Текст книги "Секреты польской политики: Сборник документов"

Автор книги: Лев Соцков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 29 страниц)

Шифртелеграмма Г.Потоцкого из Вашингтонав МИД

СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО

7-м отделом ГУГБ НКВД получен следующий документальный материал из Варшавы:

Документально

Перевод с польского

Г.М.С. № 3601

ШИФРТЕЛЕГРАММА

№ 63

Входящая

Г. Потоцкий в Министерство иностранных дел в Варшаве.

Вашингтон, 8.XII.37 г.

Получена 9.XII.37 г.

В сегодняшней беседе со мной государственный секретарь затронул ряд вопросов, касающихся конфликта на Дальнем Востоке. Он не скрыл своего разочарования по поводу позиции СССР, который не использовал единственной, по его мнению, возможности атаковать Японию, чем не оправдал надежд, возлагавшихся на него демократическими государствами. Это обстоятельство убедило его в военной слабости СССР. Для него, по-видимому, является неожиданностью быстрота успехов Японии, и он предполагает, что после падения Нанкина будет заключен мир с навязанным Китаю правительством.

Кабинет министра получает 3 экземпляра.

Верно: НАЧ. IV СЕКТОРА 7 ОТДЕЛА ГУГБ НКВД (Фурман)

Шифртелеграмма Г.Потоцкого из Вашингтона в МИД

Посольство Польской

республики

в Вашингтоне

15. XII.37 года Секретно

Г-ну министру иностранных дел

в Варшаве.

В начале декабря у меня был более продолжительный разговор с государственным секретарем г. Корделл Хэллом. Г-н Хэлл выглядел очень обеспокоенным, удрученным и глубоко затронутым положением, которое создается на международной почве. Конечно, его внимание было полностью посвящено разыгрывающимся на Дальнем Востоке событиям и войне, хотя и не объявленной, между Японией и Китаем. Г-н Хэлл мне сказал, что то, что происходит на территории военных действий между Японией и Китаем, является «пощечиной для белой расы – „_________“».

Однако он, хотя и с большим нежеланием, признавал полную немощь демократических государств предотвратить агрессию и занятие Китая японцами. Он сказал мне, что не только поражение Китая является неожиданным и полным, но и, с другой стороны, самомнение японцев и уверенность в военной победе создают все более тяжелое положение, делающее невозможным приостановление японской агрессии против своих соседей.

При этом он меня с некоторым смущением спросил, почему, по-моему, Советская Россия не напала на Японию в такой соответствующий и удобный момент. Дальнейшие победы Японии, говорил г-н Хэлл, угрожают все больше Советской России на Дальнем Востоке, ставят японцев во все более удобное стратегическое положение и отделяют Советскую Россию от прямой связи с Китаем через Монголию.

Он спросил, считаю ли я, что отсутствие активности со стороны России вызвано ее слабостью, и знала ли Япония, что Советская Россия на нее не нападет, когда она будет занята в Китае?

На первый вопрос я ответил, что, по-моему, Россия на самом деле, несмотря на диктаторский режим Сталина, имеет слабую внутреннюю структуру, а последняя «чистка» в рядах русского генштаба не повлияла на военное укрепление Красной Армии, а, скорее, ее, несомненно, ослабила.

По второму пункту я ответил, что, насколько мне известно, Япония имеет лучшую разведку в Советской России и что Япония использовала момент слабости и внутренних затруднений Советской России, заранее зная, что Красная Армия не ударит по Японии в момент ее борьбы с Китаем.

Г-н Хэлл был этими ответами не столько удивлен, сколько убежден, что, несмотря на предусматриваемое САСШ нападение на Японию Советской России, которое бы САСШ охотно видели, момент для этого бесповоротно потерян. Он казался этим очень удручен, из чего я мог судить, что САСШ считались с возможностью разбить могущество Японии руками Советской России.

В комплексе европейских проблем, к разговору о которых г-н Хэлл перешел, я заметил большое беспокойство по отношению к фашистским государствам, причем г-н Хэлл спросил меня, какие, по моему мнению, могли бы быть ходы или агрессии со стороны Германии. Я на это ответил, что, собственно говоря, не вижу агрессии в смысле вооруженном этого слова со стороны Германии, но немецкие влияния концентрируются в настоящее время на Австрии и судетских немцах в Чехословакии. Однако я не думаю, что дело дойдет до вооруженного конфликта, а скорее, предполагаю, что некоторая позитивная постановка этих вопросов со стороны Гитлера будет темой недалекого будущего. Г-н Хэлл в этом месте с удовлетворением отметил, что сближение демократических государств создает некоторый противовес стремлениям фашистских государств и, как скоро Англия будет вооружена, то волна шантажа и агрессий со стороны фашистских государств должна прекратиться. Я сказал г-ну Хэллу, что сближение демократических стран является натуральным явлением и что это самые богатые и могущественные в финансовом и хозяйственном отношении государства, но обратил внимание на то, что вовлечение Советской России в группу демократических государств было бы решительно большой тактической ошибкой, потому что Советская Россия не должна носить названия демократической страны. Г-н Хэлл подхватил это мое заявление, говоря, что диктатура Сталина, несмотря на внешний вид демократичности, есть не что иное, как лишение граждан всех прерогатив и предпочтений (прав?), которые предоставляет демократия.

Г-н Хэлл перешел затем к польским делам, указывая, что с удовольствием констатирует, что Польша не перешла к фашистскому блоку и что не предстоит введение диктатуры в Польше. Я ему ответил, что вся история Польши была всегда переполнена демократией и что по сей день индивидуализм в Польше очень силен и имеет глубокие корни, но из-за своего географического положения Польша не может иметь такие либеральные принципы, как САСШ, с чем г-н Хэлл согласился. По моему мнению, сказал я г-ну Хэллу, лучшей формой для Польши является контролированная демократия, которой самым большим сторонником был маршал Пилсудский. Этим ответом г-н Хэлл был очень доволен и выразил большое уважение к умелой политике г-на министра Бека, который умеет удерживать Польшу на самостоятельном уровне и в хороших взаимоотношениях с восточными и западными соседями.

Из всего разговора я вынес впечатление, что здесь, в Государственном департаменте, господствует все больший интерес к Польше, очень доброжелательный, и что наши затруднения в связи с внутренней политикой, особенно в еврейском вопросе, здесь рассматриваются под углом зрения преходящим, а не принципиальным.

Но международная политика САСШ все больше страдает отсутствием постановлений и решительности со стороны парламентской власти, особенно Сената, которые бросают камни под ноги Рузвельту и Госдепартаменту и скрещивают планы активного ангажирования САСШ в так громко рекламированной политике мира.

Ежи Потоцкий,

посланник П.Р.

Копии посланы: МИД П.П.,

посольство П.Р. в Париже,

«___» в Лондоне,

МИДП.Ш.

Запись беседы Я.Шембека с послом США в Польше

СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО

ПОСЛАНО т.т.

СТАЛИНУ,

МОЛОТОВУ

«29» XII1937 г.

7-м отделом ГУГБ НКВД получен из Варшавы следующий документальный материал:

Документально

Перевод с польского

Секретно

ЗАМЕТКА

о беседе г-на вице-министра Шембека с послом США г-ном БИДДЛЬ от 30 ноября 1937 г.

Посол отметил, что, вопреки укрепившемуся в прессе мнению о том, что лондонская встреча не дала ничего конкретного, по имеющимся у него сведениям, эта встреча дала довольно значительные результаты. Премьер-министр Шотан заявил сегодня одному из друзей посла, что он чрезвычайно доволен лондонскими переговорами. Министр Дельбос должен нам дать относительно этого более подробные информации.

Согласно информациям, имеющимся у посла, в Лондоне произошло полное согласование позиции Франции и Англии по основным пунктам программы умиротворения Европы. В Берлине лорду Галифаксу был задан вопрос, не имеет ли его приезд в столицу Германии целью разбить ось «Берлин – Рим». Галифакс отрицал это, говоря, что наряду с осью «Рим – Берлин» существует еще ось «Лондон – Париж» и что дело сводится к тому, чтобы установить сотрудничество в рамках этого квадрата.

В лондонских переговорах англичане обратили внимание французской стороны на то, что ее интересы в Индокитае, а английские – в Китае находятся под угрозой в результате развития событий на Дальнем Востоке.

Поэтому, по мнению англичан, необходимо укрепить мир в Европе, чтобы затем иметь возможность решительно выступить на Дальнем Востоке (посол понимает под этим не военное выступление, а очень энергичную дипломатическую акцию).

Что касается европейских вопросов, то лондонские переговоры уже являются началом пацификации (умиротворения), окончательное установление которой потребует еще много времени и серьезной разработки.

В понимании посла дело касается не формального пакта четырех, а разработки четырьмя государствами плана умиротворения Европы, который был бы затем представлен другим государствам. Это должно быть основной темой переговоров Дельбоса в Варшаве. Эта акция осуществляется без СССР, который, несомненно, будет агитировать против этой работы и будет ей противопоставляться.

Какова будет в техническом отношении форма осуществления этого плана, послу неизвестно, но он предполагает, что соответствующие правительства выступят с декларациями, в которых, если говорить об Англии и Франции, они признали бы в принципе право Германии на колонии, а Германия признала бы территориальное положение в Центральной Европе. Италия дала бы успокаивающие заверения относительно своей политики в Средиземном море, взамен чего Англия и Франция признали бы аннексию Абиссинии. По всей вероятности, должна была бы быть произведена также реформа Лиги Наций в сторону придания этой организации исключительно совещательного характера с одновременной отменой всяких санкционных постановлений. Наряду с этим, по всей вероятности, было бы договорено относительно аннулирования в Версальском договоре пункта, в котором говорится о вине Германии в спровоцировании мировой войны.

Кроме того, посол предполагает, что между Англией и Германией отдельно начались бы переговоры на тему о взаимном ограничении вооружений, причем для Англии особенное значение имеют воздушные вооружения. В случае, если бы Германии согласились дать соответствующие обязательства, ее пришлось бы, по всей вероятности, чем-нибудь компенсировать. Возможно, что этой компенсацией явилось бы обязательство не препятствовать тому, чтобы в Австрии был установлен внутренний строй, аналогичный существующему в Германии.

Однако последней пришлось бы дать обязательство не нарушать границ австрийского государства.

Инициаторами работы, проделанной в Лондоне, были, как мне заявил посол, Чемберлен и Шотан. У Дельбоса якобы были разные сомнения, но в процессе дискуссий его удалось переубедить. Иден присоединился к той же позиции, хотя без всякого энтузиазма. Накануне конференции он созвал самых серьезных представителей прессы, и в беседах с ними он особенно подчеркивал значение проблемы Дальнего Востока (эту информацию посол в процессе нашей беседы повторил мне несколько раз).

В заключение посол заявил, что американская общественность, несомненно, приняла бы с энтузиазмом выполнение вышеизложенного плана умиротворения Европы.

–

Посылается: в МИД, кабинет министра,

МИД вице-директору П. 1.,

вице-директору П.II,

вице-директору П.Ш.

Верно: НАЧ. IV СЕКТОРА 7 ОТДЕЛА ГУГБ

КАПИТАН ГОС. БЕЗОПАСНОСТИ (Фурман)

Сообщение польского военного атташе в Берлине начальнику 2 отдела Генштаба

СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО

ПОСЛАНО т.т.

СТАЛИНУ,

МОЛОТОВУ

«29» XII1937 г.

7-м отделом ГУГБ НКВД получен из Варшавы следующий документальный материал:

Перевод с польского

Польское посольство

в Берлине

Военный и воздушный

атташе

№ 847/37 Копия

О военных германо-советских

и германо-чешских отношениях.

«2» октября 1937 г.

Начальнику 2-го отдела Генштаба,

Варшава.

Настоящим сообщаю г-ну полковнику: в этом году на маневрах V-го корпуса, в которых приняли участие военные атташе, не было представителей чехословацкой и советской армий.

1. В связи с этим, якобы, имел место следующий военный инцидент.

Новый германский военный атташе в Праге подполковник Туиссен первоначально принял приглашение на чешские маневры, однако спустя некоторое время послал в пражский генштаб отказ от участия в маневрах, мотивируя свое решение «…плохими политическими отношениями между обоими государствами, которые не дают возможности германскому офицеру принять участие в маневрах чехословацкой армии …».

Наряду с этим германский штаб, который уже послал приглашение на маневры V корпуса чехословацкому военному атташе в Берлине полковнику Гораку, в письменной форме аннулировал это приглашение, мотивируя это отказом германского военного атташе от участия в чехословацких маневрах.

2. Германский военный атташе в СССР генерал Кестринг якобы недавно отклонил приглашение тамошних военных властей принять участие в советских маневрах, мотивируя тем, что он «…был приглашен на маневры второстепенной важности…». Во время этих маневров генерал Кестринг якобы поехал в Литву, где он также аккредитован.

Ввиду вышеизложенного советский военный атташе в Германии Орлов вынужден был остаться в Москве, чтобы таким образом не принять участия в маневрах V корпуса, на которых присутствовал, однако, его заместитель.

Вышеизложенные моменты особенно характерны, так как они свидетельствуют о введении активно-политических моментов в функции германских военных атташе.

Военно-политические германо-советские и германо-чешские инциденты показывают, что германский генштаб действительно намерен более активно выступать в области внешней политики, о чем здесь все чаще приходится слышать.

Военный и воздушный атташе

А. Шиманский,

диплом. подполковник.

С подлинным верно: Собоцинский, майор.

Верно: НАЧ. IV СЕКТОРА 7 ОТДЕЛА ГУГБ НКВД

КАПИТАН ГОС. БЕЗОПАСНОСТИ (Фурман)

Информация польского посольства в Риге о визите в Париж министра иностранных дел Латвии В.Мунтерса

СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО

Послано:

СТАЛИНУ,

МОЛОТОВУ

«___» I 1938 г.

7-м отделом ГУГБ НКВД получен следующий документальный материал из Варшавы:

Документально

Перевод с польского

Польское посольство

в Риге

№ 1-Л/50 7.XII. 1937 года

СЕКРЕТНО

О визите министра Мунтерса в Париж.

Г-ну министру иностранных дел

в Варшаве.

Министр Мунтерс после приезда в Ригу заболел, так что я только третьего дня имел возможность с ним переговорить.

Говоря о своем визите в Париж, министр Мунтерс сослался на информации, которые он мне дал перед своим отъездом, а именно: что на этот визит не следует возлагать особенно больших надежд. Он констатировал, что этот визит не имел никакого политического значения и являлся обычным актом вежливости. Мунтерс очень доволен атмосферой, возникшей в период этого визита, и рассматривает как положительный момент интерес и дружественные чувства, проявленные Францией по отношению к Латвии и прибалтийским странам.

Франция первоначально пренебрежительно относилась к прибалтийским странам, не принимая их в расчет в своих политических концепциях. В настоящее время положение изменилось в пользу прибалтийских государств. В отношении престижа визит Мунтерса дал Латвии положительные результаты. В течение всего визита газеты много писали о Латвии, а его личный контакт с разными представителями хозяйственной, политической и культурной жизни Франции вызвал интерес к Латвии.

В процессе бесед с министром Дельбосом и другими членами правительства затрагивались все актуальные вопросы европейской политики. Конечно, это был только обмен мнениями без установления каких-либо концепций.

При обсуждении проблемы прибалтийских государств был затронут также вопрос о неурегулированных польско-литовских отношениях. Как мне заявил Мунтерс, он в своих беседах с Дельбосом еще раз подтвердил, что неурегулированность этих отношений отражается весьма отрицательным образом и на двух других членах Балтийской Антанты, т. е. на Латвии и Эстонии; она мешает более тесному сотрудничеству прибалтийских государств с Польшей. Он подчеркнул, что вина в неурегулировании этих отношений, по крайней мере за последний период, падает исключительно на Литву, и якобы высказал убеждение, что нажим Франции на Литву в сторону урегулирования ее отношений с Польшей мог бы дать положительные результаты. Между прочим, в таком же духе он до этого говорил также в Лондоне, усматривая в нажиме великих держав на Литву возможность сдвинуть эту проблему с мертвой точки.

Исходя из сообщений прессы, Мунтерс прямо спросил у Дельбоса, совершенно ли исключается возможность его поездки в Москву и чем объяснить отказ от поездки туда в настоящее время. Дельбос якобы ответил, что ввиду своих поездок в Польшу, Румынию и т. д. он не собирался поехать в Москву, так как не хотел соединять одного дела с другим. В настоящее время он едет к союзникам и друзьям, а что касается Москвы, то он не исключает возможности, что совершит эту поездку в будущем, но пока этот вопрос не актуален.

Что касается внутреннего и внешнего положения Франции, то Мунтерс, вынес следующее впечатление:

1. В отношении внутреннего положения: хотя положение тяжелое, однако нельзя говорить о каком бы то ни было разложении Франции. Франция обладает большими жизненными силами и сумеет справиться с урегулированием своего внутреннего положения.

2. В области внешней политики: из бесед с Дельбосом и Шотаном Мунтерс вынес впечатление, что в связи с франко-советским договором они испытывают большую неловкость и ищут какого-то выхода из положения, вернее, ослабления удельного веса этого договора. Однако, по его мнению, в ближайшее время едва ли можно ожидать денонсирования франко-советского договора.

Дальнейшие подробности, которые мне рассказал Мунтерс о своем пребывании в Париже, не имеют существенного значения.

Польский посол Фр. ХАРВАТ.

Посылается:

г-ну Министру иностранных дел – 3 экз.,

г-ну директору Кобылянскому,

г-ну польскому послу в Париже.

Верно:

НАЧАЛЬНИК IV СЕКТОРА VII ОТДЕЛА

КАПИТАН ГОС. БЕЗОПАСНОСТИ (Фурман)

Записка польского посольства в Белграде в МИД

СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО

7-м Отделом ГУГБ НКВД получен из Варшавы следующий документальный материал, адресованный зам. министра иностранных дел Польши Шембеку:

Документально

Перевод с польского

Польское посольство

в Белграде

26. XI.1937 г.

Дорогой мой Ян!

Полученные здешним Министерством иностранных дел из Лондона информации о результатах поездки лорда Галифакса в Германию, с которыми я ознакомился в секретном порядке, в значительной степени подтверждают сведения, сообщенные 23-го с.м. корреспондентом ПАТ в Англии. Что касается Чехословакии, то канцлер Гитлер якобы даже представил проект политической автономии Судет. В остальном почти все совпадает, даже желание Германии взять на себя посредническую роль в дальневосточном конфликте, где ее интересы оказались между двух огней. Я предполагаю, что Рачинский смог дать более подробные и проверенные сведения.

Что касается инцидента с «Трибуной», то его приписывают вмешательству Берлина, недовольного видимостью удара в спину. Впрочем, кажется, что Италия осталась недовольна визитом Галифакса и была им даже сильно обеспокоена.

В вопросах, более близких Югославии, со времени моего последнего письма ничего нового не произошло. Я изучаю теперь перспективы Балканского пакта. Мое мнение не совпадает с докладом Сокольницкого от 12-го с.м. Наоборот, я не думаю, чтобы у Греции были какие-то антиитальянские тенденции. Это было бы для нее слишком опасно. Я думаю, что на Балканах мы являемся свидетелями процесса консолидации, который можно сравнить со сходными процессами на Испанском, Апеннинском и, наконец, Скандинавском полуостровах. Такой процесс должен пройти боевое испытание конфликтов и смены группировок для того, чтобы наконец привести к некоторой внутренней солидарности против общего врага. Так мне представляются тенденции Югославии в этом вопросе. Конечно, позиция Турции и Румынии в чисто балканских вопросах осложняется их принадлежностью к другим политическим системам. Поэтому в будущем во внутренних балканских отношениях они будут играть частичную роль.

Что касается Румынии, то я пока не вижу признаков реализации договора о посольствах, заключенного в Кракове. Неужели что-нибудь изменилось? Кадере я давно не видел, так как он в течение нескольких недель оставался в Бухаресте, конечно, в связи с внутриполитическими переменами. Мне кажется, что он жаждет министерского портфеля или посольского поста. Даже его персоналу надоело это его постоянное отсутствие, а с точки зрения нормальных отношений это стало прямо невозможно, так как туда посылаются приглашения, но о получении ответа не может быть речи, а г-жа Кадере, которая находится здесь, вовсе не подходит к телефону.

Положение Стоядиновича в последнее время укрепилось, и мне кажется, что вопреки логическим предпосылкам мой инстинкт меня не обманул. Я не исключаю возможности, что он привлечет к сотрудничеству правые элементы и вообще по необходимости отклонится вправо. Конечно, следует выждать, как Народный фронт использует против него его поездку в Рим. Вопрос о конкордате окончательно изъят правительством из обеих палат. Согласно конституции, закон, который в одной сессии не был принят обеими палатами, должен быть снова внесен в парламент, а о возобновлении дискуссии в настоящее время не может быть и речи. Ватикан это прекрасно понимает. Пеллегринетти стал теперь нунцием, и под его влиянием, а также в результате переговоров Стоядиновича в Риме вопрос о конкордате будет возобновлен в иной форме, т. е. из него, по всей вероятности, будут исключены слишком резкие пункты и т. д.

Быть может, при другой атмосфере через год вопрос опять станет актуальным. К тому времени будет достигнуто какое-нибудь соглашение и с православием. Что касается русской эмигрантской церкви, то о ее намерении переехать в Берлин здесь ничего неизвестно. Однако она уже не является препятствием признанию СССР, а наоборот. Между тем другие соображения решительно исключают возможность его признания Югославией (уменьшение его значения в Европе и т. д.).

Сердечный привет,

Роман Дембицкий.

Верно:

НАЧ. IV СЕКТОРА VII ОТДЕЛА ГУГБ НКВД

КАПИТАН ГОС. БЕЗОПАСНОСТИ (Фурман)