Текст книги "Белый - цвет надежды (ЛП)"
Автор книги: Лаура Винтер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)
Переводчик: Анна Макарова
Бета – редактор: Аня Мурзина
Обложка: Евгения Кононова
Пролог
– Мистер Паркер? – расстроено шепчет медсестра, как раз выходящая из палаты миссис Паркер.
– Что с моей женой?! – взволнованно спрашивает мистер Паркер. Он несколько минут назад пришёл и теперь должен ждать в коридоре больницы. Он нетерпеливо расхаживал взад и вперёд, пока врачи пытались спасти жизнь его жены.
– Ваша супруга в тяжёлом состоянии, – шепчет ему медсестра.
Он в панике округляет глаза и сглатывает слюну, теряя самообладание.
– Она потеряла слишком много крови, мы вывели её из наркоза и дали сильные болеутоляющее. Но кровотечение не прекращается… И у нас нет возможности… – пытается она ему объяснить, в этот момент мистер Паркер её перебивает:
– Можно к ней?
– Конечно! – Она провожает его в отдельную палату, где на больничной койке лежит его умирающая жена. Она вся окружена приборами со множеством трубок, которые выходят из её тела. Она лежит здесь, пот льётся с неё градом, но она улыбается и держит своего сына на руках.
– Итан, любимый! – шепчет она обессиленно. Два врача и одна медсестра стоят около неё, но она прощается только с мистером Паркером.
Ему позвонили, когда он был на важной встрече, которую никак нельзя было пропустить. Его любимая упала с лестницы, получила тяжёлые повреждения, попала в больницу и сразу была прооперирована. Так как её нерождённый пока ещё сын был в большой опасности.
Это значило: она или её ребёнок. И Алиса Паркер решила в пользу сына. Он будет спасён, однако внутренние органы Алисы из-за падения и операции так сильно повреждены, что у неё лишь несколько мгновений побыть со своим мужем и их сыном.
Мистер Паркер встаёт около кровати своей жены. Она ещё так молода. Так прекрасна. Длинные каштановые волосы, цвета дубовой коры, как однажды сказал он ей, когда они только познакомились год назад и полюбили друг друга. Сначала молодая двадцатилетняя девушка не хотела ничего знать о мужчине, которому на тот момент было уже сорок три года. Ну а год спустя, произошло чудо, и она родила ему сына. Но иногда между радостью и страданием проходит лишь миг. Один неверный шаг. Одно падение. Один момент невнимательности, который завершил молодую жизнь, забрал её из рук любящего мужа, отобрал возможность ребёнка познакомиться со своей матерью.
– Пусть его зовут Калеб, – шепчет Алиса на исходе сил. Она пытается взять сына за руку, но ей это не удаётся. Мистер Паркер кивает и сжимает руку жены изо всех сил. Но она уже этого не заметила. Её влюблённый взгляд был устремлён на мужа. В последний раз она прошептала:
– Я люблю тебя… всегда, навеки… – после чего она наклоняется к Калебу, дарит ему последний поцелуй и уже навсегда закрывает глаза.
Восемь лет спустя.
– Как тебе нравится дом? – спрашивает меня отец. Он другой. Больше. Ну и ещё какой-то пустой что ли. Здесь ничего не напоминает мне о моей маме. Здесь больше нет её фотографий, выставленных на шкафах и полках. Я откладываю свой футбольный мяч, который я всю поездку держал в руках. Моя мама купила мне его тогда, когда я ещё был в её животе. Он уже достаточно старый, но совсем как новый, так как я никогда с ним не играл.
– Здесь красиво, – отвечаю я. Собственно другого выбора у меня и нет, кроме как посчитать этот дом красивым.
Я больше не увижу своих друзей и одноклассников. Ну, возможно, я найду здесь новых друзей, с которыми я смогу играть?
Мой папа целует свою новую жену. Они поженились, когда я был ещё совсем маленьким. Но я не очень её люблю.
– Твоя комната наверху, на третьем этаже. Вся мебель новая, и Роза тебе с удовольствием поможет разложить твою одежду в шкафы… – При этом мой отец строго смотрит на Розу, которая выглядит далеко не восторженной.
– Да я и один могу это сделать, – отвечаю я быстро и после этого просто поднимаюсь по лестнице.
– Сегодня после обеда придёт твой новый репетитор. Он подготовит тебя к занятиям в новом классе! – кричит отец мне вслед строгим тоном. Я закатываю глаза, но при этом я рад, что он не может этого видеть, так как я уже повернулся к нему спиной.
– Окей, спасибо! – отвечаю ему кратко и ещё быстрее поднимаюсь наверх. В этом доме так много комнат! Я открываю несколько дверей и обнаруживаю пустые помещения, большую ванную комнату, комнату, в которой стоит пианино и потом уже мою комнату. Она огромная! Здесь у меня действительно много места. Аккуратно кладу футбольный мяч на кровать и смотрю в окно. Этот сад тоже принадлежит нашему дому? Как минимум отсюда сверху выглядит это именно так. Здесь много деревьев, и их кроны выше, чем то окно, перед которым я стою. Между множеством листьев я вижу ещё один дом, он стоит как раз напротив моих окон. Интересно кто там живёт?
Только через несколько дней я узнал, кто живёт в этом доме. Маленькая девочка по имени Джолли. Она живёт там со своими родителями; братьев и сестёр у неё нет.
Сегодня я осмелился сходить на игровую площадку. Она находится поблизости и там даже есть футбольное поле, где играют несколько ребят примерно моего возраста. Но они смеялись надо мной, когда я пришёл к ним в свой домашней одежде и захотел поиграть. Потом они меня бьют и смеясь выгоняют с площадки. Но я хочу вернуться… Или точнее сказать я хотел вернуться. Но когда я встречаю эту маленькую девочку, моё решение резко меняется.
Я сижу в своей комнате и раздеваюсь. Бегом под душ! А одежду я спрятал. Но что же мне сделать с ссадинами и кровоточащей губой? Я встаю на табуретку в ванной и внимательно рассматриваю своё разбитое лицо в зеркале. Мой отец предостерегал меня, что я не должен играть с другими мальчишками. «Они все злые и только завидуют, так как у нас так много денег», – предполагает он. Но эта девочка была иной. Она меня рассмешила, даже взяла за руку…
Я смотрю но обе свои ладони и улыбаюсь. Отец в последний раз обнимал меня много лет назад, и я совсем не хочу, чтобы Роза обнимала меня. Иногда, когда мне бывает особенно одиноко, я беру мамин футбольный мяч в кровать и крепко-крепко прижимаю его к себе. Но эта девочка сегодня взяла меня за руку. Она даже поцеловала меня в щеку. Она хотела выйти за меня замуж.
Я снова смотрю в зеркало и замечаю, что мои щеки стали пунцовыми. О, что это сейчас было?
Я быстро хватаю полотенце и вытираю лицо, однако лучше не становится.
Проходят недели. Конечно отец заметил, что меня отлупили. Он ужасно кричал и угрожал, что я на протяжении всего года больше никогда не получу никакого десерта.
Он не знает ничего о Джолли. Также он не знает, что мы очень часто видимся. Она прячется всегда за дыркой в заборе, а потом мы сидим в кустах и тайно лакомимся сладостями. Она действительно классная девчонка.
Иногда мы просто сидим там. Потом она берет меня за руку и прижимается ко мне.
Я вообще не понимаю, почему отец всегда говорит, что другие дети такие плохие. Или что они все злые. Что я ни с кем не должен играть. Не должен иметь друзей. Джолли не такая, как он думает! Почему взрослые всегда думают, что они правы?
При этом я сегодня видел, когда ещё шёл со школы, как мой отец разговаривал с отцом Джолли у входной двери. Я быстро спрятался за стеной и смог даже услышать несколько обрывков фраз, прежде чем отец Джолли ушёл.
Он был зол на моего отца, когда мы только переехали сюда. Мой отец должен снова уехать отсюда. Всё становилось ещё ужаснее, ему было абсолютно всё равно, чего хотел мой отец. Отец Джолли знал, как помешать этому. Что он вообще под этим подразумевал? Однако, к сожалению, я не мог спросить своего отца, иначе он узнал бы, что я подслушал их обоих.
Проходили месяцы. Я всегда радовался, если удавалось увидеть Джолли.
В ящике моего письменного стола лежит до сих пор её носовой платок, которым она по вытирала мне разбитые губы при нашем знакомстве. Он был постиран её мамой, а после она подарила его мне. А прежде она пару раз пшикнула на него маминым парфюмом. Он до сих пор так приятно пахнет… Поэтому я храню его в стеклянном боксе. Так я могу всегда посмотреть на него, но при этом в моей комнате не будет пахнуть этим странным ароматом. Самое главное, что отец не сможет найти его. Это было бы катастрофа, если бы он захотел отобрать у меня носовой платок! Потому что на данный момент это единственное, что есть у меня помимо футбольного мяча, который мама купила мне перед смертью, и это то, что для меня действительно дорого.
– Хочешь посмотреть мою комнату? – спрашивает Джолли меня однажды, на тот момент мы были знакомы уже около полугода. Было прохладно, так что у нас было немного времени, чтобы прятаться в кустах. Она специально принесла одеяло, чтобы мы могли сидеть на нём. Земля уже была не такой тёплой, так как на улице темнело рано, и даже в толстой куртке, здесь не так тепло, как летом. Скоро пойдёт снег, тогда мы вообще не сможем больше видеться. Мои следы, которые я оставлял бы на снегу, выдали бы меня.
Джолли держит меня за руку и смотрит на меня взглядом, полным счастья.
– Мой папа работает, а мама уехала ненадолго за покупками. Её точно не будет полчаса! – воодушевлённо рассказывает она мне.
– О! Звучит здорово! – Я и правда с удовольствием посмотрел бы её комнату. Конечно же она будет вся в розовых тонах и пахнуть духами её матери. На самом деле, мне это не нравится, но ведь это Джолли.
Когда я вырасту, я хочу на ней жениться и стать для неё хорошим мужем! Тогда я построю для Джолли дом и буду зарабатывать много денег, чтобы она каждый день могла печь пироги. Улыбаясь, я позволяю девочке провести меня через дыру в заборе. Я несу одеяло под мышкой и радуюсь, как сумасшедший, от того, что могу зайти в дом, вход в который мне запрещён.
Отец последнее время всё твердит мне, что мне ни в коем случае нельзя выходить на участок, так как он один раз уже застукал меня, как я стоял у окна и улыбался. Здесь живут демоны, говорит он. Злые люди, которые могут мне причинить зло.
Мы заходим в дом через кухню. Везде большие светлые окна. Здесь приятно пахнет, и я вижу много фотографий, что висят на стенах в гостиной. Фрукты лежат на тарелке на столе и много свежих цветов стоят в пёстрых вазах на полках и шкафах. Здесь совсем иначе, чем в том доме, в котором живём мы с отцом. И Розой.
Мы поднимаемся по лестнице, пока Джолли рассказывает мне подробно, почему та или иная вещь здесь стоит. Что эти старые напольные часы принадлежат бабушке или что эти цветы от её тёти, у которой цветочный магазин в городе.
Потом мы заходим в её комнату. Вау! Здесь всё ещё более розовое, чем я предполагал.
Стены выдержаны в светлых розовых тонах, а её кровать похожа на кровать принцессы. Всё такое разноцветное! У неё так много кукол, мягких игрушек, настольных игр, мелков и огромный платяной шкаф.
– Когда мы поженимся, я хочу, чтобы у меня была гардеробная, а также комната, где все мои куклы смогут жить… – Джолли хихикает и предлагает мне сесть за стол, где стоят четыре стула. На других трёх стульях сидят большие плюшевые игрушки. Стол накрыт, тут много розовой пластиковой посуды.
– И большая кухня, где ты сможешь печь вкусные пироги, – предполагаю я немного смущённо. Я совершенно не знаю, куда мне смотреть. У неё так много вещей, и всё такое яркое. В моей комнате совершенно пусто и у меня нет никаких игрушек.
– Может быть хочешь перекусить? – спрашивает она меня и открывает сокровищницу.
– Да, с удовольствием, – отвечаю ей и даже встаю, чтобы посмотреть, что находится в сундучке.
– Здесь у меня много сладостей. Шоколад, леденцы, пастила… – действительно.
– Вау! – Я удивлённо округляю глаза. Так много вкусностей и Джолли вот так запросто готова со мной чем-то из этого поделиться?
– Я считаю невероятно подлым со стороны твоего отца, что тебе не разрешается есть сладости, да и потом у тебя нет больше даже десертов… – говорит Джолли сердито и отходит на шаг в сторону. – Ты всегда можешь прийти сюда и тогда мы вот это все разделим, правда? Даже самый вкусный белый шоколад, который я люблю больше всего!
Я выбрал молочный шоколад.
– Я этот люблю больше всего, я правда могу его взять?
– Конечно! – Джолли сияет и хихикает, как это иногда делают девчонки. Но тут она вдруг пугается и спешно подходит к своей кровати. На ночном столике лежит красная бархатная коробочка, которую она с гордостью протягивает мне.
– Я должна тебе это показать, смотри-ка! – Джолли открывает её, и я вижу – там лежит цепочка. Она серебряная с красным камнем в форме сердца.
– Это моей мамы. Мой папа подарил ей цепочку, а я посчитала что она такая милая – и сегодня мама подарила её мне! – Глаза Джолли сияют, когда она берет украшение и целует камень в форме сердца.
– Это самое ценное во всей моей жизни… – шепчет она и хихикая добавляет: – Хотя, моя мама, мой папа и ты – вы намного, намного дороже для меня. Но это цепочка занимает четвёртое место. – Она протягивает мне украшение и потом счастливо произносит:
– Когда мы поженимся, я хочу быть в ней. Тогда на мне будет розовое платье невесты и эта цепочка!
Я не могу не смеяться, так как о розовом платье невесты может мечтать в действительности только девочка.
– Ты точно будешь выглядеть прекрасно, – отвечаю я ей и возвращаю цепочку в коробочку, которую Джолли после этого снова ставить на прикроватную тумбочку.
– И ты тоже, если будешь в белом костюме, – говорит Джолли, доставая при этом из выдвижного ящика мешочек розового цвета и наполняет его сладостями.
– Почему костюм должен быть белый? – спрашиваю я растеряно. Но ведь женихи же обычно в чёрном?
– Ну, я считаю, что этот цвет очень хорошо подходит к твоим глазам цвета кубиков льда. – Джолли вручает мне мешочек и смотрит на меня взглядом, полным счастья.
– Глаза цвета кубиков льда… – улыбаюсь, потому что у моей мамы были такие же ярко-голубые глаза. Джолли уже несколько раз говорила, что мои глаза своим цветом напоминают ей кубики льда.
– Я могла бы целый день смотреть в твои глаза, они такие красивые… – Джолли подходит немного ближе и рассматривает моё лицо с любопытством.
– У меня будет прекрасный муж и у нас будут чудесные дети! – улыбается она и берёт меня за руку.
– Моя мама уже скоро должна вернуться… – Вместе мы спускаемся по лестнице, возвращаемся через гостиную и кухню. Я с удовольствием остался бы подольше, но если её мама меня заметит, тогда получу не только я, но и у Джолли наверняка будут неприятности, а этого я хотел бы избежать при любых обстоятельствах!
В конце концов, она единственная подруга, что есть у меня.
Несколько дней спустя.
Я сижу на своей кровати и рассматриваю стеклянную коробку. В ней находится платок Джолли. На миг я поднимаю крышку, чтобы можно было немного вдохнуть аромат. Он пахнет действительно хорошо. Сначала мне запах не очень понравился, но сейчас он напоминает мне о Джолли и о настоящей семье. Я вздыхаю. Почему же я так ужасно молод, был бы я постарше, то запросто смог бы убежать вместе с Джолли, я стал бы упорно работать, и у нас была бы настоящая семья.
Моего отца практически никогда не бывает дома и Розу я вижу очень редко. Только мой репетитор каждый день здесь, и даже в выходные! Как хотел бы я иметь настоящую семью, такую, какая есть у Джолли…
Я снова и снова смотрю на стеклянную коробку и улыбаюсь.
Интересно, могла бы моя мама пользоваться такими же духами? Я глажу стеклянный футляр, в этот момент только лунный свет освещает мою комнату. Но лунный свет мерцает. Ну и? Что там происходит? Откуда может идти это красное свечение?
Глава 14
Горькая правда.
Итан Паркер
Несколькими минутами ранее.
Несу канистру с бензином, с собой у меня два пистолета. Конечно же, ещё спички, чтобы сжечь дотла дом, в котором живёт Ричард Робертсон со своей женой и маленькой дочерью. Заказ пришёл с самого верха, от Дона Сильвиуса Колуччи лично. Мне нравился Ричард. Вначале. Но когда он оспорил моё положение, то сам решил свою судьбу. Но так даже лучше. Так что теперь он умрёт, а мы с Калебом и Розой продолжим жить дальше. Это не моя семья, что сейчас должна умереть.
Проникаю в дом. Всё было очень хорошо подготовлено. Для Каито Акирано было несложно отключить сигнализацию. Кто бы мог подумать, что этот слизняк обладает такими способностями? И тем не менее, он никогда не доведёт это до чего-то большего.
На лице появляется ухмылка, потому что с нетерпением жду возможность увидеть паническое выражение на лице Роберта, когда буду убивать его жену и ребёнка на его глазах и позволю ему наблюдать за этим. Почему он должен быть счастлив, если у меня отняли мою любимую Алису?
У них большой дом. Я прохожу по гостиной и с отвращением рассматриваю семейные портреты, которые, кажется, будто таращатся на меня. Затем я поднимаюсь по лестнице. Здесь я расплёскиваю бензин. Как только они будут мертвы, я подожгу дом, уничтожив тем самым все свои следы. Как заботливый сосед я, конечно, не буду падать духом, если учесть что местный инспектор полиции – наш человек.
Я иду дальше и захожу в комнату девочки. Она спит. Ещё. Я хочу её поднять и принести к ним. Лучше всего было бы убить малышку на глазах у её родителей.
Но затем начинаю различать какой-то шум из спальни. Смех. Неужели эти двое ещё не спят? Я иду дальше и подсматриваю в щель двери спальни, которая легко открывается. И действительно. Мишель сидит на коленях у Ричарда и собирается раздеться. Жаль, что мне понравилось это шоу, но я не могу им позволить дольше наслаждаться друг другом.
Поэтому я просто открываю дверь, оставаясь в тени, как будто бы я никакой не злоумышленник, и говорю, потешаясь:
– Ради бога простите, что помешал…
Конечно же оба вздрагивают. Мишель начинает кричать, Ричард в жесте защиты обнимает её. Но он не сможет спасти её. Мне не составит сложности выстрелить в обоих. Кто-то из этих двоих должен выйти из строя, кто же? Это решит пуля.
Она простреливает Ричарду плечо. Он хрипит, кричит и извивается, в то время как Мишель и вправду пытается добраться до своего оружия, которое лежит на прикроватной тумбе, чтобы себя защитить. Но я выстреливаю ей в руку, я всегда был отличным стрелком.
С улыбкой на губах я наслаждаюсь хаусом. Паника. Крики. Запах пороха и обилие крови, которая впитывается в белые скомканные простыни.
– Теперь я привлёк ваше внимание? – Я потешаюсь. Жаль. Тогда малышку придётся убить немного позже, сейчас не самый удачный момент, если я выйду из спальни. Глупая ошибка, которую я списываю на волнение и жадность, связанные с тем, что мне, наконец, разрешили убить этого выродка! Но это подождёт! Они всё равно умрут, зная, что не смогут спасти друг друга и своего ребёнка.
Ричард лежит в кровати, задыхаясь и хрипя. Должно быть пуля задела его лёгкое. Он сплёвывает кровь. Жаль. Я наделся, что он протянет ещё чуть подольше. Смерть в агонии тоже устроит меня.
Только прикроватная лампа освещает небольшую часть комнаты, я включаю большой свет над кроватью.
Мишель всё-таки пытается, несмотря на свои ранения, добраться до своего оружия, но я это понимаю и мешаю ей. Я быстро продвигаюсь вперёд, вцепляюсь в её длинные светлые волосы и вытаскиваю эту шлюху из кровати. Она должна валяться у меня в ногах, на полу и смотреть на меня. Умолять меня позволить ей жить. Или же просить застрелить её, если в я пощажу её ребёнка. На ней только тонкая белая кружевная сорочка. Я вижу что под ней она полностью голая. Вот же падаль! Снова дёргаю её немного дальше от кровати, чтобы мне лучше было видно всё помещение.
– Руки прочь от моей жены! – прорычал Ричард, хотя это скорее похоже на бульканье. Его лицо белое как мел, а его жена вся испачкана кровью.
– А если нет? – спрашиваю я, смеясь, прижимая Мишель к полу. Я ставлю одну ногу ей на спину и заставляю её трепыхаться, целясь из пистолета в Ричарда.
– Зачем ты это делаешь?! – спрашивает Ричард. У него едва хватает сил, энергия уже на исходе. Да, так жалко, что мне пришлось продырявить его пулей. Возможно, было бы лучше выстрелить ему в плечо, но он так неистово дёргался. И если бы я не выстрелил, то стал бы тем, кто истекая кровью лежал бы на полу.
– Указания от Дона, – коротко отвечаю ему.
– Ты врёшь! Дон никогда бы не отдал такого приказа…
– О, да ладно тебе, Ричард! Ты сам во всём виноват. Захотел стать двойным агентом, противопоставив себя всей нашей семье? И при этом, как агент ФБР ты должен был бы знать, что к мафии никто не может повернуться спиной. Даже если твои мотивы защитить жену и ребёнка, действительно являются понятными. – Я достаю нож, который ношу на ремне и вонзаю его Ричарду в ногу. Он вскрикивает, в это время я начинаю медленно наслаждаться этой игрой. В конце концов, не каждый день мне приходится убивать моего когда-то лучшего друга и нынешнего заклятого врага.
Ну прежде чем я это делаю, я не забываю про его жену, хватаю её и бросаю животом на кровать.
– Не смей! – бессильно кричит Ричард, и в самом деле, он пытается встать. Но это же бред, нож всё ещё в нём.
– Иначе что? – смеясь я расстёгиваю свои брюки и приставляю пистолет к затылку Мишель. Она лежит и скулит. Так я даже больше люблю…
– Ричард… – Она всхлипывает снова и снова. Снова и снова. Какое возвышенное чувство – стоять здесь и в конечном итоге делать то, для чего я был обучен… нет, то, для чего был рождён!
Игнорирую ругательства и, наконец, нажимаю на курок. Впрочем, выстреливаю я не в Мишель, а в Ричарда, после чего с ухмылкой на губах произношу:
– И твоя дочь будет следующей. А ты? Ты ничего не сможешь с этим поделать… – Он делает последнее движение и, наконец, безжизненно застывает. Жаль. Он всё равно скоро бы умер. Но последним выстрелом я должен завершить свой план. Мишель начинает кричать, снова и снова зовёт Ричарда. Как будто он может ей ответить, смешно. В этот момент, я слышу голос маленькой принцессы, что расстроено зовёт своих родителей, Мишель в действительности беспокоится о своём мёртвом муже.
– О, я думаю она очень хочет со мной познакомиться… – произношу смеясь и снова натягиваю брюки. Мишель собирает все свои оставшиеся силы и вот теперь серьёзно набрасывается на меня.
– Ты чудовище! Ты не получишь мою дочь! Никогда! – Но у неё нет никаких шансов против меня. Смешно, эти малюсенькие кулачки, как она пытается ими бить меня. Бессильный оттолкнуть или даже подавить эти попытки оттолкнуть меня. Я стою здесь и смеюсь над ней, хватаю с силой её за шею и поднимаю высоко над полом, заставляя её беспомощно сучить ногами.
– Как жаль, что мамочка не может прийти на помощь, когда маленькая принцесса кричит и просит о помощи. После она сгорит в огне вместе с вашими трупами в этом доме! А я буду стоять снаружи и наблюдать за этим… – Мишель пытается поймать ртом воздух и вдохнуть, но я крепко сжимаю её горло. Из последних сил она всё же плюёт мне в лицо. Вот ведьма!
В ярости отпускаю её и бросаю на пол. Она судорожно хватает ртом воздух и пытается отползти от меня.
– Джолли! Беги отсюда! Беги! Пожалуйста… если ты меня слышишь! Беги прочь! – кричит она. Она действительно пытается помешать моим планам?
В ярости хватаю свой нож, который всё ещё был в ноге Ричарда, и вонзаю его ей в живот. У Мишель такой прекрасный голос, когда она кричит от боли. Возможно, мне следовало взять с собой камеру, тогда смог бы снова и снова пересматривать, как умирают эти двое …
– Раньше, в средние века… – начинаю я излагать свою мысль, схватил при этом чулки, что лежали на полу. Я заматываю ими запястья Мишель, заведя их ей за спину. Но похоже, что она меня не слышит.
– Мистер Тедди играет в прятки! – выкрикивает она неожиданно.
– Замолчи сейчас же! – влепляю ей пощёчину и второй раз хватаю её за шею, чтобы заставить замолчать эту стерву.
– Ты сгоришь заживо, как и подобает ведьме! – С этими словами я привязываю её к ножке кровати, чтобы она не смогла избежать пламени.
После этого я поднимаюсь и беру спички, которыми зажигаю бензин в коридоре.
– Джолли! – кричит Мишель снова и снова. Да ты всё равно ничего не сможешь сделать. Абсолютно ничего. У тебя не хватит сил. Плохая мать. Из-за тебя и из-за твоего мужа должен страдать ваш ребёнок. Она же и так, и так умрёт, и ты сгоришь в огне. Твои последние мысли будут крутиться вокруг твоего мужа и твоей дочери, пока в конечном счёте ты не умрёшь в огне.
Огонь вспыхивает и быстро начинает распространяться, вот уже обои начинают пылать. Как же я люблю этот запах бензина и горящей материи.
Но теперь к дочери Ричарда и Мишель. Я достаю пистолет и в голове уже появляется идея, как лучше всего можно будет поиздеваться над девочкой.
– Где же ты, моя маленькая? – Я вхожу в детскую и начинаю осматриваться. Она больше не лежит в своей кроватке. Но если бы она куда-то убежала или скрылась от меня, я бы точно это заметил. Да, к тому же все окна и двери закрыты. Значит она никак не должна уйти. Как увлекательна эта охота!
Дым от огня уже проникает в детскую, через которую я медленно прохожу.
– Иди сюда, принцесса. Тебе не нужно бояться, – говорю я, смеясь. Может она мне поверит? Но если она где-то забилась, спрятавшись от страха, то мне нужно торопить её и искать по всему дому, было бы намного лучше, окажись она доверчивым ребёнком.
Когда я приближаюсь к её кровати, слышу плачь Джолли. Она лежит под кроватью прижавшись к полу. Я улыбаюсь и быстро убираю пистолет обратно в кобуру.
– Ты от меня прячешься, принцесса? – весело спрашиваю я. После поднимаю матрац и вижу её! Джолли лежит на полу и испуганно смотрит на меня. В руке она держит лохматого плюшевого медвежонка, который тоже не сможет её защитить. Я прижимаю матрас к стене и показываю ей свой пистолет. Мы смотрим друг другу в глаза. Какое прекрасное зрелище. Этот чистейший страх и неизвестность того, что сейчас может произойти.
– Ты такая милая, иди скорее сюда… – Я кладу оружие на прикроватную тумбу. При этом слышно, как что-то падает на пол, однако это мне не мешает. Вот-вот дом начнёт полыхать, но прежде я заставлю малышку ещё немного потерпеть. Лучше всего я отведу её к Мишель и застрелю её на глазах у матери. Улыбаясь, я шарю под кроватью и вытаскиваю её наружу. Она кричит и извивается, бьётся как рыбёшка об лёд. Но что могут сделать мне эти детские ручки? К сожалению, она оказалась весьма проворной и ей удаётся попасть мне стопой в лицо.
– Ну, погоди, маленькая стерва! Я ведь могу и по-другому! – Я опрокидываю её на пол. При этом она ударяется затылком о край кровати и визжит. Так тебе и надо! Хватаю свой пистолет и оборачиваюсь. Огонь уже приближается. Нужно сосредоточиться на том, что пора уходить отсюда. Сердито вытираю кровоточащий подбородок и в последний раз наклоняюсь к малышке.
– Если тебе повезёт, то ты встретишься со своими родителями на небесах. Но прежде тебе придётся сгореть! – Я целюсь ей в сердце и нажимаю курок. Джолли даже не вскрикивает. Жаль, а то я с удовольствием послушал бы ещё раз, как она орёт, но видимо удар от падения уже убил её.
Довольный, я покидаю комнату и смотрю на свои труды. Пожар всё усиливается, так что я спешу и могу ещё успеть вылить несколько канистр с бензином, что стоят внизу.
Заказ выполнен.
Калеб
В это же время.
На мне только пижама. Я босой, но это всё неважно. В панике я несусь через наш сад, через тропинку, через дыру в заборе, через лужайку. Двери заперты. Как и окна. Как мне теперь попасть в дом? Везде дым. Огонь! И совсем не видно ничего, ни Джолли, ни её родителей.
Поэтому я хватаю здоровенный камень из сада и бросаю его в дверь террасы. Прохожу по осколкам. Это больно. Но мне всё равно. Мне нужно к Джолли! Вокруг всё окутано дымом, так что свет уже нельзя будет включить. Когда я уже оказываюсь на лестнице, то вижу, что пламя движется сверху, но и снизу, оттуда, где находится подвал, тоже поднимается дым. Почему же горит только верхний этаж и подвал? И почему родители Джолли не проснулись?! Розы дома нет и отца тоже… что же мне ещё остаётся делать? Я уже вызвал пожарных, а потом просто побежал сюда. Надеюсь, что они приедут быстро!
– Джолли! – слышу женский голос, когда я поднимаюсь наверх. Меня волшебным образом влечёт к этому зову, и я бегу мимо огня в большую комнату. Здесь совсем темно. Света нет.
Но лунный свет, а также огонь, что настолько невероятно горяч, от чего я сильно потею, и у меня болит кожа, помогает мне узнать маму Джолли. Я видел её однажды издалека, а также на фотографиях, что висели здесь в доме на стенах.
Когда она меня видит, у неё панически расширяются глаза.
– Ты должен бежать… Спасайся, малыш! – умоляет она меня, хотя я сейчас уже не смогу убежать.
– Что я должен сделать?! – Я полностью дезориентированный. Ну где же Джолли? И почему её отец лежит в кровати и не шевелится?
– Я друг Джолли… Где она?! – в отчаянии спрашиваю её маму, она лежит на полу и тяжело дышит.
– В детской… Но, берегись… – Вдруг она смотрит на меня испуганно и шепчет: – Т-ты ведь Калеб? – Откуда она только знает моё имя?
– Да…
– О, боже… – Мама Джолли вскрикивает и дёргается. Её руки привязаны к кровати, но я не могу из развязать. Узлы такие крепкие, и я не могу приподнять кровать!
– Ты должен помочь Джолли! Пожалуйста! Не думай обо мне, но, пожалуйста, помоги ей! Помоги ей, Калеб! – умоляет она, я киваю и бегу. Пламя приближается к лестнице. Мне нужно поторопиться!
Когда я добираюсь до комнаты Джолли, то вижу полный хаус. Её матрас высоко поднят, она лежит на полу.
– Джолли! – испуганно кричу и стремительно несусь к ней, спотыкаюсь и падаю, и пытаюсь привести её в сознание. На ней белая ночная рубашка, но она почему-то липкая и влажная. Это что кровь? Она без сознания, но она ещё дышит!
Из последних сил я беру её на руки и несу к маме Джолли. Огонь становится всё выше, и дым собирается под потолком. Я захожусь кашлем. Мне трудно дышать.
– Я нашёл её! – кричу маме Джолли, она лежит на полу, и только её глаза могут двигаться.
– Что я могу сделать? – Я ведь должен ещё спасти её родителей! Что если Джолли придёт в себя, а её родители будут мертвы? Этого она мне никогда не простит! Слёзы бегут по моему лицу и будто царапают кожу.
– Вынеси её отсюда. Пожалуйста… Джолли должна жить! Только спрячь её от своего отца… Он стрелял в неё… – Что она говорит? Мой отец имеет к этому отношение, он несёт ответственность за это?!
Я становлюсь на колени перед матерью Джолли, прижимая Джолли к себе.
– Спаси себя и спаси Джолли. Обещай мне… Что ты всегда будешь хорошо заботиться о ней. Пожалуйста…
– Но я же должен ещё вам помочь! – Нет мне никак нельзя идти из дома без родителей Джолли!
– Я уже потеряла слишком много крови. Но ты должен жить. И Джолли должна жить… Обещай мне. Обещай мне, что ты будешь защищать мою дочь! – Маме Джолли едва удаётся держать глаза открытыми, однако после этих слов она улыбается и шепчет:
