Текст книги "Право любить (СИ)"
Автор книги: Лаванда Риз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 23 страниц)
Кайл тяжело вдохнул.
– Не нужно напряженно думать, да, просто живи. Предоставь это мне. Мы будем счастливы им назло. Я справлюсь. Не нужно придавать этому такого трагического масштаба. Я обожаю жизнерадостную Софи, и этого печально нахохлившегося человечка я тоже люблю, но у меня просто сердце кровью обливается, глядя на тебя такую! – Он всё-таки заставил меня улыбнуться. И тут же его собственное настроение тоже улучшилось. Уже стройный молодой человек развернул свои широкие плечи, глаза заблестели, обворожительная улыбка на пол лица! Мой демон воспрял духом!
Его забота проявлялась буквально во всём: нам никогда не приходилось долго ловить такси, искать свободный столик, ни разу он не позволил мне поднять сумку, водил за руку, если он видел цветы, то постоянно покупал мне букетик, Кайл ни в чем не стремился экономить, и я иногда боялась, что это избалует меня. Вот и теперь, как я ни упиралась, он напрочь отказывался везти меня в клинику к Аманде, только в обмен на плотный обед. И лишь когда, сидя в уютном кафе, он налопался сам и убедился, что и я неплохо подкрепилась, только тогда мы отправились к моей подопечной.
Глава 37
– Если ты постоянно так будешь нянчиться со мной, я превращусь в расплывшуюся амебу! – шутя, упрекнула я его в такси.
– Отлично тебя станет больше! И ты будешь всё время сидеть дома, потому что не пролезешь в дверь! – издеваясь, подыгрывал он мне, – Это выше моих сил, Софи, мне нравиться нянчиться с тобой. Это так здорово ощущать тебя изнутри, снаружи, заполняться тобой, жить твоей жизнью. В общем, ты приговорена ко мне.
– Просто класс! – засмеялась я, – Мне видимо нужно радоваться, что хоть с ложки ты меня не кормишь!
– А это идея! Это сблизит нас ещё больше! Кормить с ложки, чистить тебе зубы, умывать и прочее, прочее, прочее. Как я сразу об этом не додумался! – потешался надо мной Кайл, давясь от смеха.
– Отстань! Даже не шути так! Нет, лучше не буду себе этого представлять, – качая головой, я пыталась его легонько стукнуть, чтобы он прекратил хохотать.
– Ну, чтобы у тебя не нарастало комплексов, я с тобой к Аманде не пойду! – заявил Кайл, выходя из такси. – Улажу кое-какие свои дела и буду ждать тебя у клиники. А! Видела бы ты свои глаза, ты сама не хочешь оставаться без меня! – ликуя, добавил он, радостно тормоша меня за плечи. – Но я серьёзно должен отлучиться, так что топай, сплетничай. Будь осторожней со словами. И ещё, я тебя просто умоляю, Софи, не огорошивай бедную женщину с порога, о том, что ей пора родить ребёнка! Хорошо? А то я тебя знаю, тут же с энтузиазмом ринешься внедрять в неё эту мысль.
Аманда, щупая стену, ходила по своей палате. Повязку снимать было ещё рано. Она обернулась на звук.
– Это вы доктор?
– Это всего лишь я.
– А, моя волшебница! Софи! Как я рада, слышать тебя путешественница! – Аманда пошла на звук моего голоса, и мы обнялись. – Я ждала тебя. …Через неделю. Доктор сказал, что снимет повязки через неделю и я, возможно, буду видеть! – она волновалась, её хрупкие плечи подрагивали, голос переходил на шепот, а холодные смуглые пальчики цепко в меня вцепились.
– Не возможно, а точно будешь, это я тебе обещаю! Всё наладится. Я ворвалась в твою жизнь, чтобы тебе дали второй шанс. Пообещай мне одну вещь Аманда. Сделать кое-что для меня.
– Всё что угодно, – улыбнулась Аманда, – я сделаю для тебя, что захочешь.
– Смотри, ловлю на слове. Возьми меня крестной матерью своему будущему ребёнку, – проговорила, улыбаясь я, представив себе лицо Кайла, который наверняка услыхав эти мои слова, где-то там, усмехнулся и покачал головой.
– Но Софи, я не уверенна, что он у меня будет, – растерянно пролепетала бедная Аманда.
– А почему бы и нет?! Жизнь нужно продолжать! Всё зависит от тебя, а вдруг так сложиться. Ты пообещала, так что я буду ждать. Ладно, воспринимай серьёзно, но сильно не напрягайся. Рассказывай, как ты тут!
Через два часа меня насторожило подозрительное молчание моего мобильного. Я полезла в сумочку, но мой телефон зачах от голода, безнадежно разрядился. И тут я с ужасом вспомнила, что разрядился то он ещё после нашего с Кайлом похода в музей, а значит мои родные, узнав о землетрясении на Сицилии места себе не находят пытаясь ко мне дозвониться, а я безалаберная негодяйка только сейчас об этом вспомнила! Чмокнув Аманду, пообещав вскоре её снова навестить, я кубарем слетела вниз!
– Что это за стремительное бегство? – схватили меня на выходе руки улыбающегося Кайла.
– Мой телефон! Они там, наверное, все с ума посходили!
– Я был хорошим мальчиком и всем им позвонил. Твоя мама просила тебе передать, что твоя неорганизованность – это уже диагноз. Ты такая милая, когда перепуганная! – он простодушно рассмеялся. – А вот теперь нам пора в Хартфорд, Камила рвет и мечет, нужна статья.
Спать пришлось в самолёте, а утром, проглотив чашку кофе – мчаться в редакцию, где меня встретила хмурая Камила, недовольно зыркающая в сторону Кайла. В отличие от меня он умел быть собранным, бодрым, серьёзно отдаваясь процессу работы, а в данном случае творении статьи. Склонившись надо мной, он тихо диктовал мне захватывающие подробности появления ликов. Где он раздобыл эту информацию, мне уже даже не хотелось спрашивать – конечно же в своих темных анналах. Но когда же Кайл ушел обрабатывать снимки, подруга тут же обратила на меня своё пристальное внимание.
– Он на тебя плохо действует! И постоянно держится за тебя, будто приклеенный! Софи, мне кажется, или ты на самом деле ослепла? Мужик он само собой шикарный, но ведь это оболочка! А что внутри? Все эти твои недосказанные намёки, это внезапное появление его в твоей жизни, меня наводят на подозрительные мысли, особенно учитывая специфику нашей работы.
– Кэм, если Кайл кажется тебе плохим, тогда думай, пожалуйста, что меня просто тянет к плохим парням. Только не настраивай против него. Я не слепая, и лишь я знаю каков он внутри. Даже если он не нравиться ни тебе, ни моей тонко чувствующей людей, маме, я всё равно буду с ним. Добавлю, что я его люблю. Представляешь? Л Ю Б Л Ю. И всё, закрыли эту тему, – может быть, я заявила слишком категорично, просто я хотела, чтобы Камила почувствовала, насколько это серьёзно, а ещё я ведь знала, что всё это слышит Кайл, где бы он ни находился. И её подозрительные мысли могли совсем не понравиться моему демону.
– Ладно, а что на Сицилии? Землетрясение случилось там, именно когда ты там была. Ведь это связано с тобой, так? После того, что я увидала на Бали, я предполагаю, что ты фокусируешь возле себя планетарные катастрофы. И я думаю, «это что-то» пытается уничтожить тебя как информацию! Да, ты просила меня из чувства самосохранения не копаться, но я уже спать спокойно не могу! Непроизвольно меня мучают догадки! Софи если ты знаешь или стала свидетелем чего-то не объяснимого, чего-то, что касается нашего мира – ты не имеешь права этого скрывать! Люди, Софи, имеют право знать правду. И может быть тогда, высвободив эту информацию, «оно» от тебя отстанет, так как скрывать будет уже нечего.
– Да ты просто на редкость проницательная камикадзе! – Выкрикнула я, сжав от отчаянья кулаки. – Уже придумала себе сценарий, по которому тебя будут зарывать и оплакивать? Это не шутки и не мистические статьишки! Всё серьёзно, а значит, промахи не предусматриваются, одно твоё слово и второе уже не кому будет произносить! Бах – сердечный приступ, астероид или рухнувший самолёт на это здание, ассортимент достаточно широкий. Думай о реальной жизни, а не о необъяснимом – проживешь дольше! Я уже не знаю, каким полунамёком тебе сказать и какую при этом состроить рожу, чтобы до тебя, наконец, дошло! Кэм, давай займемся номером!
На моё спасение вернулся Кайл, и меня насторожило это спокойное безмятежное лицо, ведь он должен быть в гневе от настырности и непримиримости Кэм. В следующую секунду раздался телефонный звонок, Камила сняла трубку, пошатнулась, побледнела, и опрометью бросилась куда-то бежать.
– Ты знаешь, что случилось?! – с замирающим сердцем, глядя ей вслед, быстро спросила я.
Не спеша, умащиваясь в кресле, окинув меня долгим взглядом, Кайл небрежно ответил:
– Её Джейк серьёзно ранен. Его жизнь висит на волоске от смерти, и будет висеть до тех пор, пока её не оставят бередящие её фантазию мысли. Я счёл поступить именно так. Это отвлечет твою подругу.
– Что ты наделал! Это живые люди, не смей заставлять их страдать и здесь! Они же любят друг друга, так нельзя, Рафаил! – подскочив к нему, я попыталась поймать его взгляд, заставляя его почувствовать, то, что чувствую я.
– Ничего, если любят – значит, любовь станет крепче, иногда беды сближают! Она была предупреждена!!! Разве нет?!! – жестко отрезал он, скрежеща сталью своего возмущенного голоса. – Она подвергала тебя опасности своими расспросами! Если до неё не доходит так, значит, будем внушать по-другому!
– А если она заречется не думать и не копать под это, ты обещаешь, что Джейку станет легче? Прошу тебя! Последний раз. Ну? Я очень её люблю. …И тебя люблю. Я попытаюсь ещё раз внушить ей, как нужно думать. Рафаил?
Хмуро глядя на меня, он задумчиво кивнул, и мне больше ничего было не нужно. Я уже бежала к выходу.
Это был не больничный коридор – это был словно светящийся туннель между жизнью и смертью, а там на другом его конце операционная, где решается исход. Здесь, где пахло стерильностью, а от тишины и напряжения ползли мурашки, ссутулившись, стояла Камила. Вмиг осунувшаяся, сжавшаяся в комок, с глазами полными боли.
– Прости меня Кэм, – прошептала я, обнимая её. – Не получилось вас уберечь. Ты только начала разговор и это не замедлило сказаться. Это предупреждение, второго не будет. Сейчас в твоих руках жизнь Джейка. Чтобы было доходчиво, они всегда выбирают самое уязвленное место, у тебя в данном случае это твой любимый мужчина. Не нужно клясться мне, дай слово сама себе, что никогда больше ты не станешь думать о необъяснимых случайностях, вьющихся вокруг меня, о Бали, о том, где я была и всяком подобном. Не будешь пытаться разбираться во всем этом, откапывать правду и являть её миру. Как только ты выберешь, что тебе дорого – Джейку тут же станет легче.
В первый раз я видала её рыдающую. Уткнувшись мне в плечо, она горько расплакалась.
– Что же это такое, Софи? Я не хочу, чтобы с ним что-то случилось! О, боже, я его люблю, я жду от него ребёнка! Будь проклята эта правда! Я уже выбрала! Пусть мне вернут Джейка живым! Только бы ничего не случилось!
Мы ждали. Тихо. Молча. Камила невидящими глазами смотрела в одну точку. Я успокаивающе гладила её по руке, и мысленно просила своего демона. Как в замедленной съемке дверь операционного блока медленно открылась. Вышел уставший доктор. Почему у всех докторов такие непроницаемые лица? Он остановился возле Камилы, покачал головой, задумавшись, сунув руки в карманы. Разве он не замечает, какими безумными и умоляющими глазами смотрит на него эта несчастная женщина?!
– Что?! – не выдержала я, трясясь от неопределенности.
– Он жив. Пуля прошла возле сердца, в каком-то миллиметре, но операцию он выдержал. Конечно, состояние тяжелое, но, думаю, пойдет на поправку. Будем ждать.
– Пустите меня к нему! Пусть он под наркозом, но я больше не выдержу! Я умоляю вас, доктор, разрешите мне побыть рядом с ним! – взмолилась Камила, перегородив ему дорогу.
– Только не долго.
Я ещё какое-то время постояла в одиночестве угнетенная этим местом и ошеломленная случившимся, затем, как бы нехотя, поплелась домой. С порога бросила сумку на столик, и не раздеваясь уселась на диван. Кайл уже был здесь. Стоял, глядя в окно.
– Это жестоко! – бросила я ему.
– Зато так лучше усваивается урок.
– Ненавижу это твоё равнодушие в голосе! Ненавижу это равновесие, эти безумные правила! Чудовищно, несправедливо и кошмарно!
– Это не равнодушие, тебе просто сложно меня понять, а мне сложно разобраться в твоих эмоциях. Когда ты в отчаянье и сбита с толку, мне тяжело нащупать в тебе любовь и это выводит меня из равновесия. Не нужно злиться – я должен был так поступить. Мне не доставляет удовольствия причинять тебе боль. Он поправиться. Этим я спас и тебя и твою любопытную подругу. Такова жизнь в этой зоне, у всех свои кубики перевёртыши. Если есть радость, то у этой радости существует обратная сторона. Если есть свет, то его обратная сторона – тьма. И так во всем. Одно и тоже событие одного заставляет плакать от счастья, другого рыдать от горя. Мир живых людей – это огромный кубик-рубик, который никто и никогда не сложит, так и вращаются разноцветные квадратики, – Кайл присев рядом, потянулся ко мне. – Скажи мне волшебное слово, чтобы я перестал сходить с ума. Меня пронизывают иглы твоих мыслей, но ведь я приклеен к тебе, мне невыносимо без тебя!
– Да, меня завалило ворохом эмоций, раздирает множество чувств, но «люблю» неизменно под всем этим скрывается, – прошептала я. – Не нужно сходить с ума. Мне только ещё чокнутого демона не хватало, хотя …ты и так ненормальный. – Я улыбнулась. Он тоже.
– Хочу немного поприставать к тебе с расспросами. Помучаю тебя немного, можно? Ответь мне кто такая Урсула? Ты упомянул это имя, когда поймал своей грудью предназначенную мне пулю.
– О!!! – недовольно проворчал Кайл, откидываясь на спинку дивана. – И угораздило же меня выбрать себе этого пронырливого большеглазого журналиста, которая одержима идеей разузнать все подробности! Зачем тебе это Софи?!
– Если мой мужчина демон, то я, хотя бы должна больше знать о нём!
– Ещё забыл сказать, что ты упертая. …Урсула это демоница, одна из семи. Древняя и очень могущественная. Она мне как бы сестра, но и не совсем так. Она, как я, была в числе вышедших из Истока. Это были её демоны, она в ярости от моего поведения. Если перевести на ваши понятия – я как бы обесчестил род, покрыл его позором и всякая такая чушь, которая смывается лишь смертью. Моей, стало быть. Она хочет меня уничтожить, но сначала тебя. Они просто думают, как это лучше состряпать. …Отвечу на следующий вопрос, жужжащий в твоих мыслях, – Кайл мученически вздохнул. – Исток – это сила творения. Из неё возникло существование наших миров, равновесие, души, жизни, частицы всего, что видимо, и что за гранью человеческого понимания. Из Истока возникло равная часть темных сил – семь демонов, и светлых сил – семь архангелов.
– А между ними детский конструктор, из которого вы все слепили этот иллюзорный мир! – вставила я. Кайл на это лишь усмехнулся с грустной иронией, и продолжил.
– Сгусток людских душ, который до сих пор вращается меж светлой и темной стороной, тоже вышел из Истока. Их количество меняется. Со временем обе стороны стали сами творцами душ, разрывая одни и творя новые. Исток как вспышка – возник и растворился во всех нас вместе взятых. Его энергия пронизывает все уровни. Это не бородатый дедушка бог, который сидит где-то там на небе. Это вид энергии, которую люди лишь пытаются изучить. Но законы этой силы неизменны с момента сотворения. Ты удивишься, но в хаосе есть порядок! И это можно применить к нейтральной зоне.
– Наверное это ваше равновесие больше похоже на качели, – произнесла я, – Вы весело качаетесь. Одни взлетают вверх, другие оказываются внизу и наоборот. Сейчас видно перевесили темные, раз в мире кругом столько всякой дряни.
Глава 38
– А вот здесь ты ошибаешься моя милая Софи. Равновесие не нарушено. Дрянь твориться в людских душах. Их амбиции и их выбор позволили раскачать этот мир. Кто-то когда-то придумал оружие, сделав свой выбор – стали гибнуть люди. Другая сторона равновесия, чтобы сохранить этот мир была вынуждена взять себе равное количество душ. Так начинались войны. И продолжаются, в принципе, до сих пор. Демоны и светлые приходят в этот мир, чтобы контролировать равновесие. Я знаю, ты думаешь, мы играем в пятнашки, может быть, это и можно сравнить с игрой. Но эта игра слишком многослойна и контролирует её основной договор между светлыми и темными. Обычно те из семи, кто вышел из Истока, появляются в мире серых душ, когда ситуация вышла из-под контроля, в моменты решающих схваток. В основном же здесь пребывают наши легионеры, которых уже создали мы. Темных легионеров ты уже встречала, да и светлых тоже, Эммануил, например. Но я древний демон и моё появление всколыхнуло обе стороны. Вслед за мной сюда явился архангел, он тоже один из светлой семерки. Скажу, что в этой уравновешенной вечности мы затосковали и стали уже воевать и друг с другом. Темные убивают светлых и наоборот. Нас ведь тоже много расплодилось. Но вот когда-то …я убил архангела. По земным меркам это было очень давно. Нас сейчас шестеро, а их пятеро. Вот они и пытаются сравнять счет. Дело в том, что он может убить меня лишь в этой нейтральной зоне. Вот так. Думаю, от рассказанного мною, у тебя вопросов возникнет ещё больше, от невообразимой мысленной каши, но тебе не нужно этого всего знать, Софи. Это не для человеческого мозга, я не хочу, чтобы ты свихнулась, и поэтому на некоторые вопросы я категорически не буду отвечать.
– Выходит, вы веками плели паутину этого мира, направляя эволюцию, создавая историю и орудия управления этим миром. Если так, то все святые личности, герои, все диктаторы и палачи это были лишь перевоплотившиеся силы сторон, светлые либо темные? И как ни крути – вы всё равно играли умами людей.
– Мы лишь предоставляли им выбор. Взять даже религию, светлые предоставили несколько вариантов очищать свои души. Для них не важно в какую церковь наведывался человек, для них главное его вера. Темные так же предлагают человечеству разнообразные пристрастия и пагубные пути – его воля выбирать или нет. Понимаешь, у человека всегда есть выбор, в этом суть. Стороны играют, а люди выбирают свою судьбу по велению души. Ещё один круговорот.
– Но ведь признайся, тень этой вашей правды все же оставила след в мире живых?! Например: мифы, или сказки про ведьм и вампиров, страшилки про оборотней – всё это следы темных или светлых. Значит, кому-то из людей всё-таки удавалось подсмотреть за Истиной?! Ведь в любой детской сказке добро всегда борется со злом, то есть как тьма со светом!
– Ага, и во всех этих сказках добро всегда побеждает, и тебе теперь не трудно догадаться, кто стал инициатором всех этих сказок! Светлые всегда, во всех историях превозносят себя, не упоминая о равновесии сторон, и о роли темных в этом мире. Да, конечно, кое– что просочилось, но это так замаскировано и скорее служит ещё одним орудием управления вашей зоной.
– Почему ты сказал недавно, что когда-то хотел умереть, а теперь нет?
– В следующий раз нужно будет бдительней следить за тем, что я говорю в твоём присутствии, – усмехаясь, покачал головой Кайл. – Как бы тебе сказать, …понимаешь, вечность она однообразна, один круговорот душ за другим, бесконечный поток распределения энергии, все способы и методы перепробованы, ты знаешь Истину, а значит, стремиться уже некуда. Ты познал сотворенное, ты пресытился им. Мне стало уныло, меня посетило что-то вроде усталости. Трудно описать человеческим языком ощущения демона. В этой зоне сейчас очень популярно слово депрессия. Вот где-то так было и со мной. В какой-то миг я захотел перестать существовать. Но потом случайно, наткнулся на твои мысли и почему-то стал наблюдать. Твоя душа, она была однозначно светлая, но было в ней что-то сродни терпимости, такая особая толерантность. Потом брошенная тобой фраза, что ты отдала бы что угодно ради спасения сестры – определила твоё будущее. Уже тогда я знал, что ты попадешь ко мне. Я этого хотел, меня притягивала твоя душа. И я стал вмешиваться в твою судьбу, стал с помощью своих легионеров подталкивать тебя к журналистике, затем устроил твой переезд в штаты, и потом привел к тому кладбищу, где был открыт портал. Когда я, наконец, понял, что со мной происходит, я уяснил одно – что Истины я не познал. Я открыл в себе пагубную страсть к светлому чувству, я полюбил девушку, и мне захотелось жить. Да, я грубо нарушал правила, перестраивая события в твоей жизни, но ты была мне нужна. Да, я эгоист, изощренный монстр, не буду отрицать, но поделать ничего не могу. Очень редко попадается такая душа, которая раскрыта для светлого и которая оправдает и примет темное. От таких двойственных душ уже практически избавились, но я отыскал тебя, и ты помогла мне понять, чего же мне не хватало в этой вечности.
– Я что …дефектная? – скривившись, пораженно выдавила я, глядя на рассмеявшегося мне в ответ демона.
– Что-то вроде того, – проговорил он, пытаясь меня обнять.
– Подожди! Архангел. Пока он ничего не предпринимает, потому что ждет, что за него это сделает Урсула?
– Ты догадливая, принцесса, – нехотя кивнул он, – Да, это так.
– Плохо. Её ты не сможешь так просто убить, как Лил, например?
– Нет, древний демон – это совсем иное. Урсула равна мне по силе. И мне бы не хотелось её убивать …единство. Ты не поймешь, я даже не буду пытаться объяснить. Но если она явиться – мне придется с ней сразиться. Я ведь говорил, что буду любыми путями бороться за нашу жизнь.
– А как зовут остальных древних демонов? Ну, скажи, мне просто любопытно. Рафаил – это красивое имя.
– И почему это подхалимство ещё не считают оружием? – сощурился, снисходительно улыбаясь Кайл вполне как обычный земной мужчина, и вроде бы мы говорили с ним о книге или обсуждали фильм, но никак уж не демонов. – Об одном из них ты точно слышала – это Люцифер. Потом есть ещё Белиал, Самаэль и Нуриэль. Была ещё Лайла, но она была убита архангелом. Это все вопросы?
– Ещё один, последний. Как зовут архангела, который за тобой охотится?
– Уриил.
– Уриил, – протянула я, вслушиваясь в звучание этого имени. – Ясно. Больше пока ничего не хочу знать. Хочу проветриться! Пойдем на улицу! Поедим в кафе, прогуляемся. И держи меня за руку, кажется, я уже без этого не могу!
Я бродила, бродила, таскала за собой Кайла по вечернему городу пешком. Не знаю, куда тянул меня зов души, и почему мы вдруг очутились возле церкви. Это была одна из круглосуточно работающих церквей. Остановившись напротив, я взглянула на Кайла.
– Это ты меня сюда привел?
Он только покачал головой.
– Знаешь, Кайл, мне почему-то захотелось зайти. Так, …мозги переваривают, пухнут, но я ещё не свихнулась, просто стало …любопытно.
– Любопытно посмотреть, как я себя буду чувствовать внутри? Обыкновенно. Пойдем. Это не территория светлых – это территория людей, серых душ, сюда приходят всякие.
– А как же экзорцисты, изгнание дьявола? Темные силы всегда бояться распятья и чтения молитв, и я это не только в кино видела, я статью об этом писала, опрашивала очевидцев. Что это было Кайл?!
– А как же «больше не хочу ничего знать»? Ладно, не убивай только взглядом. Во-первых, что такое одержимость – это непостоянная субстанция как правило ново сотворённой души. Те, кто пришел в этот мир впервые и вот такие тела часто используют темные, не уничтожая самой души, кочуют в ней короткими промежутками. Поэтому с человеком начинают происходить странные на первый взгляд вещи. А экзорцизм это ведь не распятьем махать – его эффективность напрямую зависит кто именно этим занимается. Если это светлый легионер – темный предпочитает покинуть тело, если дьявола изгоняет просто святой отец – демон может только усугубить ситуацию и даже нанести вред и телу, и тому, кто его изгонял. Вот почему экзорцизмом занимаются единицы и церковь не очень-то охотно об этом распространяется, – просто ответил он, как о само собой разумеющемся.
Мы вошли с ним внутрь и ничего не изменилось, не повеяло смертельным холодом, не погасли враз все свечи. Древний демон стоял перед распятьем, но этот мир никак не реагировал, всё также капал воск, подрагивало пламя в лампадках, пахло церковными благовониями и было очень тихо.
– Да, Софи, видишь – я не корчусь в жутких судорогах, не завываю, меня не поразил луч света, падающий из-под купола. Это место для людей. А энергия, сотворившая этот мир и здесь, и вокруг, и во всем.
– Значит, человек, не посещающий церковь или даже атеист в конечном итоге всё равно может попасть к светлым?
– Да. А маньяк, на счету которого десятки жизней может ходить в церковь каждое воскресенье, но всё равно он попадет к темным, так как даже осознание своей вины не даёт этой душе права получить лучшее рождение – она обязательно должна пройти через муки чистилища темных, то есть через сложную судьбу здесь, среди людей. Нарушение законов созидания ведет к неизменному наказанию, правда, осознание своих ошибок несколько смягчает удар.
– Откуда же тогда человеку взять силы и мудрость сделать правильный выбор, чтобы не мучится в этой жизни и потом?
Кайл молчал, сложа красивые губы трубочкой, и было видно, что демон сосредоточенно размышляет, над тем, как мне ответить:
– А это, принцесса самая главная загадка. Нужно уметь слышать истину среди мишуры внутреннего и внешнего сора, уметь видеть явное, там, где оно скрыто, не заглушать голос своей души и нести в себе лишь созидательные творящие чувства, так как разрушительные чувства всегда ведут в темную мглу. Нужно принимать законы Истока, эти законы заложены в каждую душу. М-да, до чего я докатился! Я, демон – учу, как можно спастись человеческой душе! Ты видишь, до чего ты меня довела?!
– А есть вероятность, что этот мир просто перестанет существовать? Что конец света всё-таки наступит, о нём и теперь кричат на каждом углу. Это случится, если равновесие нарушится?
– Да, такая вероятность возможна. Человеческие души стали иными, они накапливают в себе много разрушающей энергии и это отражается на силах равновесия, на светлых и темных, которые питаются энергией этих душ. На протяжении веков мы все поддались некой мутации. Породившая нас энергия может снова свернуться в сгусток силы, и мир перестанет существовать.
– И что же потом?
– Думаю, потом она трансформируется, произойдет новая вспышка и все начнется сначала, но уже без нас таковых. Возможно, будет что-то новое. Даже я не знаю ответы на все вопросы. Всё, всё, всё, больше никаких расспросов на эту тему! Пойдем, мучительница! Оказывается, я умею быть уставшим! – не выдержав, возмутился Кайл, подталкивая меня к выходу.
Возвращались мы домой молча, каждый размышляя о своём, или размышляла я, а Кайл лишь слушал мои мысли. Идя с ним под руку, и слушая равномерный звук наших шагов в ночной тишине – я снова пропускала через себя ощущение жизни. А мы ведь это так редко замечаем! …Что мы живем. Больше обращаем внимание на то, когда нам бывает плохо, когда застаёт врасплох болезнь или одна неприятность преследует за другой, но …когда жизнь пролетает безмятежно – мы её не замечаем. А ведь так здорово ощущать на себе дуновение ветра, шагать в ногу с тем, кого любишь, смотреть на проглядывающие звёзды и просто молчать. Мертвые всего этого не ощущают!
Кайл вздохнул, обнял меня ещё крепче и потерся уже колючей щекой: – Ты стала такой задумчивой. Но мир ты всё равно не изменишь, Софи. Постарайся жить для себя, тем самым и для меня, ну так и быть, и чуть-чуть для других. Только без крайностей. Давай вместе ценить те моменты, что проходят. Я тебя люблю.
И самое странное, что я в этом даже не сомневалась. Почему-то. Знать это мне приносило радость, и где-то даже делало счастливой женщиной. Может, у меня действительно какая-то дефективная субстанция души позволяющая принимать этого демона как что-то естественное и отвечать на его чувство? Нет, именно этого демона. Я подчеркиваю. Он просто были иным, как и я.
И Кайл, как у него это водилось, подслушав мои мысли, иронично усмехнувшись, добавил:
– Два дефекта нашли друг друга, составив одно полноценное целое.
Можно сказать, мне повезло. С его появлением, в моём доме, я не просыпала на работу, потому что вместо занудного будильника меня настойчиво будил Кайл, со смехом выцарапывая меня из-под одеяла. У меня перестал убегать кофе, потому что его варила не я. И мне не нужно было переживать как успеть проскочить пробки на дорогах, потому что за рулём моей машины уверено сидел он же. Я наслаждалась, только вот командовать им у меня не получалось, Кайл всегда и всё делал по-своему. У него была просто-таки демоническая своенравность и принципиальность. И если я и пользовалась своим положением в его сердце, то на работе он поблажек мне не делал.
