Текст книги "Погоня за призраком"

Автор книги: Лев Дворецкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)

– Но у меня есть распоряжение держать Сенина, даже не пускать к нему посетителей, – робко возразил Павел Ерофеевич.

– Ерунда, – отрезал Тимофей-Севостьянов. – Я же довел до вашего сведения, что попал он к вам по ошибке. Кстати, чье это распоряжение?

Незванный замешкался, никого не назвал, лишь произнес нерешительно:

– Но тогда мне нужна официальная бумага…

– Будет вам и бумага, а сейчас выполняйте! – отрезал Тимофей и дал отбой.

Это был риск. Главврач мог позвонить в свое министерство, если приказ относительно Сенина шел оттуда, и посоветоваться, как ему поступить. Шума тогда не избежать. Но все обошлось. Главврач вошел в кабинет и передал распоряжение «генерала Севостьянова», добавив:

– Мы подготовим выписку из истории болезни Льва Георгиевича, пришлите кого-нибудь за ней.

– Спасибо, – поблагодарил Тимофей, – но это лишнее. Он абсолютно здоров, и никакого лечения ему не требуется. Не мне вам говорить об этом. Те, кто поместил его сюда, понесут наказание.

– Надеюсь, вы не меня имеете в виду? – тревожно поднял на него глаза главврач.

Тимофей выдержал взгляд, насколько это было нужно, чтобы придать словам больший вес, и со значением произнес:

– Не о вас, речь о других. И пока Лев Георгиевич переодевается, я надеюсь, вы все же ответите на мой вопрос: кто «помог» попасть сюда Сенину?

– Это врачебная тайна.

Тимофей рассмеялся:

– Вы, оказывается, еще и шутник. – Потом посерьезнел: – Мне не хотелось бы расследовать эту неприятную историю. Я слышал о вас как об опытном профессионале, специалисте своего дела. Больница под вашим руководством на хорошем счету. Зачем же портить свою биографию?

– Понимаете, меня строго предупредили…

Это был уже обнадеживающий признак, и Тимофей дожал врача:

– Лучше будет, если мы здесь, у вас, все закончим, и вам не придется давать показания нашим сотрудникам. Уверяю вас, все, что вы мне скажете, останется между нами.

– И вы на меня не будете ссылаться при выборе доказательств?

– Даю слово.

Павел Ерофеевич махнул рукой:

– А, ладно, была не была, все равно придется отвечать. Льва Сенина доставили в больницу в сильно возбужденном состоянии. Здесь ему дали успокоительные средства, и он мог уже на следующий день отправляться домой. Однако позвонили из нашего министерства и сообщили, что Лев Сенин очень опасный экземпляр и что некоторые высокие чины весьма заинтересованы в его продолжительном лечении. Мне были обещаны весьма привлекательные ссуды для больницы. Пришлось согласиться.

– Спасибо за информацию, – поблагодарил Тимофей и доверительно посмотрел на Незванного: – Поскольку у нас с вами уговор – никому ни слова о том, что здесь произошло, я бы не советовал вспоминать мой визит и звонок генерала Севостьянова. А если кто поинтересуется состоянием Льва Георгиевича, вы, я уверен, сможете дать квалифицированный ответ.

Валерий терпеливо ждал его внизу, читая газету. Увидев Льва Георгиевича, он поприветствовал его, как старого знакомого, будто знал его раньше, а Тимофею сказал:

– Я готов был уже отправиться в эту обитель выручать тебя.

Тимофей дружески похлопал его по плечу:

– Спасибо за заботу, но ты еще больше выручишь меня, если по дороге подбросишь Льва Георгиевича до его дома. Поехали.

Сенин жил почти рядом, всего за каких-то три квартала, так что через несколько минут они были уже на месте. Лев Георгиевич пригласил ребят зайти к нему, но Тимофей отказался, сославшись на дефицит времени.

– Лучше мы в машине вас подождем, – сказал он, – так будет правильнее.

Лев Георгиевич обернулся быстро. Он принес копии платежных документов, а также сообщил номер служебного телефона Гавриила Калганова, о чем просил Тимофей.

Как только Сенин скрылся в подъезде, Тимофей облегченно вздохнул:

– Кажется, начало положено, теперь проще будет идти по следу.

Валерий вопросительно уставился на него:

– Ты можешь не говорить загадками?

– Теперь могу, – кивнул Тимофей. – Лев Георгиевич Сенин, которого мы подвезли, бывший заместитель Зубкова. Тот упрятал его в психушку, потому что он слишком много знал. Понадеялись на главврача. Его не то купили, не то пригрозили, но держал он Сенина крепко. Я пошел на хитрость и немного приврал. В общем, врач отпустил Льва Георгиевича. Сенин назвал мне имена людей, которые опекали и покрывали Зубкова. Если удастся доказать их причастность к делам этого банка, от наказания им не уйти.

Валерий покачал головой:

– Ох, Тимка, в неравную борьбу ты вступил. Сломают тебе хребет. Вон Зубкова, казалось, уже приперли к стене, а выскользнул, живет себе припеваючи. Их надо мочить на месте, где застал, только тогда будет результат.

– Патронов не хватит, – хмыкнул Тимофей, – а если серьезно, то мы не киллеры. Оружие надо пускать в ход, когда тебе грозит опасность. Ты сам это прекрасно понимаешь. Да и превращать бандитов в жертвы – себе дороже. Нет, так нам поступать нельзя. Подход к ним нужен осторожный, с фактами и доказательствами, чтобы никуда они не могли деться, кроме как на нары. И надолго.

– Но Зубкова ты вроде со всех сторон обложил, а он все равно ушел, – снова повторил Валерий. – Попадись он мне, я бы его живым не выпустил.

– Опять ты за свое, – поморщился Тимофей. – Зубков выскользнул по одной причине: мы ошиблись, надо было вначале браться за тех, что стоят выше них. Рыба, как известно, с головы тухнет. – Он пытливо взглянул на друга: – Чего ты мне возражаешь, спор вдруг затеял? Времени на это нет.

Валерий картинно воздел руки:

– Все-все, понял.

Тимофей вытащил из кармана сотовый, набрал служебный номер Калганова. Он был на месте. Тимофей представился, сказал коротко:

– Мне надо с вами поговорить.

У того дрогнул голос:

– Заходите, буду ждать.

Они подъехали к Центробанку. Пропуск уже был заказан. Тимофей поднялся в управление, возглавляемое Гавриилом Калгановым. Он ожидал, что войдет в просторный кабинет, обставленный богатой мебелью, с дорогими коврами и шторами, как это было у Геннадия Зубкова. На удивление, ничего похожего у Калганова он не встретил. Обыкновенная большая комната, со столами, составленными буквой «Т», и простыми стульями, блестящий паркет, никаких ковров. Хозяин кабинета вышел ему навстречу, протянул руку, пригласил сесть. Тотчас вошла девушка, накрыла столик, поставив кофе и «пузырек».

– Это всего лишь легкий ликер, – пояснил Калганов, поймав вопросительный взгляд Тимофея, и озабоченно спросил: – Так чем могу служить?

Тимофей, не торопясь, отпил немного кофе, поднял на него глаза:

– Вы не догадываетесь?

Тот развел руками:

– Простите, нет.

– Тогда вот вам загадка. – Тимофей сделал еще глоток и продолжал: – Некий банкир, пользуясь бесконтрольностью и покровительством свыше, совершал крупные финансовые аферы, подстроил мнимое ограбление банка, успешно перекачивая валюту за рубеж. Благодаря его действиям, банк обанкротился, деньги вкладчиков исчезли. – Тимофей посмотрел на Калганова: – Как бы вы поступили с ним, будь на то ваша воля? Вот вам три варианта: отдали бы в руки правосудия, не обратили бы внимания, помогли бы банку подняться с помощью соответствующих финансовых вливаний.

Тимофей не мог не заметить, как нервничает его собеседник. Взгляд стал настороженным, пальцы слегка подрагивали. Видно было, что он старается справиться с волнением, но у него не получается.

– Мне трудно ответить на ваш вопрос, я не специалист, – с трудом выдавил он.

– Не прибедняйтесь, вы же без колебаний точно в такой же ситуации добились ссуд и кредитов для банка Геннадия Зубкова. Это неопровержимый факт. И я пришел, чтобы задать вам один единственный вопрос – почему вы это сделали?

Калганов молчал.

– На вас нажали?

Калганов отрицательно качнул головой.

– Значит, по собственной инициативе?

Тот кивнул.

– Что заставило вас пойти на это?

– Мы многим банкам помогаем встать на ноги, – вяло произнес он.

– Да? Назовите хоть один.

– Я не готов ответить. Сделайте официальный запрос, и я подготовлю справку для вашего ведомства.

Тимофей насмешливо посмотрел на него:

– Вы сами не верите в то, что говорите. Придется вам помочь. Вас с Зубковым связывает партнерство, поэтому вы его поддерживаете и покрываете. На это есть документы и свидетельские показания. Доказано и то, что он делился с вами по принципу: «это мне, а это снова мне». Зубков дурит вас вовсю, а вы не замечаете или вид делаете.

У Калганова заиграли желваки.

– Не может такого быть, – вырвалось у него. – Вы хотите натравить меня на Зубкова.

Тимофей пожал плечами:

– Я не собираюсь вас учить. Но не видеть, что творится у себя под носом, – это непрофессионально.

– Да-да, вы, наверное, правы, он зарвался, пора его призвать к порядку, я обещаю, мы это сделаем.

– Кто это «мы»?

– Я имею в виду Центробанк.

– И что вы собираетесь делать?

– Прежде всего прекратим поддерживать, пусть сам выкручивается, как может. Кроме того, мы… – Калганов осекся под пристальным взглядом Тимофея.

– Зубков преступник, – отрезал он, – а вы его партнер. И хотя делился он с вами далеко не поровну, это отнюдь не уменьшает вашу вину. Я мог бы прямо сейчас вас арестовать. Но вы, не скрою, мне симпатичны, и мне не хотелось бы портить вашу карьеру. Предлагаю вам вариант. Вы пишете на имя начальника Управления по борьбе с экономическими преступлениями заявление, где все чистосердечно рассказываете о делах Зубкова. Я же обещаю вам полную конфиденциальность. – Тимофей отлично понимал, что никто не давал ему такие полномочия, но поиграть с подобными типами, как этот, с пользой для себя не грех. Был бы результат.

– Я знал о его жадности и даже коварстве, – признался Калганов.

– Да? – удивился Тимофей. – Чего же вы тогда взяли его в партнеры?

– Мне было невыгодно рвать с ним отношения. Я пользовался его услугами. Среди коллег это случается.

– Деньгами? – уточнил Тимофей.

– Ну зачем вы так сразу, – укоризненно покачал головой Калганов.

– А разве нет? – Тимофей вытащил из кармана «платежку», показал ему и громко прочитал: – Двести пятьдесят тысяч. Не рублей. Долларов. Вы их уже получили?

Калганов побледнел. Он не ожидал этого. Замешкался.

– Поймите, – стал торопливо объяснять, – эта сумма была предназначена на благотворительные цели…

– Ну, например, на особняк в Подмосковье, – перебил его Тимофей и, не давая ему опомниться, продолжал: – Так что еще вас привлекало, кроме денег, к сотрудничеству с Зубковым?

– Деньги – это не главное, – промямлил Калганов.

– Может, объясните?

– Пожалуйста, – немного оживился он, надеясь своим откровением завоевать симпатию офицера спецслужбы. – Коротко говоря, это стратегический интерес. Зубков – фактический хозяин в своем банке. Он может проделывать сложные финансовые операции, причем быстро и четко. Теперь представьте, что у Зубкова есть партнер, от которого во многом зависит благополучие его банка. Может ли он отказать ему в просьбе провести через этот банк какую-то очень нужную для него финансовую операцию? Вряд ли. Вот в чем привлекательность нашей с ним дружбы.

– Понятно. Не забудьте и об этом написать в своем заявлении.

– Э, нет, – покачал головой Калганов, – пусть это останется между нами. Свои методы я не собираюсь ни с кем обсуждать. Тем более что высказался я чисто в теоретическом плане и, если вы заметили, без фактов и доказательств. Я напишу только о Зубкове и его делах, о которых мне известно. Пора с ним кончать. Он прокололся со всех сторон. А себя вмешивать в его темные махинации мне нет никакого резона.

– Ладно, пишите о Зубкове, – кивнул Тимофей и вроде бы собрался уходить. Спросил как бы между прочим, с показным равнодушием: – Кто такой Сарычев и что связывает с ним вас и Зубкова?

Калганов на миг растерялся, не ожидая подобного вопроса.

– А почему вы меня об этом спрашиваете? – нерешительно поднял он глаза на Тимофея.

– По нашим сведениям, вы с ним в неплохих отношениях. Нам уже многое о нем известно, и хотелось узнать вашу точку зрения.

Калганову понравился такой поворот:

– Не знаю, о каком Сарычеве идет речь. Если о Константине Савельиче, то я действительно давно знаком с ним. Он работает в президентской команде. Не думаю, чтобы с Геннадием Зубковым его что-то связывало. Хотя… – Калганов запнулся, – все может быть.

– Вы натолкнули меня на интересную мысль, – подмигнул ему Тимофей, вновь усаживаясь напротив Калганова. – Раз вы старые приятели, то вам ничего не стоит пригласить его, скажем, на свой день рождения.

– Ну, в принципе – да, – улыбнулся он, еще не улавливая смысла сказанного.

– Тогда звоните и приглашайте.

– Вы шутите?

– Нисколько.

Калганов возмутился:

– У меня день рождения, с вашего позволения, через четыре месяца.

– В данном случае это не имеет значения, – сказал Тимофей. – Мне надо задать ему несколько вопросов, а это можно сделать лишь в непринужденной обстановке. Желательно у вас дома. Вы же решили помочь нам, так не отказывайтесь. Все это вам зачтется. Звоните и приглашайте к себе на ужин часиков на девять вечера.

– Но Костя может не согласиться…

– А вы попробуйте.

Калганов взялся за телефон. Набрал номер. Послушал, положил трубку:

– Никто не отвечает.

Тимофей достал свою записную книжку, где были записаны координаты Сарычева, и сам позвонил. Ответил ему мужской голос. Он передал трубку Калганову. Тот взял ее, оправдываясь, мол, он, видно, только что пришел.

Чувствовалось, что Сарычев обрадовался звонку. Морщины на лице Калганова разгладились, на губах заиграла улыбка, разговор пошел сразу живой и непринужденный. Приглашение Сарычев принял. Как сказал потом Калганов, он обещал прийти, только не раньше десяти, если не задержат непредвиденные обстоятельства.

Теперь Тимофей мог покинуть кабинет. Взяв у Калганова домашний адрес и обещание подготовить к его приходу свое «признание», он распрощался с ним до вечера.

Тимофей понимал, что сильно рискует. Не исключено, что его визит к ответственному сотруднику Центробанка будет не очень успешным. Калганов может в любой момент отказаться от признаний и вообще от своих слов, да и предупредить того же Сарычева. Правда, у Тимофея остается козырь: весь диалог он записал на диктофон. Но это слабое утешение. Подобные доказательства не всегда принимают во внимание. Во всяком случае, Тимофей придет на «день рождения» к Калганову. Очень хочется познакомиться с Сарычевым. Он представлялся ему крепким орешком. Подступиться к нему обычным способом, например официальным вызовом на беседу в управление, вряд ли возможно. Тут нужны были бы веские причины. У Тимофея таковых нет. Только финансовые документы, подтверждающие факт перевода денег на счет известной фирмы. А признания Калганова – пока только слова. Нужно доказать, что он получал от Зубкова деньги. Тимофей рассчитывал на неожиданность. Предъявление Сарычеву банковских документов должно, как полагал Тимофей, развязать ему язык.

Времени до вечера было еще много, и Тимофей решил не оставлять «на потом» поиски Кирилла с Кажлаевым. Для себя он определил Кирилла как «шестерку» Зубкова, хотя понимал, что это слишком просто. Самонадеянный, хитрый, коварный и бессердечный тип, готовый ради денег на любую подлость, Кирилл сумел настроить Ирину против него, убедил, будто он, Тимофей, замешан в том, что с ней случилось. И она поверила. Обида на Иру не проходила, но еще сильнее кипела ненависть к Кириллу. «Где он отсиживается, кто ему помогает?» – задавал он себе вопросы.

– Какие проблемы? – прервал его размышления Валерий. Он терпеливо ждал друга все то время, пока тот находился в Центробанке.

Тимофей ничего не скрывал. Сказал, что сейчас у него, как гвоздь в пятке, боль – рассчитаться с Кириллом и Кажлаевым.

В квартиру Кирилла Тимофей поднялся один. На площадке никого не было. Позвонил. Тишина. Открыть замок отмычкой ничего не стоило. Он вошел. Квартира была пуста. Однако чуть теплый чайник на кухне свидетельствовал, что хозяин недавно был здесь. «Значит, все же ночует дома, – отметил Тимофей. – Придется наведаться к нему в неурочное время». Он вернулся к машине.

– Кирилла нет, – сообщил другу, – навещу еще позже. А сейчас пожалуем к Кажлаеву.

– Думаешь, он тебя ждет?

– Ты знаешь, где Ирин институт? – вместо ответа спросил Тимофей.

Валерий кивнул.

– Тогда жми туда. Ира говорила, что он там преподавал. Узнаем, где сейчас его резиденция.

В институте Тимофею повезло. Он сразу же наткнулся на вывешенный в вестибюле список студентов-выпускников, приглашенных на конкурс в театр Кажлаева. Внизу списка был адрес театра. Как раз то, что было надо. Теперь он найдет этого сукина сына, прячущегося под личиной преподавателя и режиссера.

Поиски театра не заняли много времени. Само помещение расположилось в одном из городских районов и занимало здание бывшего кинотеатра. Тимофей поднялся в кабинет директора.

– Мне нужен господин Кажлаев, – обратился он к мужчине средних лет с гладко зачесанными назад длинными волосами. Зрительная память подсказала, что это именно тот, кого он ищет: Тимофей видел его мельком на тех злополучных фотографиях.

– Да, это я, – с безучастным видом посмотрел на него хозяин кабинета, – чем могу служить?

– У меня к вам дело, абсолютно деликатного свойства, – нерешительно произнес Тимофей, усаживаясь поближе к нему. – Не знаю только, с чего начать.

В глазах собеседника мелькнул интерес.

– Слушаю вас.

– Понимаете, моя сестра – выпускница института – тоже подала документы на ваш конкурс. Но я знаю, что на каждое место претендует очень много ребят. Гарантии, что она пройдет, нет никакой.

В кабинет без конца заглядывали посетители и отрывали их от разговора.

– Что же вы от меня хотите? – скучающе постучал Кажлаев по глади стола.

– Девушка очень красивая и талантливая, она на все готова, чтобы попасть в ваш театр. Да и я сумею вас отблагодарить. Мой бизнес позволяет мне позаботиться о своей сестре.

Кажлаев встал из-за стола, подошел к двери и закрыл ее на ключ. Он уже благосклонно улыбался:

– Я же не каменный, все понимаю, постараюсь помочь. Как ее фамилия?

– Кетлинская Вера.

– Очень красиво звучит, – отметил Кажлаев. Задумался: – Как же нам поступить? Знаете что, пусть она зайдет ко мне домой сегодня вечерком, – он полистал свой календарь, – ну, скажем, после семи. Раньше, к сожалению, не смогу. Не поздно будет? Мы бы обговорили все условия, позволяющие пройти конкурсный отбор.

Тимофей радостно протянул ему руку:

– Обязательно, она взрослая девочка, талантливая, вы не пожалеете о своем решении. Скажите только ваш адрес. Я знал, что мы договоримся.

– Умные люди всегда найдут общий язык, – поддержал его Кажлаев.

Валерий встретил Тимофея хмуро:

– Вижу по твоей довольной физиономии, что Кажлаев мужик гостеприимный, а у меня уже голодная икота начинается.

Тимофей рассмеялся:

– Он был очень щедр, но лишь на обещания. Другого от него мне и не надо было. Зато сейчас мы с тобой завалимся куда-нибудь. Мы это заслужили. Я тоже здорово проголодался.

Рассчитавшись с официантом, они двинулись на улицу. Тимофей посмотрел на часы, взялся за руль:

– Едем к Кажлаеву. Ему, пожалуй, уже невтерпеж в ожидании гостьи. Представляю его выражение, когда вместо девушки увидит меня.

Тимофей умел выжимать скорость. Прибыли они как раз к семи.

– Возьми меня с собой, – попросил Валерий.

Тимофей положил руку ему на плечо:

– Пойми, я должен с ним сам разобраться. А у тебя еще будет сегодня возможность поработать. Обещаю.

Кажлаев долго не открывал дверь на его звонок, пытаясь рассмотреть в глазок посетителя. Никого не увидел, так как Тимофей терпеливо стоял в сторонке. Наконец он решился, приоткрыл, высунув голову. Тимофей рванул дверь на себя, да так, что Кажлаев, державший крепко дверную ручку, вылетел на площадку. Перепуганный до смерти, он столкнулся с Тимофеем, ошалело смотрел на него, ничего не понимая. Наконец до него дошло, кто перед ним, и он растерянно выдавил из себя:

– Что за шутки, я ждал вашу сестру, а явились вы. Зачем? Где она?

– Давайте зайдем в квартиру, я все объясню.

– Да-да, конечно, прошу, – засуетился он.

Он вошел первым, Тимофей – за ним. Негромко произнес ему в спину:

– Я думал, Кирилла застану у вас.

До того не сразу дошло, и он механически ответил:

– Киря только что ушел, мы с ним немного выпили, – потом опомнился, испуганно обернулся: – Постойте, а вы откуда его знаете? – Натолкнулся на тяжелый взгляд Тимофея и только тогда догадался, с чем связан его визит. Но виду не подал. – Присаживайтесь. Я чувствовал, что кто-то из близких Ирины выйдет на меня. Мне давно надо было разыскать вас и все объяснить.

Тимофей продолжал стоять, с трудом сдерживая себя, чтобы не врезать от души по этой наглой физиономии.

– Мы взрослые люди, давайте спокойно и взвешенно все обсудим, – продолжал вещать Кажлаев.

– С тобой, рыло поганое, у меня нет никакой охоты разговаривать, – шагнул к нему Тимофей.

Кажлаев отступил к столу, на котором стояли бутылка «Наполеона» с оставшимся на дне коньяком и два бокала. «Неплохо поддали они с Кириллом», – отметил про себя Тимофей.

– Позвольте же объясниться, мы же цивилизованные люди, – заговорил Кажлаев елейным голосом. – Все произошло помимо моей воли. Это Кирилл со своим приятелем привели сюда девушку. Я ее не трогал. Они вдвоем… – Он вдруг быстро нагнулся к ящику комода. В его руках сверкнул нож. Кажлаев в момент изменился, оскалил зубы, лицо исказилось злобой. Он прыгнул на Тимофея, целясь ножом в грудь.

Не делал бы он этого, возможно, все бы обошлось. Но разве мог Кажлаев знать, что такое реакция каратиста, не говоря уже о каскаде его оборонительных и атакующих приемов, не оставляющих противнику никаких шансов? Тимофей среагировал совершенно автоматически. Разум еще не подал сигнал тревоги, но тело уже выполнило все необходимые элементы приема. Тимофей качнулся в сторону. Кажлаев промахнулся. Молниеносным движением Тимофей нанес ему мощный удар в бок, сбив дыхание, затем подсечкой бросил его на пол. Пока Кажлаев приходил в себя, обошел вокруг него пару раз, остановился над ним:

– Так, выходит, ты тут ни при чем? Это, оказывается, Кирилл все устроил? Кстати, куда он от тебя отправился, не знаешь?

– Я пытался объяснить, ты не хотел слушать, – морщась от боли, выговорил Кажлаев.

– Ну почему же не хотел. Ты неожиданно набросился на меня, я должен был защищаться.

– Так вот, поторопись, если дорога тебе Ирина. Он вбил себе в голову, что она рано или поздно заложит его, сообщит в милицию. Ему будет спокойнее после того, как он от нее избавится. Может, успеешь еще перехватить.

– Сюжет детективный разыгрываешь? – Тимофей усмехнулся. – Я все знаю о Кирилле, и о ней, и о тебе. На снимках видел. Или не ты там запечатлен? Поднимайся и тащи сюда фотографии. Быстро, – поддал ему ногой под ребро.

Кажлаев встал с пола, шатаясь подошел к комоду, выдвинул ящик, достал оттуда снимки.

– Возьми, – кинул ему. Не долетев, фотографии упали на кресло.

Тимофей краем глаза уловил вскинутый на него пистолет и кубарем перекатился в сторону. Вслед прогремел выстрел. Пуля, посланная Кажлаевым, взвизгнула над головой. «Метко бьет, сволочь», – отметил Тимофей. Схватил нож, выроненный Кажлаевым после удара, и, прежде чем тот успел прицелиться для второго выстрела, метнул его в противника. Нож вонзился в шею. Кажлаев, схватившись за рукоятку, замертво повалился на пол.

Тимофей уничтожил следы, забрал фотографии и ушел. Уже в машине позвонил в милицию, сообщил, что в квартире по такому-то адресу, кажется, стреляли. На вопрос: «кто говорит» ответил: «сосед» и дал отбой.

– Что там было? Действительно стрельба? – полюбопытствовал Валерий. – Здесь я ничего не слышал.

– Понятное дело, не хватало еще, чтобы народ сбежался. – Тимофей вытащил из кармана снимки, открыл дверцу машины и поджег их. Ветер мгновенно развеял пепел.

Валерий молча следил за манипуляциями друга, ни о чем не спрашивая.

В переулке, где жила Ира, на удивление, не было ни одной машины. «Значит, Кирилла здесь нет, – подумал Тимофей, – а то бы его тачка уже торчала у ее подъезда. Но все же посмотреть стоит». Попросил Валерия:

– Сбегай, дружище, к ней, скажи, мол, зашел проведать. Меня ты давно не видел и сделал это, конечно, по своей инициативе. О нашей размолвке ты ничего не знаешь, слышишь о ней впервые, если она начнет на эту тему говорить.

Тимофей сдал машину назад, притер ее вплотную к тротуару, так, чтобы в поле зрения был весь подъезд. Он видел, как друг скрылся в нем, и стал ждать. Теперь можно было поразмыслить над тем, что произошло. Убивать Кажлаева у него и в мыслях не было. Хотел только поспрашивать его, забрать фотографии и как следует намять ему бока. Именно бока. Чтобы никаких синяков и ссадин на лице не было. Но этот паразит сам виноват, дважды напал с оружием. Ничего не оставалось, как в порядке самообороны прикончить его. Из головы не выходили слова Кажлаева насчет Кирилла. Не хотелось верить в худшее. Если бы тот действительно задумал избавиться от Ирины, успокаивал себя Тимофей, то попытался бы сделать это давно. Зачем ему ждать, когда она пойдет на него жаловаться? И все же тревожное чувство не покидало.

Его внимание привлек буквально вылетевший из подъезда мужчина. «Кирилл!» – молнией сверкнула мысль. Сомнений не было: это он. Что-то там случилось. Главное – не дать ему уйти. Тимофей кинулся наперерез. Тот увидел его, повернув обратно, бросился к высокому забору, надеясь перемахнуть через него во двор другого дома. Несколькими прыжками Тимофей настиг противника и ударом ноги в спину свалил его наземь. Потом поднял за шиворот, поставил на ноги и двинул кулаком в челюсть. Хук получился отменный. Кирилл отлетел на пару метров и остался лежать на асфальте. Тимофей волоком дотащил его до машины, затолкал в салон. Убедился, что он в порядке, в смысле, в глубоком нокауте. После такой штуки противник не скоро оклемается. Бросился к дому Иры. Его беспокоило долгое отсутствие друга.

Дверь не была на замке. Он приоткрыл ее и вошел в квартиру. Темнота. В нос ударил сильный запах газа. Достав носовой платок, прижал его к лицу, кинулся на кухню. Газ со свистом вырывался из открытых вентилей. Тимофей быстро перекрыл их, шагнул в одну комнату, потом в другую… Везде распахнул окна, балконные двери. Стало легче дышать. Позвал Валерия, Иру. Никакого ответа. Нащупал на стене выключатель. Ирину он увидел сразу. Она лежала навзничь на кровати. Тимофей осторожно перевернул ее на спину. Вокруг горла чуть заметная полоса: след от удавки. Приложил ладонь к шее, ощутил еле заметное биение. Облегченно вздохнул: «жива, слава богу». Со стороны прихожей послышался стон. Кинулся туда: Валерий! Парень был весь в крови. Открыв глаза, одними губами произнес:

– Что случилось, где я?

– Ничего-ничего, все в порядке. – Тимофей взял попавшее под руку полотенце, перевязал ему голову, затем метнулся к телефону, вызвал «скорую». Обежал все комнаты: может, и мать где-то лежит и ей надо помочь? Но женщины нигде не было. Он вернулся к Ирине, взялся за кисть руки. Пульса не было. Нужно попробовать искусственное дыхание, потом отчаянный массаж сердца, как его учили. Вздохнул с облегчением: щеки ее порозовели, веки дрогнули.

Оставив Иру, он опять поспешил к Валерию. Тот уже пытался подняться.

– Лежи, не двигайся! – приказал он ему. – Сейчас приедет врач. Чем-то крепко погладил тебя Кирилл по черепку. Ага, а вот и орудие. – Тимофей поднял закатившуюся в угол скалку со следами крови. – Этой штучкой запросто убить можно, ежели точно по макушке попасть.

В дверь позвонили. На пороге стояла женщина-врач, рядом с ней санитар.

– У вас пострадавшие? – спросила, заходя в квартиру.

– Да, двое. – Тимофей показал на Валерия.

– Понятно, – кивнула врач. – А где же второй?

– Девушка в комнате. Пойдемте, я покажу.

Женщина отдала санитару медицинскую сумку.

– Посмотри его, – и направилась вслед за Тимофеем.

Одного взгляда на Ирину ей было достаточно, чтобы безошибочно определить, что ее душили.

– Чья это работа? – колюче бросила Тимофею, явно подозревая его.

– Преступник пойман и находится на улице, в машине.

– А вы кто будете, кем приходитесь пострадавшим? – продолжала она расспрашивать, внимательно осматривая Ирину. Не дождавшись ответа, попросила: – Возьмите, пожалуйста, у Игоря мою сумку.

Тимофей без вопросов выполнил просьбу. Санитар уже успел перевязать Валерия, усадил его на стул, и они тихо о чем-то переговаривались.

– Кто вызвал «скорую»? – спросила врач, делая укол.

– Я вызвал. – Тимофея стали утомлять ее вопросы.

– А помощь первую ей тоже вы оказали? Она, насколько я понимаю, была в критическом состоянии?

Тимофей кивнул и беспокойно взглянул на врача:

– Теперь ей лучше?

– Намного, скоро бегать будет. Но вы не ответили на мой вопрос.

– Какой?

– Кем вы ей приходитесь?

– Это очень важно?

– Должна же я написать отчет о вызове.

– Он мой жених, – тихо произнесла Ирина.

Для Тимофея ее слова прозвучали как награда. Он стоял, боясь пошевелиться. Ему казалось, что он ослышался.

– Ну, тогда другое дело. Оставляю вас со спокойной душой. – Врач строго посмотрела на Тимофея: – Что ж так плохо бережешь свою красавицу? – И пошла чинно к выходу. В прихожей задержалась и громко принялась выговаривать Валерию: – А ты, раз не умеешь голову прятать от удара, надевай шлем. Лучше железный!

Тимофей сидел на краю кровати, держа Иру за руки и бережно поглаживая их.

– Не уходи, – попросила Ира, поняв, что он собирается оставить ее.

– Не могу. Но я скоро вернусь. В машине сидит Кирилл, боюсь, что он опять улизнет, ищи потом его. А ему давно пора за решетку.

Ира приподнялась на подушке, обняла его за шею:

– Вдруг он вернется сюда? Я боюсь оставаться одна.

– Ты не будешь одна, – успокоил ее Тимофей. – Я сейчас позвоню Марине, она быстро приедет.

Тимофей подошел к телефону, набрал домашний номер. Марина взяла трубку, с двух слов поняла, в чем дело.

– Уже еду, – сказала, – подожди меня там.

Тимофей подошел к кровати:

– Подружка твоя появится минут через пятнадцать, останется с тобой до утра, потом и я появлюсь, не скучай. – Он поцеловал ее.

– Ну иди, – отпустила она его, – только поскорей возвращайся.

Тимофей задержался, уговаривая Валерия отлежаться до его прихода. Но тот рвался за ним следом. Даже сообщение о том, что сейчас приедет Марина, не произвело на него должного впечатления. Пришлось уступить. Тимофей взял с друга слово, что он будет тихо сидеть в машине, не мешая ему. Валерий обещал.

На улице они сразу же бросились к «БМВ», чтобы посмотреть, в каком состоянии Кирилл. К дому подъехала «восьмерка».

– Это Марина, – сказал он Валерию, помахав ей рукой.

Девушка остановила «Ладу» неподалеку, вышла из машины, кивнула ребятам. Тимофей сразу даже и не сообразил, что произошло. Прямо у них на глазах из «БМВ» выскочил Кирилл и пулей бросился к Марине, прижав к ее шее нож.