Текст книги "Мафиози и его Ангел. Книга 1. Лайла Джеймс"

Автор книги: Лайла Джеймс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

Образ безжизненного, окровавленного тела моей матери мелькнул за моими закрытыми глазами, и боль в моем сердце была почти невыносимой.

Все эти годы я держал это в себе. Я запирал это внутри себя, отказываясь чувствовать.

«Что мне теперь делать?», я прошептал себе.

Я жил с одной целью. Убить Альфредо, покончить с его семьей и империей.

Я отомстил ему. Но теперь от него осталась только его семья. К тому времени, как я закончу, ничего не останется.

Каждый Абандонато будет стерт с Земли. Его союзники. Все будет моим.

Это была моя последняя мысль, прежде чем закрылись мои горящие глаза. Мой беспокойный сон преследовал образ черноволосого, зеленоглазого ангела, смеющегося и счастливого. Но далекого от меня. Как бы я ни старался укоротить растояние, она всегда проскальзывала сквозь пальцы. Я всегда чувствую себя опустошенным, когда она исчезает.

В какой-то момент я услышал, как открылась дверь.

Когда шаги стали ближе, мое тело мгновенно согрелось. Мне не нужно было открывать глаза, чтобы понять, что Айла стояла передо мной. Закрыв глаза, я симулировал сон, ожидая ее следующего шага. Я нуждался в ней. В её сладком запахе. В её мелодичном голосе.

Она подошла так близко, что я почувствовал запах ее ванильного шампуня. Затем она опустилась на колени передо мной, и мне было трудно держать глаза закрытыми. Я хотел увидеть ее. Полное противоречие с тем, что я хотел несколько секунд назад.

Мое сердце хотело, чтобы она была рядом, в то время как мой мозг говорил мне оттолкнуть ее подальше.

Чувствуя противоречие, я держал глаза закрытыми. А потом ее маленькие руки взяли мои. Я сопротивлялся желанию быстро отстраниться. Она была так близко. Касалась меня.

Контроль. Держи себя в руках, я предупредил себя, когда Айла потерла своими пальцами мои ушибленные костяшки. А потом я почувствовала, как что-то мокрое трется о мои пальцы. Это пекло, и я прикусил губы, чтобы не зашипеть от боли.

Когда осознание обрушилось на меня, мои глаза открылись. Я посмотрел на Айлу и увидел, что она наклонилась над моей рукой и очищала мои раны антисептической салфеткой.

Она не торопилась, медленно и осторожно чистя каждый сустав, затем остальную часть моей руки. Она наложила повязку, затем вздохнула и откинулась.

Я не мог отвести от нее глаз. Она была так чертовски красива.

При этой мысли мое сердце замерло, и я тяжело сглотнул.

Возьми себя в руки, Алессио.

А потом она подняла голову, ее глаза расширились, а губы раскрылись в шоке. «Алессио.» Мое имя было шепотом на ее губах.

Ее щеки слегка покраснели, и это сделало ее еще более красивой. Отведя взгляд от ее лица, я посмотрел на свою перевязанную руку.

«Я… видела, что ты не обработал руки», заикалась она. «Я думала, что, может быть, я могла бы обработать их»

Она понятия не имела, что это сделало со мной. Она обработала мои раны. Она все еще заботилась обо мне, когда я был груб с ней.

«Ты можешь занести инфекцию. Вот почему я их обработала, – продолжила она.

Когда в последний раз кто-то заботился обо мне? Мое сердце бешено колотилось.

«Ты должен обработать вторую руку», – сказала она. Она вздохнула и начала вставать.

Паника заполнила мою грудь, и, прежде чем я успел подумать, моя рука сжалась, я обхватил ее запястье и потянул, пока она снова не опустилась на колени. Она упала на колени передо мной.

Я нуждался чтобы она была ближе. Я еще не был готов позволить ей уйти. Айла откинула голову назад и в шоке уставилась на меня.

Мне нужна была причина, чтобы держать ее там, поэтому я протянул другую руку.

Когда она работала, тишина приносила мне утешение. Но что было более утешительным, так это то, что Айла делилась со мной тишиной. Ее присутствие принесло мне утешение, даже когда я пытался это отрицать.

Когда Айла закончила, она не сразу отпустила мою руку, а вместо этого нежно потерла большим пальцем по моим перевязанным костяшкам.

Затем она отпустила и снова посмотрела на меня, наши взгляды встретились, не отрываясь. Мы оба потерялись друг в друге.

А потом она разорвала связь. Я сосредоточился на ее черных волосах, скрученных в тугой пучок.

Она была красивой женщиной, но я хотел снова увидеть ее с распущенными волосами. Прежде чем она успела пошевелиться, я наклонился и снял с нее ленту для волос.

Когда я сказал ей, как она красива, я понял, что это были самые честные слова, которые я произнес за долгое время.

С ее мерцающими зелеными глазами, красными губами, покрасневшими щеками и длинными черными волосами, падающими на спину, она была незабываемой. Взгляд, который она бросила на меня, заставил мое сердце биться.

Такая чертовски красивая.

Она глубоко погрузилась под мою кожу, и я должен был вытащить ее как можно скорее.

Есть только один способ сделать это.

Один трах, а потом я бы двинулся дальше.

Айла не будет другой для меня. Я должен был убедиться в этом.

Глава 30

Айла

При его словах мое сердце перевернулось, а живот сжался. Он назвал меня красивой. Я быстро опустила голову.

Он откашлялся. «Спасибо за обработку моих ран».

Я кивнула и подняла голову. «Я также хочу поблагодарить тебя. За заботу обо мне прошлой ночью.» Нервно играя с подолом моего платья, я продолжила: «Я должна была поблагодарить тебя раньше, но не было шанса».

«Вот почему ты перевязала мне руки?», спросил Алессио.

Я быстро покачала головой и прошептала: «Нет».

«Тогда из жалости? Мне не нужна твоя жалость, Айла, – прорычал он.

«Это было не из жалости. Я просто хотела помочь.» И это была правда. Я не жалела его. Вместо этого я понимала его. Я чувствовала его боль, и мое сердце умоляло меня предложить ему утешение. Я сделала то, что могла.

«Почему то, что я перевязала твои руки это плохо?», спросила я.

Алессио посмотрел на меня сверху вниз, и он разочарованно выдохнул.

«Я хотела помочь, Алессио. Это была не жалость. И даже если бы ты не позаботился обо мне в ту ночь, я бы все равно обработала твои раны.» Он уставился на меня сквозь туманные глаза и сжал челюсти.

Я заправила волосы за уши и разгладила их. «Я не могу сказать, что полностью понимаю, через что ты проходишь…»

«Не надо», прошипел он.

«Но я знаю, каково это испытывать такую ​​сильную боль, что чувствуешь, что умрешь». Мне нужно было, чтобы он понял, чтобы увидел, что я тоже сломлена. «Так что, может быть, немного, я понимаю твою боль. Потому что я тоже это чувствовала. Не по тем же причинам, но я знаю, каково это». Я уставилась на его перевязанные руки. «Когда я сделала это, я показала тебе, что понимаю. Я пыталась утешить тебя в ответ.» Я подавилась последними словами.

«Мне не надо твоё утешение, Айла», – сказал он сквозь стиснутые зубы.

У меня дернулась голова от его слов, и я покачала головой. «Каждый нуждается в утешении иногда».

«Какого черта ты всё усложняешь?» Алессио зарычал, вставая. При его внезапном действии я откинулась на задницу, но быстро поднялась на ноги. Он отошел от меня и повернулся к стене, показав мне твердую спину.

«Мне жаль.» Слезы ослепили мое зрение, и мой нос начал покалывать. Почему он был таким жестким? Почему он не может просто принять это?

«Ты не должна переступать границы, Айла», – предупредил он. От его слов, мое тело замерло и страх прошел через меня. Он был прав. Я перешагнула границы. Я была потеряна в тот момент, так потеряна в его сладких словах и нежном взгляде, что забыла, кем он был и кем я была.

«Прости», – прошептала я снова, мой голос дрожал.

«Уйди!», Алессио приказал.

Это было похоже на пощечину, и я быстро попятилась назад. Когда я пошла не достаточно быстро, он закричал: «Ты не слышала, что я сказал? Пошла на хрен!»

Я подавила рыдание и быстро повернулась, затем выбежала, но наткнулась на жесткую грудь на выходе.

Я подняла голову и увидела сердитое лицо Николая. Его глаза блуждали по моему лицу и затем оглянулись позади меня.

«Что ты там делала?» огрызнулся он.

«Я-»

«Держись подальше от этой комнаты». Он посмотрел на меня. «И держись подальше от босса. У него нет времени иметь с тобой дело. Поняла?»

Я кивнула, ничего не сказав, так как слезы потекли по моим щекам. Николаю было безразлично, когда он прошел мимо меня в комнату с пианино. Дверь за ним закрылась.

Мое сердце болело при мысли о том, что Алессио страдает один. Он отчаянно нуждался в утешении, но отказывался принимать его, даже когда его давали ему добровольно.

Почему он не мог увидеть мою боль? Почему он не видит, что я такая же, как он?

Он был слишком ослеплен своим собственным прошлым.

Глава 31

Айла

Я смахнула слезы, спускаясь по лестнице в оцепенении. Я не могла понять Алессио. Он был непредсказуемым и вспыльчивым, и он хорошо скрывал свои чувства.

Я просто хотела, чтобы он убрал свою защиту и впустил меня. Я хотела знать, о чём он думает.

Как бы странно это ни звучало, я хотела помочь ему.

Но он отталкивал меня каждый раз, сначала нежный, а затем грубый и бессердечный.

Каждый раз, когда я была с ним, я чувствовала тягу. Его прикосновение было огнем, его голос шелком. И его глаза проникли в мою душу.

Я должна бояться его. Я действительно боялась его, но под слоями страха я заботилась. Он заставлял меня чувствовать, даже когда я не хотела этого.

Никто из нас не хотел чувствовать. Мы оба пытались это скрыть.

Я вошла на кухню и нашла там Мэдди и Лену. – Привет, – защебетала Мэдди со своего места за стойкой.

Лена повернулась ко мне лицом и вытерла руки передником. «Доброе утро, Айла», – сказала она с милой улыбкой.

Улыбнувшись в ответ, я обняла ее. «Доброе утро», – сказала я, выходя из ее теплых объятий. Я помогала им на кухне, стараясь не думать о том утре.

«Я сообщу остальным накрыть на стол», пробормотала Мэдди, когда достала свой телефон. Она все еще печатала сообщение, когда я увидела Виктора, идущего на кухню, его лицо было твердым и холодным.

«Босс хочет завтракать в своем кабинете», – сказал он бодро, прежде чем уйти. У нас даже не было возможности ответить.

Алессио собирался есть один? Я вспомнила нашу предыдущую встречу, его ярость, когда он велел мне покинуть комнату, и вспышку боли, которую я увидела в его глазах, прежде чем он выставил меня.

Я чувствовала, что кто-то подталкивает меня, врываясь в мои мысли. Мэдди в замешательстве уставилась на меня.

«Что не так? Сегодня утром ты молчишь, – спросила она, опершись локтями на стойку, ожидая ответа.

Я пожала плечами.

Мэдди наклонилась вперед. «Это из-за Алессио?»

Я усмехнулась. «Ты читаешь мысли, Мэдди».

Ее глаза мерцали, и она подмигнула. «Я знаю. Так что случилось?»

«Ну, вчера вечером я пошла в комнату с пианино, и Алессио поймал меня там. Но когда я собиралась уйти, он позволил мне поиграть…»

«Что?», она завизжала. «Ты играла на пианино? Алессио позволил тебе играть?», ее рот открылся в шоке.

Я кивнула.

«Подожди. Ты играла на пианино перед Алессио?»

Прежде чем я смогла ответить, она продолжила: «Айла, это ничего себе! Он никогда не позволяет никому играть на пианино. Это запрещено. Оно принадлежало его маме, и после ее смерти никому не разрешали играть на нем».

От этой новости я перестала дышать, и в шоке уставилась на нее.

Если именно поэтому он злился на меня, почему он тогда позволил мне играть?

Я разочарованно прикусила губы. Алессио был человеком, который сбивал с толку.

«Мама! Ты это слышала? Алессио, разрешил Айле играть на фортепиано!» Мэдди громко воскликнула рядом с моим ухом. Морщась, я отступила на шаг.

«Да. Я слышала, – ответила Лена тихим голосом. Я повернулась к ней и увидела, что она улыбается мне, ее глаза весело светились.

Обернувшись к Мэдди, я продолжила: «Но это не закончилось хорошо. Он приказал мне уйти потом. Он был действительно зол. И этим утром тоже.»

«Этим утром?»

«Я вернулась, чтобы проверить его, чтобы убедиться, что он обработал свои раны. Но он этого не сделал. Итак, я обработала их. Ему было приятно, но потом он снова разозлился, – пробормотала я.

«Подожди. Ты обработала его раны, а он на тебя рассердился?» Мэдди слегка ощетинилась. Когда я кивнула, она положила руки на свои бедра и раздраженно постукивала ногой по земле. «Боже, он чертовски раздражает. Что именно он сказал?»

Из-за её вопроса я стала мрачной. «Я как бы сказала ему, что нам всем иногда нужно утешение, и он не должен проходить через это один. Но он очень разозлился и сказал мне не переступать границы. И он крикнул чтобы я ушла.»

«Что… Неблагодарный. Ублюдок, – прорычала Мэдди.

«Мэдди! Следи за своим языком, – ругала Лена.

«Я серьезно, мама. Как он посмел? Айла помогла ему, и вот как он её отблагодарил?»

«Мы все знаем, какой он. Алессио не нравится внимание. Или забота. Он плохо справляется с эмоциями.» Лена положила руку мне на спину.

«Я знаю», – прошептала я.

Мэдди все еще выглядела сердитой. «Может быть, тебе следовало оставить его кровавые руки, чтобы он занес инфекцию. Он, уверена, что, черт возьми, этого заслуживает. Мудак.»

«Мэдди! Достаточно!», Лена сделала ей громкий выговор.

«Отлично!» Она скрестила руки на груди. Лена бросила на нее взгляд, но это не выглядело угрожающим. Я не думала, что она когда-нибудь сможет выглядеть злой, даже если она изо всех сил постарается.

После серьезного взгляда на Мэдди она повернулась ко мне и погладила мою щеку. «Не воспринимай Алессио слишком серьезно. Он такой для всех. Дай ему немного времени, – тихо сказала она, потом улыбнулась и вышла из кухни.

Как только Лена исчезла из виду, Мэдди начала ругаться. «Этот маленький ублюдок. Ему повезло, что меня там не было. Я бы прибила его за то, что он так с тобой разговаривал. Мудак. Придурок.»

Она продолжала ходить, почти яростно передвигаясь по кухне. Она поставила тарелку с завтраком на поднос, а затем сделала протеиновый коктейль, а я стояла там, наблюдая за ее яростью. Когда Мэдди закончила, она подтолкнула поднос к моей руке.

«Иди, отнеси ему это», – приказала она.

Была ли она сумасшедшая? Почему она отправляла меня обратно в логово льва?

«Что? Нет.» Я отодвинула поднос.

«Нееет, девочка. Ты пойдешь туда и отнесешь ему его завтрак. И ты будешь вести себя так, будто ничего не случилось.»

Когда я не пошевелилась, она вздохнула, и ее плечи опустились. «Учитывая, как давно я знаю его, я уверена, что он чувствует вину прямо сейчас. Таким образом, ты пойдёшь туда и заставишь его чувствовать себя виноватым и козлом по отношению к тебе. Да?»

«Мэдди-»

«Доверься мне. Он, вероятно, даже извинится. Но ты будешь действовать как обычно и уйдешь. Поняла? Заставь. Его. Чувствовать. Вину, – фыркнула она.

Я пыталась покачать головой, но она уже говорила мне. «Айла, ты слишком мила для своего же блага. Что делает это намного хуже. Ты не заслужила того, как он относится к тебе. Так что, сделай мне одолжение, хорошо? Пожалуйста.»

«Нет», – отрезала я.

Мэдди в отчаянии вскинула руки.

«Мэдди, я не хочу причинять ему боль. Он злится и не хочет меня видеть», – ответила я.

«И вот тут ты ошибаешься. Алессио хочет тебя видеть. Ради Бога, он позволил тебе играть на пианино. Это что-то да значит. Это значит многое. Он просто расстроен из-за себя, и именно поэтому он накинулся на тебя, – в спешке объяснила Мэдди. «Я знаю его, Айла. Просто сделай, как я тебе говорю, и все будет хорошо».

«Но-»

Мэдди покачала головой. «Нет. Ты задерживаешься. Иди подай Алессио его завтрак.» Когда я не пошевелилась, она мягко подтолкнула меня к двери. «Иди. И удачи! Ты можешь сделать это.»

Когда я медленно вышла из кухни, я услышала, как Мэдди закричала позади меня: «Я буду ждать тебя здесь».

«Хорошо», пробормотала я, мой голос дрожал.

Я прошла мимо Николая и Виктора и поднялась наверх. Крошечные волоски на моей шее поднялись, когда я почувствовала их взгляды за спиной, но я не поднимала взгляд, намеренно избегая их.

С каждым шагом, который я делала к кабинету Алессио, мое сердце почти болезненно билось в моей груди. Мои руки похолодели, и струйка пота потекла по моей шее и между лопатками.

Остановившись перед дверью, я глубоко вздохнула и подняла руку. Как только мой кулак постучал в дверь, раздался голос Алессио.

«Войдите.»

Я вошла внутрь и увидела, что он отвернулся от меня. На нем была только черная рубашка и черные брюки. Я прочистила горло, и он быстро обернулся, его глаза расширились при виде меня.

Я вздохнула с облегчением, когда заметила, что он принял душ. На нем была чистая рубашка, а волосы казались влажными. Лицо он тоже отмыл от крови.

Я также заметила, что он изо всех сил пытался снова забинтовать свои руки.

«Я принесла ваш завтрак», – сказала я удивленно, не запинаясь. Он молча смотрел на меня, его лицо было бесстрастным, а затем он кивнул в сторону кофейного столика.

Я поставила поднос, прежде чем выпрямиться и повернуться, чтобы посмотреть на Алессио. Мы смотрели друг на друга секунду, прежде чем я уставилась на его руки.

Я ближе подошла и снова прочистила горло, прежде чем нервно спросила: «Хочешь, чтобы я снова их перевязала?»

Он ясно дал понять, что раньше не хотел моей помощи, но не было ничего плохого в том, чтобы предложить помощь снова. Правильно? Это был его выбор – принять это или нет.

Алессио посмотрел на свои руки и покачал головой. «Нет. Все нормально. Я сделаю это сам.»

«Ты уверен?»

«Да», – ответил он бодро. Он попытался обернуть повязки вокруг своих рук, и я оставалась неподвижно стоять, наблюдая, как он борется с этим.

Это был кошмар. Не думая о последствиях, я подошла к нему и взяла его руки в свои. Алессио напрягся, и я почувствовала его дыхание на лбу. Наклонив голову, я начала наматывать повязки на его руки.

Он стоял совершенно неподвижно, его мышцы едва двигались. Его дыхание было слегка неустойчивым. Мое сердце стучало в груди, и мой желудок нервно скручивался, когда я была так близко к нему.

Когда я закончила, я отступила назад и слабо улыбнулась. «Готово», прошептала я, когда наши глаза встретились.

Алессио не ответил. Я не ожидала этого. Еще раз улыбнувшись, я обернулась и начала уходить. Когда я приблизилась к двери, его голос остановил меня.

«Подожди», потребовал он.

Я остановилась. Когда я услышала его вздох, я решила встретиться с ним лицом к лицу. Обернувшись, я увидела, как он провел рукой по волосам. Он посмотрел вниз и прислонился к своему столу, скрестив лодыжки.

«Об этом утре», – начал Алессио, оглядываясь назад. «Я не должен был кричать. Это была ошибка.»

Он выглядел немного некомфортно. Несмотря на то, что его слова были приятными, его лицо все еще было твердым и холодным. Но мне было все равно. Это были слова, которые имели значение. Это было не извинение, но для меня этого было достаточно.

Это было все, что мне нужно было услышать.

Мое сердце трепетало от того, что он сказал, и я снова улыбнулась. «Хорошо», – ответила я.

Алессио кивнул, и, если я не ошибаюсь, он смотрел с облегчением.

Мэдди была права. Он чувствовал себя виноватым. Но я была рада, что мое согласие сняло с него это бремя.

Когда комната снова наполнилась тишиной, я приняла это как сигнал к уходу. Но Алессио снова заговорил. Его слова забрали мое дыхание, моя рука поднялась к груди.

«Ты можешь продолжать играть на пианино, если хочешь».

Я смотрела на него в замешательстве, когда мое сердце стало дико колотиться. Мне пришлось сдвинуть колени, чтобы не упасть на пол.

Надежда расцвела во мне от его слов, и все, что я хотела сделать, это плакать.

«Я могу играть?»

Алессио кивнул, и выражение его лица сменилось легким смущением. «Это мой способ загладить вину», – ответил он.

Как он мог быть милым и нежным, но бессердечным и жестоким в то же время?

Его слова означали одно, а его действия говорили совсем другое.

Я боялась надеяться ... только потому, что он мог изменить свое мнение в мгновение ока, и это сокрушило бы меня. Но я не могла сдержать чувство счастья, которое пробежало по моему телу.

«Спасибо», – сказала я, мой голос наполнился эмоциями и благодарностью, когда слезы ослепили мое зрение.

Он снова кивнул, ничего не сказав. Он, казалось, сглотнул почти нервно.

Через несколько секунд, пока он избегал смотреть мне в глаза, а я посмотрела на него сквозь слезы, и решила, что мне пора уходить.

Обернувшись, я потянулась к ручке, но не открыла дверь. Вместо этого я остановилась и вытерла свои слезы, прежде чем прошептала снова: «Спасибо».

Я не знала, услышал он это или нет, но я не дала ему возможности ответить. Открыв дверь, я вышла, мое тело светилось от удовлетворения.

Я побежала на кухню, едва сдерживая улыбку на своем лице.

Как только я добралась до кухни, я подбежала к Мэдди и крепко обняла ее. Она засмеялась.

«Я так понимаю, все прошло хорошо. Я бы сказала очень хорошо по выражению твоего лица, – слегка сказала Мэдди, обнимая меня в ответ.

Я кивнула, а затем рассмеялась от радости. «Он сказал мне, что я могу продолжать играть на пианино!»

Глаза Мэдди смягчились еще больше, и она ярко улыбнулась. «Вот, пожалуйста. Видишь, я тебе говорила.»

«Мэдди. Я думаю, что я ... счастлива.»

«Я знаю. Я тоже счастлива.»

Я кивнула и улыбнулась в ответ. Мои щеки болели от улыбки слишком сильно.

Когда в последний раз я так улыбалась и смеялась?

Я не знала. Мне было все равно.

Все, что имело значение, это то, что я чувствовала сейчас.

Глава 32

2 недели спустя

«Мэдди, остановись!» Я хихикнула, когда она продолжала щекотать мои бока. «Ауч. Это больно. Перестань!»

«Это тебе за то, что бросила мне в лицо взбитые сливки». Она смеялась.

«Ты сделала это первая», – спорила я, смеясь.

«Ах, хватит ... слишком щекотно ... Я не могу дышать ...»

«Ты сдаёшься?» она зарычала, пытаясь подражать голосу Алессио. Это заставило меня смеяться еще сильнее.

«Да. Да. Боже мой.» Я выдохнула, когда она медленно прекратила атаку на моих боках.

Но как только она меня отпустила, я обернулась и схватила ее за ноги. Я посмотрела на нее с вызовом, и начала щекотать ее стопы.

Теперь я смеялась.

«Попалась!»

Она боролась и задыхалась от смеха.

«Мэдди! Айла!»

Я быстро перестала щекотать ее, когда услышала голос Лены позади меня.

«Попались», прошептала Мэдди.

Я слезла с нее, и встала, поправив платье, пока она делала то же самое.

«Что вы сделали с моей кухней?» она ахнула. Ужасное выражение ее лица было смешным. Подняв руку, я закашляла в ладонь, чтобы скрыть смех. Мэдди даже не пыталась его скрыть.

«Повсюду взбитые сливки! Вы, девочки, должны были делать десерт, а не превращать кухню в десерт!» Лена сказала почти сердито, ее руки были на ее бедрах, поскольку она смотрела на нас обоих ярым взглядом.

«Извини, Лена. Мы уберем всё. Обещаю, – сказала я с улыбкой и невинно моргнула.

«Не пытайтесь вести себя невинно со мной, юная леди. Это передалось тебе от Мэдди, – заметила она.

Мэдди снова засмеялась и переплела свои руки с моими. «Определенно», сказала она подмигнув. Лена покачала головой, но я увидела улыбку, на уголках ее губ.

«Не волнуйся, мама. Айла и я уберем всё в кратчайшие сроки.»

«Лучше бы так и было. Да ладно. Спешите за работу, – ответила Лена, прежде чем развернуться и выйти из кухни.

«Лена права. Мы действительно испортили кухню, – со вздохом сказала я, оглядываясь по сторонам.

Прошло две недели, и я почувствовала, что мне дали новую жизнь. Две недели у меня не было кошмаров, мой сон был наполнен миром. Две недели только смеха и улыбок.

Я чувствовала счастье, которого никогда не чувствовала раньше. Сначала мне было страшно, что, может быть, все это было мечтой. Мне было страшно, что все это отнимут у меня. Но когда я просыпалась каждый день и все еще жила этой жизнью, я начала надеяться, что, возможно, так и будет дальше.

Это было мое новое начало.

«Готово?» спросила Мэдди. Ее голос вырвал меня из моих мыслей, и я улыбнулась. Глядя на вычищенные стойки, я кивнула.

«Готово», – ответила я.

«Давай, пошли. До обеда еще около двух часов. Мы можем посмотреть фильм, – весело сказала она, вытаскивая меня из кухни.

Когда мы поднялись наверх в мою комнату, Мэдди болтала о своем дне с Артуром. Она определенно была потеряна в нем. Я спросила ее, любит ли она его, но ее ответ заключался в том, что она не знала.

Я не поверила ей.

Я была уверена, что она любит его, но боится это признать. Ей было нечего бояться. Из того, что я увидела, Артур действительно заботился о Мэдди.

Когда мы достигли вершины лестницы, я остановилась как вкопаная. В процессе этого Мэдди тоже должна была остановиться. «А? Что не так?» она спросила.

Все, что я могла сделать, это смотреть перед собой в шоке.

Только не снова.

Потом я услышала, как Мэдди сердито бормочет. «Серьёзно?»

Это был он. Алессио. Но он был не один. Он был с Ниной, той же блондинкой, которую я видела в его офисе.

Алессио прижал ее к стене, а она обхватила ногами его талию. Они целовались и, казалось, не понимали, что мы стоим там.

«Серьезно, чувак. Ты хочешь трахаться, значит иди в комнату. Для этого и нужны комнаты, – громко прошипела Мэдди.

Голова Алессио откинулась назад, и он уставился на нас, его взгляд был пропитан страстью. Я отвела глаза.

«Ну, вы можете уйти, если не хотите ничего видеть», – ответила Нина.

«Это коридор. Любой может пройти, и никто не хочет видеть, как твои обвисшие сиськи свободно болтаются, так что найди комнату, – сказала Мэдди, ее голос был спокойным, но наполненным ядом.

«Ты знаешь…» начала говорить Нина, но не закончила. Алессио открыл дверь и пошел внутрь, а Нина все еще обвивалась вокруг него, как тиски.

Она повернула голову к нам и ухмыльнулась, прежде чем уткнуться лицом в его шею. Это было последнее, что я увидела, когда дверь закрылась.

«Эта маленькая сука. Клянусь Богом, я однажды оторву эти нарощенные волосы с ее головы. Она делает меня такой жестокой. А я клянусь, я не жестокий человек, – возмутилась Мэдди рядом со мной.

«Почему ты ее так ненавидишь?» я спросила, когда мы вошли в мою комнату.

«Что за вопрос, Айла? Она чертовски раздражает. Нина думает, что только потому, что Алессио трахает ее, она особенная. Как, сука, ради Бога, он трахает любую с сиськами и киской.»

Я смотрела, как она прыгает на мою кровать и ложится.

«Нина, вероятно, думает, что однажды выйдет за него замуж. Такой бред. Алессио даже не заботится о ней. Она такая доступная и всегда приходит снова. Если она никогда не вернется, Алессио даже не заметит и не будет искать ее. У него много других женщин, выстраивающихся в очередь к нему.»

«Хм», – сказала я, растягиваясь рядом с ней.

«Но я ненавижу ее, потому что она разрушает мои отношения».

Мой лоб нахмурился от ее слов. «Что ты имеешь в виду?»

Глаза Мэдди расширились на секунду, а затем она покачала головой. Прикусив губы, она пожала плечами. «Ничего.»

«Какие отношения? О чем ты говоришь?»

«Ничего», сказала Мэдди, когда села. Она наклонилась ко мне и взяла пульт. «Что ты хочешь посмотреть?»

Я секунду смотрела на нее, прежде чем повернуться к телевизору, который Артур установил для меня несколько дней назад. Мэдди определенно меняла тему, и мне было любопытно, что она имела в виду.

Но я решила отпустить. Я вытащу это из нее позже.

***

«Спокойной ночи», – позвала я, махая Мэдди. Улыбаясь, я поднялась наверх.

Ужин закончился давным-давно, и после уборки столовой и кухни мы решили, что пришло время назвать это ночью.

Я остановилась возле комнаты с пианино, но не постучала. Это была моя рутина. Ну, наша рутина. Мы с Алессио днем ​​избегали друг друга, но ночью я играла для него, прежде чем вернуться в наши спальни. Это было наше невысказанное соглашение.

Нежный и сладкий Алессио был только ночью. Днем он был холодным Алессио. И дразнящим тоже. Я вернулась к тому, что меня называли «котенок».

Если было время, когда мы случайно пересекались, он бросал на меня такой же горячий взгляд. Он дразнил меня своим легким прикосновением, а затем уходил, как будто ничего не случилось.

Но сегодня, после того, что я увидела в коридоре, я немного испугалась. Мой живот был скручен в узлы. Я была смущена за себя и за него. Я знала, что ему было все равно, но я смущалась. Было странно поймать его в такой компромиссной позиции.

Но я также хотела играть. Это стало моей навязчивой идеей. Но дело было не просто в пианино.

Я дорожила маленьким, нежным и тихим моментом, который мы с Алессио делили каждую ночь. Мы почти не разговаривали. Я играла, а он слушал. А потом мы шли спать. Но все же это было важно для меня.

Итак, я подняла руку и постучала в дверь.

Когда я услышала, как он зовет меня, я открыла дверь и вошла внутрь, прежде чем закрыть ее за собой. Сегодня вечером Алессио сидел на диване как всегда, но на этот раз у него был ноутбук. Он яростно печатал, но когда я подошла ближе, он поднял голову и остановился.

Я улыбнулась, но он этого не сделал. Как всегда.

Алессио закрыл свой ноутбук и положил его на журнальный столик, затем откинулся на спинку дивана и вытянул перед собой ноги.

Это означало одно. Он был готов слушать как я играю. Еще раз улыбнувшись, я подошла к пианино и села за него. Мои глаза закрылись, а пальцы пошевелились.

Прозвучала сладкая мелодия, и мои мышцы расслабились. Я играла эту песню каждый вечер, пока тихо пела слова.

С каждой песней моя грудь наполнялась довольством. Мне казалось, что я летаю. Я была свободна.

После двух песен я открыла глаза и уставилась на Алессио. И, как и каждую ночь, его теплые голубые глаза пристально смотрели на меня, когда он слушал, как я играю.

Я сыграла третью песню, наши взгляды все еще не отводились. Мы смотрели. Мы дышали. Я играла. Я пела. Он смотрел. И это было самое прекрасное, что я когда-либо испытывала.

После третьей песни я остановилась. Алессио не сводил с меня глаз, когда я встала. Медленно шагая к нему, я остановилась в нескольких шагах.

«Спокойной ночи», прошептала я.

«Спокойной ночи», сказал он.

И каждую ночь это были единственные слова, сказанные нами.

Мягко улыбнувшись, я вышла из комнаты с пианино. Я закрыла за собой дверь и прислонилась к ней. Мое сердце продолжало тот же самый танец.

Я пошла в свою спальню с той же постоянной улыбкой на лице. Когда я вошла внутрь, я быстро сбросила с себя черное платье и надела светло-розовое ночное платье, которое Лена купила для меня. Я заползла в кровать и закрыла глаза. Подвинув руку под подушку, я искала пиджак Алессио.

Но моя рука только соприкаснулась с матрасом. Мои глаза открылись, и я быстро села. Отталкивая подушки, я искала пиджак.

Я не могла найти его.

Нет нет нет.

Выпрыгнув из кровати, я обошла свою спальню, отчаянно ища его пиджак. Мой покой.

Я не могла спать без него.

Мне нужен он!

Но его нигде не было.

Я тяжело дышала, мои волосы были в беспорядке. Подняв руку, я прижала ее к своей груди, когда паника пронзила мое тело.

Милена убирала мою комнату этим утром. Должно быть, она нашла его и забрала. Я была так глупа. Я должна была подумать об этом. Но я полностью забыла.