Текст книги "Любовь и закон"

Автор книги: Лайза Максвелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)

Глава девятая

Холли внезапно проснулась, все еще вспоминая обрывки своего сна. Она была на пикнике вместе с Риком, как они часто делали – только вдвоем. Холли шла к воде, а он догнал ее, смеясь, и обхватил за талию. Она обернулась к нему, улыбаясь, но это оказался Кол, а не Рик.

Самое странное, что ей было все равно. Можно ли любить двоих? Или перестать любить Рика и вот так сразу полюбить другого, который случайно оказался на ее крыльце? Не Рик ли привел его сюда? Может, он оказался здесь в связи с гибелью Рика?

Если так, то в этом была высшая справедливость, что успокаивающе подействовало на нее.

Она села. Ветерок проникал в открытое окно, занавески чуть колыхались, и Холли поежилась от холода. Волосы все еще были мокрые и перепутанные, и она пыталась пальцами расчесать их. Огляделась, недоумевая, где же Кол. Но в комнате было пусто, тихо и спокойно.

Нахмурившись, Холли встала с постели, надела халат и, затянув потуже пояс, направилась вниз.

Он был на веранде. Полностью одетый, Кол стоял у окна и смотрел в ночь. Он слышал, как она вошла, плечи его под кожаной курткой напряглись. Но не обернулся.

– Я никак не могу насладиться свободой, – послышался наконец его голос. Он прислонился к оконной раме. – В первую ночь я спрятался в амбаре и попытался заснуть. Проснулся ночью и выполз наружу, думая, что слышу шаги, что меня обнаружили. Но это был просто ветер. И тишина. Я стоял там, на открытом поле, и смотрел в небо, усеянное звездами, и меня охватило ощущение, что я падаю. Вокруг меня ничего не было, не за что ухватиться. – Он засмеялся. – Странное ощущение. И тишина. Я никак не могу привыкнуть к тишине. В тюрьме ты не можешь не слышать звуки. Особенно ночью. Ты даже не можешь нормально спать – часть тебя все время бодрствует, прислушивается. Но здесь… – Он вглядывался в темноту. – Я мог бы услышать стук своего сердца. Это заставляет тебя думать.

– Что такое – быть живым?

– Что такое – быть мертвым. – Он посмотрел на нее. – И как легко стать им.

Холли охватила дрожь.

– Ты собираешься искать его, Мосса?

– Пришло время.

– Я хотела, чтобы ты любил меня сегодня.

– Я знаю.

– Я все испортила. После… Извини.

– Этого не должно было случиться, – медленно произнес он, все еще не глядя на нее. – Я хотел этого. Я так хотел тебя, что чуть не сошел с ума. Я не мог спать, не мог не думать о тебе. Поэтому вышел пройтись, но когда оглянулся и увидел, что ты там, под деревьями… – Он вздохнул. – Но я не имел никакого права.

– Кол!

– Ты оставила меня у себя, спасла мне жизнь. А я отплатил тебе… – Он выругался и отвернулся, прислонившись лбом к окну. – Прости меня.

– За что? – мягко спросила она. – За то, что ты заставил меня вспомнить, что я женщина.

– Холли, не надо мне помогать. Я знаю, что хорошо, а что плохо, черт возьми. И любить тебя – было неправильно.

– Я не могу притворяться, что поняла, как все случилось, – честно призналась Холли. Крепче затянув пояс, она подошла к нему. – Что бы это ни было, я рада, что все так произошло. – Она смотрела вдаль, но знала, что он наблюдает за ней.

– Почему ты пришла, Холли? – хрипло спросил он.

– Я не знаю.

Это было не совсем так. Она догадалась, зачем шла сюда. Эти сумасшедшие, страстные минуты сегодня ночью – только начало, а не конец.

– О Боже. – Она повернулась к Колу. – Я говорю неправду. Я знаю почему здесь! – Они одновременно кинулись друг к другу. Холли видела пламя в его глазах и понимала, что и ее глаза выдают ее желание.

– Ты же знаешь, что между нами ничего не может быть, Холли, – хрипло шептал он, обхватив ее лицо ладонями. – Ты же знаешь, Холли, что я преступник, сбежавший из тюрьмы, и каждый полицейский в стране ищет меня. Может быть, через неделю я буду мертв. У меня нет никакого будущего, есть только настоящее.

– Я знаю, – шептала Холли, ища его губы. – Я хочу тебя, Кол!

– Холли…

– Ты обещал, что второй раз будет лучше, – поддразнила она. – Я считаю, что заслуживаю второй попытки, не так ли?

Целуя ее, лаская ее шею, он тяжело вздохнул.

– Ты что-нибудь принимаешь, Холли? Может, в доме есть что-то, чем я могу воспользоваться? – Он нежно оттолкнул ее и посмотрел в глаза. – Я знаю, что немного поздно спрашивать об этом. Я не имел права приближаться к тебе ночью, не убедившись, что…

Счастливо улыбаясь, она обвила руками его шею.

– Не так страшно. По крайней мере сегодня. Я что-нибудь найду завтра, просто чтобы быть уверенной.

Действительно, почти не было шансов забеременеть в эти дни месяца, но все могло случиться. Эта мысль промелькнула в голове, но она не придала ей никакого значения.

– Холли…

– Ш-ш-ш… – Холли дотронулась пальцами до его губ. – Просто люби меня, Кол!

Ее губы приоткрылись, свежие, как весенний дождик, и он начал целовать ее, чувствуя, как она слегка дрожит, и понимая, что это не от холода или страха.

Он распахнул ее халат, стянул его с плеч, и тот упал на пол. Кол отступил назад просто посмотреть на Холли, желая насладиться каждой минутой с ней, всеми ощущениями и звуками, нежностью и запахом ее кожи. В лунном свете она вся состояла из мягких, нежных линий, заманчивых округлостей и таинственных углублений. На лице Холли появилась медленная, понимающая улыбка, улыбка тысячелетней женственности, знающая, чувственная, полная затаенного обещания.

Она высоко приподняла волосы руками, чуть изогнув спину, предлагая ему себя всю, и он, опустив голову, коснулся груди с темными выступающими сосками, услышал, как она вскрикнула. Ее маленькие руки запутались в его одежде, и через минуту он уже был обнажен, и они, задыхаясь, не в силах оторваться друг от друга, упали на кровать.

Та угрожающе скрипнула, и они замерли, затем расхохотались и стащили с нее матрац и одеяла прямо на пол лихорадочными движениями, переполненные желанием. Время сдержанности и осторожности прошло. Она вся горела. Кол целовал и покусывал ее. Его губы и пальцы ласкали и скользили по ее телу, спускаясь ниже и ниже, открывая все ее секреты.

Холли издала низкий протяжный стон, как только он коснулся губами средоточия ее женственности, и задрожала. Пальцы запутались в его волосах, как бы желая оттолкнуть его, но, почувствовав ласку его языка, она вся изогнулась и вновь застонала. Он довел ее до безумия, слыша ее вскрик, чувствуя, как она конвульсивно содрогнулась в его объятиях, разделяя наслаждение, полученное ею.

Потом, чуть позже, Кол услышал приглушенный стон, когда, медленно раздвинув ее бедра, погружался в жаркие глубины, чувствуя, что сам растворился в ней когда она приподнялась, чтобы принять его.

Время остановилось… Исчезло все, кроме древнего, как мир, танца любви мужчины и женщины, долгого медленного слияния двух тел, наслаждающихся друг другом – нежными прикосновениями, медовым запахом и безумным ощущением страсти.

Он обхватил ее голову ладонями, глядя ей прямо в глаза. Каждое движение его тела заставляло ее постанывать и изгибаться, повторяя эти движения в неторопливом ритме. Он увидел в ее глазах медленное приближение экстаза, чувствуя легкие конвульсивные толчки, дыхание ее становилось неровным…

И Кол выжидал, мечтая о наслаждении вместе с ней. Наконец, когда Холли растворилась в восторге безумного потока, подхватившего и понесшего ее, он сам потерял контроль над собой, услышав, как она громко выкрикнула его имя и свой стон в ответ. И вся Вселенная разлетелась на тысячи блестящих разноцветных осколков.

Он дважды просыпался ночью, и они любили друг друга. И когда первые лучи рассвета позолотили небо, Кол снова любил ее, гораздо медленнее и нежнее, чем он мог себе представить, видя в ее глазах в молочном свете раннего утра что-то, заставившее его сердце трепетать от счастья.

И долго лежал среди скомканных влажных простыней, прижимая ее к себе, чувствуя глубокое всепоглощающее желание, которого никогда прежде не испытывал. Желание обладать ею, осознал он, не просто сейчас, здесь, а навсегда…

Шепча ее имя, он перевернулся на бок, услышав, как она во сне позвала его. Он улыбнулся и прижался щекой к ее волосам. Я люблю тебя! На все оставшееся время, на несколько дней… несколько часов… до тех пор, пока сохраняется это волшебство. Я люблю тебя! У тебя будет моя любовь. Даже если я никогда не смогу дать тебе ничего другого…

Что-то дышало ей прямо в ухо.

Холли открыла один глаз и моментально пожалела об этом, когда Чарли, поняв, что она проснулась, ткнулся холодным мокрым носом в ее щеку с радостным повизгиванием.

– О Боже, уходи!

Рядом раздался смешок, и крепкая мужская рука усилила свое объятие. Кто-то поцеловал ее в шею.

– Я?

– Нет, это… существо! – Холли оттолкнула Чарли. – Ложись!

Рука привлекла ее ближе, к обнаженной мужской плоти.

– М-м-м, очаровательно, – прошептал Кол ей на ухо. Он нежно дотронулся до груди, потом потянулся вниз, к ее животу, медленно двигаясь и лаская ее с захватывающей интимностью. – Как хорошо!

– Кол, о Кол, остановись! Я не могу думать, когда ты так делаешь. – Прерывисто дыша, она прижалась к нему спиной, пытаясь отодвинуть его руку. Но лишь крепче прижала ее к себе. – Мы не можем снова заниматься этим. Чарли надо выпустить.

– Чарли подождет, – пробормотал Кол ей в ухо. – И поверь мне, дорогая, мы можем…

– Я не могу, действительно не могу… есть же предел, о…

– Ты что-то сказала о пределе?

Она закрыла глаза и прикусила губу, пытаясь удержаться от вскрика, а он ласкал ее глубоко и интимно, пальцы его были нежными и искусными. Голова ее закружилась.

И она опять стонала от удовольствия, когда, слегка повернувшись, он лег на нее.

– О… да. – Холли приподнялась, принимая его, глубоко вздохнув при его первом медленном проникающем движении.

Чувствуя по его ритму, что сейчас это займет гораздо больше времени, чем ночью, и будет самым лучшим из всего, испытанного ею сегодня, она расслабилась, закрыла глаза и позволила увлечь себя в пучину чувственного наслаждения.

Когда все было кончено, они, обессиленные, покрытые потом и задыхающиеся, откинулись на подушки. Холли, всхлипывая, повторяла и повторяла его имя, забыв обо всем, прижавшись к нему, потрясенная силой пережитых чувств. Сердце Кола бешено стучало, и она чувствовала, как волны дрожи сотрясают его тело, слышала, как он пытается восстановить дыхание.

Кол обнял ее, откинул со лба мокрые спутанные волосы и поцеловал долгим нежным поцелуем, от которого сердце ее переполнилось счастьем.

– Я хотел бы остаться с тобой навсегда, – прошептал он, целуя ее плечи, ее шею. – Я хотел бы любить тебя до конца своей жизни.

– Тогда люби меня, – услышал он в ответ.

Видимо, она задремала, так как, внезапно проснувшись в объятиях Кола, увидела яркий солнечный свет. Холли заставила себя выскользнуть из его рук, схватила с пола свой халат и побежала на кухню. Поставив кофейник на огонь, она выпустила наконец беднягу Чарли на улицу.

Детям еще слишком рано знать о случившемся. Лизбет, наверное, не сумеет понять происшедшее, а Дэнни? В девять лет он уже был достаточно взрослым. Холли хотела, чтобы Дэнни все правильно оценил с самого начала… но как это сделать, она не знала.

Холли быстро приняла душ. Улыбаясь, вымыла волосы. Она давно забыла, что испытывает женщина после ночи, проведенной с любимым человеком. Тело покалывало, Холли все еще задыхалась и краснела, и после одного взгляда на нее всему миру стало бы ясно, что час назад она была в объятиях любимого, изнемогая от наслаждения.

Холли громко рассмеялась, чувствуя себя живой и беззаботной, и напугала кошек – выйдя из ванны, громко напевая. Вытерев досуха волосы полотенцем, быстро оделась и поспешила вниз.

Она ухитрилась вовремя отправить Дэнни в школу, устроила Лизбет в гостиной с книжками. Затем собралась приготовить на завтрак вафли, чтобы накормить Кола, когда услышала, как к дому подъехала машина. Холли побежала к двери, надеясь, что она уедет, но – нет. Он уже открыл дверь в кухню и, просунув голову, улыбался ей.

– Привет, девочка! Я опоздал к завтраку?

Холли постаралась приветливо улыбнуться в ответ.

– Нет. – В душе внизу зажурчала вода, и она надеялась, что он не заметит. – Я собираюсь приготовить вафли. Иди в гостиную – я принесу.

– Дедушка! – Лизбет влетела в кухню. – Привет!

– Моя малышка! – Он схватил ее в охапку и крепко расцеловал. – Как ты?

– Хорошо!

– Это еще вопрос, – рассмеялась Холли. – Иди, Лиззи, дай дедушке сесть и выпить чашку кофе.

Лизбет одарила деда поцелуем и снова убежала. Тот вытащил стул и уселся возле стола; оттуда был отлично виден коридор, ведущий на веранду.

– Ты сегодня хорошо выглядишь, Холли. У тебя все о'кей, не так ли?

– Все в порядке, пап. – Удивившись, что он не прочитал все по ее лицу, она улыбнулась. – Ты просто приехал очень рано.

– Ну. – Нахмурившись, он принял чашку кофе, пробормотав слова благодарности себе под нос. – С тех пор как ты вчера позвонила и спрашивала о деле Донована, я не мог выкинуть это из головы. Я помню, как Рик говорил о нем. Я, конечно, многое забыл, но чувствовал, что должен кое-что вспомнить. И сегодня утром вспомнил. Две важные вещи.

Сердце Холли екнуло. Пытаясь казаться безразличной, она разбила яйцо в вафельницу и стала взбивать смесь миксером.

– Что же это за вещи?

– Во-первых, я помню, что он нашел что-то интересное о контракте, заключенном с корпорацией. Похоже, она собиралась отступиться и отказаться от своего проекта, если Стив Донован не продаст землю. Без его земли, этих тридцати акров между холмами, весь план повисал в воздухе.

Холли уставилась на него, подняв миксер.

– Ты хочешь сказать, что они вообще могли бы отказаться?

– Все или ничего!

– Боже мой! – Холли почувствовала, как по спине пробежал холодок. – И Стив Донован мог разрушить все планы?

– Правильно. – Он смотрел на нее. – Как сказал Рик, очень удобно для корпорации, что его убили. Вдова только рада была продать землю и уехать.

– Но… – Мысли вихрем кружились в голове Холли.

– Но это должно было всплыть на суде над Колом, я имею в виду старшего брата Донована. Даже судья Хайгейт не мог игнорировать эту подозрительную информацию. Но, насколько я помню, о корпорации даже не упоминалось. Брата застали, стоящим над телом с ружьем в руках. И жена убитого показала, что они ссорились по поводу продажи земли. – Он пожал плечами. – Легко и понятно.

– Ты говорил о двух вещах.

– Свидетель.

Холли чуть не выронила миску.

– Свидетель? Убийства?

– Предположительно. – Он сделал глоток кофе, глядя на нее. – Почему ты так вдруг заинтересовалась, Холли? Это все случилось до того, как вы с Риком приехали сюда.

– Я… я просматривала его записи, вот и все. Мне стало интересно. Безо всякой причины. – Она глубоко вздохнула. – А свидетель? Ты знаешь, кто это?

Он сухо рассмеялся.

– Мэр Веймаут.

– Веймаут? – Холли моргнула. – Рик сказал, что Фрэнк Веймаут видел, как Кол Донован убил своего брата?

– Ничего подобного. Рик узнал, что Фрэнк Веймаут находился в доме Донована в ночь убийства. Был ли он там до убийства, во время его или после, я не знаю. Похоже, Рик тоже не знал. По крайней мере мне он не сказал.

– Но об этом не упоминалось на суде?

– Нет. По-видимому, Рик связался с Веймаутом, и Фрэнк обещал, что расскажет ему об этом. Они договорились встретиться на неделе, и… Рик был убит.

Сердце Холли громко стучало.

– И ты никогда никому об этом не говорил? Рика сбила какая-то машина, и ты никому не сказал, что он расследует дело о свидетеле убийства?

Отец смутился.

– Смерть Рика не вызвала никаких вопросов. Я даже не припоминаю о каком-то официальном расследовании.

Она положила полотенце, вдруг ощутив тошноту.

– Его не было, потому что этим занимался Мосс. Как он занимается всем, что происходит в Уайт Попларсе!

– Ты же не думаешь… – Он встревоженно взглянул на нее. – Холли, что происходит? Почему ты все это раскапываешь?

– Ничего, – прошептала она. – Но что, если… Что, если?..

– Эй, Холли. – Сзади раздался голос Кола. – У тебя нет еще крема для… – он застыл в дверях, увидев ее отца, – бритья?

Отец Холли медленно поднялся, глаза его сузились, и Холли мысленно застонала. Кол оказался в джинсах, слава Богу, но они все еще не были застегнуты, и без рубашки, взлохмаченный и мокрый после душа. В одной руке он держал бритву, в другой – тюбик с кремом и, конечно, не был тем человеком, которого отец хотел бы видеть, выходящим из спальни дочери в девять утра.

И кроме всего прочего, эта повязка на его ребрах, даже намокшая и старая, была очень заметна, и Холли отметила, что отец уставился на нее.

– Я должна была предупредить тебя, что я не одна, – быстро опомнилась Холли. – Это старый приятель. Мой друг. И Рика, – добавила она. – Его зовут… Дон, Дон Стивенс.

– Дон? – Отец уставился на него. – Стивенс. Никогда не слышал о вас от дочери, мистер Стивенс.

– Дон из Чикаго. Он и Рик учились вместе в колледже. – Холли с удивлением слушала себя, несущую весь этот вздор.

– На самом деле? – Отец кивнул, окидывая тяжелым взглядом обнаженный торс Кола и его босые ноги. – И как долго вы собираетесь оставаться в Уайт Попларсе, мистер Стивенс? – Выражение его лица ясно говорило, что и так уж слишком долго.

– Недолго, – осторожно ответил Кол.

– Он был по соседству и заехал просто навестить меня, – вставила Холли. – Дон, в бельевом шкафу есть еще крем.

– Похоже, что вы получили неприятную травму, – сказал отец.

– Футбол, – не думая, брякнула Холли.

– Футбол? – С застывшим лицом отец оглядывал Кола. – Это было так, мистер Стивенс? Футбол?

Кол помолчал, глаза его чуть сузились.

– Что-то вроде этого.

– Дедушка, – опять появилась Лизбет с охапкой книжек. Она заметила Кола и помчалась к нему, улыбаясь. – Хочешь посмотреть, что я нарисовала?

Кол нагнулся и машинально потрепал ее волосы, и Холли увидела, как окаменело лицо отца.

Кол тоже это заметил и осторожно убрал руку.

– Попозже, Лиззи, хорошо? Я должен одеться.

– Ладно. – Она убежала.

– Я должен ехать, – задумчиво сказал Том. – Он взглянул на Кола. – Я увижусь с вами еще, мистер Стивенс?

– Сомневаюсь.

Том кивнул головой.

– Хорошо.

– Отец!

Не говоря ни слова, он вышел, Холли следом за ним.

– Что это значит? Что здесь происходит, Холли, и где Дэнни?

– Дэнни? – Не понимая, Холли уставилась на него. – Дэнни в школе, конечно. Где еще он может быть в это время?

Он испытующе посмотрел на нее.

– Холли, если у тебя какие-то сложности, ты ведь расскажешь мне об этом?

– Конечно. – Автоматически ответила она, чувствуя, как ложь терзает ее. – Отец, что это…

– Ты не в опасности? Ты и дети… вам не угрожает кто-то?

– О чем, Бога ради, ты говоришь? – недоверчиво посмотрела Холли. – Ты о Доне? Ты думаешь он мне угрожает? Поэтому ты спросил о Дэнни?

– Кто он, Холли? Кто этот человек?

Она спокойно смотрела на него.

– Я сказала тебе. Он мой друг.

– Друг Рика?

Помедлив она произнесла:

– Мой друг.

Том кивнул, понимая, что спор с ней не приведет ни к чему. Все же он продолжил:

– Я хочу, чтобы ты была осторожней, Холли. Очевидно, вы оба больше чем друзья. Нет, нет, не трудись отрицать. Я прочитал это на твоем лице в ту же минуту, как появился здесь. Я, конечно, могу сыграть роль разъяренного отца и потребовать ответа, собирается ли он сделать тебя честной женщиной, но мы все уже слишком стары для подобных дел. Но этот человек опасен, дочка. Написано на нем крупными буквами.

– Отец…

– Будь осторожна, Холли, – спокойно закончил он. – Пусть тебя не ослепляет любовь. Хотя бы ради детей.

– Любовь? – Холли улыбнулась. – Кто говорит, что я люблю его?

Глаза отца осветила мягкая улыбка.

– Как я уже сказал, дочка, – это было написано у тебя на лице.

Глава десятая

Задумавшись, Холли вошла в дом.

– Он чувствует что-то неладное, – хмуро заметил Кол, следя, как машина отца исчезает. – Он скажет Моссу?

– Отец? – Холли рассмеялась. – Если бы Дж. Д. Мосс горел, отец даже пожалел бы плевка в его сторону. Он знает – что-то происходит. И он догадывается – что.

– Что знает?

Она улыбнулась.

– Догадайся!

Кол лениво засмеялся, подошел к ней и обнял за плечи.

– Ты говорила что-то о ружье, не так ли?

Ее ответный смех был чуточку хрипловатым, так как дыхание перехватило, когда он провел кончиком языка по ее уху.

– Ты должен больше беспокоиться о моем старшем брате.

– Он не полицейский или что-то в этом роде?

Развеселившись, Холли посмотрела на него с задорной улыбкой, положив руки ему на плечи. Трудно представить, что она могла смотреть в его глаза и видеть в нем опасность.

– Нет, но в колледже он занимался боксом. Завоевал несколько призов.

Кол застонал, улыбаясь ей.

– Ты думаешь, что я рискую своей шеей, приближаясь к тебе?

– Я не думаю, что ему будет нужна твоя шея.

На его лице появилась опасная улыбка, и, притянув ее к себе, он стал целовать ее шею.

– Ты умеешь заставить мужчину думать о…

Сердце Холли легкомысленно дрогнуло, когда его теплые губы коснулись впадины возле уха.

– Не вздумай начинать то, что мы не сможем завершить, – засмеялась она, пытаясь оттолкнуть его.

– О, я могу закончить это, – шептал Кол, прижимая ее к себе. – Прямо здесь, прямо сейчас.

– Я голодна, мам. А вы с Колом собираетесь целоваться все утро?

Холли улыбнулась, услышав его стон.

– Нет, дорогая, мы не собираемся целоваться все утро. Как насчет вафель?

– Да, конечно.

Гораздо позже, когда Лизбет отправили в школу и Холли лежала в объятиях Кола, обнаженная и счастливая, на широкой кровати, она сказала ему о Фрэнке Веймауте.

Кол нахмурился, продолжая машинально гладить ее плечо.

– Я его там не видел, и Стив не говорил, что ждет кого-то, но это ничего не значит. Он мог прийти позже. Может, Веймаут убил Стива?

Холли обдумывала ответ.

– Нет, не верю. Но он мог видеть, кто это сделал.

– Если он видел, то почему ничего не сказал?

Холли снова задумалась.

– В этом городе многое происходит благодаря дружеским отношениям, Кол. Дж. Д. Мосс стал шефом полиции только потому, что его отец выполнял ту же работу тридцать лет и так много знал о людях, живущих здесь, что этот пост с гарантией достался Дж. Д. И он не один такой.

Она перевернулась на живот и уткнулась лицом в ладони.

– Веймаут горячо поддерживал корпорацию. Я слышала, что она подкупила различных городских чиновников, чтобы организовать здесь свое строительство. Но отец сказал, что корпорация хотела отказаться, если ей не будет принадлежать вся земля.

Кол посмотрел на нее.

– Итак, если Веймаут был заинтересован в строительстве и Стив стоял у него на пути?..

Она кивнула.

– Может быть, Веймаут хотел убедить Стива. Или предложить ему взятку, или что-то еще. Может, поэтому он туда и отправился. Только кто-то оказался там раньше.

– Кто-то вроде Мосса. Но почему Моссу нужно было убить моего брата? – Он протянул руку и откинул ее волосы назад. – На этот вопрос я не нахожу ответа.

– Я не знаю, но собираюсь его спросить.

Кол взглянул на нее, не понимая – шутит она или говорит правду.

Холли уютно устроилась рядом с Колом, ее бедро лежало между его ногами, щекой она прижималась к его груди.

– Прежде всего я собираюсь поговорить с Веймаутом, – сказала она. – Сегодня же.

– Ни за что. – Он откинулся назад. – Ты сошла с ума? Если он что-то знает, то может…

– Снять с тебя обвинение, – закончила она.

– Если он не сделал этого четыре с половиной года назад, то я уверен, что не будет говорить и сейчас. Забудь об этом, Холли! Ты не можешь влезть в дело, не понимая, какие могут быть последствия. Если он знает что-то, тебя так же просто убьют, как Стива.

Холли вздохнула и нетерпеливо посмотрела на него.

– Ты не собираешься играть роль мужчины, который думает, что женщина должна знать свое место? Забудь об этом, дорогой!

– Холли, послушай меня…

– Нет, это ты послушай меня. – Она приподнялась на локте и постучала пальцем по его груди. – Речь идет не о тебе. Рика могли убить потому, что он напал на что-то. И то, что я лежу сейчас здесь с тобой, означает, что я тоже заинтересованное лицо.

– Ты просто упрямая, обожающая спорить…

– И не забывай, Кол, – засмеялась она, увидев выражение его лица, – у меня двое детей. Неужели ты думаешь, что я способна на безумные поступки? Но я должна узнать, должна!

– В этом городе я уже потерял Стива, – напряженно сказал он. – Я не могу потерять тебя тоже.

Эти слова обожгли Холли, наполнив ее душу радостью.

– Тебе придется потрудиться, чтобы от меня отделаться, – прошептала она, целуя его грудь. Она медленно двинулась вниз, наслаждаясь солоноватым вкусом его кожи.

– Холли. – Он стал смеяться, постанывая, в то время как ее губы опускались все ниже и ниже. – Перестань отвлекать меня, это очень серьезно!

– М-м-м… Очень… – Она заулыбалась, услышав его прерывистое дыхание, поцелуи ее становились все более и более интимными и чувственными. – А теперь замолчи и дай мне возможность по-настоящему отвлечь тебя…

Он должен уйти.

Кол уставился в потолок, лежа под простыней, обнаженный, усталый, покрытый потом, прижав Холли к груди. Они были здесь с тех пор, как Лизбет отправилась в школу, около четырех часов назад. Четыре долгих беззаботных и наполненных чувственностью часа, когда они, не переставая, любили друг друга. Время, о котором большинство мужчин могло только мечтать.

И он должен ее покинуть.

Особенно теперь, когда Паркс знает, что он здесь, и может догадаться обо всем.

Кол выругался про себя, проводя пальцами по волосам. Захваченный мыслями о Холли, он даже не слышал мужского голоса, выйдя из ванной. Как будто за его поимку не была определена цена. Как будто его лицо не известно по всей стране по плакату «Разыскивается полицией». Он должен уйти.

Должен был сделать это еще прошлой ночью.

Повернув голову, он поцеловал спутанные волосы Холли, привлекая ее к себе. Но он не смог уйти прошлой ночью – это факт. И он еще здесь, с ней – и моментально все остальное потеряло свое значение.

Это – украденное время. Время, украденное у будущего, которого у него нет.

Конечно, он рискует теперь, когда Паркс знает о нем, но согласен на этот риск, лишь бы провести с Холли еще несколько часов. А Мосс никуда не денется. И его будет так же легко убить завтра, как и сегодня.

Повернувшись на бок, он привлек Холли к себе и зарылся лицом в ее шею, вдыхая запах кожи и волос, пытаясь насладиться ими и запомнить навсегда.

Их было так много.

Холли в панике разглядывала обилие контрацептивов на прилавке. Какая-то женщина, Холли ее не узнала, на другом конце прилавка рассматривала детские бутылочки… Какая ирония, на одном прилавке и детские продукты, и противозачаточные средства!

Конечно, она рисковала, когда пришла сюда. Но эта аптека – единственная поблизости, иначе ей пришлось бы ехать в Биг Пайн, поэтому выбора у нее не было. И тот факт, что ее брат – фармацевт, отнюдь не облегчало ситуацию.

Она чуть не рассмеялась, представив себе, что он появится за прилавком и обнаружит свою маленькую сестренку, скромную вдову Триано, выбирающую разноцветные презервативы.

Холли проглотила подступавший смех и в панике схватила ближайшую коробочку. На ней были изображены мужчина и женщина, державшиеся за руки на пляже.

Она поспешно опустила коробочку в свою корзину, спрятав ее среди других предметов, купленных в качестве камуфляжа. Тетрадки для Дэнни, коробка карандашей, шампунь, кое-какие предметы женского туалета. Затем, глубоко вздохнув, она пошла к кассе.

– Холли! Как приятно видеть тебя!

Сердце ее замерло. Она хотела притвориться, что не расслышала его голос, но он поймает ее у выхода. И будет еще хуже – пакетик с презервативами там будет виден всем.

Постаравшись улыбнуться, она обернулась.

– Отец Брискин, рада встретить вас.

– Мы не видели тебя в церкви в воскресенье, – сказал он. – Как идут дела с подготовкой к распродаже?

– Все хорошо. У меня целая тонна вещей!

– Прекрасно, прекрасно. – Он тепло улыбнулся ей. – Я хотел бы поболтать, но опаздываю на встречу.

– О, ничего, – облегченно вздохнула Холли. Но, если отец Брискин и заметил это, то ничем себя не выдал.

Холли снова направилась к кассе.

– О, Холли! Слишком торопишься, чтобы поздороваться с братом? – Широкая рука хлопнула ее по спине.

– Кевин! – Холли чуть не подпрыгнула.

– Извини. – Он улыбнулся. Кудрявые каштановые волосы, веснушки. – Что ты купила? – Он нагнулся и стал шарить в ее корзинке.

– Кевин, ради Бога! – Холли выхватила корзинку из его рук.

– Извини, – повторил он. – Когда придешь на обед, сестричка? Мы не видели тебя уже очень давно.

– Ты же знаешь, как я занята! – ответила она беззаботно. – И еще эта распродажа! У меня совершенно нет времени. Может, на следующей неделе?

– Хорошо. Я позвоню отцу с матерью и Трише, и мы устроим семейное барбекью, ладно?

– Прекрасно. – Он пойдет с ней в кассу, она была в этом уверена. Конечно, ему нет никакого дела до ее сексуальной жизни, но ведь он ее брат!

– О, мистер Паркс! – Подошла Кора Паркер. – Помогите мне, я пытаюсь найти подходящие духи для мамы.

Холли улыбнулась ей.

– Привет, Кора. Кевин, я должна идти, поговорим позже. – Она повернулась и устремилась к кассе, пока Кевин не освободился от Коры.

Ей повезло – у кассы никого не было. Она быстро выложила все содержимое из голубой пластиковой корзинки, пытаясь сохранить спокойствие, как будто покупка презервативов самая обычная для нее вещь.

Молодая женщина за кассой тепло ей улыбнулась.

– Привет, Холли! Помнишь меня?

– М-м-м… – Холли посмотрела на табличку с именем, прикрепленную на левой стороне груди девушки. – Дженни. – Она с недоумением подняла глаза.

Девушка мотнула копной светлых волос.

– Дженни Хайнли, дочка Лоры. Ты присматривала за мной, когда мне было восемь лет.

– Господи! – Холли заморгала. – Маленькая Дженни со скобками и веснушками!

– Это я. – Широкая улыбка обнажила ровный ряд прекрасных зубов. – Нет никаких скобок, и грудь тоже выросла. Я так беспокоилась в то лето, а все, о чем ты мне говорила, сбылось.

– Ну… – Холли обнаружила, что ей нечего сказать. – Это было пятнадцать лет назад.

– Да, – улыбаясь, Дженни стала доставать покупки.

– Холли, ради всего святого. Я не знала, что ты здесь!

Холли закрыла глаза. Потом обернулась.

– Привет, мама.

– Что ты сказала сегодня отцу? – спросила мать. – Он злился, как раненый медведь все утро. – Ее взгляд упал на что-то, лежавшее на столе у кассы. – Ты покупаешь эту марку?

– Какую… марку? – голос Холли внезапно ослаб, и она повернулась посмотреть, на что указывала ее мать.

– Этот шампунь. Меня всегда интересовало, какой он?

– Мне нравится.

Холли облизала губы, осматривая свои покупки. Но коробочки с презервативами там не было. Холли поморгала, посмотрела снова. Как по мановению волшебной палочки, она исчезла. Дженни взяла альбом для раскрашивания, положила его в бумажный пакет с легкой улыбкой.

– Я хотела заехать после обеда, – продолжала ее мать. – Я подобрала кое-что для Лизбет и нашла модель самолета, которую искал Дэнни.