Текст книги "Трудное время (СИ)"

Автор книги: Лена Белова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)

========== Незаслуженное обвинение ==========

Всё шло скверно с самого утра. За окном было пасмурно, сыро и слякотно. Шёл мокрый снег – зима была уже не за горами. Белёсая пелена закрывала практически весь обзор. Редкие прохожие зябко кутались в плащи и то и дело поглядывали на небо, в надежде увидеть хоть крошечный солнечный лучик, но тщетно.

Я грустно вздохнул и отошёл от окна. Уже месяц не происходило ровным счетом ничего. Друзья Тора, едва наступили холода, отправились в тёплый солнечный Ванахейм. Я тоже хотел отправиться с ними, но Один поставил на моих мечтах жирный крест. Он просто взял и запретил мне покидать территорию Асгарда, объяснив это тем, что он не хочет, чтобы я позорил его своим поведением в других мирах. Я вовсе не собирался его позорить, но Всеотец и слушать ничего не желал. Фригга, разумеется, не допустила бы такой несправедливости, но её, к сожалению, в Асгарде не было, и потому заступиться за меня было некому.

Мама, конечно же, улетела на очередную миссию, наказав мне ни под каким видом не пререкаться с Одином. Вот и пришлось мне одному из всей нашей компании остаться в этом сером и скучном Асгарде. Ну, почти одному. Тор не полетел в Ванахейм по собственному желанию, заявив, что хочет посидеть в библиотеке, чтобы лучше изучить историю родного мира. Наивная, неправдоподобная ложь. С каких это пор мой брат увлекается чтением и историей?! Я прекрасно понимал, что остался он только ради меня, и с одной стороны был в глубине души ему благодарен, а с другой…я же видел: Тор боится, что я могу разозлиться, сорваться, выйти из себя и совершить какой-нибудь резкий, необдуманный поступок, если останусь один; и потому решил тайком следить за мной. Подобная опека со стороны старшего брата меня, мягко сказать, раздражала. Так ведут себя с ненормальным и психически неуравновешенным человеком.

Я внезапно поймал себя на мысли, что сам не уверен до конца, являюсь ли я нормальным и психически уравновешенным. Слишком много за свою жизнь я совершил спонтанных поступков, мотивы которых были загадкой не только для окружающих, но и для меня самого. Слишком часто и резко во мне сменяются эмоции, не говоря уж о том, что бывают моменты, когда я одновременно испытываю совершенно несовместимые на первый взгляд эмоции; или такие эмоции, которые я не могу объяснить словами. Возможно, Тор не так уж сильно и неправ насчёт меня.

Я снова лёг на кровать, с которой встал лишь полчаса назад. Мной овладела странная апатия, ничего не хотелось делать, всё было мне абсолютно безразлично. Если честно, такое состояние длилось у меня уже довольно давно, сразу после того, как асы отправились в Ванахейм. К удивлению Тора и Одина, я не испытал при этом ни гнева, ни зависти, просто стало грустно. Дни тянулись скучно и однообразно, и я вскоре перестал вести им счёт. Все они слились для меня в бесконечно длинный, бесцветный и тоскливый день, и единственным моим желанием было, чтобы он поскорее закончился. Чтобы произошло какое-нибудь событие. Пусть маленькое, незначительное, но событие. Но нет! Время словно бы застыло на месте и ни в какую не желало сдвинуться с мертвой точки.

В дверь громко постучали. Я от неожиданности вздрогнул. В покоях появился Тор. Одет он был в утепленную парадную одежду и, в отличие от меня, был бодр, весел и преисполнен оптимизма.

– Ты бы ещё Мьёльниром долбанул, чтоб от двери ничего не осталось, – скучным голосом бросил я брату.

– Отличная мысль, Локи, – с усмешкой ответил Тор. – В следующий раз обязательно воспользуюсь твоей великолепной идеей. Я хочу на северную границу съездить, там, говорят, стража совсем обленилась. На постах не стоят, всё время в кабаках проводят. Холодно им, видите ли. Вот поеду разбираться. Ты со мной?

– Нет, – покачал головой я. – Отправляйся один. Мне всё равно ещё позаниматься надо.

Я не выдержал и зевнул.

– С тобой всё хорошо, Локи? Ты не заболел? Может, позвать медиков?

Ну вот, опять он за своё. Как уже надоел со своей заботой и опекой, ведёт себя так, словно он старше меня как минимум в два раза, а не на два года, как в действительности. Но сейчас даже не было желания злиться. Я просто отрицательно покачал головой и вновь опустился на подушку.

– Я скоро вернусь, брат, – пообещал Тор и вышел из покоев.

Ну что ж, раз сказал, что мне надо заниматься, значит, надо заниматься. Фригга перед тем, как отправиться на задание, набросала мне список литературы и небольшой перечень заклинаний, которые я должен был постараться выучить.

Я нехотя открыл первую попавшуюся книгу из списка, пробежал глазами первую страницу, но суть написанного уловить так и не смог. Буквы разбегались перед глазами, мозг отказывался думать, воспринимать, анализировать. Я закрыл книгу и бросил её обратно на стол. У меня сейчас не было ни малейшего желания учиться, у меня вообще не было желания что-либо делать. Думаю, Фригга уже давно забыла, что дала мне это задание, так что бояться нечего. А если всё-таки спросит… а, какая разница! Даже придумывать оправдание было лень. Я неподвижно лежал на кровати и глядел в потолок до тех пор, пока мои спутанные мысли плавно не перешли в дрему, а потом и в сон.

Я не знаю, сколько часов бы проспал, если бы меня не разбудили самым неожиданным образом. Дверь распахнулась, и в покои ворвался Один в сопровождении отряда стражников. Едва я взглянул Всеотцу в глаза, с меня мигом соскочила сонливость, и я испытал самый настоящий страх. В них так явно отразилась неимоверная ярость, что казалось, его глаза полыхают неистовым огнем. Дышал Один тяжело, и было видно, что ему стоит больших усилий себя контролировать.

– Ну всё, Локи! – внезапно выпалил он. – Это уже слишком! Ты приговорён к смертной казни!

Моё сердце резко рухнуло вниз. В чём я на этот-то раз провинился? Да я уже неделю не делал абсолютно ничего, а у Одина вид был такой, словно я только что половину Асгарда разрушил.

– А нельзя ли узнать, что ставится мне в вину? – Я старался говорить дерзко и уверенно, чтобы скрыть дрожь в голосе.

– И ты не догадываешься?!

– Нет. – На этот раз я был честен, как никогда.

– Лжец! – отрывисто произнёс Один. – Такого отвратительного поступка я даже от тебя не ожидал. Напасть на своего брата…

– Я напал на Тора?! – моему возмущению не было предела. – Да ты бредишь! У тебя старческий маразм! Да я за весь день даже покои не покидал!

– А как ты тогда объяснишь вот это?! – Один показал мне датчик нарушений, и у меня замерло сердце: все пять полос светились кроваво-красным цветом, датчик явно зашкаливало.

Этот прибор Фригга вручила перед отлётом Одину, который норовит обвинить меня во всех вселенских грехах. Датчик был способен определить, являюсь ли я виновником произошедшего, и если да, то в какой степени: загорается одна полоса – безобидная проделка, две – лёгкий проступок, три – серьёзный проступок, четыре – преступление, пять – особо тяжкое преступление.

– Я включил его, подойдя к Тору, который лежал без сознания, весь залитый кровью, – сквозь зубы процедил Один.

Моё сердце сжалось. Я вдруг очень чётко представил себе эту картину. Кто же напал на моего брата? И почему датчик выдал положительный результат? Ведь я прекрасно знал, что я этого не делал. Я просто не мог этого сделать! Но как объяснить это Одину, который сейчас вне себя от переполняющего его гнева?

– Я могу поклясться, что это не я…

– Довольно! – оборвал меня Всеотец. – Наденьте на него наручники. Приговор будет исполнен немедленно.

– Я не знаю, кто напал на Тора, но это был не я! – отчаянно выкрикнул я, еле сдерживая слёзы.

– Ты не можешь отрицать факты, Лафейсон. – Один ткнул мне датчиком в лицо.

Стража под конвоем повела меня по коридору.

– Ты разве забыл, что сказала Фригга? – спросил я у Одина почти жалобно. – Она сказала, что если прибор покажет четыре или пять полос, надо сообщить об этом ей и ничего со мной не делать, пока она сама не вернется и самолично не разберётся в ситуации.

– Кто в Асгарде король?! Я или Фригга?! —взревел Один. – Она всегда тебе находила оправдания, мне это уже надоело. Почему я должен прислушиваться к словам глупой знахарки?!

У меня отвисла челюсть. Я был поражен ничуть не меньше, чем когда Один объявил, что я напал на Тора. Всеотец довольно часто оскорблял меня, но про Фриггу он ни разу дурного слова не говорил.

– Да она намного сильнее тебя! – не подумав, закричал я. – Если бы она захотела, она легко отобрала бы у тебя власть! Она просто не показывает тебе своей истинной силы, понял?!

– Прекрати нести чушь! – потребовал Один, но по его голосу я определил, что он озадачился, и мои слова его явно задели. – В любом случае её здесь нет, и никто на этот раз не спасёт тебя от справедливого наказания.

– Да сколько раз повторять, что я здесь ни при чём?

– Поверить на слово Богу Лжи, который не представляет в свою защиту никаких доказательств, в то время как всё говорит против него? – скептично нахмурился Один. – Я что, по-твоему, совсем из ума выжил?

– Сейчас, по крайней мере, очень на это похоже.

Мы вошли в Судебный Зал. Он был абсолютно пуст, и казался ещё более мрачным и угрожающим, чем обычно. А может, такое впечатление создавалось оттого, что я знал уже, какая участь меня ждёт.

Как только я подумал, что надо выглядеть смело и достойно до самого конца, ноги у меня безвольно подкосились, и я упал на пол. Неужели он это всерьёз? Убьёт меня за то, к чему я абсолютно непричастен? Судя по всему, Один явно не шутил.

– Прошу, не надо, пожалуйста! – уже всхлипывая от страха и беспомощности умолял я. – Я не виновен, честно.

– Не смей произносить это слово! И встань, как подобает. Хотя бы умри достойно. Признайся себе, ты получил по заслугам!

– Неправда! Я не нападал на Тора!

– Постыдись. Ты можешь хоть перед смертью не лгать?

– Я не лгу!

– Мне надоело слушать его вопли. Приступайте.

Два стражника сковали меня цепями так, что я и с места двинуться не мог. Проделывали они эту работу безо всякого удовольствия. Лица их были скучными и безучастными, словно они разгружали мешки с картошкой, а не обрекали на гибель невиновного человека. Я знал, что страже запрещено выражать какие-либо эмоции, они должны беспрекословно выполнять приказы, поступающие сверху. Но неужели им и вправду безразлично, что меня сейчас казнят?!

Третий стражник отошел на несколько шагов и направил бластер прямо мне в грудь.

– Я так долго ждал этого момента, – почти неслышно прошептал Один, и лицо его исказилось до неузнаваемости. – Наконец-то ты будешь мёртв. Я хочу лично видеть это. Видеть предсмертный ужас в твоих глазах.

Голова у меня закружилась, в глазах потемнело, мне показалось, что ещё минута, и я умру безо всякого расстрела. Я закрыл глаза и попытался успокоиться. «Всё кончено. Я не смогу спастись. Будь что будет!» – Говорил я себе.

– Давай, – негромко скомандовал Один стражнику с бластером.

– Остановитесь, – произнёс вдруг до боли знакомый мне голос.

Я открыл глаза и увидел, что в зале стоит Фригга. Лицо её было бледным, волосы растрепались, а дышала она так, словно несколько километров пробежала бегом. И что странно: все, включая Одина, повиновались и замерли.

– Датчик, который ты сконструировала, показал… – начал Всеотец.

– Я могу всё объяснить, – оборвала его Фригга.

Лицо Одина исказилось в презрительной усмешке.

– И какую же историю мы услышим на этот раз? Что у Локи было трудное детство? Что он не выдержал психологического давления, оказываемого на него? Что он стал жертвой обмана? Что его просто использовали, как орудие? Что он, в конце концов, еще слишком молод, и не в состоянии в полной мере осознавать последствия своих поступков?

– Ошибаешься. Всё куда прозаичнее, – ответила Фригга. – На Тора напал не Локи.

– Вот как, так теперь Локи вообще ни в чём не виноват?! Чем дальше, тем лучше! Когда ты уже прекратишь его выгораживать?!

– Послушай, у меня мало времени. Тору срочно нужна моя помощь, но если бы ты меня выслушал…

– Мне надоело слушать, почему мы должны простить этого чёртового мутанта! Монстра, генетического урода, опасного для социума! Да таких, как он, надо убивать сразу, как они на свет появляются!

– Опомнись! – мне показалось, что голос матери едва заметно дрогнул. – Послушай себя со стороны! В здравом уме ты бы никогда не сказал такое! И тебе придется меня выслушать. Датчик был запрограммирован не конкретно на Локи: это было бы сложнее и отняло бы много времени. Прибор распознаёт ауру трикстера, только и всего. Я подумала: Локи – единственный трикстер в Асгарде, и решила настроить датчик соответствующим образом, по принципу: трикстер – значит, Локи. Это было грубой и ужасной ошибкой. На Тора напал другой, неизвестный трикстер.

– А где тогда этот так называемый «неизвестный трикстер» сейчас? – язвительно спросил Один, который матери явно не поверил.

– А вот этого я не знаю, – покачала головой Фригга.

– Точнее, не успела придумать! – отрывисто бросил Один. – Странно, обычно ты в мгновение ока сочиняешь оправдание для любого поступка этого…

– Я не пытаюсь его оправдать, я лишь призываю подумать, почему он поступил так или иначе, увидеть в этом не только его вину, но и нашу с тобой, Один.

– Да, конечно, у тебя все кругом виноваты, кроме него! Ты всегда и во всем его защищаешь!

– А кто его ещё защитит, кроме меня?

– Определись уже, на чьей ты стороне, Фригга! – прорычал Один, не помня себя от гнева. – На моей стороне, или на его?!

На этот раз сомнений не оставалось: стальная воля матери дала трещину.

– Что ты такое говоришь, Один? – тихо, как говорит умирающий, прошептала она. – Мы же… мы же одна семья!

– Этот подонок мне не сын! – заявил Один.

«А он мне не отец!» – хотелось крикнуть мне. Но когда я посмотрел в глаза матери, в которых отразились невыносимая боль и отчаянье, я понял, что не сделаю этого. Она же прикладывала все усилия, чтобы мы вправду были семьей, а тут Один говорит ей такое. Кто же это выдержит? Я просто должен был её поддержать, и ради неё я решился на отчаянный шаг.

– А я… я готов помириться, – сказал я, смело глядя в глаза Одину и протягивая ему руку, насколько мне позволяли цепи. – Я знаю, я сделал много плохого, но в данный момент я не виноват. И, если бы ты позволил… я был бы рад называть тебя своим отцом.

Фригга взглянула на меня с благодарностью, я почувствовал уверенность и даже долю секунды надеялся, что всё кончится мирно, но тут заговорил Один:

– А я не собираюсь называть своим сыном такого, как ты. Я же знаю, ты разыгрываешь весь этот глупый спектакль раскаянья только для того, чтобы избежать возмездия за совершенное тобой деяние.

– Я это не ради себя делаю! – не сдержался я. – А ради матери. Мне-то всё равно, а ей важно, чтобы мы были настоящей семьёй, и она много делала ради этого! И если ты, как и я, её любишь, ты согласишься зарыть топор войны.

– Я не могу любить тех, кто поддерживает и защищает таких, как ты!

Я посмотрел на маму. Она глядела на Одина со скорбью и с…жалостью?

– Довольно! Мне надоела эта бестолковая болтовня! Исполняйте приказ! – крикнул Один.

Но тут Фригга без малейшего колебания встала между мной и бластером.

– В том, что ты подозреваешь в преступлении Локи, который невиновен, виновата я, – спокойно произнесла она. – Поэтому и наказание понесу я.

– Я не в театре, и драматические сцены мне демонстрировать не надо! Стража, взять её и бросить в темницу! Она на стороне Локи, следовательно, против меня, стало быть, она – враг Асгарда!

– Железная логика. – Фригга, по-моему, была удивлена происходящим не меньше моего.

Стражники принялись её атаковать. Более того, прибежали новые, и теперь их насчитывалось несколько десятков. Фригга материализовала посох и принялась отбиваться.

– Я не хочу проливать кровь асов! – кричала она. – Остановитесь, пожалуйста. Не вынуждайте меня…

– Не вынуждайте что? – с любопытством поинтересовался Один, наблюдая за сценой сражения издалека. – Локи тут, кстати, кричал, что ты наделена какими-то невероятными силами.

– Он же лжец, – отозвалась Фригга. – Чего ты его слушаешь? Он же всегда всё сочиняет!

Один не нашёл, что ответить, и замолчал. А я подумал, что даже если меня не казнят, мне сильно влетит от матери за то, что я проболтался.

А Фригга тем временем продолжала отбиваться и не убила ни единого стражника, хотя я прекрасно знал, что она имела такую возможность. Я с удивлением смотрел, с какой фантастической скоростью посох вращается в её руках, как быстро и продуманно, не делая ни одного бесполезного шага или взмаха рукой, она движется. Один тоже в изумлении смотрел на неё: он явно не ожидал такого от Фригги.

– Последний раз прошу, прекратите, иначе мне придется… – говорила мама.

– Выполняйте приказ! Всё это пустые угрозы! – орал Один.

Тут Фригга произнесла заклинание, и по залу пробежал легкий синеватый ветерок. К моему изумлению все, включая Одина, застыли на месте, словно каменные изваяния. Если бы я только что вошёл в зал, первая мысль, которая пришла бы мне в голову, была бы о том, что стражникам вздумалось поиграть в детскую игру «Море волнуется раз…» и на этот раз они изобразили фигуры воинов. Многие позы выглядели смешно и нелепо, я бы точно расхохотался, если бы не был смертельно напуган.

Тем временем Фригга освободила меня от цепей.

– Нехорошо получилось. Им придется еще около часа так простоять. Я не должна была этого делать, но у меня не оставалось выхода. Тор серьёзно ранен, каждая минута промедления может стоить ему жизни. Один так разозлился, когда узнал, в чём дело, что даже не позвал целителей, а прямиком отправился к тебе. Мне пришлось доставить Тора на свой космический корабль, но помочь ему я не успела, потому что мне надо было тебя спасать. Не могу же я разорваться надвое.

Фригга стремительно шла по коридору, я еле успевал за ней. Я всё ещё не мог успокоиться, ноги дрожали, голова кружилась, идти было очень тяжело.

– Ты же знаешь, кто стоит за нападением? – спросил я у матери. – Или, хотя бы, догадываешься?

– Потом, Локи, всё потом, – ответила Фригга.

Она побледнела ещё сильнее, мне стало её жаль, и я перестал лезть с вопросами.

Вскоре мы очутились на борту космического корабля, на котором Фригга вернулась в Асгард.

В небольшом помещении, которого я раньше не замечал, на жёсткой койке лежал Тор, явно без сознания. Рядом стоял стол, на котором лежали различные неизвестные мне приборы и медикаменты. Из этого я сделал вывод, что данное помещение служит местом оказания первой медицинской помощи тяжелораненым.

Не успел я толком осмотреться, как космический корабль резко взлетел, и я чуть было не потерял равновесие.

– А разве ты не собираешься вылечить Тора? Куда мы летим и зачем?

– Мы летим на базу Агентов Света. Только наши целители смогут вылечить твоего брата. Наша же с тобой задача – сделать так, чтобы он не умер во время полёта, ясно?

– Прости, я не ослышался? Ты сказала, наша задача? – спросил я, делая акцент на слове «наша».

– Да, Локи, именно наша. Мне понадобится твоя помощь. Ничего не поделаешь, придётся полностью положиться на твою ответственность. Вот, готовь препарат по рецепту. – Фригга протянула мне клочок бумаги. – Понимаю, что слишком многого от тебя требую, но всё-таки постарайся сделать как можно быстрее, и в тоже время будь очень внимательным и аккуратным. Мельчайшая оплошность или малейшее промедление могут…

– Стоить Тору жизни, – закончил я, кивком давая матери понять, что в полной мере осознаю возложенную на меня ответственность.

Я быстро пробежал глазами по бумаге, а потом прочитал текст ещё раз, на это раз вдумчиво и внимательно: я всегда так делаю. Затем я нашёл на столе необходимую аппаратуру, ингредиенты и принялся за дело. Дважды мне приходилось начинать всё сначала, потому что процесс требовал абсолютной точности, а сделать всё идеально с первого раза у меня не получилось.

Фригга тем временем надела Тору на шею Осколок Радуги и тихо читала какое-то сложное заклинание. Брат так и не приходил в себя.

– Готово. – Я протянул матери пробирку с препаратом.

Фригга заправила лекарство в шприц и вколола его в вену Тора.

– Это всё, чем мы можем ему помочь. – Мама вновь надела цепочку с артефактом на себя. – Он должен продержаться до того времени, как мы прибудем на базу.

Мы вернулись в основное помещение. С минуту Фригга молчала, задумчиво глядя на далёкую звёздочку в иллюминаторе, и казалось, что она совсем позабыла, что я нахожусь рядом.

– Бедный Один, – прошептала она наконец, обращаясь, вернее всего, к самой себе.

Я округлил глаза:

– Один?! Ты ничего не перепутала?! Тор смертельно ранен, меня чуть не казнили, к слову сказать, как раз по инициативе Одина. И он после всего этого бедный?!

– Да, – подтвердила Фригга, оторвавшись от мыслей и внимательно поглядев на меня. – Ему куда хуже, чем вам с Тором, потому что только ему я не успела помочь.

– Помочь? – переспросил я. – А разве ему нужна была помощь?

– Ты так ничего и не понял? С Одином явно что-то не так. Он не мог повести себя таким образом, находясь в здравом уме. Вернее всего, что-то захватило частичный контроль над его сознанием, но я не знаю, что это. И разбираться не было времени, ты сам понимаешь. Но подумай: на Тора напали, и ты был на волосок от смерти, причём эти оба события произошли почти одновременно, с разницей около получаса, а это означает только одно: это не совпадение, а продуманная атака. К тому же, если принять во внимание, что вчера при неизвестных обстоятельствах были убиты сын нашего координатора Ди и его новорожденная дочь…

– Что? Кто-то убил сына и внучку Ди? – приподнял бровь я. – Вообще не понимаю, какой смысл убивать новорождённую девочку? Взрослый сын Ди – это еще можно понять, но чем им мог не угодить младенец?

– Нападение на детей Агентов Света – это всего лишь способ помешать нашей работе. Бедный Ди. Он не смог присутствовать на похоронах своих близких; да, что там, у него даже не было времени на скорбь. Слишком много было неотложных дел. Хотя, возможно, так даже легче, не знаю. В любом случае, мы не должны идти у противника на поводу.

– А за всем этим случайно не «Чёрный Квадрат» стоит? – осторожно предположил я.

– Весьма вероятно, но доказательств этому нет. Когда Тор очнется, он, вероятнее всего, сможет описать нападавшего на него. Или нападавших, если их было несколько. Пока установлено лишь то, что в нападении на Тора был замешан неизвестный трикстер, или несколько трикстеров, хоть такая вероятность и необычайно мала. После того, как я доставлю Тора на базу, мне предстоит довольно длительное путешествие на другой конец галактики. Возможно, там я узнаю что-либо по этому вопросу.

– А меня возьмешь с собой?

– Нет, – отрезала Фригга. – Ты останешься на базе, где тебе ничего не грозит. Неужели ты не понимаешь, что в противном случае они обязательно нападут на тебя, опять ставя меня перед нелёгким выбором: ты или задание. Я не хочу, чтобы такое случилось.

Я понимал, что спорить бесполезно: повлиять на решение матери я не смогу. Поэтому я умолк и принялся смотреть в иллюминатор.

========== И снова все повторяется ==========

На базе нас уже поджидала небольшая группа целителей. Они на носилках доставили Тора в медицинский отсек и строго-настрого запретили посторонним туда заходить.

Фригга перебросилась парой фраз с Леонорой и тут же улетела, забыв даже попрощаться со мной.

Мне вдруг стало грустно. Конечно, база Агентов Света – не осенний Асгард, здесь тепло, солнечно, и бурлит жизнь; но на душе всё равно было скверно. Я чувствовал, что я только путаюсь у всех под ногами, а пользы от меня – ноль.

Я стоял посреди поля, а мимо меня организованными отрядами бежали к своим кораблям Агенты Света. Корабли взлетали и уносились в далёкий космос, а я грустно смотрел им вслед. Мне невыносимо хотелось улететь вместе с ними, но я не мог. Агенты Света, пробегая мимо меня, обращали на меня внимания не больше, чем на куст, камень или иное препятствие, мешающее движению. Никто из них не сказал мне ни слова, и мной ещё сильнее овладело отчаянье: неужели я всем до такой степени безразличен?

Вот бежит группа совсем молодых Агентов Света, возраст которых составлял от трёхсот до четырёхсот лет. А один из них, вы только подумайте, был всего на какую-то жалкую сотню лет старше меня! Он бежал впереди всего строя и, пробегая мимо меня, нечаянно уронил свой бластер на землю. Я быстро поставил ногу на оружие. Юноша перевёл взгляд на меня. Его глаза были широко распахнуты и горели энтузиазмом. Было видно, что он получает неимоверное удовольствие от происходящего. Его ярко-синие волосы, стоявшие торчком, были мокрыми от радостного волнения.

– Привет, Локи! – поздоровался он, когда я дал ему возможность подобрать бластер. – Ты представляешь, я лечу! Лечу! Мне только позавчера двести лет исполнилось, а я уже лечу на настоящее задание! Теперь я настоящий Агент Света! Самый-самый молодой! Это так классно! А ты чего не летишь?

Я заставил своё лицо исказиться в презрительной усмешке:

– Агенты Света не рискуют беспокоить меня по таким пустякам, как этот. Ты же знаешь, я берусь только за выполнение самых сложных и опасных заданий, а эта бестолковая беготня, пожалуйста, без меня.

– А говоря простым языком, Локи, твоя мамочка просто боится, что с её маленьким сыночком что-то случится, разве не так? – ухмыльнулся юноша.

Ответить на его дерзкую реплику я не успел: к нам подбежала Леонора.

– Сэм, куда ты смотришь?! Твоя группа уже улетела, пока ты болтал!

Юноша ахнул и зажал рот руками.

– Ну это неудивительно, – произнёс он наконец, пытаясь улыбнуться. – Всем известно, что я самый бестолковый Агент. Я вечно путаюсь, всё забываю и везде опаздываю.

– Отныне ты исключен из основного состава Агентов Света. Ди был прав, ты ещё слишком молод для этого. Ты постоянно суетишься и отвлекаешься, а для Агента такое поведение просто недопустимо.

– Но…но… – голос Сэма задрожал. – Пожалуйста, дайте мне ещё один шанс.

– «Ещё один шанс» надо заслужить, – изрекла Леонора и крикнула в рупор: – Вторая «А» взлетает; третья «С» готовится; шестая «В» на исходную!

Теперь Агенты Света бежали мимо нас двоих. Мы с Сэмом оказались в одной лодке.

– Давай отойдём, а то только мешаем всем, – позвал я юношу.

Мы сели под раскидистым деревом. Сэм был очень расстроен: все его мечты разбились в одночасье.

– Я никуда не годный Агент Света, – пробормотал он. – Бластер уронил, вылет группы прозевал…

– Я вот тоже не лечу, – подбодрил его я. – Хотя очень хотел бы. Странно, всё-таки: сколько раз ни бывал у вас на базе, такого ажиотажа никогда не видел. Что-то произошло?

Сэм фыркнул.

– Что-то произошло? – переспросил он. – Да в галактике постоянно что-то происходит, причём одновременно в нескольких местах. Все уже привыкли. Но после того, как «Чёрный Квадрат» не смог убить Фриггу, и после смерти одного из их лидеров – наёмного убийцы Грегора, они как с цепи сорвались, и пытаются всеми силами отомстить. Их месть – больше катастроф, смертей и горя, больше невинных жертв. Так нам на инструктажах говорили.

– А ты слышал про то, что у Ди погибли сын и внучка? – мне тоже хотелось продемонстрировать свою осведомленность.

– Ага, – нахмурился Сэм. – Ужас.

– Так вот, на моего старшего брата тоже напали.

– Да ну? – удивился юноша. – А не известно, кто это был?

– Нет. Но мой отец подозревает меня и казнил бы, если бы мать не вмешалась.

– Час от часу не легче, – вздохнул Сэм. – Может, и к лучшему, что я остался? Ну какая от меня там польза? Только пристрелят самого первого, и всё.

Мы с Сэмом бесцельно бродили по базе и болтали обо всё на свете: делать-то всё равно было нечего. Я был рад, что я не один такой – молодой, неправильный и бесполезный, и потому настроение немного улучшилось.

Где-то час спустя мы встретили Кайсу, которая сидела на траве и читала какую-то книжку.

– Сэм, что ты здесь делаешь? – удивлённо спросила девушка, закладывая травинкой страницу, на которой закончила читать, и захлопывая книгу. – Ты же должен был полететь на своё первое задание.

– Они переменили своё решение, – Сэм снова сник. – Они решили, что я ещё не готов.

– Но это значит, что теперь мы сможем больше времени проводить вместе! – радостно воскликнула Кайса и заключила Сэма в объятия.

Меня она словно не замечала.

– Конечно, – улыбнулся Сэм.

– Пошли к речке, – сияя, предложила девушка. – Я знаю одно очень красивое место. Я расскажу тебе стихотворение, которое сочинила недавно. Пойдём, Сэм!

– Ну… до встречи, – сказал мне юноша, заливаясь краской.

– Вы встречаетесь? – я изогнул бровь.

– Ага, – подтвердил Сэм. – Я и забыл тебе рассказать. Уже месяц встречаемся. Правда, я постоянно на инструктажах и тренировках, так что мы с ней очень редко видимся. А сейчас все улетели, и у меня масса свободного времени.

– Привет, Локи, – с опозданием поздоровалась Кайса, широко улыбаясь. – А я и не знала, что ты прилетел! У тебя как, всё хорошо?

– Да, – бесцветным голосом произнёс я, понимая, что в скором времени опять останусь один.

– Ты же не против, что мы с Сэмом… – заволновалась девушка.

– Нет-нет, конечно, идите, – сказал я, изо всех сил стараясь скрыть в голосе печаль.

– Ну ладно, не скучай! Потом все втроём погуляем! До скорого! – помахала рукой Кайса, и они с Сэмом удалились.

Я немного ещё побродил в одиночестве, а потом пошёл в медицинский отсек, проведать Тора. Целители ворчали, что я отвлекаю их от работы, но всё же пустили меня в помещение.

Тор так и не пришёл в себя. Лицо его было бледным и безжизненным. В правой руке был по-прежнему крепко зажат Мьёльнир, которым он, вероятно, сражался, отбиваясь от нападавших.

– Тор, очнись, пожалуйста, – прошептал я, прекрасно понимая, что брат меня не слышит. – Все меня бросили, мне одиноко, хоть ты очнись.

Но Тор, конечно же, не шелохнулся.

– А что с ним такое? – уже в полный голос спросил я у целителей. – Что за рана такая, после которой он в себя не приходит?

– Отравленное оружие. Плюс, мы полагаем, замешана магия, – лаконично ответил один из целителей. – Послушай, Локи, не отвлекай нас, пожалуйста.

Я кивнул и тихо вышел из палаты. И что, в сущности, изменилось? Я сидел в Асгарде и ничего не делал, а сейчас я сижу на базе и тоже ничего не делаю. Поначалу я думал, что Фригга спасла меня из заточения, а теперь понял, что она, образно выражаясь, просто перевела меня в другую темницу, где не менее скучно и тоскливо… Вот бы что-нибудь произошло… Хотя нет, лучше не надо. А то в прошлый раз я захотел, чтобы хоть что-нибудь произошло, и произошло ведь: меня чуть было не казнили. Нет уж, хватит с меня, лучше буду довольствоваться тем, что имею.