Текст книги "Удар в спину"

Автор книги: Леонид Матюхин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)

– Зачем? – пожал плечами Стахов. – По обычному. По нашему домашнему.

– Ну-ну… А чем занимается ваша супруга?

– Работает в банке.

– А в вашей «фирме» она денег ни за что не получает?

– Нет. Не получает, – покачал головой Антон.

– А в других организациях, которые имеют отношение к Филимонову?

– Что вы имеете в виду?

– У него же деньги вложены не только в ваши магазины, – напомнил следователь. – Так, может быть, ваша жена подрабатывает в какой-нибудь из его фирм?

– Нет. Она работает только в банке и нигде более не подрабатывает, ответил Антон и добавил, – Ровным счетом нигде. Кстати, я не очень понимаю, какое отношение ваши вопросы могут иметь ко вчерашнему взрыву…

– Могут, – заверил его следователь. – Но пусть вас это не смущает. Вы лучше скажите, как давно вы знакомы с гражданином Филимоновым?

– Как давно? Да практически всю свою сознательную жизнь! Мы же с ним росли в одном дворе, учились в одной школе.

– Хорошо. А как вы стали с ним компаньонами?

– Что конкретно вас интересует? – не понял Антон.

– Меня интересует, кому конкретно пришла в голову мысль создать вашу «фирму».

– Игорю. Игорю Снитко.

– А Филимонов?

– Мы предложили ему войти в долю, – пожал плечами Антон. – И он согласился.

– И какова была его доля?

– Каждый из нас внес по трети нашего уставного капитала.

– К тому же он обеспечивал вас «крышей»…

Антон промолчал.

– Думаю, вам приходилось продавать через свои магазины и кое-какие товары, которые поставляли люди Филимонова.

– Нет, – возразил Антон. – Вы ошибаетесь. Практически вся коммерческо-финансовая сторона работы была на нашей с Игорем ответственности.

– А за что же тогда отвечал Филимонов?

– За многое. Например – за транспорт, за безопасность.

– Ну да, – согласно кивнул Касымов и усмехнулся. – Конечно. За безопасность…

Из дальнейших вопросов следователя можно было сделать вывод, что его интересуют не столько обстоятельства вчерашнего покушения, сколько личность самого Мишки Левого и возможность того, что совместная «фирма» использовалась им для «отмывания» неких денег.

Когда позже Антон и Игорь сравнили свои впечатления, то они оказались абсолютно одинаковыми.

– Да, – удрученно подвел итог Игорь, – Мужик явно ищет на Филимонова криминал. Похоже того, кто «заказал» Мишку, найдут лишь в том случае, если он объявит о своей ответственности с экрана телевизора.

– И то, если передачу посмотрит кто-нибудь из высокого прокурорского да милицейского начальства, – согласился Антон.

И верно, прошло несколько месяцев, а ни исполнителей, ни заказчиков покушения так и не нашли. Сам давно уже выписавшийся из больницы Мишка на эту тему разговаривать не любил, а потому узнать от него что-либо определенное не представлялось возможным. Он и прежде-то не очень часто появлялся в офисе, а теперь и вообще общение с друзьями ограничивалось в основном лишь телефонными разговорами да редкими совместными застольями.

Однажды Антон случайно столкнулся на рынке с Диманом. Тот спешил к выходу с большой тяжелой сумкой.

– Есть какие новости? – после взаимных приветствий и ничего не значащего разговора о жизни поинтересовался Антон. – Удалось что выяснить о тех тачках? Я имею в виду «Фольксваген» и подорванную «Шкоду».

– Да как тебе сказать…

Прежде чем ответить, Диман немного помолчал, но в конце концов видимо все-таки решился поделиться сведениями с приятелем Мишки Левого:

– Ну да ладно. Вышел я с месяц тому назад на одного кента. Мужик промышляет в основном тем, что по заказу добывает клиентам особые тачки. Ну знаешь – заказывают ему какой-нибудь «Ягуар» семьдесят шестого года, он и пригоняет заказчикам именно то, что им нужно, а не последнюю модель «Ланчии» с жирной надписью по капоту «Не сомневайтесь. Украдено». – Диман поставил тяжелую сумку на бордюрный камень и продолжал, – Ему меня как человека надежного отрекомендовали. Погутарили мы с ним, значит. Я ему, конечно, высказал свое восхищение его работой. Сказал, что будто один клиент из Новороссийска интересуется «Альфа-Ромео» конца тридцатых годов. И вообще намекнул, что когда мне или кому другому потребуются особые тачки, то обязательно к нему обращаться буду. А потом постепенно перевел разговор на знакомых и между делом упомянул, что у моего шурина в начале мая из-под дома увели темно-синий «Фольксваген-Гольф». Так вот, не знает ли он, кто моему родственнику такую подлянку кинуть мог? Мужик только посмеялся, а потом и говорит, что, мол, у нас действительно шушеры всякой в последнее время развелось слишком много. У него самого вроде бы недавно его «девятку» угнали. Потом, правда, прикатили тачку назад, и за беспокойство отступных пять кусков отстегнули…

– Бывает… И тебе удалось узнать через него что-нибудь определенное? – решил поторопить своего собеседника Антон.

– Да я к тому и веду. Посмеялся, значит, этот деятель над «моим шурином» и говорит: «Обещать тебе точно не буду, но помочь постараюсь. Встретимся с тобой через три дня, в пятницу то есть, в четыре у автовокзала. Может, и скажу тебе, из кого бабки за тачку шурина выбивать нужно.»

– Прямо так и пообещал почти незнакомому человеку подставить угонщика? – удивился Антон. – Чем же это ты его так очаровал?

– Да ничем я его не очаровывал. Говорю ж тебе, что меня ему рекомендовали серьезные люди. Я для него вроде как свой. И спрашивал я его не о братве, а о вшивоте всякой.

– Это почему – «о вшивоте»? – не понял Антон.

– Да потому, что заказы на тачки для налетов и серьезных дел обычно делают пацанью всякому. Так надежнее. Те даже и не знают, для кого и для чего угоняют машину. И опять же – в случае чего спрос с малолеток меньше.

– Постой. Уж не хочешь ли ты сказать..? Неужто мужик узнал-таки для тебя, кто угнал тот «Фольксваген»?

– Вот тебе и «неужто», – снисходительно передразнил Диман. – Я ж тебе говорю – такие мужики как этот деятель слов на ветер не бросают. Короче, дал он мне адресок. Только не какого-нибудь пацана, как я ожидал, а механика одной ремонтной мастерской. Он вроде бы и угнал тот «Гольф», по которому мой шурин якобы и по сей день сокрушается.

Диман вновь замолчал, явно ожидая очередного вопроса. Ему явно льстило, что друг самого Мишки Левого так внимательно слушает его. И Антон не обманул ожиданий.

– Отчаянный он мужик, этот твой знакомый… Ему же за такие откровения спокойно могут «перо» в печень вставить.

– Он же не первому встречному поведал об этом механике. К тому же я пообещал ему аж половину выбитых бабок.

– И что этот механик? Раскололся?

– Если бы… Мы решили вначале пронаблюдать за ним. И представляешь, начали наблюдение аккурат в день его похорон.

– То есть..?

– То есть в первый и в последний раз видели мужика в тот день, когда его выносили из дома в катафалк.

– Убили мужика? – сообразил Антон.

– Да нет. Вроде это был просто несчастный случай. Что-то он там делал под машиной, а та возьми и придави его.

– Поддомкрачена, что ли, была?

– Была закреплена на подъемнике. Ну и обрушилась вдруг ни с того ни с сего вниз. Стопор там какой-то сорвался, или что-то в этом духе… Короче – припечатало любезного к бетону, как цыпленка-табака к сковороде.

– При свидетелях?

– Нет. Это произошло в обеденный перерыв. Остальные работяги в это время неподалеку в баре пиво пили. А что?

– Да ничего, – пожал плечами Антон. – Ну а этот твой новый знакомец? С ним-то ничего не случилось?

– Ты это о спеце по тачкам? Да что с ним будет!

– А вдруг машина с подъемника упала на парня не случайно? – подсказал Антон. – Думаю, ты тоже об этом подумал? Вдруг кто-то выяснил, что тем парнем из мастерской интересуются? Узнал об этом, да и устроил на всякий случай «аварию».

– Да брось ты! – махнул рукой Диман. – Насмотрелся, видно, американских фильмов, вот тебе и мерещится, что у нас тут тоже суперагенты ФБР всякие хитрые дела прокручивают. – Он помолчал немного. – В России-матушке проще обушком по темечку тюкнуть, или пулю меж глаз пустить, чем такие аварии устраивать. К тому же придавило бедолагу ещё до того, как я со «спецом» своим встретился. Нет, мужик, это судьба так распорядилась, что парню не пришлось с нами повстречаться. Для него-то это, может, и к лучшему. По крайней мере – не мучался особенно.

– Понятно… А что насчет красной «Шкоды»? – Антон вновь вернул разговор к интересующей его теме.

– А ты что, не в курсе, что ли? – удивился Диман.

– Да нет. А что?

– Здесь менты на удивление неплохо сработали.

– ???

– Довольно быстро вышли на пацанов, которые угнали тачку.

– И что пацаны? Известно, кому они её толкнули?

– Вот в этом-то, понимаешь, и вся закавыка… – Диман явно тянул время, получая удовольствие от нетерпеливого любопытства своего собеседника.

– Ну?

– Видишь ли, была у пацанов своя клиентура. В основном из южных краев. Ребята по дешевке спускали им краденые тачки. В основном – почти новые импортные. Угоняли по случаю машину, и потом до появления покупателя она стояла в старом гараже, что принадлежал матери одного из пацанов.

– Она, естественно, была не в курсе… – подсказал Антон.

– Как водится. Свою машину она продала несколько лет тому назад, когда умер муж. Потом сдавала гараж какому-то деятелю, но тот не платил ей более полугода, а затем попросту смылся. К тому времени в гараже в довершение всех бед прохудилась крыша. Да ещё правление гаражного кооператива требовало ежегодных взносов. Представляешь? Ну а денег в семье хронически не хватало. Баба решила было уже продавать свой бокс, как сын сказал, что нашел богатого клиента, который и крышу отремонтирует, и хорошие бабки готов платить за аренду. И на следующий день пацан действительно принес матери пятьсот баксов.

– Понятно. Угнанные тачки выстаивались в этом гараже, – нетерпеливо кивнул Антон.

– Вот именно. Туда же в ожидании приезда клиента поставили и «Шкоду». А когда прибыл покупатель, то к искреннему удивлению пацанов машины там не обнаружилось. Вот так-то…

– Угнали?

– Вот именно, – подтвердил Диман. – Угнали. Из-под трех замков. А замки снова заперли.

– Наверное, пацаны сразу же с заявлением в милицию побежали, рассмеялся Антон.

– Нет, – серьезно возразил Диман. – Клиенту они тачку по-быстрому все-таки сделали. Потом поменяли все замки. И продолжили свой «бизнес». А когда к ним заявилась милиция, в гараже уже стоял новенький «Опель». – Он помолчал немного и философски завершил, – Да, не повезло пацанам.

– И не только им… – согласно кивнул Антон.

ГЛАВА 6

Из-за покушения на Филимонова по городу чуть было не прокатилась волна громких разборок. Однако благодаря выдержке и уму Мишки Левого до открытых «военных действий» дело так все-таки и не дошло. Мишка не стал поддаваться эмоциям. А трезвый анализ и проведенное его людьми расследование доказывали, что ни один из тех, кого можно было бы заподозрить в «заказе», замешан в нем скорее всего не был. Во всяком случае – «не пойман, не вор», а потому в конечном итоге все ограничилось лишь усилением охраны Филимонова и принадлежащих ему структур.

Для Антона с Игорем жизнь снова вскоре вошла в обычное русло. Опять приходилось целыми днями заниматься организационными вопросами, мотаться по различным комитетам и таможням, а также по принадлежащим им теперь довольно многочисленным магазинам и магазинчикам. В этом им помогал некий Александр Иванович Рысанов, занимавший в фирме скромную должность начальника склада. Должность должностью, но отличавшийся опытом и деловой хваткой Рысанов бывал в подобных поездках просто незаменимым. Особенно он бывал полезен при переговорах, в которых принимали участие женщины. Они прямо-таки таяли в присутствии этого высокого сероглазого красавца.

В свое время Рысанов был сотрудником какой-то закрытой структуры – то ли Федеральной Службы Безопасности, то ли Главного Разведывательного Управления. Неизвестно, что на самом деле явилось причиной его ухода со службы. Злые языки утверждали, что тут не обошлось без женщины. Будто бы у кого-то из его начальства появились более чем веские основания полагать, что отношения между его женой и Рысановым далеко перешли границы чисто дружеских. Но сам Александр Иванович на эту тему предпочитал не распространяться. Да это теперь и не имело особого значения. Во всяком случае, будучи уволенным в возрасте тридцати шести лет, бывший майор не долго оставался безработным. Уже через пару недель он работал начальником охраны крупного автомобильного магазина. Из магазина, правда, ему через несколько месяцев пришлось уйти из-за неприятной истории с одной из клиенток, почему-то решивший оставить своего респектабельного и уважаемого в городе мужа ради совсем не горевшего желанием стать её мужем Рысанова. Потом Александр Иванович некоторое время возглавлял бюро путешествий, а затем работал в захудалом детективном агентстве, откуда по чьей-то рекомендации и был взят Игорем Снитко на скромную должность начальника склада. Когда у себя в кабинете Игорь знакомил Антона с Рысановым, молодому человеку показалось, что когда-то их уже представляли друг другу. – Мы случайно не встречались с вами прежде? – поинтересовался он.

– Конечно встречались, – ответил за Рысанова Игорь. – Александр Иванович частенько бывал на даче у Славки. Наверняка вы не раз пересекались с ним там.

– Может быть. Не исключается, – пожал плечами Рысанов. – В свое время я чем мог помогал Вячеславу.

И тут Антон вспомнил, когда он видел этого высокого моложавого мужчину – это действительно произошло на даче у Славки в день его знакомства с Лидой. Да, теперь Антон был полностью уверен, что ему приходилось сталкиваться там с Рысановым. Но что удивительно, несмотря на идеально правильные черты, лицо начальника склада странным образом не запечатлевалось в памяти, и попроси кто-нибудь через день после той встречи описать Александра Ивановича, Антон ни за что не смог бы этого сделать. Единственно что оставалось в памяти – это несколько неприятное ощущение от его взгляда. Было в нем что-то такое… Будто Рысанов наблюдал за своим собеседником с известной долей презрительного недоверия, зная о нем нечто очень предосудительное. «А ведь, – с толикой зависти подумал тогда молодой человек, – женщин такие вот красавцы с презрительно-холодным взглядом наверняка влюбляют в себя до безумия».

Несмотря на то, что разница в возрасте с бывшим майором была не столь уж и велика, отношения друзей с ним так и не вышли за пределы служебных. И объяснялось это не снобизмом владельцев фирмы, а скорее всего лишь дистанцией, которую ненавязчиво держал со своим начальством Александр Иванович.

Иногда вдвоем или же в сопровождении Рысанова друзья выезжали и в другие города, где у «фирмы» уже появились свои отделения. И если прежде Антон полагал, что когда их положение упрочится, то появится намного больше свободного времени, то теперь он уверился в обратном. Времени ни на что катастрофически не хватало. И в первую очередь не хватало его на личную жизнь. Во всяком случае, свидания с Витой теперь в лучшем случае происходили не чаще раза в две недели. И, встречаясь «у себя», они буквально набрасывались друг на друга, как лишенный на время спиртного алкоголик жадно набрасывается на наконец-то попавшую ему в руки бутылку. Они нуждались друг в друге, поскольку каждый давал другому внимание, теплоту и любовь. Но, несмотря на свою становящуюся все более сильной привязанность к Вите, Антон даже не помышлял о разводе с Лидией. А Вита, нужно отдать ей должное, за все время после возобновления их отношений тактично ни разу не завела разговора о совместном будущем. И Антон был ей весьма признателен за это.

Так прошел ещё почти что год. А в начале мая случилось страшное. Вскоре после того, как в кругу друзей отпраздновали день рождения Ники-Вероники, бы убит лучший друг и компаньон Антона Игорь Снитко.

Игорь жил в новом двадцатидвухэтажном кирпичном доме. Несмотря на требования Мишки, ни он, ни Антон услугами охранников не пользовались. В этом, как они полагали, не было ровно никакой необходимости. В работе они не выходили за рамки честной конкуренции. Их менее удачливые соперники по бизнесу после разорения как правило становились в итоге сотрудниками их «фирмы». И никто из них вроде бы не жаловался. Не было оснований. Жизнь бывших владельцев небольших магазинчиков становилась в результате лишь более спокойной и, что называется, социально защищенной.

За последние годы не было прецедентов, чтобы Игорю или Антону кто-нибудь серьезно угрожал. Полностью избегать конфликтных ситуаций конечно же не удавалось. Но все они в конечном итоге так или иначе разрешались и как правило завершались общим согласием. Облагать «фирму» оброком пытались лишь в самом начале её существования. Но информация о том, что её совладельцем является сам Мишка Левый, сразу же лишала доброхотов, навязывающих свою «крышу», всякого интереса к дальнейшим контактам. И вот, на тебе…

* * *

Когда в тот день Антон с некоторым опозданием появился на работе, там уже знали о трагическом происшествии. Как выяснилось, после утренней пробежки Игорь по обыкновению появился на спортивной площадке, где минут двадцать пять – тридцать делал интенсивную зарядку. Затем он направился домой. Спортивная площадка находилась недалеко от берега расположенного в парке пруда. Попасть со спортивной площадки на ведущую к его дому улицу Игорь мог либо по идущей перпендикулярно к ней широкой аллее, либо тропинкой, наискось ведущей к узкому концу пруда. Последний путь был короче. Кроме того, бежать конечно же было приятнее не вдоль забитой автомобилями дороги, а по пахнущему свежей зеленью парку. Вблизи от этой тропинки труп Игоря и обнаружила студентка, также бегом возвращающаяся в то утро с зарядки. Девушка жила с Игорем в одном доме и была знакома с ним. Поэтому с предварительным опознанием трупа затруднений не было.

Снитко застрелили из пистолета. Было сделано два выстрела – один в сердце, другой, контрольный, в затылок. Убийца или убийцы отличались завидным хладнокровием. Прежде чем скрыться, они оттащили убитого в кусты. И если бы девушка не заинтересовалась чем-то белым, мелькнувшим в поле её зрения на доли секунды слева в кустах, труп скорее всего обнаружили бы лишь через несколько часов, когда в парк устремлялись многочисленные молодые мамы со своими чадами.

Узнав о случившимся, Антон немедленно позвонил Мишке и затем отправился к родителям Игоря. Славка, брат покойного, находился уже там. Антон оставался с родителями друга около часа, а затем, когда подъехал Мишка, направился в милицию, дабы узнать о том, когда родные и близкие получат тело убитого для захоронения. Оказывается, в милиции его уже ожидали. Но беседа оказалась очень короткой. Ему лишь предложили принять участие в опознании, а потом настоятельно попросили появиться ещё раз в пятнадцать тридцать.

* * *

В указанное время Антон был на месте.

– Где вы находились и чем занимались сегодня от шести пятнадцати до семи тридцати? – без каких-либо предисловий спросил сухощавый капитан с унылым длинным носом.

– Находился дома. Приводил себя в порядок и собирался уезжать на работу.

– Кто ещё был дома?

– Жена и дочь.

– Продиктуйте их основные данные, – попросил капитан.

Антон продиктовал.

– Как вы обычно добираетесь на работу?

– Машиной.

– Своей машиной?

– Своей, – подтвердил Антон.

– Когда обычно выходите из дома на работу?

– В семь пятьдесят – в восемь.

– А в котором часу вышли сегодня?

– Приблизительно в восемь двадцать.

– А что так? – капитан внимательно смотрел на Антона.

– Пришлось дожидаться жену.

– То есть, в интересующий меня период времени её с вами дома не было? – оживился капитан. Антону показалось, что кончик его длинного носа даже слегка приподнялся как у нашедшего добычу любопытного ежа. Создавалось впечатление, что человек в форме усиленно принюхивается, как бы надеясь уловить исходящий от своего визави запах страха.

– Жена отсутствовала не более получаса, – уточнил Антон. – К ней за какими-то документами должна была заехать коллега. Вот ее-то моя супруга и поджидала у перекрестка метрах в двухстах от дома.

– Этой коллеге что-то мешало подняться к вам самой?

– Послушайте! Какое это имеет отношение к случившемуся?

– Имеет, имеет. Так почему сослуживица вашей жены не поднялась к вам?

– Да ничего тут нет странного. Просто документы были нужны ей срочно, а потому жена обещала подождать её на улице… Коллега почему-то задерживалась, соответственно задерживался и я.

– Вы что, не могли уйти без жены?

– Не мог. Мы с женой предпочитаем не оставлять дома дочку одну.

– Понятно. А вы сами не имеете обыкновения бегать к пруду на зарядку? – деловито осведомился капитан.

– Раньше бегал. Но скоро будет два месяца, как перестал.

– Что так? – стандартной фразой проявил свой интерес капитан.

– Сильно подвернул в марте ногу. Конечно, пора было возобновить пробежки, но все никак не мог себя заставить… – посетовал Антон.

– А сколько вам могло бы потребоваться времени, чтобы добраться бегом от дома до пруда? Точнее – до спортивной площадки?

– Порядка десяти минут… Иными словами, не могу ли я быть убийцей? Нет. Даже чисто теоретически. Если бы я покинул дом, меня в этом случае наверняка видело бы по крайней мере с полдюжины различных знакомых.

– А вы уверены, что вас никто не видел? – прищурился капитан.

– Уверен. Поскольку в это время в ожидании жены я развлекал дома дочку.

– Да вы не волнуйтесь, – неожиданно изобразил на своем лице улыбку капитан. – Если все обстоит именно так, как вы говорите, вам нечего опасаться.

– Я и не опасаюсь. С чего вы взяли?

– А коль не опасаетесь, то не надо нервничать… Кстати, как это получилось, что согласно вашему уставу – я имею в виду устав вашей «фирмы» – никто из соучредителей не имеет права на выделение из «дела» своей доли?

– Мы записали этот пункт специально, чтобы не дробить свой бизнес.

– И кому принадлежала эта идея?

– Игорю. То есть – Снитко. Он был инициатором создания нашей «фирмы». Он же в основном и давал предложения по уставу.

– Ну да. Конечно. Наиболее активными в таких начинаниях почти всегда почему-то оказываются именно убитые…

– Но это действительно так!

– Может быть, может быть… И что же? Теперь родственники Снитко не могут рассчитывать на свою долю?

– Нет. Не могут. В соответствии с уставом они лишь наследуют право на треть прибылей. – Антон сделал паузу. – Две остальные трети получаем мы с Филимоновым.

– А если… Если погибните вы с Филимоновым, что тогда?

– Остается совет директоров. А наши наследники будут получать все по той же трети доходов и руководить работой через совет директоров. Иными словами, наше детище должно существовать независимо от того, живы мы, или нет.

– То есть, ни вместе с Филимоновым, ни по отдельности вы не имеете права продать свою «фирму»?

– Именно так, – подтвердил Антон.

– А изменить соответствующим образом устав?

– Пункт о совместном владении и неделимости изменению не подлежит.

Когда приблизительно через сорок минут Антон уезжал из милиции в машине Филимонова, тот заметил:

– А я-то, дурак, думал, что охотятся только на меня. Кто бы мог предположить, что попытка подорвать меня имеет какое-то отношение к нашей «фирме»?!!

– Честно говоря, тогда это мне тоже не пришло в голову, – признался Антон.

– Вообще-то я был уверен, что меня хочет убрать кто-нибудь из «крутых ребят», которым я чем-то насолил… А дело, оказывается, много сложнее.

– Похоже на то, – согласился Стахов.

– Теперь ты у меня без охраны ни шагу! Понял?

– Сам знаешь, если возьмутся серьезно – никакая охрана не поможет, задумчиво покачал головой Антон. – Тут нужно действовать по-другому.

– Ишь ты! Вот что значит – «верхнее образование». Человеку сразу все ясно… Ну и как же, по-твоему, нам теперь следует действовать?

– Как ты понимаешь, в первую очередь нам нужно понять, с какой целью нас пытаются ликвидировать.

– Ну, положим, тебя ещё никто не пытался… Но спокойно дожидаться покушения лучше не будем. – Мишка поглядел на друга и поинтересовался, – Ты чего надулся?

– Ты так сказал, что на меня пока не покушались, будто…

– Да ладно тебе! Это следователь все подводил меня к тому, что ты, мол, вполне мог постараться избавиться от нас с Игорем. Его интересовало, какие в этом случае ты получил бы преимущества. Пришлось этому деятелю объяснять, что никаких преимуществ и быть-то не может. Одни убытки при этом намечаются.

– Следовательно…

– Следовательно вроде бы понял этот гусь, что охоту на нас затеял кто-то сторонний. Другого вывода тут не сделаешь. Кому-то выгодно всех нас спровадить на тот свет. Так?

– Так, – без особого энтузиазма подтвердил Антон. – Только я пока все-таки никак не врублюсь, кто и что выигрывает в случае нашей смерти. Как говорят юристы – кому это выгодно?

– Э-э, брат, ты слишком многого от меня хочешь. Если бы нам был известен ответ на этот вопрос, я бы уже знал, что мне делать… А то мы с тобой больше похожи на слепо-глухонемых, не знающих, с какой стороны в них бросят очередной камень.

– Это точно… А следователь-то не дурак, – задумчиво произнес Антон. – Он прекрасно понимает, что в тебя и в Игоря стреляли не ради острых ощущений. Поэтому сразу начал с нужного конца – попытался разобраться, кто и что тут выгадывает. И в этом плане у меня к нему нет никаких претензий.

– Да плевал он на твои претензии… Скажи спасибо, что он на всякий пожарный не посадил тебя «до выяснения обстоятельств».

– Шутишь?

– Да уж какие тут шутки! – искоса поглядел на приятеля Мишка. – Мужик, похоже, и сейчас ещё тебя подозревает. Несмотря на все мои объяснения.

Некоторое время друзья молчали.

– Ты это хорошо сказал о слепо-глухонемых… – наконец прервал Антон затянувшуюся паузу. – Точно и образно. И мне тоже что-то не очень хочется быть в их положении. Поэтому не станем же мы с тобой действительно спокойно дожидаться очередного камня неизвестно с какой стороны!

– Не будем, говоришь? Это хорошо, – не скрывая иронии, одобрил Мищка. – Приперло, значит?

– А ты как считаешь? Вроде того.

– Ну-ну…

– Пусть пока мы ничего не видим и не слышим… Но давай по крайней мере двигаться на ощупь. Только не ждать, когда кто-то доведет задуманное до конца, и нас все-таки подорвут или шлепнут… – Антон замолчал.

– Ты продолжай, – кивнул Мишка. – Я слушаю.

– Давай думать, давай искать, кому это мы насолили… кому так основательно стоим поперек дороги, что ему или им нас обязательно нужно уничтожить?

– Я уже столько передумал… Можешь мне поверить. Так что теперь твоя очередь. К слову, мои ребята, как ты понимаешь, со смертью Игоря не перестали искать того, кто пытался подорвать меня.

– А что толку? – пожал плечами Антон. – Так ведь ничего и не узнали…

– А ты что предлагаешь?

– Я? – переспросил Антон. – Давай я также попытаюсь что-нибудь сделать со своей стороны. У меня ведь тоже немало знакомых. Подключу кое-кого.

– Да будет тебе! «Попытаюсь», «что-нибудь», «подключу», – передразнил Филимонов. – Занимайся-ка ты лучше, брат, своими делами. У меня, как ты знаешь, для деликатных дел есть Кочет и его ребята. Так что предоставь эту работу им. – Мишка немного помолчал и приказал шоферу, – Притормози у подъезда.

Машина остановилась у офиса.

– Давай топай к себе и жди. – хлопнул по плечу приятеля Филимонов. Через час – полтора приедут от меня к тебе двое крепких ребят. И с сегодняшнего дня привыкай – будут за тобой ходить тенью. До сортира провожать и у дверей спальни стоять, когда ты к бабе отправишься. Понял?

– Понял. И все-таки – кому же это стало так невтерпеж избавиться от нас?

– Вот и подумай об этом на досуге. А что надумаешь – сообщи мне или Кочету. Пока же могу тебе только сказать, что моего охранника и Игоря убили из одного и того же пистолета. Но об этом – никому ни слова. Понял?

* * *

Попрощаться с Игорем на кладбище пришло существенно больше народа, чем этого можно было ожидать. Антон тут и там видел незнакомые лица. «По всей видимости, – сообразил он, – это люди из милиции или ребята Мишки». Да, смерть Игоря свела тут самых различных людей. Старых и молодых, блюстителей порядка и тех, кто в основном жил за счет его нарушения. И лишь очередное напоминание о бренности жизни создавало иллюзию всеобщего примирения. Неожиданное столкновение со смертью на время отодвигало на задний план все мелкие житейские проблемы. Как бы в подтверждение этого тут в числе друзей покойного почти рядом друг с другом стояли Вита и Лида.

Антон же с Мишкой не отходили от родителей покойного. Стахов обратил внимание на странное соседство жены и Виты, однако сама обстановка траурной церемонии не оставляла ему времени для дальнейших наблюдений и раздумий. Плачь матери покойного, скорбные лица хорошо знавших его подруг, а также звучавшие над гробом покойного недоуменные речи и гневные клятвы друзей создавали странный эффект нереальности происходящего. Все вокруг воспринималось Антоном как через некое зыбкое марево. Ему трудно было поверить, что эти люди собрались тут для последнего прощания с его ближайшим другом. Просто никак не укладывалось в уме, что больше нет веселого и, кажется, никогда не унывавшего Игоря.

Уже после того, как близкие и друзья кончали бросать в могилу традиционные горсти песка, внимание Антона привлекла как бы внезапно «материализовавшаяся» на опушке леска метрах в сорока от них небольшая возбужденная группа. Приглядевшись, молодой человек узнал среди спорящих о чем-то людей Кочета. Почти одновременно он обратил внимание на несколько отошедшего в сторону Филимонова. Мишка держал у уха трубку мобильного телефона.

– Что-то случилось? – подходя к приятелю, поинтересовался Антон.

– Нет-нет. Все в порядке, – успокаивающе поднял руку Мишка. Возвращайся к остальным. Я сейчас подойду.

– Уверен, что моя помощь не нужна?

– Я же сказал, что нет.

Антон вернулся к могиле, однако краем глаза продолжал наблюдать за развитием событий на опушке леска. Вскоре жестикуляция собравшихся там людей стала менее оживленной, а когда Антон ещё через пару минут поглядел в ту сторону, то обнаружил, что заинтересовавшая его группка исчезла так же внезапно, как и появилась до того.

По иронии судьбы с кладбища Лида с Витой ехали на поминки в одной машине. И если Лида скорее всего не знала, кто эта яркая зеленоглазая девушка, сидевшая рядом с водителем на переднем сидении, то Вита, в течение церемонии неоднократно видевшая Лидию вместе с Антоном, не могла не отдавать себе отчета в том, кем она являлась Стахову. Таким образом, состоялось нечто вроде неофициального знакомства. А перед началом поминок ситуация сложилась таким образом, что Антону волей-неволей пришлось познакомить девушек друг с другом. Но они по сути не общались. Сразу после нейтрально-любезного «очень приятно» Виту под каким-то предлогом отвел в сторону внезапно оказавшийся рядом Мишка. Немного постояв вдвоем, Антон с Лидой подошли к брату покойного. Бросалось в глаза, что Славка за последние дни зримо осунулся. Глаза его казались какими-то отрешенно-потерянными. Голос сел. Он почти не прекращая курил, и от него явственно попахивало спиртным. «Нет, будет лучше, если маме сделают укол, – говорил он Кире, когда к нему приблизились Стаховы. – Твои таблетки на неё уже не действуют.»