Текст книги "Кровь и Розы (ЛП)"

Автор книги: Лайла Джеймс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

Его голова поднялась, и наши взгляды встретились. Между нами прошла тысяча недосказанных слов.

Спасибо, Господин. За то, что спас меня той ночью. За то, что поймал меня в свою ловушку и дал мне крылья Ангела.

***

Мои пальцы ласкали лоб Алессио, и я наблюдала, как мое прикосновение убаюкивает его. Он прижался к моей груди и мечтательно вздохнул. Мой ребенок. Мой сладкий мальчик.

Я улыбнулась, вспомнив наш разговор всего несколько часов назад. Он спросил, почему Лев называл меня Ангелом. Мой милый мальчик был сбит с толку.

От поцелуя Льва у меня перехватило дыхание, и я прижалась к нему. На мгновение я забыла, что наш сын был там и смотрел. Лев отстранился и прижался лбом к моему.

«Я скучал по тебе, Ангел, – прошептал он. Его не было всего несколько часов. Мы вместе пообедали, а потом он быстро оттрахал меня возле стены своего офиса, прежде чем уйти.

Моя улыбка стала шире, и я сказала, что тоже скучала по нему, когда нас прервал Алессио.

«Папа, почему ты называешь мамочку «Ангел»?»

Мы оба уставились на Алессио. Мой муж засмеялся, и я почувствовала, как мои щеки вспыхнули от румянца.

Лев присел, и я слушала, как он спросил Алессио, что, по его мнению, означает «Ангел». Я увидела его маленькую складку на лбу от замешательства, а затем он ответил что-то об ангелах, являющихся посланниками Бога. Помощниками. Спасителями.

Лев кивнул и затем дал свое небольшое объяснение. Наше собственное значение слова Ангел. Причина Льва, почему я была его Ангелом. Сейчас и всегда.

«Верно. Но Ангел – это еще и милый, добрый, заботливый и спокойный человек. Самая красивая женщина на планете. Та, которая потрясающая во всех отношениях. Ангел – это девушка, которая заставляет твое сердце биться чаще, когда входит в комнату. Девушка, которая тебе нужна, куда бы ты ни пошел. Девушка, которая заставляет тебя хотеть стать лучше. Ангел – это твоя скала. Человек, которого ты любишь всем сердцем. Человек, без которого ты не видишь себя живым».

Мы снова пошли туда. Этот скорбный танец моего сердца.

Когда Лев посмотрел вверх, встретившись с моими голубыми глазами своими серыми, что-то зашевелилось глубоко внутри меня при виде любви и защиты в его взгляде.

«Я люблю тебя», – сказала я. А потом я притянула нашего сына к себе и обняла.

«И однажды ты найдешь своего Ангела», – прошептала я.

Алессио все еще выглядел смущенным. Он был слишком молод, чтобы понимать значение, силу этого слова. Я слушала, как он возражал против того факта, что он считал меня своим Ангелом.

О, ты мало знаешь, мой милый мальчик.

Я покачала головой. «Твой Ангел где-то тебя ждет. И когда найдешь ее, никогда не отпускай».

Руки Льва схватили мои, и наши пальцы переплелись. «Потому что, если ты ее потеряешь, ты навсегда останешься неполноценным», – добавил он.

Я смотрела, как Алессио на секунду задумался над нашими словами, прежде чем он кивнул. Лев стащил меня с дивана и сел, прежде чем усадить к себе на колени. Он уткнулся носом в мою шею, и я хихикнула, когда его грубая щетина пощекотала мою кожу. Я положила голову ему на плечи, и он прижал меня к себе.

Он внимательно слушал меня, когда я рассказывала о своем дне и о том, как маленькое озорное трио – Мэдди, Алессио и Виктор – доставляло нам с Леной проблемы весь день. Виктор, сын Исаака, был всего на несколько недель старше Алессио. Он был с нами с тех пор, как ему было всего два месяца, после того как мать оставила его. После четырех выкидышей у Лены наконец родилась Мэдди. Тот день был одним из самых счастливых в имении. Эти трое были неразлучны.

Сегодня мы нашли Виктора, свисающего вниз головой с дерева, думая, что он Тарзан, прежде чем он упал на голову. Эти трое всегда находили что-то новое, о чем мы беспокоились.

Однако я не могла просить больше ни о чем. У меня было все, что я хотела, прямо здесь. Это было счастье. Быть женой Льва и матерью его детей.

Телефон Льва зазвонил и вытащил нас из пузыря. Он поднял трубку и слушал человека, говорящего с другой стороны. Я догадалась, что это Борис или Исаак. Это злобное, убийственное выражение его лица сказало мне, что всё очень плохо. Он повесил трубку и разочарованно зарычал. Я потерла ему грудь, зная, что мое прикосновение всегда может его успокоить.

С годами Империя Льва росла. Он был в десять раз сильнее, чем семь лет назад. Ему принадлежало более половины Нью-Йорка, и его бизнес продолжал расширяться на другие территории и страны. Гостиницы. Рестораны. Самые крупные предприятия – все они так или иначе связаны с именем Иваншова.

Его собственная империя, которую невозможно было разрушить.

А в преисподней? Лев Иваншов был Королем. Имя, которого следует бояться. Имя, от которого люди склонялись в знак уважения.

«Что случилось?» – спросила я, когда он промолчал.

Лев глубоко вздохнул и встретился со мной глазами. «Я должен позаботиться о некоторых вещах».

Я кивнула, понимая, что он имел в виду. Я встала с его колен, и он тоже встал. Обняв меня, он крепко прижал к себе. Его дыхание коснулось моих губ, прежде чем он заключил их в долгий крепкий поцелуй. Он поцеловал меня с такой страстью, с такой любовью – и это было все, что мне нужно в тот момент.

Когда он отстранился, его серые глаза и суровое выражение лица заставили меня вздрогнуть. Этот человек… он был Господином. Больше не мой милый любовник.

«Это только на день. Это будет быстро. Блять. Я могу даже вернуться к утру. Обещаю, я не уйду слишком надолго. Иди спать, а когда проснешься, я буду рядом с тобой», – сказал он.

Я снова молча кивнула. Я смотрела, как он присел и разговаривал с Алессио. Мое сердце стало тяжелым, и я почти умоляла его не оставлять нас сегодня вечером.

Когда Лев снова встал, он взял меня за руку. Я посмотрела на наши переплетенные пальцы, и он сжал мою руку. Он снова притянул меня к себе, прежде чем подарить последний глубокий поцелуй. Я растворилась в его объятиях, но он отстранился слишком быстро, что мне не понравилось. «Люблю тебя, Ангел».

«Я тоже тебя люблю, Лев», – прошептала я в ответ. Мой подбородок дрожал, и я так старалась не плакать. Наша дочь била меня ногой в живот, словно чувствуя мою грусть.

Лев начал уходить, но я крепче сжала его руку, отказываясь отпускать.

Пока мне не пришлось.

Я держалась изо всех сил, пока расстояние между нами не увеличивалось, и наши пальцы больше не касались друг друга.

После кратчайшей секунды и взгляда, который так много говорил между нами, мы отпустили.

А потом он ушел.

Слова Льва эхом разносились в моих ушах. Потому что если ты ее потеряешь, ты навсегда останешься неполноценным. Я все еще помнила, как он посмотрел на меня, когда произнес эти слова. Я хотела, чтобы он не уезжал сегодня вечером.

С тяжелым сердцем я отпустила его. И сегодня была одна из тех немногих ночей, когда мне приходилось спать одной без мужа. Если бы только он был здесь прямо сейчас. Я скучала по нему. Я скучала по его прикосновениям. Его улыбке. Его смеху. Его сладких поцелуях. Его горячих глаз, которые были только для меня. Как бы мне ни нравилось, когда мой муж трахал меня, мне также нравилось, когда он занимался со мной сладкой любовью.

Я закрыла глаза и мечтала оказаться в теплых объятиях Льва.

Пока не осталось ничего безопасного и теплого.

Мой прекрасный кокон разлетелся вдребезги, когда меня разбудил громкий хлопок, и я резко села.

Выстрелы.

Были крики.

Это напомнило мне ту ночь.

В ту ночь, когда меня забрали… в ту ночь, когда я смотрела, как на моих глазах горит аббатство.

Послышались звуки выстрелов. Больше криков. Ярость. Гнев. Боль. Я почти отчетливо могла видеть кровопролитие, происходящее за моими закрытыми дверьми.

С каждым громким ударом, с каждым криком – у меня отваливался осколок сердца, и у меня внутри текла кровь.

История могла жестоко повторяться.

Глава 22

Лена

Я вышла из ванной, приняла свежий душ и нашла Бориса на кровати с газетой на коленях. Он поднял голову и уставился на меня своими великолепными темными глазами. Он был без рубашки, и даже спустя столько лет я была потрясена. Боже, он был сексуальным и аппетитным.

Он подмигнул, и мое сердце растаяло. Мои трусики тоже. Как всегда. Так на меня влиял мой муж. Я присоединилась к нему в постели. Он отбросил газету и перевернулся, пока я не оказалась под ним. Я рухнула на матрас, наслаждаясь ощущением его веса на мне.

«Я скучал по тебе», – сказал он. Я замурлыкала в ответ. Мы были в разлуке всего шесть часов, но он был прав. Я тоже скучала по нему. Борис улыбнулся и опустил голову. Его губы мягко коснулись моих, и я застонала. Он медленно провел языком по моему рту. Я ахнула, и он скользнул языком внутрь, мягко касаясь моего. Мой муж целовал меня медленно, не так настойчиво, как несколько часов назад.

Наши языки соединились, и я застонала. Я почувствовала, как он посасывает мой язык, и больше наклонилась к нему. Мои трусики уже промокли, и мне просто нужно было, чтобы он… прикоснулся ко мне больше. Мое тело двинулось под ним, и он усмехнулся. «Так нетерпелива».

Борис предостерегающе прикусил мои губы, и его грудь задрожала от низкого дразнящего рычания.

«Борис», – вздохнула я ему в рот.

Его поцелуи были пламенем, который обжигал меня изнутри, и я не хотела, чтобы он останавливался. Я чувствовала его каждой своей порой. Я вдохнула его, чувствуя его влияние. Его присутствие успокаивало меня. Всегда. Когда бы я ни была беспокойной, моя душа искала его. И когда я находила Бориса, каждое тревожное чувство растворялось в успокаивающей волне. Он уравновешивал меня, и я нашла способ уравновесить его. Раньше он был злым на весь мир человеком. Борис ненавидел всех… всё. Он был сумасшедшим. А потом я нашла его, и это было волшебно.

Мы нашли свою маленькую сказку.

«Мне нравится, когда ты так смотришь на меня», – нежно сказал он, прежде чем снова поцеловать меня.

«Как, например?»

«Как будто ты любишь меня. Как будто я единственный».

Положив ладонь на его щеку, я погладила его по бороде. «Да, Борис. Ты всё для меня. И я хочу, чтобы ты всегда это помнил».

Он улыбнулся той маленькой улыбкой, которую дарил только мне и Мэдди. «Я не могу забыть, когда ты напоминаешь мне… сто раз в день. Даешь или берешь. Будь то утренний поцелуй, когда ты меня будишь. Или тот особенный поцелуй в душе, который так любит мой член. Мне еще больше нравится, когда ты смотришь на меня своими дразнящими глазами и шепчешь, что я люблю тебя, прежде чем взять меня в рот».

Мы были женаты семь лет. Были парой больше десяти лет, но он точно знал, как заставить меня покраснеть. Его слова зажгли во мне огонь, как не мог никто другой. Для него было так много женщин, но он выбрал меня. Для меня было так много мужчин, но я выбрала его.

Мы выбрали друг друга.

«Я думаю, что я эмоциональная», – прошептала я.

«Когда ты не эмоциональная – вот в чем вопрос, детка».

Я хлопнула его по груди, и он засмеялся. «С тех пор как у тебя появилась Мэдди, ты – ходячая эмоция, Лена. Не то чтобы я жаловался. На самом деле, нет.»

Я послала ему насмешливый взгляд. «Кто вообще хотел меня обрюхатить? Кто поставил перед собой задачу наполнять меня спермой каждый час ежедневно? Кто пихал подушку под мою задницу и поднимал мои ноги вверх, потому что ему нужно было чтобы его сперма пустила корни?»

Мои пальцы пробежались по его груди, и я ущипнула его за сосок. Борис зашипел. «Я уверена, что это был не мальчик по вызову и не парень у бассейна», – усмехнулась я.

Его черные глаза сузились, а губы приподнялись в небольшом рычании. Вот он. Мой чрезмерно собственнический муж. Его хватка усилилась вокруг моих бедер, и он прижался своим телом к моему, заставляя мои ноги разойтись, и тяжело устроился между моими бедрами.

«Я», – прорычал он. «Это был я. Я тебя трахнул. Это был мой член в твоей изнывающей киске. Я наполнил тебя и дал тебе нашего ребенка. Не какой-нибудь тупой мальчик по вызову или парень у бассейна, который не знает, как использовать свой член».

Он впилась взглядом, и на этот раз засмеялась я. Я закусила губы и закашлялась, пытаясь скрыть смех. Борис наконец потерял взгляд, и его губы скривились в улыбке. Наклонившись, его губы коснулись моих. «Спасибо. За то, что подарила мне нашу дочь», – пробормотал он мне в губы.

От его слов у меня в груди появилась тяжесть. В течение многих лет всегда чего-то не хватало. Частицы нашей души. Я пыталась не позволить этому поглотить меня. Борис пытался меня осчастливить и сказал, что ему не нужен ребенок. Но я видела всё каждый раз, когда он смотрел на Алессио или Виктора. И его тихие слезы были самыми громкими каждый раз, когда мы теряли ребенка. Я слышала их глубиной души, даже когда они были просто наполнены тишиной. «Спасибо тебе. За то, что не отказался от меня. За то, что все еще веришь в нас». Я могла слышать, насколько тяжелым был мой голос в конце.

Мэдди была нашим пятым ребенком.

До нее мы потеряли четырех младенцев. После четвертого раза я истекла кровью… Я сдалась. Я плакала. Я была в ярости. И я больше ничего не сказала.

Лишь несколько лет спустя мы с Борисом наконец решили попробовать еще раз. Нам было страшно. У меня болело сердце, когда я узнала, что беременна. Я боялась быть счастливой. Но прошли месяцы, а я не истекла кровью. Я почувствовала, как пинается мой ребенок. Как будто я снова могла дышать, и впервые с тех пор, как я узнала, что ношу Мэдди, я улыбнулась. Мария была счастлива. Мы все были счастливы. Это было почти как афродизиак.

«Я никогда не откажусь от тебя, Лена. Я также никогда не позволю тебе уйти», – сказал он, прежде чем его поцелуй стал настойчивым и страстным.

Я улыбнулась его поцелую. «Ты милый.»

«О, я покажу тебе милого».

Я простонала от обещания, потому что знала, что в том, что он собирался со мной сделать, нет ничего милого.

Наша одежда исчезла, пока наши обнаженные тела не были прижаты друг к другу, чувствуя тепло друг друга. Его рука прошла между нами, и моя спина выгнулась, когда он играл с моим влажным ядром. Он просунул внутрь палец, а затем два, мурлыкая при этом. Мои опухшие складки плотнее сжались вокруг его пальцев, и он точно знал, где ко мне прикоснуться, где находятся мои сладкие чувствительные точки. Его губы нашли мои чувствительные соски, и он дразнил меня, царапая и кусая зубами.

Его большой палец нащупал мой клитор, и он нажал, а затем повернул правильным образом, сводя меня с ума. Мои ноги дрожали, и я тяжело дышала. Мой живот сжался, и мои внутренности содрогнулись от небольшого оргазма.

Борис поднес пальцы к моим губам, и он ждал, его глаза были темными и нуждающимися, они держали меня в этот момент. Я высосала сок из его пальцев и почувствовала, как его длина дёрнулась между моими раздвинутыми бедрами. Он прижался ко мне сильнее, и я захныкала, когда он протиснулся в мой вход.

«Моё место прямо здесь, детка», – прошептал он мне на ухо, зарывшись глубоко внутрь.

Мои руки оторвались от простыни, и я царапнула его спину, когда он вошел в меня. «Ты чувствуешься чертовски хорошо». Его стоны наполнили мои уши, и мои стоны наполнили комнату. Его толчки участились, и я сдалась этому… ему.

Я приподняла бедра, требуя большего. Борис зашипел от удовольствия, прежде чем выйти. Я захныкала о потере, но он быстро перевернул меня и задрал мою задницу. Как бы он ни любил смотреть мне в глаза, занимаясь любовью со мной, ему также нравилось, когда я стояла на коленях и моя задница стояла перед ним.

Одним сильным толчком он снова оказался внутри меня. Борис легко вошел внутрь, и я чувствовала свою влажность. Его член казался таким большим… так глубоко проникающим, когда он заключил себя в ножны до самого конца. Мое дыхание было поверхностным, и я знала, что у него перехватило дыхание. Его бедра дернулись против моих, и он стал сильнее в меня вколачиваться. С каждым ударом я двигалась против него, заставляя стонать и сводила его с ума. Мое тело начало покалывать, и я почувствовала, что снова кончаю. Мои пальцы цеплялись за постельное белье, и я вскрикивала при каждом сильном толчке.

Борис полез между моими бедрами, и его большой палец снова нащупал мой чувствительный клитор. Он потянул за мой маленький твердый бугорок и одновременно врезался в меня. Мой крик заполнил комнату, и я почувствовала, как теку, выжимая из него соки.

Его толчки стали настойчивыми, и довольно скоро он присоединился ко мне. Его соки наполнили меня, и мои глаза закрылись.

Сквозь туманную дымку я почувствовала, как его губы целуют мне плечи. Он поместил туда четыре сладких поцелуя. И я улыбнулась.

Четыре поцелуя. Я точно знала, где его губы касались. На моем плече были вытатуированы четыре черных воробья, глубоко укоренившиеся во мне. Мои дети всегда будут со мной.

Четыре красивых воробья. Я никогда не хотела добавлять еще одного. Я не могла пережить еще одну потерю.

Борис упал на кровать рядом со мной, и я перешла в его объятия. Половина моего тела накрыла его, и он крепко обнимал меня. Я вдохнула его аромат, чувствуя себя в его объятиях в безопасности и любимой.

Я люблю тебя.

***

Я проснулась, вздрогнув. Слышался громкий хлопок, а затем крики. Ужасающие, болезненные крики. Мои глаза расширились, и я села. Моя рука потянулась к Борису, но он уже встал. Мое сердце забилось при виде него, быстро натягивающего штаны и рубашку.

«Борис», – тихо сказала я.

Его глаза метнулись, и они удержали меня на месте. Между нами прошли тысячи невысказанных слов. Слезы наполнились моими глазами, и я медленно покачала головой. Мой желудок сжался, а легкие сжались до такой степени, что я не могла дышать. Имение подверглось нападению. Боже, нет. Этого не могло быть.

Еще один резкий хлопок потряс меня, и я вскочила с кровати. Транс между мной и Борисом исчез. Я подошла к нему в тот же момент, когда он потянулся за своим пистолетом. Одной рукой он прижал меня к щеке. «Все будет хорошо», – быстро сказал он.

В горле стало тяжело. «Не оставляй меня», – прошептала я.

«Лена…» – прорычал Борис.

Я не могла пошевелиться. Я действительно не могла говорить. Я чувствовала себя… онемевшей. Опустошенной.

«Пожалуйста.»

Его темные глаза смотрели в мою плачущую душу. А потом покачал головой. «Выведи Мэдди из ее комнаты и спрячьтесь. Не выходи, Лена».

«Не оставляй меня», – снова сказала я. Разве он не слышал, как мое сердце разбивается? Почему бы ему не посмотреть в мои умоляющие глаза и не остаться?

«Лена!» – рявкнул он, теперь тряся мои плечи. Я видела любовь в его глазах. Я видела там боль. Его глаза говорили мне, что он не хочет уходить, но его долг сказал иначе. Я также видела страх в тех глазах, которые я так любила.

Неописуемый страх скатился в мою душу. Он был напуган. Борис Иваншов никогда не боялся. Ничего и никого.

«Малышка. Мне нужно, чтобы ты сейчас была сильной. Мне нужно, чтобы ты меня выслушала. Возьми Мэдди и Виктора и спрячься. Они оба в соседней комнате. Не выходи из этой комнаты. Открой примыкающую дверь и возьми их. Выключи свет и спрячьтесь в ванной».

Я начала качать головой. Почему он не слушал меня? Не оставляй меня!

Он вложил пистолет мне в ладонь. «Если кто-то входит, стреляй первой. Не задавай вопросов. Не говори. Не жди. Ты стреляй».

Боль. Это все, что я чувствовала. Это… так больно.

«Борис…»

Я крепче сжала его руку, когда он попытался отпустить. Он издал болезненный звук в глубине своего горла, и мой подбородок дрожал от усилия, чтобы не закричать или всхлипнуть. Его пальцы переплелись со мной. Он сжал мою руку, и я подавила рыдание.

Притянув меня ближе, он подарил мне сладчайший поцелуй.

А потом он отпустил.

Я потянулась к нему, но он отступил на шаг. Нет.

Наши взгляды встретились. Я люблю тебя, сказал он.

Не уходи! Пожалуйста, не уходи, сказала я. Не оставляй меня. Не покидай нас. Останься. Пожалуйста.

Но момент снова был прерван звуком выстрела. Борис больше на меня не взглянул, но обернулся. Я смотрела, как мой муж уходит и выходит из нашей комнаты.

Прямо в объятия кровопролития.

Единственная слезинка беззвучно скатилась по моей щеке. Останься со мной, умоляла я. Но было слишком поздно.

Он ушел. Мое сердце плакало. Моя душа истекала кровью и рыдала.

Я никогда не хотела добавлять себе на кожу еще одного воробья. Но… судьба была жестока.

Молчание заполнило мои уши, а затем я услышала его голос. Его клятвы в тот день, когда он сделал меня своей.

Ты горишь. Ты бесконтрольная. Ты милая и дикая. У тебя есть сердце бури и душа любви. Ты огонь. И ты все, что я люблю. Ты и я… навсегда, детка.

Как мало мы знали… вечность не существует, точно так же, как сказки были просто глупыми мечтами.

Глава 23

Мария

«Мамочка?»

Голос моего милого мальчика вернул меня в настоящее, и мой страх взлетел до небес. Моя кровь застыла, и мои глаза расширились от понимания. Если что-нибудь случится с Алессио…

Нет, я покачала головой. Я не позволю, чтобы с моим сыном что-нибудь случилось. Недолго думая, я уже вытаскивала его из постели. Времени не было. Крики стали громче. Выстрелы звучали ближе.

«Мама, что происходит?» – спросил Алессио дрожащим голосом.

Мои легкие сжались, и я не знала, что сказать моему маленькому мальчику, как унять его страх. Боже, Лев… ты где? Ты нужен нам.

Я опустилась на колени перед Алессио. Мой живот сжался, а потом моя девочка замерла, как будто спряталась. Я оглядела комнату, ища место, где бы спрятать Алессио. Все мое тело дрожало, и все мои внутренности были переплетены узлами. Мой взгляд упал на кровать.

Еще один громкий выстрел раздался сквозь стены поместья. «Алессио, слушай меня внимательно. Я хочу, чтобы ты спрятался под кроватью. Хорошо?»

Я слышала дрожь в голосе, панику. У меня упал живот, и мои легкие сжались. «Что бы ни случилось, что бы ты ни увидел или услышал, ты не выходишь. Ты понимаешь?» – прошептала я, схватив его за плечи и слегка встряхнув, когда он не ответил. Я ненавидела выражение ужаса в его голубых глазах, тех же глазах, что и мои, – глазах, которые так любил Лев.

При мысли о Льве я подавила рыдания. Я не могла умереть сегодня. Нет, просто не могла. Что будет со Львом? Я была его Ангелом. Я нужна ему. Мы были нужны друг другу.

Наконец Алессио кивнул, и я вздохнула с облегчением. Он будет в безопасности. Я бы удостоверилась в этом, даже если бы это было последнее, что я сделаю. Слезы жгли мне глаза. Я старалась не плакать, не желая больше пугать и беспокоить Алессио, но слезы скатились по моим щекам, прежде чем я смогла их остановить. Это были самые тяжелые слезы, которые я когда-либо испытывала.

Притянув Алессио к груди, я крепко прижала его. Так плотно. Хотела бы я заключить его в свои объятия и защитить от этого кровавого, испорченного мира. Я засыпала его лицо поцелуями. Его пухлые щеки. Его глаза. Его нос. Его лоб. Я не могла перестать любить своего милого мальчика. Глубоко внутри я боялась, что это будет последний раз, когда я смогу держать своего ребенка на руках.

Когда я отстранилась, Алессио крепко сжал мои запястья своими ручонками. Его хватка усилилась. Он был таким сильным для своего юного возраста. Не было ошибки, он был Иваншов.

«Мамочка, а ты? Почему я прячусь под кроватью?» – медленно спросил он.

Хотела бы я дать ответы для тебя, мой милый мальчик. Но я этого не сделаю.

Раздался еще один громкий выстрел, и на этот раз все мое тело содрогнулось. Я снова вспомнила ту ночь. Нет. Нет. Стой, Мария. Подумай об Алессио. Подумайте о своей девочке. Твоя маленькая принцесса. Мне нужно быть сильной ради своих детей. Я не могла сейчас потерять рассудок; Я не могла снова стать той сломленной девушкой.

Нет. Я была Королевой Льва. И Королева никогда не съеживалась от страха.

«Алессио. Не задавай мне вопросов, ладно? Пожалуйста, детка, просто послушай маму. Спрячьтесь под кроватью и не выходи. Не раньше, чем тебя будут искать папа, Лена или Исаак», – сказала я. В моем голосе слышалось отчаяние. Алессио открыл было рот, чтобы возразить; Я видела это в его глазах. Я покачала головой, и он замолчал.

«Пожалуйста, мой малыш. Пообещай маме, что не выйдешь», – умоляла я на этот раз.

Алессио наконец кивнул, и на этот раз я заплакала. Снова притянув его к груди, я в последний раз поцеловала его в лоб, прежде чем прошептать: «Я люблю тебя. Я так сильно тебя люблю, мой милый мальчик. Никогда этого не забывай.»

Когда мы разошлись, я услышала шум ближе к двери. Они были прямо снаружи. Я слышала Бориса. Он что-то громко проревел. Я слышала бой с другой стороны. Мое сердце учащенно забилось, и оно тяжело, почти болезненно стучало по моей грудной клетке.

Я быстро подтолкнула Алессио к кровати. «Иди, мой малыш. Не выходи. Не шуми – ни за что. Ты слышишь меня?» Он залез под высокую кровать, и я стянула углы простыней вниз, чтобы он был полностью скрыт от глаз.

Я разлучилась со своим милым мальчиком. Мне внезапно стало плохо, и мое горло начало закрываться. Когда я встала, дверь распахнулась. Мое сердце колотилось, и я на кратчайшую секунду закрыла глаза. Мое дыхание прерывалось.

Тебе никогда не придется ничего делать без меня. Мы всегда будем вместе, Ангел.

Подняв руку, я подавила мучительный крик. Где ты, Лев? Пожалуйста вернись.

Злоумышленник цокнул позади меня. Глубоко вздохнув, я повернулась к нему. Злодей моего долго и счастливо.

Мой взгляд нашел его лицо, и мир с визгом остановился. Все стало пугающе тихо. Темное облако окутало мой когда-то счастливый пузырь. Моя кровь застыла, и мои глаза расширились при виде знакомого лица. Мои руки стали липкими, а сердце сжалось.

«Мария. Как приятно снова тебя видеть.»

Тот голос. Однажды он не давал мне покоя. Много лет назад он приходил ко мне в кошмарах. Это было лицо, которое я видела за решеткой своей клетки, когда он упивался моими страданиями и бросал в меня куски хлеба.

«Альфредо», – ответила я удивительно холодным и жестким голосом. Этот человек был частью моих страданий. Он сидел там в красивом костюме и, смеясь, наблюдал, как я ломаюсь.

Я увидела Бориса позади Альфредо. Его лицо было суровым, в синяках и кровоточило. Он казался запыхавшимся, его широкая грудь вздымалась, а лицо искажалось от боли с каждым затрудненным вдохом. Я могла сказать, что он прошел через ад, чтобы быть здесь. Но прежде чем я успела с легким облегчением радоваться присутствию Бориса, все вокруг меня рассыпалось. Мое сердце загремело, а затем разлетелось на части от звука выстрела, а затем Борис безвольно упал на пол.

НЕТ!

Я хотела кричать. Мои губы приоткрылись, но моя агония была молчаливой.

Альфредо ухмыльнулся, его лицо было маской зла. «Я удивлен, что Лев оставил тебя без защиты».

Ты сильнее, чем думаешь, Мария.

Я подняла подбородок и посмотрела в его черные бездушные глаза. «Почему ты здесь?» – спросила я.

«Ты точно знаешь, почему я здесь, милая Мария».

Милая Мария.

Сладкая рабыня.

Желчь поднялась у меня в горле, и мне внезапно захотелось вырвать. Меня тошнило.

Встань на колени и соси мой член, сладкая рабыня.

Воспоминания обрушились на меня с такой болью, что я чуть не согнулась пополам. Мой взгляд упал на кинжал в его руке, и я увидела эмблему. Эмблема итальянцев. Абандонато.

Альфредо Абандонато.

О Боже.

Мои глаза расширились от осознания. Но ох, как я опоздала. Так поздно. Очень глупо.

Моя голова поднялась, и наши глаза встретились. Он засмеялся холодным безжалостным смехом. Он видел это в моих глазах. Он видел это в глубине моей души. Он знал, что я поняла это. Только я опоздала на восемь лет.

Альфредо был там… когда я принадлежала Валентину. Он приходил в дом Солоника, на маленькие вечеринки, которые он время от времени устраивал, чтобы показать свои коллекции рабынь.

Альфредо принимал участие в этих вечеринках. Он был активным членом этого общества.

Но Альфредо был итальянцем. Он был Боссом. Ему нельзя было там быть. Итальянцы и русские никогда не пересекались.

Мое сердце колотилось, и я ненадолго закрыла глаза. О, Лев.

Солоник предал Русских.

Он был в партнерстве с Альфредо. Валентин спланировал это – это. Он был вдохновителем.

«Слишком поздно, не так ли?» Альфредо цокнул с притворной грустью. «Теперь Лев никогда не узнает правды».

Его насмешливые слова ранили. Боже, как было больно. Так плохо. В меня вонзались острые ножи, продирая дыры в моей душе и оставляя истекать кровью.

Я не ответила. Возмущенный моим молчанием, как всегда – он хотел моих слез, моих криков агонии – Альфредо подался вперед и схватил меня за волосы.

Его черные глаза были жесткими и холодными. Я видела в них смерть. Мою смерть.

Он плюнул мне в лицо, его кулак болезненно потянул мои волосы, прежде чем яростно оттолкнул меня. Мои ноги подкосились подо мной, и я сильно упала. Мой живот ударился о землю, и на этот раз я закричала. Моя принцесса.

Я зажмурилась, когда неописуемая боль прошла через каждый дюйм моего тела. Но не это было больнее всего. В носу покалывало, стало тяжело дышать. Меня окутала тьма. Больше всего ранило мрачное и горькое осознание того, что выхода… нет.

Краем глаза я увидела, как Алессио пытается двинуться, пытаясь прийти мне на помощь. Мой милый защитник. Он был так похож на своего отца.

Я слегка покачала головой, безмолвно умоляя его, и он остался на месте. Я видела его слезы. Я видела, как плакал мой милый мальчик, и мои слезы покатились.

Обернувшись, я все еще лежала на полу, держась за живот и взглянула на человека, который мог стать моей погибелью. Я умоляла его, хотя это было последнее, что я хотела сделать. Я умоляла дьявола, потому что я не хотела оставлять своего Льва.

«Пожалуйста, не делай этого. Я молю тебя. Сжалься.»

Его смех разнесся по комнате, и я вздрогнула, подавляя свои крики. Он опустился на колени рядом со мной, и его грязные руки коснулись меня. Его пальцы провели линию вверх по моей шее, моей челюсти, а затем он грубо провел пальцем по моим губам.

Затем его прикосновение продолжилось вниз, к моей груди. Он обвел вокруг моего соска, и мне захотелось выколоть ему глаза. Альфредо соблазнительно приподнял бровь и до боли ущипнул меня за сосок, и я вскрикнула.

«Я могу проявить к тебе милосердие, если ты согласишься пойти со мной. Будешь моей шлюхой, и тогда, может быть, я проявлю к тебе милосердие».

Я уронила голову на пол и уставилась в потолок. Мое тело было холодным и онемевшим, эмоции были в смятении. Мое разбитое сердце было похоже на разбитую вазу, вокруг разбросаны все хрупкие осколки. Разбитые очки пронзили мою душу почти насмешливо.

Льву и раньше удавалось собирать разбитые осколки моего сердца. Он медленно собирал их вместе. Это была не идеальная форма, но для нас она была достаточно идеальной.

Но теперь… эти разбитые осколки? Их нельзя было исправить или собрать вместе.

Они горели ярким пламенем, пока не осталось ничего, кроме их пепла.