Текст книги "Девушка с улицы Роз"

Автор книги: Лео Мале

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

VII

На той же машине меня отвезли к набережной Анжу, и здесь Деде вернул мне пистолет.

– Как договорились,– сказал он.– Полицейским ни слова.

– Как договорились, – ответил я.

Он пожал мне руку.

– Я тебе верю. Чао, малыш.

– Чао, Деде.

Я отыскал свою машину. Час ночи. Неплохо бы и поспать. Но нервы мои расшатались. Включил мотор и поехал по ночному Парижу куда глаза глядят. А на глаза мне вновь попался знакомый отель, и я вспомнил про журналиста. Ну и денек! Ночка – и того хлеще. Жак Дитрай... Ребекка Флор... Фред Багет.. Марго... Деде...

А теперь еще и Симон.

Нет, надо остановиться. Лучше пройдись пешком, Нестор Бурма, и хорошо все обдумай. Я припарковал машину, вылез и постоял у реки. Накрапывал мелкий дождик. Как обещание скорой весны. А там мой день рождения не за горами. И подарочек подоспел что надо. Увесистый. Эх, Нестор Бурма, ну и везет же тебе!

Говорил, конечно, Деде. Когда мы сели, он серьезно посмотрел на меня и начал:

– Думаю, мы можем вам довериться, мсье Бурма. Я хочу сделать вам одно предложение. Весьма нескромное, как говорится.

– Вы шутите? Я все-таки не проститутка за два су. Есть некоторый риск...

– Не бойтесь. Я плачу.

И он сунул мне под нос пухлый кошелек.

– Минуточку. Не все так просто.

– Чем мои деньги хуже ваших? Ведь вас интересует только гонорар.

– Не совсем. Обычно мои клиенты чтут уголовный кодекс, Да и моральный тоже. Вас же трудно отнести к какому-то определенному классу общества. Мне плевать на ярлыки. Жулья везде навалом. Но для публики главное – фасад. Я бы не хотел оказаться в ситуации. когда каждый осел может походя лягнуть меня. Соглашаясь работать на гангстеров, я ставлю себя вне закона.

Деде спокойно взвесил мои слова и, казалось, поверил в их искренность.

– Да ведь я ничего незаконного и не прошу.

– Допустим. А последствия?

– Никаких последствий! Клянусь. Ну что, согласны?

– Может быть, перейдем ближе к делу, а там посмотрим? Я ничего пока не обещаю.

– Мы ищем одного человека. К сожалению, он обретается на чужой территории. Наше место – это площадь Пигаль и все, что вокруг. Стоит только сунуть нос подальше, сразу прищемят. Я не люблю ссориться из-за пустяков. Что мое – то мое, на чужое не заримся. Но мне нужен этот человек.

– Чтобы пустить его в расход?

– Нет. Я же говорю – вы начитались романов про убийства и разные ужасы. Устроить разборку и рассчитаться с предателем для нас – раз плюнуть. Но это просто фраер. Он не имеет к нам ни малейшего отношения. Решайтесь, Бурма! Помогите разочек, а?

Я еще поотнекивался для проформы, затем дал свое согласие. Мы ударили по рукам.

– Вы его только разыщите.– повторил Деде.– С ним ничего не случится. Клянусь.

Он отсчитал названную сумму и сунул мне в карман.

– Кого искать-то?

– Не записывайте. Запомните так: Симон Фонтана, около тридцати лет. Ни разу в жизни его не видел. Поспрашивайте на улице Роз. Там есть маленькое ателье, где он вроде бы работал.

– Боюсь, что не смогу выполнить ваше поручение, обладая такими скудными данными.

– Постарайтесь. Буду звонить вам каждый день и узнавать, как продвигается дело.

– Договорились.

– И никому ни слова! Обещаете?

– Разумеется, Деде.

Перебирая в памяти детали этого странного рандеву, я шагал по набережной, окидывая взглядом мрачноватое здание. Все окна были погашены. Кроме одного, на третьем этаже. Мне вдруг страшно захотелось зайти к журналисту «на огонек».

Несмотря на поздний час, дверь отеля гостеприимно распахнулась, когда я нажал на нее. Стараясь не шуметь, поднялся на третий этаж. Из комнаты напротив раздавались приглушенные звуки музыки. Я постучался. Сначала слегка. Потом сильнее. Ничего и никого. Но не зря существуют замочные скважины. Я наклонился и проговорил достаточно громко:

– Эй, Дитрай. Это я, Нестор Бурма. Откройте!

Но он затаился. Замер. Замер? Или... Черт побери, ночка выдалась, лучше не придумаешь. Я стукнул в дверь изо всех сил. Музыка напротив стихла. Прошло пять минут – напряженных, долгих... Вдруг раздался щелчок замка. Дитрай решил открыть дверь.

В комнате было темно. Свет от фонаря на улице слепил глаза, и я увидел только силуэт мужчины. Он схватил меня за горло и ударил так, что я согнулся пополам и замахал руками, словно старая мельница. Очередное попадание пришлось точно в подбородок. Будто разноцветные стеклышки вспыхнули перед глазами. Последнее, что я слышал, был страшный грохот Какой-то тяжелый предмет шмякнулся об пол. Возможно, моя голова. Последняя мысль в ней пронеслась о Дитрае. Положительно, странный парень!

Мир, в который я плавно возвращался, был перенасыщен ароматами духов и косметики. Все вокруг приятно покачивалось. Я попробовал открыть глаза.

Комната, очень миленькая. Как и девушка. что стояла рядом со мной. Распущенные волосы спадают локонами на полуобнаженные плечи. Приятных розовых тонов белье. Все это располагало, успокаивало.

Не очень располагал лишь вид большого черного револьвера, из которого розовая фея целилась в меня.

VIII

Заметив, что я пришел в себя, она с любопытством наклонилась ко мне.

– Вам лучше? – последовал вполне естественный вопрос.

– Я на седьмом небе от счастья, мадемуазель. Только, пожалуйста, уберите его.

Она взглянула на свою пушку и застенчиво пожала плечами.

– О, простите, мсье. Я совсем забыла.

– А зачем вообще вам понадобился револьвер, да еще такого калибра? Вы защищали свою честь? – прохрипел я.

– Хм! Скорее уж вашу,– призналась она честно.

– Вы меня обыскивали?

– Я очень любопытная от природы. Кроме того, это профессиональное.

– А-а?

– Я журналистка.

Без комментариев. Тогда она добавила:

– Спасателю положена хотя бы маленькая награда. Я слышала шум драки, а когда вышла, вы уже «отдыхали» на полу. Пришлось взять вас под мышки и кое-как затащить в комнату.

– Чтобы взять интервью, я полагаю?

– Не думайте, что это было так просто. Вы чертовски тяжелый, и я изрядно попотела.

– И поэтому решили сбросить одежду? Чтобы не так жарко... Понимаю.

– Вообще я всегда хожу голая по квартире. Когда одна, разумеется.

– Как вас зовут?

– Сюзанна Риго.

– Спасибо, Сюзанна. Позволю представиться. Нестор Бурма, частный детектив.

– Я знаю.

– Ах, да, конечно.

Я попытался подняться и застонал от боли. Сюзанна снова наклонилась, чтобы мне помочь. Спасительница! Опершись о ее плечо, я доковылял до дивана и тяжело сел. Голова кружилась. За ухом стреляло, подбородок ныл немилосердно. Я попросил чего-нибудь болеутоляющего. Сюзанна сделала мне холодный компресс и принесла виски.

Почувствовав себя значительно лучше, я стал задавать ей вопросы. О Дитрае, например. Но, оказалось, они друг друга почти не знали. «Здравствуйте-до свидания!» Вот и все. Однажды она попросила подвезти ее до работы. Он же, садясь в свою машину, ответил, что им не по пути.

Я резко встал, и пол качнулся у меня под ногами.

– О Господи! Чем же он мне заехал? Кувалдой?

– Почти.– Сюзанна показала тяжеленную железную пепельницу.– Она лежала в коридоре рядом с вами.

– Да этой штукой быка можно убить!

– Хорошо, что вы не бык.

– Пойду взгляну на его комнату. Дверь должна быть открыта.

– Я ничего там не трогала! – испугалась она.

– Ладно. Идем.

На всякий случай я достал свой пистолет. Вдруг этот малый вернулся как ни в чем не бывало и лег спать. Но нет. Гнездышко опустело. Даже чемодан с наклейками испарился. А так все на местах. На столе пустые ящички из картотеки, конверты с фотографиями. На одной из них я узнал своего приятеля из еженедельника «Криминал». Но ни одной фотографии самого Жака Дитрая. Скорее всего он унес их вместе с пистолетом.

На диване лежал большой конверт с буквой «Б» в углу. «Б»? Багет? А почему не Бурма? Бред какой-то... В конверте только маленькая газетная вырезка. «Квадратный километр страсти. Между двумя враждующими бандами возобновилась война в районе Сохо». Я вытаращил глаза. Потом вспомнил, что уже читал про «квадратный километр страсти» в книге Дитрая «Призраки Аль Капоне». Он называл так французский квартал в Лондоне. Отлично. Лучше что-то, чем ничего.

Вернувшись в номер Сюзанны, я улегся на диван. Человек должен когда-то спать.

Когда проснулся, было совсем светло. Сначала не сразу сообразил, где я и что со мной. Комната Сюзанны... А вот и она сама, в мини-юбке, облегавшем свитере. На голове немыслимая прическа, лицо свежее, а вот глаза и веки усталые, красные – видимо, совсем не спала.

– Привет. – произнес я.

– Доброе утро.

– Я, наверное, храпел?

– Как слон.

– Извините.

– Меня это не смущает.

– Тем лучше. Который час?

– Скоро полдень.

– Пора выметаться. Напоследок еще одна просьба.

– Какая?

– Посмотрите за Дитраем. Если он вернется...

– Похоже, что не вернется. Я узнавала. Он звонил и просил сохранить за ним номер в отеле. Он всегда заметает следы.

– Каждый раз, когда раскроит кому-нибудь голову?

– По крайней мере среды ночи он еще не сбегал. Ах, да! Полиция сюда наведывалась.

– Влипли мы в историю, а?

– Не впервой. Хотите кофе?

– С удовольствием. И все же, если он вернется...

– Хорошо. Я предупрежу вас.

– Спасибо. Вы прелесть.

– Ну наконец-то! – воскликнула Элен, когда я час спустя вошел в свою контору.– В какой мусорке ты ночевал?

Я махнул рукой, глянул на свой костюмчик и объяснил:

– Не успел погладить.

– Вижу. Звонил Фару.

– Что он сказал?

– Ничего нового. А ты? Ты можешь сказать хоть что-нибудь своей секретарше, своей маленькой, дорогой Элен? Где ты был? Что с тобой случилось?

Я поведал о моих ночных приключениях. Мы обсудили их, но не пришлы ни к чему положительному. Факты были таковы: Ребекка убита. Жак Дитрай сбежал, узнав о ее смерти. Не сразу, а встретившись с каким-то типом. На свою беду я оказался в отеле. Подтверждением тому моя несчастная голова. Возможно, некий Симон связан с убийством девушки. А возможно, и нет.

– Деде не все мне сказал. Но одно ясно: этот человек им нужен.

Помывшись и побрившись, я позвонил комиссару,

– Ax, это вы! – закричал он. – Чем это вы там занимаетесь, Бурма?

– Чем вы хотите, чтобы я занимался?

– О! Ничем! Абсолютно ничем. Вы сберегли бы мне здоровье и сто лет жизни, если бы совершенно ничем не занимались.

– Тогда радуйтесь: у меня как раз тайм-аут. А вы? Узнали, кто эта девушка?

– Да. Может, заедете? Поболтаем.

– Как прикажете, комиссар.

Они знают, кто она. Отлично. Это избавит меня от долгих объяснений.

– Привет, Бурма,– сказал Фару.– Садитесь. Что с вашим лицом?

– А что с ним такое?

– По-моему, оно сильно деформировалось за день.

– По-моему, у вас было ко мне какое-то дело.

– Знаете, Бурма, только не говорите, что не работаете на этого художника.

– Какая проницательность! Да, работаю. Он считает, что чем больше умных людей будет распутывать загадочное убийство, тем скорее тайное станет явным, тем легче избежать скандала... Его слова.

– Хм... Вы уже начали расследование?

– Только приступаю, комиссар.

– Вижу. Вот что, Бурма, хочу поговорить с вами. Вчера это было неудобно, рядом крутился ваш клиент. А тема деликатная. Не нравится он мне. Вроде бы обязательный, со связями. Кажется честным малым. А посмотрите-ка на это. – Фару открыл ящик стола и вытащил тяжелый кинжал. Молча и значительно он взвесил клинок в руке и добавил: – Им воспользовались совсем недавно. Догадываетесь, при каких обстоятельствах?

Я догадывался.

– Девушку убили этой штукой.– все же уточнил Фару.– Экспертиза уже установила.

– Экспертиза также установила. что кинжал принадлежит Фреду и что он – убийца.

– Ничего подобного я не говорил,– запротестовал комиссар.– Мы проверяли всех по списку. Один из приглашенных, друг художника, сам отдал нам этот кинжал, как только понял, о чем идет речь. Он подобрал его перед домом Фреда и, заметьте, в ту самую ночь. После «маленькой вечеринки». Так что ваша гипотеза остается в силе. Девушку могли убить на улице, а потом... Ну, вы помните детали.

– Странно, что убийца решил бросить кинжал посреди дороги.

– Чертовски трудное дело.

– А есть и легкие?

– Представьте, да! И это те, в которые вы не суете свой длинный нос.

– Когда-нибудь мне его укоротят. Вы нашли хозяина плаща?

– Журналиста? Мы были у него. Дитрай куда-то уехал. Кажется, за границу. Делает очередной репортаж. Придется подождать, когда он вернется.

Я призадумался. Несмотря на мой совет, Жак не стал дожидаться полицию и не позвонил комиссару.

Фару поднялся, показывая, что аудиенция закончилась. Пришло время задавать главный вопрос.

– Как вам удалось идентифицировать труп? Что-нибудь было в картотеке?

– Нет. Родители заволновались, куда пропала дочь, и обратились в полицию. Им показали тело. Они его опознали.

– Как вы им объяснили случившееся?

– Бандит напал ночью на одинокую девушку. Поверили.

– Чем одинокая девушка занималась, когда была еще жива? И, может быть, ее как-то звали?

– Ребекка Флор. Помогала родителям. У них небольшое ателье на улице Роз.

IX

Вернувшись в бюро, я рассказал Элен последние новости. Мы вместе обсудили ситуацию, но ни к чему не пришли. Позвонил Фреду, сообщил ему, что «все нормально». Голова раскалывалась. Я отправился к себе, принял три таблетки аспирина и лег отдохнуть. Заодно решил пролистать сегодняшние газеты. Фару сдержал слово – ни одной заметки по поводу трагических событий на Сан-Луи. Зато целая статья о том, как некий Карим Кешир убил родного дядю за то, что тот оставил без присмотра его маленькую дочь. В той же газете и прочитал еще одну безумную историю. На этот раз родители довели взрослую дочь до самоубийства; им не понравился парень, с которым она встречалась.

От всей этой белиберды моя и без того сильно пошатнувшаяся нервная система не выдержала. Отбросив газеты в угол, я закрыл глаза и провалился в беспокойный сон.

Телефон надрывался. Часы показывали полночь.

– Алло.

– Я хотел узнать, как дела.

– Великолепно, Деде. У меня небольшая авария. Отделался синяками. А так все хорошо.

– Вы не передумали?

– Нет. Кое-что стало проявляться. Дайте мне еще пару дней.

Он согласился, еще раз предупредил, чтобы «ни гу-гу», и повесил трубку.

Я сел на кровать и закурил, думая о том, что, возможно, кому-то из родственников Ребекки или ее любовнику не понравился пройдоха Дитрай. Этот кто-то, обуреваемый злобой (или ревностью!), крутился ночью возле дома Фреда. Ребекка вышла подышать свежим воздухом. И тут...

Загадочным оставалось поведение Дитрая. Его действия не вписывались ни в какую схему. Шарахнуть хорошего человека по голове! Забрать с собой все фотографии! Прямо Аль Капоне, а не Дитрай...

Я еще раз перебрал в памяти все детали, связанные с убийством Ребекки, и, странное дело, радостное чувство удовлетворения охватило меня.

X

Днем позвонила Элен.

– Как настроение, патрон?

– С удовольствием провалялся бы еще день в постели.

– Советую тем временем изучить дело Джозефа, короля Сохо. Между ним и Деде, промышлявшим долгое время в Англии, должна быть связь. Я сейчас приеду и привезу газеты.

Через полчаса она появилась у меня с большим пакетом под мышкой.

– Вы помните эту историю?

– Конечно,– ответил я.– Две недели назад...

– Вы хотите сказать – два года?

– Я имел в виду не сами события, а отклик на них в нашей прессе.

– Если хотите, можете освежить свою память. Я принесла целую подборку.

– Нет-нет! Я все прекрасно помню. Во-первых, Джозеф, или король Сохо. Загадочная личность. В его руках целая сеть: наркотики, азартные игры, проституция. Дитрай писал о нем в своей книге «Призраки Аль Капоне». В кровавой битве с другими гангстерами Джозеф потерял свой «трон», сбежал и как сквозь землю провалился. Все правильно?

– Да. Но его выдал сообщник. Оказалось, что таинственный Джозеф не кто иной, как Серж-Брюнет...

– Известный Интерполу бандит.

– Именно. Вот здесь его «жизнеописание». Еще до войны он орудовал в Париже. Сомнительный бизнес, темные дела, а может, кое-что и покруче. Началась война, оккупация. Серж остался в Париже. Похоже, при немцах ему жилось даже лучше. Вероятно, он сотрудничал с гестапо.

– Странно, что его не расстреляли.

– Странно то, что, когда немцы ушли, он опять остался в Париже.

– Определенно можно сказать лишь одно: Париж парню нравился.

– Очевидно. Но позже Серж все-таки уехал в Англию. Там он развернулся основательно. Только спустя много лет выяснилось, что Джозеф, король Сохо, и Серж-Брюнет – одно лицо. Его выдал сообщник, Джон Хатчкинс. Они что-то не поделили.

– А дальше?

– Серж-Джозеф исчез. И я подумала: а не объявился ли он снова в Париже? Не его ли разыскивает местная мафия?

– Ты считаешь, что Симон...

– А почему бы и нет?

– Над этим надо хорошенько подумать.

Отдохнув денек, я почувствовал себя значительно лучше. К вечеру жажда действий вынесла меня из дома и привела на улицу Роз в скромное ателье. За пыльными стеклами я различил силуэты людей, занятых работой. Во дворе гавкали собаки. На балконах сушилось белье. Не то белье, что можно видеть на картинках глянцевых журналов, а самое простое и потрепанное. Вид этого дома не говорил о бедности, но и богатством здесь не пахло. Постепенно крепло убеждение, что необходимо придумать нечто экстраординарное: не так-то просто растормошить здешний люд. План созрел мгновенно. Оглянувшись воровато, я переступил порог армянского ресторанчика.

– Мне нужен Симон Фонтана.

Хозяин осмотрел меня с ног до головы, пошептался с женой и посоветовал искать человека с таким именем на Руа-де-Сициль. Я вышел, сохраняя таинственный вид, и заглянул в мясную лавку. Здесь не знали никакого Симона. На Руа-де-Сициль такого тоже не оказалось. Я медленно двинулся в обратном направлении, заходя в каждый магазинчик и шепотом спрашивая, не живет ли поблизости портной по имени Симон. Чтобы дождаться результатов выбранной тактики, я «притормозил» в кабачке на улице Сант-Антуан и пропустил пару стаканчиков.

Уже стемнело, когда я снова подошел к ателье на улице Роз и постучал в дверь. Мне открыла полная женщина с грустным лицом. Очевидно, мать Ребекки.

– Добрый вечер. Могу ли я войти, мадам?

Она пожала плечами и, пропустив меня в комнату, закрыла дверь.

– В чем дело? – спросил усатый мужчина. Кроме него, за столом, заваленным инструментами, сидело еще трое. Две девушки и парень.

– Я ищу одного портного. Его зовут Симон Фонтана.

– Вам сказали, что он здесь работает, в моем ателье?

– Работал.

– Не знаю никакого Симона. В первый раз слышу.

Он отвернулся от меня, а хозяйка, помявшись немного, добавила:

– Что вы ждете, мсье? Вам же ответили.

– Извините.

Я вышел, чувствуя за спиной их злобные взгляды. Прошел пару метров, оглянулся и заметил, что за мной следят.

– Минутку, паренек,– окликнул я метнувшуюся тень.– Не торопись

– Чего надо? – ответил голос.

– Хочу задать тебе один вопрос.

– Какой еще вопрос?

– Симон.

– Это не вопрос.

– Знаю. Это имя.

– И что?

– Все. Я его ищу. Ты не встречал такого?

– Я знаю дюжину Симонов. Как фамилия?

– Фонтана.

– Таких трое.

– А если я дам тебе тысчонку? Или две?

– Идемте,– решился он. – Есть тихое местечко.

Подумать только! «Тихое местечко». Я проверил, на месте ли пистолет, и мы отправились. В тихое местечко, естественно. Им оказался ресторанчик с эстрадой.

– Очень мило,– сказал я.– Где Симон?

– Зачем он вам?

– Не знаю.

– Издеваетесь?

– Нет. Он нужен моим друзьям.

– Полицейским?

– Я не из полиции.

– Может, это связано с убийством девушки?

– Ты ее знал?

Он пожал плечами.

– Это моя кузина.

– А тебя как зовут?

– Мишель.

Мы помолчали. Гитарист выводил замысловатую мелодию, поглядывая в нашу сторону.

– Вы меня подозреваете? – спросил Мишель.

– Послушай, я не легавый. Ищу Симона. Обошел всех портных в округе. Притащился в этот ресторан, думая, что ты мне что-нибудь расскажешь. Но вижу, Мишель, ты большой хитрец. И все-таки, если надумаешь, позвони. Держи. Здесь номер моего телефона.

– Кого спросить?

– Мсье Далора.

Он кивнул. Я поднялся и протянул ему руку.

– Пока.

...Я медленно шел по улице. Нестор Бурма, рыцарь печального образа! Печального в том смысле, что ничего веселого не ждало меня в темной подворотне, куда я направлялся. Громадная тень нависла надо мной, и я храбро вытащил свой пистолет.

– Что, дорогуша, попался?

В ту же минуту сокрушительный удар будто сбросил меня в глубокую темную пропасть.

XI

Сначала я услышал собственный голос:

– Прошлый раз пахло розами, а сегодня я, похоже, проснулся в помойке.

Кто-то прогнусавил в ответ со страшным акцентом доисторической гориллы:

– Помойк? О, та! Помойк. Это есть твой отел? Апатмаи со фсеми удопстфами?

Рядом заржала лошадь. Нет. Это он рассмеялся. Я открыл глаза и слегка пошевелился. Не так плохо, как ожидал. Мой противник умел нейтрализовать жертву, не причиняя ей больших повреждений. Потихоньку поднялся, опираясь о склизкую стену. Ногой задел за железный бак, круглая крышка, дребезжа, упала и покатилась по мостовой. Честное слово, я был как огурчик. Если бы еще не зловоние...

– Ни тарапись, – посоветовал голос.

Я повернулся, и все встало на свои места. Жуткая помойка, старикашка с фонариком и полным отбросами ведром.

Я хихикнул, как идиот:

– Вот, уснул тут.

– Нифифо стфашнофа. Менфе пить ната.

Рассудительный старичок. А что если он подобрал мой пистолет? Хотя вряд ли. Иначе не был бы столь любезен. Оружие должно валяться здесь, среди... Фу! Ну и вонь! Сказав, что потерял одну важную вещь, я попросил у старика фонарик и порылся в мусоре. Ну, Нестор Бурма, где еще ты не рылся? Нифифо. Бред какой-то. Я вернул фонарик, поправил галстук, откланялся и пошел.

Выйдя на свет и все еще задыхаясь от вони, которая будет преследовать меня теперь, наверное, до самой смерти, я решил как следует почистить свой лучший костюм. Тогда и почувствовал тяжелый предмет в кармане пиджака. Это был пистолет. Сначала его выбивают из рук, а потом заботливо кладут в карман. Спасибо, конечно. Очень трогательно. Но все более и более странно.

Я зашел в кафе на улице Риволи, привел себя в порядок и проверил содержимое кошелька. Все на месте, но в бумажник заглядывали. Вывод один. Мое имя и мой адрес кого-то интересуют. Значит, в скором времени нужно ждать визита. Может, дружеского, а может, и не очень.

С наглым видом я снова заявился на улицу Роз. Мне очень хотелось отыскать Мишеля. Я обошел десятка два ресторанчиков и мелких лавчонок. Влекомый неведомой силой, приблизился к ателье, как вдруг на тротуаре возникла она, фея любви, юная и очаровательная. «Приветик». Это она мне. Я был тронут до глубины души. Но, к сожалению, у Нестора Бурмы столько дел сегодня, что заниматься любовью... Тут я ее узнал и ответил запоздалой улыбочкой... Она повернулась и пошла, вполне профессионально виляя задом, Почти так же профессионально, как держала в руках портняжный инструмент, когда сидела за столом в ателье семейства Флор.

Некоторое время мы молча и сосредоточенно шли голова к голове, потом я начал как бы издалека.

– Простите, мы, кажется, знакомы? Вы случайно не работаете в этом ателье?

– Да. Ну и что, мсье... Как вас зовут?

– Делор. А вас?

– Нина...

– Нина Флор?

– Нет. Нина Дижон.

– Нина, я хотел бы спросить...

– Знаю. Но я тоже не знаю.

– Забавная у нас беседа. И все же скоро меня познакомят с загадочным Симоном.

– Кто же?

– Мишель.

Нина пожала плечами, однако я догадался, что она поняла, о ком идет речь.

– И в данный момент я хотел спросить именно о нем. Понятно? Кажется, меня слегка надули. Мишель сказал, что Ребекка его сестра. Это правда?

– Да.

– А вы знаете, что с ней случилось?

– Все знают. Ее убили.

– Может быть, все знают, и кто ее убил?

– Нет. Я по крайней мере не знаю.

– Где живет Мишель?

– Улица Вокзальная, первый блок напротив киоска, третий этаж. Только не давайте ему денег. Он врун и предатель.

Она пошла дальше, а я остановился под фонарем и посмотрел на часы. Если хорошенько подумать, я мог бы успеть сварганить еще одно дельце. Заглянуть к Мишелю, выудить из него информацию, а потом снова найти Нину и добить ее козырями. Мой план мне очень понравился, и я тут же приступил к его реализации.

Эх, вот они, маленькие тайны Парижа. Улица Вокзальная ни к одному из вокзалов отношения не имеет. Правда, если по ней очень долго ехать, а затем свернуть несколько раз налево и направо, то на вокзал все-таки попадешь. Отсюда, видимо. и название. В чем я убедился, проколесив с полчасика на машине по темным кварталам. Наконец я нашел этот дом «напротив киоска».

«Дом» – слишком высокопарное слово для некрашеного, грязного здания с побитыми окнами и выщербленными кирпичами, готовыми при легком ветерке свалиться вам на голову.

У подъезда стояла легковая машина, показавшаяся мне поразительно знакомой. Я наклонился и разглядел номер: 2173 ВВ 75. Машина Жака Дитрая. Подняв голову, я посмотрел на окна. Одно светилось. «Третий этаж». Похоже, Нина меня не обманула. Мишель сидит у себя. В компании бандитов из шайки Сержа-Брюнета. Или с кем-нибудь еще. Осторожность мне не помешает. Я вошел в подъезд и начал тихо подниматься по лестнице.

В этот момент грохнул выстрел.

Несколько секунд я стоял неподвижно, соображая, что к чему, затем кинулся вверх на третий этаж. Дверь оказалась запертой изнутри. Хлипкая, с таким же сопливеньким замком, она вряд ли устояла бы перед хорошим ударом. Такой удар я и приложил. Дерево жалобно заскрипело. Еще р-раз! Петли соскочили, замок вырвало «с мясом». Я вошел в темную комнату и в свете фонарика увидел фигуру лежащего на полу мужчины. Очевидно, мертвого. Окно было открыто. Ставни хлопали и скрипели. Я подбежал к окну и увидел тень, карабкающегося по фасаду вниз. Человек-мартышка! Пальнуть бы. Но я не решился, только крутил головой в поисках какого-нибудь тяжелого предмета. А-а, вот этот железный прут вполне сойдет. Размахнувшись, кинул его в «мартышку». Мимо! Тень подбежала к машине, мотор взревел, и улица опустела.

Я закрыл окно, включил свет и сел в кресло, уставившись на труп. Мне хорошо было видно застывшее лицо и открытые остекленевшие глаза. А между ними – словно третий глаз– зияла дырочка от пули, разворотившей череп и наделавшей кучу кровавых ошметков на полу. Мишель уже никому ничего не расскажет. Вполне возможно, что он болтал слишком много.

Я решил осмотреть комнату и обнаружил в комоде ржавый маузер, пару военных орденов и... пробитую фуражку офицера люфтваффе.

В другом ящике меня ждала еще более странная коллекция: вырезанные из разных журналов фотографии самых пышногрудых красавиц, включая Джейн Рассел и Джину Лоллобриджиду. На фотографиях были и мужчины. Их жадные взгляды тонули, естественно, в глубоких декольте дам. Среди любителей женских прелестей я узнал по крайней мере одного – Жака Дитрая.

Так как больше ничего достойного внимания тут не оставалось, я со спокойной совестью погасил свет и вышел.