Текст книги "Идеальная пара (ЛП)"
Автор книги: Лекси Блейк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
Себастьян сидел совершенно неподвижно, услышав, как открылась дверь, и заговорил глубокий голос. Он застыл, хотя в комнате было абсолютно тепло.
– Привет, Тиффани. Скучала по мне?
Сукин сын. Он быстро переехал на заднюю часть кухни. Из своего укрытия он не мог видеть Тиффани и ее бывшего сталкера, который скоро-станет-мертвым, но это означало, что и они не могли его видеть. Отсюда он мог либо ворваться прямо в гостиную, либо пройтись по коридору и подойти сзади.
– Привет, Бобби. Вау, ты набрал вес, ― сказала Тиффани. ― Выглядишь пугающе, но хорошо.
Почему она не захлопнет дверь перед его лицом?
– Ну, тюрьма и не на такое способна, дорогуша, ― сказал Бобби.
Дверь захлопнулась. К сожалению, этот мудак остался не с той стороны. Себастьян услышал тяжелый стук ботинок о паркетные полы.
Это никак не походило на человека, который пришел просить прощения. Это никоим образом не походило на чувака, который пытается пройти какой-то список покаяния. Если человек, который в настоящее время вошел в его гостиную, выполнял какой-то список, то это был список мести.
– Таггарт.
Себастьян посмотрел на телефон в своих руках. Твою мать. Он двинулся в коридор так быстро, как только мог. К счастью, Тиффани не любила тишину. Везде играла музыка. Не громко, но, скорее всего, она заглушала звук его передвижений, в то место, где он мог бы передать свое сообщение.
– Серьезно, думаешь, у меня не высветился твой номер? Я знаю, что это ты, винный чувак, так что если это какой-то розыгрыш, тебе уже двадцать лет, и век технологий уже настал. Кроме того, ты разбудил меня, поэтому я имею права послать ракету в твою сторону. Не думай, что я этого не сделаю.
Боже, этот парень временами был таким ослом.
– Итак, спрошу еще раз, ты скучала по мне, малышка? ― задал вопрос сталкер Тиффани на этот раз громче.
Себастьян видел их в зеркале над маленьким камином. Тиффани стояла спиной к коридору, а Бобби посреди гостиной, нависая над Тиффани.
Пожалуйста, пусть у него не будет пистолета. Он не мог видеть левую руку мужчины, а правая находилась вне зоны видимости отражения в зеркале.
– Как ты нашел меня? ― спросила Тиффани.
Впервые девушка казалась наполовину напуганной. По крайней мере, она имела хоть малейшую причину для этого.
– Проследил за брюнеткой. Тебя не было дома, поэтому мне пришлось выследить тебя, и потом, я же сказал, что это и сделаю.
– Я вешаю трубку, и не забудь про ракету. Извини за руины, но сон – это сон, ― сказал Таг на другом конце трубки.
Ничего схожего с потенциальным убийцей, но уровень адреналина поднялся. Себастьян поднес телефон к уху и постарался быть очень тихим.
– Йен, бывший Тиффани здесь, и я почти уверен, что он готов ее убить.
– Бл*ть. Чарли, детка, пошли копов к дому Шона в Форт-Норте, ― сказал Большой Таг на другом конце провода. ― Он привел друзей?
– Нет, но я в кресле.
Из всех еб*чих моментов времени именно сейчас у него не было чертовых ног. Вот почему он не вмешивался. Он не мог ей помочь. Он был чертовым трусом, прячась в коридоре. Скорее всего, она была напугана до безумия, и Себастьян прятался тут, потому что не мог войти и спасти ее.
– Потрясающе. Скрытно. Мне нравится. Он разговаривает? Ну, знаешь, тот тип ублюдков, любящих монологи, которые подвергают свою жертву тупым лекциям, из-за чего они жаждут сладкого освобождения смерти? ― спросил Таггарт.
Какого черта он собирался сделать? Он не мог добраться до револьвера, который держал в футляре у своей кровати. Он должен был вкатиться в гостиную.
– Они разговаривают. Ну, он говорит. Я пойду туда. По крайней мере, смогу дать ей шанс сбежать.
– Она не сбежит, ― ответил Таггарт. ― Она любит тебя. Женщины становятся странными, когда влюбляются. Получают всю твою защиту и прочее дерьмо. Тебе нужен план, солдат. Если он говорит, значит, очень хочет наверстать упущенное с ней. Не дай этому случиться. Это значит, что у тебя есть несколько минут. Проанализируй. Что у тебя есть под рукой, чем ты можешь убить мудака? Или обезоружить его. Чарли говорит, что полиция в трех минутах от вас. Она пытается дозвониться до Хавьера прямо сейчас. Он в том же здании, но ответила какая-то цыпочка, которая была не очень трезвой. Что ты имеешь?
Чертов телефон и никаких ног.
Солдат. Таггарт назвал его солдатом. Иногда Себастьян забывал, что был солдатом. Он пошел на службу по финансовым причинам. По рациональным, логичным причинам. А потом, попав туда, обнаружил, что он больше, чем двуногий ребенок, который следовал за мечтами своего отца. Он обнаружил, что дисциплина – это не просто слово, которым пугают детей, чтобы те слушались.
Понял, что мог совершать великие дела, когда задумался об этом. Когда перестал бояться и начал выполнять свои обязанности, то смог сотворить немного чудес.
Не всегда было плохо. Большую часть времени он проводил хорошо. Себастьян любил дух товарищества. Любил просыпаться каждое утро с какой-то целью.
Как он мог забыть, как сильно это любил? Как вообще позволил запятнать все то, что было раньше? И все хорошее, что было после.
Если бы он не пошел в армию, то не нашел бы сосредоточения и дисциплины, чтобы следовать своей мечте. Женился бы на Алисии и никогда не встретил очаровательного, сексуального сосредоточения хаоса, которая собиралась положить его на лопатки, если они оба переживут это.
Нет. Когда они переживут это. Когда.
Три минуты ничего им не гарантировали. Этот мудак мог взять ее в заложники. Он все еще мог причинить ей боль. Полиция могла гарантировать только то, что он не уйдет. Они не могли обещать спасти ее.
Это зависело от него.
– Себастьян, ты можешь это сделать, ― сказал Таггарт, его голос был таким же ровным, как и у его бывшего командира.
Один плохой день. У него был один плохой день, и он не должен был испортить всю оставшуюся жизнь. Но этот... о, если этот закончится печально, то с его жизнью будет покончено, потому что она была той самой. Тиффани была всем, о чем мужчина никогда даже и не думал, что хочет в женщине, и всем, что ему было абсолютно необходимо, чтобы быть цельным.
Ему не нужны были его чертовы ноги.
Себастьян нуждался в Тиффани. Только в ней.
– У меня в кармане штопор. Я бы вернулся на кухню за ножом, но нахожусь слишком близко. Этот Бобби увидит меня. Так что, есть я и штопор и он подходит, ведь это мой любимый инструмент. У меня хороший обзор. Все остальное будет чистой удачей и силой воли. Спасибо, Таг. За все. Позаботься о ней, если со мной что-нибудь случится.
– Понял, но ты сорви-голова, а он ублюдок, который едва справляется с минимальной охраной тюрьмы. Выруби его.
Себастьян повесил трубку. Больше он в этом не нуждался.
Или, может быть, нуждался. В конце концов, умный человек мог совершать удивительные вещи. Все, что ему нужно было сделать, – это попробовать. Последние несколько лет он прятался, почти не рискуя.
Пришло время для больших поступков.
Он медленно повернул к гостиной и стал молиться успеть вовремя.
***
Тиффани была на удивление спокойна, как только поняла, что Себастьян не собирался выходить, чтобы спасти ее. Был момент чистейшей паники. Она увидела нож в руке Бобби и представила, как бы он потрепал им Себастьяна.
– Уверен, что ты и не думала, что увидишь меня.
Ее бывший уставился на нее, словно она была ланью, кожу и шкуру которой он хотел повесить на стену.
– Должна признать, не думала, что ты будешь настолько глуп, чтобы появиться у меня на пороге.
Девушка думала, что он такой умный, уверенный в себе. Ему было двадцать четыре года, он руководил собственной брокерской фирмой. Конечно, она должна была знать, что все это было мошенничеством. Тем не менее, вести такой бизнес требовало некоторого ума, а сейчас он им вовсе не блистал.
Бобби покрутил нож в руке, который выглядел противно. Большинство людей использовали бы его для охоты, хотя Тиффани предполагала, что парень охотился на нее.
– Я же сказал, что вернусь за тобой.
Она не могла не закатить глаза. Страх присутствовал, но Себастьян был дома, он подождет, пока не настанет подходящее время. Мужчина придет и спасет ее. Он никак не мог этого не сделать. Было очень странно, но она никогда никому не доверяла так, как Себастьяну. Этот мужчина был скалой, независимо от того, что ему подсказывала его израненная психика. Он был чертовски силен и явно умнее ее бывшего. В целом, Тиффани сильно повысила планку по парням.
– Все знают, что ты угрожал мне.
Бобби пожал плечами, все еще играя ножом.
– И я писал тебе множество раз, объясняя, что хочу увидеть тебя, чтобы подвести итог. Ты же сказала, что не веришь мне.
– Конечно, не верила. Я вечная оптимистка, и у меня возникает ощущение, что я заплачу за это сегодня.
Ее Мастер будет так зол, когда они пройдут через это.
– Но ты должен знать, что каждый, кто знаком со мной, знает, что, если я умру после того, как человек, который угрожал убить меня, вышел из тюрьмы, им, вероятно, стоит присмотреться именно к тебе. Кроме того, я не собираюсь позволять тебе убивать меня.
Он сделал шаг вперед.
– Я не дам тебе и шанса. И я все идеально спланировал. У меня есть десять человек, которые поклянутся, что я сейчас на семейном ужине. В отличие от тебя, маленькая предательница, моя семья держится друг за друга.
– А моя «странная» семья с работы совершенно параноидальна, поэтому, хоть у тебя и могут быть люди, готовые соврать ради тебя, в этом здании так много камер, что ты не сможешь избежать их всех.
Гнев струился по ее венам. Как он посмел? Он имел нулевые права вторгаться в ее пространство. Она правильно поступила с ним. Бобби был плохим человеком.
– Знаешь, ты мог бы проводить сейчас время легко и все еще иметь шанс на нормальную жизнь.
– У меня нет такой жизни, ― огрызнулся он в ответ. ― Они все у меня отняли. Все мои деньги. Всю власть.
Какое жалкое дерьмо. У нее был такой же разговор с Себастьяном. Он потерял все и, несмотря на это, продолжал жить для себя. Он потерял свои ноги, свою семью и свое представление о себе, и все еще находил способ жить.
Человек перед ней не имел и половины силы Себастьяна.
– Ты вернешься обратно в тюрьму, если не уберешься отсюда, ― это было лучшее, чем она могла напугать его и не подставить Себастьяна под удар.
– Я не вижу ни одной камеры.
Он обернулся к входной двери, пытаясь выяснить, были ли тут ловушки.
– Куча. Они размещены по всему зданию.
Ей стало почти жалко этого мудака. Там действительно были аккуратно размещенные камеры практически повсюду. Он мог бы избежать некоторых из них, возможно, если бы держал свою голову опущенной, но был нулевой шанс, что он не был бы пойман хотя бы одной камерой безопасности.
– Брат моего босса владеет охранной фирмой.
Она старалась говорить тихим, успокаивающим голосом. Что угодно, чтобы удержать его от использования этого ножа. Откуда нападет Себастьян? Не со стороны кухни. Вероятно, он подберется сзади, из коридора, где он сможет более свободно маневрировать.
Ей нужно было поменяться с ним местами. Если он выйдет из зала прямо сейчас, Бобби увидит его.
– Ненавижу тебя.
Бобби покраснел, подергивая руками.
Теперь она боялась. Адреналин был в ее крови. Пожалуйста, пусть он не навредит Себастьяну. Она не могла потерять его сейчас, когда, наконец, обрела этого мужчину.
– Я сделала то, что считала правильным.
Она слегка сместилась влево. Он отражал ее движения. Если она будет осторожна, возможно, он продолжит также.
– Ты вредил людям.
Его глаза вспыхнули, но он заглотил наживку, двигаясь вокруг нее, удерживая взглядом.
– Старикам. Они все равно умирали. Им не так нужны были эти деньги, как мне. Хватит двигаться сейчас же. Клянусь, Тиффани, я не вернусь в тюрьму. И если я потону, то возьму тебя с собой.
Она вытянула руки, пытаясь успокоить его.
– Тебе это не сойдет с рук.
Он поднял нож.
– О, но это стоит того, сука. На этот раз, я на самом деле заслужу это, потому что буду потрошить тебя. Я заставлю тебя жалеть о том, что ты появилась на этом свете.
Раздался ужасный стучащий звук, и Бобби повернул голову в сторону. Это был телефон Себастьяна?
Именно тогда Себастьян приблизился. Он ударил Бобби с большей силой, чем она думала, он смог бы, находясь в инвалидной коляске. Когда Бобби застонал и упал, Себастьян переместился своим большим телом с кресла на человека, напавшего на нее.
Тиффани наблюдала, как в его руке вспыхнуло что-то серебряное, и он сумел использовать свою невероятную силу верхней части тела, чтобы перевернуть Бобби и крепко сжать его.
Это был штопор?
Бобби уронил нож, когда Себастьян ударил его телефоном, словно кирпичом. Она подошла и ногой оттолкнула нож подальше.
– Ты понимаешь, что я прислонил штопор к твоей яремной вене? ― Себастьян обвил шею ее бывшего, сильно прижав к ней серебряный кончик штопора. ― Потребуется некоторая сила, чтобы протолкнуть его сквозь кожу, но я обладаю более чем достаточной и не хочу ничего больше, чем видеть твою кровь по всему полу, потому что эта женщина – моя, а ты угрожал ей. Тиффани, любимая, ты хочешь, чтобы я вскрыл яремную вену этого мальчика и позволил ему истечь кровью?
Она, в самом деле, задумалась об этом. Он был придурком, но у нее все еще была совесть. И, кроме того, после всего сотворенного, Бобби попадет в ту тюрьму, у которой, вероятно, будет гораздо больше возможностей преподать ему ценные уроки. Себастьяну очень нравились эти брюки, а кровь нелегко отстирывалась от одежды.
– Нет. Я слышу сирены. Пусть живет, малыш. Он будет веселиться по максимуму. Мы можем добиться этого? Большой Таг знает окружного прокурора, правильно?
– Уверен, что знает, ― Себастьян казался таким жестоким, но звук сирены приближался. ― Тогда ладно. Не двигайся и будешь жить. Двинешься хоть на миллиметр, и у нас будут проблемы, и у тебя, и у меня. Я вскрою тебя как бутылку, на которую мне плевать. Только попробуй пискнуть.
Бл*ть, этот мужчина был таким сексуальным.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Себастьян подписывал документ, который ему дал полицейский, когда Большой Таг сильно ударил его по спине.
– Ты чуть было не убил его, чувак, ничем иным, как телефоном и штопором, ― сказал Большой Таг. ― Ты выиграл звание сотрудника недели. Шон, думаю, что у нас должна быть полная программа в ресторане для сотрудников, которые творчески относятся к преступности.
Полицейский улыбнулся Себастьяну и слегка покачал головой.
– Удачи, мужик. Если что-нибудь случится с МакМертри, мы дадим вам знать. Он явно нарушил условно-досрочное освобождение, поэтому вернется в тюрьму, но у него будет новое судебное разбирательство, основанное на том, что произошло сегодня.
– Чертовски правильно, ― сказал Шон Таггарт. ― А моя жена благодарна тебе, что ты не убил этого мужчину на нашем ковре.
О, но он намеревался. Себастьян всерьез задумался о том, чтобы убить этого ублюдка, когда тот назвал Тиффани сукой. Когда Бобби говорил о ее потрошении, его глаза от ярости заволокло красной пеленой. Она была его. Его, бл*ть. Никто не должен прикасаться к ней. У него был еще один сумасшедший приступ пещерного человека, и это было до странного хорошо. Себастьян всегда ценил себя за то, что был современным человеком, но это уходило на второй план, когда дело доходило до его светлого сосредоточения хаоса. Она была полностью его и останется таковой. Девушка должна была привыкнуть к этому.
Он ушел от Алисии. Она была всей его жизнью в течение многих лет, а он повернулся и ушел от нее. Он уходил от всех.
Себастьян не был уверен, что сможет сделать это с Тиффани. Он мог злиться на нее чертовски сильно, но все еще быть рядом.
– Нет, Ви. Он не убил его. Только угрожал убить, ― сказала Тиффани в трубку.
Она выглядела слишком спокойно и превосходно для женщины, которую чуть не убили самым ужасным способом.
– Да, я согласна с его выбором. Ага, хорошо, пацифизм как бы выбрасывают в окно, когда кто-то пытается зарезать тебя ножом. Бобби был ужасен. Я думала пнуть его промеж ног. Нет, Себастьян не брутальный воин, и ты не станешь протестовать, чтобы он не появлялся на День Благодарения. Он мой парень.
Однажды он собирался стать ее мужем, а его новая семья была очень интересной.
– Ты в самом деле в порядке? ― спросил Шон. ― Не нужен доктор? Копы сказали, что ты чуть было не упал, когда повалил того идиота.
– Я в полном порядке.
Фельдшер скорой помощи уже осмотрел его и вынес вердикт, что он в порядке. Это было не важно. Он не собирался отходить от своих планов на вечер.
Он должен своей сабе некоторое время наедине.
– Я пытался успокоить ее отца сейчас, ― объяснил Шон. ― Он все еще настаивает на том, чтобы сократить свой отпуск и сесть на рейс обратно из Франции, так что у тебя будет компания через день или два.
Повезло, что теперь у них была свободная комната.
– Я выдержу ее отца. Молюсь только, чтобы он не появился вместе с ее сестрами.
Дверь распахнулась, и влетел Хавьер, на ходу застегивающий свою рубашку.
– Я тут. Что случилось? Бритни сказала мне, что Шарлотта позвонила, что Себастьяна убили. Или это была Брианна. Не помню. Это была та еще ночка.
Йен потряс своей головой.
– Ты слишком сильно опоздал, и не Себастьяна убили. Тиффани.
Хавьер широко открыл глаза, но когда взглянул на Тифф, она просто улыбнулась, помахала ему и вернулась к защите американской системы юриспруденции со своей сестрой.
Хави встряхнул головой, прежде чем снова взглянуть на Себастьяна.
– Что случилось? Себастьян его убил?
– Почему все считают, что я способен убить человека?
Вероятно, его репутация джентльмена была не такой блестящей, как он думал.
– Потому что ты засранец, чувак, ― сказал Хавьер, слегка кивнув. ― Слушай, я как бы переживаю, что ты разобьешь сердце Тиффани, но это не значит, что я чертовки тебя не уважаю. Ты потерял обе ноги, и почти никто не смог бы сказать этого, потому что, когда ты входишь в комнату, становишься самым высоким человеком. Тем, кто вызывает уважение без слов. Но ты, в большей степени, делаешь это прямо сейчас, будучи в кресле.
– Я бы с ним не связывался, ― согласился Шон. ― А еще я увидел, что он может сделать с помощью штопора. Полицейские говорили правду? Он обмочился в штаны, пока ты угрожал вскрыть ему шею, как бутылку «Мерло»?
– Это было преувеличением. В основном это были слезы и мольбы о пощаде, а потом моя милая сабмиссив угрожала пнуть его по яйцам, пока он читал лекцию, что насилие убивает вежливость в обществе. К счастью, полиция прибыла до того, как я решил повернуть штопор. Когда моя девочка хочет, она может быть чересчур болтливой.
Вряд ли сегодня ночью она будет много говорить.
– Твоя саба? ― спросил Хавьер, приподняв одну бровь.
– Моя. Навсегда.
Паренек должен был это понимать. Он сказал, что Тиффани интересовала его только как сестра, но все равно должен знать, что Себастьян станет последней авторитетной фигурой в ее жизни.
Шон опустил руку на плечо Хави.
– Ты дерьмовый ненастоящий старший брат. Разве ты не знаешь, что братья и сестры всегда прибегают первые? Йен бросил заниматься сексом, когда у меня были проблемы.
– Он обламывал мой секс весь выпускной год в старшей школе, ― сказал Йен, грустно качая головой.
Улыбка Хави померкла.
– Ага, что ж, я всегда был младшим братом. Полагаю, мне нужно научиться многим вещам. Ты точно будешь заботиться о ней?
О, у него даже были планы.
– Я собираюсь жениться на ней, но определенно позабочусь о ней сегодня ночью.
– Позаботишься, нежно обнимая ее и убеждаясь, что она эмоционально в порядке? ― спросил Шон.
Большой Таг схватился за живот.
– Ты теряешь мое уважение.
– Позабочусь в обучении серьезно относиться к своей жизни и безопасности с этого дня. Позабочусь, чтобы она знала, кто ее Дом, ― Себастьян обернулся туда, где она качала головой и что-то шептала в трубку, ― но думаю, что мне понадобится помощь. Как бы то ни было, каждый солдат нуждается в подкреплении, верно?
Это была еще одна вещь, о которой он забыл. Хорошо было иметь друзей.
– Ты приобретаешь мое уважение. У тебя есть план игры или мы импровизируем? ― спросил Большой Таг.
– О, у меня есть план. Мне понадобится помощь с настройкой. Полиция уже ушла?
Он не хотел, чтобы произошли какие-либо недоразумения.
– Да, но думаю, что нам придется вырвать этот телефон из ее рук, ― заметил Шон.
– Это меньшее, о чем ей стоит беспокоиться. Мне понадобятся наручники, а точнее, две пары. Мне нужно, чтобы я мог переворачивать ее. Я хочу иметь доступ ко всему, но ей нужно понять, что я настроен серьезно.
Ей нравилось грубо. Он мог дать это ей. Он даст ей все, что нужно, потому что независимо от того, что случилось в прошлом, он был ее мужчиной сейчас.
– О, я могу подготовить что-то из «секс-игрушек Макгайвера» для тебя, ― пообещал Хави.
Хорошо, когда у тебя есть друзья.
***
– Я совершенно точно в порядке, но если ты хочешь приехать и проведать нас, мы будем более чем рады, ― сказала Тиффани.
– Не могу поверить, что он проследил за мной. Я так ужасно себя чувствую. Я должна была что-то почувствовать, ― наказывала себя Дина на другом конце линии.
После того, как она закончила говорить со своей сестрой, ей сразу же позвонила Дина. Она была так благодарна за отвлечение, потому что Себастьян казался довольно жестоким.
Тиффани оглянулась, Себастьян все еще разговаривал с братьями Таггартами, хотя казалось, что Хавьер ушел. На самом деле, она не видела, как он уходил, его просто больше не было в гостиной. Она была счастлива, что их компания еще не разошлась. Себастьян должно быть зол на нее. Или, он будет зол на себя. В любом случае, это был разговор, который она предпочла бы избежать. Если она будет держать его в компании мужчин в течение нескольких часов, то потом сможет сказать, что слишком устала, чтобы говорить, и уложит его в постель. А как только он окажется там, она сможет заставить его забыть свое раздражение.
– Это не было твоей ошибкой, милая. Ты же не какой-то супер-шпион. Как ты можешь знать, что кто-то тебя преследует? Но он мог тебя убить, ― сказала Дина. ― Что если Себастьяна там не было?
– Но он был тут. Я в порядке. Себастьян цел. Приезжай, выпьем по бокальчику вина. Уверена, Себастьян хорошо знает, какое сочетается с покушением на убийство.
Внезапно большая рука вырвала у нее телефон. Она подняла голову, и Йен Таггарт держал трубку в руке. Он поднес его к уху.
– Не время для вины, Дина. Твоя подруга была плохой, очень плохой сабой, а ты знаешь, что происходит с плохими сабами. Если только ты не хочешь помочь Себастьяну наказать ее. Потому что я могу подождать где-нибудь тут. Интересно, как быстро Чарли доберется сюда?
– Думаю, это будет приватная вечеринка, брат.
Шеф встал рядом с Большим Тагом, чьи массивные тела создавали стену, через которую она не смогла бы пройти.
Да, если бы Бобби был наполовину таким же умным и безжалостным, как братья Таггарт, она, вероятно, уже была бы мертва. Ее охватил небольшой страх, не потому, что она думала, что Таггарты причинят ей боль, это определенно было связано с Себастьяном.
Неужели он решил, что у нее слишком много проблем? Он что, выставлял ее из своей жизни?
Или он запланировал что-то еще?
– Можешь поговорить с ней завтра, ― Большой Таг повесил трубку и отложил его. ― Тиффани, я должен задать тебе несколько вопросов, прежде чем мы начнем.
Где был Себастьян? Его и след простыл.
– Я не уйду от него. Знаю, он злится, но я не позволю тебе утащить меня. Я может, выгляжу мягкой и пушистой, но у меня тоже есть планы.
Не было. У нее не было планов, но иногда мужчины могли быть запуганы уверенными женщинами.
Но не Таггарты. Она предполагала, что когда раз один из них был женат на самой красивой женщине, которую когда-либо видела Тиффани, а другой – на великолепной женщине, которая имела навык убийства мужчин тысячами разных способов, каждый привык к уверенным в себе женщинам.
Они просто стояли и смотрели ей в глаза так, что любая сабмиссив с чувством самосохранения убежала бы. К сожалению, ей пришлось бороться за своего Дома.
– Простите, сэры. Повторите, пожалуйста, вопрос, Мастер Йен.
Она назвала его так, потому что внезапно почувствовала, словно они в клубе.
– Тиффани, ты принимаешь Себастьяна, как своего доминантного партнера? Наденешь его ошейник и будешь чтить его, как он будет почитать тебя?
Она почувствовала, как ее глаза расширились.
– Это церемония оковывания?
– Типа того, ― ответил шеф, ― но думаю, что ты можешь ожидать нечто более романтичное после того, как Себастьян вернется через некоторое время. Он просто не хочет идти дальше этим вечером, пока ты не дашь согласие.
– Потому что это дерьмовая церемония.
Он не собирался вышвырнуть ее, но у девушки все еще были свои требования. Может, она хотела сбежать в Вегас и выйти за него замуж, но церемония оковывания была серьезным волнующим событием, которое следует тщательно спланировать и обдумать.
– О, он планирует это быстренько исправить, ― покачал головой Большой Таг. ― Если ты думаешь, что вечер прошел плохо, то даже не представляешь, что этот Дом собирается сделать с тобой. Я бы не стал жаловаться на его отсутствие романтизма.
– Слишком поздно, ― Себастьян сидел в своем кресле перед дверью в их спальню. ― Я почти услышал ее разочарованный отказ.
Она отрицательно потрясла головой.
– Не отказ. Нет. Я ни от чего не отказывалась. Я просто заявила, что сабмиссив всю свою жизнь ждет, пока правильный Дом окует ее, и, возможно, ожидает чего-то более романтичного.
– Сегодня ночью романтики не будет, ― пообещал Себастьян, въезжая в гостиную. ― Я дал себе достаточно времени, чтобы успокоиться и обдумать твое наказание, но больше не позволю тебе пренебрегать своей безопасностью. Ты для меня самая драгоценная вещь в мире, и я не позволю тебе навредить себе, вопреки игнорированию и глупейшим выходкам.
Ну, она возражала против выходок, но потом, он снова назвал ее драгоценной и все еще был здесь.
– Ты, в самом деле, предложишь мне ошейник?
– Я собираюсь предложить тебе все, что имею, Тиффани, но ты должна обдумать, что это значит.
– Да.
Ей вообще не нужно было времени для раздумий. Она сократила дистанцию между ними и встала перед ним на колени.
– Да, Мастер.
– Как безрассудный ребенок, ― но он улыбался. ― Ты доволен, Мастер Йен?
Большой Таг кивнул.
– Да.
– Он хотел удостовериться, что эти отношения настоящие, прежде чем выйдет за дверь.
Себастьян потянул ее за руку, заставляя встать.
Она точно знала, чего он хотел. Мужчина ненавидел эту чертову инвалидную коляску, но ему, похоже, нравилось, когда она делила ее с ним. Она поднялась и уселась к нему на колени, как счастливый котенок. Это было именно то место, где она хотела быть.
– Все более чем реально, Мастер Йен. Я должна была догадаться. Я продумывала и планировала это месяцами.
Оба Таггарта улыбнулись.
– Да, думаю, ты выяснишь, что у твоего Мастера тоже есть право голоса, ― подмигнул ей Большой Таг.
– Да ладно тебе, брат, ― сказал шеф. ― Давай оставим молодежь веселиться.
– Молодежь? ― заныл Большой Тэг, когда вышел за дверь. ― Я не старый. Ты старый.
Шеф застонал.
– Не имею понятия, почему я мирюсь с тобой.
Дверь за ними закрылась.
– Закрыть за ними?
На самом деле, она не хотела покидать его колени.
– Хави позаботится об этом, когда будет уходить.
Себастьян развернул кресло, легко управляясь с дополнительным весом.
Она была очарована его руками. Такими накаченными, и все же, он прятал их под слоями безупречных костюмов. Мужчина прокатил их по коридору и вернулся в спальню, которую они делили прошлой ночью. Он сыпал проклятиями только несколько раз, потому что коридор был немного узким. Это ничего не значило для Тиффани. Все, что имело значение, было здесь с ним.
– Мне так жаль за все, что произошло.
Девушка позволила себе положить голову ему на плечо. Скорее всего, ей грозит неприятная порка, но она справится с этим. Себастьяну тоже было необходимо поиграть. У них будет жесткая игра, а затем они уснут в объятиях друг друга. То, что он говорил до этого, наконец, осуществится.
– Хави все еще здесь? Я думала, что он ушел.
Себастьян остановился в дверях.
– Он остался, чтобы помочь мне кое с чем. Тиффани, я не могу поднять тебя и пронести через всю комнату сегодня. Я смогу это сделать, когда буду снова стоять на ногах, но не всегда смогу в некотором роде балансировать.
– Вы хорошо справляетесь. Мне все нравится, Мастер.
Он скользнут рукой по ее бедру.
– Мне нужно, что ты понимала, когда ты вытворишь такой трюк, как сегодня, я сделаю все возможное, чтобы ты поняла серьезность нарушения.
Она осела.
– Я ничего не вытворяла. Это была его вина. Не я была придурком с ножом.
Ее Дом посмотрел на нее совершенно ледяными глазами.
– Я позвонил в офис окружного прокурора. Они сообщили, что они не просто по почте отправили тебе уведомление о его слушании об УДО, а с курьером, чтобы тебе было необходимо подписать его. Ты подписывала что-нибудь в прошлом месяце?
– Возможно, ― Тиффани не умела сосредотачиваться на скучных вещах, ― но в любом случае я не просила, чтобы меня убивали.
– Ты испугалась? ― Себастьян потянулся и коснулся ее волос, откидывая их назад. ― Ты думала, что я буду прятаться, пока не покажется полиция?
Он был пьян?
– Я не совсем была напугана, потому что знала, что ты спасешь меня. Это то, что ты сделал. А испугалась я, потому что поняла, что он может причинить тебе вред в отличие от меня. А потом, меня как-то странно возбудило то, как ты его обезвредил – это было очень горячо. Потом я снова испугалась, потому что подумала, что ты можешь прогнать меня за то, что со мной слишком много проблем.
Он коснулся ее щеки и заставил посмотреть на него.
– Никогда. Пойми: я мог бы отшлепать твою прекрасную попку. Мог бы разозлиться, но я никуда не уйду. Никогда, ― он изогнул губы в самой сладкой улыбке, ― но ты можешь, когда увидишь, что я для тебя запланировал.
Ее тело вспыхнуло от этой мысли. Что он придумал?
– Пожалуйста, только не говори, что ты решил поделиться мной с Хави. Потому что не думаю, что мне эта идея понравится.
Себастьян проник рукой под футболку и сжал ее грудь прямо перед тем, как ущипнуть за сосок. Сильно. Правильная боль побежала по ее телу.
– Я не собираюсь ни с кем тобой делиться.
Это заявление заставило жар распространиться быстрее.
– Хорошо, потому что я тоже не хочу делиться. Вы мой, Мастер.
– А ты моя. Моя для удовольствия и наказания, и ты получишь и то, и другое сегодня вечером.
Дверь открылась, и в проеме появился Хавьер со связкой ключей.
– Я мало что смог сделать с двумя наборами наручников и бондажной веревкой. Она должна быть в состоянии двигаться по твоей прихоти, но Тиффани, черт побери, будет точно знать, что не покинет твою кровать, пока ты не будешь готов ее отпустить. И я позаботился, чтобы у нее был способ добраться до телефона, если будет в этом нуждаться.
