Текст книги "Грешник (ЛП)"

Автор книги: Лаура Леоне

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц)

– Так же, как и в прошлом году. Никакого секса, никакого физического контакта, без всяких намеков. Гейл Томпсон хочет обычный ужин без нежелательного давления, в отличие от реального свидания, когда партнер может рассчитывать на большее.

Он вспомнил, что она любила присесть ему на уши, говоря о своем бизнесе, перед тем, как перейти к расспросам о его жизни. Он попытался вспомнить, что говорил ей в прошлом году, но не мог. О, ну, может быть, она будет наслаждаться новой ложью в этом году. Одна вещь, которую он запомнил: она была скучной. Зато, по крайней мере, она была трезвой и любезной.

И он может возвращаться домой до десяти часов каждую ночь.

Он старался не думать об этом. Не чувствовать этого. Пытался не хотеть того, чего он хотел. Он даже не знал, чего именно он хочет, черт возьми.

О, Боже, я играю с огнем. Я знаю, что я играю с огнем.

Он должен остановиться. Но он не мог. Не хотел. У него просто не получалось.

Он знал, что это было неправильно. Чувствовал всем своим сердцем. Он больше не мог врать самому себе. Боже, это было неправильно.

Тем не менее, он не мог остановиться.

– О первом ужине уже договорились, – сказала Кэтрин, – банкет на третью ночь. Я забронировала столики для вас в ресторанах на первые два вечера.

– Что?

Она смотрела на него.

– Я тебе надоела?

– О, – сказал он. – Ужин. Гейл. Точно.

Она скрестила руки.

– Что происходит, Кевин?

Вместо ответа, он спросил:

– Что-нибудь еще?

Она посмотрела ему в глаза долгим, проникающим до глубины взглядом. Он не уворачивался, не отступал и не пытался торопить ее.

– Да, – сказала она. – Еще одна вещь. Ты будешь с постоянной клиенткой Дэррека всю неделю. Начиная с завтрашнего утра.

– Постоянная клиентка Дэррека? – это удивило его. Дэррек был симпатичным молодым человеком, который любил деньги, дорогие вещи и секс. Дэрреку нравилось работать в эскорте, и он не был склонен прогуливать работу, в отличие от этого нового парня, Тревора, которого Кевин заменял уже два раза в течение двух месяцев.

– Да, – ответила Кэтрин, – постоянные клиенты Дэррека.

Он взял файл клиента от Кэтрин, но не открыл его.

– Что случилось с Дэрреком?

– Он напился на работе в последнюю ночь. Смутил и скомпрометировал клиентку.

– А... – С другой стороны, Дэррек был еще тем говнюком. – Он наказан.

– Он знает правила. Он нарушил их.

Правила были очень специфичны: только один коктейль на работе и то, если ты сможешь себя контролировать после этого. Если Кэтрин узнает, что ты выпил второй коктейль, то тебе не заплатят за работу. Что же касается «напиться»... О, да. Это будет стоить Дэрреку немалого дохода. Зная Дэррека, он будет в ярости по этому поводу.

– Чего хочет его клиентка? – спросил он, открывая файл.

– Массаж и все остальное, что она захочет, – ответила Кэтрин.

– Что делать, если она захочет Дэррека? – Завсегдатаям не нравятся внезапные изменения.

– Я уже поговорила с ней. Ты не должен обсуждать его с ней.

– Конечно.

– Это займет два часа, – Кэтрин продолжала, – и она всегда платит полную стоимость, даже если вы закончили раньше.

Самая простая работенка. Дэррек, действительно, будет сердиться от потери такого заказа. Особенно, если клиентка тоже не против.

Он изучал файл, когда Кэтрин встала и вышла из-за стола. Он почувствовал ее взгляд на себе, но проигнорировал его, пока не дочитал. Затем он положил папку на стол и посмотрел на нее снизу вверх.

Ей было приблизительно около тридцати пяти, и она по-прежнему оставалась красивой женщиной. Темноволосая, с женственным изгибом тела, изящные жесты и изысканный вкус. Все в ней говорило о деньгах и культуре. По правде говоря, он подозревал, что ее происхождение было не лучше, чем его собственное, но он когда-то, давным-давно, верил, что она может быть знатью в изгнании.

 Она прислонилась к столу, положив ногу на ногу, ее руки были скрещены на груди. Она была одета в светлое платье из шелка, и он не сомневался, что ее чулки тоже были шелковые. Ее взгляд под длинными ресницами смягчился, в то время как она изучала его, позволяя проявиться нежности в выражении лица.

Это заставило его насторожиться.

– Мы... – Она улыбнулась от своей собственной неуверенности. – Мы не говорили в течение долгого времени.

– На самом деле не говорили? – повторил он.

– Да.

– Нет, мы не говорили после того, как ты так великодушно помогла мне не угодить за решетку.

– Все не должно быть вот так, – сказала она мягко, отвечая на его сарказм.

Он поднялся со стула.

– Я считаю, что я тогда поставил точку между нами.

– Ты сердишься.

– Ты стала более проницательна, чем была когда-то.

– Я чувствую ... все могло бы быть иначе, если бы я не отдалилась от тебя.

– Мы никогда не соблюдали дистанцию в отношении друг друга.

 Она положила свою руку на его пиджак и притянула его ближе.

– Но все могло бы быть иначе, – перешла она на соблазнительный шепот.

 Их взгляды встретились. Новое напряжение заполнило комнату.

 Он был удивлен. Не было ничего подобного между ними за последние годы. Он не мог даже вспомнить, когда она в последний раз прикасалась к нему. И его увлечение ею закончилось несколько жизней назад, как и его сексуальная одержимость.

– Что ты делаешь? – спросил он.

– Я скучала по тебе. – Ее голос ласкал его.

– Когда у тебя было время скучать по мне?

– Я всегда скучала по тебе.

– И что дальше? Ты скажешь мне, что хотела бы, чтобы все было как раньше?

 Она улыбнулась, притягивая его еще ближе. Он отпустил ее.

– Нет, – сказала она. – Мы не можем вернуться назад. Никто не может. И ты не захочешь.

Это было правдой.

– Но мы можем идти вперед, – продолжала она, и ее голос был настолько тих, что он бы не слышал ее, если бы они не стояли нос к носу.

 Ее грудь поднималась и опускалась в медленном, размеренном ритме под бледным шелком ее лифчика. От него пахло хорошим парфюмом и дорогим мылом. Кэтрин подтолкнула его колено к ней и позволила ему увидеть тысячу обещаний в ее широких темных глазах.

Он забыл, насколько хороша она была.

Она прошептала:

– Мы можем дать друг другу то, что не могли дать раньше.

Он смотрел на ее губы: пышные и спелые.

– Я дал тебе все, что мог.

– Все, что ты мог тогда.

– Это все, что я могу дать тебе и сейчас, Кэтрин.

– Нет, – она заверила его, – твой потенциал как мужчины вырос. – Она наклонилась вперед, чтобы оставить влажный поцелуй на его губах. – Как любовника. – Еще один более глубокий поцелуй. – Как партнера. – Ее язык был полон эротического посыла. Давным-давно, он бы уже чувствовал себя нетерпеливым жеребцом. – И теперь, – пробормотала она, ее голос был теплым, – ты, наконец, готов ко всему, что я могу тебе дать.

 Хорошая попытка полная усилий.

 Он фыркнул, оттолкнул ее и сделал шаг назад. По выражению ее лица было понятно, что она в ярости, но она смогла быстро справиться с этим.

– Хорошая попытка, – сказал он. – И кто ты после этого?

Ее глаза сузились.

– Ты что-то не договариваешь.

Она застала его врасплох. Она была хороша. О, да. Оглядываясь назад, он знал, что у него никогда не было ни единого шанса, с самого начала.

Тем не менее, он не играл в ее игры. Уже нет.

– Я много, чего тебе не договариваю.

– Но это что-то особенное.

Он чувствовал себя оскорбленным. Ему даже не было интересно, как она догадалась. И он даже не думал, о чем она догадалась.

– Мы уже закончили?

– Если я узнаю, что ты снова работаешь сам на себя...

– Это не так. Ты меня слишком загружаешь, а я не так молод, как раньше.

– Если ты лжешь мне ...

Их глаза встретились. Ее взгляд был напряженным, но он не был уверен, что он там увидел. Он молился, чтобы она не смогла ничего увидеть в его глазах.

– Я держу свои обещания, данные тебе, – ответил он.

Она продолжала смотреть ему в глаза какое-то время, видимо, пытаясь решить, верить ему или нет.

 Наконец она сказала:

– Хорошо.

Он повернулся, чтобы уйти, не заботясь о том, закончила она с ним или нет. Тем не менее, он остановился в дверях, когда она произнесла его имя.

– Что? – рявкнул он через плечо.

– Я надеюсь, – сказала она более мягким, более теплым голосом, – что ты не забыл, что тебе повезло, что ты еще жив.

 Это подействовало на него так, как она и хотела. Он не смотрел на нее, но на него нахлынули воспоминания, и он знал, что она говорит правду.

– Я не забыл, – сказал он.

– Хорошо, – повторила она.

***

– Может быть, он гей, – сказала Мириам.

– Гей? – переспросила Сара.

Мириам смотрела на нее.

– Что тебя так беспокоит?

Сара откинулась на спинку стула и уставилась на курицу Му Шу, внезапно потеряв аппетит. Они сидели в китайском квартале. Мириам, которая жила и работала в Пало-Альто, была в городе на семинаре, и у нее был час на обед, так что, она предложила встретиться с Сарой.

И они говорили о Райане. Опять.

– Райан. Гей. – Сара повторила еще раз. Она не могла себе это представить. – Нет, я не могу поверить в это.

– Почему нет?

– Ни за что.

– Давай подумаем, – предложила Мириам. – Великолепный, очаровательный, работающий молодой человек двадцати шести лет. Он никогда не упоминал подругу, в прошлом или настоящем. Он никогда не приводил женщин домой, даже на чашку кофе, не говоря уже на, скажем, романтический ужин.

– И? – сказала Сара.

– Он одевается прекрасно. И, так, на минуточку, он модель. Он заботится о бродячих животных и ухаживает за растениями. У него хороший вкус. Он приятно пахнет, ухожен, и, насколько мне известно, без вредных привычек. – Мириам вздохнула. – Сара, Сара, этот мужчина, ни кто иной, как гей.

– Ты мыслишь слишком примитивно, – пожурила Сара. – По твоей логике, если сильная, независимая женщина за тридцать, не замужем или не живет с мужчиной, то она, очевидно, лесбиянка.

– Ох. Хорошая мысль, – пробормотала Мариам.

– Я имею в виду, что я подхожу под это описание. И я совершенно точно не лесбиянка! Я даже не люблю ходить в женский тренажерный зал.

– Тебе, в принципе, не нравится ходить в тренажерный зал.

– Райан ходит в тренажерный зал, – сказала Сара, не в силах выкинуть этого парня из своей головы. – Почти каждый день. Если он дома. Он много путешествует по работе – выездные фотосессии. – Она мечтательно вздохнула. – Я видела его без рубашки пару раз... Ах, боже мой, у него такое тело. – Она схватилась за голову руками и простонала, – Конечно, он гей! По любому! Потому что так устроен мир. Такой человек или занят или гей. Так всегда! Без исключения!

– Я восхищаюсь тем, как ты возвращаешься к реальности, – сказала Мириам. – Тебя это сильно расстраивает, что он гей?

– Конечно, это беспокоит меня! – Видя, как ошеломлена Мириам, она понизила голос. – Я не заглядываюсь на него. Я поклялась, что не буду. Я пробовала... Ну, ладно, может быть, не достаточно усердно.

– Может быть, если бы ты спросила его об этом напрямую, он бы тебе честно ответил?

– Я не знаю. Я не думаю. Он похож на эту его чертову кошку.

– Его кошку?

– Она была бездомной и голодала. Она застенчива и настороженна. Ты должна набраться терпения прежде, чем она подойдет к тебе. Райан точно такой же.

 Мириам нахмурилась.

– Он приходит к тебе с того самого дня, как ты переехала, Сара. Я была там. Я все видела.

– Не говори мне опять про искру между нами.

– И когда я была у тебя на прошлой неделе, и он заскочил, чтобы попрощаться с тобой перед отъездом из города, если бы я не знала, я бы подумала, что вы двое – пара. У вас одинаковое чувство юмора, вы заканчиваете фразы друг друга, вы ищете зрительный контакт друг с другом примерно каждые три секунды... И вы не можете попрощаться друг с другом по полчаса. Так что, я не понимаю, почему ты не можешь спросить его о личной жизни.

– Потому что он не любит говорить о себе. Я имею в виду, да, он говорит со мной все время, и нет ничего, что он когда-либо фактически отказывался обсуждать. Но есть много того, о чем он не хочет говорить. Он хорош в смене темы и постоянно уходит от ответа. И я... Я чувствую, что не могу настаивать, иначе мы потеряем нашу дружбу. Я чувствую, что я должна ждать, пока он сам мне все не расскажет.

– Если бы он был геем, почему ты думаешь, что он не сказал бы тебе? – спросила Мириам.

 Сара пожала плечами.

– Может быть, он не готов открыться. Он сказал, что он вырос в штате Оклахома. Может быть, для его окружения это немыслимо быть геем, и он сам себе еще не признался в этом.

– Я не думаю, что это так, – сказала Мириам. – Все его манеры говорят об обратном, он слишком сексуален, чтобы быть геем.

– Ты права. – Сара вздохнула. – Может быть, он просто предполагает, что я знаю.

– Может быть, но если он даже никогда не намекал, что он...

– Может быть, он бы не стал. Или, может быть, он намекал, и я пропустила это. Райан очень сдержан в отношении сексуальных комментариев или намеков.

– У него очень хорошие манеры, – уступила Мириам.

– Он, может быть, думает, что некультурно говорить со мной о своей сексуальной жизни.

– Или, может быть, он боится, что если он скажет, что он гей, ты не сможешь принять его таким. – Когда Сара не ответила, она спросила: – Не так ли?

– Я прожила в районе бухты всю мою жизнь, – напомнила ей Сара. – Это не было бы чем-то новым для меня.

– Но ты никогда не была так близка к геям, правда?

– У меня были друзья-геи.

– Но не подруги-лесбиянки.

Сара закатила глаза на слове «Лесбиянки».

– Что это значит?

– Это не имеет значения.

– Имеет.

 Сара посмотрела на нее.

– Почему это имеет значение?

Мириам уставилась на свою еду и пожала плечами.

– Потому что, может быть, это то, что Райан чувствует в тебе.

– То, что я не люблю лесбиянок?

– Ах-ха! Вот видишь?

– Ему-то какое дело?

– Это одно и то же, Сара.

Она сделала паузу и подумала об этом. Может быть.

– Почему тебе не нравятся лесбиянки?

Она пожала плечами.

– Две женщины вместе ... – Она вздрогнула. – У меня даже в голове не укладывается. И плюс все эти социально-феминистские политические предрассудки о лесбиянках. Это не имеет ничего общего с сексуальной страстью. Если женщина хочет быть любовниками с другой женщиной, потому что, она думает, что это социально ответственная вещь.

– Господи, Сара! Ты настолько заблуждаешься!

– Так ты думаешь, что я пугаю Райана?

Мириам моргнула.

– Что?

– Райан, – повторила Сара, – Райан. Объект моего вожделения. Ты говоришь, что ты думаешь, у меня есть врожденная враждебность к геям, и что он чувствует это?

– О, не обольщайся, что это врожденное. Это предубеждение.

– Но я ничего не имею против мужчин-геев.

Мириам вздохнула.

– Многим женщинам нравятся геи. Но это не значит, что ты действительно смирилась с фактом гомосексуализма.

– Ну, мне не нужно мириться с ним.

– Ты смогла бы близко общаться с геем? – Мириам добавила с некоторым удовольствием, – Или, например, влюбиться в гея?

– О Боже. – Сара бросила салфетку и потеряла всякий аппетит. – Мне не по себе.

– Сара ...

– Я не хочу любить гея. Что может быть хуже?

– Любить? – Мириам изучала ее. – Ты? – Когда Сара не ответила, она подтолкнула. – Ты влюбилась в него?

– Я не знаю. – Она пожала плечами. – Мы не... Он никогда... И слишком мало времени прошло, чтобы понять.

– Не обязательно. Мама и папа были уже помолвлены спустя такое же время, как вы знакомы с Райаном.

– Но я не хочу любить того, кто никогда не сможет полюбить меня, – несчастно сказала Сара.

– О, ну... я бы не беспокоилась об этом, – сказала Мириам после долгого молчания, копаясь вилкой в еде. – Он не гей.

– Что? – Сара угрюмо посмотрела на свою сестру. – Но всего несколько минут назад ты говорила...

– Нет, что бы то ни было, но Райан натурал. Это очевидно.

– Тогда почему ты говорила...

– О, я играла в адвоката дьявола, на самом деле, я думаю, что Райан натурал, но с наилучшими атрибутами гея.

– Если ты так думаешь, то почему мы потратили столько времени и сил, говоря о геях и лесбиянках?

– Потратили… – вздохнула Мириам и покачала головой. – Мне было просто любопытно, вот и все.

– О чем?

– Ни о чем. Послушай, у меня есть идея.

– Я думаю, что на сегодня с меня хватит твоих идей.

– Пригласи Райана с его подружкой на вечеринку в честь твоего новоселья.

– Что?

– Вечеринка на этой неделе в субботу, ты забыла? У него будет уйма времени, чтобы пригласить кого-нибудь.

Райан. Подружка. Нет. Сару тошнило только об одной мысли.

– Я не хочу...

– Может, просто найти способ обсудить его сексуальную жизнь? И отсутствие у тебя таковой.

– Я не хочу искать этот способ, – решила Сара, пытаясь поменять тему, которая ей становилась неприятной. – Хорошо? Давай просто забудем об этом. Я не была бы рада узнать, что он спит с мужчинами. Или спит не со мной, а с другими женщинами. Или принял обет безбрачия. Или был ранен в войне. – И она не могла выносить даже мысли о том, что он приведет подружку на ее вечеринку. Ей невыносимо видеть его с кем-то еще.

– Тогда твой единственный выход, – сказала Мириам, – рассказать ему, что ты чувствуешь, и посмотреть на его реакцию.

 Сара потерла лоб.

– Он никогда не сделает шаг первым. Он никогда не покажет...

– Может быть, он не знает, что ты хочешь его.

– В последнее время я вроде пыталась... Ну, ты понимаешь. – Она сделала неопределенный жест. – Дать ему понять, что если вдруг он захочет, то дверь открыта...

– Если ты помнишь, то это то, о чем я тебе говорила...

– Да, да. Дело в том, что я должна быть осторожной с тем, как я веду себя, так как я не хочу выглядеть жалко и смущенно.

– О, например как? – Мириам нетерпеливо сказала. – Будет ли это так ужасно, если...

– Да! Будет.

– Так что ты собираешься делать? Просто продолжать сохнуть по этому парню?

 Сара потерла виски, чувствуя головную боль.

– Я думаю, – сказала она, наконец, – я просто попытаюсь убедить себя в том, что он сексуально не заинтересован в женщине на десять лет старше него.

– На девять.

– На девять лет старше, которая никогда не была в такой же форме, как и он, в физическом смысле.

– Это в тебе говорит неуверенность.

– И она говорит во мне слишком громко.

– Он заботится о тебе, – настаивала Мириам. – Любой, кто видел бы вас вместе в течение двух минут, мог бы сказать, что он заботится о тебе.

 Сара пожала плечами.

– Он также заботится о своей собаке.

– Да, да, я видела его собаку. Но когда Райан смотрит на тебя ... – Мириам покачала головой. – Ну, это не удивительно, что ты втюрилась в него. Это невероятно соблазнительно, когда один человек смотрит на другого таким образом. Это несправедливо, если он так поступает с тобой, но не заинтересован в тебе.

– Да? И как же он смотрит на меня?

– Как будто никого нет в этом мире кроме вас двоих, и ему это явно нравится.

Глава 5

Он сидел в камере и молился, чтобы этот чертов адвокат побыстрее приехал. Он уволит его, если тот не поможет ему выбраться отсюда. Причем в ближайшее время. Прямо сейчас. Сию минуту было бы вообще чудесно.

Черт.

Специфический запах мочи в таких местах заставлял его, чуть ли не плакать от отчаяния. Остальные заключенные заставили нахлынуть массу ужасных воспоминаний. Чувство беспомощности было подавляющим. Стены давили на него. Его арестовывали дважды до этого, и ощущения каждый раз были не из приятных.

Сейчас здоровенный татуированный парень смотрел на него с интересом.

Кевин вырос на улице, поэтому он научился быть жестким. Нужно было показать им, что ничто не сможет заставить тебя сломаться, никакая сила в этом мире не может прогнуть тебя. Ты должен доказывать им это каждый раз.

 – Что ты смотришь, мудак? – Кевин зарычал.

Дородный парень усмехнулся.

– Ты чертовски сексуальный.

– Иди на хрен.

– О! У тебя есть пара, да?

Кевин злобно смотрел на него.

Парень пренебрежительно пожал плечами.

– Расслабься, красавчик.

Кевин слишком остро отреагировал. Он знал это. И, черт возьми, это был отличный повод, чтобы пялиться на него. Не каждый день закрывают гладковыбритого мужика в костюме от Армани.

Нет, на самом деле. Я, кажется, единственный.

Он почувствовал, что готов провалиться под землю, к тому времени, как назвали его имя. Он поднялся на ноги с облегчением и вылетел как пуля из камеры, как только охранник открыл дверь. Смутно знакомый адвокат приветствовал его, у него был достойный и впечатляющий вид.

Ну, конечно, у меня первоклассный адвокат. В конце концов, я первоклассный жиголо.

– Кевин, – сказал адвокат, – Я Эдмунд Драйден.

Кевин моргнул. Все казалось нереальным.

– Да, я помню тебя, – сказал он через минуту. Прошло два года с тех пор, как они в последний раз видели друг друга.

– С тобой все в порядке? – спросил Драйден. – Они относились к тебе подобающим образом?

– Да, – пробормотал он, – за исключением той части, где они меня арестовали и заперли.

– Ну, все закончилось. Ты свободен, – сказал Драйден.

– Свободен? – повторил он, боясь, что неправильно понял.

– Да. Я пришел, чтобы забрать тебя домой.

Его сердце готово было выпрыгнуть из груди.

– Они не собираются привлекать меня?

– Нет, они уже сняли обвинения. Ты можешь идти.

– Сняли обвинения? – он почувствовал головокружение от того, что был свободен.

– Да. Выходи. Мы можем поговорить в машине.

Ему хотелось плакать от облегчения.

– Она послала тебя? – Он не использовал имя Кэтрин. Не здесь. Она была той, кто научил его осмотрительности. Кроме того, она научила его ссылаться на свое право хранить молчание, когда он был арестован. Кэтрин гарантировала своим клиентам, что ее сотрудники никогда не раскрыли бы их, и Кевин не нарушал это правило. Сегодня, как и всегда, он держал рот на замке.

 Он был растерян, до сих пор не понимая, почему он был арестован этим утром. Он задавался этим вопросом в течение нескольких часов, может быть, это Кэтрин подставила его в качестве наказания за его поведение в своем кабинете вчера. Она, как никто другой, знала, как это могло бы напугать его. Поэтому, он не был уверен, что она вытащит его из этой передряги. Тем не менее, он использовал право на один телефонный звонок, чтобы попросить ее о помощи. Кому еще он мог позвонить, в конце концов?

– Да, она позвонила мне зразу же после разговора с тобой, – Драйден заверил его добродушно. – Она была очень обеспокоена и хотела убедиться, что с тобой все в порядке. – Драйден тоже был осторожен в использовании имен. – Мне необходимо было освободить тебя, как можно скорее. Не сюда, Кевин.

Дезориентированный он позволил адвокату вести себя к выходу.

– Мои вещи, – сказал Кевин.

– Да, мы собираемся получить твои вещи по дороге к выходу. Точнее прямо здесь. Офицер? Спасибо. – Он протянул какие-то документы Кевину. – Ты должен подписать здесь.

 Кевин кивнул, ободрившись фактом, что он на свободе. Он написал свое настоящее имя, а затем, спустя несколько мгновений, получил пластиковый пакет с личными вещами, проверил свой кошелек, положил его в карман, а затем стал перебирать другие вещи.

 Драйден придерживал его за локоть, в то время как они шли по коридорам. Когда они вышли из здания на солнце, адвокат подал знак ожидающему лимузину. Когда тот подъехал, Драйден распахнул дверь.

– Мы довезем вас домой.

– Нет, я... – Он провел рукой по волосам, пытаясь собраться. Боже, он был напуган. Чуть было не обделался. Он хотел бежать прямо сейчас, но откашлялся и сказал со всем достоинством, с которым возможно при этих обстоятельствах, – Я хочу забрать свою машину.

– Конечно. – Драйден последовал за ним на просторное заднее сиденье лимузина и сказал: – Она все еще на месте?

На месте. Как тактично.

– Я думаю, припаркована на улице.

Драйден кивнул, взял переговорную трубку и сказал водителю, куда ехать. Очень хорошо подготовленный адвокат, он знал, где Кевин был арестован несколько часов назад.

Когда машина тронулась, скользя вниз по улице, как корабль по спокойному морю, Драйден предложил Кевину выпить. Он согласился. Только один бокал. Он всегда останавливался на одном, даже когда не был на работе. Но сейчас он хотел этого.

– Больше не будет никаких неприятностей по поводу этого инцидента, – заверил его Драйден. – Это была плохая подстава.

– Плохая подстава? – Он позволил волнению взять верх над эмоциями, когда они были один на один. – Но когда меня схватили в гостинице, они сказали, что есть видео, где я занимаюсь сексом с этой женщиной, а затем принимающего пятьдесят баксов от нее, которые они нашли, когда обыскивали меня.

– О, снимать все на камеру не противозаконно, как я уже сказал полиции, – отмахнулся Драйден. – Что касается денег, то ты не просил об этом, не так ли?

– Нет, конечно, нет. – Если Кэтрин когда-нибудь узнает, что кто-то из ее мальчиков разводит клиентов на деньги, то она поджарить его яйца на завтрак. – Но я...

– И ведь клиентка не сказала, что это деньги за секс?

Он потер пульсирующие виски.

– Нет, она этого не сделала.

– С юридической точки зрения, – сказал Драйден, – вы просто попались на романтических отношениях, а затем ты занял денег перед отъездом. И полиция незаконно вторглась в вашу личную жизнь.

– Хорошо, теперь я действительно хочу завязать.

– Доносчик наверняка надеялся на большее, – Драйден размышлял, – так или иначе.

– О, правда? Что, черт возьми, они полагали, я собирался сделать в той комнате? – потребовал он.

– Я имею в виду, – терпеливо сказал Драйден, – они ожидали чего-то гораздо более компрометирующего, учитывая, на что они пошли.

Он нахмурился.

– Но почему они думают, что...

Твою ж мать...

Он уже знал. Это означало, что и Кэтрин уже догадалась. И зная Кэтрин, она уже решила позаботиться об этом.

Он поднял трубку и сказал водителю:

– Изменение планов. Поверните направо на следующем светофоре.

– Что ты делаешь? – спросил Драйден.

Кевин дал водителю новый пункт назначения.

Драйден посмотрел на него.

– Почему мы здесь?

– Потому что я действительно разозлился.

Он игнорировал все дальнейшие попытки начать разговор, пока автомобиль курсировал в сторону Кау Холлоу, дорогой и многолюдный район предприятий и жилых домов прямо между Пасифик авеню и Марина дистрикт. Он открыл дверцу машины перед тем, как лимузин полностью остановился, он был у дверей элегантного особняка Кэтрин до того, как адвокат вышел из машины. После того, как Кевин влетел в здание, дверь захлопнулась за ним, и щелкнул замок позади него.

– Где они? – он потребовал от Джоли, безукоризненной ухоженной сотрудницы, которая теперь смотрела на Драйдена позади него.

– Кто?

– Кэтрин! Дэррек! Где? – он крикнул.

 Джоли вздрогнула.

– На втором этаже! Они наверху, Кевин.

Он не был наверху уже несколько лет. Именно там жила Кэтрин. Именно там она лично общалась с людьми.

И это было просто прекрасно, потому что он чувствовал себя очень даже лично по факту своего ареста.

Он, мчась вверх по лестнице, перепрыгивал через три ступеньки за раз, а затем пнул двойные двери с латунными ручками. Сработала сразу же охранная сигнализация. Ее пронзительный, оглушительный писк заставил бы его зубы греметь, если бы его не переполняло чувство ярости.

Одетая в темный брючный костюм, Кэтрин повернулась к нему лицом, когда он ворвался в ее гостиную. Ее покрасневшее лицо и возбужденная поза, которые он заметил сразу, потому что они были настолько необычны, были ответом на вопрос, который мучил его в камере.

Он задаст его, так или иначе.

– Ты подставила меня?

– Нет.

 Он стоял, тяжело дыша от волнения, гнева и безудержной эмоции. От пронзительного сигнала тревоги закружилась голова, и уши болели.

 Кевин и Кэтрин устремили свои взоры на Дэррека, которого он подозревал в подставе. Дэррек был красивым, стройным, на два года старше Кевина и примерно на три дюйма выше. Зеленые глаза Дэррека вспыхнули с открытым негодованием, на его лице читалось волнение.

– Ты подставил меня? – зарычал Кевин. – Это был ты?

– Это была моя штучка! – бушевал Деррэк. – Я обхаживал ее почти год. Она никогда не просила кого-либо еще! Никогда! Ты не имела права отдавать ее ему!

Кэтрин закричала:

– Ты облажался! Прокололся! Таковы правила, Дэррек!

– О, да? – Дэррек указал на Кевина и потребовал. – Чем он заплатил за мой прокол? Он трахал тебя до потери сознания, и он по-прежнему для тебя мальчик – номер один?

– Это был ты! – Кевин был в ярости. – Ты подставил меня!

– Ты это заслужил! Это была моя клиентка!

– Ах, ты сукин сын!

– Ты хочешь надрать мне задницу? Так вот почему ты здесь? – Дэррек закричал на него. – Это то, чего ты хочешь?

Кевин крикнул в ответ.

– Я был в проклятой кутузке из-за тебя! У меня есть еще один привод в личном деле из-за тебя!

– Ну, так давай продолжай! – Дэррек насмехался над ним. – Ты хочешь это сделать? Так чего ты ждешь? А?

– Хочу!

– Тогда СДЕЛАЙ ЭТО, ублюдок!

– Нет! – Кэтрин закричала на них обоих.

Поглощенный яростью, Кевин проигнорировал ее. Он увернулся, когда Дэррек прыгнул, потом сбил его с ног, повалил на пол и ударил в живот, по лицу и снова в живот. Дэррек отбивался как мог. От удара у Кевина потемнело в глазах, но он не отступил. Он никогда не отступал. Никогда. Он знал, что как только ты отступил, считай, что ты умер, он наблюдал за этим слишком часто, чтобы сомневаться в этом. Он ударил Дэррека в лицо, а затем схватил его за голову и ударил об пол. Дэррек был больше, но он никогда не жил на улице, как Кевин. Дэррек никогда не должен был стать жестким, у Кевина же никогда не было другого выбора.

 Кэтрин кричала. Сбежались люди, привлеченные шумом. Кевин проигнорировал их. Он сидел на груди Дэррека, прижав его руки к полу своими коленями, а затем схватил его за нижнюю губу и потянул. Сильно.

 Дэррек взвыл.

– Стоп! – Кэтрин взвизгнула. – Прекратите это немедленно! И, Боже, кто-нибудь заткнет уже, наконец, эту гребаную сигнализацию?

 Теперь, когда он заполучил пристальное внимание Дэррека, Кевин сказал:

– Если у тебя с ней какие-либо разногласия, то и обсуждай это с ней. – Он потянул сильнее, и губы начали кровоточить. Слезы боли собрались в глазах Дэррека. – Если ты снова вовлечешь меня в ваши проблемы, я отрежу твой член и скормлю его твоей бывшей клиентке с соусом. Ты меня понял?

Дэррек всхлипнул.

Кевин дернул его за губы, и Дэррек закричал.

– К сожалению, я не совсем расслышал твой ответ, – сказал Кевин. – Эта сигнализация чертовски громкая, знаешь ли.

Дэррек начал лепетать, а слезы текли из уголков его глаз. Его было немного трудно понять, так как он практически не использовал свои губы, но суть была ясна, казалось, что ему было ужасно, искренне жаль, что он подставил Кевина, но его план провалился.

– Я рад это слышать, Дэррек. Так что все это было – просто досадное недоразумение, не так ли?

Дэррек хмыкнул утвердительно.

Сигнал резко замолчал. Уши Кевина гудели от внезапной тишины. Он слышал чье-то тяжелое дыхание и бормотание.

– Ну, недоразумения иногда случаются, Дэррек. – Он не ослабил своей хватки ни на секунду. – Но если у нас с тобой еще раз возникнуть какие-либо недоразумения, то можешь попрощаться с жизнью. Я надеюсь, тебе все ясно.