Текст книги "Право любить (СИ)"
Автор книги: Лаванда Риз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 23 страниц)
Право любить
Лаванда Риз
Глава 1
То, что я до сих пор ещё жива – это всё благодаря …вредной привычке.
Знаю, звучит абсурдно, если не знать истинного смысла! А правда заключается в том, что меня оберегает порождение зла, у которого обнаружился столь скверный недостаток. О, да, я понимаю, что выглядит это как бред шизофреника на исповеди, но это стало аксиомой моей жизни.
И эта моя жизнь разделилась на две половины на «до» и «после». Причем, то, что было «до» теперь кажется лишь мыльным пузырем – радужным, переливающимся, обманчивым и пустым.
Этот разноцветный, бессмысленный шарик лопнул, как будто его и не было! Оставив после себя лишь ощущения обманутости и заброшенности. Так иногда, наверное, бывает, когда ты первый раз узнаешь о том, что сказки – это всего лишь вымысел, а доброго Санта Клауса никогда не было, нет, и не будет. И когда ты об этом узнаёшь – кончается твоё детство, и ты понимаешь, что вот уже столько лет тебе бессовестно врали с самыми искренними побуждениями и милыми улыбками на лицах.
Но теперь этого времени для меня не существует, особенно после того, как я убедилась, что в отличие от добрых сказок, ужасы и леденящие душу истории вполне реальны! Я сама испытала на себе эту реальность в промежутке между «до» и «после». Перенесенный мною кошмар, грозит превратить это «после» в смертельную агонию. И никто, абсолютно никто в этом мире, населяющем нашу нейтральную зону, как её называют «там» – не сможет мне помочь. Никто и ничто! Потому что ОН здесь! Он проник сюда следом за мной. …Демон тьмы! …Рафаил!
И его особый интерес ко мне и есть его вредной привычкой. В какой-то момент того адского существования – я стала слабостью исчадья темной стороны. Но чтобы жить в этом «после» – нужно сначала рассказать об изменившем всё промежутке.
* * *
Что-то меня терзало уже с утра. Сначала ужасно не хотелось вылезать из теплой постели. Писк будильника казался намного резче и противнее, чем раньше. Взглянув на отражение своего лица в ванной комнате, я впервые подумала, о том, что молодость оказывается не бесконечна, что это всего лишь ускользающий отрезок времени. При виде заспанного, помятого и глупого выражения лица настроение ухудшилось. Промелькнула мысль, что нужно всё-таки посещать косметолога и массажные кабинеты. И тут же накатило раздражение, – «А как для всего этого выкроить время, если работа занимает у меня большее время суток?!!»
Вспомнив о работе, я окончательно помрачнела. Наспех умывшись и почистив зубы обжигающей мятной пастой, я, наконец, добралась до кухни и поставила на плиту турку. Процесс размышления о предстоящем дне уже запустился и, конечно же, меня отрезвило шипение убежавшего кофе. И почему я расстроилась? Пора бы уже привыкнуть, оно убегало у меня с периодичностью ровно сутки через двое!
Попивая маленькими глоточками ароматный напиток, я прислушалась к шевельнувшимся внутренним ощущениям. Странно, но вчерашний энтузиазм как волной смыло! Сегодня эта поездка уже не казалась мне такой многообещающей. Во-первых, стало закрадываться сомнение, что мы накопаем там что-либо стоящее с такими-то предположениями, во-вторых, не хотелось тащиться за двести километров в эту серую, отпугивающую всякие положительные эмоции, погоду. Идея Камилы резко перестала казаться удачной, этот материал мог не стоить стольких мучений. И почему я только с ней согласилась?! «Это же надо, слушать всю дорогу нытье Антуана на заднем сиденье!». Фотограф он был отличный, а вот собеседник – врагу не пожелаешь! И что нас только дернуло взяться за рубрику «невероятные тайны и загадки».
Чем больше я думала, тем сильнее росло нежелание отправляться в путь, и оно уже грозилось перейти в ломоту суставов.
Позавтракав и одевшись, захватив с собой сумку, я вышла из квартиры на улицу с прескверным настроением. А ведь нужно же было прислушаться к интуиции! …Теперь я это понимаю. Внутренний голос всё-таки был разумнее меня, и от всего сердца желал мне добра. Но я невежественно, как большинство и поступает в таких случаях, отмахнулась от дарованного нам шестого чувства. И кто теперь скажет, что мне не пытались помешать совершить ошибку? Они пытались, честно сея сомнения в моей душе тихими и тоскливыми голосами. Но я же взрослая и самостоятельная женщина, разве стала бы я поддаваться минутным слабостям?! Конечно же, нет!
Выскочив на улицу, на ходу поправляя воротник своего плаща, я не без удовольствия заметила направленный в мою сторону восхищенный взгляд молодого человека, выходящего из такси. Он взглянул на меня с лёгкой улыбкой, чуть приподняв брови, и моё настроение заметно улучшилось, компенсируя утренний самоанализ зеркального отражения. Значит, всё-таки верно утверждение, что «красота страшная сила!». Вот ведь легкомысленная идиотка, нашла, о чём думать!
Камила и Антуан уже поджидали меня в машине. Камила сидела за рулём, нервно барабаня пальцами по черной коже. Интересно, что её завело? Или то, что я опоздала на семь минут, либо уже успел достать Антуан. Он ведь виртуозно может всего лишь одной фразой настроить против себя окружающих. Хотя нет, вряд ли, сам фотограф, откинувшись на спинку заднего сиденья, сидел в полудрёме.
– Привет всем! – умостилась я как обычно рядом с водителем. – А что такие кислые мины? – В первую очередь я обращалась к Антуану.
Мы были знакомы с ним примерно уже года два, а я всё никак не могла спокойно смотреть на его манерность. Антуан был геем и не скрывал этого. А я не скрывала того, что считала преступлением лишать женскую половину такой незаурядной внешности, как у него.
Он приоткрыл свои выразительные миндалевидные глаза и скривил красиво очерченные пухлые губы, отвечая с напускным унынием:
– Боже мой, Софи, ты ещё спрашиваешь! Эта липкая серая влажная морось испортит любое настроение! Во-первых, прическа! Посмотри на мои волосы – бесформенный стог соломы! А во-вторых, давление! Я ведь очень тонко чувствую перемены атмосферного давления! Моя метеозависимость сведет меня с ума!
Камила красноречиво закатила глаза. Стало ясно, что всё это она уже выслушала и, скорее всего не один раз.
– Ладно, поехали, – бросила она. – Не будем терять времени. Часа через четыре будем на месте, а к вечеру должны вернуться домой. …Тем более что у меня сегодня свидание.
Антуан тут же оживился:
– С кем? Неужели с этим детективом?! – он томно прикрыл глаза. – О да, этот мужчина …, – дальше он уже не продолжал, шевеля губами, словно давясь слюной.
– Так, ты смотри варежку не раскрывай, а то я не посмотрю, что ты наша подружка! – хриплый и низкий голос Камилы рассмешил меня. Вот кому нужно было родиться мужчиной.
Чтобы хоть как-то скрасить поездку я включила радио, перебирая станции, пока не поймала очень удачную волну, немного романтизма не помешает.
Камила внимательно следила за дорогой, торопясь побыстрее выехать из города, до образования умопомрачительных пробок, в которых в наше время люди взрослели, старели и праздно калечили себе жизнь. Моя напарница могла себе позволить поболтать лишь на пустой трассе и то по существу. Легкомысленные рассуждения и прочая женская болтовня были этому человеку не присущи. Конечно, у Камилы было много своих странностей, но она мне нравилась, невзирая на известное тяготение женщин к тайному соперничеству.
С Камилой мы познакомились на факультете журналистики в Мельбурне, шесть лет назад. Затем наши дороги разошлись. Она устроилась на телевидении в штатах, а я осела в британском издательстве «Гросс». Но два года назад всё изменилось! Один мой знакомый из Коннектикута предложил мне неплохую работу. И я переехала в штаты без каких-либо колебаний, приняв решение, всего лишь за пять минут. Порой мне нравилось менять окружающую обстановку. Это вносило свежую струю в ощущения и восприятие, давая новый толчок моему творческому потенциалу. Когда Майкл встретил меня в аэропорту, я на сто процентов была уверена, что все изменения в гораздо лучшую сторону, чем я думала первоначально. Во-первых, работать в таком крупном издательстве известного научного журнала было уже везением. Во-вторых, к моему огромному удивлению, работать в паре мне предстояло с уже знакомым мне человеком, а это намного облегчало задачу и процесс вливания в коллектив и рабочий ритм. Этим человеком оказалась Камила. И, в-третьих, Майкл. Он всегда был мне интересен, но у нас никогда не получалось перевести наше общение в продолжительные отношения, тем более что со стороны Майкла наблюдался тот же интерес. Вот такая оказалась тройная удача!
Мне нравилось работать в журнале, искать материалы, изучать подборки статей, проводить собственные расследования. Позже нам поручили отдельную рубрику, и мы стали копаться в теме непознанного и необъяснимого. С Камилой было легко, несмотря на её сложный, совершенно не женский характер. Мне нравилась её хватка, её целеустремленность, способность подходить к ситуации с совершенно иной стороны, на которую мало кто обращал внимание. Когда Камила входила в раж, отдаваясь работе целиком, она становилась жесткой и требовательной, неутомимо добиваясь своего до изнеможения. Эта решительная, умная и твердая молодая женщина не давала никому спуску, тем более мужчинам, которые со временем начинали её бояться, подумывая о том, что создатель ошибся в выборе её пола. Но мне симпатизировали все её качества. На неё можно было положиться в любую минуту. В разных вопросах выслушать её непредвзятое конструктивное мнение и получить безвозмездный дельный совет. Я никогда не видела, чтобы она ныла или жаловалась на что-то, и в этом мы с Антуаном ей часто завидовали, такую выдержку не часто встретишь среди наших коллег, а уж тем более среди её прекрасной половины. Поэтому мы все втроём и сработались! Потому что кто же ещё кроме Камилы вытерпит жеманность и капризы женственного фотографа, и моё накатывающее временами легкомыслие и необязательность.
Глава 2
– Знаешь, для меня должно произойти что-то важное сегодня вечером. Я это чувствую, – проговорила Камила, не отрывая взгляда от дороги. – Джейк, это тот мужчина, которого я хотела бы видеть рядом с собой.
– Всё будет чудесно, Кэм! Я же вижу, что ты не безразлична Джейку! И я уже рада за тебя. Ну почему тебя что-то ещё беспокоит? – совершенно искренне удивилась я.
– Она переживает, что может испугать его своей несгибаемой волей и угловатостью, а ещё резкими выпадами в сторону того, кто заходит в её ближайший круг интимного пространства, – тихо проговорил Антуан, не открывая глаз.
Я закусила губу, приготовившись к гневному отпору со стороны подруги, но Камила, нахмурившись, упрямо молчала. Похоже, её действительно интересовало мнение с позиции Антуана.
– Тебе не хватает ранимости, немножко сумасбродности, немножко легкомыслия, трогательности и кокетства, как у Софи. Мужчина должен чувствовать себя победителем, а не побежденным, позорно уложенным на обе лопатки в первые же минуты общения, – продолжил он.
– Боюсь, если ты не остановишься, то мы дождемся того, что лучшей кандидатуры чтобы пойти на свидание с Джейком чем ты, Антуан, и придумать нельзя! Ты ведь впитал в себя все премудрости мужского пола! – с чуть заметным укором выдавила я, пряча улыбку. – Джейк умный парень, возможно, он разглядел в Камиле то, что давно искал.
– Очень может быть, – протянул Антуан, распахнув свои изумительные васильковые глаза.
«Ну почему такие красивые глаза достались мужчине, да ещё к тому же гею?! Справедливости нет».
– А мы с тобой Софи, как всегда, не удел, личная жизнь горит синим пламенем! – словно продолжая мои мысли, добавил Антуан. – Кстати, – его взгляд стал одновременно хитрым и нетерпеливым, – А почему мы не слышим и больше не видим Майка?
Я вздохнула и отвернулась, глядя в окно на пробегающие пейзажи, вспоминая наш последний разговор с Майклом.
– Майк оказался вовсе не принцем, – буркнула я, понимая, что от Антуана так просто не отделаться. Так что пришлось немного углубиться в объяснения. – С ним легко и весело, но это всё, что он может дать. Я думала, что когда у тебя складываются с мужчиной довольно тесные отношения, то само собой появляются какие-то обязательства друг перед другом, серьёзность намерений что ли, хотя бы какой-то намёк на них. Но Майк оказался неготовым бережно хранить наши отношения и мечтать состариться вместе со мной. Его гораздо больше устраивают редкие свидания, шумные компании, веселье и ни к чему не обязывающий секс. А я вижу свою личную жизнь несколько иначе. Несмотря на своё легкомыслие, как ты выразился, я остаюсь девушкой консервативной в душе с отголосками причудливых старомодных правил.
– Да уж, девчонки, – оттопырив пухлые губки, изрек Антуан. – Боюсь, с такими запросами вы останетесь старыми девами!
– А кто тебе сказал, что меня это напрягает?!! – сразу же приняла я оборонительную стойку, переняв её модель у своей подруги Камилы, которая, глядя на дорогу, лишь криво усмехнулась, слушая наши разговоры.
Когда у нас с Антуаном начинались перепалки, она мудро отдалялась, давая нам возможность выплеснуть все накопившиеся эмоции. А спорить с Антуаном мы могли на разные темы. Особенно меня поражала его обознанность в веяниях женской моды. Он легко мог раскритиковать любую встречную девушку или женщину и это уже вошло у него в привычку. Он постоянно отбрасывал колкие замечания по поводу то одной, то другой детали одежды с таким видом оценивающего знатока, что перед уходом на роботу, я некоторое время скептически разглядывала себя в зеркале, с мыслью о том, что же скажет Антуан. А временами он был таким обидчивым и раздражительным, что, иногда наступая на горло своему собственному самолюбию, я старалась смолчать, чтобы не спровоцировать его очередную истерику.
Время от времени меня забавляла мысль о нашей странной команде. Мужественная, с закаленным, выдержанным и твердым характером Камила с одной стороны, и женственный, образованный, с отличным вкусом Антуан – с другой стороны, а я как самая обыкновенная непосредственность между ними.
Слава богу, Антуан был не настроен продолжать дальше обсуждение моей личной истории с Майком, и я решила вовремя притихнуть, прислонившись лбом к холодному стеклу, по которому сползали крупные капли дождя, оставляя после себя длинные дорожки, словно следы от улиток.
До места мы добрались без происшествий уже к полудню.
И по настоятельной просьбе Антуана решили слегка перекусить, прежде чем приступить к работе. Я легко с ним согласилась, потому что параллельно можно было опросить местных жителей в кафе, в которое мы направлялись.
Своей изысканной манерностью, Антуан тут же приковал к себе внимание обедающих парней за соседним столиком. По их небрежным презрительным взглядам я поняла, что они далеки от секс-меньшинств, потому что в нашу с Камилой сторону они поглядывали более заинтересовано. Но Камила, как всегда, не обращала на такие знаки заинтересованности никакого внимания, сосредоточенно уплетая свой гамбургер. А я, покончив с салатом, решила задать пару наводящих вопросов официантке, жестом пригласив её подойти.
– Скажите, – я бросила взгляд на бейдж, – Саманта, могу я задать вам несколько вопросов по интересующей меня теме? – Я прямо взглянула в глаза смуглой девушке, по привычке придав своему голосу уверенный профессиональный тон. – Мы журналисты журнала «Планета и жизнь». Недавно нас заинтересовала поступившая информация о вашем городке, которая, собственно, и заставила нас сюда приехать. Скажите, вам что-нибудь известно о ночных заревах над местным кладбищем?
В её глазах быстро промелькнул ужас! Стало ясно, что она, конечно же, наслышана об этом явлении, но, почему-то опустив взгляд, молоденькая официантка, покачала головой и тихо произнесла:
– Простите, но я ничего не могу сказать по этому поводу. – Быстро ретировавшись, она поспешила удалиться. Но меня заинтриговало ощущение её испуга.
– Конечно, она ничего вам не скажет! – вдруг подал голос один из парней за соседним столиком. – Их семья слишком верующая, чтобы рассматривать это не только как божий гнев.
– А вы значит, не слишком верующий? – подозрительно прищурилась я, тут же с интересом уставившись на парня. Он как-то неоднозначно пожал плечами, и я ухватилась за новую возможность обсудить эту тему. – Тогда может быть, вы поделитесь с нами своими соображениями?
– А вы укажете моё имя в статье? – недоверчиво взглянул он на меня из-под нахмуренных бровей.
– Как пожелаете! – я вежливо улыбнулась, располагая его к дальнейшему разговору.
– Тогда лучше укажите, ради этого я может быть даже куплю ваш заумный журнал! – воскликнул парень, и я уже уловила в глазах Камилы нескрываемую иронию.
– Хорошо, – кивнула я. – Так что же?
– Я не ученый, чтобы судить о том, что там твориться, но не думаю, что богу есть дело до нашей дыры. Да и к чему ему злиться на покойников, по-моему, они уже своё получили! Я собственными глазами видел это свечение на кладбище. Жуткое зрелище поначалу, но потом тебя уже начинает к нему тянуть, но я никогда не заходил на территорию самого кладбища во время этой иллюминации.
– Что же так? – не выдержала Камила, смерив его высокомерным взглядом.
– Только не надо думать, что я трус! – сразу же огрызнулся парень. – Просто я не дурак!
Камила недоверчиво подняла брови.
– Нам интересна любая информация, мистер …? – я замолчала, вопросительно глядя ему в глаза.
– Дойл. Питер Дойл! – проговорил он. – И это не первый раз, когда появляется свечение над этим местом. Мой дед рассказывал мне, что точно так же, оно появлялось во времена его молодости. Так вот, тогда исчезли несколько смельчаков, пожелавших войти в это сияние. И больше их никто и никогда не видел! Даже башмаков от них не осталось, они, словно растворились в воздухе. Поэтому тут дело не в храбрости. Местные знают об этом и опасаются подходить близко. Кое-кто даже поговаривает, что это открываются ворота в мир усопших. Лично я не верю, но лучше на себе не проверять.
– А что, в прошлый раз, во времена вашего деда, никто из ученых не заинтересовался этим явлением? – я была вся во внимании, даже Антуан перестал ковыряться в своей тарелке, с сомнительным интересом, глядя на словоохотливого парня. Остальные двое молодых людей, сдержано и молчаливо поддерживали своего друга Питера, который не задержался с ответом:
– Вряд ли до этого кому-то было дело во время второй мировой войны! А потом свечение исчезло. И вот уже примерно, как с месяц, оно появилось снова. Вы первые, кто явился на него посмотреть. Жаль, что вы не с телевидения, а то бы мы с ребятами засветились на каком-нибудь канале!
– И что, свечение наблюдается каждую ночь? – почему-то в моём голосе сквозило сомнение, которое явно обижало моего собеседника. Питер утвердительно кивнул, допивая последний глоток пива. Тут Камила снова вставила своё слово:
– А как реагирует на это полиция? Местные власти? Ведь насколько я поняла, об этом судачит уже всё городишко.
Её вопрос вызвал у них довольно странную реакцию. Как будто она очень удачно пошутила. Парни начали скалиться и давиться от смеха.
– Простите, но я видимо чего-то не поняла. – Во взгляде Камилы уже зажглось профессиональное чутье.
– Вы жители огромного мегаполиса, просто не представляете себе обыденность нашего городка! – с насмешкой выдавил Питер. – Здесь очень сильно утвердилась лютеранская церковь. Сложно найти семью, которая бы не посещала проповеди пастыря Николаса. Это касается как простых граждан, так и полиции, вместе со всеми местными административными чиновниками. Все они свято верят, что свечение это знак дьявола, особенно после того, как там похоронили одну девчонку, наложившую на себя руки.
– И вы считаете всё это жутко забавным? – теперь уже нахмурилась я. Мне не понравилось их пренебрежительное отношение к факту самоубийства.
– Скажем так, – вдруг заговорил низким басом, один из доселе молчавших парней, и что-то скользкое мелькнуло в его глазах. – Это ответ на ваш вопрос по поводу глубины нашей веры, мисс Гарден. – С этими словами, все трое поднялись как по команде и, не соизволив попрощаться, покинули заведение.
Этот скользкий холодный пронизывающий взгляд, всё-таки странно на меня подействовал. Но от меня не ускользнул ещё один любопытный факт, такова уж была моя профессия – обращать внимание на всякие мелочи.
– Откуда он узнал мою фамилию? – задумчиво проговорила я.
– Может, он читает наш журнал, и сам догадался. – Пожала плечами Камила. – Ясно одно, что-то в этом Тауленде не так. Нужно подробнее расспросить местных жителей.
Но больше наше расследование не продвинулось ни на шаг. У кого бы мы ни спрашивали о ночном кладбище, никто не желал с нами об этом разговаривать. Их лица испугано вытягивались, глаза округлялись, а губы начинали дрожать.
– Прошлый век какой-то! Или массовая истерия? Давненько у них, наверное, не было хорошего психоаналитика! – заключила Камила, бросив на меня мельком сосредоточенный взгляд своих карих глаз. Засунув обе руки в карманы куртки, она медленно проговорила, делая четкие ударения, чтобы мы с Антуаном смогли её расслышать:
– Похоже, чтобы закончить дела, нам самим придется остаться здесь на ночь и убедиться собственными глазами, либо навсегда опровергнуть этот факт!
– Нет! – выпалила я чересчур эмоционально. – Это уже ни в какие ворота, Кэм! Ладно, пусть мои планы на вечер, даже черт с ним с Антуаном!
– Большое спасибо, – не замедлил, вставил он хмуро.
– Но ты, Кэм! Ты же сегодня собралась на свидание! Ты так долго этого ждала, столько надежд! Неужели какое-то ночное кладбище может сравниться со свиданием с Джейком?! – я действительно была поражена таким идиотским самопожертвованием ради работы.
– Ничего. Я позвоню ему и перенесу встречу на завтра, а лучше на субботу. – Ровно произнесла Камила, ничуть не взволнованная таким несправедливым сравнением и мрачной перспективой ночевки на кладбище. – Ну не таскаться же нам сюда ещё раз, в самом деле! – более командным и властным тоном заявила она. – Всё решено, мы остаёмся! Давайте поищем какой-нибудь приличный мотель и снимем номер.
