Текст книги "Удар в спину"

Автор книги: Леонид Матюхин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц)

– Мы, мужик, с тобой ещё встретимся.

– Смелый ты однако парень, Косой, – недобро хохотнул Антон. – Если хочешь ещё раз по рогам получить, то чего зря тянуть? Вот я, перед тобой. Действуй. Чего тебе ещё надо?

– Ладно, смейся. Но мы с тобой ещё поквитаемся, – пообещал Косой и направился следом за своими друзьями, которые, полуобнявшись, пошли по направлению к остановке.

Отойдя на несколько шагов, он внимательно поглядел на стоящую у тротуара машину Антона и пообещал:

– Да, вот ещё что: жди сюрпризов, красавчик. Номера твоей тачки навечно введены в память моего компьютера, – и он похлопал себя грязной ладонью по лбу.

Проследив за удаляющейся троицей, Антон повернулся было к машине, но затем остановился и почти недоуменно поглядел на правую руку, в которой были одновременно зажаты подобранный с асфальта нож и ремень дамской сумочки. Как ни странно, молодой человек успел забыть о первопричине своей незапланированной остановки. Теперь Антону подумалось, что стычка вблизи арки помимо порванной подкладки пальто все же имела по крайней мере и два положительных последствия – он уже не вспоминал о причине своего бегства из дома и, кроме того, испытывал удовлетворение от того, что вышел победителем в только что закончившейся драке. Оглянувшись, молодой человек посмотрел в сторону дома – там на фоне неярко освещенных витрин магазина как и прежде виднелся контур стройной женской фигурки. «Ждет, когда верну сумочку, – с неприязнью решил Антон, направляясь к ней. – И ни гу-гу. Могла бы, кажется, подойти и по крайней мере поблагодарить.»

Прежде чем отдать хозяйке сумочку, Антон свернул к остановке и опустил нож Димана в урну. Уже от остановки он обратился к девушке.

– Неподходящее вы, уважаемая, выбрали время для прогулок, – молодой человек не удержался от наставительного тона. – Все это для вас могло закончится много хуже… Ну что же вы молчите?

– Я знаю. Извините, – ответила девушка. Голос её звучал глухо, как если бы она с трудом сдерживало слезы.

– Забирайте свою сумочку, – приближаясь к девушке, предложил молодой человек, – И будет лучше, если впредь…. – Он прервался буквально на полуслове и, останавливаясь, тихо закончил, – Боже, Витка! Ты?

Перед Антоном, глядя куда-то в сторону, действительно стояла Вита.

– Как видишь, – все тем же бесцветным голосом ответила девушка и впервые подняла на него взгляд. – Но как же ты мог?!!

– Что? – опешил Антон. – О чем это ты?

– Зачем ты связался с ними? Они же могли тебя убить! – Из глаз девушки текли слезы. – Я так перепугалась за тебя! Я… я чуть сознание от страха не потеряла. Даже кричать не могла.

Антон вспомнил внезапно застывшую на фоне подсвеченных витрин фигурку.

– Успокойся, – кладя девушке руку на плечо, сказал он и повторил, Успокойся, Вит. Все хорошо.

– Из-за какой-то сумочки… Ну зачем, зачем ты связался с ними?

– Если сумочка действительно «какая-то», то позволительно поинтересоваться – почему ты не оставила её парням и не отправилась побыстрее домой? – вопросом на вопрос ответил Антон.

– Я… У меня в ней бланки листков нетрудоспособности. Бюллетеней.

– Ну и плюнула бы на них.

– Нельзя, – осторожно промокая платочком глаза, покачала головой Вита. – Ведь это же документы.

– И что? Ты надеялась, что они отдадут тебе сумочку?

– Не знаю. Я просто думала, что документы никак нельзя оставлять им, и, вспомнив очевидно недавние события, девушка вновь разрыдалась. – Их же было трое. И у них – ножи. А ты – один… Как ты только мог!..

– Успокойся, – вновь повторил Антон и непроизвольно притянул девушку к себе. – Как говорится: «Ende gut – аlles gut»[2]2
  – все хорошо, что хорошо кончается (нем.)


[Закрыть]

Девушка приникла к нему. Антон почувствовал, что её бьет крупная дрожь.

– Ты вела себя просто геройски, – продолжая обнимать Виту, шептал ей на ухо Антон. – Почти как Буратино, у которого кот и пес хотели отнять его монеты. И результат налицо – документы спасены. А ты плачешь…

– Тебе хорошо говорить, – несколько нелогично заметила девушка и вдруг отстранилась. – Что это?

– Где? Что?

– Да вот!

Оказывается, из-под пальто у Антона виднелся лоскут вырванной каблуком подкладки.

– Чепуха, – нагнувшись, молодой человек отвел в сторону полу и решительно оторвал свисающий кусок темной материи.

Антон уронил лоскут ткани на тротуар, но девушка тут же нагнулась и подняла его.

– Не бросай, – потребовала она.

– Да ладно! Тут и без этого достаточно мусора…

– Я не об этом. Подкладку можно аккуратно заштуковать, – и Вита свернула кусок подкладки, после чего по-хозяйски сунула его Антону в карман.

– Следующий раз в этом районе появлюсь только в пуленепробиваемом спортивном костюме, – усмехнулся тот.

– А такие есть? – серьезно спросила девушка.

– Если нет, то обязательно сделаю себе на заказ, – с улыбкой пообещал Антон и взял девушку под руку. – Пошли. Я тебя подвезу до подъезда.

– Ты наверное думаешь, что я иду к родителям?

– Ну да, к себе.

– Вот именно – к себе, – кивнула девушка. – Я ведь теперь живу не здесь.

– А где? – продолжая держать девушку за локоть, поинтересовался Антон. – Ты хочешь сказать, что переехала?

Девушка молча кивнула.

– Ну да! Ты же недавно вышла замуж… – вспомнил молодой человек. – И теперь, очевидно, возвращаешься от стариков.

– Все верно, уважаемый мистер Холмс, – со слабой улыбкой подтвердила девушка. – Для вас просто не существует тайн.

Тайны действительно не было. Года полтора тому назад отец сообщил ему, что случайно встретил по пути домой Виту, и та рассказала, что недавно вышла замуж. Мужем её был то ли режиссер, то ли сценарист – точно отец не запомнил. И неудивительно, поскольку девушка предпочитала говорить не о себе, а об Антоне. В результате отцу приходилось больше рассказывать, нежели слушать.

– Ладно, – немного помолчав, решился Антон. – Садись в машину, я отвезу тебя домой.

– Просто посади меня в автобус. И все. Я доберусь сама.

– Витка! – внушительно произнес Антон. – Кончай. Я тебя в таком состоянии одну не отпущу. Поехали.

Девушка послушно пошла рядом с ним к машине.

Вскоре они уже ехали вечерним городом. Вита подсказывала Антону наиболее рациональный путь.

– Ты, наверное, собирался навестить родителей? – через некоторое время поинтересовалась она.

– Угу, – кивнул молодой человек. – Хотел заскочить на минутку. Но пусть тебя не мучают угрызения совести. Они не в курсе моего намерения, а потому совсем меня не ждут. – Антон помолчал. – Вообще-то я на твоем месте устроил бы супругу сегодня по возвращении грандиознейший скандал.

– Зачем?

– Чтобы в будущем имел обыкновение вечерами провожать тебя.

– Может быть, он и хотел проводить, да я запретила ему…

– А-а… – протянул Антон. – Понятно. Не складываются отношения с твоими стариками?

– Ничего тебе не понятно… Совсем ничего.

– Я знаю, это не мое дело, но все-таки в это время да в такую погоду женщинам разгуливать по улицам решительно не рекомендуется… Ну да ладно. Дети-то у вас есть?

Девушка не ответила. Она сосредоточенно разглядывала что-то заинтересовавшее её за окошком автомобиля.

– Так у тебя пока что нет детей? – бестактно повторил свой вопрос Антон.

– Нет. Пока нет, – после непродолжительного молчания ответила, не поворачивая головы, Вита и повторила с какой-то странной интонацией, – Пока что нет.

– Ну и молодцы, – одобрил Антон. – Пару лет поживете для себя и ради себя. А потом…

– Ну да. Как-нибудь потом.

Антон понял, что Вита не слушает его, и тоже замолчал. Так они ехали некоторое время молча.

– Как твоя Ника? – прервала затянувшуюся паузу Вита. – Кстати, сколько ей теперь?

Антон про себя отметил, что девушка знала, как зовут его дочь.

– Почти четыре с половиной года. Ты не можешь себе представить, какая она забавная. И какая прелесть!

– Она похожа на тебя?

– На меня? – переспросил Антон. – Наверное. Говорят да.

– Если девочка похожа на отца, значит, её ожидает счастливое будущее.

– Это ты по собственному опыту судишь? Ведь ты очень похожа на Владимира Акоповича.

Вита вновь молча отвернулась к окошку.

– Кстати, ни его, ни твою маму я не встречал по крайней мере года четыре. Как они?

– Спасибо. Ничего. Сейчас направо.

Антон послушно свернул в неширокий проезд.

– Во втором по ходу подъезде следующего дома я и живу, – сообщила девушка.

Как оказалось, Вита жила в том же районе, что и Антон. Их дома разделяло никак не более восьми-десяти километров, и было просто удивительно, что они до сих пор ни разу не столкнулись в каком-нибудь магазине или на улице.

Машина остановилась, но Вита не открывала дверцы. Она продолжала моча сидеть рядом.

– А как твоя семейная жизнь? – наконец задала она мучивший её по всей видимости вопрос.

– Все хорошо, – ответил Антон. – Правда, никак не удается уделять столько внимания Веронике, сколько хотелось бы. Работа. Сама понимаешь.

Они вновь немного помолчали.

– Я снова хочу поблагодарить тебя, – нарушила молчание Вита. – Не знаю, чем бы все это кончилось, если бы… – голос её снова начал вибрировать.

– Забудь. Все хорошо. Ничего не было, – поспешил прервать её молодой человек.

– Так я пойду? – спросила девушка, как будто ожидая, что Антон возразит.

– Я подожду, пока ты не войдешь в подъезд. Хотя…

– Да?

– Ты на каком этаже живешь?

– На четвертом, – ответила Вита.

– Если у тебя не слишком ревнивый муж, я бы предпочел проводить тебя до двери.

Девушка открыла дверцу, не сказав ни да, ни нет. Антон тоже решительно вышел из машины и направился следом за Витой к подъезду.

ГЛАВА 4

Вита открыла своим электронным ключом подъезд и они поднялись на лифтовую площадку. Антон огляделся – в подъезде было чисто. Нигде на стенах не было видно ни рисунков, ни скабрезных надписей. На дверях одного из двух лифтов висела табличка «РЕМОНТ». Кабина второго оказалась внизу – после нажатия кнопки вызова двери лифта сразу же раздвинулись.

На четвертом этаже оказалось две бронированных двери с непременным глазком. Судя по двум кнопкам звонка и двум же номерам, за каждой из дверей располагалось по две квартиры.

– Нам налево, – выходя из лифта, сказала Вита.

– Это вам налево, – улыбнулся вышедший следом за нею Антон.

Он огляделся – ни на лестнице, ни на площадке никого не было. Стоя спиной к молодому человеку, Вита позвякивала ключами – искала нужный. Позади молодого человека тихо закрылись двери лифта. Почти сразу же кабина пошла вверх.

– Так ты все-таки передай супругу, чтобы не отпускал тебя более одну по вечерам, – сказал Антон. – Слышишь? И – счастливо. Я пошел.

– Подожди, – вставляя ключ в замок, попросила девушка. – Подожди минутку.

– Да?

– Я тебя так не отпущу.

– Обязательно хочешь познакомить с мужем?

– Хочу заштопать тебе подкладку пальто, – ответила девушка.

– Чепуха. У меня жена тоже умеет держать в руках иглу…

– Ты что, принципиально не хочешь переступать порог моего дома? открыв тяжелую стальную дверь, обернулась к Антону девушка.

– Да нет, почему? – пожал тот плечами. – Просто… Хотя, как хочешь.

Молодой человек последовал за Витой в небольшой тамбур, на одной из крашеных стен которого висела в рамке яркая фотография Красной площади. Девушка быстро справилась с двумя замками своей двери и через несколько мгновений они вошли в темный коридор.

Вита зажгла свет и показала на расположенную слева вешалку «Раздевайся». Антон вначале помог снять пальто девушке, а затем послушно снял свое и повесил его на крючок.

Судя по отсутствию в квартире света, муж Виты либо отсутствовал дома, либо в отсутствии супруги уже изволил безмятежно почивать.

– Можешь не разуваться, – видя, что Антон собирается снять туфли, разрешила девушка.

– Где у тебя тапочки? – не обращая внимания на последние слова Виты, поинтересовался Антон.

– Какой же ты упрямый… Выбери в левом нижнем ящике, – кивнула та в сторону широкой тумбочки.

Девушка прошла мимо и скрылась в дверном проеме. Почти сразу в комнате зажегся свет.

– Если тебе нужно умыться – все удобства у нас направо, – донесся до Антона голос Виты.

Судя по тому, что девушка говорила громко, никто в этой квартире в это время не спал.

– А где же твой супруг? – проходя следом за девушкой, поинтересовался Антон.

– А тебе непременно нужно повидаться с ним?

– Да нет. Думаю, переживу, если наше знакомство сегодня так и не состоится.

– Тогда присаживайся. Я сейчас что-нибудь приготовлю.

– Зачем? Ничего не готовь. Уже поздно, – напомнил Антон.

Некоторое время он молча глядели друг на друга. Молодой человек отметил, что за те годы, что они не виделись, и без того очень интересная Вита просто удивительно похорошела. Черты её тонкого лица стали более мягкими. Зеленые глаза с несколько необычным разрезом смотрели на него со странной смесью неуверенности и… скорее всего ожидания. Они как бы вопрошали: «Ну что же ты молчишь? Неужели ты сейчас собираешься уйти? И тебе совсем нечего сказать мне после стольких лет?»

– Ты очень хорошо выглядишь, – выдал дежурный комплимент молодой человек.

Вита продолжала ещё несколько мгновений молча глядеть на него, а затем выдвинула из-под стола стул и присела на него.

– Нет, правда. И тебе идет эта прическа. Прежде ты носила другую, напомнил Антон.

– Прежде… Ладно. Я думаю, ничего страшного не случится, если ты съешь пару бутербродов и выпьешь чаю, пока я заштопаю тебе подкладку. А потом…

– Спасибо, – поблагодарил Антон, – Тогда пойду умоюсь.

Как это обычно бывает после продолжительной разлуки, вначале молодые люди чувствовали себя несколько сковано. Лишь постепенно они разговорились. После традиционных «А помнишь?» – «Да. А ты?» они перешли к теперешней своей жизни. И если Антон довольно спокойно рассказывал о своей семье и о семейной жизни, то Вита предпочитала ограничиваться сухими справками типа: «Муж? Да, он у меня действительно сценарист. Мечтает заинтересовать своими опусами Голливуд», или: «Нет, муж не в командировке. Он с друзьями». И больше никаких комментариев. Более того, она сама спешила задать очередной вопрос, будто боясь, что её заставят говорить на не очень приятные ей темы.

Антон обратил внимание, что Вита ни разу не назвала супруга по имени. И по всему чувствовалось, что разговоры о нем мягко говоря не доставляют ей удовольствия. В то же время сама она с нескрываемым интересом выслушивала рассказы собеседника о забавной Нике и о том, как все эти годы складывалась его собственная жизнь.

И все-таки кое-что Антон узнал. Приблизительно через год после его свадьбы Вита познакомилась на дне рождения у своей соученицы и подруги с её молодым дядей. Этот дядя оказался очень интересным собеседником и рассказчиком. Да и собой он был хорош – среднего роста брюнет с правильными чертами лица и с небольшой аккуратной бородкой. Как оказалось, дядя подруги являлся сценаристом и к тому же мечтал о том, чтобы самому выступить в роли режиссера.

Сценарист сразу выделил среди присутствующих Виту, и делал все, чтобы заинтересовать её своей особой. После того дня рождения они начали все чаще встречаться. А приблизительно через полгода поженились.

Лишь позже Вита узнала, что будущее светило отечественной кинематографии до знакомства с нею был женат уже дважды. Таким образом, она была его третей по счету попыткой создать счастливый семейный очаг. И судя по тому, как девушка рассказывала Антону эту историю, попытка эта также оказалась не слишком успешной.

После окончания института Вита устроилась в поликлинику, где и поныне трудилась участковым врачом.

Пока молодой человек не спеша закусывал, сидя за столом, Вита с иголкой и с его пальто на коленях сидела в кресле несколько в стороне. Она ловко работала иглой, время от времени поднимая глаза и задавая очередной вопрос. Как-то самой собой получилось, что вскоре Антон уже чувствовал себя абсолютно спокойно и раскованно. Как будто и не было тех четырех с лишним лет, что они не виделись.

– Готово, – объявила Вита. – По-моему, получилось довольно сносно. – И девушка слегка отклонилась в кресле назад, разглаживая на колене полу пальто с вшитым куском подкладки.

– Спасибо, – поблагодарил молодой человек, – Ты случайно не кончала курсов художественной штопки? Или это последствия медицинского образования? А? Натренировалась наверное в анатомке, штопая и штукуя человеческую плоть.

– Анатомка тут ни при чем. Это я хочу, чтобы ты иногда вспоминал меня добрым словом. По крайней мере, когда будешь одевать пальто.

– Обещаю, – Антон как при клятве поднял вверх руку. – Буду вспоминать не только одевая, то также и снимая его. И всегда – исключительно добрым словом.

– Тогда мне очень жаль, что скоро наступит лето, когда пальто уже не носят… Шучу.

– Ты, Витка, очень добрый и хороший человек, – поднимаясь, заметил Антон, – Очень. И вспоминать тебя я конечно же буду независимо от того, одет я в пальто, или нет. – Он помолчал немного. – И в отличие от тебя я не шучу.

– Не нужно… – и девушка вновь низко склонилась над своей работой, будто ещё раз проверяя её качество.

Вита сидела перед ним в кресле, механически продолжая гладить на колене ладонью шелк подкладки. Лицо её было несколько растерянным. Можно было подумать, что последние слова Антона вызвали у неё смятение.

– Давай пальто, – протянул руку Антон. – Пойду… Думаю, твоему супругу не доставит особого удовольствия застать у себя в это время незнакомого ему мужика.

– Какое это имеет значение…

– И все-таки.

Пока Антон одевался, Вита молча стояла рядом.

– Запиши мои рабочие телефоны, – выпрямляясь, предложил Антон.

– Они у меня есть, – покачала головой девушка. – Я как-то хотела позвонить тебе, и узнала номера у Игоря.

– А он мне не рассказывал, что разговаривал с тобой.

– Да. Он обещал не говорить тебе, – кивнула девушка.

– Хорош друг…

– Может быть, ты запишешь мои телефоны?

– Ну конечно же. Диктуй, – и Антон извлек из кармана блокнот и ручку.

* * *

Следующая их встреча состоялась почти через два месяца. На сей раз было воскресенье. Ника с утра несколько куксилась, как это иногда с нею бывало в преддверии болезни. Запланированную заранее поездку на дачу пришлось отложить, и Антон с утра читал дочери сказки. Лида тихо занималась на кухне приготовлением обеда. Казалось, ничто не предвещало каких-либо обид и конфликтов.

В начале первого семейная идиллия была прервана появлением в комнате Лиды с подносом, на котором стояла чашка смеси теплого молока с боржоми.

– Это нужно выпить, – сказала она, подсаживаясь к кушетке, на которой устроились Антон с Никой.

– Я не буду, – заглядывая в чашку, объявила Ника. – Это не вкусно.

– И все-таки постарайся, – покачала головой Лида. – Выпей, чтобы не заболеть.

– А я хочу заболеть. Хочу, – заявила девочка. – Когда я болею, папка читает мне книжки. И раньше приходит домой. Он тогда почти все время со мной.

– Не говори глупостей, – целуя дочку в висок, попросил Антон. – Когда человек болеет, у него что-нибудь сильно болит. И ему плохо. А потому сейчас ты быстренько выпьешь этого молока.

– Оно противное.

– Но очень полезное, – напомнил Антон.

– Молоко с малиновым варением тоже полезное, – возразила девочка. Или молоко с медом.

– Вначале выпьешь с минералкой, а потом получишь с медом, – пообещала Лида.

– С малиновым варением, – поправила Вероника.

– Пусть будет с малиновым варением. А теперь давай-ка попьем вот этого, – и Лида поднесла к губам дочери чашку.

Девочка сделала пару глотков и закашлялась.

– Я больше не хочу этого, – решительно отстраняясь, объявила она. – Я не могу.

– Может быть, пусть действительно вначале попьет с малиной? заступился Антон. – А потом выпьет с нарзаном.

– Ты что говоришь? – искоса бросила на мужа сердитый взгляд Лида. Совсем не соображаешь? Ребенок уже начинает кашлять, а он… Кстати, ничего этого и не было бы, если бы ты вчера одел Нику на прогулку потеплее.

– Слышишь, детка, что говорит мама? Эту чашку нужно обязательно выпить до дна. А потом ты будешь пить сладкое молочко.

Ника надула губки, но все-таки сделала ещё несколько глотков.

– Вот умница, – похвалил её отец.

– Чего не скажешь о её папаше, – зло хмыкнула Лида и передразнила, «Мама говорит, что нужно выпить». «Мама говорит»… А отцу, видимо, все равно, выздоровеет ли его ребенок, или нет. И получается, если нужно принимать горькое лекарство, значит – «говорит мама». А папа предлагает попить «сладенького молочка». Конечно – мама у вас изверг.

– Ну зачем ты так… – укоризненно покачал головой Антон. – Никто ничего подобного не говорил.

– Но так получается. У тебя. – Лида кажется уже забыла о остающейся заполненной более чем наполовину чашке. – Нет, тебе решительно нельзя было иметь детей. Решительно!

– Лида!

– Что Лида? Что Лида? Мне уже осточертело все это. Ты понимаешь?

– Успокойся, – глядя жене в глаза, с ударением произнес Антон. Успокойся. Ника сейчас выпьет остатки этого молока, чтобы наша мама больше не сердилась.

Девочка беспокойно переводила глаза с папы на маму и обратно. Она видела, что родители готовы поссориться, а потому уже собиралась расплакаться.

– Ну, миленький, – беря из рук Лидии чашку, наклонился к дочери Антон, – Давай постараемся, допьем это молоко, и папа снова будет читать тебе книжку.

Давясь, Вероника сделала ещё несколько глотков и закашлялась.

– Можно подумать, что дома больше и делать нечего, – неприязненно наблюдая за супругом, заметила Лида. – Почитать книжку я тоже могу.

– Нет, пусть читает папка, – заступилась за отца девочка. – Пусть папка.

– Я же тебя спрашивал, что нужно сделать, – напомнил жене Антон.

– А ты бы не спрашивал, а просто делал… У нас кончился хлеб. Нужно сходить в булочную, – уже более миролюбиво распорядилась Лида.

Настроение у Антона было далеко не самое лучшее. Купив хлеба, он вышел на улицу и направился домой, думая о том, что в последнее время Лида стала «срываться» существенно чаще. К счастью, вскоре ей предстоял отпуск, и можно было надеяться, что пара недель отдыха хотя бы на время исправят ей характер. Во всяком случае – периоды «вселенской скорби» должны были по его расчетам если не прекратиться, то по крайней мере существенно сократиться. Да и проявляться они после отпуска скорее всего будут существенно реже.

Подходя к дому, Антон вдруг увидел идущую ему навстречу… Виту. Молодой человек даже уже слегка приподнял в приветствии руку, как вдруг понял, что ошибся, и что помимо роста и цвета волос прохожая ничем более Виту не напоминала. Пройдя мимо удивленно взглянувшей на него женщины, Антон вдруг неожиданно для самого себя нырнул под козырек ближайшего телефона-автомата. Он извлек из кармана записную книжку, нашел нужный номер и набрал его. Через несколько секунд в трубке прозвучал знакомый голос: «Да?»

– Здравствуй. Это я.

– Здравствуй.

– Ты можешь сейчас говорить? – поинтересовался Антон.

– Да, конечно. И я очень рада, что ты позвонил.

Антону показалось, будто Вита с трудом удержалась от того, чтобы не добавить «Наконец-то позвонил».

– Как ты? – после короткой паузы спросил молодой человек. – Чем занимаешься?

– Сегодня же воскресенье, – напомнила девушка. – Так что позволяю себе разлагаться. Валяюсь на диване с книжкой… А как ты?

– Возвращаюсь из булочной с хлебом. А в общем все ничего. Только вот Ника, кажется, собирается заболеть.

– А что с ней?

– Слегка подкашливает. Опять же – немного капризничает.

– На всякий случай можно воспользоваться народными средствами – жженый сахар, молоко с боржоми, – посоветовала Вита. – Уже. Будем надеяться, что дело до медикаментов не дойдет.

Продолжавшийся несколько минут разговор завершился договоренностью о встрече на следующий день в час тридцать.

В то воскресенье температура у Вероники все-таки поднялась. Вечером термометр показывал уже тридцать восемь и одну. Пришлось вызывать неотложку. А в понедельник с утра следовало вызвать участкового врача.

Поскольку у Лиды была какая-то срочная работа, договорились, что с девочкой утром будет дежурить Антон. К девяти должна была придти няня, но оставлять на неё больного ребенка было нельзя, а потому решили, что до часа с дочерью будет сидеть Антон, а затем его подменит Лида.

В этой сумятице Антон просто забыл об оговоренной накануне встрече с Витой. Он вспомнил о ней лишь позже, когда вернувшаяся с работы в без пяти час жена предложила ему пообедать. Но времени на обед уже не оставалось. Быстро одевшись, Антон выскочил из дома. Он опаздывал. Точнее – мог опоздать. Поэтому ему пришлось созваниваться по мобильному телефону с Игорем и предупредить его о том, что по ряду обстоятельств он приедет на работу скорее всего никак не раньше трех.

Хотя Антон подъехал к условленному месту в двадцать шесть минут второго, Вита уже ожидала его. Молодой человек открыл дверцу, и девушка села рядом. Антон поцеловал её в щеку.

– Как дела у дочери? – первым делом поинтересовалась девушка.

– К сожалению неважно, – и Антон вкратце поведал Вите о событиях минувшего вечера.

– Тогда, может быть, ты сейчас высадишь меня у дома, а сам поедешь на работу? – предложила девушка.

– Откровенно говоря, мне хотелось провести с тобой хотя бы час-полтора. Я думал, мы посидим с тобой где-нибудь в небольшом уютном ресторанчике. Но…

– Я понимаю. Настроение у тебя сейчас наверняка не для посещения ресторанов… Кстати, то хотя бы пообедал?

– Если честно – то нет, – признался молодой человек.

– Бедненький, – пожалела его Вита. – Значит так. Сейчас ты заходишь ко мне, и я тебя кормлю. Потом можешь отправляться к себе на работу.

– Зачем? На работе меня и покормят. У нас специально для этой цели есть своя небольшая служба.

– Вот следующий раз пусть эта служба тебя и кормит. А сегодня, коль мы встретились, позволь накормить тебя мне.

Прежде чем ответить, Антон поглядел на сидевшую рядом Виту. Она слегка откинулась в сторону дверцы и тоже внимательно глядела на него. Казалось, будто её зеленые глаза излучали на него невидимые волны теплоты и добра.

– Спасибо, – поблагодарил молодой человек. – Только…

– Только, ради Бога, не говори ничего о моем внезапно вернувшемся с рыбалки супруге, – будто поняв, о чем хочет сказать Антон, предупредила его намерение Вита. – Это пошло. У нас открытый дом, в котором часто бывают самые разные люди… Договорились?

– Договорились.

Вита довольно быстро накрыла на стол, и уже вскоре Антон с удовольствием ел вкусный салат с яблоками, зеленым горошком и кальмарами, за которым последовали украинский борщ и фаршированный мясом перец. Не забывая подкладывать ему, сидевшая напротив девушка рассказывала о своей работе, коллегах и о некоторых забавных случаях из своей не очень продолжительной практики.

Антон чувствовал себя необычайно спокойно и уютно. Как будто куда-то ушли те месяцы и годы, что они не встречались с Викторией. Рядом с ним сидел хорошо знакомый ему родной человек. Антон ощущал в обществе Виты лишь доброту и благожелательность. Ему было тут элементарно хорошо. Так хорошо, что не хотелось никуда уходить.

– Спасибо, милая, – поблагодарил он. – Ты очень вкусно готовишь.

– Льстец, – улыбнулась девушка. – Но все равно очень признательна за похвалу.

– Ты не будешь сердиться, если я сейчас уеду?

– А если буду – ты не уедешь?

– Я…

– Шучу, – печально улыбнулась девушка. – Я все понимаю. И, конечно же, я не буду сердиться. Во всяком случае, если ты обещаешь изредка звонить мне.

– Клянусь! – вскинул к плечу правую руку молодой человек. – Причем очень хочу надеяться, что в ближайшее время мы сможем провести вместе несколько часов. Я знаю один очень подходящий для этой цели ресторанчик.

Уже у двери Антон обнял девушку и заглянул ей в глаза. Они казались огромными и очень-очень печальными.

– Как же я люблю твои глаза! – невольно вырвалось у него.

– Не нужно. – Вита внезапно уперлась ему в грудь рукой и отстранилась. – Прошу тебя, не нужно.

Лицо девушки как будто бы сразу осунулось и «замерзло».

– Прости, – испугался Антон. – Я…

– Ну да, ты не то хотел сказать, – грустно подсказала девушка.

– Нет то. И ещё одно – что очень виноват перед тобой.

– Хватит. Не надо! Неужели ты не понимаешь?

– Я… Я тебе скоро позвоню, – беря руку девушки и целуя её в ладошку, пообещал Антон. – Обязательно позвоню.

Он выполнил свое обещание и действительно позвонил уже на следующий день. Вита восприняла этот звонок как нечто само собой разумеющееся. Она подробно расспросила его о здоровье дочери и дала несколько полезных советов. На следующий день Антон вновь позвонил Вите. На сей раз девушка поинтересовалась режимом его работы и временем, в которое ему удобнее звонить. Так их телефонные разговоры стали практически ежедневными. И если они по какой-то причине не созванивались, то молодой человек ощущал, что ему чего-то остро не хватает, и начинал беспокоиться.

Через пару недель Ника полностью выздоровела, да и на работе стало поспокойнее.

– Слушай, – садясь перед Игорем на край его письменного стола, отвлек приятеля от компьютера Антон. – В следующий вторник я должен уйти около трех. И уже не появлюсь более до среды. Договорились?

– Понятно. Лидке говорить, что ты отъехал по делам на часик, а сотовый телефон оставил в ящике стола? – поинтересовался догадливый Игорь.

– Что-нибудь в этом роде, – кивнул Антон. – А ты откуда знаешь?

– Догадываюсь, – усмехнулся Игорь. – Разве ты не замечал, что я от природы очень сообразителен?

– Сообразителен? – притворно удивился Антон. – Это кто же, интересно, тебе так бессовестно-беспордонно льстит?

– В основном я сам, – скромно признался приятель. – Разве от друзей-обормотов дождешься доброго слова?… Ну да ладно. Прежде мне Витка ежемесячно звонила по твоему поводу. А сейчас скоро истекут по крайней мере два месяца, как не дает о себе знать. – Он помолчал немного. – Правильно я мыслю?

– Как тебе сказать…

– А ты никак не говори. Чем меньше я буду знать, тем крепче мне будет спаться. Но ты в любом случае можешь быть спокоен – во вторник я в случае необходимости найду, что сказать Лидке.

– Когда женишься, я тебя тоже буду «прикрывать».

– Естественно. Куда ты денешься?

После выздоровления Ники обстановка дома нормализовалась. Жизнь вернулась на прежние рельсы. И, как ни срранно, Лида постепенно вновь превратилась в заботливую супругу. Но теперь ситуация изменилась. Этого уже было явно недостаточно, чтобы после последнего периода взаимного отчуждения Антон мог лишь тихо радоваться восстановлению дома тишины и спокойствия. Даже в круговерти повседневных забот он все ещё помнил о выплеснутой на него по непонятной причине порции злобы. Теперь, после повторного появления в его жизни Виты, Антон странным образом вдруг как бы увидел себя и свою жену со стороны. Он внезапно осознал, что особой теплоты в его отношениях с Лидой никогда и не было. Да, она несомненно была женщиной неглупой и очень эффектной внешне. С ней было приятно появиться в обществе. Но в гости они теперь ходили довольно редко, да и друзья навещали их тоже лишь по праздникам. И в этом сокращении общения с близкими ему людьми Антон винил Лиду. В своем большинстве его друзья ей были неинтересны, и супруга не скрывала своего нежелания общаться с ними. Да и в отношениях с мужем Лида с каждым годам становилась все более сухой. Андрей знал – она могла быть страстной любовницей, но в последнее месяцы жена стала, как ему казалось, избегать близости с ним. Да и вообще, как ему теперь было ясно, их взгляды на очень многие вещи разительно не совпадали. Так что помимо дочери, «штампика» в паспорте, да совместно нажитого хозяйства их скорее всего мало уже что и объединяло. К тому же ещё эти её приступы «вселенской скорби» и неизменно сопровождавшее их желание поболезненнее задеть супруга… Задумываясь о своих отношениях с Лидой, Антон приходил к убеждению, что причина происходящего в первую очередь кроется в изменении отношения к нему со стороны супруги.