Текст книги "Кровь и Розы (ЛП)"

Автор книги: Лайла Джеймс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

По ее щекам текли слезы, и когда я наконец все это увидела, я громко всхлипнула. Нет, нет. Иисус. Нет, Господи, пожалуйста, помилуй.

Ее обычная ночная рубашка была изорвана, ее обнаженное тело было видно всем. Мужчина лег на ее слабое тело, и я увидела, как он вошел в нее.

Она закрыла глаза, и он засмеялся. Он ударил ее, требуя, чтобы она посмотрела на него. Ее глаза оставались упорно закрыты, и она кусала свои губы слишком сильно; они кровоточили.

Я попыталась пошевелиться, но мужчина, который потащил меня вниз, уперся ногой в мои бедра, удерживая меня. Крик вырвался из моего горла, когда он надавил на мои ушибленные ребра.

«Смотри, маленькая девочка. Вот что с тобой произойдет».

Он плюнул мне в лицо, и я могла только беспомощно смотреть, как этот мужчина встал над телом сестры Грейс. Он держался за свою твердую длину, и я смотрела, как он дрочил, жемчужно-белое вещество покрыло ее лицо.

Он продолжал издеваться над ней, а я молча молилась высшим силам. Молилась, чтобы Он положил конец этой боли и унижению.

«Я буду следующим», – объявил другой мужчина, поднимаясь с безжизненного… бездыханного тела сестры Анны. Он оттолкнул ее мертвое тело. Ее тоже использовали.

Мужчина медленно подошел к сестре Грейс. Я пыталась что-то придумать, но это было бесполезно. В здание просочилось еще больше мужчин, превратив аббатство в кровавую баню.

Я наблюдала, как всех сестер одну за другой использовали… а потом убивали.

«Она молодая, вон та», – присоединился другой голос, указывая на меня.

«Да. Мы приведем ее для Босса».

«Ой, давай. Давайте сначала повеселимся с ней».

«Нет. Босс сказал, что хочет молодую девственную киску».

«Откуда ты знаешь, что она девственница?»

«Потому что все они такие. Это гребаный монастырь. Женщины с чистыми телами, чьи киски никогда не трогали. Эта единственная младшая. По моему мнению, она еще даже не совершеннолетняя.»

Один из мужчин опустился на колени рядом с моим трясущимся телом. Он ухмыльнулся, его желтые зубы и ужасное дыхание вызвали у меня рвоту.

«Могу я хотя бы попробовать ее на вкус? Да брось. Один раз лизну. Я не отниму ее драгоценную девственность. Я просто хочу попробовать эту киску».

«Хорошо. Один раз, засранец.»

Он ухмыльнулся и раздвинул мои ноги. Я пнула его, но он в ответ ударил меня кулаком в живот. Мои глаза расширились от удара, и мое тело сжалось в агонии.

Я чувствовала, как он срывает мои трусики, и смотрела, как его голова опускается между моими ногами. Сестра Грейс закричала от ярости. Я посмотрела на нее, и ее лицо покраснело, когда она смотрела на мужчину у меня между ног.

«Отпусти ее!»

На этот раз она боролась, но ее тело было слишком слабым против этих мужчин. Тот, кто шел по очереди, перевернул ее на живот и поднял на колени, пока ее задница не поднялась в воздух.

«Знаешь, мне не нужны объедки.» Он ужасно засмеялся, когда раздвинул ей ноги пошире. «Они использовали твою киску. Вместо этого я возьму твою задницу. Бьюсь об заклад, она тугая. У тебя никогда не было члена в этой дыре?»

Я почувствовала, как мужчина между моими ногами приближается к моей промежности, а затем я почувствовала его язык на мне.

Он застонал в мою плоть, снова облизывая меня. Мой желудок скривился от отвращения, и в горле поднялась желчь. Не в силах больше терпеть, я закрыла глаза и приветствовала тьму.

Сестры доносили агонические вопли.

И когда я услышала этот голосок, мои глаза резко распахнулись.

«Марияяяяя!»

Маленькая София.

Боже ты мой. НЕТ!

Мужчина между моими ногами давно закончил, но меня все еще удерживал тот, кто вытащил меня из моей комнаты. На этот раз его ботинок оказался прямо между моими ногами, сильно надавливая там, где другой мужчина только что лизал меня ранее.

Он ухмыльнулся, призывая меня драться с ним. Его суровое лицо было моим худшим кошмаром. Он мог бы быть красивым мужчиной… но теперь он был просто уродлив.

Мой взгляд переместился влево, в сторону лестницы. Я смотрела, как другой крупный мужчина тащил Софию вниз. Она так сильно плакала, ее маленькое тельце так сильно тряслось, что я боялась, что она может пораниться.

Она попыталась дотянуться до меня, но мужчина заставил ее замолчать. «Я нашел еще одну молодую».

«Здесь только две. Эта… – Он пнул меня между ног. «И эта маленькая девочка».

Другой голос присоединился к нему. «Здесь ничего не осталось. Мы должны идти. Приведи этих двоих к Боссу, и он решит их судьбу».

Меня потянули за волосы. Краем глаза я увидела, как мужчина, напавший на сестру Грейс сзади, вырвался из ее тела. У нее было сильное кровотечение, а его мужская часть, была теперь мягкая и залита кровью. Она упала на землю, и я с ужасом наблюдала, как мужчина вытащил пистолет и направил его ей в голову.

Выстрел был громче всего, что я когда-либо слышала. Он прошел прямо через мое разбитое сердце, и я услышала крик Софии.

Все, что я знала… исчезло.

Пол аббатства был залит кровью.

Все сестры лежали на земле… использованные… сломленые… истекающие кровью… мертвые.

Они… посвятившие свою жизнь добру других, умерли такой мучительной смертью. Каждое учение, которое проповедовали мне сестры, было ошибочным.

Иногда страдали даже хорошие люди. А иногда больше всего страдали хорошие люди, а плохие продолжали жить своей жизнью. Возмездия не было.

Невинность была воспринята самым жестоким образом. Они взяли сердца двух девушек и повалили их на землю.

Тот, кто держал Софию, обхватил ее волосы кулаком и оторвал ее ноги от пола. «Пошли.»

Она снова попыталась дотянуться до меня, ее маленькие ручки умоляли меня обнять ее. Защитить ее. Я вскочила на ноги, потому что меня тоже потащили за волосы. Мой скальп горел, и я могла только представить, через что проходила маленькая София.

Мне в шею прижали пистолет. Холодное дуло заставило меня задрожать, и я, хромая, пошла вперед.

Мы вышли из здания, и я могла только наблюдать, как мужчина продолжал насмешливо шлепать Софию. Он мог сказать, что я был зол на его действия.

Он сделал это намеренно, чтобы подразнить меня, зная, что я совершенно беспомощна, чтобы спасти маленькую девочку, которая врезалась в мое сердце. Моя маленькая принцесса.

Легкое рычание сорвалось с моих губ, когда он снова ударил ее, прежде чем отпустить. Ее колени сильно ударились о землю, и она вскрикнула, свернувшись в клубок.

Он схватил ее за руки, встряхнул и снова поднял. Его нога дернулась, и я знала, что он собирается ее пнуть.

Я увидела красный.

Не обращая внимания на агонию, пронизывающую мое сломленное тело, я повернулась и схватила пистолет. Его шок был недолгим, когда я сильно ударила его коленом между ног и вырвала пистолет из его руки.

Он упал на землю и закричал, как маленькая девочка. Я получила удовлетворение от его боли и снова ударила его ногой. Раздались крики, но прежде, чем кто-либо успел меня схватить, я направила пистолет на того, кто держал Софию.

Когда все замерли, я сразу поняла, что это лидер этой группы.

Мое зрение затуманилось, и я покачала головой, пытаясь удержаться прямо. Я едва могла встать. Мои колени ослабли, и я сцепила их вместе.

Сделав шаг вперед, я попыталась скрыть дрожь. «Отпусти ее», – прошипела я сквозь стиснутые зубы.

Он улыбнулся в темноте, зловеще сверкнув зубами. «Или что?»

«Я застрелю тебя».

«Давай, кукла».

«Позволь. Ей. Уйти!» – закричала я, делая еще один шаг в его сторону. Пистолет был прямо у него на груди. Я не хотела упустить его сердце.

«Мария», – захныкала она, ее сопение еще больше разбило мне сердце.

«Заставь меня отпустить ее, Мария», – поддразнил он, его губы скривились, когда он произнес мое имя.

Когда я не пошевелилась, мое сердце слишком сильно застучало в груди, он засмеялся. «Ты знаешь, во что она превратится?»

Когда я не ответила, он схватил ее за челюсть и наклонился, слизывая грязный след по ее щеке. «В маленькую игрушку для нас. Прямо как ты».

Я была в ярости, мои пальцы касались спускового крючка.

«Может быть, мы будем наполнять тебя столько раз, что ты сможешь даже выдать нам ребенка или двух. Отлично. Мы будем обучать их так же, как мы научим тебя быть идеальной маленькой рабыней».

Он приподнял бровь. «А эта, она будет идеальной рабыней», – продолжил он, теперь имея в виду Софию.

Это была черта.

Я нажала на курок. Выстрел пронзил мои уши. Сила выстрела пистолета отбросила мое тело назад, и я упала на землю. Мои глаза зажмурились, когда по моему телу прошла новая волна агонии.

Я дышала сквозь боль. Наступила тишина, а затем я услышала смех.

Мои глаза резко открылись, и я хотела бы в этот момент… ослепнуть.

София упала на землю. Безжизненная. Окровавленная. Ее шея была прострелена.

Мужчина, который держал ее, держался за живот и продолжал выть от смеха. Остальные присоединились.

Моя пуля не попала в него.

Моя пуля прошла сквозь шею Софии.

Я убила Софию.

Я убила свою маленькую принцессу.

Я не могла оторвать глаз от сцены передо мной. Мои губы приоткрылись, и я беззвучно вскрикнула. Мои пальцы впились в грязь, и я завыла.

Все мое тело злобно дрожало, и мне было холодно… так холодно… так сильно холодно.

Мужчина подошел ко мне, но я все еще не могла перестать смотреть на Софию. Ее крошечное тело было сломлено. Я сломила ее.

Он взял пистолет из моей руки и ударил дулом в висок. Еще одна жгучая боль поразила меня. Кровь сочилась с моего лба, капала по переносице, и ее холод оставался на моих засохших губах. Я чувствовала ее металлический вкус. Я была вся мокрая и дрожала. Мое дыхание стало резким, прерывистым.

Тьма затуманила мое зрение. И краем глаза я увидела горящее аббатство. Здание горело ярко-красным пламенем. Кто-то оттащил обмякшее тело Софии и бросил ее в бушующий огонь.

Я могла только смотреть.

Я упала… Я упала в бездну тьмы.

Все болело.

Пока всё не перестало болеть.

Тишина.

«Ангел».

Меня раскачивали взад и вперед. «Шшш, Ангел. Держу тебя. Ты в безопасности. У меня есть ты, милый Ангел.»

Сильный голос Льва прорвался сквозь мои воспоминания. Я была у него на коленях, и он прижимал меня, как младенца. Он поцеловал меня в лоб и продолжал шептать мне в уши успокаивающие слова.

Все мое тело тряслось, и мои зубы стучали вместе, как будто мне всё ещё было холодно с того дня.

Рука Льва крепче обняла меня. Он завернул нас в простыню, пытаясь согреть мое дрожащее тело. Он продолжал обнимать меня, как младенца, и я еще больше сжалась в его объятиях.

«Это… была… резня. Они пришли… чтобы… уничтожить… нас. Я потеряла… всё. Я… убила… её.

Глава 14

Лев

Я никогда не понимал значения истинного ужаса до того момента, пока не услышал, как мой Ангел переживала свои воспоминания. Отстраненный взгляд ее глаз, эти безмолвные слезы, текущие по ее румяным бархатным щекам… они меня погубили.

В этот момент Мария показала все свои эмоции. Моя грудь болела, и я почувствовал гнев, смертельную ярость на людей, которые приложили руку к разрушению жизни моего Ангела – ее невинность была забрана в мгновение ока. Я чувствовал глубокую, удивительную потребность отомстить за женщин, у которых отняли честь, прежде чем они так жестоко потеряли свои жизни.

Но из-за слов Марии гнев был лишь щитом от боли. Я чувствовал все, что она чувствовала, и мое сердце сжалось, когда она выпустила первые мучительные рыдания, ее тело тряслось от каждого нападающего воспоминания. Мои эмоции стали неровными, и мои внутренности сжались в узлы.

Я обнял ее тело и посадил к себе на колени, слушая ужасающую историю о том, как она превратилась из счастливой молодой женщины в похищенную и брошенную в клетку, где монстры насмехались снаружи, наблюдая за представлением.

История красоты… до безобразия.

Мир не совсем красивый. Но есть люди, которые не заслуживают прикосновения уродством. Мария была одной из них. Она этого не заслужила.

И я в какой-то мере приложил руку к ее уничтожению.

Я был гребаным Хозяином всего этого. Я владел «Роялистом». Эти люди делали все необходимое, чтобы положить деньги в наши карманы.

Меня не волновало, откуда приходили эти женщины. Меня никогда не заботило, что делается… все, что меня волновало, это процветание моего бизнеса. Все, что меня волновало, это то, что к концу ночи я становился на несколько миллионов богаче.

Я никогда не понимал, что это был кошмар. Что я бессознательно сломал столько невинных душ.

Мои руки сжались вокруг моего Ангела, и я закрыл свои горящие глаза. Дьявол сидел у меня на плечах, шептал мне в уши, пытаясь снова затащить меня в ад. Но я покачал головой. Уже нет.

Это закончилось здесь. Сегодня ночью.

Эта долбаная арена, место, где сидели Господа… всё будет сожжено дотла. Останется только прах, развеянный на открытом воздухе.

Мы с Марией просидели там дольше всего. В конце концов ее слезы прекратились, и ее рыдания превратились в крохотную икоту. Ее дыхание на моей шее было резким. Ее руки обвились вокруг меня так крепко.

Она считала меня своим щитом. Ее защитником. Ее спасителем. Но я не был таковым. Меня тошнило. Какая жестокая судьба.

«… Мария», – сказал я хриплым шепотом. Я прочистил горло, эмоции были тяжелыми.

Ее хватка стала крепче, прежде чем она в конце концов отстранилась и посмотрела мне в лицо. Ее глаза были красными и опухшими. Выражение ее лица было пустым – я ненавидел этот взгляд… это выражение крайней разбитости на ее лице. Я ничего не хотел, кроме как стереть все это.

Она двигалась в моих руках, пока ее бедра не коснулись меня с обеих сторон. Мария обхватила мои щеки руками, и ее губы скривились в грустной улыбке. «Почему ты так выглядишь, Лев?»

Подняв руку, я задержал ее прикосновение. «Как выгляжу?»

«Как будто тебе больно. Мне это не нравится», – сказала она шепотом. Кончики ее пальцев ласкали мою грубую щетину. «Мне не нравится выражение твоего лица. Мне больнее, чем уже было больно».

Блять. Она собиралась убить меня.

Мой Ангел однажды убьет меня. Медленно. Чертовым кинжалом, медленно пронзающим мое открытое сердце, я был бы бессилен остановить ее.

«Лев, к которому я привыкла, он сильный. Он силен. Он не сломлен. Только не этот Лев передо мной».

«Я плохой человек, Ангел», – наконец сказал я.

«Плохой человек с большим сердцем», – прервала она, прежде чем я смог продолжить.

Я невесело рассмеялся. Какая гребаная шутка.

«Милый Ангел, как ты ошибаешься».

Мария приблизилась, пока наши груди не соприкоснулись. Она прижалась ко мне лбом, и я медленно вдохнул, мое тело вздрогнуло, пытаясь сдержать бурлящие эмоции.

«Если бы ты был действительно плохим человеком… твои глаза не были бы сейчас наполнены слезами, Господин».

Я моргнул, меня охватил шок. И тогда я это почувствовал. По моей щеке скатилась единственная долбаная слеза.

Мария быстро поцеловала его, ее губы задержались на моей щеке, что показалось мне очень долгим.

Одна из ее рук отпустила мою щеку и легла на ее обнаженную грудь. Ее пальцы разошлись. Она шептала слова мне в щеку, ее губы ласкали мою кожу. «Твоё сердце колотится. Прямо как у меня. Мне больно. И тебе тоже. Плохой человек с дурными намерениями этого не почувствует».

Я схватил ее за бедра, мои пальцы впились в ее кожу. Она не вздрогнула. Нет, она больше вошла в мое тело, прижимаясь в моим объятиях. Мария погрузилась в меня, и я обнимал её.

Моя челюсть стиснулась, а зубы сжались. Я был зол на себя. «Я вижу, ты пытаешься найти добро в каждом. Но некоторые люди просто уродливы внутри».

«Лев», – выдохнула Мария. Ее губы встретились с моими в легком поцелуе. «Люди не рождаются плохими. Это мир делает нас уродливыми, но каким-то образом глубоко в уголке… там скрыто что-то прекрасное. Не у всех есть такой угол. Но иногда он есть даже у самой уродливой души».

Я Дьявол из ада, Ангел.

Она снова поцеловала меня, и я попробовал ее слезы. Мой Ангел все еще страдала. И это, блядь, выпотрошило меня до глубины души.

«Ангел, я не из тех, кто случайно оказался там той ночью», – начал я.

Она отстранилась, недоуменно нахмурив брови. «Что ты имеешь в виду?»

Ее глаза сфокусировались на мне, пока она ждала, что я продолжу. «Я владею Роялистом. Мне принадлежит это проклятое место, Мария.»

Я ждал реакции, но не получил. Мария склонила голову набок и мгновение спустя кивнула. «Я знаю.»

Я удивленно приподнялся. В моей жизни были темные стороны, которые я пытался скрыть от нее. Я пытался быть ее Прекрасным Принцем… но все время она знала, что я монстр.

«Я слышала, как люди разговаривали той ночью. Валентин тоже. Я знала, кто ты, с самого начала. Я не такая легковерная или наивная, как ты думаешь, Лев. Я прекрасно знаю, кто ты и какой ты мужчина».

Я открыл рот, чтобы возразить, но не смог сложить ни слова. Мария приложила палец к моим губам, заставляя меня замолчать. «Я знаю, что должна ненавидеть тебя. Но я не могу заставить себя сделать это, когда ты спас меня из этого места. Ты подарил мне что-то прекрасное, Господин. И я не могу ненавидеть тебя за это».

Мои руки задрожали, и я прижал их к ее бокам. Прежде чем я успел остановиться, я прижался губами к ее губам. Она без колебаний поцеловала меня. Когда я потребовал контроль, она отдала его мне. Ее губы были пухлыми под моими, и они приоткрылись, когда мой язык провел по их контуру.

«Мария. Я собираюсь положить этому конец, – прорычал я в наш поцелуй.

«Как?» – спросила она, когда мы отстранились. «Как ты закончишь эту игру?»

«Я владею этим клубом. Я могу закрыть его, когда я, блять, захочу, – прошипел я сквозь зубы.

Мария посмотрела на мое признание с грустью. Ее плечи опустились. «Это так просто?»

Нет, не просто. И она знала, что этого не произойдет. Осознание этого тяжким грузом ложилось на нас. Но опять же, я был гребаным королем. Мои слова были законом. Я бы так или иначе нашел способ все это разрушить. Придется ли мне по пути создавать новых врагов, меня не волновало.

Нежное прикосновение Марии к моим щекам вернуло мое внимание к ней. «Лев. Я не хочу, чтобы ты прекращал это, потому что ты думаешь, что это принесет мне мир или сделает меня счастливой… потому что ты думаешь, что это то, чего я хочу. Мне нужно, чтобы ты прекратил это, потому что это правильно. Потому что ты искренне веришь в то, что нужно дать свободу всем этим захваченным душам и спасти любых других будущих жертв этой жестокой игры».

Я крепко сжал ее челюсть. «Я эгоист, Мария. Я думаю о себе, не думая о последствиях своих действий. Я поступаю ради себя. И «Роялист» – результат этого. Я никогда не думал о том, что происходило за кулисами. Блять, я почти не хожу на аукционы или какие-либо мероприятия. Им управляет Валентин, и я знаю только о деньгах, которые попадают на мой банковский счет. Для меня все остальное не имело значения. Я предпочел оставаться слепым ко всему остальному. Но Ангел, я больше не могу оставаться слепым. Не сейчас, когда ты в моей жизни. И особенно когда я надеюсь, что ты будешь со мной, рядом со мной… до конца моего гребаного существования».

Ее губы приоткрылись, и она вздохнула, тихий вздох вырвался из ее горла. «Но…»

«Ты права. Я делаю это, чтобы дать тебе покой. Но я также делаю это, потому что никогда не должно быть другой Марии или Софии, связанной с именем моей Империи».

При упоминании Софии Мария вздрогнула, и выражение ее лица стало болезненным. Ее ногти впились мне в плечи, и она посмотрела вниз. Удрученное выражение ее лица заставило меня слегка встряхнуть ее. Я приподнял ее лицо и удержал там.

«Не отворачивайся от меня. Не прячься».

«Я убила ее…» – прошептала она. Хрупкая душа. Уязвимое сердце. Сломанный Ангел.

«Ты освободила ее».

Ее глаза расширились, и она подавила рыдания, качая головой, отказываясь принять мои слова. «Нет. Я убила ее. Она была бы жива, если бы я не…»

«Она была бы рабыней. Она была бы… мертва. Не живая. Мария, подумай об этом. Действительно подумай, что бы с ней стало, если бы она была жива. Если бы эти люди бросили ее в клетку, как и тебя. Ты спасла ее, черт возьми!» – рявкнул я, когда она продолжала качать головой.

«Перестань думать об этом с твоей точки зрения. Подумай об этом с ее. Черт. Она, наверное, благодарит тебя с небес.»

Мария наклонилась вперед и обняла меня за шею, зарывшись в нее лицом. Она громко рыдала без всякого беспокойства. «Больно, Лев. Это очень ранит. Я скучаю по ней. Я соскучилась по моей маленькой принцессе. Все, что я вижу, это ее кровь. Ее шея… Боже мой. Я не могу перестать это видеть. Снова… и снова в своей голове».

Я держал ее, снова дрожа от ярости. Но Марии не нужно было думать о кровопролитии прямо сейчас. Ей не нужно было знать, что я думал о том, как превратить почву аббатства в темно-красный цвет, когда внутренности тех мужчин будут вырваными лежать на земле, прямо там, где София сделала свой последний вздох. Я собирался повесить каждого из них за гребаный кишечник.

Это будет позже.

Когда ее рыдания превратились в истощенную икоту и тихие вздохи, она отстранилась. Ее глаза были остекленевшими, и я видел в них выражение. Отчаянную потребность. Не похоть. Нет, не то. Это было что-то более глубокое. Что-то гораздо большее.

Прямо сейчас мой Ангел нуждался во мне, чтобы я обнял ее и унял ее боль. Стёр все плохие воспоминания и заменил их новыми. Нашими воспоминаниями. Хорошими. Счастливыми. Мария не заслуживала меньшего.

«Заставь меня забыть, Господин. Заставь все уйти. Пожалуйста.»

«Мария», – начал я, но она оборвала меня.

«Пожалуйста.»

Наши губы снова нашли друг друга, и она качнулась ко мне. Я чувствовал, как моя длина затвердевает, и она ахнула у моих губ, прежде чем застонать, когда я прижался к стыку ее бедер именно там, где она нуждалась во мне.

Мои пальцы обвились вокруг ее шеи, держа ее в своих руках. Ее глаза закрылись, и она сдалась моему прикосновению. Мой большой палец прошелся по краю ее ключицы, и я исследовал тонкие линии ее горла. Когда мои губы добрались до пульсирующей вены, она запрокинула голову и вздохнула одновременно с удовольствием и облегчением.

Другой рукой я обнимал ее обнаженную руку, спину, ласкал ее. «Твоя кожа подобна шелку. Я не могу перестать прикасаться к тебе».

«Никогда не останавливайся. Не останавливайся. Я хочу все».

Пульс на ее шее бился у моих губ, и я продолжал целовать. Когда я добрался до ее груди, я украдкой взглянул на нее. Глаза Марии открылись, и она положила руки мне на затылок, прижимая меня к себе.

Я зажал один сосок губами, и она выгнула мне спину. Во мне горел огонь. С каждым прикосновением он зажигал кремень желания. Снова и снова.

Мария продолжала двигаться, раскачивая бедрами взад и вперед. Одна из ее рук прошла между нами, и она вцепилась в мой твердый член. Я позволил ей ввести меня в ее разгоряченное ядро. Она опустилась на меня, медленно захватывая каждый дюйм меня. Она смаковала этот момент, и я сделал то же самое.

Моя твердость против ее мягкости. Мы подходили. В совершенстве. Красиво. Наши тела представляли собой кусочки головоломки, которые соединялись, подходили и формировались, чтобы создать одно совершенное произведение. Нас.

Я позволил ей задать темп, но моя рука на ее горле сказала нам обоим, кто действительно все контролирует. Мария двигалась медленно, создавая свое и мое удовольствие. Это была медленная, горячая любовь. И в тот момент это было все, что нам нужно.

Мы оба нашли своё освобождение, и я почувствовал, что она на месте. Она тоже не отпускала. Мое сердце забилось быстрее, когда я услышал, как она прошептала мое имя, как молитву.

«Лев».

Если бы кто-нибудь это услышал… они бы подумали, что она стоит на коленях в каком-то благочестивом месте и молится о каком-то спасении высшим силам. Но нет… Я был ее спасением. Я был ее долбанной молитвой.

И я собирался снова все исправить. Мой Ангел не заслужила меньшего.

Глава 15

Лев

3 недели спустя

«Да?» Я хмыкнул, когда ответил на звонок. Я не отрывал глаз от Марии, когда она выходила из моего офиса. Ее идеальная круглая задница покачивалась под платьем, и я чуть не зарычал.

Прежде чем закрыть дверь, она посмотрела через плечо и мило улыбнулась мне. Маленькая шалунья точно знала, что она может сделать с моим членом.

Исаак помолчал, прежде чем заговорить. «Лев. Ты в этом уверен? Ты знаешь, что я с тобой. У тебя также есть поддержка Агрона и Гаврикова. Это, блять, правильный поступок. Но закрытие «Роялиста» дорого обойдется. У тебя уже достаточно врагов».

«Я знаю. Я готов к последствиям».

«Я так не думаю. – Никто из нас не готов, Лев, – пробормотал он.

«Это может не повлиять на нас… нашу Империю, наш бизнес. У нас есть и другие доходы, помимо Роялиста. Но как быть с теми, кто от этого зависит? Ты собираешься по-королевски разозлить их. Солоник без боя не сдастся. Ты знаешь, что это единственное, во что он действительно вложил свои деньги и куда он обналичивал их. Не будем забывать чертовых мексиканцев. Карлос придет за твоей головой. А что насчет японцев?»

Я промолчал. Все эти мысли уже проносились в моей голове. Я вел опасную игру. Я собирался разжечь пожар, который было нелегко потушить.

«Можем ли мы позволить себе видеть их всех нашими врагами?» Исаак продолжил.

«Да. Это того стоит», – ответил я.

«Если они откажутся? Попытаются устроить драку?»

Я схватил свой стакан и налил остаток скотча себе в горло. Оно горело, и я это приветствовал. «Убей их. Пусть это будет предупреждением».

Исаак вздохнул. «Хорошо. Тогда я позову их на встречу. Собери всех сотрудников в одном месте, и будет сделано объявление. Мы начнем оттуда».

«Хм.»

Я посмотрел на пустой стакан. Так ли себя чувствовала Мария? Когда она оказалась в этих клетках? Опустошенной.

«Как Мария?» – спросил Исаак с любопытством и легким беспокойством.

Я подумал о том, как она просыпалась, смеялась и намеренно щекотала меня волосами этим утром, чтобы разбудить меня. Я подумал о ее поцелуях и о том, как она улыбалась мне после завтрака.

Или накануне вечером, как она бросилась ко мне в объятия, когда я пришел домой. «Я скучала по тебе», – прошептала она.

В ее голубых глазах больше не было ни тьмы, ни тени. Они были чистыми… они были красивыми. Они зажигались каждое утро, когда она просыпалась.

«Она счастлива», – ответил я.

«Хорошо. А ты?»

Я закрыл глаза, мое сердце колотилось. «Я думаю… Я тоже счастлив».

«Тогда я думаю, это того стоит».

«Исаак, дело сделано?» – спросил я, зная, что этот разговор подходит к концу.

«Да. Я только что проверил. Деньги на твоем счете», – ответил он. Я мог сказать, что он ухмылялся. Дерьмо. Ему это нравилось так же, как и мне.

«Это не связано с нами?» – спросил я, откидываясь на спинку стула и закидывая ноги через стол. Я скрестил лодыжки и ждал его ответа.

«Ты сейчас серьезно сомневаешься в моих способностях?»

«Ну да. Сомневаюсь. У тебя проблемы?»

«Ублюдок.»

Я ухмыльнулся. «Хочешь сказать это мне в лицо?»

«Я скажу. Когда я приеду домой. Блять. Я скучаю по дому.»

При виде его грустной дилеммы в моей груди раздался смешок. «Ты переживешь».

Мы повесили трубку, и я посмотрел в потолок. Мои губы дернулись в очередной ухмылке. Валентин просто стал беднее.

Деньги, которые я заплатил за Марию как рабыню… Я просто забрал их обратно. Почти вдвое больше. Исаак поиграл с числами. Просто чтобы Солоник не заподозрил ничего.

Я всегда хотел вернуть эти деньги. Я купил своего Ангела, чтобы благополучно вытащить ее из этой ада. Но я бы не стал оценивать ее ценность по тому, сколько я за нее заплатил. Она стоила намного больше, чем несколько миллионов.

Я сделал так много ошибок в своей жизни. Я брал вещи, которые мне не принадлежали. Я совершал жестокие поступки. Я плохой человек.

Но мой Ангел была лучшим, что когда-либо случалось со мной. Она никогда не станет очередной ошибкой.

Та ночь стоила больше тысячи ночей. И я бы не испортил её.

Моя милая Мария вышла за пределы стен моей души. Она была зацелована днями и ночами, это самое первое прикосновение, которое происходило каждый день… каждый раз, это долгое прекрасное прикосновение двух противоположностей, целующих друг друга. Она была этим для меня. Она была моим прекрасным звездным светом – Ангелом – и я буду продолжать греться в свете ее ореола до конца наших дней.

Она стоила намного больше. Она была достойна мира у своих ног.

Марии было предначертано быть моей Королевой всё это время.

Глава 16

Мария

6 месяцев спустя

Когда машина остановилась, мы с Леной вышли с покупками. Она практически бросилась к двери, и я засмеялся, пытаясь ее догнать.

«Поторопись», – крикнула она. «Я хочу переодеться до того, как Борис вернется домой».

Я не могла не покачать головой от волнения. Борис и Лена были вместе долгое время, но по-прежнему были очень влюблены. Медовый месяц, как любила выражаться Лена, никогда не заканчивался для них, даже после почти четырех лет совместной жизни. Мне нравилось ловить их во время их маленьких украденных моментов, когда они думали, что за ними никто не наблюдает. Было приятно наблюдать, как Борис меняется, когда Лена находилась возле него. Его жесткое выражение лица, щит, который он носил каждый раз, таяли, и на этом месте появлялся нежный взгляд для его Лены.

Я думаю, что их любовь была редкостью.

Моя улыбка стала шире, и мое сердце забилось сильнее. Бабочки в моем животе увеличивались, когда я думала о Льве и о себе. Насколько мы были похожи и насколько выросла моя любовь ко Льву за те месяцы, что мы были вместе.

Эти зарождающиеся во мне чувства продолжали нарастать с каждым днем. Каждый раз, когда я была рядом со Львом, я совершенно терялась в нем. Он полностью поймал меня в свою заманчивую ловушку. Лев Иваншов был опасен. Он был убийцей. Он был холоден. Он был твоим худшим кошмаром. О, но каким прекрасным кошмаром он был.

Я научилась любить это так же сильно, как любила его хорошие стороны. Нельзя было любить только половину чьей-то души.

Лена втянула меня в дом, вернув мое внимание к себе. Она пошевелила бедрами и подмигнула. «Ему понравится это новое нижнее белье. А красный – его любимый цвет на мне».

«Я могу сказать это точно. Потому что ты купила три разных набора. Все красные».

Лена пожала плечами и почти застенчиво прикусила губу. Но я знала другое. Она была немного шалунья и любила играть с Борисом. Она знала каждую его кнопку и собиралась нажать их все сегодня вечером. Борис снова сделал предложение накануне вечером. На этот раз правильно. Она сказала да. Сегодняшний вечер был для нее способом отпраздновать.

Мы с Леной приближались к парадной лестнице, когда внезапно остановились. Перед нами появился Исаак, преграждая нам путь. Наш смех утих от выражения его лица.

«Где вы были обе?» – отрезал он. «Вы вышли одни».

Сразу же по моему телу прошло чувство беспокойства. Суровый взгляд, который он на нас бросил, сказал, что он сходил с ума.

О Боже. Я сразу поняла, о чем идет речь. Как, и я просто знал. Как будто что-то щелкнуло в моей голове, и я просто поняла. У меня скрутило живот, и я в ужасе закрыла глаза.