знала.

На столе стояли остатки двух завтраков. Две тарелки от каши и две от яичницы, две тарелки с крошками от тостов, две ложки, две вилки, два ножа и две кофейные чашки.

Ричер сложил все три своих тарелки одну на другую, сверху поставил кофейную чашку; нож, вилку и ложку засунул в карман. Держа посуду в одной руке, он пересек кухню и вышел в дверь, аккуратно прикрыл ее за собой и зашагал через двор. Каменистая земля проросла сорняками, которые скрывали шум его шагов. Однако рука у него дрожала, и тарелки дребезжали. Каждое движение сопровождалось тихим звоном. Ему он казался громким, как пожарная сирена. Ричер миновал пикап и направился к амбару, старому покосившемуся строению из тонких, промазанных дегтем досок. Амбар находился в жутком состоянии, короткие петли перекосились, дверь была приоткрыта. Ричер просунул в щель каблук и с трудом протиснулся внутрь – сначала спина, потом плечи, затем стопка посуды.

Внутри было темно, лишь лучи солнца едва просачивались сквозь щели между досками, и полосы света ложились на земляной пол, пропитанный старым машинным маслом, сильно пахло креозотом и ржавчиной. Ричер поставил стопку посуды у двери. Вокруг него стояли какие-то старые машины, покрытые слоем ржавчины. Он не узнал ни одну из них. Во все стороны торчали зубцы, лезвия и колеса, металл был погнут и приобрел фантастические формы. Фермерские инструменты, совсем не его сфера деятельности.

Ричер вернулся к двери, выглянул в щель, напряженно прислушиваясь и пытаясь понять, что задумали парни. Он не мог к ним прикасаться, если только не заставить их исчезнуть навсегда, вместе с машиной, после чего сделать так, чтобы Винсент держал язык за зубами – также навсегда. При любых других вариантах неприятностей Дороти не избежать. Таким образом, благоразумие требовало не высовываться. Впрочем, многое зависело от того, что будет происходить в доме. Один крик может означать, что у Дороти не выдержали нервы. Ну а после двух он войдет в дом – и будь что будет.

Джек не услышал ничего.

И в течение долгих десяти минут ничего не видел. Затем один из парней вышел через заднюю дверь во двор, за ним появился второй. Они прошли с десяток шагов и остановились рядом, глядя по сторонам так, словно владели всем, что находилось вокруг. Они посмотрели налево, прямо и направо. Городские ребятишки в блестящих туфлях, шерстяных брюках и куртках. Ростом немногим меньше ста восьмидесяти сантиметров, широкие плечи, смуглая кожа. Обычные крутые парни из телевизионного сериала.

Они прошли еще несколько шагов в сторону пикапа. Проверили кузов. Распахнули дверцу кабины и заглянули внутрь. Затем двинулись дальше, в сторону амбара, сараев, курятника и свинарника.

Прямо к Ричеру.

Они подошли совсем близко.

Джек повел плечами, согнул локти и встряхнул кистями, стараясь вернуть чувствительность рукам, сжал сначала правый кулак, за ним левый.

Двое парней подходили все ближе.

Они посмотрели налево, потом направо. Принюхались.

Остановились.

Блестящие туфли, шерстяные куртки. Городские ребятишки. Им не хотелось пачкаться в свиных экскрементах, петушиных перьях и горах мусора. Они переглянулись, и тот, что справа, повернул к дому.

– Эй, старуха, тащи сюда свою толстую задницу, быстрее.

Дороти вышла во двор в сорока ярдах от незваных гостей. Она немного помедлила и неуверенно направилась к ним. Они не спеша зашагали ей навстречу. И встретились возле пикапа. Тот, что слева, стоял неподвижно. Тот, что справа, одной рукой схватил Дороти за предплечье, другой вытащил из-под куртки пистолет. Подплечная кобура. Никелированный полуавтоматический пистолет. Или нержавеющая сталь. Ричер находился слишком далеко, чтобы определить модель. Может быть, «кольт». Или его копия. Парень поднял оружие и прижал дуло к виску Дороти. Он держал оружие горизонтально, как преступник из дешевого фильма. Большой и три пальца сжимали рукоять. Четвертый лежал на курке. Дороти отпрянула. Парень дернул ее на себя.

– Ричер? – позвал он. – Тебя так зовут? Ты здесь? Ты где-то рядом? Ты меня слушаешь? Я собираюсь досчитать до трех. Если ты не выйдешь, я пристрелю старую корову. Я держу пистолет у ее головы. Скажи ему, бабушка.

– Здесь никого нет, – сказала Дороти.

Во дворе стало тихо. Три человека, и на тысячу акров никого рядом.

Ричер стоял неподвижно, в темноте, на прежнем месте.

Он видел, как Дороти закрыла глаза.

– Один, – сказал парень с пистолетом.

Ричер стоял тихо.

– Два, – сказал парень.

Ричер не двигался.

– Три, – сказал парень.

Глава 18

Ричер сквозь щель продолжал наблюдать. Наступила долгая пауза, потом парень с пистолетом опустил руку и засунул оружие под куртку. Он выпустил плечо Дороти, и она сделала неуверенный шаг назад. Парни посмотрели налево, посмотрели направо, переглянулись и пожали плечами. Проверка пройдена. Предосторожность, без которой нельзя обойтись. Они повернулись и зашагали прочь. И вскоре скрылись из вида. Через минуту Ричер услышал, как хлопнули дверцы, заработал двигатель и машина покатила по подъездной дорожке. Потом она выехала на асфальт, сменила передачу и скрылась из вида.

В мире снова наступила тишина.

Ричер остался на прежнем месте, в темноте. Он не был глуп. Простейший трюк – один из парней мог спрятаться за углом дома, пока его приятель демонстративно уезжал. Джек знал все подобные штучки. И использовал большинство из них. Некоторые даже придумал сам.

Дороти стояла посреди двора, положив руку на капот пикапа. Ричер наблюдал за ней, решив, что она подождет еще тридцать секунд, потом крикнет, что чужаки уехали и он может выходить. Но двадцать пять лет жизни с оглядкой сделали свое дело. Дороти повернулась и последовала за парнями.

Она отсутствовала целую минуту и вернулась с другой стороны дома, сделав полный круг. Вокруг расстилались плоские поля. Зима. Спрятаться негде.

– Они уехали! – крикнула она.

Ричер поднял стопку тарелок, вышел из амбара, заморгал – свет был слишком ярким – и содрогнулся от холода. Он пошел вперед, и они с Дороти встретились возле пикапа. Женщина взяла у него тарелки.

– Вы в порядке? – спросил Ричер.

– С минуту я была немного встревожена, – ответила она.

– Он не снял пистолет с предохранителя и не двигал большим пальцем. Я наблюдал. Он блефовал.

– А если бы не блефовал? Вы бы вышли?

– Наверное, – ответил Ричер.

– Вы вовремя успели забрать тарелки. Когда я про них вспомнила, то подумала, что мне конец. Эти парни знают свое дело.

– А что еще вы можете про них сказать?

– Грубые и опасные. Они сказали, что представляют Дунканов. Представляют, а не работают на них. Это нечто новое. Прежде Дунканы никогда не использовали людей со стороны.

– Куда они поедут теперь?

– Я не знаю. Похоже, они и сами еще не решили. Когда негде прятаться, искать тоже негде, верно?

– Может быть, к доктору?

– Не исключено. Дунканы знают, что вы с ними познакомились.

– Может быть, мне стоит отправиться туда.

– А мне – вернуться в мотель. Мне кажется, они причинили вред мистеру Винсенту. Он с трудом говорил по телефону.

– К югу от мотеля есть деревянный амбар и навес. Они стоят на отшибе. Кому они принадлежат?

– Они ничьи. Это постройки одной из тех ферм, которые продали под строительство пятьдесят лет назад. Но строительство так и не началось.

– Я оставил там грузовичок. Забрал у футболистов вчера вечером. Вы подвезете меня туда?

– Нет, – ответила Дороти. – Я не поеду с вами еще раз мимо Дунканов.

– Они не обладают способностью видеть насквозь.

– Обладают. На них работает сотня пар глаз.

– Вы хотите, чтобы я прошел мимо них?

– Это не обязательно. Идите на запад через поля, пока не заметите вышку сотовой связи. Один из моих соседей сдает в аренду пол-акра телефонной компании. Так он расплачивается за перевозки. Возле вышки сверните на север и обойдите ферму Дунканов со слепой стороны, вскоре вы увидите амбар и сарай.

– Как далеко идти?

– Хорошая утренняя прогулка.

– Я потрачу на нее весь завтрак.

– А для чего еще нужен завтрак? И не забудьте, вам нужно на север, понятно? Если вы свернете на юг, то окажетесь рядом с домом Сета Дункана, а вы не хотите туда попасть. Вы не спутаете север и юг?

– Когда я иду на юг, становится теплее. А на север – холоднее. Полагаю, я разберусь.

– Я серьезно.

– Как звали вашу дочь?

– Маргарет, – ответила Дороти. – Ее звали Маргарет.

Ричер обошел амбар, сараи, курятник и свинарник и зашагал через поля. Солнце оставалось ярким пятнышком на высоком сером небе, но его хватало, чтобы ориентироваться. В десять часов утра в Небраске за левым плечом Ричера находился юго-восток. Так он шел минут сорок, потом заметил вышку сотовой связи, которую почти полностью скрывал туман: высокую, похожую на скелет, с микроволновым приемником в форме большого барабана и сотовыми антеннами, напоминающими бейсбольные биты. Основание вышки заросло порыжевшими сорняками и было окружено колючей проволокой. За ней, на значительном расстоянии, стоял фермерский дом, похожий на жилище Дороти. Вероятно, ее соседи. Земля под ногами Ричера была твердой и неровной, комья, замерзшие после уборки последнего урожая. Они крошились под каблуками его ботинок.

Возле башни Ричер свернул на север. Между тем солнце поднималось и теперь находилось довольно высоко у него за спиной, до полудня остался всего час. Однако солнце не давало тепла. Лишь свет, немногим более яркий, чем остальная часть неба. Справа, довольно далеко, Джек видел грязное пятно на горизонте. Вероятно, три дома Дунканов, стоявшие рядом в конце длинной подъездной дорожки. Деталей он разобрать не мог. Во всяком случае, людей не видел. Из чего следовало, что никто из находившихся там не мог его заметить. Такое же расстояние с востока до запада, как от запада до востока, тот же серый сумрачный туман. И все же Ричер взял немного левее, описывая широкую дугу и сохраняя дистанцию.

Дороти усадила мистера Винсента в красное бархатное кресло и вытерла губкой кровь с лица. У него были рассечены губа и лоб, под глазом появился здоровенный синяк. Он извинился, что слишком поздно ей позвонил. Он потерял сознание, но поспешил к телефону, как только пришел в себя.

Дороти сказала, чтобы он помолчал.

Один из стульев лежал на полу, громилы разворотили зеркальную панель бара, и осколки серебристого стекла валялись среди бутылок, похожие на кинжалы. Одна из чашек НАСА разбилась. Ручка полностью отвалилась.

Анджело Манчини схватил левой рукой ворот рубашки доктора, сжав правую в кулак. Жена доктора сидела на коленях Роберто Кассано. Ей приказали, а когда она отказалась, Манчини ударил ее мужа кулаком в лицо. Она снова отказалась. Тогда Манчини врезал ее мужу как следует. Она села. Кассано положил руку на ее бедро, большой палец забрался на дюйм под подол платья. Она напряглась от страха и дрожала от отвращения.

– Говори со мной, малышка, – прошептал Кассано ей на ухо. – Расскажи, где ты предложила укрыться Джеку Ричеру.

– Я ничего ему не предлагала.

– Вчера вечером ты провела с ним двадцать минут. Извращенец из отеля нам все рассказал.

– Я ничего ему не говорила.

– Ну, так что же вы делали двадцать минут? Ты с ним трахалась?

– Нет.

– Хочешь попробовать со мной?

Она не ответила.

– Стесняешься? – спросил Кассано. – Ты такая робкая? Язык проглотила?

Он переместил руку еще на один дюйм вверх и лизнул женщину в ухо. Она отпрянула, изогнув талию.

– Вернись, малышка, – сказал Кассано.

Она не пошевелилась.

– Вернись, – повторил он немного громче.

Она выпрямилась. У Кассано сложилось впечатление, что ее сейчас вырвет. Это в его планы не входило, было жаль хорошую одежду. Однако он лизнул ее в ухо еще разок, чтобы показать, кто тут босс. Манчини снова ударил доктора – уже просто так, для развлечения. Коммивояжер, делающий свою работу. Однако он считал, что определенно теряет здесь, в Небраске, время. Никто ни черта не знал. Вокруг голо, как на поверхности Луны, делать и вовсе нечего. Кто станет добровольно оставаться в такой дыре? Этот Ричер уже давно сбежал, он наверняка на полпути к Омахе, еще до восхода солнца умчался на украденном пикапе, а полицейские округа не обратили на него внимания. Они сидят, засунув большие пальцы себе в задницы, – ведь ни один из них не заметил, что из Канады в Вегас регулярно доставляется товар! В течение нескольких месяцев! Никто даже пальцем не пошевелил.

Ублюдки.

Мужланы.

Кретины.

Все до единого.

Кассано резко встал, сбросив жену доктора с колен, и она упала на пол. Манчини ударил напоследок доктора, и громилы направились к «Импале», припаркованной снаружи.

Ричер шагал вперед, следя за тем, чтобы три пятнышка оставались справа. Он привык много ходить. Все солдаты обладают этим качеством. Иногда у них нет выбора, и они вынуждены преодолевать пешком значительные расстояния, поэтому проходят соответствующую подготовку. Так было со времен римлян, и так будет всегда. Поэтому Джек продолжал идти, вполне довольный тем, как он двигается, наслаждаясь свежим воздухом и ароматами полей.

А потом Ричер уловил иной запах.

Впереди он увидел заросли низкого кустарника, нечто вроде небольшой рощицы. Дикая малина или роза, каким-то образом уцелевшая во время пахоты, а сейчас ощетинившаяся шипами. От нее шел сильный запах, из самого центра – горизонтальный поток, который приносил ветер. Запах был вполне четким. Не древесного огня и не сигарет.

Марихуана.

Ричер хорошо знал этот запах. Как и все полицейские, даже если они военные. Пехотинцы не отличаются от остальных людей и тоже не прочь покурить травку, в особенности когда не на посту. А иногда и на службе. Ричер пришел к выводу, что это настоящая конопля, а не импортированная дрянь из Мексики.

Почему нет, в особенности в Небраске? Страна кукурузы – идеальное место для нелегального фермерства. Кукуруза вырастает очень высокой, и, если сделать небольшую поляну в сотне ярдов от края поля, получится тайный сад, который нелегко обнаружить. И куда более доходный, чем кукуруза со всеми федеральными субсидиями. А местным жителям приходится платить за транспортировку. Может быть, кто-то решил попробовать свой будущий урожай, чтобы оценить его качество и прикинуть цену?

Это был мальчишка. Ричер подошел, заглянул в заросли высотой по грудь и обнаружил там подростка пятнадцати или шестнадцати лет, довольно высокого, худого, с пробором, разделявшим волосы посередине, – такой прически Ричер не видел уже очень давно, – в толстых брюках и парке, какие когда-то носили солдаты в западногерманской армии. Он сидел на расстеленной на земле пластиковой сумке, подтянув к груди колени и упираясь спиной в большой, торчащий из земли гранитный камень в форме клина, как будто кто-то отколол его от огромного валуна и зачем-то прикатил сюда. Именно из-за него землю здесь не пахали. Большие тракторы обошли участок по широкой дуге, и природа тут же заполнила пустоту. Теперь здесь спрятался от мира мальчишка. Возможно, он не выращивал коноплю на продажу. Быть может, он просто любитель, заказавший семена по каталогу из Боулдера[4]4
  Город на севере центральной части Колорадо.


[Закрыть]
или Сан-Франциско.

– Привет, – сказал Ричер.

– Чувак, – ответил мальчишка.

В его голосе чувствовался легкий кайф. Нет, он не накурился до одурения, лишь парил в нескольких футах над землей. Опытный курильщик, который знал, когда, как и сколько он может себе позволить. Его мыслительный процесс был неспешным, и все читалось на лице. Во-первых: я попал? И потом: вовсе нет.

– Чувак, – повторил парнишка. – Ты тот самый. Кого ищут Дунканы.

– Ты думаешь? – сказал Ричер.

Парнишка кивнул:

– Ты Джек Ричер. Рост шесть футов и пять дюймов, двести пятьдесят фунтов, коричневая куртка. Они тебя хотят, чувак. Они очень тебя хотят.

– В самом деле?

– К нам сегодня утром приходили «кукурузники». Мы должны быть начеку. А вот и ты, чувак. Ты явился прямо ко мне. Похоже, это ты начеку. Я прав? – И он принялся хихикать.

«Пожалуй, он накурился сильнее, чем мне показалось вначале», – подумал Ричер.

– У тебя есть сотовый? – спросил он.

– Проклятье, есть. И я напишу своим дружбанам. Я им расскажу, что видел огромного чувака, который заявился ко мне собственной персоной. Ха, я могу даже дать им поговорить с тобой. Круто, правда? Ты сделаешь это для меня? Поболтаешь с моими корешами? Чтобы они поверили, что я не вешаю им лапшу на уши?

– Нет, – ответил Ричер.

Парнишка сразу стал серьезным.

– Послушай, я с тобой, чувак. Тебе не надо высовываться. Я все понимаю. Мы тебя не сдадим. Я и мои дружбаны. Мы на твоей стороне. Ты против Дунканов, и мы с тобой до конца.

Ричер ничего не ответил. Парнишка изо всех сосредоточился и поднял руку, протягивая ему сигарету.

– Покуришь? – спросил он. – Это будет круто. Покурить вместе с настоящим мужиком.

Сигарета была толстой и умело скрученной. Парнишка выкурил половину.

– Нет, спасибо, – ответил Ричер.

– Их все ненавидят, – продолжал парнишка. – Ну, Дунканов. Они держат наш округ за яйца.

– Покажи мне округ, где все иначе.

– Чувак, я тебя услышал. Система воняет. Тут я не стану с тобой спорить. Но Дунканы хуже других. Ты знаешь, что они убили ребенка? Маленькую девочку. Ей было восемь лет. Они ее похитили, поимели и убили.

– В самом деле?

– Проклятье, да. Точно.

– Ты уверен?

– Без вопросов, друг мой.

– Это случилось двадцать пять лет назад. А тебе сколько, пятнадцать?

– Но так было.

– У ФБР другое мнение.

– И ты им веришь?

– А кто возражает? Наркоман, который тогда еще не родился?

– ФБР не слышало то, что слышал я, чувак.

– И что же ты слышал?

– Ее призрак, чувак. Он все еще здесь, через двадцать пять лет. Иногда я сижу тут ночью и слышу, как несчастный призрак кричит, стонет и плачет где-то рядом, в темноте.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю