Текст книги "Четыре самозванца"

Автор книги: Леонид Сапожников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

«Назовите ваше желание»

– Ага! Вот вы, голубчики! – сказала Катя, когда мы прорвались в кабинет. – Ну, здравствуйте, здравствуйте!

– Привет! – разинул рот Жук.

Свистунов промолчал.

Максим протер очки и пробурчал что-то невнятное.

Кураго вышла поправить прическу, пострадавшую в бою, но потом вернулась испепелять нас взглядом.

– Соли-идные! Ва-а-ажные! – продолжала Катя, переведя дух. – А сесть не предложат. Свистунов, у тебя сколько по поведению?

Свистунов нервно моргнул и указал нам на свободные кресла.

Я присел. А Колотыркина дернула себя за косичку и выпалила без долгих предисловий:

– Значит, так: строимся – и шагом марш!

– Куда это? – вытаращил глаза Жук.

– В Машину Времени. Вам здесь не место. Вы сюда незаконно попали.

– Ну, ты, Колотыркина, выбирай выражения! – оскорбился Свистунов.

– А ты не строй из себя, не строй! – топнула Катя. – Подумаешь, директор! Да я, может, министром буду, когда честно до будущего дорасту!

– Не будешь, Колотыркина, – мстительно сказал Ромка. – Я здесь навел справки: ты просто учительница. Твоего отца в столицу перевели, а ты за ним переехала. И братец твой туда перебрался, и муж – вот этот самый Заец…

– Жени-их и неве-ста из ки-ислого те-ста! – стал дразниться Жук, скаля зубы.

Это был коварный удар! Катя сделалась пунцовой и замолчала.

Я тоже смутился, но сказал:

– Хорошая учительница, чтоб вы знали, не хуже министра!

Эх, упустили инициативу… Свистунов немедленно воспользовался замешательством в наших с Катей рядах.

– До свидания, юные друзья! – произнес он, вставая, – Ваше время истекло. Мы люди занятые.

– Роман Алексеич – директор! Максим Максимыч – почти что доктор наук! – надменным голосом напомнила нам Кураго.

И тут мне в голову пришла идея:

– Самозванцы они оба! Какой «директор», какой «доктор»? Они же седьмой класс не закончили!

Свистунов как стоял, так и сел. У Максима запрыгали очки.

– Что ты тут, Заец, болтаешь? – неуверенно спросил «директор».

– То, что слышишь! Вы сбежали перед самыми экзаменами. И значит, как вы тут ни крутите, образование у вас – неполные семь классов!

– Можем привезти из школы справку с печатью! – подключилась Катя. Она успела прийти в себя и была теперь бледно-розовая.

В кабинете стало тихо.

– Зачем справка? – вкрадчиво спросил Жук. – Можно ведь по-хорошему договориться. Назовите, ребятки, ваше желание – и оно мигом исполнится.

– Ты что, золотая рыбка? – фыркнула Катя.

– Почти угадала, – ухмыльнулся Жора. – Я тут много чего могу. Хотите, отправлю вас в круиз на теплоходе по Северному морскому пути? Или устрою поездочку в Австралию?

– Наше желание, – твердо сказала Колотыркина, – чтобы вы сели в МАВР и немедленно вернулись домой. Вас же все ищут – думают, вы утонули. И потом, вы тут наш город уродуете…

– А тебе не все равно? – спросил Жук. – Ты же в столице жить будешь со своими родственниками. Чихать тебе на Блинов!

– Кому и правда чихать, так это вам, – ответила Катя. – Хотите урвать для себя побольше, а там хоть трава не расти!

– Спокойнее, Катя, здесь не собрание, – примирительно заговорил Свистунов. – Мы понимаем тебя, но и ты пойми нас в нашем новом положении. И давай найдем выход, который всех устроит.

– Придем к оптимальному решению, – ввернул Максим.

– Вот именно. Почему бы тебе и Заецу не остаться здесь, в будущем? А? Ну, хотите – мы вас усыновим?

– Что-о?! – изумились мы с Катей.

– Усыновим, – повторил Ромка. – Будете себе в школу ходить, приобретать знания.

– Школы сейчас – во! – поднял Жук большой палец.

– Компьютеризация! – важно добавил Максим.

Я дико захохотал и чуть не выпал из кресла. Катя тоже смеялась до слез.

– Дураки неблагодарные! – вскричала Кураго. – Им такая честь предложена, а они…

– Просто плюнули нам в лицо, – сказал Максим, протирая очки.

Жук пошептался со Свистуновым и заявил:

– Будь по-вашему. Вернемся в золотое детство, но только через пару часов. Мне надо слетать на вертолете по одному дельцу. Чтобы вы тут не скучали, беру вас с собой.

– Честно?! – обрадовались мы с Катей.

– Честно, – ухмыльнулся Жук.

ЧП на узкоколейке

Когда мы взлетели, Жук стал угощать нас пирожками.

– Бери, Катя! С капустой! – уговаривал он меня. – И ты, Зая, тоже налетай, не стесняйся. Неизвестно, когда еще придется поесть.

Мне это показалось подозрительным. Жора никогда не угостит просто так. Что-то он, наверное, задумал. Но отказываться мы не стали, потому что ничего не ели с утра.

На МАВРе был запас бутербродов, но мы их оставили Вадьке. Он там на башне один-одинешенек, как Робинзон. Добровольно остался, чтобы покопаться в своей Машине и подрегулировать, пока мы вернемся, разные штучки-дрючки.

Сквозь окошко вертолета я увидела озеро, и Замок вдали, и крохотный вагончик на башне. На берегу, в районе затопленного пляжа, теснилось множество людей: казалось, что с футбольного стадиона перенесли сюда трибуну вместе с болельщиками.

– До чего любопытные у нас граждане! – ткнул Жора пальцем в окно. – Вы уже в курсе насчет чудовища? Читали сегодня газету?

– Читали, – ответил Саша, – Эх, посмотреть бы на этого плезиозавра!

Мне тоже ужасно хотелось глянуть, по никто ж не знает, когда он всплывет. Мы будем ждать у моря погоды, а Свистунов и компания за это время сбегут или еще что-нибудь выкинут.

– На картинке посмотришь, – сказала я Саше. – Вернемся – дам тебе детскую энциклопедию…

Озеро осталось далеко позади. Мы летели над лесом. Тень вертолета скользила по зеленому морю – темному там, где сосны, и нежно-салатовому, где деревья с молодыми листьями.

– Понимаете, – говорил Жора, жуя пирожок, – лесник у меня знакомый. Я ему лекарство обещал. Нельзя ж подвести старика. Вот отдам лекарство и – в золотое детство! Законно?

Ох, что-то здесь не то. Не родился еще тот старик, для которого Жук вот так бы старался… Я уже стала жалеть, что согласилась на этот полет.

– Ух ты! – вскрикнул Жора и указал пирожком вниз, где в лесной чаще петляла узкоколейка. – Кажется, одного рельса не хватает! Приземляемся!

Летчик посадил вертолет на поляну в сухую высокую траву. Мы втроем поспешили к насыпи. Рельса и правда не было.

– Молодец, Жора, что заметил, – сказала я. – Это же может быть крушение!

– Еще какое! – подтвердил Жук, дожевывая пирожок. – Значит, так: вы здесь подежурьте, в случае чего будете махать машинисту, а я слетаю за подмогой. Раз-раз – и вернусь!

Он улетел.

– Нельзя терять ни минуты, – сказала я Саше. – Снимай пионерский галстук и беги налево, а я – направо.

– А докуда бежать?

– Чем дальше, тем лучше. Увидишь поезд – махай машинисту галстуком. Только не так, как машут на вокзале, а круговыми движениями руки. Есть вопросы?

– Нету.

– Тогда вперед!

И мы побежали по шпалам в разные стороны.

Заец попадает в плен

Я бежал, пока у меня не закололо под ложечкой. Что это за ложечка и как она выглядит, никто не знает, но под ней всегда больно колет, если чересчур долго бежишь.

Я вспомнил, как в одной книжке герой прикладывал ухо к рельсам: звенят – значит, поезд идет. Я тоже приложил, но ничего не услышал, только в траве насвистывал ветер да стрекотал кузнечик.

Я уселся на пенек возле насыпи и стал терпеливо ждать. Солнце уже опускалось за сосны, а поезда все не было и Жука с подмогой тоже.

Лес вокруг был не то чтобы дремучий, но серьезный, как в фильмах про партизан. Я решил немного развлечься, выломал из сухой ветки пистолет и устроился за кустом возле насыпи, как в засаде. Там, за узкоколейкой, враги. Если они появятся, я забросаю их гранатами. Я взял пару сосновых шишек покрупнее и по-пластунски пополз к рельсам.

– Ни с места! – крикнули за спиной, и на меня кто-то навалился, выкручивая руку с гранатой. Я лягнул его и рванулся. Меня крепко придавили к земле.

– Держите крепче! Вяжите руки! – командовал кто-то над ухом. – Так… Хорошо… Теперь не уйдет!

Это были трое парней, одетые по-военному – приблизительно мои ровесники. Через плечо у них висели автоматы – по виду самые настоящие.

– Вы что, сдурели? – возмутился я. – Какое вы имеете право?!

– Не возникай, – сказал один из них, конопатый, с голубой повязкой на рукаве. – Отвечай лучше, чего ты тут высматривал.

– Я не высматривал. Я хотел дать машинисту сигнал.

– Какому машинисту? Это что – кличка?

– Ну, с вами не соскучишься! Машинисту поезда! Желе-зно-дорожному! Там в путях одного рельса нет…

Автоматчики засмеялись:

– Придумай что-нибудь поумнее. Здесь поезда уже четыре года не ходят. Не видишь – рельсы ржавые?

Как же это мы с Катей не сообразили? И Жук тоже не догадался. Привезет подмогу на вертолете – и все напрасно…

– Ну, а зачем ты на животе ползал? – допрашивал Конопатый. – С земли паровоз лучше видно или как?

Я молчал, глядя под ноги. Не мог же я сказать этим роскошным автоматчикам, что играл в войну со своим жалким сучком-«пистолетом»…

– Все ясно. Повели его, Федя, в штаб! – предложил длинный парень в маскировочном халате и кроссовках.

– Пошли, южанин! – сказал Федя Конопатый, снимая автомат с плеча.

– Не могу я! Сюда скоро вертолет прилетит!

– Какой вертолет? – насторожился Федя.

– С подмогой.

Автоматчики переглянулись.

– Не волнуйся, их тут встретят. А теперь шагай, только без глупостей!..

Вели они меня по всем правилам, с автоматами наперевес. Про Катю я им нарочно ничего не сказал: не хватало, чтоб ее тоже взяли в плен! Пусть посидит там на пеньке, Жук ее заберет. Ну, а я все объясню в этом самом штабе и меня отпустят…

Шли мы напрямик, без тропинок. Сосны сменились дубами с березами. Я вспомнил стихи, которые сочинил для меня папа, когда я был маленьким:

 
Где березы и дубы,
Там и белые грибы!
 

Стихи эти всплыли в голове совсем не вовремя и повторялись, повторялись в такт шагам.

Вскоре среди леса показалась металлическая арка с надписью: «ПИОНЕРСКИЙ ЛАГЕРЬ «ДУБКИ». Под ней стоял пацанчик с автоматом и в каске.

– Стой! Пароль! – крикнул он, бледнея от важности.

– Сокол, – ответил Федя Конопатый. – Отзыв?

– Ласточка! Языка поймали? Вот это сила!

– Замри, Ласточка! – приструнил его Федя. – Часовому разговаривать не положено.

Штаб помещался за дверью с табличкой «Игротека». На бильярде лежала большая карта, над которой склонились несколько человек с цветными карандашами в руках. Старший из них – по виду пионервожатый – говорил:

– Второй отряд должен выйти в квадрат шестьдесят восемь, атаковать высоту с востока и закрепиться на ней. Эх, если бы знать, где у них артиллерия!..

Федя встал по стойке «смирно» и проорал:

– Разрешите доложить, товарищ начштаба! Группа разведчиков третьего отряда доставила языка!

– Вольно! – выпрямился начальник штаба. – Развяжите ему руки. Почему он одет в гражданское?

– Потому что шпион! – не задумываясь, резко ответил Федя.

– Сам ты шпион! – сказал я. – Меня зовут Саша, фамилия Заец. Я прибыл к вам на Машине Времени из прошлого…

– Очень приятно. А я – Виталий Денисович, – сказал начштаба. – И я не советую тебе валять дурака.

– Я не валяю…

– Чем ты занимался в лесу?

– Ждал поезда.

– Бронепоезда? – поднял брови начштаба. – Ты хочешь сказать, что южане установили пушки на бронепоезд?

– Знать не знаю никаких южан!

– А вертолет? – напомнил Федя. – Он проговорился, что в двадцатый квадрат, где мы его взяли, прилетят вертолет с подмогой.

– Срочно сообщите пятому отряду: пусть устроят там засаду! – распорядился Виталий Денисович.

– Есть! – щелкнул каблуками Федя и быстро вышел.

Виталий Денисович, поигрывая синим карандашом, приблизился ко мне и стал гипнотизировать. Его зрачки сузились, а глаза пошли расширяться и излучать силу воли. Когда мои мозги съехали набекрень, он спросил:

– Так где у ваших артиллерия?

– Где березки и дубы, – ответил я.

Засада в темноте

Я сидела на рельсах и вертела головой, как локатором. Слушала то небо, то лесную даль. Но поезда не было. Жук тоже не летел почему-то. «Может, с вертолетом авария?» – забеспокоилась я.

В лесу шла негромкая жизнь. Застучал дятел, прожужжал над одуванчиками шмель. Что-то заскрипело вверху, как несмазанная дверь: это сосна терлась о ствол своей соседки. Потом издалека донеслись протяжные крики: мне показалось, что там кричат «ура!».

Солнце село, а вертолет с подмогой все не прилетал. Мне стало совсем тревожно: ведь если поезд появится в темните, машинист не заметит наших сигналов. Можно, конечно, сделать факел себе и Саше, но где спички взять?

Я стала думать, как бы Вадька поступил на моем месте. Он ведь считает себя ужасно находчивым. Наверное, пошел бы в Сашину сторону в расчете встретить какого-нибудь курильщика. Ничего умнее я придумать не смогла и зашагала по тропинке вдоль насыпи.

В густых сумерках послышались голоса. Я обрадовалась и прибавила шагу. Но мне ясно представился Вадька, он грозил пальцем: «Не спеши, дура! Сначала узнай, кто это шастает по лесу на ночь глядя».

Я тихо приблизилась к неизвестным. Они сидели за кустами и что-то неразборчиво говорили. Мне удалось разобрать «прилетит вертолет» и «стрелять только по моей команде».

Засада! Вооруженные бандиты! Пронюхали про вертолет и собираются его захватить! Лес, темнота, все условия… Вадька, Вадька, ну что же мне делать?

«Только не паникуй! – грозил пальцем брат. – Может, слово «стрелять» тебе почудилось?»

Но тут, как по заказу, ихний главарь скомандовал проверить оружие, и за кустами заклацали затворы…

От этих звуков я прямо похолодела. Вадька сразу улетучился. Да и что он тут поможет? Сюда бы нашего папу-майора – и не воображаемого, а настоящего!

Надо найти Сашу – он где-то неподалеку – и действовать вдвоем. Постараемся выйти к людям и вызвать милицию!.. Я осторожно, на цыпочках, пошла в обход засады, и тут, по закону подлости, под ногой стрельнула сухая ветка.

– Стой! Кто идет?! – закричали, вскакивая, бандиты. Но я уже неслась без оглядки в глубь леса…

Остановилась, когда бежать стало невмоготу. Прислушалась – позади тихо. Я прислонилась к дереву, отдышалась и быстро пошла дальше. Забрела в какое-то болото, потом в кусты со зверскими колючками – наверное, в шиповник…

Мелькнули два зеленых огонька – чьи-то глаза. «Мамочки, вдруг волк?» – подпрыгнуло у меня сердце. А тут еще закричала ночная птица: «У-у-у!» Я позорно ойкнула и помчалась туда, где за деревьями дрожало лунное зарево.

Мне повезло: это была не луна, а электрический фонарь. Он светил со столба над железным глухим забором. Из-за забора долетала музыка – значит, там люди. Я не сразу отыскала ворота – черные, старинные, с выпуклыми львиными мордами.

О, да это же ворота нашего Замка! Их ни с какими другими не перепутаешь. Но раздумывать, как они здесь очутились, было некогда.

Я подергала чугунную калитку – заперта. Звонка не видно. Через высоченный забор без лестницы не перелезть. А вот через ворота, пожалуй, можно, если ступать на львиные головы…

Правильно говорит мой папа: «Безвыходных положений не бывает!»

«Мое дело математика»

Пуск воды в каналы был намечен на завтра. Решающее событие! Если все пройдет, как задумано, мы победим окончательно и бесповоротно.

И надо же, чтобы в такой ответственный момент возникла эта погоня из прошлого! Свалились как снег на голову, чтобы зачеркнуть все наши успехи. А у меня на днях защита докторской диссертации. Вот стану доктором – тогда, пожалуй, можно и в золотое детство…

Помню, однажды этот Лещенко из газеты пришел ко мне брать интервью. Он еще только знакомился с БЭПом и не успел нам насолить. «Можно задать нескромный вопрос? – спросил он в конце беседы. – Зачем вы, толковый и знающий человек, ввязались в эту БЭПовскую авантюру?»

Я вспылил и выставил этого нахала. Он ушел, но его проклятый вопрос долго еще портил мне кровь.

Авантюра… Это Свистунов авантюрист, а я, Максим Максимович Дрозд, – серьезный ученый! Мои расчеты, включенные в проект, безупречны, в них использован самый современный математический аппарат! Так твердил я себе. И это была правда. Чистая правда, но… не вся.

Я использовал в расчетах исходные данные, которые подсунул мне Свистунов. Они были, мягко говоря, недостоверны, и я это понимал, но делал вид, что ни о чем не догадываюсь. По этим данным озеро неудержимо мелело и должно было в недалеком будущем высохнуть вообще. А раз так, его надо было срочно спасать вместе с карасями, что и стремился доказать Свистунов.

Мои расчеты выглядели очень солидно: длинные формулы, матрицы, интегралы. В конце сияла победоносная фраза: «Таким образом, предлагаемый поворот р. Нетихой является оптимальным решением проблемы». Но Свистунову этого было мало, – он попросил меня подсчитать еще и экономический эффект. Я отказался, и он это сделал сам при помощи Жука. Ну и липу же они состряпали!

Начали они со свидетельства летописца о том, что карасей в Подвальном озере «видимо-невидимо».

– Сколько это, если в цифрах? – спросил Свистунов. – Тысяч десять? Или больше?

– В другом месте написано «тьма-тьмущая», – ответил Жук. – А это, я думаю, миллион.

– Миллион – слишком круглое число, – невольно вырвалось у меня. – Сразу поймут, что взяли с потолка. Напишите так: «Количество карасей – один миллион сто тридцать пять тысяч».

– Лучше двести тридцать пять, – сказал Жук.

– Где двести, там и триста! – махнул рукой Свистунов и записал, что карасей в озере 1 335 000.

– Что-то маловато, – заметил Жук. – Они ведь размножаются? Дают приплод?

Свистунов на лету поймал его мысль и написал в следующей строке: «Коэффициент размножения карасей Кр равен 0,5». Это позволило к 1 335 000 прибавить еще половину. Получилось 2 002 500 карасей. – Красиво! – сказал я. – Эти 2500 в конце кого хочешь убедят, что расчет выполнен с большой точностью.

– Без точности в нашем деле нельзя! – потирал руки Жук.

Дальше они взяли среднюю цену каждого карася. Сначала магазинную, но она показалась им слишком низкой.

– Берем ресторанную! – предложил Жук. – Это рубль пятьдесят штука.

Умножили количество карасей на полтора рубля, и вышла очень приличная сумма.

«Следовательно, поворот р. Нетихой, – записал Свистунов, – позволит спасти карасей на сумму 3 003 750 руб. в первый же год, а в дальнейшем ежегодно будет спасать их очередной приплод стоимостью 1 001 250 руб. Учитывая, что попорот р. Нетихой обойдется в 4 миллиона рублей, он полностью окупит себя уже через два года, а затем будет приносить чистую прибыль».

Вот такой расчет они сочинили. Но я, как вы убедились, в этом практически не участвовал. Мое дело – математика.

Имея на руках такие козыри, Свистунов пошел вверх, как ракета. Его сделали директором, и он пересел со старого «Москвича» на «Волгу» новой модели. Потом Жук надоумил его, как получить вертолет. На фюзеляже написали «Техпомощь». Ему полагалось обслуживать экскаваторы вдоль каналов, но он обычно порхал совсем в других направлениях. Жук летал на нем по каким-то таинственным делишкам, Кураго тоже чуть что взмывала в небо.

Один только я никогда не прошу вертолет у Свистунова. Из принципа! А еще потому, что страдаю морской болезнью…

Как видите, мне не в чем себя упрекнуть. Математическое обоснование Проекта я выполнил мастерски, на высоком научном уровне. Доказал, что поворот спасет озеро. А что исходные данные были враньем, так это не моя забота. За это Свистунов пускай отвечает.

Так разве же справедливо, что на всех перекрестках кричат «Позор!» и ему, и мне? Он действительно авантюрист, но я-то, я-то – ученый! И если я, по выражению Лещенко, ввязался в БЭП, то лишь для того, чтобы скорее защитить докторскую. Защищаться я буду в далеком городе, где статей Лещенко никто не читает. Никому там и в голову не придет крикнуть «Позор!» мне, Дрозду, соавтору такого звонкого проекта.

И надо же – накануне пуска воды в каналы возникла эта погоня из прошлого! Все могло пойти прахом, если бы не Жук.

– Пусть, – говорит, – подежурят на ржавых рельсах, а завтра, когда пустим воду, они нам уже не страшны!

Аферист он. Я это понял еще в четвертом классе. А его трюк с узкоколейкой можно даже подлостью назвать. Но, если вдуматься, это был единственный выход. Только так можно спасти БЭП, а с ним – мою диссертацию.

И я не высказал Жуку ничего. Решил промолчать. В виде исключения…

Ужин самозванцев

Я отправил Жука вертолетом, чтобы готовил ужин перед завтрашним трудным днем нужно устроить вечер отдыха. Прилетим после работы втроем: я, Анна и Максим. Все расходы ему будут оплачены.

Еще я успел шепнуть ему в последний момент, чтобы хорошо накормил Сашу с Катей, раз уж хочет по дороге на дачу высадить их в лесу.

Некрасиво, конечно, получилось. Но они сами виноваты. Примчались без приглашения из прошлого, объявили нас самозванцами с неполным семилетним образованием… А главное, нахально требуют, чтобы мы тут все бросили и вернулись в детство!

Разве так я вел бы себя на их месте? Нет, нет и нет! Попросился бы выступить по телевидению в пионерской программе и рассказал бы, как замечательно учился Роман Алексеевич Свистунов, каким серьезным и ответственным человеком он был уже на школьной скамье. А Свистунов, то есть я, их бы за это отблагодарил. Сделал бы ценные подарки. Сели бы они с подарками в МАВР, отдали бы нам салют и вернулись бы тихо-мирно в золотые школьные годы. Все вежливо, культурно и главное – всем хорошо…

Но не умеют они, к сожалению, себя вести. Жить не умеют. Вот и пускай погуляют в лесу, а там посмотрим.

Я решил не думать о них хотя бы сутки. Но не вышло. Когда мы летели к Жуку на дачу, я вдруг испугался, что увижу их с воздуха. Стоят на рельсах, как часовые, а смена не придет…

– Юра, – сказал я пилоту, – обогни старую узкоколейку.

– Есть обогнуть! – откликнулся Юра. Он у меня не задает лишних вопросов…

Когда мы прилетели, солнце уже село за лесом. Жук накрыл стол под яблоней и жарил неподалеку шашлыки.

– Красная икра – моя слабость! – воскликнула Анна, усаживаясь. – Но почему так мало? А, Георгий?

– Я скормил Кате с Заецом в вертолете целых две банки, – вздохнул Жук. – Роман Алексеич распорядился накормить их получше.

Кураго сказала с вызовом:

– Слишком добрый наш Роман Алексеич!

И вонзила красивые белые зубы в бутерброд с икрой.

– А что же им – ягодами там питаться? – рассердился я.

– Почему бы и нет? – пожала плечами Анна. – Ягоды – это вкусно!

– Ягоды появятся только в июне, – дал справку Максим и взял с тарелки два бутерброда сразу.

– Питайте, питайте их деликатесами, – усмехнулась Кураго. – А эти субчики через пару дней выйдут из лесу и начнут всем звонить, что мы – самозванцы!

– И на здоровье! – сказал я. – Через пару дней они нам уже не опасны. Мы поставим завтра победную точку, а победителей не судят!

– Но не упрекнут ли нас в жестокости? – забеспокоился Дрозд. – Высадили в лесу на ночь глядя… Все же они дети.

– Если такая темочка попадется Лещенко, он захочет сделать из нас шашлык, – весело хихикнул Жук, поворачивая шампуры. – Но не трухайте, братцы: этот писака ничего не докажет! Договоримся так: я не знал, что там не ходят поезда. Честно хотел предотвратить крушение!

– Допустим, – сказал Максим. – Но тогда спросят, почему к ним не прилетел вертолет.

– А поломался! – весело вскричал Жук. – Целые сутки чинили!

Я одобрил:

– Все гениальное просто. Примем это предложение за основу. И хватит о них! Давайте наполним бокалы и выпьем за наш завтрашний успех!

– А потом – за плезиозавра! – заржал Жук, подавая горячие шашлыки.

– А ну его! – вздернула нос Кураго.

– За успех! – произнес я, вставая, – За БЭП!

И… выронил бокал. Из садового полумрака надвигалась Колотыркина с горящими, как угли, глазами.