Текст книги "Право любить (СИ)"

Автор книги: Лаванда Риз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 23 страниц)

Глава 23

Аманда вдруг отчаянно затрясла головой и закрыла ладошками лицо. Я осторожно присела около неё и обняла за плечи:

– Послушайте, меня Аманда, это очень страшная и необъяснимая история! Жуткая трагедия. Брайан был моим другом. Но стал он им уже там, …в плену. Каждый из нас оказался не в том месте и не в то время! – мой телефон начал разрываться, и я не глядя, отключила его. – Мы стали жертвами, существуя в мучительных условиях, …от которых он и умер. Я не вправе сообщать вам подробности этого кошмара, знать об этом слишком опасно. Вы просто должны понять меня Аманда, что я не могла не приехать к вам. Я просто должна была, вместо него, сказать вам как вы были дороги для него! Что Брайан помнил о вас до последнего вздоха! Теперь его нет с нами, но его душе станет гораздо легче, оттого что вы будет знать и помнить. Он хотел, чтобы его помнили. Брайан умер с любовью. – Я всхлипнула, смахнув слезу. Ведь это было на самом деле так, ведь Брайан просто перенес на меня свою любовь к Аманде, но именно её он любил по-настоящему.

– Вы правильно сделали, Софи! Спасибо вам. Я даже не надеялась, что снова услышу о нём! – с трудом, сквозь слёзы выдавила Аманда. – Я так …любила его, нет, я и сейчас его люблю. То, что произошло, выбило у меня почву из-под ног. Мой мир вдруг померк без него. Сначала я его ждала, очень ждала, каждый день, думала о нем каждый час, перестала спать ночами, мучилась. Думала, он бросил меня, вот так без объяснений! Столько передумала, столько пролила слёз, и потом поняла – как бы он не поступил, я всё равно его люблю. И тогда мне в руки попала эта газета, с объявлением, на котором было его фото. Его разыскивали, как без вести пропавшего. Я перестала плакать и стала ждать. Дни, недели, месяцы, а потом и годы. Мир потерял краски, он тускнел. Жизнь утратила для меня смысл, словно из меня вырвали душу. Мой единственный родной человек, моя мама, умерла, и я осталась совершенно одна, но я продолжала ждать Брайана. Со временем я стала слепнуть. Врачи говорили, что это наследственность, но я-то знала, что это, потому что я не хочу видеть этот мир без него! И вот теперь, Софи, я живу в абсолютном мраке. Только в своих мыслях. Иногда я слушаю окружающие звуки, иногда отгораживаюсь от них. И всё же я дождалась от него вестей. Ещё раз спасибо, Софи! Теперь я знаю, он рядом. Я буду молиться за его душу и мечтать, что когда-нибудь я присоединюсь к нему.

– Нет!!! Аманда, нет!!! – я чуть не заорала на неё, от захлестнувшей меня горячей волны возмущения. – Это несусветная и неприемлемая ошибка! Ты не можешь увидеть меня, но услышать ты-то меня можешь! Так услышь! Больше всего Брайан ненавидел мрак и одиночество. Нельзя опускать руки и впадать в отчаянье! Не вгоняй в тоску его душу, прошу тебя! Он страдал, но мечтал бы жить, радуясь, с чувством, дорожил бы каждым светлым днем! Мы не имеем права рыдать и сдаваться ради ушедших душ! Пока мы живы – мы должны ценить жизнь!

– Но что я могу? У меня больше нет сил, нет смысла, в душе одни лишь раны, – горько прошептала Аманда.

– Ты ошибаешься! Забудь жалеть себя! Вытащи наружу свою волю к борьбе, поставь цель – увидеть свет и сделать счастливой себя и кого-нибудь ещё! – мой уверенный тон воодушевлял и меня саму. Мой восставший бунтарский дух против мощных сил, подстегивал меня к действию. – Ты, как и мечтал Брайан, будешь жить в уютном светлом доме. Ещё не поздно всё изменить. Тебя нужно показать специалистам, я уверена, что зрение возможно восстановить!

– Софи, для этого нужны баснословные деньги, а у меня их нет.

– У меня есть деньги. Деньги, которые выплатили Брайану посмертно в качестве компенсации. Я знаю, он бы поступил именно так, и ради его памяти не вздумай спорить со мной Аманда! Мы купим тебе дом и полетим в Нью-Йорк, в клинику. Где бы ты хотела иметь дом Аманда, в Калифорнии или где-нибудь ещё? – своей взбудораженности пугалась даже я сама. Представляю, каково было Аманде, когда я вот так неожиданно свалилась ей на голову и требую от неё в корне изменить свою жизнь.

– Мне всё равно, – покачала она головой.

– А знаешь что?! Давай сделаем по-другому! Мы вначале восстановим твоё зрение, а потом ты сама, по своему вкусу выберешь себе дом! Хорошо? Пожалуйста, согласись, доверься мне, позволь помочь, – взмолилась я, ловя на её лице калейдоскоп эмоций. Она была растеряна, было видно, что Аманда колеблется, но через минуту она всё-таки согласно кивнула.

– Вот и чудесно! – нараспев воскликнула я. – Давай собираться, чего тянуть! Полетим прямо сегодня или, в крайнем случае, завтра. Я закажу билеты и помогу тебе собрать вещи.

Взволновано вздрагивая, я включила свой телефон и набрала кассу аэропорта. Билеты оказались в наличии лишь на завтрашний день, но это меня не охладило. До завтра оставалось не так уж и долго. Телефон мигал от сыпавшихся сообщений. Пропущенных звонков было ровно тринадцать. Забавное совпадение. Три звонка от Джейка, и десять с неизвестного номера. И он тут же зазвонил снова, видно Джейк тоже получил сообщение, что я уже в сети. Мне пришлось ответить:

– Да, Джейк!

– Софи, я узнал, что ты внезапно уехала из Хартфорда! Это безответственно и легкомысленно! Тебе же нужно пройти обследование и выяснить причину провала памяти! А вдруг это случиться с тобой снова, и что нам потом делать?! Где тебя искать? Мы с Камилой обеспокоены, тебе нужно вернуться и заняться своим здоровьем! – бушевал бывший полицейский, взявший надо мной шефство. Как же мне хотелось сказать ему, что памяти я-то никогда и не теряла! Но пришлось, как всегда, подыгрывать выбранному мною же сценарию.

– Джейк, я понимаю, ты прав. Спасибо тебе огромное за заботу, но я в порядке. Я обещаю, что сделаю это чуть позже, а сейчас у меня важное дело. Правда, Джейк, ну не могу я сейчас тратить драгоценное время на всякую ерунду! Я буду отзваниваться. В данный момент я в Окленде, но завтра уже лечу в Нью-Йорк. Я отдаю отчет своим поступкам, так что вам с Камилой переживать нечего. Пока! – я скоропалительно отключилась, не давая ему возможности продолжить наставлять меня на путь разума.

Но телефон сдаваться не собирался. Номер был засекречен.

– Я слушаю! – приготовилась я, внутренне сжавшись для обороны.

– Да уж, послушай меня Софи!!! – почти прорычал голос Рафаила. – Не смей бросать мне вызов!!!

– Что жертва становиться бесконтрольной?! – перебила я демона. – Не бойся, я держу слово и правил не нарушаю. Я осознаю, что иду по краю вашего снисхождения, но для меня это важно Рафаил!!! Пока я дышу – я буду бороться, пусть даже и не за себя! Вы отобрали у этой женщины смысл и радость жизни – я попытаюсь хоть как-то компенсировать, тем более, ты сам предоставил мне такую возможность. Ну что, ты по-прежнему хочешь уничтожить меня прямо сейчас?!!

– Нет, Софи, – он уже почти не шипел. – Ты ещё нужна мне. Я, … …Софи, игра становиться слишком опасной. И дело не только в темных. Светлые …они хотят использовать тебя как приманку.

– Приманку чтобы уничтожить демона?!! И чтобы не рисковать ты избавишься от меня заблаговременно?!! Предупреди, когда соберешься!!! – выкрикнула я, выходя из себя.

– Ты …ты не понимаешь!!! Ты не можешь себе даже представить кому на руку возможность противостояния! – тут же повысил он свой глубокий голос, шумно вздохнув в трубку. – Делай что задумала, пообещай только, что будешь, верна данной мне клятве!

– Почему бы тебе не сказать – «береги мою душу!»? Я помню, и как бы я ни старалась, забыть о тебе у меня не получиться! Мне постоянно кажется, что ты дышишь мне в затылок! Сколько у меня времени Рафаил?

– Время – это понятие относительное. Смотря с какой стороны взглянуть, Софи. Моё тело, эта человеческая суть, наполняет меня разными эмоциями. Я вспоминаю чувства, присущие этому миру, а моя собственная суть учит это тело. И я стремлюсь к девушке, ставшей моим пороком! Уже скоро Софи!

«Уже скоро тьма прикоснется ко мне» – подумала я, пряча телефон, – «Стремиться к пороку!». Что ж, нужно торопиться!

Я уверенно схватила попавшуюся мне на глаза большую старомодную сумку, и побросала в неё всё, что, на мой взгляд, могло пригодиться Аманде.

– Надеюсь, …нам помогут, – произнесла я, заводя машину. Я решила забрать Аманду к себе в гостиницу, чтобы уже прямо оттуда отправиться в аэропорт. Аманда как-то странно притихла и не сопротивлялась мне. Казалось, она сама себе удивлялась и мысленно успокаивала себя.

– Софи, ты извини, что я спрашиваю, но, когда ты разговаривала по телефону, твой голос звучал так взволновано и напряженно. И мне показалось, что у тебя неприятности. – Подала свой робкий голос Аманда.

– Да нет, все неприятности со мной уже случились, осталось лишь непростое обязательство. Но это не помешает нам, Аманда, осуществить наши планы. Не бойся, всё нормально, – сохраняя небрежное спокойствие, произнесла я, задумчиво глядя на дорогу. Мне показалось, или у демона в голосе действительно прозвучали странные нотки? Оказывается, Рафаил тоже чего-то опасается, и что уж точно напрягало меня – так это трепетность в его тоне. Этой встречи я сама мучительно ждала, и вся эта скованность в душе отягощалась неопределенностью. Но встреча с демоном лицом к лицу всё равно неизбежна!

– Ну вот, Аманда, эту ночь мы переночуем у меня в номере, а завтра сядем в самолет, и привет новая жизнь!

– Меня мучают сомнения Софи.

– Так не годится! Не думай о плохом. Ты заслуживаешь, чтобы всё получилось. Лучше помоги нам своей надеждой! Я тоже хочу увидеть женщину, которая согревает всех своим теплом, своей доброй душой! Аманда, верь, и этим ты сделаешь счастливой и меня! – я обняла хрупкую женщину, которая искреннее ответила на мои объятья. Дрожащая, светлая и беззащитная. Теперь я поняла, почему Брайану хотелось оберегать её. – Вот и хорошо! Сейчас что-нибудь поедим. Может, закажем пиццу? – и в ту же секунду в дверь постучали.

– Ваша пицца! – огорошил меня доставщик, как только я распахнула перед ним дверь, сунув мне в руки две коробки. – Заказ уже оплачен!

Раньше, я бы удивилась сильнее, и даже заставила бы проверить адрес доставки, но теперь я молча захлопнула дверь.

«Держу пари, что Рафаил предвидел это и заказал мне мою любимую, с грибами».

Так и было!

В последнее время мне так сложно было уснуть. Почему-то казалось, что рядом находится кто-то незримый, испытывающий меня и зрящий в мои мысли, и это не касалось демона. Это было что-то иное. …

Но зато просыпалась я с неизменным ощущением поцелуя на губах. И кто целовал, сомнений у меня не возникало.

Но думала я сейчас о другом. О своей новой цели. Аманда!

Она, наконец, доверилась мне и, кажется, начала верить в перемены. Аманда даже сказала мне, что рядом со мной – она чувствует себя бесстрашной! Удивительно, правда? Человек чувствует прилив смелости рядом с тем, кто пообещал свою душу демону!

Об этой клинике я уже была наслышана, как-то просматривала статьи об этой области исследований. Поэтому по прибытию в город «большое яблоко» я незамедлительно потащила Аманду именно туда, самым наглым, обычно не свойственным для меня образом, пробившись к доктору Адамсу, бесцеремонно ворвавшись к нему в кабинет.

– Вы понимаете или нет, что на приём нужно заранее записываться?!! – бежала за мной возмущенная медсестра, пытавшаяся стать на моём пути. Она ведь не понимала и не знала, что, когда мне на пятки наступает темное исчадье – остановить меня было сложно. У меня было одно оправдание – для совершения доброго поступка, у меня катастрофически не хватало времени! Я отвоёвывала удачу у этого мира!

– В чём дело!!! – встал из-за стола пожилой доктор, строго взглянув на меня из-под седых бровей.

– Здравствуйте, доктор Адамс, меня зовут Софи Гарден, я журналист издательства «Планета и жизнь», и нам очень срочно нужна ваша помощь! Внеочередность будет компенсирована в солидном денежном эквиваленте и соответствующем возможном положительном отзыве о вашей клинике. Вы же знаете, как умный журналист способен осветить выгодные нюансы или же наоборот подложить свинью, уверяю вас – я именно умный журналист. Прошу вас доктор, осмотреть пациентку! – Я указала на скромно стоявшую возле меня Аманду. – Это Аманда Новэл.

Доктор окинул меня внимательным, пристальным, высокомерным взглядом, и затем, заинтересовавшись, перевел свой взгляд уже на Аманду.

– Пройдемте со мной, – обратился он к ней, беря её под руку. – А вы умный журналист, подождите нас здесь. – Я получила свою долю укора, но к этому я была уже привычна, моя работа предполагала и не такое.

Когда спустя время после осмотра, доктор Адамс пригласил меня к себе, его тон было уже более добродушный, но всё ещё сдержанный:

– Ну что ж, я осмотрел больную, нужно конечно более детальное обследование, но то, что меня интересовало – я уже увидел. Что я могу вам сказать мисс Гарден, случай не безнадежный, восстановление зрения возможно, но только лишь после достаточно сложной операции. Хочу сказать, что такая операция будет стоить довольно крупную сумму из-за оборудования и донорского имплантата. Если пациентка в состоянии оплатить лечение, то наша клиника готова оказать эти услуги.

– Сколько?

– Триста пятьдесят тысяч долларов.

– Я могу оплатить это прямо сейчас! Вы готовы именно сегодня положить Аманду в свою клинику? – с чувством собственного достоинства проговорила я, глядя ему в глаза прямо и уверенно. – Если да, то я выпишу чек сейчас же. Для меня это важно, чтобы именно ваша клиника занялась её лечением, потому что Аманда не чужой мне человек, она невеста моего погибшего друга, поэтому я сделаю для неё всё и даже больше.

– Хорошо, тогда мы начнем подготовку прямо сегодня, – оживился доктор Адамс, по-деловому подавая мне ручку для росписи.

– Сколько времени это займет?

– Три – четыре недели, включая и реабилитацию глаз, но после, каждые три месяца в течение года, она должна будет показываться нашим специалистам. Вам оставят всё телефоны, после операции вы сможете спокойно её навещать. Я ведь могу рассчитывать и на ваш профессионализм, беря во внимание оказанную вам внеочередность? – снова он воззрился на меня испытывающим взглядом, но уже не доктора, а дельца. Бизнес и деловая хватка была в крови у моего народа, независимо от выбранной спецификации жизненного направления. Мне пришлось, так сказать, заключить с ним сделку.

– Как и я в свою очередь, доктор Адамс, надеюсь на ваш. В случае положительного результата задержки с хвалебной статьей не будет.

Глава 24

Когда я уладила все дела по оформлению, Аманда уже ждала меня в специально отведенной для неё палате.

– Ну, моя дорогая, пока всё складывается удачно, – проговорила я, обнимая её. – Операцию я уже оплатила. Доктор уверил меня, что шансы видеть у тебя есть. От тебя лично требуется успокоиться и верить в светлое будущее. Уход за больными здесь отличный, я оставлю свой номер, и буду звонить сама. После операции я обязательно прилечу к тебе снова, просто пока мне нужно уладить ещё кое-что.

– Софи, я очень хочу увидеть твоё лицо, – прошептала Аманда, – ты ведь не бросишь меня? – она растрогано перешла на всхлипывания, заражая меня своей сентиментальностью.

– Вот глупости, конечно нет, мы ведь теперь почти родственники, – улыбаясь, чтобы Аманда почувствовала мою уверенность и искренность, ответила я. – Скоро мы вместе с тобой будем глазеть на прохожих!

Но когда я вышла из больничной корпуса, улыбка моя стала горькой. Я понимала, что могла зря обнадеживать её, что в данном случае я не имела права обещать, я ведь могу её уже и не увидеть, кто знает, что светлые или темные задумали со мной сделать, как поступит Рафаил. Но в любом случае я успела дать Аманде шанс.

«Спасибо, Рафаил, если бы не твои деньги, этого всего бы не было. Не лукавя, я скажу, что именно ты помог мне совершить добро! Вместе мы с тобой играем в какую-то запутанную игру, только в отличие от тебя я играю вслепую», – подумала я про себя, что бы он смог меня услышать.

В Хартфорд, я всё равно могла уже попасть только завтра, поэтому я не спеша, отправилась бродить по улицам Нью-Йорка, в котором на самом деле очень давно не была, влившись в его суматошность и многолюдность. Прогулка моя была бесцельна, я просто думала обо всем сразу и в то же время ни о чем, стараясь справляться со своей социофобией, убеждая себя, что вокруг меня всего лишь обычные люди, которые и знать не знают, что за существа бродят среди них.

Какими-то кругами, я очутилась возле национального музея, где, кстати, проходила выставка картин одного эпатажного современного художника, иллюстрации работ которого я уже видела в одном из журналов. Я заинтересовалась и зашла в галерею, чтобы для себя оценить творчество этого чудака.

Посетителей выставки было немного. Некоторые люди, тихо перешептываясь, переходили от одной работы к другой, что-то подтверждая друг другу жестами. Конечно, я не была специалистом в художественном искусстве, но на мой вкус картины мне казались слишком наляпистыми, одни были через чур мрачными, другие раздражительно яркими, где смысл изображенного сюжета просматривался с трудом. Какие-то ломаные линии, перекошенные лица, части тела. Но одна картина привлекла меня сильнее, чем другие. Она называлась «Демон и чудовище». Уже одно название стоило моего внимания. Но главное на полотне был изображен мужчина такого устрашающего и злобного вида, весь в черном, с красными глазами, по-видимому демон, он тянулся …к девушке. Вот в этом-то и была изюминка! Получалось, что чудовищем была она. Художник постарался изобразить её как можно прекрасней, лишь изгиб её бровей выражал презрение. Я всё всматривалась и всматривалась, пытаясь почувствовать, что же испытывал художник, рисуя эту картину, и что ему известно о темных или светлых?!

– Интересный взгляд, не правда ли? – раздался рядом со мной приятный мужской голос. Я растеряно взглянула на набивающегося в собеседники. На меня с интересом смотрел молодой человек, и приятным у него был не только голос. Я невольно улыбнулась, глядя на его красивые иронично изогнутые губы. Что-то в его облике было небрежное, но в тоже время самодостаточное и уверенное. Незнакомец уже улыбнулся мне более открыто и его привлекательное лицо, преобразившись, засветилось, карие глаза вспыхнули озорными огоньками. Из всех картин, находящихся в зале – картинка передо мной оказалась самой захватывающей. Не подавая виду, что меня смущает мужская красота, я уточнила:

– Вы имеете в виду взгляд девушки на картине или взгляд самого художника?

Улыбка чувственных губ стала чуть сдержаннее, веер длинных ресниц опустился и взмахнул снова. Эти глаза светились тонким умом:

– Художника разумеется. Демона он изобразил зависимым и слабым, несмотря на его свирепый вид, а изящную прелестную девушку, наградил уничтожающей силой и влиянием. – Ответил он. Так странно было слышать этот ласкающий слух голос, когда он произносил слово «демон».

– В чём же её сила? – пожала я плечами, с нарочитым вниманием снова уставившись на картину, чтобы не пялиться на незнакомца, – Либо она ещё большее порождение тьмы, принявшее такой миловидный облик, либо она подавила его своим светом, добром души.

– Вполне возможно, – с готовностью поддержал он разговор. – Вряд ли они единое целое. Полюбить демона она не сможет, слишком большое отрицание написано на её лице.

– Ну почему же! Вопреки всяким законам – противоположности притягиваются! – Усмехнулась я, потому что вопреки моей осторожности и умышленном отгораживании от незнакомых людей, дабы не сталкиваться с представителями темных или светлых, с этим парнем мне нравилось общаться, мне было даже не важно, обычный он человек или один из них.

– Правда? – снова это игривое ироничное выражение, отражающееся в его мягких глазах. – Неужели чистую и светлую душу может привлечь это искаженное злобой и окутанное мраком существо?

– Скорее это порождение ада позарилось и захотело получить её душу, – тихо прошептала я. «Всё, Софи, пора этот подозрительный разговор заканчивать и вежливо удаляться пока не поздно!» – твердила я сама себе, мысленно заставляя себя оторваться от этого симпатичного знатока искусства. – Всего хорошего! – кивнула я, наконец, поворачиваясь к выходу. Знакомиться с парнями в мои планы в этой жизни уже не входило, …к сожалению.

Пришлось пройти пешком целый квартал, пока его лицо не испарилось из моего впечатлительного сознания. Я заняла свою голову мыслями о работе и одновременно захотела есть. Заглянув в первый попавшийся приличный ресторанчик, я подкрепилась, изо всех сил стараясь не думать о разговоре про девушку и демона. Теперь мне уже казалось, что на той картине изображена была я и Рафаил, только в моём случае Рафаил не был так жалок, а я не обладала такой уничтожающей силой против него.

А на выходе я практически налетела на того же незнакомца из музея, врезавшись ему в грудь.

– Ой, простите, я не хотела! – сконфужено пролепетала я, снова теряясь перед ним.

– Простить? Не так сразу. Только если разрешите вас проводить, – хитро сощурился он, обезоруживая меня своей сердечной улыбкой. Если бы он был темным – разве мог бы он так искренне улыбаться?

– Но это ни к чему, – покачала я головой, собрав остатки своего хладнокровия. – Вы, кажется, собирались перекусить.

– Передумал! – твердо отрезал он. – Гулять вечером по Нью-Йорку не так уж и безопасно, особенно такой хрупкой девушке, как вы. Даю слово, я очень воспитанный джентльмен.

– И очень настойчивый, – улыбнулась я. Чем я, собственно, рисковала? Проводит до гостиницы, а завтра я всё равно улечу. – Хорошо, как же вас зовут, джентльмен?

– Кайл Онелли, – чуть наклоняя голову, произнес он, предлагая мне свой локоть. Но под руку я его не взяла, чтобы окончательно не попасть под его гипнотизирующую привлекательность. Мы шли рядом. – Тогда, может, и вы откроете мне тайну своего имени? – усмехнулся он.

– Софи Гарден. Я француженка, но вот уже несколько лет живу и работаю в Америке. А у вас точно итальянские корни, синьор Онелли!

– Мой отец итальянец, – кивнул он, – но родился и вырос я уже в штатах. Кем же работает такая милая девушка Софи? – Удивительно, но, слушая его голос, эти переливающиеся бархатные нотки, совершенно не зная человека, мне уже захотелось поделиться с ним, рассказать о себе, но больше мне нравилось слушать играющие оттенки его чарующего голоса.

– Я журналист. И порой бываю настырной и хитрой, а хрупкая внешность – это всего лишь продуманное и спланированное прикрытие! – отшутилась я, потому что видеть, как он улыбается, мне тоже было приятно.

– Склонность к самокритике – умножает скромность, так что всё ещё не так запущено, Софи! Ты живешь в Нью-Йорке?

– Нет, здесь я по делам, и уже завтра улетаю в Хартфорд. А ты случайно не коп? Так много вопросов, касающихся моей личности! Пока мы дойдем до гостиницы, таким образом, ты сможешь собрать на меня целое досье!

– Нет, не коп, – усмехнулся Кайл, окинув меня пристальным искрящимся взглядом. Ну и красив же он, черт возьми! И так легко рядом с ним! – Но я работал с криминалистами, фотографом. Правда, долго этого не вынес. Щелкать трупы и места совершения преступлений, это работа для извращенцев, а я ещё хочу спокойно спать по ночам.

– Да мы почти коллеги! – воскликнула я. – Мне везет на фотографов. Среди моих знакомых таких хватает. Мой друг, с которым мы работаем в команде, над рубрикой, тоже фотограф, но, правда, он гей.

– Я не гей, – тихо произнес он, улыбаясь. Казалось, эта ирония была частью его натуры. – Ну что продолжим вытягивать из тебя информацию? Я ужасно любопытный! Расскажи, что у вас за рубрика? Это газета или журнал?

– Журнал «Планета и жизнь». Втроём мы работаем над рубрикой «тайное и непознанное», освещаем аномальности, сверхприродные явления и прочие загадки для науки, вернее у ученых на тот или иной факт своё мнение, а мы освещаем его с другого ракурса, даём пищу для размышлений. В общем, встречается много интересного, и даже пугающего, а иногда полная ерунда, розыгрыши праздных идиотов. Работа моя мне нравиться, я всегда была любознательной и совала нос туда, куда не просят. Но вопросы и я люблю задавать, а вы дадите мне интервью, синьор Онелли? – он слушал меня с интересом, очень внимательно, а мне хотелось улыбаться, когда он вот так, смотрел на меня.

– Ладно, надеюсь, это не попадет в рубрику «тайное и непознанное». Я, конечно, человек не простой, но не до такой же степени! Мне тридцать пять лет, сейчас живу в Нью-Йорке, но уже успел побывать в разных странах, собирая материал для выставок. Мне понравилось в Африке и Тибете, вот где скрыто непознанное. Теперь собираюсь отправиться в Японию, хочу заснять действие прогресса на восточную культуру, а потом выложить это в сравнении с прошлым веком. Так что жизнь моя довольно насыщенная, скучно мне никогда не бывает, но я недостаточно серьёзный, чтобы заводить семью или постоянную девушку. Родителей уже нет в живых, братьев и сестёр я тоже не имею, правда, в Италии, по отцу куча родных. Кухню, это, наверное, естественно предпочитаю итальянскую, даже умею готовить, и говорят неплохо. Вот такой я планетарный фрагмент, ничего тайного! Скажи, ты ведь работаешь в области необъяснимого, а с тобой лично, ничего такого не случалось?

Конечно, из тысячи возможных вопросов он выбрал именно этот! Вопрос табу. Я разочаровано вздохнула и повела плечами, произнося с сожалением, врать я умела, не моргнув и глазом, издержки профессии:

– Нет, ничего такого со мной, увы, а может быть и, к счастью, не происходило. Вообще я тоже обожаю фотовыставки, и даже приехала бы взглянуть на восточную культуру, чтобы оценить пользу или разрушительное действие прогресса. – Я плавно переводила его на другую тему, отдаляясь от непознанного, пожалуй, мне не хотелось даже, чтобы он продолжал расспрашивать обо мне. Я просто физически начинала ощущать существующую стену между мной и другими людьми. У меня теперь не было такого права – подпускать кого-то ближе. Ведь в этом мире я уже существовала условно. Если бы я встретила Кайла раньше, ещё до изменившего всё промежутка, я бы бесспорно потеряла от него голову, и, конечно же, это были бы отношения, разбивающие сердце, но они могли бы быть. Но …

Я поёжилась, чувствуя, что замерзаю. Можно было, конечно, взять такси и в считанные минуты домчаться к нужной гостинице, но мне хотелось побродить ещё не много, и не только из-за того, что рядом шел такой приятный молодой человек, а потому что именно сейчас я ощущала уют и спокойствие в своей душе, и даже невзирая на открывшуюся мне правду, «там», я с упоением смотрела на украшенные улицы и дома. Ведь скоро Рождество!

– Правда, красиво и так сказочно, – засмотревшись в сторону, протянула я. – Единственный праздник, когда для многих чудо становиться реальным. Когда люди подсознательно верят в сказку, когда всё окутывается тайной и предвкушением. Кто-то пытается казаться лучше, делает добро в преддверии этого праздника. В людях будто бы что-то просыпается. Я всегда любила Рождество! А ты?

– Ты замерзла? – Я остановила на нем свой взгляд, и сейчас Кайл уже не улыбался, он был очень серьёзным, я бы даже сказала чуточку грустным. Не говоря ни слова, он принялся стаскивать с себя куртку.

– Нет, Кайл, не нужно, ты что с ума сошел! Не хватало, чтобы ты из-за меня простудился. Мне уже тогда легче поймать такси! Не нужно перебарщивать с джентльменством! – возмущенно выдавила я, и крикнула, махнув таксисту. – Эй! Такси!

Накинув на меня свою куртку, Кайл прижал мои руки вниз, и отрицательно покачал головой, остановившемуся такси. Затем он перевел свой красноречивый взгляд на меня. Ему даже ничего и говорить не пришлось, я и так сдалась, хотя полностью осознавала, что допускать до этого глупо. Глупо и безответственно, давать повод этому парню. Разум мой был против, он метался по замкнутой оболочке мозговой коры, а тело и сердце меня подводили, они были за. За то, чтобы всматриваться в эти бархатные глаза; за то, чтобы слышать этот чувственный голос; за то, чтобы просто побыть рядом с человеком, всколыхнувшем во мне женщину. От куртки я почувствовала запах его туалетной воды, смешанный с запахом мужского здорового тела и у меня закружилась голова. На какой-то миг я словно провалилась в приятный туман от обволакивающего тепла его присутствия. Я испугалась, что не смогу контролировать себя и вовремя остановиться. Эта мысль меня немного отрезвила, но смотреть на идущего, в одном свитере, Кайла, было больно.

– Я так не могу, я дрожу, глядя на тебя.

– Брось, я одеваюсь, чтобы не выделяться среди толпы, а на самом деле я могу сознательно регулировать свой теплообмен, этой технике я обучился у тибетских монахов. Мне совершенно не холодно Софи! А вот у тебя уже покраснел нос, и ты похожа если не на Санта Клауса, то на члена общества анонимных алкоголиков точно!

Я рассмеялась, просовывая руки в рукава его куртки. «Я определенно сошла с ума, мне нет прощения, я безответственно подставляю под удар не в чем невиновного человека, на которого может обрушиться кара демона. Я просто обязана остановиться в решающий момент!»

– То-то я смотрю, на нас так странно косятся испуганные прохожие! Нахлобученная девушка с красным носом и парень морж! Только вот в членах этого тайного братства алкоголиков я не была, и надеюсь, никогда не буду. А у вас мистер, есть вредные привычки?

Что-то быстрое и острое мелькнуло в его глазах, но он постарался это тут же скрыть за улыбкой, которая удивительно шла к этим глазам.

– Нет, когда-то я курил, но бросил и это. Хотя, у некоторых людей из-за их образа жизни и мышления, совершенно неадекватное суждение о привычках. Вот, например, взять хотя бы моего старого приятеля Марко, он где надо и не надо вставляет «чтоб я сдох», курит в постели среди ночи, а когда волнуется хлопает себя по бокам, и он это плохими привычками не считает. А вот других его манеры просто сводят с ума. Или другой случай, моя приятельница Лейла, всегда во время разговора поправляет свои волосы или накручивает локон на палец, она считает это плохой привычкой, а мне нравиться смотреть, как девушка трогает свои волосы. А у тебя?

– Масса. Я вообще сплошная ходячая вредная привычка, – с горьким сарказмом выдавила я, только сама понимая свой двусмысленный намек. – А ты знаешь, что можно подготовить выставку, посвященную теме плохих привычек! Людям ведь будет интересно взглянуть на привычки глазами других.

– Неплохая идея. Начнем с тебя, раз у тебя их так много? – Кайл, усмехаясь испытывающе одарил меня своим выразительным карим взглядом.