Текст книги "Удар в спину"

Автор книги: Леонид Матюхин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)

– Ты, милочка, отдохни пока тут, а мы с твоим кавалером немного пройдемся, – заметил Петрович, и его цепкие пальцы привычно взялись за локоть Стахова.

– Хорошо, – кивнула девушка и пошла к креслу, с которого только что поднялся пучеглазый господин.

Ведомый Павлом Петровичем, Антон послушно направился к дверям.

– Что, хороша девочка? – искоса глядя на молодого человека, спросил его пучеглазый сопровождающий.

– Да уж, – кивнул Антон. – Такая достойна лучшей участи, нежели развлекать тут ваших гостей.

– Что ты можешь знать о её участи? Если хочешь знать, ей могут позавидовать многие наши кинозвезды. В материальном плане, по крайней мере… – Они вышли за дверь гостиной. – Я думаю, ты уже догадался, что её пригласили для тебя. Так что пользуйся, не упускай момент, молодой человек.

– Я…

– И не надо ничего говорить мне о высоких моральных устоях и рассказывать о горячо любимой супруге. Я достаточно многое знаю о тебе.

– Не надо, так не надо, – согласился молодой человек. – А где тут у вас эти самые удобства?

– Сортир, что ли?

– Вот именно.

– Сейчас тебя проводят, – останавливаясь, пообещал Петрович и окликнул, – Эй, Серый! Ты где там?

Из-под лестницы вышел один из парней, провожавших Андрея из его комнаты в гостиную.

– Пойдем. Нашему гостю пописать потребовалось. Или ещё что, – объявил Павел Петрович.(Так что нужно будет проводить его.

– Ладно.

– Что?!!

– Будет сделано.

– Вот то-то же, – благосклонно кивнул Петрович. – И не забудь – он у нас парень прыткий, так что будь начеку.

– Будет сделано, – вновь повторил парень и взял Антона за правый локоть. – Пошли.

Стахов полагал, что Петрович останется, однако он не отпустил его левую руку и также пошел с ними. Они обошли ближайшую к ним лестницу и оказались в нешироком пространстве, ограниченном с одной стороны слегка изогнутой лестницей, а с двух других – стенами. В стене, что примыкала к лестнице, была дверь. Вот в не-то они и вошли.

За дверью находился обычный «казенный» туалет. В тамбуре слева было две раковины, над которыми вдоль стены размещалось одно длинное зеркало. Рядом с ним висела электрическая сушилка для рук, и из-под небольшого козырька в стене выглядывал оборванный конец бумажного полотенца. Тут же в углу стояла сверкающая чистотой нежно-зеленая урна. У противоположной стены напротив урны почему-то стоял стул из гнутых никелированных трубок с натянутой поверх них имитацией кожи.

Вторая дверь, конечно же, вела собственно в туалет.

– Давай, Антон, встань-ка пока вот тут, – деловито приказал Петрович, подталкивая молодого человека вправо. – Да нет, не так. Лицом в угол, и руки положи на затылок… Молодец. А ты, Серый, пока я не вернусь, можешь посидеть на стуле. Но не расслабляйся. Только достань «пушку» и – чтобы ни-ни! Головой за него отвечаешь. Понял?

– Понял.

Судя по всему, Серый решил не садиться. Он оставался метрах в полутора-двух позади Стахова. Антон лишь услышал, как открылась дверь и по кафелю прозвучало не более пяти шагов Петровича. После чего все смолкло. Лишь тихо журчала льющаяся где-то вода.

Через некоторое время звук шагов оповестил о возвращении Петровича. Вернувшись, он сразу же распорядился:

– Можешь развернуться, Антон. И опусти руки. Теперь твоя очередь. Серый тебя проводит, что б одному не страшно было.

Повернувшийся Стахов увидел, что охранник действительно расположился у него за спиной с пистолетом в руке, а Петрович стоит рядом с раковиной. По всей видимости, он ожидал, когда молодой человек пройдет в туалет, чтобы затем помыть руки.

Игорь направился к медленно закрывавшейся двери.

– Серый! Дверь не закрывай. Оставь её открытой, – прозвучало им вслед.

За дверью слева на стене были укреплены писсуары, а справа размещались три кабинки. В дверь ближайшей из них и направился Стахов. Войдя, он собрался закрыть за собой дверь, однако Серый придержал её. «Не велено» – напомнил он.

– Да брось ты! – возмутился Антон. – Тебе же сказали о другой двери. О той, что ведет к умывальникам.

– Кому говорят – не велено! – вновь повторил парень.

– Павел Петрович! – вновь выходя из кабинки, возроптал Стахов. – Да что же это такое?!! Вы что, боитесь, я сбегу от вас через унитаз? Так, что ли?

– Ладно, пусть прикроет дверь, – после короткой паузы милостиво согласился Петрович. – Только что б не закрывал на защелку.

Антон вновь зашел в кабинку и прикрыл за собой дверь. Однако оставалась узкая щель – охранник стоял с противоположной стороны, держась одной рукой за ручку и не позволяя закрыть дверь полностью.

Стахов поднял крышку унитаза и встал на него. Затем осторожно начал выпрямляться. Через верх кабинки он видел выход из помещения. Ведущая в «предбанник» дверь медленно закрывалась. Во всяком случае, уже ни Антон не мог видеть Петровича, ни Петрович не мог видеть его. Да и дежурившего у кабинки охранника прикрывающаяся дверь, скорее всего, уже также заслоняла собой от оставшегося в соседнем помещении господина.

Антон оперся о верхний край кабинки и слегка привстал – менее чем в полуметре перед ним виднелась коротко постриженная макушка охранника. Осторожно выпрямляясь, Стахов медленно подался вперед. Теперь он практически полностью мог видеть находившегося внизу Серого. Держась левой рукой за дверцу, охранник стоял лицом к выходу из туалета. И хотя Антон старался двигаться бесшумно, в последний момент Серый видимо все-таки почувствовал нечто неладное и резко вскинул голову. Но было уже слишком поздно. Перенося тяжесть тела в основном на левую руку, Антон на доли секунды как бы завис над парнем и тут же нанес ему ребром ладони удар. Охранник лишь сдавленно икнул и сразу же начал оседать на пол. Но ещё до того, как он коснулся его, раздался лязг упавшего на кафель пистолета.

ГЛАВА 16

– Что там? – тут же обеспокоено поинтересовался из «предбанника» Петрович. – Что там случилось, Серый?

– Извините, Пал Петрович! – выскальзывая из кабинки и переступая через лежащего охранника, поспешил ответить вместо Сергея Антон. – Это моя вина. Такой неуклюжий… Уронил, видите ли, сиденье на унитаз.

Стахов говорил, стараясь не делать пауз. При этом он успел нагнуться, поднял с пола пистолет и тут же на цыпочках метнулся к полуоткрытой двери в соседнее помещение.

– Что ты там плетешь? Какое ещё к черту сиденье?

По негромкому звуку приближающихся шагов Антон понял, что Петрович пошел ему навстречу.

– Эй! Серый!

Теперь едва ли имело смысл отвечать: по звучанию голоса пучеглазый господин наверняка бы понял, что за дверью его поджидает опасность. Поэтому Антон молча сделал ещё пару быстрых шагов и правой ногой резко толкнул дверь от себя. Она распахнулась, с ударом отбросив назад протянутую к ней с другой стороны руку пучеглазого господина. Теперь прямо перед Антоном с недоуменно-недовольным выражением внезапно вытянувшегося лица стоял Павел Петрович. Наверное, в иной ситуации его поза могла бы показаться даже забавной. Чтобы избежать удара дверью, он слегка отклонился назад. Сработал рефлекс, и, защищая лицо, его левая рука после удара о дверь взметнулась вверх. Правая же, привычным движением отводя в сторону полу пиджака, устремилась назад к поясу, где, как мог предположить Антон, был на всякий случай заложен пистолет.

– Тихо! – негромко, но весьма внушительно произнес Антон и повторил, Тихо!

Чтобы удержать равновесие, Павел Петрович был вынужден сделать короткий шаг назад.

– Еще движение – и я стреляю, – все так же вкрадчиво предупредил Стахов. – А сейчас – спокойно и ме-едленно разводишь обе руки в сторону, затем поднимаешь их вверх и кладешь ладонями на затылок… Вот так. Теперь не спеша поворачиваешься ко мне спиной… Давай-давай, я не обижусь, что ты демонстрируешь мне свои тылы.

Петрович молча выполнил подкрепленное направленным на него стволом пожелание.

– Иди к стене, – продолжал командовать Антон. – Остановись. Упрись ладонями о стену… Ноги дальше от стены… Еще дальше. Так. Теперь расставь ноги шире.

– Ты… – хотел что-то сказать Петрович, но Антон, ощутимо ткнув его стволом по ребра, не дал пучеглазому господину договорить. «Т-с-с!» прошептал он при этом.

У Павла Петровича обнаружилась трогательная любовь к оружию. Сзади под пиджаком за брючным ремнем торчал привычный «Макаров». Под мышкой в кобуре покоился револьвер незнакомого Стахову производства. Во внутреннем кармане рядом с расческой и «паркеровской» авторучкой хранился удобный нож с выкидным лезвием.

Забрав оружие, Антон на секунду задумался, а затем быстро нанес Петровичу кулаком удар по затылку. Когда тот стал падать, Стахов подхватил его и перетащил в отделение с кабинками. Тут он опустил его в углу на кафельный пол и занялся ещё не успевшим придти в себя охранником. Для начала он затащил парня в дальнюю от входа кабинку и положил, прислонив правой щекой к унитазу. Затем обыскал. В амуниции Серого нашлись наручники, которыми молодой человек соединил обнимающие унитаз руки охранника. В рот ему он запихнул оторванную половинку огромного носового платка, а вторую половинку использовал для того, чтобы сделать ему повязку на рот. Не умещавшиеся в кабинке ноги охранника пришлось протащить понизу в соседнюю кабинку – чтобы они не оставались в проходе. Теперь, кажется, Серый уже не представлял для него особой опасности.

Стахов прикрыл ведущую в «предбанник» дверь и вернулся к Павлу Петровичу. Тот, судя по всему, все ещё пребывал в бессознательном состоянии. А с ним Антону нужно было срочно пообщаться. Предварительно намочив руку спускаемой в унитаз холодной водой, молодой человек похлопал ею по лицу уже начавшего постанывать господина.

«Ты кто?» – был первый вопрос открывшего глаза Петровича. Пока что он ещё не осознавал происходящее. И он наверняка не симулировал. Судя по «плывущему» недоуменному взгляду, Павел Петрович действительно не отдавал себе отчета в том, где именно и в чьем обществе он теперь находился. «Отвечай, – через несколько мгновений слабым голосом вновь потребовал он. Ты почему молчишь? А?».

Антон отметил, что артикуляция расслабленно сидевшего в углу Петровича была «смазанной», губы ещё не особенно повиновались говорящему.

– Т-с-с! – поднес палец к губам Стахов. – Я тот, кто сразу свернет тебе шею, если ты вздумаешь шуметь.

– Антон Стахов, – на сей раз довольно четко выговорил пучеглазый господин.

– Точно, – несмотря на не располагающую к веселью обстановку, Антон невольно улыбнулся. – Это ж надо – стоило пообещать свернуть шею, как к тебе сразу же вернулась память!

– Антон Стахов, – повторил Петрович и попросил, – Помоги мне подняться.

Всего ещё менее минуты тому назад бессильно валявшийся в углу как полуспущенный надувной матрас, пучеглазый господин на удивление быстро приходил в себя.

– Охотно, – подавая лежащему руку, кивнул молодой человек. – Только без шуток. Пристрелю. Понял? Мне терять нечего.

Видимо, Павел Петрович уже успел в основном вспомнить и осознать события последних минут. Однако силы ещё не совсем вернулись к нему. Когда Антон поставил сего господина на ноги, его ещё слегка качало, поэтому он был вынужден прислониться спиной к стене.

– Понял, – с запозданием ответил Петрович и провел ладонью по лицу.

– Куда вы собирались отвести меня? – вновь переходя «на вы», поинтересовался Антон.

– Отвести тебя? – переспросил его пленник. – Ну да… Мы должны были кое-что обсудить с тобой. В кабинете.

– Мы – это кто? И что нужно было обсуждать?

– Подожди, – Петрович на доли секунды закрыл глаза и затем продолжил, не отвечая на заданный вопрос. – Имей в виду, сейчас ты допускаешь большую ошибку, Антон. Если не думаешь о себе, то не забывай по крайней мере о своих близких.

– Очень трогательно. Оч-чень. – Антон помолчал, – Какая забота! Я чувствую, судьба моих близких заботит вас существенно больше, чем ваша собственная.

– Я…

– У меня нет времени повторять дважды вопросы. – Антон достал из кармана «конфискованный» у Петровича нож и нажал на кнопку – с легким щелчком выскочило лезвие. – Именно в заботе о своих близких я буду каждый раз втыкать вам нож в ногу или в руку, когда вы будете медлить с ответом. А если вздумаете кричать – прирежу… Ну?

– Понял. Я собирался привести вас в кабинет, – также неожиданно переходя «на вы», сообщил Петрович. – Туда же после моего звонка должен был зайти и Владислав.

– Зачем я понадобился вам в кабинете?

– Завтра утром вам следовало выезжать домой.

– Завтра? Меня же, вроде, оставляли тут на двое суток, – напомнил Антон.

– Обстоятельства изменились.

– Так почему было не сообщить мне об отъезде сразу после приятно проведенной ночи?

– Нам нужно было на трезвую голову оговорить кое-что, – пояснил Петрович. – И… – Он помолчал немного и решительно добавил, – Вы должны были ещё подписать… некоторые бумаги.

Стахов задумчиво кивнул – «ясно». Откуда-то продолжало доноситься тихое журчание воды. Ничто более не нарушало тишины.

– Значит так. – Стахов взял своего собеседника за плечо. – Мы сейчас идем в кабинет. Вы меня ведете туда.

– Не боитесь?

– Теперь ваша очередь бояться, – снимая пиджак, усмехнулся Антон и перекинул пиджак через левую руку.

Приблизительно через минуту из дверей туалета плечо к плечу вышли двое. Петрович держал Антона за локоть левой руки. Правая рука молодого человека пряталась под пиджаком, свисавшим с предплечья его левой руки. Они вышли из-за лестницы и, держась все также согласно рядом, начали подниматься наверх. На галерее у перил – практически посредине между двух лестниц – стоял склонный к полноте человек тридцати с небольшим лет. Человек спокойно наблюдал за идущими по лестнице.

– Как дела, Роман? – как-то очень буднично поинтересовался Петрович.

– Все нормально, Пал Петрович, – ответил тот, кого пучеглазый назвал Романом. – Водители сегодня не потребуются?

– Нет. Сегодня нет. Только…

– Что, Пал Петрович?

– Ничего. Я хотел поинтересоваться – ты не устал дежурить?

– Нет, что вы! – Роман явно удивился по всей видимости не совсем обычному вниманию начальства. – Я же заступил меньше трех часов тому назад.

– А, ну да, конечно… Дежурь… – и Петрович, все так же придерживая молчащего Антона за локоть, прошел к кабинетной двери.

Поворачивая – как подсолнух за солнцем – голову за проходящим мимо начальником, Роман мог видеть, как тот, согласно вышагивая в ногу со своим пленником, распахнул дверь кабинета, после чего все так же рядом они вошли внутрь. После этого дверь скрыла за собой идущих. Парень вновь повернулся, было, в сторону холла, как сзади его окликнули: «Роман!». Дверь кабинета снова оказалась слегка приоткрытой, и в образовавшейся щели стоял Петрович. Охранник подошел.

– Мне понадобятся «браслеты», – сообщил ему начальник. – Дай-ка мне свои.

– У меня с собой нет. Но я сейчас попрошу у Серого.

– Нет! – как-то очень уж поспешно возразил начальник. – Вниз не спускайся. Возьми «браслеты» у кого-нибудь с этажа.

Когда через пару минут Роман вернулся с наручниками, Петрович по-прежнему ожидал его, стоя за полуприкрытой дверью.

После того, как пучеглазый господин вручил ему наручники, Антон забрал их и подтолкнул Петровича влево от двери в сторону ближайшего кресла «садитесь». Затем, оставаясь на ногах в паре шагов от входа, извлек из брючного кармана телефон и передал его пучеглазому господину.

– Вызывайте Владислава Андреевича, – приказал он.

– Подождите. Вы должны ещё раз хорошенько все обдумать.

– Вызывайте, – повторил Антон. – И берегитесь, если он появится тут не один.

– Да послушайте же вы! – возвысил голос Павел Петрович. – Вы можете сейчас наделать глупостей, о которых потом наверняка пожалеете… Если останетесь в живых, конечно.

– Ладно. Слушаю, – после короткой заминки сдался Антон. – Вы можете мне предложить что-нибудь дельное?

– Надеюсь… Не знаю, что вы задумали, но только мы можем решить все наши проблемы полюбовно.

– Я слушаю, – повторил Антон. – Давайте, излагайте.

– Я сейчас звоню и даю распоряжение, чтобы всех ваших близких отпустили. После этого вы получаете в свое распоряжение машину и…

– И как же я смогу проверить, что их действительно освободили?

– Например – вы позвоните домой и поговорите с женой. Или с дочерью.

– Они могут сидеть под направленными на них стволами и отвечать, что им прикажут.

– Неужели вы так плохо знаете свою жену, чтобы не понять по её тону, говорит ли она правду?

– Я предпочел бы, чтобы её с дочерью доставили к Филимонову, – заметил Стахов.

– Ну да. Конечно. Пусть их вместе с вашей прекрасной докторшей доставят к Филимонову… – Петрович слегка усмехнулся.

– Виту можно отвезти к матери… Или домой.

– Чтобы после телефонного разговора с вами её вновь увезти туда, где она находится сейчас?

– Черт! – ругнулся Стахов. – Так где же ваши умные предложения?

– Я уже сказал – ваших жену и дочь доставят к вам домой или в офис, где они, насколько я понимаю, спокойно могут находиться под защитой ваших охранников. Докторшу мы тоже можем доставить, куда скажете.

– К Филимонову.

– К Филимонову, так к Филимонову.

На некоторое время возникла пауза. Петрович нервно барабанил пальцами левой руки по подлокотнику.

– А теперь вызывайте шефа, – прервал молчание Антон.

– Зачем?

– Вы же сами сказали, что нужно подписать кое-какие бумаги,(напомнил Стахов.

– Я могу и сам дать их вам на подпись.

– Делайте, что вам сказано. Не заставляйте меня прибегать к крайним мерам, – сердито бросил Антон.

Пучеглазый господин нажал пару кнопок.

«Это я, – после того, как ему ответили, объявил он. – Мы тебя ждем… Конечно, согласен. Я же сказал – ждем… Нет, этот момент ещё не оговаривался». – И, закрыв трубку, Петрович хотел по привычке сунуть телефон себе в карман.

– Сюда, пожалуйста, – протянул левую руку Антон. – Мне он больше нужен.

Петрович безропотно отдал аппарат.

– А сейчас поднимитесь и повернитесь ко мне спиной.

– Что вы собираетесь делать? – вспомнив, очевидно, как Антон «вырубил» его в туалете, опасливо спросил Петрович.

– Если вы не будете упрямиться, то всего лишь соединю вам «браслетами» руки за спиной.

Петрович повиновался.

– Чтобы не случилось – не дергайтесь, – помогая своему пленнику сесть на место, предупредил Антон. – Излишняя активность может негативно сказаться на вашем здоровье.

Прошло не менее пяти минут, прежде чем распахнулась дверь, и в кабинет вошел Владислав Андреевич. Он не сразу увидел находившихся слева от двери Стахова и Петровича.

– Почему у двери нет охра…? – начал он было недовольным тоном, но вдруг осекся, увидев в руке Андрея пистолет.

– Руки на дверь, ноги расставить, – коротко приказал Стахов.

– А… – хотел было что-то сказать элегантный господин, но, видимо, прочел в глазах Стахова нечто такое, что заставило его замолчать и быстро выполнить приказание.

Наскоро проверив хозяина кабинета на предмет наличия оружия, и не обнаружив при нем такового, Антон распорядился:

– А теперь заприте дверь и сядьте вот сюда, – кивком головы Стахов показал на кресло перед собой.

Когда Владислав Андреевич устроился рядом с Петровичем, Антон сообщил:

– Мы тут с Павлом Петровичем посоветовались и решили, что наилучшим выходом из создавшейся коллизии будет наше с вами совместное путешествие.

– Ни о чем подобном мы не говорили! – поспешил возразить Петрович. Ведь мы решили, что отпустим ваших…

– Молчать! – цыкнул на него Антон. – Еще слово – и будет худо. Погнял?… Так о чем это я?

Никто не спешил подсказать ему

– Ну да. Вам, Владислав Андреевич, предстоит проводить меня до дому.

– Исключается. С какой стати?

– Боюсь, у вас просто не остается иного выбора, – с наигранным сочувствием покачал головой Андрей. – Кроме геройской смерти, естественно.

– Мы можем…

– Подождите. Я не хуже Вас понимаю, что вы – моя единственная страховка. И как бы я не старался, без вас мне живым до дома не добраться. Поэтому вы едите со мной. Так что не нужно тратить время на пустые разговоры.

– А ваши близкие? – напомнил хозяин кабинета.

– Предлагаю вам незамедлительно распорядиться, чтобы их отпустили. Если с ними что-нибудь случится…

– Да вы, батенька, совсем не представляете себе ситуацию, – почти зло бросил Владислав Андреевич. – Вы что – решили, будто в этом мире все зависит только от моей воли?

– Да нет. Вы, наверное, удивитесь, но я как-то сразу догадался, что вы не сам Господь Бог во плоти.

– А если вы такой догадливый, то чего же Вы ждете от меня чудес? раздраженно поинтересовался Владислав Андреевич.

– Не понял?

– А здесь и понимать нечего. Эту операцию провожу не я. Меня просто попросили о помощи. И только.

– Вы хотите сказать…

– Вот именно. Я хочу сказать, а вы меня все время перебиваете. элегантный господин негодующе поглядел на стоявшего перед ним с пистолетом в руках Антона и продолжил уже более спокойно, – Это не моя игра. Понимаете? Я просто… просто помогаю.

– Кому?

– Кому? Этого я сказать вам не могу. Вы слишком многого от меня хотите.

– То есть, вы предпочитаете умереть?

– Да бросьте вы! – Владислав Антонович презрительно поглядел на Стахова и передразнил. – Умереть! Вам приходилось когда-нибудь убивать?

Антон не ответил.

– Вот то-то и оно… – теперь баритон хозяина кабинета звучал убедительно-вкрадчиво. – Вы, верно, полагаете, что человека убить так просто?

– Мне некогда философствовать. И не думаю, чтобы вам хотелось на себе проверить, насколько просто или трудно убить, когда приходится выбирать для себя между жизнью и смертью.

– Я же уже объяснял, что вам ничего не грозит.

– Чего не скажешь о моих близких… и о друге, – напомнил Антон.

– Как вы понимаете, мне моя судьба также не безразлична, – помолчав, заметил Владислав Антонович. – Так что, черт с ним, с вашим другом. Пусть себе живет.

– Вот уж спасибо, благодетель! Но только позвольте напомнить, что спрашивал я вас не о том, позволите ли вы жить Филимонову, а о том, кому вы помогаете.

– Я уже говорил, что на этот вопрос отвечать не собираюсь.

– Вставайте, – коротко приказал Антон, направляя ствол в живот сидящему хозяину кабинета.

– Как скажите.

Немного помедлив, Владислав Андреевич начал подниматься. Взявшись за подлокотники, он с явной неохотой очень медленно наклонился вперед, а затем стал выпрямляться. В какой-то момент, когда Антон меньше всего ожидал неожиданностей, невысокий господин вдруг резво нырнул вниз под руку с пистолетом и одновременно нанес своему противнику молниеносный удар в подреберье. Если бы Стахов рефлекторно не отпрянул назад, ему скорее всего пришлось бы очень худо – своими как будто внезапно окостеневшими кончиками пальцев Владислав Андреевич бил ему в живот, как бьют кинжалом или дротиком. Хватая воздух открытым ртом, Антон молча направил пистолет на вставшего в боевую стойку худощавого господина. Не отрывая взгляда от глаз Стахова, тот немного помедлил, а затем заметил: «А вы – везунчик» и расслабился.

Прошло не менее минуты, прежде чем Антон окончательно пришел в себя.

– Спасибо за урок, – зло бросил он.

– Всегда к вашим услугам. Хотите еще?

Они стояли, молча сверля друг друга глазами.

– Малейшее неподчинение следующий раз закончится для вас пулей в живот, – прервал затянувшуюся паузу Антон. – И постараюсь, чтобы она застряла в вашем позвоночнике. Это чтобы вам в дальнейшем не мучаться умозрительным вопросом, насколько трудно убивать себе подобных. – Он помолчал немного. – А сейчас – на пол. Лицом вниз. И руки на затылок.

Казалось, Владислав Андреевич не принял к сведению предупреждение. Во всяком случае, создавалось впечатление, что он не собирается подчиняться. Не отрывая глаз от лица противника, он продолжал стоять все в той же свободной позе. И тут произошло нечто неожиданное. Антон начал медленно опускать пистолет и одновременно сделал какой-то несмелый шаг в сторону своего противника. Можно было подумать, что его загипнотизировали.

С трудом поднявшийся со своего кресла Петрович мог наблюдать, как Владислав Андреевич внезапно мгновенно переместился несколько вперед и вправо и тут же легко подпрыгнул. Его нога прошла в нескольких сантиметрах от виска вдруг нагнувшегося с поворотом Антона. Это его движение неожиданно завершилось явно незапланированным падением изящного господина плашмя на ковер. И если бы не пышный и высокий ворс, то, несмотря на небольшую массу упавшего, шума было бы более чем достаточно. Но и так сила падения была настолько велика, что хозяин кабинета лишь сделал неудачную попытку приподняться, после чего его голова вновь упала, и он остался лежать неподвижно.

– Лучше, если вы снова сядете, – посоветовал Антон вставшему Петровичу, но тут же изменил свое решение, – Хотя нет. Ложитесь-ка рядом со своим приятелем.

Петрович не заставил себя упрашивать. Когда он, предварительно встав на колени, неловко упал на бок, а затем уже перевалился на живот, Стахов со вздохом снял с него наручники и соединил ими заведенные за спину руки Владислава Андреевича. Потом скомандовал: «Вставайте».

Когда Петрович поднялся, Антон подтолкнул его стволом к двери. «Сейчас вы попросите принести пару гранат».

– С какой стати? – видимо решил тоже проявить свой характер пучеглазый господин.

– Если я ударю по вашему лысому черепу пистолетом, это будет очень больно. К тому же на нем надолго останутся следы, – счел необходимым дать короткую справку молодой человек. – Поэтому рекомендую делать, что вам сказано.

Этим пояснением взаимное недопонимание было устранено, и Павел Петрович в очередной раз позвал из-за приоткрытой двери Романа.

– Какие гранаты? – выслушав распоряжение, поинтересовался охранник.

– Любые, – проявил инициативу Петрович. – Только быстрее.

Ждать пришлось недолго – менее чем через пять минут Петрович получил от Романа три гранаты, после чего захлопнул перед ним дверь.

– Теперь засуньте руки в брючные карманы, и садитесь на свое место в кресло, – распорядился Стахов.

Пучеглазый господин не возражал. Он уже понял, что в сложившейся ситуации наиболее безопасным было демонстрировать свою покладистость.

– И все-таки, я не понимаю, зачем при вашей «игре» было тащить меня сюда… – раскладывая гранаты по карманам, заметил Антон. – Вы вполне могли провести со мной соответствующие «беседы», не увозя меня за тридевять земель.

Петрович молча кивнул.

– Что вы киваете? Я спрашиваю – зачем меня сюда притащили?

– Все очень просто. Подумайте – на вашего приятеля Филимонова были покушения?

– Были. Вы же знаете…

– Вашего компаньона и друга Снитко уже нет в живых? Так?

– Так. Ну и что?

– А то, что ваше благополучие просто вопиет на этом фоне. Оно неестественно и подозрительно. Неужели вам это не ясно?

– И вы меня..?

– И мы вас «крадем» на несколько дней. С тем, чтобы затем вы имели возможность вернуться домой героем.

– Не понял, – честно признался Антон. – По крайней мере – не совсем понял.

– А здесь и понимать нечего. – Петрович сделал многозначительную паузу. – Вы отсутствуете несколько дней, а затем возвращаетесь после побега от похитивших вас извергов. При этом никто не подозревает, что эти дни вы провели в комфорте и довольстве.

– Наверное, я ещё не совсем пришел в себя, – был вынужден признать Антон. – Вы хотите сказать, что…

– … что мы устроили бы вам «удачный побег». А потом вы могли бы в деталях рассказать о том, как добирались домой. В деталях, – повторил Павел Петрович. – С описанием маршрута и пейзажей. Теперь вы видите, мы действительно рассчитывали на плодотворное сотрудничество с вами.

– Вот уж, истинно, забота без границ и без разумного предела…

– Вы абсолютно правы. Мы – идиоты, – счел необходимым дать критическую самооценку пришедший в себя хозяин кабинета. – Кто же знал, что вы такой…

– Неблагодарный? – подсказал Стахов.

– Упертый и непредсказуемо прыткий.

– А у вас были основания ожидать от меня иного? – поинтересовался Антон.

– Были основания. Были… Помогите мне подняться.

– Потерпите. Мне еще…

Неожиданно в дверь раздался стук.

– Тихо! – скомандовал Антон и для большей убедительности снова извлек из кармана только что заложенную в него гранату.

– Владислав! – меж тем донесся из-за двери голос господина Кашайке. Откройте, это я.

Очевидно, немецкий гость точно знал, что хозяин находится за запертой дверью. Не ответить, не открыть её значило бы автоматически вызвать по крайней мере крайнее недоумение.

– Секунду! – попросил Антон и, схватив под мышки Владислава Андреевича, рывком поставил его на ноги. – Быстро, садитесь в кресло, потребовал он.

Элегантный господин лишь насмешливо поглядел на него. Тогда, схватив хозяина кабинета за ворот пиджака, Антон пихнул его в сторону двери. Здесь легко развернул и швырнул в кресло, стоявшее через одно от Петровича, после чего одним прыжком оказался у двери и отпер её.

– Простите, что помешал, – переступив порог, счел необходимым извиниться господин Кашайке, – Дамы хотят праздника. Они собираются делать фейерверк. Они просили…(он замолчал, увидев направленный на него пистолет

– Присаживайтесь, господин Кашайке, – кивнул в сторону ряда кресел Антон. – Присаживайтесь.

– Я…

– Садитесь, прошу вас. Садитесь, – настойчиво приглашал Антон, и вид зажатого в руке Стахова пистолета делал его приглашение непреодолимо убедительным.

– Зачем вы это… сделаете? – поинтересовался немецкий гость; устраиваясь в кресле между Петровичем и хозяином. На сей раз – по всей видимости ввиду негативных эмоций – говорил он запинаясь и с сильным акцентом.

– Потом вам все объяснят, – пообещал Антон. – Ваш компаньон и друг силой привез меня сюда. Его люди насильно доставили меня в этот дом. Понимаете? Доставили в багажнике.

Господин Кашайке недоуменно глядел на Антона.

– Да-да. В багажнике, – повторил молодой человек. – Ваш друг преступник.

– Не болтайте чушь! – раздраженно прервал его Владислав Андреевич. Вы же знаете – вас привезли сюда для вашего же блага. Er hat wohl zu tief ins Glas geguckt,[8]8
  ~ он, очевидно, слишком много выпил (нем.)


[Закрыть] добавил он, адресуясь к господину Кашайке.

– Поступим так, – не обращая внимания на хозяина, продолжил Антон. Вы, господа, думается мне, люди разумные и трезвомыслящие. Мы с нашим гостеприимным хозяином сейчас отправимся вниз. А затем он доставит меня домой. Сам… А чтобы у него или ещё у кого-нибудь не возникло соблазна сделать глупость, я начиная с этого момента буду держать в его кармане гранату с выдернутой чекой…Поднимайтесь, Владислав Андреевич

– И не подумаю, – лишь слегка пожал плечами элегантный господин.

Заложив пистолет за пояс, молодой человек достал гранату и демонстративно извлек из неё чеку. «Я вас уговаривать не собираюсь, буркнул он и уже привычно за ворот поднял хозяина кабинета из кресла. Стоять!»

В следующее мгновение Стахов быстрым движением полуобнял низкорослого Владислава Антоновича и опустил руку с зажатой в ладони гранатой в его правый карман. Хозяин кабинета не сопротивлялся. Он, очевидно, понял, что в сложившейся ситуации лучше избегать открытой конфронтации со столь решительно настроенным молодым человеком. «Если теперь кому-нибудь вздумается пристрелить меня, он должен быть готовым отправить в мир иной сразу двоих», – меж тем прокомментировал Стахов свои действия.