Текст книги "Белый - цвет тоски (ЛП)"
Автор книги: Лаура Винтер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)
Кассиопия – мексиканка. У неё чёрные волосы до плеч и при этом чёрные глаза. Она очень привлекательная. У неё большая грудь, округлые бёдра и полные губы. Ина, ну в смысле, Акума, так как Ина это только подпольное имя, носит чёрные волосы до бёдер, такие же глубокие чёрные глаза и силиконовую большую грудь. Её задница все же заметно меньше. Обе ненавидят мужчин, которые им обеим принесли так много зла.
Собственно, и Кассиопии я знаю немного, только то, что она была ещё, будучи ребёнком заточена рабыней на много лет у мексиканского нарко-барона. В одиннадцать она сбежала и вернулась в свою семью. Это знаю я только из новостей и того, что о ней пишут в соц. сетях. В шестнадцать ей представилась возможность, и она сыграла в успешный мыльной опере. С двадцати одного года ей предложили ввести собственную передачу на телевидении, которая имеет очень большой успех во всей Мексике. Это была одна из наиболее часто транслируемых передач в прайм-тайм. Что этот мужчина мог с ней сотворить, к сожалению, очень хорошо могу себе это представить, примерно около года назад она сделала небольшую паузу. Её сериал закончился. Здесь в США никто её не знает. Здесь никогда не удавалось теленовеллу добавить в американскую программу телепередач. Несмотря на свой огромный успех ей приходилось только приспосабливаться. Собственно, в Японии показывают сериалы, но при этом это– американские версии.
Судьба Акумы было похожей. Ее забрали от биологического отца в пятилетнем возрасте. При одной из нелегальных игр в покер он потерял своего ребёнка и сообщил, что, должно быть, она убежала, предположительно ее даже вообще похитили. Когда спустя год он все-таки признался, что тогда произошло, то совершил самоубийство и взял свою жену с собой на тот свет. Акума росла в приемной семье, но с десяти лет все изменилось, и она пошла по кривой дорожке. Она просто не могла принять свою судьбу и осознала, наконец, что никогда не ощущала привязанности к своим родителям.
В десять лет она оказалась на панели, и была полностью беззащитной во власти своего сутенёра. В четырнадцать лет она его убила. Только спустя несколько минут я достиг наконец убежища моего врага и нашел Акуму, истекающую кровью на пределе своих сил, лежащую рядом с его трупом. Он постоянно её избивал и нанёс тем самым ей тяжелые увечья. Обе ноги её были сломаны, также, как и левое её запястье. Два ребра ее были сломаны, ещё четыре с трещинами. Кроме того, множество глубоких резаных ран долго украшали её тело своими шрамами. Мне стало жаль эту маленькую девочку, и я забрал её к себе. Позаботился о её реабилитации и узнал её историю. Ей было четырнадцать, мне двадцать семь. При этом было ещё то время, когда я только зарабатывал свою репутацию. Многие посчитали мой поступок слабостью, что я взял и оставил в живых рабыню, хотя убил её учителя. После этого стало спокойно. Я быстро заметил, что Акума в меня влюбилась, но видел в ней всего лишь младшую сестру. Сегодня ей двадцать шесть, а мне тридцать девять. Прошло уже двенадцать лет, но она не перестаёт обо мне мечтать. Конечно это тешит моё самолюбие, но однако же она должна, в конце концов, обратить своё внимание на других мужчин.
Рейчел
В это же время.
Все мужчины были мертвы. Они лежали на полу, кто-то с кружкой кофе или деловыми папками, другие с оружием в руках. Они просто упали замертво, без каких-либо признаков внешнего насильственного воздействия. Только женщины были в клетках и некоторые в комнате. Мы тщательно проработали каждое помещение, прочесали всю местность и каждый уголок, и все возможные ходы. Тот, кто все это спланировал и построил, должен был слишком много времени и денег вложить в этот проект.
Мы штурмовали дальше помещения за помещение, хотя мы находим только больше мужских трупов и перепуганным женщин, которых мы снова и снова освобождаем.
Я открываю ещё несколько пустых помещений, осматриваюсь и прохожу дальше, пока не попадаю в комнату, в которой находится молодая женщина, она спрыгивает со своей кровати и внимательно меня осматривает. Я тотчас же её узнаю.
– Ты Ванесса? – осторожно спрашиваю я, убирая своё оружие в кобуру.
– Д-да.. меня похитили… – бормочет она со страхом в голосе, однако её глаза уже сияют, когда я называю её имя, и она уже понимает, что я не сделаю ей ничего плохого.
– Меня зовут Рейчел Кингстон, я из ФБР. Мы искали тебя… – я подхожу к ней, и Ванесса плача обнимает меня. Я рада, что она найдена живой, и, на первый взгляд кажется, даже невредимой. По крайней мере телесно. Но не душевно.
– Благодаря твоей серёжке мы узнали, что ты исчезла не добровольно… – шепчу я и чувствую при этом, как сильно её трясёт.
– Да, это было моё послание! Этот полицейский привёл меня сюда, тот самый, что тогда говорил, что не будет заниматься со мной сексом. Единственный свидетель! Но у нас был секс… И он шантажировал меня, он угрожал, что если я с ним не соглашусь больше спать, тогда он снова закроют меня за решетку! – сквозь слезы, сообщает она мне.
– Окей. Понятно. А сейчас ты сначала пойдёшь с нами, потом мы проинформируем твоих родителей, что ты жива. И конечно твоя подруга Шарлотта… Она никак не успокаивается, и очень переживает, – я пытаюсь её успокоить и как-то развеселить, но Ванесса просто продолжает плакать дальше. – После этого мы посадим этого полицейского за решетку… Все будет хорошо. Все будет хорошо…
Джолли
В это же время.
Сижу, отстраненная от дел. О, после того как я последние часы проревела, и посмотрела новости. Там сообщают на всех каналах о «складе», который штурмовали. В моих мыслях я была там с Шоном, Тейлором, Эйвери, и Рейчел, проклиная себя за то, что добровольно сейчас взяла четырёх недельную паузу. В противном случае я сейчас могла бы быть полезной там. И сегодня вечером криминальный мир всколыхнулся благодаря белому дракону.
– По первым информационным данным все эти мужчины оказались ответственны за ужасные злодеяния, это были клиенты и охранники, державшие женщин в темницах, все они были найдены мёртвыми! – слова девушки репортёра заставляют испытать ужас. Что? Все мертвы?
– А также был найден красный символ дракона! Согласно нашим первым информационным данным, он был нарисован на внутренней поверхности левой руки у одного застройщика, известного до этого как человек занимающийся наймом китайских работников за совсем небольшую оплату, порядка нескольких долларов в день; у одного оператора социальных сетей (Social-Media-Webseite), получившего печальную известность из-за своих праворадикальных мнений и игнорирования угроз, которые пользователи рассылали между собой и знаменитостям, и у режиссёра, подвергающегося несколько лет критике из-за того, что он запугивал своих коллег. Все трое не являются обычными неизвестными людьми и конечно же не непредставительными людьми! – красный символ дракона? Я не произвольно задерживаю дыхание и внимательно прислушиваюсь к репортеру. Картинка немного рябит. На заднем плане я вижу, как кружат два вертолёта, много полицейских, прочесывающих местность. Первые трупы уже оттранспортированы, также, как и первая группа живых женщин, они в безопасности. Показывают, как машины скорой помощи забирают женщин, в это время девушка-репортёр быстро смотрит в сторону и кивает.
– Только что мы получили новую информацию! Нашли ещё двоих мужчин с меткой дракона. На этот раз чёрный дракон на груди, прямо над сердцем. По нашим информационным данным, речь идёт об известном наркобароне, совершившем побег из тюрьмы четыре года назад, он объявлен в розыск, а также известный торговец людьми, который уже практически двадцать лет находится в мировом списке самых разыскиваемых опасных преступников! Тот, кто всегда рисовал убитым знак дракона на руке или груди, естественно является виновным в их смерти. Мужчины с красным драконом умерли без каких-либо внешних видимых воздействий! А те, кто были с чёрным драконом – напротив были зверски убиты, изрезаны. Что может означать эта символика?! – проклятия, как только можно такое выносить в прессу? Кажется, сейчас у нас будут большие проблемы.
Время шло. Уже практически в полночь вернулись Шон, Эйвери, Тейлор и Рейчел. Я приготовила им поесть и накрыла на стол, повесила свежие полотенца в ванной и поставили остывать пиво.
Есть блинчики, мясо с лапшой, рис овощи и салат. Каждый найдёт что-то для себя. У меня при этом они не должны видеть, я не должны попадаться им на глаза. Я написала им открытку:
«Мои дорогие,
Можете поесть. У вас сегодня был тяжелый рабочий день (об этом говорят во всех новостях по всем каналам) я приготовила вкусный ужин для вас (или обед).
Джолли».
Прошло немного времени, как я слышу стук в дверь.
– Эй Джолли, – за дверью слышится голос Эйвери. Он кажется чем-то озадаченным, но я все же не хочу ему отвечать. Собственно, я и так знаю, о чем он хочет меня спросить.
– Не хочешь с нами поехать? – спрашивает он меня через закрытую дверь. – Без тебя так скучно. Тэйлор только ворчит, остальные рычат или вообще молчат. Мне нужен кто-то, с кем я смог бы попить пива… – Но я все также продолжаю игнорировать и эти слова. Нет, я знаю, к чему он это ведёт, и сегодня вечером я хочу побыть одна.
– Хмм… Хорошо, в таком случае ты знаешь, где найти меня и Тэйлора. Ты можешь к нам прийти даже ночью, хорошо? – Я слышу, как Эйвери спускается по лестнице.
Прошла пару дней. Сегодня воскресенье. Я старательно избегала коллег, пытаюсь не попасться им на пути, и предпринимаю все попытки, чтобы не контактировать с ними. Мне нужно подумать. Нужно время для себя.
Сегодня я хочу взять свою жизнь в свои руки! Ещё раз беру в руки мамину цепочку, целую сердечко и кладу её бережно в шкатулку.
После этого крадучись выхожу из дома, прекрасно понимая, что в данный момент все сейчас находятся здесь. После всех потрясений за последнее время у меня совершенно не было времени для передышки и, казалось бы, естественного лежания в кровати.
Раз я пока отстранена, тогда я беру нашу служебную машину и направляюсь в дом моих родителей. Хорошо уже, что у меня как минимум не пришли никакие мои коллеги из ФБР, которые меня хотели «охранять».
Я ненадолго останавливаюсь около основного здания, быстро просматриваю разрушенные стены, после направляюсь к соседнему зданию. Тому дому, где когда-то жил Калеб.
До этого я как-то избегала общения с соседями. Я знаю только, что там живёт пожилая пара. Больше ничего.
Я перебираю ключи на связке туда-сюда, собираю все свое мужество и звоню в дверь. Раньше я никогда не была здесь. Никогда перед этой дверью. Дорожка была длинной, из-за тротуара её не видно, также благодаря высокой изгороди и кустам. А если наши дома находились прямо друг напротив друга, то наши входные двери были на расстояние добрых пяти сотен метров. Не только их основное здание, но также и моё, имеющее сад, напоминающий парк. Рай для детей и собак, кошмар для почтальонов или разносчиков газет.
Миллеры сейчас в любом случае дома, так как я вижу большой красный автомобиль, что стоит на парковочном месте. Поместье на первый взгляд кажется ухоженным. Наверняка сюда часто наведывается садовник и весьма искусно подстригает живую изгородь. Или может Миллеры сами ухаживает за садом?
– Да, что вы хотели? – слышу дружелюбный женский голос и на встречу мне открывается входная дверь.
– О… прошу меня простить за беспокойство. Я знаю, сегодня воскресенье и слишком рано… – сумбурно оправдываюсь я.
– Уже одиннадцатый час, это не утро, это уже день… – она приветливо мне улыбается и отходит в сторону, что меня немного удивляет.
– Джолли Робертсон, верно? А я очень часто видела на вашем участке как вы сидите, но со мной вы никогда не пытались заговорить… – я застываю на месте и удивлённо смотрю на миссис Миллер. Это женщина примерно шестидесяти лет, с волосами светлого блонда, уложенными в современную причёску. Её блуза цвета пыльной розы превосходно подходит к белой мини-юбке, а туфли, также розового оттенка. Она хорошо одета, создает только приятное впечатление. Даже по первому взгляду на дом можно предположить, что здесь живёт самый привилегированные слой этой страны, «сливки общества».
– Верно, мне очень приятно с вами познакомиться! – я протягиваю руку и немного помедлив захожу в дом.
– Мой муж Альфред в зимнем саду. На улице уже становится теплее, но на террасе и сейчас ещё достаточно свежо, вы не находите? – она смеется и добавляет: – Для близких я Дороти…
– Я действительно очень Рада, – отвечаю я, немного робея перед этой женщиной. Она закрывает дверь и ведёт меня по направлению к зимнему саду, я вижу силуэт её мужа, сидящего в кресле, и пьющего чай, видно, что мужчина мыслями погружен в свою газету.
– Я не хотела вам помешать. Я хотела бы задать вам буквально пару вопросов, касаемо предыдущих хозяев. – Дороти участливо кладёт свою руку мне на спину и сопровождает меня в зимний сад, где её муж, по-домашнему одетый и с трубкой во рту, поднимается и дружелюбно протягивает мне руку.
– Посмотри-ка, Альфред, эта девушка сегодня пришла к нам... Джолли Робертсон! – при этом она делает ударение на моем имени, что меня несколько удивляет. Альфред переводит на меня взгляд и кивает, после чего нервозно поворачивается и подходит к столу, который стоит в окружении множества растений.
– Мы ждали вас, – шепчет Дороти, и тут на меня медленно находит ступор и страх. Не удивлюсь, если прямо сейчас выключится свет, поднимется занавес и загорятся свечи, могу только надеется, что им не нужна юная дева в качестве жертвоприношения… Я сглатываю и неуверенно перевожу взгляд с одного на другого.
– Одна молодая женщина была здесь, около трёх или четырёх недель назад? – она смотрит на своего мужа, тот кивает, раздумывая при этом о чем-то, и протягивает мне белый конверт. На нем серебряными буквами выведено моё имя красивым шрифтом. Я снова сглатываю и опять перевожу взгляд с Дороти на Альберта.
– Какая молодая женщина? – хочу я знать.
– Сложно сказать. Она была поздно вечером, на ней были большие солнцезащитные очки и очень привлекающие к себе внимание парик с белыми волосами. Это-то как раз я увидела сразу, что это не её настоящие волосы, – при этом Дороти поднимают вверх указательный палец и садится к своему мужу на диван. Мне они предлагают кресло. Я без слов усаживаюсь и вопросительно смотрю на обоих.
– Молодая женщина предположила, что вы вскоре должны прийти, чтобы получить информацию о маленьком мальчике, который здесь когда-то жил, в целом это должно было быть около двадцати лет назад, – Дороти с интересом посмотрела на меня.
– Да, правильно… Я действительно пришла к вам, чтобы вы… чтобы вас спросить о Калебе. Ему было около восьми лет, когда он здесь жил со своими родителями. Ну да, его отец и его мачеха… Они купили дом, наверняка это было прямо перед вами? – поинтересовалась я, раскрывая в это время конверт.
– О, эмм… да, когда это было? Да, так много лет назад… – говорит Дороти и смотрит на своего мужа.
– Однако же я хорошо об этом помню. Человек, который здесь жил, он был убит, и молодая женщина улетела с их сыном, но куда, вот об этом я не помню. – Альфред размышляет и в конце кивает.
– Да в тот день, в день подписания договора, маленький мальчик сидел в машине и потом они уехали. Я ещё спросила, куда они хотят поехать, однако она сказала, будет лучше, если я ничего не буду знать. Она действительно очень сильно боялась, всё-таки её муж незадолго до этого был застрелен, – он вздыхает, и уже Дороти продолжает:
– Я очень хорошо её помню. Ее руки так сильно тряслись от страха. Вначале мы тоже были шокированы, увидев этот дом впервые, он был весь истлевший. Дело в том, что за три месяца до этого дом был полностью сожжён, потом все здание было обстреляно. Однако раньше здесь было очень удобное место для проживания.
– Дом был действительно очень удобно расположен и по привлекательной цене! – Произнёс Альфред
– Да, это действительно очень выгодная цена, она хотела его как можно скорее продать, – отвечает Дороти.
– Она хотела за него выручить только сто тысяч долларов, и мы были первые, кто захотел его купить. Она спросила нас тогда, как мы будем оплачивать, сможем ли мы сразу оплатить. Когда мы сказали, что все сто тысяч, она сразу согласилась. Я предполагаю, если бы мы назвали и меньшую сумму, она бы продала и за меньшие деньги. Но она была действительно так сильно расстроена и мне было искренне жаль, что у нас на тот момент больше не было денег, – Альфред трёт глаза. Он кажется усталым.
– Вы это хотели узнать, Джолли? – спрашивает Дороти меня, а её глаза при этом пристально рассматривают конверт.
– Ну да. Хм, может быть вы что-то знаете о пожаре? Я полагаю… Я помню, что я очнулась в машине скорой помощи. Но в себя пришла ненадолго. Следующий раз уже в больнице, после того как я пролежала некоторое время в коме. Я росла у моей тёти. Она рассказывала мне, что полиция и пожарные машины были на месте. Больше она также ничего не знала, – я опускаю свою взгляд и рассматриваю конверт. То, что он от белого дракона, в этом я полностью уверена.
– Тогда… Как это все было? Я так часто спрашиваю мою тётю об этом дне, и я уже читала отчеты, хотя мне это и не разрешено. Мои родители были расстреляны. Они были связаны и каждый получил пулю в затылок. После этого их трупы сожгли. Бензином был облит весь дом. Преступники сделали действительно всё, чтобы уничтожить все следы. Обо мне там ничего не было. Только то, что меня нашли и отнесли прямо в машину скорой помощи. Я все спрашивала себя, почему нет никакой конкретной информации.
– Вы не хотите открыть конверт? – слышу я вопрос Дороти, которая мне наливает чай в чашку и ставит его на столик, что стоит напротив меня.
– Большое спасибо. Да, вы правы… Я… Но я боюсь немного того, что там может быть написано!
– О, Вам не нужно читать при нас вслух! Меня очень обрадует, если при этом там будет что-то такое написано, что вам понравится или поможет в дальнейшем, – говорит она.
– Несколько вопросов по поводу женщины, которая принесла это письмо. Она сказала что-то конкретное? Ну, например, не хочет ли она со мной поговорить потом как-то связаться, не оставила ли она свои контакты? – Дороти кивает.
– Да, так и было. Мы сначала не хотели открывать ну и подождали, пока она не подошла лично к нам. Она сказала, что мы получим вознаграждение. Она упомянула об огромном количестве денег… – Дороти смотрит немного озадаченно на Альфреда, он шумно выдыхает воздух и говорит:
– Дело в том, что наши накопления скоро подойдут концу. Мы даже предполагали возможность того, что этот дом придётся снова продавать, но даже об этом знала женщина. Она говорила о большой сумме, которую мы получим, если останемся жить в этом доме до конца наших дней. Мы согласились и ждали.
Тогда этот конверт уж точно от Калеба… от белого дракона. На мгновение закрываю глаза, кусаю губы от волнения и наконец открываю конверт. Из-под ресниц мне видно, как Дороти и Альфред улыбаются и держатся за руки.
– Возможно, это вести от маленького мальчика, что до этого здесь жил? – добавляет Дороти.
– Да, возможно… – с улыбкой на губах раскрываю конверт и достаю письмо. Оно написано от руки, красивым аккуратным почерком.
«Дорогая Джолли,
Я знал, что настанет тот день, когда ты возьмешься за поиски меня. Ты раздумываешь над каждой мужской кандидатурой, может быть это он. Ты думаешь, что знаешь, кто я. Но на верном ли ты пути? При это ты все ещё топчешься в начале своих поисков. Куда приведет твой путь? Быть может, ты тянешь за неверную нить, идешь по ложному пути, у тебя неправильная цель. Я рядом с тобой. Всегда. Я буду тебя защищать. Я буду любить тебя. Вечно.
Не ищи меня, так как ты меня давно уже нашла.
К».
Я сглатываю слюну и дорожу всем телом. Что? Что это здесь написал? И это «К», значит Калеб? То есть это правда он? Калеб это белый дракон!
– Ну, девочка? Хорошие новости? – Дороти своим голосом выводит меня из моих размышлений. Бросаю на неё взгляд и счастливо ей улыбаясь, киваю.
– Да, да… Это невероятно хорошая новость… – я прижимаю письмо к груди и кладу снова его в конверт. Тут же поднимаюсь с места, я даже не притронулась к чаю, но мне уже не сидится и хочется побыть наедине с собой.
– Большое спасибо, что сохранили это письмо для меня. Но, к сожалению, мне пора идти. Сидите, не вставайте, я найду выход… – и Дороти, Альфред хотели что-то сказать, но я уже спешу по направлению к выходу через зимний сад и выхожу на воздух.
Что должно все это значит? Калеб, проклятье! Почему? Подспудно я надеялась, что ты не являешься преступником. Что ты где-то там на улице сейчас, ведёшь хорошую приятную жизнь, не совершая какие-то криминальные деяния. Проклятье, что мне теперь делать? Почему так?!
Я почти два часа бесцельно езжу по Нью-Йорку, заправляюсь и снова отправляюсь в путь. Последние часы много чего пришло мне в голову. Я погружаюсь в воспоминания и думаю о моей жизни. Рассматриваю все за и против, почему я с этой информации не могу подойти к мистеру Вайну. Белый дракон преступник, и судя по всему, он не прекратит убивать людей. С другой же стороны, его жертвы – это не бедные женщины, не дети и даже не хорошие мужчины, наоборот преступники. Торговцы людьми, наркобароны или другие люди из криминального мира, совершившие тяжелые проступки, которых мы не можем поймать. Если он убивает, уничтожает… То это приводит примерно к тем же результатом, что было бы, если бы они получили смертельную инъекцию или попали на электрический стул. Только быстрее. И по-мужски.
Я продолжаю ехать, пока не слышу звук пожарных сирен. Я смотрю туда и вижу три спасательные пожарные машины, которые едут на задание, и тут мне приходит идея. Тут же я возвращаюсь и еду уже по направлению к центральному зданию МЧС, которые смогут меня проинформировать и направить к той пожарной бригаде, что тогда, двадцать один год назад приезжала и тушила пожар родительского дома.
К сожалению, мне не повезло. Ввиду пожара все спасатели были на вызове.
– Понимаю… Быть может я могу здесь подождать? – спрашиваю я молодую девушку, которая здесь работает в административном отделе.
– Конечно с удовольствием, – она ставит передо мной чашечку чая, угощает даже парой печенек и объясняет мне, с кем я могу позже поговорить. Это длится около трех часов, затем пожарный расчёт возвращается. Время уже послеобеденное, потому у меня начинает урчать в желудке.
Мужчины снимают свое обмундирование и вопросительно смотрят на меня, когда я беседую с их ассистенткой.
– Эй Джой… Здесь вот молодая женщина хочет с тобой поговорить, – она объяснила мне что Джой работает здесь около тридцати лет, и велика вероятность того, что он может помнить о том пожаре. Если, повезёт, конечно.
– Эй Джой! Ах ты жеребец! Я тоже хочу такую горячую фанатку иметь! – кричит ему молодой человек, на которого я бросаю нервный взгляд.
– Чем я могу помочь? – спрашивает он меня. Джой вспотевший и под хохот своих коллег, абсолютно не обращая на них внимание, ведёт себя как полюс спокойствия, вокруг него все двигаются, его коллеги орут.
– Ребята! А-нука, прекратили! – прикрикнул он на них.
И вот уже вокруг спокойствие.
– Может вы хотите сначала освежиться? – спрашиваю я обеспокоенно. В принципе, я была бы не против ещё немного подождать.
– Всё в порядке. Я бы только немного попил… – Джой берет бутылку с водой и быстро умывает лицо и моет руки, прежде чем мы начинаем искать спокойный уголок, и я наконец смогу задать ему мои вопросы.
– Речь идёт о пожаре, который произошел двадцать один год назад. Я надеюсь, что вы возможно сможете вспомнить, да, конечно, о нём нет толком никакой точной информации, что же тогда со мной произошло…
– Двадцать один год? Фуф… Но вы хотя бы напомните мне немного… – мы усаживаемся за старый деревянный стол. И вот сидим уже друг напротив друга. Я показываю на планшете ему несколько фотографий дома до пожара и также после.
– Дом находился в Стейтен-Айленд.
– Ах, да, конечно… руины. Основная часть поместья и по сей день не восстановлена. Я знаю... я действительно был тогда при этом… – он кивает и внимательно рассматривает фотографии.
– П-правда?!
– Да. Плохой пожар. Из-за огромного количества бензина дом горел много часов. Это длилось почти десять часов, пока мы не взяли огонь под свой контроль. Невероятно сильный пожар, – он вздыхает и трёт рукой глаза, после кашляет.
– Мне было тогда пять лет и меня вынесли живой из пожара… у меня было огнестрельное ранение, прямо здесь, – я указываю на место прямо над моим сердцем. Джой испуганно смотрит на меня, от удивления широко раскрыв глаза.
– Тогда вы и есть действительно та самая девочка? С ума сойти… – он смотрит на меня, будто я – привидение. Неуверенно киваю и продолжаю:
– Я знаю только, что в меня стреляли. Но в моей комнате, на втором этаже. Как-то я должно была добралась до машины скорой помощи. Это был кто-то из ваших людей? Может, пожарный спасатель? Полицейский?
Джой с шумом выдыхает, раздумывая, после чего резво встряхивает головой.
– Когда мы прибыли, это я очень хорошо помню, огонь полыхал так сильно, взмывая до небес. Мы и не заходили в дом. Но вот маленькая девочка, то есть вы, была со своим братом. Он держал ее на руках, – когда он это произнёс, я вздрогнула.
– Вы… Вы уверены?!
– Хмм… я же помню… мальчик, на пару лет может быть старше, чем вы тогда… он был весь, абсолютно весь в крови… хмм, что ещё рассказать? Да, я ещё помню, что я так испугался, что там было, потому как двое маленьких детей сидели перед изгородью. Истекающие кровью. Одни, – после этих слов Джой встал.
– Двое моих коллег были в тот день на этом месте. Мы вместе начинали наше обучение! К сожалению, Джек погиб несколько лет назад, но Натан сегодня здесь на месте. Приведу-ка его сюда! – с этими слова Джой дружелюбно кивает и без промедления уходит, оставляя меня одну. Точнее наедине с моими мыслями, которые просто не укладываются в моей голове.
Маленький мальчик сидел около меня? Тогда это был никто иной, как Калеб! Едва ли мог Калеб вытащить меня из дома? Кладу руку на то место, где шрам пересекает мою грудь. Сглатываю слюну, меня начинает бить дрожь.
Наверняка я поэтому все-таки выжила? Из-за него? Благодаря ему?
Джой возвращается с мужчиной примерно его возраста. Оба спортивного телосложения, слегка мускулистые и чувствуется, что у них обоих сложная напряженная работа. Я поднимаюсь и жму руку Натану, рассказываю также о том дне, когда сгорел родительский дом.
– О, Боже, да! Я помню! Там ещё сидел маленький мальчик и держал на руках младшую сестрёнку, – Натан кивает мне и продолжает рассказ:
– Я тогда присматривал за вами до приезда скорой помощи. Джой побежал к воротам, открыл их, чтобы пожарные машины смогли заехать. Сначала я подумал, вы… что ты мертва, ведь вся твоя грудь была залита кровью…
– Я в полном порядке… – дружелюбно улыбаюсь Джой, он также дружески мне кивает.
– Этот мальчик… у него были следы ожогов на лице? – хотелось мне узнать, однако Натан и Джой оба покачали головой.
– Нет, он только был весь в крови потому как держал тебя. Я взял тебя на руки, в этот момент он назвал твоё имя. Машина скорой помощи приехала через пару мгновений, и я понёс тебя к ним. Маленький мальчишка всё бегал вокруг, не упуская тебя из виду. Санитары осмотрели тебя и повели в машину скорой помощи… а потом… потом мальчик исчез из виду, – Натан задумался.
– Просто так взял и исчез? – спрашиваю Натана, и он кивает.
– Да. Он то и сказал мне, чтобы мы все сделали, что чтобы ты выжила, так как он еще собирается жениться на тебе… – Натан смеётся и продолжает:
– Мне показалось это таким милым. Однако, когда он ушел, я искал его везде. А вокруг происходило какое-то сумасшествие. Полиция. Машины скорой помощи. Пожарные Машины. Зеваки. Конечно же ещё обозреватели новостей, которые докладывали о пожаре в прямом эфире. Журналисты с работающими фотокамерами… – Когда он это сказал, меня посетила новое озарение.
– Спасибо, вы очень мне помогли! – я подпрыгиваю и сияю. Калеб действительно вытащил меня из горящего дома. Ну почему он просто так ушел? Им удалось найти цепочку?
Я обращусь в программу новостей и в газету. Быть может, те фотографии ещё существуют…
– Это был не ваш брат? Вы знаете, что произошло с этим парнем? – хотел знать Джой.
– Это был соседский мальчишка. Таким образом, если это был он, то он сможет вспомнить меня. Я так хотела бы его поблагодарить. Я ищу его уже достаточно давно… Итак огромное, огромное вам спасибо, что вы мне сегодня смогли все это рассказать! – я ведь могла и раньше до этого додуматься, проклятье!
Как же я благодарна обоим спасателям за их дело, и за то, что они меня тогда спасли, но всё-таки мне нужно идти. Я с удовольствием ещё бы с ними побеседовала, но нужно идти по новому следу!
Когда я уже садилась в свой автомобиль, отправила сообщение тёте:
«Хай, можешь найти время чтобы отправить парочку благодарственных букетов для пожарных? Я как раз тут была… там так все пусто. Несколько цветочков там явно хорошо впишутся! Мне кажется, идеально будет чтобы там было много пестрых красок! Можешь им что-то подобное доставить? Джолли».
К сообщению добавляю адрес и прошу прислать мне счёт на всё. В идеале бы добавить им ещё чего-нибудь вкусного для перекуса. Ну, и пусть говорят, что мужчины просто исполняли свой долг… но они настоящие герои. Без Джой и Натана я не смогла бы оказаться сейчас здесь.
Ещё раз возвращаюсь взглядам к этим мужчинам-спасателям, они мне кивают, на прощанье машу им рукой и только после этого уезжаю.
Теперь туда, где снимают новости! Где-нибудь может оказаться фотография Калеба… Где-то… Я бы хотела получить одну. Так как я хочу быть полностью уверенной, что это был он. Что именно он был тем самым. Что именно он был моим спасителем.
А вот с новостным телецентром мне не повезло, также, как и с газетой. Блин, всё пошло наперекосяк. Но я сама виновата. Было бы при мне сейчас моё удостоверение, было бы легче посмотреть документы в фотоархиве. Также и про неопубликованные фотографии. Тогда через четыре недели я вернусь сюда снова!
Разозлившись отправляюсь кататься по Нью-Йорку, читаю сообщение от Тэйлора, когда останавливаюсь на красном сигнале светофора и замечаю только сейчас, собственно перед каким зданием я сейчас стою.
Тейлор:
«Ты где? Ты ещё дома или уже уехала? У нас тут не хватает одного автомобиля…»
Джолли:
«Угнала машинку ненадолго. Вернусь сегодня вечером... не беспокойся».
Я заезжаю в подземный гараж фирмы Дина. Здесь пусто, ясно, сегодня же воскресенье. Меня удивляет, что я вообще сюда смогла попасть, но автоматы, выдающие парковочный талон, работает как обычно.
