Текст книги "Озеро любви"

Автор книги: Лесли Мэримонт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)

Анна ошеломленно зажмурилась. Вот теперь ей стало стыдно. Ведь у нее в голове даже не промелькнула мысль о защите. Обычно она всегда настаивала на безопасном сексе. Встречаясь с мужчинами, она задолго до постели предупреждала их о своих принципах. Нравилось им это или нет, но она всегда настаивала на своем.

Но не с Марком. Если бы вдруг у него не оказалось средств защиты, она сама даже не подумала бы о предохранении. Верх легкомыслия. Этот мужчина заставил ее настолько потерять голову, что она не позаботилась о своем здоровье.

Какое счастье, что Марк такой ответственный и порядочный. Он не потерял голову… Но почему?! Анна запаниковала. Он что, не хочет ее так же сильно, как она его? Она рывком приподнялась на локте и уставилась на него широко открытыми глазами.

У Марка дрожали руки. Он выронил свои брюки, потом зацепился за что-то браслетом часов, сорвал их с руки. Долго возился с пакетиком. О, он действительно очень большой. Марк хочет ее, в этом не может быть никаких сомнений. Анна откинулась на постель и довольно улыбнулась, и в этот момент она была похожа на кошку. Если этот мужчина не сможет доставить ей удовольствие, тогда никто не сможет.

Наконец она почувствовала, что он рядом. Он опустился на кровать между ее разведенными коленями. Вот сейчас, пронеслось в голове у Анны. Сейчас станет ясно, имеют ли хоть какое-то значение размеры и опыт в постели, или для нее все это безразлично, потому что она холодна от природы.

Его ладони оказались под ее ягодицами, и он приподнял ее себе навстречу. О, больше никаких возбуждающих игр, разочарованно подумала она, сжимаясь под грубым натиском. Он вошел в нее, и она невольно отдалась во власть ритмичных движений. Он не давал ей шевельнутся, лишь сам работал, словно мощный механизм. От каждого толчка внутри у нее все сладко сжималось, но больше ничего не происходило. А ведь несколько минут назад она была на грани оргазма! Она чуть не плакала. Неужели она никогда не сможет испытать то, что чувствуют миллионы мужчин и женщин? За что природа так наказала ее?

Она почувствовала вдруг, что мощный поршень выходит из своего тесного гнезда, и протестующе обхватила Марка. Ей мало, она еще не готова!

Он пальцами коснулся ее губ, заставляя молчать, и она подчинилась. Он заставил ее перевернуться и встать на колени. Анна запуталась в своей длинной юбке, и Марк высоко завернул ей подол, до самой спины. Она чувствовала себя беззащитной перед грубой животной силой, но это не пугало ее, а напротив заставляло испытывать сладкое томление. Я, похоже, мазохистка, без удивления подумала Анна. А он уже входил в нее сзади, и она услышала, словно со стороны, свой стон, а потом еще и еще.

О, это необыкновенно! Теперь она могла свободно двигаться, и она двигалась ему навстречу, с приглушенным вскриком встречая каждый его мощный натиск. Пальцы ее сжимали и комкали простыни, длинные волосы свисали, покачиваясь при каждом движении. Еще, еще, еще. Она больше не боялась своей холодности, она о ней забыла, потому что с каждым движением ее окатывала новая волна жара. Теперь ей хотелось не приблизить, а задержать кульминацию, еще продлить это немыслимое наслаждение. Но вот она услышала его стон, почувствовала содрогания его тела, и уже не смогла сдерживаться. Его стоны слились с ее криком. Когда замерла сладкая судорога, длившаяся, как показалось ей, целую вечность, она рухнула лицом вниз на смятые простыни.

Ей казалось, что в ее теле не осталось ни капли сил. Но губы ее жадно прошептали «еще».

Она все еще слышала за спиной его судорожное дыхание, чувствовала тяжесть его тела, жар его горячей кожи. Но он больше не двигался. Наоборот, вышел из нее так резко, что она вздрогнула и удивленно подняла голову.

– Никаких «еще», – почти грубо отрезал он. – Мы совершили ошибку.

Она зарылась лицом в подушку и зажала ладонями уши. Она не хочет ничего слушать!

– О, черт, – пробормотал он. – Прости меня, Анна.

Он набросил юбку на ее обнаженные ягодицы, но она даже не шевельнулась. Когда Анна нашла в себе силы перевернуться, она услышала лишь шум воды в ванной.

Она лежала, ни о чем не думая. Невозможно о чем-то думать, когда тело еще хранит память о недавних ласках. Но в конце концов мысль о том, что что-то не так, сначала робко вошла в ее сознание, а потом вытеснила все остальные ощущения.

Она со стоном прижала ладони к лицу. Что он о ней думает? Прыгнула к нему в постель, словно блудливая кошка!

Да она и сама думает о себе ничуть не лучше. Но ведь раньше она такой не была. Это совсем на нее не похоже – ложиться в постель с первым встречным, да еще заниматься любовью с таким бесстыдством! А испытать оргазм – это на нее похоже? Ведь никогда раньше ей этого не удавалось! За что же ей винить себя?

Ведь ей было хорошо. А давно известно: то, что доставляет удовольствие, не может быть плохо или стыдно. Это все ханжеские выдумки. И Анна не могла не чувствовать праздника. Ведь сегодня она превратилась в настоящую женщину. Она дарила наслаждение и получала в ответ сторицей. Просто до сих пор она не встречала подходящего мужчину.

Но то, что этим мужчиной оказался сын Оливера Бейкера, факт тревожный. Что за странное чувство юмора у судьбы! Или это пресловутая неотвратимость?

Анне почудилось, что в ванной выключили воду, и она села в постели, с волнением глядя на дверь. Сердце ее колотилось, по разгоряченной коже пополз холодок. Но вода вновь зашумела, и она с облегчением перевела дух. Ей нужно еще несколько минут, чтобы прийти в себя и подумать.

Прежде всего, почему Марк думает, что они совершили ошибку? Из-за того, что они, едва познакомившись, уже стали любовниками? Или потому, что она – дочь бывшей любовницы его отца? Может быть. Возможно, именно поэтому он считает, что отношения между ними невозможны.

Но неужели для него ничего не значит та радость соития, которую они только что испытали? Это был не просто секс. Она чувствовала, что нашла того мужчину, который подходит ей идеально!

Она не таит обиды на его внезапное охлаждение. Все, что ей нужно, – чтобы он вернулся и они снова занялись любовью. Почему он отказывается от нее? Все ее предыдущие знакомые всегда жаждали продолжения романа, несмотря на ее явное разочарование.

О боже! Самая очевидная причина не пришла ей в голову. Марк – красивый, молодой, богатый. Наверняка в его жизни есть женщина. Если не жена, то невеста или подруга.

Вот почему он назвал то, что случилось, ошибкой. Потому что он не свободен!

Она в негодовании уставилась на запертую дверь, из-за которой слышался шум воды. Но настоящая злость не приходила. Как странно. Она должна на стенку лезть от ярости! Другая бы захотела убить его!

Но на нее накатило отчаяние и безразличие.

Шум льющейся воды вскоре начал действовать ей на нервы. Он старается отмыться от нее, от ее запаха, от ее вкуса. Чтобы, когда он вернется в город, она ничего не заподозрила. Наконец-то Анна почувствовала злость. Изо всех сил она хлопнула кулаком по кровати. Но это не принесло облегчения. Помимо злости, она испытывала самую банальную ревность.

Но ему это так легко с рук не сойдет! Пусть не прячется в ванной, а найдет в себе смелость сказать ей всю правду, глядя в глаза!

Она вскочила и, на ходу приводя в порядок одежду, поспешила к ванной.

8

Марк оперся обеими руками о стену и прижался лбом к гладкому кафелю. Что же я наделал, со стоном подумал он. Истинный сын своего отца, нечего сказать. Соблазнил женщину, не предупредив ее, что он не свободен.

А она ведь спрашивала, не женат ли он. Ясно, что она имела в виду: свободен ли он в принципе. А он не сказал ей, что дал обещание другой женщине.

Если бы он предупредил ее, ничего не было бы. Но он промолчал, потому что хотел продолжения. Он боялся спугнуть ее, ведь у него было одно желание – затащить ее в постель.

Ему это удалось. Черт, никогда он так не хотел ни одну женщину. Он и сейчас все еще хотел ее. Одного раза было мало.

Он стиснул зубы и выключил горячую воду. Но даже ледяные струйки воды, впивающиеся в кожу как иголки, не заставили его перестать думать о ней. Он даже не подозревал, что способен на такую волнующую игру. Он вел себя с ней, словно падишах с наложницей, и это доставило ему ни с чем не сравнимое удовольствие. В их отношениях с Мишель скорее она играла первую скрипку. Анна же полностью подчинилась ему, покорно делала все, что он хотел. Это было невероятно!

Но не стоило ей доверяться ему.

Он вздрогнул, услышав звук открываемой двери. Медленно повернулся. Вот она стоит, живое воплощение карающей судьбы, руки угрожающе скрещены на груди, глаза сверкают, волосы буйными прядями падают на лицо.

Он машинально отметил, что она застегнула кофточку на все пуговицы, но криво. А юбка сдвинулась набок. На шее темнел кровоподтек – свидетельство его необузданности.

Она заговорила. Слова звучали отчетливо и горько.

– У тебя в городе девушка. Поэтому ты и сказал, что мы совершили ошибку. Я права?

Марк закрыл воду и постарался сохранить достоинство. Хотя трудно это делать, когда стоишь в чем мать родила, трясешься от холода, а мужское естество предательски демонстрирует боевую готовность.

– Дай-ка мне полотенце, – потребовал он, надеясь, что это прозвучало достаточно повелительно.

Она обдала его ледяным взглядом. Сорвала с крючка полотенце и швырнула ему.

– Изволь!

Он взял полотенце, обмотал его вокруг бедер, заправил его конец внутрь. Не приведи господь, чертова тряпка свалится в самый неподходящий момент!

– Не пройти ли нам в спальню? – предложил он, стараясь говорить спокойно, и прикусил язык: предложение прозвучало весьма двусмысленно.

Анна усмехнулась.

– Да, нам лучше вернуться на место преступления.

– Анна, не надо так. Я не совершил преступление. Ошибку – да. Но не преступление.

– Что толку жонглировать словами, – пожала плечами Анна.

Она отвернулась и вышла из ванной, а он неловко следовал за ней. Но если он надеялся, что в комнате станет чувствовать себя увереннее, то он просчитался. При одном взгляде на кровать он представил на ней Анну, обнаженную, покорно распростертую перед ним. Возбужденную до такой степени, что она была просто не в силах отказать ему.

Что такого он сделал, чтобы заставить ее до такой степени потерять голову? Он вдруг испугался. Испугался самой этой мысли. Неужели он думает о том, чтобы использовать эту свою силу, чтобы попытаться соблазнить ее снова? Да он ничем не лучше отца!

Нужно рассказать ей все. И чем скорее, тем лучше. Для ее же блага. Ну и для своего тоже.

– Да, – твердо сказал он. – Да. У меня есть девушка.

Она издала слабый стон, от которого у него сжалось сердце.

– Прости меня, Анна, – искренне сказал он. – В свою защиту я могу сказать лишь одно: для меня самого все случившееся – полнейшая неожиданность. Я ничего такого не хотел. Я просто думал успокоить тебя. Но ты очень красива, а я всего лишь мужчина. Я не смог сдержаться.

Она устало опустилась на край кровати, ее полные слез глаза были устремлены прямо на него.

– Как ее зовут? – тусклым голосом спросила она.

– Мишель.

– Мишель… – словно во сне, повторила она. – Вы живете вместе?

– Нет.

– У тебя сегодня с ней свидание?

Он покачал головой.

Он заметил, что в ее глазах промелькнуло облегчение. Ей противна была сама мысль, что он прямо из ее постели отправится к другой женщине. По-видимому, Анна вообще не ожидает от мужчин ничего хорошего. После того, как его отец обходился с Розмари! Марк припомнил ее слова о том, что мужчины часто лгут, чтобы добиться от женщины секса. Его охватило чувство вины. Он не солгал, он лишь умолчал, но результат один.

– У вас все серьезно? – продолжала расспросы Анна.

Он помедлил. Ему не хотелось делать ей еще больнее. И конечно, если она узнает, что он обручен, это никак не улучшит положения.

– Мы уже давно встречаемся, – осторожно сказал он. – Мы познакомились на работе. В прошлом году.

У нее поникли плечи. Она грустно опустила голову и замолчала. Марк в жизни не чувствовал себя таким подонком. Он не посмел подойти и попытаться успокоить ее. Но ему хотелось как-то смягчить удар, показать ей, что она прекрасна, и не ее вина, что все так обернулось.

– То, что было между нами, Анна, – это было чудесно. Я тебя никогда не забуду. Никогда.

Она подняла голову и печально улыбнулась.

– И я тебя, Марк. С тобой я впервые узнала… ну, что такое оргазм.

Он в недоумении посмотрел на нее. Ну зачем она об этом говорит?

– Ты что, мне не веришь?

– Я просто удивился, вот и все.

Она поднялась с постели.

– Тебе лучше одеться. Я пойду вниз, не буду тебе мешать.

Невероятным усилием воли Анне удалось удержаться от слез, но лишь до тех пор, пока она не добралась до последней ступеньки. Но и там она сознавала, что не должна давать волю рыданиям, ведь он может ее услышать. Лишь когда она добралась до нижней террасы, той самой, где безмятежно пила шабли лишь пару часов назад, она смогла дать волю слезам.

У него есть девушка. Ее зовут Мишель. Может быть, она архитектор, как и он. Умная, образованная, уверенная в себе девушка, которой никогда не приходилось сознаваться в том, что у нее не было удовлетворения в сексе.

Анна без всяких объяснений знала, что ей нет смысла тягаться с Мишель. У нее ведь даже имя такое необычное. А Анна – это так традиционно, так банально. Мишель – звучит интригующе и элегантно, такой должна быть и обладательница этого имени.

Анна взглянула на свое отражение в стекле раздвижных дверей. Она выглядит ужасно! Как мог Марк назвать ее красивой? Да она просто пугало! Что у нее с волосами? А одежда? А лицо?

Он ей льстил. Чего только не говорят мужчины, чтобы добиться своего!

Она решительно вытерла слезы. Вытащила из волос все заколки и встряхнула тяжелыми прядями. Застегнула пуговицы на кофточке как следует, поправила юбку. Если учесть, что под юбкой у нее ничего нет, весьма своевременная мера.

Вспомнив о том, как послушно она выполняла все его требования, она покраснела. А при мысли о том, что это доставляло ей ни с чем не сравнимое удовольствие, она чуть не умерла со стыда. Во рту у нее тут же пересохло от нового приступа возбуждения. Она снова и снова прокручивала в памяти его слова, его движения…

– Анна?

Она очнулась от волнующих воспоминаний и повернулась к нему. Ей было немного неловко, как будто ее застали за чем-то постыдным.

Марк старался не глазеть на нее. Но она была так соблазнительна с этой гривой буйных кудрей, с этим румянцем на щеках. Так захотелось подойти, запустить пальцы в шелковые пряди, запрокинуть ей голову и поцеловать в шею, туда, где уже красуется отметина от его поцелуя.

Знак его страсти. Как тавро. Свидетельство собственности.

Он не узнавал сам себя. Не он ли всегда утверждал, что мужчина и женщина – равноправные партнеры? Откуда же у него эти замашки восточного владыки? С Анной он превратился в совершенно другого человека!

И зачем только она сказала ему, что он – первый мужчина, пробудивший ее Чувственность? Это признание еще больше распалило его мужское самолюбие, пробудило какую-то темную, до сих пор дремавшую, сторону его натуры.

Зная это, ему очень легко будет снова ее соблазнить. Стоит только шагнуть к ней, обнять ее, пообещать, что он расстанется с Мишель. Добиться от нее поцелуя. Одного-единственного, и она не сможет отказать ему.

Марк смущенно закашлялся. Нужно уезжать отсюда, пока не поздно.

– Я поручу юристу оформить и отправить твоей матери дарственную по почте. Ты не могла бы дать мне ее адрес?

– Сейчас запишу.

Анна прошла к дверям, но он загораживал проем. Она остановилась, дожидаясь, пока он отойдет, чтобы войти в комнату вслед за ним. Им овладело предательское искушение протянуть руку, коснуться ее. Он не сделал ни единого движения, но она что-то почувствовала. Обожгла его взглядом и процедила:

– Не смей!

– Я ничего такого… – начал он оправдываться.

– Тогда отойди!

И он отступил. Она прошла мимо, не взглянув на него, и направилась к кухонному шкафчику, где хранились ручки и бумага для заметок. Она наклонилась над столом, торопясь записать адрес, но тут зазвонил телефон. Анна не обратила на него внимания.

– Почему ты не ответишь? – спросил Марк. – Вдруг твой парень тебя разыскивает!

– Мой парень? – вскинула она глаза.

– А что? У такой девушки не должно быть недостатка в ухажерах.

– У меня никого нет, – сухо сказала она. – Я давно ни с кем не встречаюсь. Жаль, что сделала для тебя исключение. Мне показалось, что ты не похож на других. Но я ошиблась. Ты точно такой же. Просто некоторые движения у тебя отработаны лучше.

Не дожидаясь ответа, она сняла телефонную трубку.

– Анна, это тетя Мелани.

– Привет, тетя Мелани. Мне передали твою просьбу. Я собиралась приехать сегодня попозже, после ужина. Не хочется заставлять тебя готовить. Хорошо?

– А сын Оливера все еще там?

– Он… да, он еще здесь. Но уже собирается уезжать.

– А можно мне с ним поговорить, пока он не уехал? – нерешительно проговорила Мелани.

Анна насторожилась.

– О чем?

– Знаешь, мне не хотелось тебя беспокоить, но Розмари сегодня еще хуже. Она вбила себе в голову, что Оливер ее совсем не любил, и теперь страдает из-за этого. Жаль, что эта догадка не пришла ей в голову двадцать лет назад.

С этим Анна не могла не согласиться. Но при чем здесь Марк?

– Знаешь, я подумала, – продолжала Мелани, – что ей не повредит, если она встретится с сыном Оливера. Я знаю, что он хотел с ней поговорить. Мы с ним недолго побеседовали, и мне кажется, он не станет говорить ей какие-нибудь гадости. Я думаю, ему просто любопытно узнать побольше об отце. А Розмари он расскажет, что Оливер собирался подарить ей Тихую заводь, но не успел. Тогда она поверит, что он испытывал к ней что-то более серьезное, чем сексуальное влечение. Ей нужно в это верить, понимаешь? А никто из нас не в силах ее убедить.

Анна понимала, что тете Мелани пришла в голову неплохая мысль. Но провести еще неизвестно сколько времени с Марком… Когда ей больше всего хочется остаться одной, выплакаться, а потом попытаться все забыть.

– А разве Марк не сказал тебе, что собирается выполнить волю отца и передать маме Тихую заводь? – спросила Анна.

– Что ты говоришь?! Мне он этого не сказал! Какой же он молодец! – воскликнула тетя Мелани. – Узнав об этом, Розмари сразу воспрянет духом. Она ведь очень любит этот дом. Знаешь что? В таком случае, почему бы вам обоим не приехать к ужину? Джона, правда, не будет. Он сегодня в вечернюю смену. Поужинаем вчетвером, хотя я не уверена, что Розмари согласится покинуть комнату. Она теперь и ест у себя. Я ей приношу поднос, а потом забираю его почти нетронутым. Так, сколько у нас сейчас? Начало седьмого. Я приготовлю ужин к семи тридцати. Так что подъезжайте часам к семи.

– Мне нужно спросить у Марка…

– Да-да, конечно, спроси.

Анна прикрыла рукой телефонную трубку и повернулась к Марку. Передала ему просьбу Мелани. Он нахмурился и долго молчал, потом решительно кивнул.

– Хорошо. Но с одним условием. Мы поедем каждый на своей машине, и оттуда я сразу же вернусь в город.

Анна удивленно посмотрела на него и вдруг поняла: он же боится остаться с ней наедине! Боится! Он сам дает ей в руки козыри. Марк признал, что она очень красивая, а он всего лишь мужчина. Что ж, а она всего лишь женщина и будет защищать свою… любовь? У нее нет сейчас времени, чтобы разобраться в природе этого чувства. Главное, что она не отдаст без боя мужчину, с которым ей было так хорошо.

– К сожалению, – холодно произнесла Анна, – это невозможно. Я не в состоянии вести машину. Пока ты одевался, я выпила еще пару бокалов вина. Мне нужно было успокоиться.

Ложь. И, как подозревала Анна, не последняя. На что еще она пойдет, чтобы заполучить этого мужчину? Стыда Анна не чувствовала. Правду люди говорят: на войне и в любви хороши все средства.

Она вновь поймала себя на том, что называет свое влечение любовью. Нет, конечно, это не любовь. Об этом даже думать нельзя! Влюбиться в сына Оливера! Она не собирается стать второй Розмари. Просто этот мужчина прекрасно ей подходит в интимном смысле. Это секс, чистый секс. А влюбляются так быстро лишь романтические идиотки вроде мамочки.

Но если так, почему ей так противна мысль о том, что он уйдет от нее к своей Мишель? Ей не просто неприятно об этом думать. У нее от этой мысли в глазах темнеет! Так что? Значит, это любовь? Значит, она такая же безнадежная дурочка, как мама? Как только ей встретился настоящий мужчина, она готова бросить все к его ногам!

Теперь Анна по-новому взглянула на Марка. От испуга не осталось и следа. Может, она и похожа на мать, но она не позволит мужчине сделать из своей жизни промокашку! Не дождется!

Ей нужно быть посмелее, и она получит то, что хочет. Марк еще не женат. Он ничего не обещал Мишель. Да он ее и не любит. Во-первых, он ни разу не упомянул о любви. Во-вторых, если бы любил, не лег бы в постель с первой встречной.

Хотя Анна была не слишком высокого мнения о верности мужчин, она инстинктивно чувствовала, что Марк не такой. Его стыд за поведение отца был совершенно искренним. Нет, Марк по сути своей верный и надежный мужчина, не бабник.

То, что он сделал сегодня, говорит не об испорченности, а о силе его влечения к ней. Если уж он так запал на нее в бесформенной юбке и старой кофте, посмотрим, что он скажет, увидев ее во всеоружии!

Анна выходит на тропу войны.

К счастью, ей есть во что переодеться. Мама с детства приучила ее: куда бы Анна ни уезжала, даже на пару дней, она всегда брала с собой один нарядный туалет. Кроме того, сколького можно добиться с помощью косметики, прически и мелких деталей! Немного украшений, капелька духов – и он непременно запросит пощады.

– Ну так что? – с деланным безразличием спросила Анна.

Она старалась казаться спокойной, и это ей удалось. Но в душе у нее бушевали страсти. Нет, она не собирается всю жизнь лелеять свое разбитое сердце. Она получит этого мужчину. Она верила, что он настоящий, не такой, как его отец. И не такой, как все остальные мужчины.

– Ну ладно, – неохотно согласился он. – Это ведь недалеко, ты говоришь?

– Всего минут десять езды, – ответила Анна.

Она убрала руку с мембраны телефонной трубки и сообщила:

– Тетя Мелани, Марк согласен. Мы подъедем после семи. Я только приму душ и переоденусь. Я похожа на пугало.

– Как ты думаешь, сказать Розмари заранее, кто к нам приедет? – спросила Мелани.

– Ни в коем случае, – отозвалась Анна. – Она с ума сойдет. Мне только потому и удалось так быстро вытащить ее из Тихой заводи, что она боялась визита Марка. Все переживала: вдруг он приедет и все поймет. Оливер основательно промыл ей мозги по поводу конспирации.

Краем глаза она отметила, что Марк страдальчески поморщился. Ничего удивительного, что ему стыдно. Ну и хорошо, значит, у него есть совесть. Не то что у его отца.

– Ты ей вообще ничего не говори, – предупредила Анна. – Я сама пойду к ней и все объясню. Не подпускай ее к двери, когда мы позвоним. Лучше ей не видеть Марка, пока я не предупрежу ее.

– Хорошо, но к чему такие предосторожности? Раз она все равно его увидит?

– Если она увидит Марка неожиданно, она тронется рассудком, я тебе точно говорю!

– Но почему?!

– Она вообразит, что за ней с того света явился Оливер. Они с Марком похожи, как две капли воды.