Текст книги "Великие русские путешественники"

Автор книги: Лев Берг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

Первое плавание. Неудача. Встреча с чукчами

25 июля 1728 года судно вышло из устья реки Камчатки, погрузив провианту для сорока человек на год.

Шли на север. Под 64,5° северной широты к судну пригребли в кожаной лодке восемь чукоч, с которыми вели переговоры при посредстве переводчиков-коряков, находившихся на «Св. Гаврииле».

Чукчи сообщили, что в море есть остров, на котором живут люди их рода. Действительно, через два дня был открыт остров, названный островом св. Лаврентия. Но следует иметь в виду, что на этом острове живут не чукчи, а эскимосы.

Вскоре вошли в пролив, который теперь называется Беринговым. 24 августа под широтою 65,5° стали держать совет, итти ли дальше к северу и, если итти, то как далеко.

Чириков советовал повернуть на запад к устью реки Колымы, ибо иначе нельзя разрешить вопроса, соединена ли Азия с Америкой или нет: Азия могла соединяться с Америкой и западнее того места, где находился «Св. Гавриил». В случае надобности, продолжал Чириков, следует поискать гавани, где можно было бы зазимовать.

Однако Беринг не последовал совету рассудительного и храброго моряка и через два дня, не видя нигде земли, велел повернуть обратно, решив, что задача решена: Азия не соединяется с Америкой. Как мы видели, этот вопрос был еще за 80 лет до Беринга разрешен Дежневым, но в то время об открытиях Дежнева было мало кому известно.

На обратном пути Беринг открыл в самом узком месте Берингова пролива остров Диомида. На самом деле здесь два острова: Ратманова и Крузенштерна. Между ними теперь проходит граница, отделяющая СССР от Соединенных Штатов Северной Америки. В самом узком месте пролива Беринга Азия отделена от Америки расстоянием в 89 километров.

Остров Ратманова, принадлежащий Союзу ССР и населенный эскимосами, имеет в длину 5 километров; берег Азии отстоит на 32 километра от острова.

Другой остров, Крузенштерна, расположен в 3,5 километрах от соседнего и в 40 километрах от берега Америки, именно – от Аляски. Живут на нем тоже эскимосы. В ясные дни с острова Крузенштерна можно видеть оба материка: Азию и Америку.

На обратном пути снова встретились с чукчами, которые привезли для продажи мясо, рыбу, шкуры лисиц и песцов.

12 сентября прибыли после полуторамесячного плавания в устье реки Камчатки.

В марте 1730 года Беринг, Чириков и другие участники экспедиции вернулись через Сибирь в Петербург.

Здесь Берингу было указано, что он не решил с очевидностью поставленный перед ним вопрос, соединена ли Азия с Америкой, ибо, как говорил Чириков, мост между материками мог находиться западнее или севернее курса «Св. Гавриила».

Поэтому вскоре по возвращении Беринг представил проект новой экспедиции. Указ о снаряжении ее последовал в апреле 1732 года.

Цели второй камчатской экспедиции были таковы: установить, есть ли соединение «Камчатской земли» с Америкой, достичь берегов Америки и исследовать всесторонне эти берега, проведать Курильские острова и Японию, узнать, можно ли пройти морем из устья Колымы до Анадыря и Камчатки.

По проекту Беринга, и вторая экспедиция должна была достичь Камчатки сухим путем, через Сибирь, как и первая.

Однако президент адмиралтейств-коллегии адмирал Николай Федорович Головин внес предложение осуществить экспедицию морским путем – кругом Южной Америки, мимо мыса Горн и Японии. Головин брался даже стать во главе такого предприятия.

Но эта замечательная мысль в те времена не нашла поддержки, и первое русское кругосветное плавание состоялось лишь в 1803—1806 годах под начальством капитанов Крузенштерна и Лисянского, избравших именно тот путь, который был предложен Головиным, – мимо мыса Горн.

Втором камчатская экспедиция. Новые открытия

Вторая камчатская экспедиция направилась на Дальний Восток, так же как и первая, через Сибирь.

Первым помощником Беринга был назначен А. И. Чириков.

Кроме партии, которой надлежало плыть Тихим океаном к Америке, было снаряжено еще два отряда: один, – которому поручалась опись северных берегов Сибири; другой, – целью которого были всесторонние исследования Сибири. В состав этого последнего отряда входил, между прочим, С. П. Крашенинников, знаменитый путешественник по Камчатке.

Среди славных моряков, впервые положивших на карту северные берега Сибири, нужно упомянуть имена Овцына, Прончищева, братьев Лаптевых, Челюскина и многих других.

Опись северных берегов Сибири есть совершенно исключительный подвиг, делающий имена наших моряков бессмертными в истории географических открытий.

Только через два с лишним года грузы экспедиции были доставлены в Якутск. К концу 1736 года в этом городе собрались Беринг, Чириков и другие участники,– всего, считая с командой, служилыми и ссыльными, назначенными для перевозки тяжестей в Охотск, до 800 человек. Понятно, что управлять таким громадным количеством людей было очень трудно. Одного продовольствия требовалось в год до десяти тысяч центнеров.

Весною 1737 года Чириков прибыл в Охотск. Здесь экспедиция занялась постройкой судов.

В начале 1740 года Чириков сделал Берингу такое предложение: он отправится в плавание на северо-восток от Камчатки с целью осмотреть берега Америки, а к осени вернется в Охотск. Но Беринг отверг этот план как не соответствующий инструкции.

Осенью 1740 года суда (пакетботы) «Св. Петр», под начальством Беринга, и «Св. Павел», под командой Чирикова, вошли в Авачинскую губу на Камчатке. Гавань, где остановились суда, одну из лучших в мире, Беринг назвал Петропавловской в честь судов экспедиции. Здесь был основан Петропавловск, в настоящее время сильно разросшийся и процветающий центр Камчатской области.

15 июня 1741 года «Св. Петр» и «Св. Павел» вышли, наконец, из Авачинской губы в море, имея: первый всего 77 человек команды, второй – 75.

Беринг следовал впереди, а Чириков позади, километрах в восьми. Но через два дня Беринг приказал Чирикову итти впереди, отдавая преимущество его опытности.

1 июля суда находились примерно в 180 километрах к югу от острова Амчитка, одного из Алеутских островов. Здесь во время свежего ветра суда потеряли из виду друг друга и более никогда уже не встретились. 27 июля Беринг, после полуторамесячного плавания, увидел американский берег: снеговые хребты и громадную гору св. Ильи, одну из высочайших в Северной Америке, – она достигает высоты в 5 520 метров. После высадки на острове Каяк (примерно под 60° северной широты) Беринг повернул обратно к Камчатке. На пути туда были открыты острова Шумагинские, Алеутские и Командорские.

После весьма бедственного плавания судно потерпело крушение у острова, названного впоследствии именем Беринга. Здесь 8 (19) декабря 1741 года, ровно через месяц после высадки на остров, Беринг скончался.

Плавание Чирикова. Неизвестная земля. Индейцы

Разлучившись с пакетботом «Св. Петр», Чириков сначала искал его, а потом направился к берегам Америки. В ночь на 26 июля 1741 года под 55°36' северной широты увидели высокие горы и лес. Это был мыс Аддингтона на одном из островов к западу от острова принца Уэльского, в южной части нынешней территории Аляски, в области распространения индейцев-тлинкитов.

Таким образом, Чириков достиг американских берегов на полтора суток раньше Беринга. Не найдя удобного места для стоянки, Чириков повел свое судно вдоль берега на северо-запад.

Через два дня, под широтою 57°50', послали на берег штурмана Абрама Михайловича Дементьева с десятью вооруженными людьми. Им дана письменная инструкция об отыскании якорного места, об условленных сигналах с кораблем «Св. Павел» и о переговорах с жителями. Требовалось узнать: как называется земля, под чьею она властью, сколько жителей. Для местного населения были переданы подарки: один котел медный и один железный, двести штук коралловых бус, китайский табак, иглы, китайские материи, а также русские бумажные деньги на cyмму десять рублей – рублевиками.

Далее наказывалось осмотреть землю, леса и травы, искать драгоценных камней и руд, для чего дан образец серебряной руды. Посланные должны были возвратиться не позднее, чем на следующий день. С судна видели, как шлюпка приближалась к берегу, а как приставала, того не усмотрели.

Посланных ждали неделю, но они не возвращались.

В течение этой недели днем на берегу, в месте предполагаемой высадки Дементьева, был замечен огонь. Отправили туда на последней оставшейся лодке боцмана Савельева с одним матросом, с плотником и конопатчиком, дали также запас провизии. Погода была тихая. Видели, как посланные пристали к берегу, но условленного сигнала, зажженного огня, от них не последовало. И эти посланные не вернулись.

Судьба пятнадцати человек из команды Чирикова неизвестна. Чириков думает, что они были предательски умерщвлены здешними индейцами-тлинкитами. Но это мало вероятно: местное население никогда не видало европейцев и не имело основания их опасаться. Возможно, что лодки попали в водоворот, образуемый приливо-отливными течениями, и погибли. Такой случай произошел в этих местах в 1786 году с двумя лодками путешественника Лаперуза.

О штурмане Дементьеве отзываются, что это был человек «молодой, добродетельный, опытный в своем ремесле и ревностный к службе отечества».

На следующий день после отправления Савельева со «Св. Павла» заметили две лодки, сначала принятые за свои. С одной из них, на довольно далеком расстоянии, люди кричали «агай, агай!» – но обе воротились. По-тлинкитски «агау» значит: «иди сюда».

То обстоятельство, что индейцы не хотели приблизиться к судну, утвердило Чирикова в мысли, что они или убили посланных людей, или взяли их в плен. Как бы то ни было, потеря обеих лодок не позволяла делать дальнейшие попытки к высадке. Нельзя было запастись свежей водой.

Решено было итти назад, на Камчатку. Сначала плыли на запад, в недалеком расстоянии от берега. Мореплаватели имели перед собою величественный хребет св. Ильи, покрытый снегами и мощными ледниками. Здесь, у самого берега, вздымались к небу громадные обрывистые пики высотой до 6000 метров. Ледники в этих местах доходят до самого берега моря. На высоте 600 метров над уровнем океана уже находятся вечные снега. Немного есть на земле картин природы, которые по величию могли бы сравниться с тем, что видел в Америке Чириков.

Близ берегов встречали китов, сивучей, моржей, котиков, множество птиц. (Сивуч принадлежит к семейству ушастых тюленей, куда относится и котик.)

Провианта на корабле было мало, еще меньше – воды. Чириков распорядился собирать во время дождей стекавшую с парусов воду. С первых чисел сентября команду стали кормить кашей дважды в день только через два дня в третий, а офицерам давали еду лишь раз в день, а воды всем отпускали столько, чтобы только утолить жажду.

Алеутские острова. Встреча с алеутами и обмен подарками

19 сентября, после свежего ветра, среди непроницаемого тумана, внезапно заштилело, и судно оказалось у самого берега. Едва успели бросить якорь. На следующее утро, когда прояснилось, увидели, что судно занесено в небольшую бухту с высокими безлесными каменистыми берегами.

Это был остров Адак, один из крупных Алеутских островов в группе Андреяновских.

Поутру на семи обшитых кожею байдарах подъезжали местные жители, в каждой – по одному. Это были алеуты – народ, впервые открытый экспедицией Беринга.

За пять дней до Чирикова с алеутами встретился на Шумагинских островах Беринг. Живут алеуты на островах Алеутских, Шумагинских, а также на западном берегу полуострова Аляски. По языку они родственны эскимосам. „Алиют" – по-чукотски значит «островитяне». Так как с Берингом был переводчик чукча, возможно, что русские от него и услыхали это название. Сами себя алеуты называют унанган.

В половине ХVIII столетия алеуты еще, в сущности, жили в каменном веке, и железо только что начало проникать к ним.

Приблизившись к пакетботу «Св. Павел», алеуты сначала повертывались в обе стороны и долго кричали, очевидно – в виде приветствия или молитвы, а потом стали говорить по-обыкновенному. Но на корабль, несмотря на приглашения, взойти не пожелали.

Алеутские лодки были сплошь покрыты обшивкой из тюленьих или сивучьих кож. В некотором расстоянии от кормы был устроен люк с оторочкой из китовых кишок. При помощи шнурка эту оторочку можно затянуть и снова распустить. Сев в лодку через люк, алеут стягивает оторочку вокруг тела; таким образом, вода не может проникнуть внутрь лодки.

Путешественники не находят достаточно слов для похвал алеутской байдарке. Вениаминов, много лет проживший на Алеутских островах, говорит: «Байдарка алеутская столь совершенна в своем роде, что и самый лучший математик очень немного и едва ли что-нибудь может прибавить к усовершенствованию ее морских качеств».

Весло при байдарке двулопастное, то есть имеет лопасть вверху и внизу. Во время гребли весло держат посредине и гребут по обе стороны, то верхнею, то нижнею лопастью. Парусов алеуты никогда не употребляли. Необходимой принадлежностью байдарки служил пузырь, то есть вычищенный сивучий или тюлений желудок; если лодка опрокинется, то, держась за пузырь, ее можно повернуть килем вниз.

Управляли байдаркой алеуты с величайшим искусством; никакой ветер, никакое волнение не страшны им. На байдарке алеуты могли пройти до десяти километров в час, и шлюпка догнать их не в состоянии. Лодка так легка, что на суше ее свободно можно нести, вставив правую руку в люк.

На сидевших в байдарках алеутах Чириков заметил рубашки, сшитые из китовых кишок.

Подарки, которые предлагались алеутам, – чашки, звонки, табак, трубки для курения, иголки, материя, даже медный котел – производили на них мало впечатления.

Китайскую чашку и материю они бросили в воду, а медный котел вернули обратно: он алеутам был не нужен, так как пищу они не варили, а употребляли в сыром или вяленом виде или же жарили на каменных сковородах.

Единственно, что они хотели получить, – это ножи. Алеутов просили привезти в обмен на ножи воду. Действительно, несколько человек привезли в пузыре воду, но, получив нож, воды не хотели дать, требуя на каждого по ножу.

Алеуты дарили нашим черную краску, которая служила у них для раскраски лица во время религиозных церемоний.

Чириков описывает своеобразные алеутские шляпы из древесной коры, выкрашенные в разные цвета. Шапок алеуты вообще не носили, но при поездках на байдарках употребляли деревянные шляпы с длинным козырьком, имевшие назначение защищать глаза от морских брызг. Шляпы эти ценились очень дорого. Одну такую шляпу алеуты подарили Чирикову.

Вечером того же дня «Св. Павел» снялся с якоря и продолжал свое плавание на запад.

Трудности. Возвращение на Камчатку и новоя экспедиция

Недостаток воды и пищи давал себя чувствовать все более и более. Стали варить кашу только через день, а в остальное время питались сухарями и маслом, иногда отваривая солонину в морской воде. С 25 сентября стали варить кашу по одному разу в неделю и выдавать в день только по пяти чарок воды.

Из команды многие были больны цынгой. В конце сентября заболел и Чириков и уже не мог выходить наверх.

Управление судном было поручено штурману Ивану Елагину, который тоже был болен. За распорядительность и служебную дисциплину Чириков произвел Елагина в лейтенанты.

Bо время плавания усмотрели два из самых западных Алеутских островов – Агатту и Атту.

Наконец, 19 октября 1741 года мореходы увидели Авачинскую губу на Камчатке. Из семидесяти человек экипажа вернулись только 49.

Плавание Чирикова есть истинное торжество мореходного искусства. Несмотря на бедствия от недостатка воды и пищи, от цынги и невероятных штормов, Чирикову всё же удалось привести свое судно обратно на Камчатку.

В следующем, 1742 году Чириков, не совсем еще оправившийся от болезни, решил опять заняться исследованием американских берегов. Имея только одного офицера Елагина, он вышел из Авачинской губы на восток и положил на карту гористый безлесный остров, названный им островом Федора (ныне остров Атту).

Из-за неблагоприятных ветров и постоянных туманов Чириков был вынужден повернуть обратно к Камчатке. На обратном пути Чириков видел остров Беринга, обошел его с южной стороны и назвал его островом св. Иулиана.

Был момент, когда «Св. Павел» находился всего в семи километрах от берега острова, на котором тогда терпел бедствие экипаж «Св. Петра», о чем Чириков не знал.

12 июля Чириков вернулся в Петропавловскую гавань, а через полтора месяца был в Охотске.

Здесь пакетбот «Св. Павел» был поставлен в безопасное место, а сам Чириков с частью команды отправился в Якутск.

Затем он жид в Енисейске и только в марте 1746 года вернулся в Петербург, где составил две карты северной части Тихого океана.

Вскоре он был назначен в Москву. Здесь этот великий мореплаватель скончался в начале декабря 1748 года в чине капитан-командора.

В лице Алексея Ильича Чирикова мы чтим одного из самых выдающихся путешественников. Знанием морского дела, образованностью, преданностью делу он превосходил всех участников обеих камчатских экспедиций. И прав был М. В. Ломоносов, когда говорил, что Чириков был главным лицом во второй камчатской экспедиции.

В.М. Головнин

Годы ученья и первые плавания

Есть три великих русских мореплавателя, которыми гордится как русская наука, так и русский военный флот. Это – Василий Михайлович Головнин, Михаил Петрович Лазарев и Степан Осипович Макаров.

Жизнь Василия Михайловича Головнина, богатая событиями, чрезвычайно поучительна. Это был боевой моряк, ученый-географ, талантливый писатель. К этому надо прибавить, что Головнин принадлежит к тем русским гуманным путешественникам, исследователям далеких стран, к которым относятся Литке, Семенов-Тян-Шанский, Миклухо-Маклай, Потанин и другие.

Вот что, например, читаем мы у Головнина по вопросу о различных расах:

«Обширный ум и необыкновенные дарования достаются в удел всем смертным, где бы они ни родились, и если бы возможно было несколько сот детей из разных частей земного шара собрать вместе и воспитывать по нашим правилам, то, может быть, из числа их с курчавыми волосами и с черными лицами более вышло бы великих и редких людей, нежели родившихся от европейцев».[5]5
  В. М. Головнин. Путешествие на шлюпе «Камчатка» 1817– 1819. I, СПб., 1822, стр. 337—338.


[Закрыть]

В. М. Головнин родился в 1776 году в Рязанской губернии. Он рано лишился родителей. Родственники отдали двенадцатилетнего мальчика в морской кадетский корпус. Здесь молодой Головнин выделялся своими способностями, понятливостью, дисциплиной и прилежанием. Всего 14 лет от роду Головнин, имея уже чин гардемарина, участвовал в сражениях со шведами в Финском заливе За проявленную в трех боях храбрость он был награжден медалью. В 1793 году Василий Михайлович окончил морской корпус и с того времени находился в беспрерывных плаваниях как в наших водах, так и за границей – в Швеции, Норвегии, Англии, Голландии.

В 1799 году находился при высадке десанта на берег я Голландии и принимал участие в нескольких сражениях.

Плавал четыре года на английских военных судах, причем участвовал в боевых действиях у берегов Франции и Испании. Особенно отличился Головнин, когда, вызвавшись добровольцем, ворвался на палубу греческого пиратского корабля и сражался там с «необыкновенною отвагою», как писал его командир.

Плавание на «Диане». Арест на мысе Доброй Надежды. План Головнина. Камчатка

Вернувшись весной 1806 года на родину, Головнин вскоре был, как опытный моряк, назначен командиром военного шлюпа «Диана». Шлюп этот, построенный в России, на реке Свири, имел в длину 27 метров и водоизмещение в 300 тонн.

«Диане» поручалось отвезти товары в русские владения в Америке, а вместе с тем производить географические исследования в северной части Тихого океана. Прежде всего «Диана» должна была посетить Камчатку.

25 июля 1807 года «Диана» вышла из Кронштадта в море. Прибыв в Копенгаген, Головнин застал здесь много английских военных судов, которые бомбардировали город. Датчане отвечали сильным огнем с береговых батарей. Головнин высаживался на берег и имел свидание с командующим датскими войсками.

Летом 1807 года Россия заключила с Наполеоном мир в Тильзите. Это вызвало напряженные отношения с Англией, которые вскоре перешли в открытые военные действия. Головнин прибыл в Англию, в Портсмут, когда положение было тревожным, но война еще не начиналась. Поэтому Головнин просил, через русское посольство, у английского правительства разрешения на свободное и безопасное плавание. Такое удостоверение и было выдано «Диане», как судну, отправленному с научной целью. Подписано оно было в тот самый день, когда была объявлена Англией война России.

Из Портсмута «Диана» вышла 1 ноября. Головнин имел намерение достичь Камчатки Тихим океаном, вокруг мыса Горн.

Посетив берега Бразилии и запасшись здесь провизией, «Диана» достигла мыса Горн, но здесь начались такие жестокие встречные ветры, что Головнин переменил свое решение и предпочел плыть на Камчатку вокруг мыса Доброй Надежды. Но когда «Диана» прибыла в Кейптаун, англичане, несмотря на удостоверение, задержали шлюп, «впредь до получения распоряжений из Лондона».

Шлюп был поставлен на двух якорях в самом дальнем углу залива, между английскими военными судами; все паруса на «Диане» были отвязаны.

Прошел год с лишним, а никаких вестей, касающихся корабля, не поступало. И вот Головнин решается на смелое и весьма рискованное дело. В сумерки, при сильном ветре и дожде, он приказал отрубить якорные канаты, поднять штормовые паруса и вышел из гавани. «Едва успели мы, – рассказывает Головнин, – переменить место, как со стоявшего недалеко от нас судна тотчас в рупор дали знать на вице-адмиральский корабль о нашем вступлении под паруса. Какие меры были приняты, чтоб остановить нас, мне неизвестно».

Когда гавань оказалась позади, все – и матросы и офицеры – стали привязывать и поднимать паруса и вообще готовить корабль к океанскому плаванию. Несмотря на ветер, дождь и ночную темноту, через два часа всё было готово, и «Диана» под всеми парусами понеслась по открытому морю.

«Таким образом, – говорит Головнин, – кончилось наше задержание, или, лучше сказать, наш арест на мысе Доброй Надежды, продолжавшийся один год и 25 дней».

План Головнина состоял в том, чтобы от мыса Доброй Надежды пойти на юг, затем обогнуть Австралию, повернуть на север между Австралией и Новой Зеландией и плыть к Камчатке.

План удалось осуществить благодаря геройскому поведению экипажа. Нужно заметить, что на судне ощущался недостаток в продовольствии, а особенно в сухарях; поэтому команда и офицеры получали менее двух третей положенного продовольствия.

По пути останавливались только на Новогебридских островах (к востоку от Австралии), именно у острова Танна. Архипелаг этот после Кука никем не посещался. После почти двухмесячного плавания, во время которого наши мореплаватели не видели ни земли, ни одного судна, они оказались среди роскошной тропической природы.

На острове виднелся вулкан, извергавший густой черный дым; ночью из жерла поднималось пламя.

Жители встретили путешественников дружелюбно, поднимались на палубу корабля, приносили для мены кокосовые орехи, сахарный тростник, плоды хлебного дерева и другие продукты тропической природы. Европейская еда и напитки не понравились островитянам. Головнин посетил местного старшину в его скромном жилище, здесь гостя потчевали кокосовым молоком из только что сорванных орехов.

Простояв на Новогебридских островах несколько дней и запасшись водой, свежей провизией и дровами, Головнин отправился в дальнейший путь. 25 сентября 1809 года «Диана» бросила якорь в Петропавловске-на-Камчатке. Всё путешествие сюда длилось два года и два месяца.

На Камчатке Головнин провел две зимы, 1809—1810 и 1810—1811 годов, посетив за это время разные места полуострова.

В мае 1810 года он совершил плавание в северо-западную Америку, куда отвез запас хлеба, а кроме того, производил там описи.