Текст книги "Мафиози и его Ангел. Книга 1. Лайла Джеймс"

Автор книги: Лайла Джеймс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)

«Привет», прошептала она.

«Привет», – тихо ответила я.

Она молча смотрела на меня несколько секунд, а затем фыркнула. Мои глаза расширились, когда я увидела ее глаза, полные слез.

«Никогда больше так не делай», – сказала она, быстро смахивая слезы, которые текли по ее щекам.

«Мэдди.» Моя грудь казалась невероятно сжатой при виде ее плача.

«Ты… знаешь… как тяжело это было… видеть тебя такой. Найти тебя в таком состоянии?» Она плакала.

Я закрыла глаза, потому что вина охватила мое сердце и тело.

«Ты никогда не сможешь сделать это снова, Айла. Ты не можешь.»

«Мне жаль.»

Мэдди откинула волосы с лица и вытерла упавшие слезы.

«Айла, мы можем помочь. Ты просто должна это сказать. Поговори со мной. Пожалуйста. Я не могу видеть тебя такой. Ты этого не заслуживаешь. Позволь нам помочь, – прошептала она, ее рука медленно двигалась вверх, она лежала на моей голове. Она рассеянно похлопала меня по волосам, ее глаза все еще смотрели на меня. «Прости меня.»

Простить? Почему её надо было прощать? Я смущенно моргнула, и она грустно отвернулась.

«Я должна была понять. Я должна была заметить, но вместо этого я позволила себе поверить, что ты была счастлива. Я должна была быть там с тобой.»

«Ты неправа.» Когда я наконец села, я взяла руку Мэдди в свою. «Я была счастлива», – призналась я. «Я была самой счастливой. И ты дала мне это. Вы. Лена. Aлессио.»

Она посмотрела на меня в замешательстве, ее глаза выражали подозрение. Казалось, она пытается найти какие-то намеки, что я лгу. Но я не лгала. Это были самые верные слова, которые я когда-либо говорила.

Сильно сглотнув, я ухватилась за небольшую решимость внутри себя. «У меня был кошмар прошлой ночью.»

Может быть, я могла бы сказать ей. Не всю правду. Но часть её. Может быть, тогда она поймет.

«Я мало что помню, но это было ужасно. Это было плохо. Это так больно, – прошептала я. «Даже когда я проснулась, это не покинуло меня. Я просто хотела, чтобы кошмар ушел. Я просто хотела тишины.»

Ее глаза были широко открыты, а рот открылся от удивления. «У тебя много таких кошмаров?» – мягко спросила она, ее лицо смягчилось, когда она посмотрела на меня печальными глазами.

Я смотрела на нее, но смотрела мимо нее, когда передо мной вспыхивали изображения моих кошмаров. «Да. Большую часть времени» я прошептала, мой голос звучал немного потерянно. И это именно то, что я чувствовала. Потерянная. Я не знала, где я была больше. Я не знала, что чувствовать или хотеть. «У меня их не было некоторое время. Но прошлой ночью они вернулись», – призналась я. Единственной причиной, по которой мне не снились кошмары, был Алессио. Из-за его пиджака. Но мой покой был оторван от меня.

«Есть ли причина, почему они пропадают и возвращаются снова?» Спросила Мэдди, ее тон был осторожным. Ее пальцы были обернуты вокруг моих, и она успокаивающе терла их.

Пожав плечами, я отвела взгляд, избегая зрительного контакта с ней. Это был мой секрет. Я не могла ей сказать. Это звучало жалко даже в моей голове. Я могла только представить, как плохо это будет звучать для Мэдди.

«Хорошо», сказала она. Я была благодарна, что она не давила. «Спасибо что сказала мне.» Она сжимала мою руку в утешительной манере.

Я молча кивнула.

«Айла, ты всегда можешь поговорить со мной. Я здесь ради тебя. Поэтому, когда ты будешь готова, я буду ждать. Я не собираюсь давить. Это твой выбор. Но знай, что я здесь для тебя. Не только я, но и мама и Алессио тоже. И все остальные.» Мэдди наклонилась вперед и поцеловала меня в лоб. «В конце темного туннеля всегда есть свет», – прошептала она, прежде чем отступить. От ее слов у меня перехватило дыхание, и слезы снова наполнили мои глаза.

«Мэдди.» Я фыркнула.

«Тссс, я здесь», – сказала она, обнимая меня. Я уткнулась головой в ее плечи и заплакала. Я плакала в течение многих лет от боли, которую навязывали мне. Я плакала от мучительной жизни, которую мне пришлось прожить. Я плакала от моей безнадежности.

И я плакала за доброту, которую мне показывали. Они должны были быть моими врагами, но вместо этого они показали мне больше добра, чем я когда-либо видела за всю свою жизнь.

«Спасибо», – задохнулась я, когда Мэдди успокаивающе потерла мою спину.

«Все нормально. Все будет хорошо. С тобой все будет хорошо, – прошептала она мягким голосом, сочувствующим.

Я не знала, сколько прошло времени. Но к тому времени, когда мои слезы высохли, я чувствовала себя полностью истощенной. Но было легче. Мое сердце не болело так сильно, и я могла дышать лучше. Спокойнее.

Отстраняясь от Мэдди, я вытерла слезы, когда она одарила меня маленькой ободряющей улыбкой.

«Ты, должно быть, голодна», – сказала она, меняя тему. Я была благодарна за ее понимание. Я кивнула и положила ладонь на живот.

«Немного», – ответила я.

«Ладно. Крепко держись. Я принесу тебе твой завтрак.»

«Подожди», – позвала я, когда она была рядом с дверью. Мэдди остановилась и снова повернулась ко мне.

Нервно кусая губы, я отталкиваю несколько прядей волос от лица. «Где Лена?» Я спросила, наконец озвучивая вопрос, который я боялась задать.

Мэдди потеряла улыбку. «Мама внизу. Когда я пойду вниз, я дам ей знать, что ты не спишь. Она поднимется так быстро, что у тебя не будет времени моргнуть.»

«Она злится?» я знала, что разочаровала и причинила им боль своими действиями. Но я не хотела, чтобы Лена на меня злилась.

Мэдди быстро покачала головой, ее глаза расширились от моего вопроса. «Нет», выдохнула она. «Никогда. Айла, мама так волновалась. Она будет счастлива, что ты не спишь. Она никогда не сможет злиться на тебя.»

«Хорошо», – ответила я, мое сердце снова стало спокойным.

Мэдди еще раз улыбнулась мне и подмигнула. «Я сейчас вернусь.»

«Ладно.»

Глава 35

Я избегала смотреть на ванну, когда выключила свет и вышла из неё. Она была безупречно чистой, но я не хотела, чтобы воспоминания вернулись.

Подойдя к своей кровати, я села на край. Солнце садилось, и оно проникало светло-оранжевым светом в комнату, наполняя ее безмятежностью.

Несмотря на то, что я провела большую часть дня во сне, я все еще чувствовала усталость. После того, как Мэдди принесла мне завтрак, подошла Лена. Выражение ее лица разбило мне сердце. Она ругала меня. Она плакала. Мы плакали вместе.

А потом она уговорила лечь меня на кровать, и ее сладкий поющий голос усыпил меня. Ее руки утешительно гладили меня по волосам, и когда я уснула, на моих губах растянулась легкая улыбка.

Возможно Алессио был прав.

Может быть, я была любима. Я отчаянно хотела в это поверить.

Стук в дверь вырвал меня из моих мыслей. «Да?» я крикнула, глядя на неё.

Дверь медленно открылась, и я увидела, как вошел Николай.

«Как ты себя чувствуешь?» спросил он, его тон бесстрастный, как всегда.

«Хорошо…»

Что он здесь делал?

«Действительно?» он вопросительно склонил голову в сторону,и выжидательно уставился на меня. Я положила руки на кровать и рассеянно рисовала ней узоры. Его присутствие заставило комнату выглядеть меньше, и его темный интенсивный взгляд вызвал дрожь по моему позвоночнику.

«Я… чувствую себя лучше», – поправила я себя. Он кивнул и не сводил с меня глаз. Николай на секунду задумался, прежде чем шагнул вперед и остановился передо мной.

Капли пота покатились по моей спине, когда моя нервозность возросла. Почему он здесь? Он пришел насмехаться надо мной? Эта мысль заставила меня съежиться.

Мы молча смотрели друг на друга, а затем он начал двигаться. Не сводя с меня глаз, он снял пиджак и положил его на стул рядом с собой. Мои глаза расширились, когда я увидела, как он начинает расстегивать свою белую рубашку.

«Что…»

«Ты знаешь, откуда у меня этот шрам?» спросил он, подняв руку, указывая на своё лицо. Я оторвала взгляд от его груди и подняла глаза. Его глаза были пустыми, но губы сжались в жесткую линию.

Большую часть времени я даже не обращала внимания на шрам на его лице. Вероятно, потому, что я всегда избегала смотреть на его холодное и злое лицо. Но теперь, когда он указал на свой шрам, я уставилась на него. Шрам пробегал от его правой брови до подбородка. Он был глубоким и был похож на сморщенную линию.

Должно быть было очень больно. Я вздрогнула от этой мысли, но мне стало интересно, как он его получил.

Когда я наконец покачала головой на его вопрос, он кивнул и продолжил расстегивать рубашку. Николай отвернулся от меня, показывая мне свою спину, поворачиваясь лицом к противоположной стене. В одно мгновение он снял рубашку.

Подняв руку, я прикрыла рот, задыхаясь от его вида.

«Боже мой», – выдохнула я.

Его спина была покрыта шрамами. Они выглядели старыми, но ни один из них не исчез. Некоторые были длинными и глубокими. Агония, через которую он, должно быть, прошел.

Я видела, как мышцы его спины сжались, когда его тело напряглось от моего вздоха. Николай повернулся ко мне, и я застонала, на этот раз слезы ослепили мое зрение.

Его грудь и живот тоже были покрыты шрамами.

«Как?» я выпалила.

«Шесть лет назад меня схватили итальянцы. Они держали меня в плену почти четыре недели, мучая меня днем ​​и ночью. Им нужна была информация.»

Мое сердце замерло от его слов, и я попыталась успокоить свое дыхание. Итальянцы? О Боже. Нет, не еще один.

Скольких людей моя семья уничтожила?

«А ты? Я имею в виду, ты что-нибудь сказал?» я прошептала, не сводя глаз с его шрамов на груди.

Когда я услышала, как он ухмыляется, мои глаза расширились. Он посмотрел на меня так, будто я сошла с ума. Покачав головой, он вздохнул. «Нет, Айла. Я ничего не сказал. Я бы взял пулю за Алессио. Ты действительно думаешь, что я предам его?»

Нет, я не думала, что он предаст его. Николай был холодным и жестким. Он казался бесчувственным, но из того, что я увидела за короткое время, он был верным. И защищал Алессио.

Когда он сказал, что примет пулю за Алессио, я поверила ему. Он выглядел гордым, когда произносил слова.

«Я был едва жив, когда Алессио и другие нашли меня. Из-за сильной кровопотери, повреждения нервов и отека мозга я находился в коме три недели». Николай остановился и глубоко вздохнул. «Когда я проснулся, мне пришлось снова научиться ходить. А через два дня мне поставили диагноз ПТСР».

Мое сердце разбилось от его признания. Я не ожидала этого. Несмотря на то, что выражение его лица стало жестким, я увидела вспышку боли в его глазах. И слезы, которые накапливались в моих, свободно потекли по моим щекам. Глаза Николая расширились при виде моих слез, и я увидела, как его горло почти болезненно сжалось, когда он тяжело сглотнул.

«Кошмары, галлюцинации, глубокий гнев, депрессия и ненависть к себе. Они стали постоянными в моей жизни, – продолжил он, отводя глаза от моих.

Его боль говорила со мной. Потому что я знала, на что это похоже.

«Я помню, как направил пистолет к виску и хотел покончить с этим», – сказал он.

Нет.

«Но Алессио отговорил меня от этого. Виктор. Феникс. Артур. Лена. Они все были там. Они заботились. Я живу сегодня из-за них», – сказал он.

Когда выражение его лица смягчилось, холодный взгляд исчез с его лица, я глубоко вздохнула.

«Ты, должно быть, удивлена, почему я говорю тебе это?» он резко рассмеялся, а затем покачал головой. «Я говорю тебе это, потому что я хочу, чтобы ты знала, что я понимаю. Что бы ты ни переживала, я понимаю. Мы понимаем. Никто не идеален в этом особняке. У некоторых из нас болезненное прошлое, а у других менее болезненное. Но мы знаем. Мы понимаем. И мы хотим помочь».

Николай был человеком немногословным, и для него было тяжело, сказать это мне, и у меня перехватило дыхание.

Может быть, они поймут, но я все еще была дочерью врага.

Может быть, если бы я была кем-то другим, возможно, если бы я не была Абандонато, это не имело бы значения. Но будут ли они чувствовать то же самое, если узнают, что я дочь Альфредо? Итальянка? Та самая семья, которую они так ненавидели.

«Я не знаю, через что ты прошла. Но если ты зашла так далеко, значит, ты боец. Ты не слабая, – продолжил он удивительно мягким голосом.

Николай медленно двинулся ко мне и остановился в нескольких дюймах. Он был так близко, что его ноги почти касались моих. Я нервно сглотнула, и из своего сидячего положения мне пришлось откинуть голову назад, чтобы взглянуть на него. Он был настолько высок, что моя макушка головы доходила только до его живота. Николай возвышался надо мной, когда я смотрела на него со слезами на глазах.

Его черные темные глаза были интенсивными и пронзительными, их невозможно было прочитать, и они блестели в лучах заката.

Мои глаза расширились, когда я почувствовала что-то теплое на моей руке. Я быстро посмотрела на его руку, аккуратно положенную на мои бинты. Он потер большим пальцем вперед и назад, заставив мой живот перевернуться.

«Ты стоишь больше этого», – прошептал он.

При его словах я вспомнила, что сказал Алессио сегодня утром. Его голос прозвенел в моей голове. «Ты стоишь больше, чем думаешь». Я подняла руку и прикрыла рот, когда всхлипнула.

«Ты боец, Айла. Так что продолжай бороться. Не сдавайся сейчас.» В последний раз он нежно погладил меня по руке, затем убрал руку и отступил назад.

Он тихо ушел, и я продолжала плакать, мои глаза все еще были прикованы к перевязанной руке.

Я никогда не думала о себе как о бойце. Я была слабой. Сломанной.

Но он назвал меня бойцом. Он был прав, я зашла так далеко. Я пережила годы пыток, так почему я сдалась сейчас?

Я легла на кровать и уставилась в потолок, а слезы продолжали катиться по моим щекам.

«Ты стоишь больше, чем думаешь».

Голос Алессио постоянно повторялся в моей голове. У меня были Мэдди, Лена, Алессио ... и Николай. Они понимали меня. Они не задавали вопросов. Они просто приняли меня.

Может быть, я что-то значу, думала я.

Я не знала, сколько времени прошло, но я все еще была в своих мыслях, когда услышала еще один стук в дверь. Сидя на кровати, я крикнула: «Входите».

Дверь открылась, и вошла Мэдди с широкой улыбкой на лице. И в ее руках был большой букет розовых цветов.

"Как ты себя чувствуешь?" спросила она весело.

«Хорошо», – ответила я, глядя на цветы. Они были такими красивыми. Указав на них, я с любопытством посмотрел на Мэдди: «Что ты с ними делаешь?»

Ее карие глаза сверкнули, и она снова улыбнулась мне. «Они для тебя, глупая».

«Для меня?» я спросила, удивленная.

«Ага. Это розовые каллы, – ответила она, подходя к моей тумбочке. Мэдди достала другие цветы, чтобы поставить эти.

«Они такие красивые.» Я не могла отвести от них глаз.

Мэдди остановилась на том, что делала, и повернулась ко мне. «Алессио купил их для тебя», медленно сказала она. «Он сказал, чтобы ты выздоравливала скорее».

Моя спина выпрямилась от ее слов. Я в шоке посмотрела на нее, мои глаза наполнились вопросами. Она улыбнулась и кивнула.

Протянув руки, я прошептала: «Могу ли я подержать их?»

Она дала мне цветы. Как только мои пальцы обхватили стебли, я поднесла их ближе к себе и вдохнула сладкий запах. Пахло свежестью. Сладостью.

Но это было не то, что заставило мое сердце биться.

Никто никогда не дарил мне цветы раньше. Никто.

Но Алессио купил мне цветы. Он был первым, кто подарил мне цветы. Самые красивые цветы на свете.

Мое сердце вздрогнуло, и я не смогла сдержать крошечную улыбку, которая растянулась на моих губах. Это была маленькая и слабая, но улыбка тем не менее.

«Они такие красивые», – снова прошептала я, прижимая букет к груди.

«Я знаю», – прошептала Мэдди в ответ.

Я посмотрела на нее, и она улыбнулась, глядя прямо мне в глаза: «На этот раз я согласна с его выбором». Она что-то пробормотала себе под нос, что я не поняла, но я не обратила на это внимания.

Все, что меня волновало, это букет цветов, который я держала в руке. Снова поднесла их к своему лицу, я вдохнула их сладкий запах.

Ты любима. Ты важна.

Голос Алессио прозвенел в моей голове, когда я закрыла глаза.

Когда он впервые сказал мне эти слова, я их ненавидела. Я ненавидела его. Они глубоко врезались в мое сердце, причиняя мне боль. И все же в этот самый момент те же слова принесли мне покой.

Глава 36

Aлессио

Я прошел по всему офису, мой разум наполнился Айлой. Она была всем, о чем я мог думать за весь этот чертов день. Я не мог избавиться от ее лица. Ее хрупкого тела, когда я держал ее на руках, ее кровь окружала нас.

Я заперся в офисе, поэтому у меня не было соблазна помчаться к Айле. Ей нужно время, сказал я себе. Но было трудно быть вдали от нее, когда все, чего я хотел, это предложить утешение.

Я просто хотел, чтобы она открылась, но она оставалась упрямой.

Когда раздался стук в дверь, я зарычал на человека, который хотел войти. Дверь открылась, и я обернулся, и увидел, как входит Николай.

«И как?» я потребовал ответа, когда он закрыл дверь. «Она что-нибудь сказала?»

Лицо Николая было пустым, его брови сошлись, когда он бесстрастно посмотрел на меня. Он покачал головой на мой вопрос и затем вздохнул.

Когда Айла закрылась от меня, отказываясь слушать то, что я сказал, я подумал, что, возможно, она поговорит с Николаем, если он скажет ей, через что он прошел. Он был человеком немногословным. Он ненавидел говорить о том, что случилось, но я знал, что он не откажет мне. Как только я выложил свою мысль, Николай кивнул и ушел, ничего не сказав.

У меня были надежды, что, возможно, Айла откроется. Если не мне или Мэдди, может быть, Николаю. Но она явно не собиралась.

«Ничего вообще?» Сделав шаг назад, я прислонился к столу и скрестил руки на груди.

«Нет, босс. Я пытался, но она не готова. Я не думаю, что она будет готова в ближайшее время», – ответил Николай.

Я почувствовал намек на понимание от его тона. Ему потребовались годы, чтобы наконец преодолеть его ПТСР, и даже сейчас он не был полностью восстановлен.

«Нам просто нужно дать ей время», продолжил он, его голос немного смягчился. Если был кто-то, кто понимал Айлу до глубины души, то это был Николай.

Я выругался про себя, в отчаянии провел рукой по волосам.

«Мы не можем давить на нее слишком сильно».

«Я знаю это», – сказал я, глядя на него.

«Что ты будешь делать сейчас?» спросил он с любопытством.

И это был вопрос, на который у меня не было ответа. Я был потерян в том, что делать или как действовать с Айлой. Она была настолько хрупкой, что я боялся сделать шаг, который в конечном итоге причинит ей боль. Или, что еще хуже, она закроется сильнее.

«Я не знаю», – честно ответил я. Он не ответил мне. Комната наполнилась напряжением, и я повернулся к Николаю спиной, а лицом к большому окну, выходившему на задний двор.

«Но я это выясню», – сказал я убежденно.

«Я нужен тебе для чего-то еще?» Николай спросил.

Покачав головой, я освободил его. «Нет. Ты можешь уйти.»

Я положил обе руки на стол и наклонился вперед. «Что я собираюсь делать с тобой, Айла?» Я прошептал, мои глаза сосредоточились на окне.

После нескольких минут пристального взгляда я выпрямился и пожал плечами, прежде чем покинуть комнату. Мой план состоял в том, чтобы спуститься вниз поужинать, но вместо этого, когда я приблизился к лестнице, мои шаги пошатнулись.

Посмотрев справа, я уставился в коридор, ведущий в комнату Айлы. Это было заманчиво. Я провел целый день вдали от нее, и теперь я стоял всего в нескольких шагах.

Но что, если она не хочет меня видеть?

Разочаровавшись от неуверенности, я сжал пальцы в кулаки и шагнул вниз по лестнице, но затем остановился.

«Да пошло оно всё!» я зашипел, прежде чем вернуться и направиться к комнате Айлы. Остановившись перед ее дверью, я глубоко вздохнул и быстро выдохнул, прежде чем постучать в дверь. Мое сердце стало биться быстрее, когда я ждал ее ответа.

Черт! Я нервничал?

С трудом сглотнув, я начал думать, что это плохая идея. Я отошел от двери и уже собирался уходить, когда услышал ее сладкий голос.

«Войдите.»

Это решило всё. Этого слова и ее мягкого голоса было достаточно, чтобы остановить меня от побега. Положив руку на ручку, я медленно открыл дверь и вошел внутрь.

Я обнаружил, что Айла сидит на кровати, одеяло покрывает ее ноги и она задумчиво смотрит на стены. Ее голова резко обернулась ко мне, когда я вошел в комнату.

«Алессио», прошептала она, ее губы едва двигались.

«Айла». Мы смотрели друг на друга, мы оба потеряли дар речи.

Инстинктивно я сделал шаг вперед и подошел ближе, остановившись возле ее кровати. Ее зеленые глаза удивленно моргнули, и она нервно облизнула губы.

Я прочистил горло и тихо спросил: «Как ты себя чувствуешь?»

«Лучше», быстро ответила она. Я был удивлен, что она даже ответила. Я не думал, что она ответит. Подняв голову в сторону, я вопросительно уставился на нее. Она отвела глаза от моих и посмотрела на свои колени, ее пальцы скручивали одеяло.

«Ты уже поела?» я спросил, когда почувствовал, что воздух вокруг нас становится напряженным. Я хотел увидеть ее, но не знал, что сказать. Ничто в этой женщине не имело для меня никакого смысла, и мои реакции на нее тоже не имели смысла. Она смущала меня. И мои противоречивые чувства только запутали меня.

Айла кивнула. «Я обедала немного поздно. Так что я не голодна».

«Ладно.»

Айла снова замолчала, и на этот раз я не знал, что сказать. Поэтому я прочистил горло еще раз и начал отходить от ее кровати. Ее голова резко поднялась, и я увидел, как ее тело слегка двигается вперед. Ее рот открылся, чтобы сказать что-то, но затем она закрыла его.

«Я просто хотел посмотреть, как у тебя дела», – мягко сказал я, не спуская с нее глаз. «Я должен идти. Тебе следует отдохнуть.»

Плечи Айлы опустились, и она кивнула, ее глаза стали печальнее.

Мои брови сошлись. Разве она не хотела, чтобы я ушел? Но когда она ничего не сказала, я вздохнул и обернулся.

Как только я сделал шаг, ее голос остановил меня. «Подожди», тихо сказала она. Повернувшись, я снова столкнулся с ней.

«Да?» Озадаченный ее внезапной просьбой, я просто кивнул в ее направлении, любопытно, что она скажет мне.

Ее рука поднялась к ее горлу, и затем несколько прядей волос упали на ее глаза , ее руки слегка дрожали от нервозности. Я видел, как она сглотнула несколько раз с видимым усилием, пытаясь снова найти свой голос. Я ждал, на удивление терпеливо.

«Я… хочу поблагодарить… я имею в виду…» Она запнулась из-за своих слов, сильно заикаясь над каждым. Айла быстро захлопнула рот, и ее губы образовали жесткую линию. Ее брови нахмурились, и она выглядела несколько расстроенной.

Айла закрыла глаза и сделала несколько глубоких вдохов. Она вздохнула и снова открыла глаза. «Спасибо за цветы», сказала она так быстро, что я чуть не пропустил это.

Ее щеки окрасились в красивый оттенок красного, и ее взгляд упал. Она вытерала руки об одеяло снова и снова, пока ждала.

Но я был полностью потерян.

Цветы?

О чем, черт возьми, она говорит?

«Цветы?» я повторил, не совсем уверен в том, что она только что сказала. Почему она благодарила меня за цветы?

«Да», сказала она, кивая в сторону тумбочки. Я проследил за ее глазами и увидел несколько розовых цветов в вазе. Они были прекрасны.

Но они были не от меня.

«Мэдди сказала, что ты купил их для меня. Они такие красивые, – тихо пробормотала Айла, заставляя меня снова повернуться к ней.

Мэдди? Блядь. Эта девушка. О чем, черт возьми, она думала? Моя челюсть дернулась в гневе. На этот раз она перешагнула границы.

«Большое спасибо», – снова прошептала Айла, глядя на меня. Выражение ее лица захватило мое дыхание. Её зеленые глаза мерцали, лицо смягчилось, щеки покраснели.

При ее сладких словах и мягком выражении я не мог заставить себя сказать ей правду.

«Точно. Цветы. Я рад, что они тебе нравятся», – сказал я.

«Нравятся», – выдохнула она, снова оглядываясь на цветы, и на уголках ее губ появилась легкая улыбка.

Айла пристально посмотрела на цветы, и когда она не обернулась, я медленно отступил. «Я должен идти.»

«Хорошо», прошептала она.

«Ладно.» После того, как я взглянул на нее последний раз, я оторвал взгляд. Я быстро вышел из ее комнаты, и как только дверь за мной закрылась, я позволил гневу разгореться.

«Мэдди», – прошипел я.

Быстро отойдя от комнаты Айлы, я спустился вниз прямо на кухню, где знал, что найду Мэдди.

С каждым моим шагом я злился на ложь, которую она скормила Айле. Войдя на кухню, я громко огрызнулся, мой голос резонировал с моим раздражением и яростью.

«Мэдди!»

Она подпрыгнула и, задохнувшись, повернулась, ее рука в шоке прижалась к ее груди. Ее глаза расширились, но когда она увидела меня, ее плечи с облегчением опустились. «Ты напугал меня до чертиков».

«Алессио, что не так?», – спросила Лена, подходя к дочери.

«Я должен поговорить с Мэдди», – прорычал я.

Лена нахмурилась, и она встретилась с Мэдди взглядом. «Что ты сделала?»

«Я? Я ничего не сделала, – ответила она, ее голос скрипел, притворяясь невиновной.

Сделав шаг вперед, я схватил ее за руку и начал вытаскивать из кухни. Я услышал, как Лена вздохнула позади меня, и она проворчала: «Ну вот опять».

Я толкнул Мэдди в стену, мои пальцы все еще крепко держали ее руку. «Ты делаешь мне больно, Алессио».

Я отпустил ее, и она потерла руку, глядя на меня. «Будет синяк завтра».

Мне было похер.

«Не испытывай меня сейчас, Мэдди. Почему ты солгала Айле?» я выпалил ей в лицо.

«Ах, это.» Она закатила глаза.

Широко улыбнувшись, она положила руку мне на грудь и похлопала меня. «Я разберусь с этим. Просто оставь это мне. У меня все запланировано. Свадьба. Дети.»

Я в шоке уставился на нее. «Мэдди», – предупредил я.

«Алессио.»

«Достаточно! Я покончил с твоим дерьмом.» Указывая пальцем на нее, я впился взглядом, когда тело вибрировало от силы моего гнева.

«Нет. Ты прекрати!» она упрекнула, глядя так же яростно. Если бы она была одним из моих мужчин, мои пальцы уже обвились бы вокруг ее шеи. Ей повезло, я считал ее сестрой, а не той, кто работала на меня. Мэдди знала, что ей может сойти с рук все, поэтому она использовала это в качестве своего преимущества. Каждый. Гребаный. Раз.

«Почему ты такой упрямый? Что ты пытаешься скрыть, а? Свои чувства?» сердито прошипела она. «Знаешь, что? Очень поздно. Тебе следовало подумать об этом, прежде чем позволить Айле дотронуться до пианино. Как только она сыграла для тебя, ты отдался ей.»

Каждое слово было как нож для моего сердца. И это разозлило меня. Я начал прерывать, но она продолжала, ее голос дрожал от гнева.

«Думаешь, я не знаю? Она играет на пианино каждую ночь. Для тебя. Тебе не всё равно, Алессио, но ты пытаешься это скрыть. Прекрати это. Просто прекрати и, блядь, признайся на этот раз, что тебе не все равно. Почему это так сложно? Хватит прятаться за своим гневом.»

Я нахмурился сильнее и огрызнулся: «Мэдди!» Мой голос звучал громче, чем я ожидал, и ее глаза расширились. Она скрестила руки на груди, закрыв рот. «Ты не говоришь мне, что делать. Это не твое дело. И я хочу, чтобы ты держалась подальше от этого.»

Она оставалась тихой, ее рот сжался в тонкую линию. Я отошел от нее и в отчаянии ущипнул себя за переносицу, прежде чем перевести дух в долгий вдох.

Ее слова только разозлили меня, потому что они были правдой.

Это была правда, которую я не хотел признавать, но Мэдди произнесла это вслух, не оставив мне другого выбора, кроме как принять это.

Мне было не все равно. Я ненавидел это признавать, но мне было не все равно. Айла успешно проникла в мое сердце, заставив меня чувствовать после стольких лет.

«Ты бы видел ее лицо, когда я сказала Айле, что ты подарил ей цветы», – прошептала Мэдди. «То, как осветилось ее лицо, ее глаза мерцали, и она улыбнулась».

По ее словам я почувствовал, как моя ярость медленно покидает мое тело. Я вздохнул и прижался к противоположной стене. «Ты даешь ей ложную надежду, Мэдди. Она только пострадает в конце. Я не для нее.»

«Но-»

«Нет. Прекрати все, что ты думаешь или планируешь. Свадьба? Дети? Ты с ума сошла, Мэдди? Не неси бред. В этой жизни ничего этого нет.»

«Но если ты позволишь этому случиться, тогда, может быть…»

Я тихо смеялся, а потом расхохотался, потому что что еще было делать? Она забыла, что случилось двадцать два года назад?

«Мой отец позволил этому случиться и посмотри, куда это нас привело», – сказал я, своим холодным тоном.

Она вздрогнула и скатилась обратно по стене, ее взгляд упал. «Это не значит, что так будет всегда. Может быть, тебе просто нужно увидеть свет и принять его.»

«Нет. Вот где ты не права. Все, что я чувствую, является слабостью. Слабость, которая только ранит Айлу в конце. Дело не во мне. Дело в ней»

И с этими словами я повернулся на каблуках и отошел от нее, но не раньше, чем увидел, как плечи Мэдди провисают в поражении.

***

Ужин был самым болезненным. Была только тишина. Никто из нас не говорил. Только шум наших приборов, царапающих тарелки, заполнил комнату. Каждый был погружен в свои мысли. Но было очевидно, что мы все думаем об одном и том же. Айла.

После разговора с Мэдди моя грудь сжалась, а сердце стало тяжелым и ноющим. Я очень хотел избавиться от своей защиты, но не мог. Это было мукой, когда я держал всё внутри, когда все, что я хотел, это подняться и держать Айлу на руках.

Когда ужин закончился, я молча отодвинул стул и встал. Кивнув своим людям, я без слов отошел и поднялся наверх. Я уже собирался войти в свою комнату, когда увидел дверь комнаты для пианино открытой.

Мои брови поднялись, и я нахмурился, когда вошел в комнату. Остановившись перед дверью, я толкнул её. Дверь открылась шире и я сделал шаг вперед. Мое сердце замерло, когда я увидел Айлу, сидящую за пианино.

Когда она не двигалась, я прочистил горло, предупредив ее о своем присутствии. Ее голова резко поднялась, ее глаза вспыхнули тревогой. Ее поза сразу же стала оборонительной, но когда она увидела меня, я увидел, что ее плечи с облегчением опустились, паника в ее глазах исчезла.

«Что ты здесь делаешь?» я спросил, мой голос был мягким, чтобы я не испугать ее.

Айла моргнула и посмотрела на пианино. «Я хотела играть».

Это имело смысл, но почему она не играла?

Ее следующие слова захватили мое дыхание, и мне пришлось закрыть глаза, когда волна эмоций прошла через меня.

«Я ждала тебя.»

Открыв глаза снова, я вступил в контакт с ее глазами. «Хорошо», – ответил я, идя дальше по комнате. Я не думал, что смогу ей запретить.

Заняв свое место на диване, я откинулся назад и раздвинул перед собой ноги, ожидая, пока она сыграет.

И она начала. Но на этот раз она не закрыла глаза. Вместо этого Айла продолжала смотреть на меня. Она сыграла другую песню, которую я не узнал, но она была такой же красивой.

И человек, играющий это с ее милой красотой, ее нежным взглядом и ее мягкими глазами ... она позволила моему бесчувственному сердцу чувствовать. Мое холодное сердце учащалось с каждой секундой в ее присутствии. Она была так чертовски красива. Прямо как ангел.