Текст книги "Убийство в морге [Ликвидатор. Убить Ликвидатора. Изолятор временного содержания. Убийство в морге]"

Автор книги: Лев Златкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 33 страниц)

Своего шефа и его младшую жену они обнаружили на дне бассейна, но попытки привести их в чувство не увенчались успехом.

Двое рабочих, нанятых Ликвидатором, за «бешеные», по их мнению, деньги, трудились всю ночь, чтобы к утру подвести скрытую проводку. Толстый провод соединил металлические части бассейна с распределительным щитом, где на фазе было 370 вольт. Мокрые тела идеально проводят ток. А в воде достаточно только потерять сознание.

Ликвидатор щедро расплатился с рабочими и, кроме денег, выдал им по бутылке спирта. Правда, забыл уточнить, что спирт метиловый.

Пока рабочие занимались проводкой, Ликвидатор подготавливал себе незаметное убежище и путь к бегству.

Место, где можно было скрыться во время проверки помещений, Ликвидатор устроил себе быстро, передвинув только платяной шкаф и закрыв им вместительную нишу.

Поиск безопасного пути к бегству занял куда больше времени. Грамотная охрана здания, а Ликвидатор не сомневался в профессионализме «девятки», перекрывала все мыслимые пути к отступлению, а у Ликвидатора был строгий приказ: имитировать несчастный случай. Только к утру Ликвидатор справился с этой задачей: в полуподвальном помещении, где располагались технические службы, был туалет, небольшое окно которого выходило на глухую стену соседнего здания. Окно изнутри было забито досками, а снаружи забрано металлической решеткой. Ликвидатор решетку и доски посадил на шарниры с запорами, так что внешне ничего не изменилось. Только вблизи можно было увидеть, что решетка открывается. А щит из досок в любом случае выглядел как наглухо забитый.

За окошком, в двух метрах от глухой стены, росли густые кусты. Достаточно было нырнуть в них, а далее… «огородами, огородами и к Котовскому».

Бассейн контролировался телекамерой, и Ликвидатор решил воспользоваться ею, к тому же монитор находился в маленькой комнатенке в нужном помещении рядом с подготовленным выходом.

Единственным опасным местом оставался силовой щит. Но стопроцентной безопасности не бывает даже при переходе улицы – Ликвидатор лично видел, как пьяный водитель не справился с управлением и наехал на мирных граждан, стоящих на тротуаре.

Силовой щит располагался у выхода из полуподвала, и охранник, поставленный там, без труда обнаружил бы постороннего. Но Ликвидатор знал, что бдительности хватает лишь на первые тридцать минут, затем кажущееся спокойствие и безопасность притупляют внимание. Наверняка охранник отойдет покурить с другим охранником, заодно поболтать о том, о сем… Тогда можно улучить момент и отключить от фазы провод, обрезав его видимую часть. А там ни одна экспертиза не обнаружит скрытой проводки, если не ломать покрытие.

Все устроилось как нельзя лучше.

Ликвидатор предложил рабочим выпить на свежем воздухе, на травке в маленьком парке рядом с бассейном, у одного из немногочисленных фонарей. Ликвидатор сам разливал по стаканам. Так уж получилось, что рабочие получили метиловый спирт, а Ликвидатор умудрился налить себе водки из пузырька в рукаве. Выпили, и тут Ликвидатор вспомнил, что ему осталось доделать еще одну работу. Он предложил ребятам продолжить пока без него, а он присоединится позже и принесет еще бутылку водки, которую присмотрел в одном из кабинетов бассейна. Рабочие не возражали, решив, что им больше достанется.

Когда Ликвидатор вернулся, оба рабочих были в плохом состоянии. Единственное, что он сделал для них, – это облегчил их карманы от тех денег, которые сам им и дал. Не надо давать следствию лишнюю ниточку в руки.

Перетащив умирающих в глубь парка, Ликвидатор устроил им уютный уголок с бутылками и стаканами и не забыл стереть свои отпечатки пальцев. Ликвидатор надеялся, что рабочих найдут еще не скоро.

Спрятаться от персонала бассейна не представляло труда, а когда появился Ахмад со своими парнями, Ликвидатор удалился в приготовленный тайник, где и пробыл некоторое время. Малоприятная минута ждала Ликвидатора, когда охранники открыли и исследовали шкаф, за которым он прятался. Хорошо, что у них не было собаки.

Зато после Ликвидатор вознаградил себя просмотром порнофильма с натуры, что доставило ему массу удовольствия. Единственное, о чем можно было пожалеть, что у него не было видеомагнитофона. Цены не было бы этой пленке. Зрелище достойно не одного зрителя.

Ликвидатор хорошо отрепетировал свой отход. Как только приехал Мансуров, он включил рубильник и сидел перед монитором, держа палец на кнопке включателя.

Огромное удовольствие ему доставили соревнования в плавании. Впервые он смотрел на состязание, где призом была смерть.

Минут пять он смотрел на неподвижные тела на дне бассейна, испытывая при этом непонятную горечь от смерти женщины. Он не любил убивать женщин и детей.

Далее действовал автоматически: пробрался к щиту, снял с фазы шину, смотал провод, спрятал его и бросился в туалет.

Через несколько минут, защелкнув за собой деревянный щит и металлическую решетку, он нырнул в кусты и, пригибаясь, бросился в парк.

Скоро он был недосягаем для «девятки» и личной охраны Мансурова. В запасе у него оставалось еще как минимум два часа.

9

Группа Джафарова плотно обложила Хана Кязимова. Мустафа взял своих лучших сотрудников, чье ремесло сыска довел до искусства.

Хан, естественно, ни о чем не догадывался, между тем каждый его шаг снимался на фото– и телекамеры, в киоске были установлены незаметные микрофоны. А Кязимов был по другой части. Кроме «Великого Турана», в его голове ничего не было. И с наркомафией он связался лишь для того, чтобы добывать деньги для политической деятельности, а в его сеть распространения наркотиков входили исключительно политические соратники. В общем, они повторяли путь и ошибки своих политических противников из числа коммунистов, которые тоже занимались бандитизмом и экспроприациями в начале своей политической деятельности.

Конспирация у националистов была доморощенной и примитивной. Хан позвонил всем своим соратникам и назначил им встречи. С одиннадцати до часа они с интервалом в двадцать минут должны были подойти к киоску «Воды Ломидзе» за новыми инструкциями. Хан их ждал.

Ждали их и люди Джафарова. Они засняли, как Кязимов звонил своим людям, причем каждый раз звонил из другого автомата.

Но эта предосторожность были излишней. Все распространители наркотиков за два часа попали под наблюдение КГБ.

Записанные разговоры Хана с коллегами были настолько похожи, что, казалось, были записаны под копирку. Разными были только голоса, а слова многообразием не отличались.

– Система меняется! – говорил Кязимов. – Будешь приносить в киоск деньги, а получать товар в тайнике.

И каждый из агентов абсолютно одинаково возмущался:

– С ума сошел? Зачем менять?

На что Кязимов таинственным тоном сообщал:

– Так надо! Приказ сверху!

Каждого агента фотографировали и отслеживали. Джафаров руководил людьми по рации из автомобиля. Через два часа группа Джафарова уменьшилась на десять человек. Но он решил, что для выполнения задания оставшихся ему хватит, и не стал запрашивать подкрепления.

Ровно в час Кязимов закрыл свой киоск и пошел по направлению к дому. Джафаров удивился: он знал, что в перерыв Кязимов идет обедать в кафе «Шах», где ему готовит сестра.

– Ребята, максимум внимания и осторожности! Не светиться! Объект идет на важную встречу!

Старик появился внезапно, как из-под земли. Джафаров с трудом узнал его, так он изменился: вместо национальной одежды на нем был черный костюм, волосы, борода и усы были аккуратно подстрижены. Кязимов, также не сразу узнавший старика, покорно пошел за ним.

Старик мотал группу по пустынным улочкам, но в сумку Кязимова удалось вмонтировать маленький радиомаячок, и визуально вести объект не было никакой надобности.

Старик вывел Кязимова к аллее почетного захоронения руководителей партии и правительства. У входа в аллею он купил большой букет цветов и подошел с ними к могиле предшественника Гейдарова. Рядом с памятником стояла огромная ваза для цветов. Старик положил цветы в вазу и одновременно сдвинул ее по оси в сторону. Джафаров увидел в бинокль, как старик показал Кязимову большое и вместительное отверстие под вазой. Тайник был оборудован на высочайшем уровне. Джафаров отдал должное умению старика – опыт есть опыт. Никому и в голову не пришло бы искать тайник у могилы усопшего руководителя партии и правительства. С двух сторон аллея просматривалась метров на пятьсот – идеальное место для тайника. А кто будет проверять пришедшего поклониться праху одного из правителей страны?

Джафаров дал команду своим:

– Кязимова оставить, все внимание на старика. Не упустите – он хорошо знает город.

Недаром Джафаров отбирал людей в группу поименно. Опытный преступник неоднократно проверял, нет ли за ним «хвоста», но ни разу он не заметил ни любопытного взгляда, ни замедляющего шаг прохожего, ни назойливой автомашины. «Прохожие» в укромном уголке переодевались, а то и надевали парики, автомашины мгновенно меняли номера и «пассажиров». Профессионалы знали свое дело.

В конце концов старик привел Джафарова к ювелирторгу. Судя по тому, с каким почтением вахтер бросился открывать перед ним дверь, старик был здесь желанным гостем, а может, и одним из хозяев. Тот оправдал надежды вахтера и сунул ему в руку бумажку, и, очевидно, не мелкую купюру, судя по радости, вспыхнувшей на лице вахтера. Затем старик прошел в кабинет директора ювелирторга, Соломона Тика. Джафаров хорошо знал этого человека, его связи с могущественными людьми республики. Просто так его не допросишь.

Но у Джафарова мелькнула интересная мысль: беседуя с одной из добровольных помощниц КГБ, Джафаров по ее описанию вычислил, что одним из любовников Анки был Соломон Тик. Кроме него, вряд ли кто мог подарить Анке бриллиантовый гарнитур. Каримов платил ей деньгами и купил квартиру, но на подарки не тратился, считал, что она и так ему дорого обходится.

Поэтому Джафаров быстро съездил в управление уголовного розыска и взял под расписку принадлежавшие Анке бриллианты. Теперь была причина навестить директора и познакомиться с ним поближе.

10

Арнани закрыл последнюю страницу материалов по делам трех убийств. Явное убийство вырисовывалось лишь в одном случае: Анка была удушена тонким шнуром, таким же, на котором обнаружили повесившегося Бовяна. Эксперты склонялись к версии, что Каримов и Бовян покончили жизнь самоубийством. В это Арнани не верил, слишком многое связывало их с анонимным письмом. У Арнани вызывал сомнение лишь Бовян, по материалам дела которого выходило, что он здесь сбоку припека: хотели на него «навесить» убийство Анки, потому и вещи с драгоценностями подбросили, и самоубийство сымитировали.

Телефонный звонок предвещал неприятности. Звонил генерал:

– Арнани! Немедленно ко мне!

В кабинете генерала уже сидели его заместители и парторг.

– Разрешите войти, товарищ генерал?

Генерал махнул рукой, что означало: входи, раз вызвали. Его грозный вид не предвещал ничего хорошего.

– Мансурова нашли мертвым в бассейне «Спартак». Вместе с любовницей.

Все присутствующие смотрели на Тенгиза с такой укоризной, будто он лично, своими руками утопил вельможу.

– Убит? – спросил Арнани.

– Похоже на несчастный случай, – вздохнул генерал, – если бы мы не знали, что на него готовится покушение. Поезжай туда, дорогой, и посмотри опытным взором.

Остальные отвели глаза.

«Готовят мне роль „козла отпущения“, – подумал Арнани.

– Ты не знаешь случайно, где найти Джафарова? – спросил генерал.

– „Пасет“ Кязимова, выявляет сеть торговцев наркотиками.

– В этом он спец! – вздохнул генерал. – Что же вы, ребята, убийства не можете предотвратить?

– Охранять лучше надо! – брякнул Тенгиз.

– Свободен! – пресек ненужные разговоры генерал.

У входа в бассейн Арнани встретил заместитель начальника „девятки“ и отвел его в сторону.

– Тенгиз, дорогой! Мне кажется, что это несчастный случай.

– Сразу с двумя? – не поверил Арнани. – Посмотрим!

– Посмотри, дорогой! Должен быть несчастный случай! Ну сам посуди: кто его мог убить? Охрана была такая, что мышь незамеченной не проскользнула бы.

– Хотелось бы посмотреть схему размещения постов.

– Это мы тебе враз устроим.

Тенгиз вошел в зал бассейна. Здесь ничего не трогали, только трупы уже увезла „скорая помощь“, вызванная Ахмадом. Личная охрана Мансурова со скорбными лицами берегла вещи хозяина в надежде, что того еще вернут к жизни. У них не укладывалось в голове, что их хозяин мог умереть.

Группа Арнани принялась за работу: сняли отпечатки пальцев, взяли пробы пищи и вина. Тенгиз подошел к эксперту, обнюхивающему хрустальные кувшины с вином.

– Подозреваешь яд?

– Тенгиз, я не бог! Могу различить на запах только лишь то, что пахнет. Пока все чисто. Я уже отправил пробы в лабораторию на анализ. Через полчаса можешь туда позвонить.

– Думаю, что все будет чисто!

– Выпили они не так уж и много, где-то около литра вина.

Арнани подошел к личной охране Мансурова.

– Что вы слышали? Крики, стоны?

– Стоны были! – усмехнулся один из охранников. – Женщины всегда стонут, когда их… Ну, сами понимаете… чтобы мужчине понравилось. А криков никаких не было. Чуть что, и мы через пару секунд были бы у бассейна. Все тихо было.

– Раз у тебя такой музыкальный слух, ты наверняка еще что-нибудь слышал.

Охранник засмеялся.

– Говори, говори! – поощрил его Арнани. – Хозяину своему уже не навредишь. Он мертв! И не воскреснет. Если будешь молчать, навредишь только себе. Понятно?

– Понятно! – охранник помрачнел. – Младшая жена предложила спор на импортную машину, что она его обгонит в плавании на двести метров.

– Вот видишь, какие ты факты знаешь, а запомнил только женские стоны. А дальше что было? Они поплыли?

– Наверняка поплыли, раз утонули!

– Не будь наивным! Разве ты не знаешь, что можно утонуть и не умея плавать?

– Они оба были мастера спорта!

– Не понял ты меня!

Арнани покинул охрану и подошел к краю бассейна. Посмотрел на поручни, вытер руку насухо, дотронулся до них – ничего. Холодный металл.

Рискнул дотронуться до металлических тросиков, на которых держались поплавки, – тоже никакого эффекта. Ничего не било, ничего не стреляло.

Тенгиз внимательно осмотрел бетон, который держал пору ни и тросики, – никаких следов свежей кладки ни возле металла, ни сверху, по бортику бассейна.

Арнани вернулся к входу в здание. Тотчас к нему подошел старший охраны Мансурова и передал лист с планом размещения постов. Тенгиз стал внимательно изучать его.

– А с той стороны здания поста не было? Со стороны парка?

– А зачем он там нужен? Там же глухая стена.

– Глухая? Пойдем посмотрим!

Арнани направился к противоположной стене здания бассейна. Его сопровождали старший охраны и замначальника „девятки“.

Небольшое окно, забранное толстой решеткой, повергло их в мертвенную бледность. Это можно было квалифицировать как халатность, за которой следовало несоответствие занимаемой должности.

Старший охраны бросился к решетке и радостно закричал:

– Да ее не открывали со дня сотворения мира!

На первый взгляд это было действительно так, но Арнани заметил, что решетка посажена на штыри, а внизу приделан маленький замок. Зачем они нужны, если вся решетка прибита к раме гвоздями? Тенгиз дернул за прутья, и у него сложилось ощущение, что решетку держит именно замок, а не гвозди.

Арнани спустился в полуподвал и исследовал туалет, в котором было это окошко. Деревянный щит с одной стороны был посажен на петли, а с другой имел защелку. Тенгиз не сомневался, что и окно имеет точно такую же конструкцию.»

Вызванные директор бассейна и администратор ничего не знали об особенностях щита, окна и решетки.

– Знает наш слесарь, – заявил администратор, – если он, конечно, не в запое.

– Если в запое, не скажет?

– Тогда он не скажет и как его зовут! Имени матери не вспомнит.

– Вызовите его немедленно! – приказал Арнани. – Можете взять мою машину.

Администратор помчался выполнять приказ. Директора Арнани отпустил: все равно женщина ничего не могла добавить к своему рассказу о том, как Ахмад напугал ее и выгнал всех из здания.

Когда она уходила, Арнани догнал ее и попросил пройти в зал бассейна. Там он показал директору на телекамеру.

– Откуда она включается и где находится монитор?

– Что же вы сразу не спросили? – упрекнула она Арнани. – Мы же рядом находились, это в полуподвале.

И она повела Тенгиза в комнату, которую незадолго до этого занимал Ликвидатор.

Арнани включил монитор, и ему все стало ясно. Все было как на ладони: монитор четко фиксировал каждое движение охранников рядом с ковром, целиком просматривалась поверхность воды.

Тенгиз не сомневался, что, вскрыв покрытие около бассейна, можно будет найти скрытую проводку. Но кому это нужно? Тонкий намек замначальника «девятки» не оставлял сомнения, чего ждут от Тенгиза. Но это пусть решает генерал. Как он скажет, так и будет!

Тенгиз на рожон лезть не будет, себе дороже. Лишь в одном случае он будет иметь собственное мнение: если его попытаются сделать «козлом отпущения».

В комнату ворвался взволнованный начальник охраны.

– Тенгиз, можно тебя?

Арнани пошел с ним к выходу. По дороге охранник стал рассказывать:

– Мы решили прочесать парк за зданием бассейна, поискать какие-нибудь следы. И мы их нашли!

– Следы нашли? – улыбнулся Тенгиз, припомнив стоящую засуху.

– Два трупа нашли!

Арнани послал за директором. Он не сомневался, что та опознает кого-нибудь из погибших.

Так и было. Директор увидела трупы, побелела и с трудом, почти по слогам, проговорила:

– Это наши слесарь и сторож.

– У вас один сторож?

– Двое. Утром я встретила второго, а этого не видела.

– А где был ночью второй сторож?

– Думаю, что дома! Он студент, подрабатывает у нас.

– А еще сторожа есть?

– Конечно! Другие работают в смену с этими. Ночь дежурства, два дня дома. Я могу дать адрес студента.

– Давайте, я его навещу.

– Он у меня в кабинете.

– Я вас провожу, а заодно и позвоню.

11

Когда Джафаров приехал с бриллиантами Анки в ювелирторг, старика там уже не было, и, главное, группа не знала, куда он мог исчезнуть. Из здания он не выходил, все входы и выходы были перекрыты. Оставалось одно: где-то был еще один выход, о котором никто не знал.

– Может, он у директора? – поинтересовался Джафаров.

– От директора он вышел. Приемная хорошо просматривается в бинокль. Дошел до лестницы, но на улице не появился.

– С другой стороны здание просматривается?

– С той стороны выхода нет.

– Это из ювелирторга нет, а из соседнего здания есть. А чердак наверняка общий. Имея дело с таким зверем, нужно просчитывать все ходы и выходы.

– Думаешь, он нас заметил?

– Будем надеяться, что нет. Иначе не привел бы нас сюда.

– Директор пока чист! И покровителей имеет могущественных.

– Знаю! Один Аслан Асланов чего стоит.

Джафаров вошел в здание ювелирторга, и вахтер преградил ему дорогу.

– Вы к кому?

Джафаров предъявил свой пропуск. Вахтер, изгибаясь, освободил проход. На его лице читался испуг, перемешанный с угодливостью. Джафаров заметил, что вахтер, пропустив его, бросился к телефону.

У кабинета директора Джафарова встретил всемогущий Соломон Тик.

– Вы из Комитета госбезопасности? – спросил он, дружески улыбаясь. – Прошу ко мне.

Кабинет директора был роскошным. Даже у председателя госбезопасности не было такого кабинета.

– У каждой уважающей себя фирмы должен быть представительский вид! – заявил Тик, заметив взгляд Джафарова.

– Если судить по этому виду, то ваша фирма должна быть самой процветающей и уважаемой в республике.

– План регулярно перевыполняем! – сухо сказал Тик. – Но вы, надеюсь, пришли не по этому поводу?

– Разумеется, к вашей фирме мой визит не имеет никакого отношения.

– Неужели ваше внимание привлекла моя скромная личность? – удивился директор. Но волнения в его голосе не было, да и весь его вид говорил о непоколебимой уверенности.

– Привлекла, представьте себе!

– «Представьте себе, представьте себе, зелененьким он был!» – неожиданно озорно пропел директор ювелирторга. – Написали анонимку, что я промышляю долларами?

– Такого уважаемого человека мы бы не стали беспокоить по ничтожной анонимке. Просто ваше имя мелькнуло в связи с расследованием убийства официантки кафе «Шах». Вы знали Анку?

Тик помрачнел.

– Не только знал, но и испытывал к ней нечто вроде нежности. Это вас интересует? Или подробности?

– Подробности, но не те, на которые вы намекаете.

– Я ни на что не намекаю. Анка – большая потеря для меня.

– Вы женаты?

– Какое это имеет значение? Анка никогда, я подчеркиваю, никогда не претендовала на что-то большее, чем я мог ей дать. У нее был легкий характер, пусть земля ей будет пухом.

– А родственники у нее есть?

– Родственники? – удивленно переспросил Тик. – Вот о ком мы никогда не говорили с ней. Знакомить меня она не пыталась, поэтому не знаю.

– Камешки от нее остались! – Джафаров достал гарнитур. – Они случайно вам не знакомы?

– Я ей подарил этот гарнитур!

– Дорогой подарок!

– К дорогим его при всем желании нельзя причислить. Но несколько зарплат и ваших, и моих он стоит.

– У нас с вами разные точки отсчета.

– Возможно, но они не имеют ни малейшего отношения к смерти Анки.

– Аслан Асланов был знаком с Анкой?

Тик удивленно посмотрел на Джафарова:

– Насколько мне известно, Аслан Акаевич во время убийства находился за много километров отсюда. А знаком он с Анкой или нет, вы это у него спросите. Я в чужие дела не вмешиваюсь. У меня профессия диаметрально противоположна вашей: я объединяю людей, а не разъединяю.

– А насколько мне известно, именно вы познакомили Анку и Асланова. Лев Львов не чурался прекрасного пола?

– Вы ваши шуточки оставьте при себе. Этот человек вам не по зубам. Аслан Акаевич сейчас находится в столице, где расположен его особняк, вы, надеюсь, в курсе. Вот и попытайте счастья… Если вас к нему пустят.

– Вряд ли! – согласился Джафаров.

– Слушайте! – обрадовался вдруг Тик. – А почему вы не дергаете Дадаева? Он имеет непосредственное отношение к смерти Анки. Или я ошибаюсь?

– Ошибаетесь! – разочаровал директора Джафаров. – Дадаева подставили…

Из ювелирторга Джафаров возвращался с твердым убеждением, что Асланов и его друг Тик очень не любят Дадаева. И единственное, что радовало его, это то, что ни Тик, ни Асланов не чувствуют за собой слежку, а значит, рано или поздно ошибутся. Лучше, конечно, раньше.

И Джафаров отдал приказ: не сводить глаз с Тика, но «вести» его с ювелирной точностью. Другой возможности выйти на старика у них не было.

Ну а в том, что чердак здания ювелирторга был общим с соседним зданием, Джафаров убедился самостоятельно.

Джафарову очень хотелось отправить агента с фотографией старика и проследить за Асланом Аслановым, но он не мог этого сделать при всем своем желании. Асланов входил в список номер один, и за ним запрещалось следить.