Текст книги "Темная страсть"
Автор книги: Ларисса Йон (Айон)
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)
Кай предупредил Тайлу, прежде чем она вколола ему дозу:
– Если я не приду в себя в течение четырех минут после прибытия в Ирландию, пусть Джем уколет мне эписол из аптечки.
Это риск – использовать основанный на эпинефрине стимулятор, который Эйдолон разработал для пациентов – полулюдей-полудемонов, но Кайнану необходимо быть сразу на ногах.
Абази, огромный лев-шейпшифтер, встал позади Кая, когда Тайла сделала Кайнану укол в руку. В тот же миг перед глазами у него почернело, и последнее, что он помнил, это как Абази подхватил его, когда он стал падать.
Глава 21
Шейд для нее почти потерян. Руна не могла отвести от него глаз, не могла сдержать слез, текущих по щекам. Эйдолон велел Шейду не смотреть на нее, потому что, когда смотрел, его прозрачность, похоже, стремительно прогрессировала, но он все равно украдкой поглядывал. Боль в его глазах разрывала ей сердце, и, видит Бог, ей хотелось кричать до тех пор, пока она не лишится голоса и рассудка.
– По-ора, – пропел Роуг, и ледяной озноб пробежал у нее по позвоночнику.
Он ввел в комнату свою зомбированную подружку и усадил на один из столов для вскрытия, которые установил после того, как мучил Шейда и Эйдолона.
– И у меня для вас подарочек.
С лестницы донеслись звуки борьбы и звон цепей, и Руна увидела, как три демона втащили в темницу окровавленную женщину. Горе, отразившееся на лице Эйдолона, сказало, что это Тайла.
– Я рад, что ты присоединилась к нам, – сказал Роуг. – Только как-то ты долго. Я уж начал думать, будто тебе наплевать.
– Если хоть один волос упадет с ее головы, ты не получишь то, чего хочешь от меня, – поклялся Эйдолон, и Роуг фыркнул:
– Ты изменишь свое мнение, когда мои верные рабы изнасилуют ее.
Он указал в угол, откуда наблюдало какое-то неуклюжее чудище с огромными, торчащими из пасти клыками и с выражением чистейшей злобы – и похоти – в глазах.
– Он будет первым.
Роуг подошел к Руне и освободил от оков, а затем Роуг проткнул ее плечо чем-то, похожим на серебряную вязальную спицу, явно чтобы не дать перевоплотиться. Это так-же делало ее чрезвычайно слабой.
Пристегнув запястье Руны к массивному каменному столу, Роуг развернулся и сдернул со стены жуткого вида кривой ятаган. Улыбнувшись, проверил его остроту пальцем.
– Будет больно, Руна. Можно было бы обойтись и без боли, но где ж тогда веселье? – Он лизнул клинок, почти с нежностью попробовав его на вкус, прежде чем продолжить: – Видишь ли, моей дорогой Шерин нужна твоя кровь, а еще ей нужно твое сердце. Пока оно еще бьется, само собой.
Роуг любовно погладил Шерин по щеке.
Он вновь перевел взгляд на Руну, и в эту минуту Роуг заключал в себе все то, чем являются демоны в представлении людей. Злобное безумие свирепствовало в его глазах, глубокая ненависть ко всему хорошему, любовь ко всему плохому и нечестивому.
– Хозяин! – Какое-то зеленое рогатое существо, спотыкаясь и покачиваясь, показалось на лестнице, сжимая окровавленный обрубок руки. – На нас напали!
Сверху донесся звон металла о металл и звуки глухих ударов, сопровождающиеся вскриками боли. Вдруг вспышка света чуть не ослепила Руну, и на том месте, где стояла Тайла, возникло какое-то существо, напоминающее Тайлу, но крупнее, с крыльями как у летучей мыши и чешуйчатой кожей.
Не говоря уже об огромных зубах и копях. Цепи, удерживающие зверя, распались на части, и тот прыгнул на Роуга.
На миг показалось, что это существо возьмет верх, но приспешники Роуга набросились на нее, и Тайла начала отступать под их натиском. Роуг, истекающий кровью от зияющей раны на плече, зарычал и обрушил свой клинок сверху вниз обеими руками. Тайла вскрикнула и вернулась в свое человеческое обличье. Из живота у нее торчал нож.
Эйдолон испустил пронзительный крик, эхом разнесшийся по всей крепости.
Звуки сражения приблизились.
– Посмотри, что там происходит! – рявкнул Роуг одному их своих демонов.
Огромное существо затопало копытами к дверному проему на лестницу, когда оттуда высыпали демоны. Руна беспомощно наблюдала, как Кайнан, Джем и группа всевозможных демонов, некоторые в больничной форме, ведут ожесточенное кровавое сражение. Когда Джем получила удар по голове и повалилась на пол, Кайнан выхватил из своей кожаной куртки пистолет и продырявил грудь демона, напавшего на Джем.
И все равно, даже несмотря на внушительный арсенал оружия Кайнана, приспешники Роуга одерживали верх и медленно, но верно одолевали хороших парней. Роуг стоял в стороне, зорко оберегая Шерин.
Время замедлилось, и у Руны возникло такое чувство, будто это она получает удар в живот вся кий раз, когда падает дружественный демон. Пульс колотился в ушах, заглушая крики боли и лязг металла о металл. Шейд и братья кидались на прутья своих клеток и пытались выбить двери ногами.
– Руна!
Она с трудом расслышала голос, слишком поглощенная витком отчаяния. Роуг побеждает. Она умрет ужасной смертью, а Шейд будет вечно страдать.
– Руна! Проклятие…
Кайнан взмахнул странного вида оружием, изогнутым клинком с двойным концом, проделав глубокую дыру в боку врага. Он пробивался к ней со свирепой сосредоточенностью на лице.
Но с тем, что он собирался ей сказать, пришлось подождать, потому что острие клинка врезалось ей в грудь и Роуг навис над ней с горящими злобой глазами.
– Все, хватит, – прорычал он, – пора забрать у тебя сердце.
– Нет! – Шейд всем телом кинулся на дверь клетки, ужас и адреналин придали ему сил.
Дверь согнулась, но устояла. Прочные клетки выдерживали даже самых сильных демонов, а расстояние между прутьями было слишком узким, чтобы протиснуться, в какой бы вид он ни превратился.
Роуг, нависший над Руной, вскинул глаза и послал. Шейду улыбку, от которой кровь стыла в жилах.
Кайнан отпихнул локтем даркветота, подобравшись к Руне достаточно близко, чтобы наотмашь ударить Роуга по лицу. Его голова дернулась назад, кровь брызнула из изувеченного носа. Даркветот прыгнул на спину Кайнана, но человек оскалился и ринулся вперед. Шейд затаил дыхание, молясь всем богам, чтобы они дали Кайнану сил помочь Руне.
Но даркветот схватил Кайнана за руку и оттащил в сторону. Он что-то прокричал Руне, что-то неразборчивое, но Руна, по-видимому, поняла, потому что глаза ее расширились. Одним последним колоссальным усилием Кайнан прыгнул, вытянув руку, и его клинок сверкнул так близко к запястью Руны, что Шейд ожидал увидеть ее отрубленную руку.
Вместо этого упала цепь, и она освободилась. Серебряный штырь у нее в плече ослабил ее, но она откатилась в сторону, ударив Роуга ногами. Рыча, со всей силы толкнула его к Шейду.
Боги услышали его мольбу. Шейд схватил Роуга за руку, когда тот ударился о дверь клетки. У Шейда мало шансов против Роуга, но, черт побери, тому все равно несдобровать.
– Семья! Член семьи! – Голос Руны прорезался сквозь шум сражения, когда он дернул Роуга на клетку с такой силой, что голова брага резко стукнулась о решетки. – Твое проклятие! Эрик!
Он ничего не мог понять.
– Что?
Шейд услышал ее сиплое, резкое дыхание, когда она с трудом поднялась на ноги рядом с алтарем, на который Роуг поместил ее.
– Он нашел еще один перевод твоего проклятия. Любимому или… члену семьи.
Это он уже проходил с Рейтом. Шейд может избавиться от маленкура, только если передаст его тому, кого любит…
Семье. Или… члену семьи.
Разрази его гром, неужели это правда? Он не стал тратить время на дальнейшие размышления. Он держал Роуга, и хотя брат и начал выскальзывать из его хватки, произнес слова, которым научил его Рейт:
– Соламия. Орентус. Крактузе!
Ничего не произошло. Черт!
И вдруг воздух между Шейдом и Роугом завибрировал. Мало-помалу тело Шейда становилось твердым, а Роуг замерцал молочным полупрозрачным светом, через который он видел, как Руна, пошатываясь, приближается. Есть! Бурная радость придала ему сил, и он крепче ухватился за Роуга, который, похоже, не замечал, что стал теперь носителем проклятия.
Руна схватила ключ с пояса Роуга и отскочила назад, когда он ударил. Один из приспешников Роуга кинулся было к Руне, но она схватила ящероподобное существо за шею и повалила на пол.
– Выпусти Эйдолона! – прокричал Шейд Руне.
Он держал Роуга слишком близко к двери своей клетки.
Освободившись, Эйдолон свалил Роуга на пол ударом кулака в лицо, а потом ринулся к Тайле, пока Руна отпирала клетку Шейда. Он выскочил. Приспешники Роуга надвигались, и Роуг уже поднялся на ноги. Одним быстрым движением Шейд прижал Руну к клетке и выдернул серебряный штырь из ее плеча. Ее сдавленный вскрик полоснул его ножом по сердцу.
– Прости, – выдохнул он.
Пальцы его отыскали рану, и он пожалел, что не обладает даром Эйдолона исцелять, но все, что он мог сделать за ту долю секунды, что у них была, – это стимулировать высвобождение эндорфинов, дабы облегчить боль.
– Все в порядке, – сказала она. – Сзади!
Развернувшись, Шейд ударил Роуга ребром ладони по шее. Он бы с превеликим удовольствием отколошматил сукина сына, но ему требуется боевое искусство Рейта. Он выпустил младшего брата и отступил в сторону. Со страшным рыком Рейт прорвался сквозь шайку Роуга, как нож сквозь бумагу.
Безумный крик Роуга прорезался сквозь звуки сражения. Он в ужасе уставился на свои руки. О да, Роуг обнаружил проклятие. Его взгляд нацелился на Эйдолона, который склонился над Тайлой. Его родовой узор светился от потока исцеляющей силы, которую он направил на свою любимую.
Роуг собирается передать проклятие Эю.
Шейд сдернул со стены боевой топор. В два шага он оказался на расстоянии удара.
От Шерин.
Роуг потянулся к Эйдолону. Шейд взмахнул топором.
– Это тебе за Скалк, сукин сын.
Голова Шерин с тихим свистом отделилась от тела.
– Шер! – завопил Роуг, и впервые в жизни Шейд увидел искреннюю боль в глазах брата.
Роуг все кричал, и постепенно и его голос, и тело исчезли, растворились в небытии.
– А это, – тихо сказал Шейд, – за всех нас.
Все было кончено. Со смертью Роуга его приспешники больше не держались вместе. Кто-то струсил и стал легкой добычей для Кайнана, Джем и больничного персонала, остальные сбежали. Рейт, полуобезумевший от жажды крови и мести, кинулся в погоню, помчавшись вверх по винтовой лестнице.
Руна обратилась в себя, и Шейд притянул к себе ее нагое тело.
– Ты как? Я приведу Эя, чтоб вылечил твои раны.
– Я могу подождать. Другие нуждаются в помощи больше, чем я.
Шейд взглянул на Эя:
– Ну как она?
– Все отлично. Как новенькая.
Эйдолон, похоже, так же не хотел отходить от Тайлы, как и Шейд от Руны, но несколько работников больницы, пришедших на выручку, оказались в плохом состоянии. И все равно Шейд воспользовался моментом, чтобы поцеловать Руну.
Многим потребовались его медицинские навыки. Некоторые раны оказались достаточно серьезными, и Шейду пришлось воспользоваться аптечкой, которую захватил с собой Кайнан. К счастью, поскольку все, кроме Руны, являлись профессиональными медиками, помощь была оказана быстро, хотя они все же потеряли одного лаборанта, льва-шейпшифтера, проработавшего в больнице почти десять лет. Легкораненые отводили тяжелораненых к Порталу для переправки в больницу. К тому времени, когда оказали помощь пострадавшим, Шейд и Эйдолон буквально валились с ног.
Эйдолон использовал остатки энергии, исцеляя Руну, Джем и Кайнана, а когда закончил, Шейд усадил его на стул, чтобы тот не свалился без сил. Тайла залезла к Эю на колени и обвилась вокруг него.
– Прикончил всех ублюдков. – Рейт, весь в запекшейся крови и зияющих ранах, пошатываясь, спустился с лестницы. – И Солайс. – Он покачнулся и рухнул на колени. – Эту суку.
– Проклятие!
Шейд бросился к нему. Они с Эем добежали до брата одновременно, каждый ухватился за одно плечо, чтоб не дать ему упасть, посылая в него волны свежих сил. Энергия Эйдолона начала стягивать края ужасных ран, но процесс шел медленно, Эй выдохся. Тихо чертыхнувшись, Шейд прозондировал тело Рейта внутри на предмет повреждений. К счастью, внутренние органы не были повреждены, но он потерял слишком много крови. Голова его свесилась так, что подбородок касался груди; длинные волосы скрывали лицо, и у него не было сил убрать их.
– Ему нужна кровь, – сказал Шейд, поднимаясь на ноги. – И немедленно.
В комнате повисла тишина, и только холодный ветерок шуршал соломой на полу. Джем вышла вперед:
– Пусть пьет мою.
Эй вскинул бровь:
– Ты к этому готова? Ведь не успеешь ты и глазом моргнуть, как Рейт овладеет тобой, едва только начнет пить кровь.
Она сглотнула, но кивнула:
– Ну я ж не девственница какая-нибудь.
В этом чувствовался какой-то подтекст, но разрази его гром, если Шейд понимал, в чем тут дело.
– Нет. – Кайнан вышел вперед и опустился на колени рядом с Рейтом. – Я сделаю это. Он как-то уже пил у меня кровь.
Эй встал, и они с Шейдом обменялись удивленными взглядами. Когда это, черт возьми, Рейт пил кровь Кайнана? Кайнан закатал рукав и протянул Рейту запястье. Ноздри Рейта раздулись, и не успел Шейд выкрикнуть предупреждение, как Рейт вонзил клыки в горло. Кайнан конвульсивно дернулся, потом расслабился.
– Бьюсь об заклад, он больше никогда не вызовется на это, – пробормотал Шейд.
Через несколько минут Джем опустилась на колени рядом с Рейтом, который зарычал на нее. Его золотые глаза смотрели с угрозой.
– Спокойно, – тихо проговорила она, взяв Кайнана за запястье. – Рейт, ты должен остановиться.
Рейт дернул Кайнана к себе, делая большие, длинные глотки, словно боялся лишиться добычи.
Шейд нащупал пульс Кайнана с другой стороны шеи. Он был частым, слишком частым, и слабым. С помощью своего дара прозондировал внутренности. Да, человек потерял уже слишком много крови.
– Остановись, брат! Сейчас же.
Рейт не реагировал. Эйдолон схватил его за плечи и стал оттаскивать.
– Проклятие, ты же убьешь его! – Эй стукнул Рейта по затылку. – Ты убьешь Кайнана. Рейт!
Золотой блеск в глазах Рейта померк, сменившись ярко-синим. Он освободил клыки и заморгал, выходя из своего кровожадного состояния. Кайнан соскользнул на пол, бледный как смерть и без сознания.
– Ты выпил почти всю кровь. – Шейд подхватил голову Кайнана, чтобы она не ударилась об пол. – Нам надо доставить его в больницу.
Он просунул руки под безвольное тело Кайнана, но Рейт воспротивился:
– Я понесу его.
– Хорошо, – кивнул Шейд. – Только поспеши.
Глава 22
Кайнан лежал без сознания на больничной койке, подключенный к аппарату, поставляющему кровь второй группы с положительным резус-фактором. Шейд тихо стоял в изножье кровати. Руна с ним рядом. Рейт сидел на стуле, держась руками за голову, с таким убитым видом, что на него жалко было смотреть.
– С ним все будет хорошо, старик.
Шейд хлопнул брата ладонью по плечу, теперь прикрытому, как и все они, больничной формой, и Рейт вскинул на него покрасневшие глаза с темными кругами под ними.
– И Джем так говорит.
– Она не стала бы обманывать тебя.
Рейт кивнул:
– Я просто подожду, когда он очнется.
– А потом?
– Потом мне надо кое-что сделать.
Щейд прекрасно понимал: нет смысла читать ему нотации и предупреждать, чтобы не баловался наркотиками и не ввязывался в драки. А после маленького откровения Роуга насчет того, что Эя истязают, если Рейт превышает свою месячную норму убийств, у Шейда было такое чувство, будто теперь брат станет осмотрительнее. По крайней мере осмотрительнее с убийствами. Будет ли он осмотрительнее со своей жизнью? Это уже другой вопрос.
Шейд сжал руку Руны, и они тихонько выскользнули в коридор, где ждал Эй. Тайла с Джем разговаривали чуть поодаль, и они смогли уединиться.
– Как он? – спросил Эй.
– Кай или Рейт?
– Оба.
– Кай выглядит лучше. Рейт… – Шейд покачал головой. – Не знаю.
– Я рад, что муки Роуга вечные, – пробормотал Эйдолон.
– Не могу не согласиться, брат.
Эй рассеянно поглядел сквозь стекло двери в палату, потом снова повернулся к Шейду:
– У меня есть кое-какие новости. Во-первых, Люк жив.
– Кто?
– Люк, ну, ты знаешь, «родитель» Руны.
Нахлынувшее чувство собственничества заставило Шейда стиснуть зубы, но Руна успокаивающе погладила его пальцы.
– Да, эту новость мог бы и не рассказывать. – Она сидела у Шейда как кость в горле. – Так как он выжил?
– Его нашел один из наших новеньких фельдшеров. Он реанимировал его, подключил к аппарату жизнеобеспечения, после чего оставалось только ждать. Я только что заходил к нему. Он вышел из комы и зол как черт. Говорит, какой-то обгорелый тип перевоплотился в тебя и пытался убить его. Еще говорит, что мы только отсрочили неизбежное тем, что спасли его.
– Этому парню требуется помощь психолога. – Шейд сузил глаза на Эя. – Постой-ка, Когда ты узнал, что он выжил?
– После того как мы потеряли Роуга в парке, а вы с Руной вернулись к тебе в пещеру. Я собирался сказать тебе, но…
– Нас схватил Роуг. – Шейд сделал глубокий вдох и задал Руне вопрос, ответ на который в действительности не хотел знать – Ты чувствуешь Люка?
Она ухмыльнулась:
– Ничегошеньки не чувствую.
Эйдолон прочистил горло, и Шейд понял, что сейчас доктор-всезнайка выдаст какую-то лекцию.
– Его смерть, какой бы короткой ни была, вероятно, прервала связь, как случилось с нами, когда умер Роуг. У меня есть теория относительно…
– А какая у тебя еще новость? – прервал его Шейд, ибо ему все это по большому счету было безразлично.
Эйдолон с готовностью переключился:
– Благодаря твоей информации о военных экспериментах на Руне я сузил фокус исследований.
– Хочешь сказать, у тебя есть лекарство?
Эйдолон кивнул:
– Я близок к тому. Мне удалось выделить протеины, вызвавшие твое заражение. Через пару недель вакцина будет готова. От силы через месяц.
Да! Шейду хотелось кричать от радости. Хотелось сгрести Руну в охапку и закружить.
– А как насчет Руны?
Она дотронулась до плеча Шейда, и все ее надежды и страхи передались ему с потоком электричества. Выражение лица Эйдолона быстро вернуло их с небес на землю.
– Ты не можешь ее вылечить, – пробормотал Шейд. – Почему?
– Укус варга меняет человеческую ДНК, – пояснил Эйдолон. – Эксперименты над ней военных воздействовали на то, как ее гены синтезируют протеины. Эти протеины позволяют ей превращаться пожеланию. И именно они инфицировали тебя, не изменяя ДНК. Я могу разрушить эти протеины в вас обоих, и тебя это вылечит, но в ее случае это только лишит ее способности превращаться пожеланию.
Руна длинно выдохнула.
– И у меня по-прежнему будет вырастать шерсть во время полнолуния.
– Да, – сказал Эйдолон. – Мне очень жаль.
Руна покачала головой:
– Ничего. Я уже привыкаю быть оборотнем. Пару раз это здорово пригодилось. И кстати, одна только четырехкратно увеличивающаяся продолжительность жизни того стоит.
Боги, об этом Шейд и не подумал. Если Руна снова станет человеком, он потеряет ее слишком скоро. Этого ему не пережить. То есть физически разрыв связи его не убьет, зато это сделает разбитое сердце.
Она сжала плечо Шейда:
– Выздоравливай. У тебя хватает проблем и без этого.
Он ее не заслуживает, но, черт возьми, как же ему повезло, что она у него есть! Он ненавидит Роуга всеми фибрами души, но ублюдок дал ему Руну. Тогда это не казалось подарком, но он никогда не пожалеет о связи с ней, даже если она односторонняя.
Руна поняла, о чем он думает.
– Я никуда не собираюсь. Пусть на мне нет знаков, но ты мой. Я люблю тебя, Шейд.
Он привлек ее к себе и крепко обнял.
– Но из-за того, что связь односторонняя, ты меня не чувствуешь. Если я буду нуждаться в тебе, если мне станет больно…
– Я никогда не буду далеко от тебя. Мы что-нибудь придумаем.
– Я люблю тебя.
Она вздохнула сладостный, нежный звук, который ему никогда не надоест слышать.
– Соглашайся на лечение.
– Я уже не уверен, что хочу.
Эйдолон отошел в сторонку, чтоб дать им поговорить.
– Не отказывайся от такой возможности, – настаивала Руна. – Это твой шанс освободиться.
– Может, я не хочу. – Шейд провел пальцем вдоль ее скулы, наслаждаясь тем, как светлая зелень глаз потемнела. – Может, мне нравится то, что мы делаем друг с другом во время полнолуния или когда просыпаемся и луна все еще возбуждает нас.
– Это никуда от нас не денется. Ты же в любое время сможешь превратиться в варга.
– Шейд. – Эйдолон снова подошел, на этот раз с Тайлой. – Ты должен еще кое о чем подумать. О ваших будущих детях.
– А что с ними? Руна больше не человек, поэтому они родятся чистокровными семами.
– Да, но они также будут варгами.
– Руна же не родилась варгом, так не должно быть.
У людей, которых превращают в варгов, рождаются обычные человеческие младенцы – если зачатие не имело места, когда мать была в зверином обличье, – но те, кто родился оборотнями, производят на свет оборотней, когда бы они ни были зачаты.
– Думаю, эксперименты могли это изменить. Если мы вылечим ликантропию в тебе, я смогу использовать твои антитела, чтобы выработать иммунитет у твоих детей. Даже у тех, кто будет зачат в зверином теле в период течки.
Шейд выдохнул. Он не нуждается в лекарстве для себя, но не хочет, чтобы ликантропия передалась потомству.
– Хорошо. Давай действуй.
Руна взяла его лицо в ладони и пылко прижалась к его губам своими.
– Я люблю тебя, – прошептала она. Ее низкий хрипловатый голос заставил его сердце биться быстрее. – И знаешь, как я собираюсь тебе это показать?
Он слегка отстранился.
– Как?
– Помнишь, что ты никогда не разрешал мне делать, когда мы встречались?
Взгляд ее скользнул к быстро растущему бугру у него в брюках, и он сделал судорожный вдох.
Образ ее на коленях, берущей его в рот… Проклятие!
– Я не мог позволить тебе, – хрипло выдавил Шейд. – Мое семя – афродизиак. Как бы я потом объяснил, почему ты обезумела от похоти?
Ее шаловливая улыбка остановила его слова и дыхание. И чуть не остановила сердце.
– Не то чтобы мне с тобой когда-нибудь требовался афродизиак, но звучит интересно.
Руна облизнула губы, проказница этакая, и он пропал. Окончательно и бесповоротно.
Шейд схватил Руну за руку и повернулся к Эю:
– Я ухожу. Звони, если я тебе понадоблюсь, но только не в ближайшее время.
Эй открыл было рот, но Тайла подошла к нему и взглядом велела молчать. Умная девочка. Он зашагал к Порталу, раздумывая, в какое из двух мест отвести Руну, но, черт побери, и его квартира, и пещера достаточно далеко от выхода. И снова Руна поняла, о чем он думает, и потянула его к себе.
– Как думаешь, найдется здесь какая-нибудь пустая смотровая?
Искры веселья – и вожделения – вспыхнули в его глазах.
– Может, это на несколько часов…
– Дней, – поправила Руна с улыбкой.
Изнутри у Шейда все расплавилось, а снаружи затвердело как камень.
– О да. Пошли.
Эйдолон наблюдал, как Шейд утащил Руну. Будучи инкубом, он остро ощущал их возбужденное состояние. Его тело тоже пробудилось к жизни, поэтому когда Тайла обняла его и прошептала: «Как ты думаешь, найдется еще одна свободная смотровая?» – он не стал терять время.
Он взглянул на Рейта, проходя мимо палаты Кайнана, и мысленно пожелал брату тоже обрести покой и счастье, в которых тот так отчаянно нуждался.
Противный писк больничного аппарата прорезался сквозь черные глубины снов Кайнана и резко вернул его в реальную жизнь. Где рядом с его кроватью сидел демон.
– Рейт?
Кайнан заморгал, прогоняя из глаз песок. Такое чувство, будто он проспал целую неделю. Может, так оно и есть. И почему это, черт побери, он в больнице в качестве пациента?
Рейт подался вперед на стуле, опершись руками о колени.
– Привет, дружище.
«Дружище»? Кайнан снова заморгал. Он не в подземной больнице, а в Сумеречной зоне [6]6
Состояние между сном и бодрствованием.
[Закрыть].
– Как… что произошло? – Не успев произнести эти слова, он вспомнил сражение в ирландском замке. Но раны у него были незначительные и Эйдолон вылечил их. – Как я сюда попал?
Рейт потер затылок и опустил глаза в пол.
– Э-э… гм… это в некотором роде моя вина.
Еще более странно и непонятно. Виданное ли дело, чтоб Рейт чувствовал себя не в своей тарелке? И насколько Кайнану известно, демон никогда в жизни ни о чем не сожалеет. Но сейчас ему явно не по себе.
– Что значит – твоя вина? Что ты сделал?
– В сущности, ничего особенного. Просто чуть не выпил всю твою кровь.
Нахмурившись, Кайнан порылся в памяти. После сражения они оказывали помощь раненым. Рейт кинулся преследовать беглецов. А когда вернулся, едва держался на ногах и отчаянно нуждался в крови. Да, теперь он вспомнил. Включая и то, как Джем вызвалась быть донором Рейта, и Кайнан предложил себя вместо него. Ведь Рейт и раньше пил у него кровь.
Только в первый раз Каю просто необходимо было установить связь с Лори на определенном уровне. Хоть немного понять, что происходило в ее голове в ту ночь, когда она была в объятиях Рейта. А во второй раз Кайнан предложил себя только для того, чтобы не подпустить Рейта к Джем.
А еще он хотел помочь демону: ведь, как бы он ни злился на него за то, что тот сделал с ним в кабинете Эйдолона, Кай также был ему благодарен. Рейт помог ему примириться со своими чувствами к Лори, и даже если душа его по-прежнему болела, старая рана затянулась.
– Что еще?
Рейт вскинул голову:
– Что ты имеешь в виду?
– Я имею в виду, почему такой убитый вид?
– Да я же чуть не свел тебя в могилу, дурак несчастный!
А, вот теперь перед ним тот Рейт, которого они все знают и любят.
– Приятно видеть, что чувство вины не повлияло на твое полное отсутствие такта.
– Приятно видеть, что встреча со смертью не повлияла на тот факт, что ты осел, – огрызнулся Рейт.
Кайнан усмехнулся:
– Ну, теперь, когда с любезностями покончено, расскажи-ка мне, что я пропустил, пока был в отключке.
Напряжение в плечах Рейта, смущение, что его поймали на тревоге за кого-то, исчезли.
– Джем почти не отходила от тебя, – поведал Рейт, снова превращаясь в дерзкого, самоуверенного нахала.
Кайнан длинно выдохнул.
– Она врач.
Рейт фыркнул:
– Ей нравилось разыгрывать из себя врача.
– Брось, старик.
– Послушай, приятель, – Рейт внимательно посмотрел на него, – тебе надо разобраться с этим.
– Это не так просто.
– Почему?
– Тебе, инкубу, не понять.
Рейт закатил глаза.
– Вы, люди, слишком уж обременены моралью, всякими нравственными принципами. Это же просто секс. Твое тело создано для удовольствия. Зачем же отказывать себе в нем?
– Дело не в нравственных принципах.
Во всяком случае, уже не в них.
– Тогда в чем? Только не пытайся уверить меня, будто она тебя не возбуждает.
– А кого она может не возбуждать? Посмотри на нее.
Рейт подвигал бровями.
– Я смотрю.
– Ну, это-то как раз неудивительно. Ты смотришь на все, что движется.
– Как любит повторять Эй, движение – это жизнь.
Вздохнув, Кайнан откинул голову на подушку и устремил взгляд на тяжелые цепи подъемника, свисавшие с черного потолка. Откуда-то донесся визгливый крик.
– Не знаю, старик. Лори здорово нагадила у меня в душе.
– Ты уже примирился с этим.
Напоминание, что Рейт копался в его мыслях, еще немного злило, но он прав.
– Дело не в этом. Я не знаю, смогу ли теперь кому-то верить.
– А кто говорит, что у вас с Джем должно быть все так серьезно? Теперь видишь, что я имел в виду, когда говорил про вас, людей? Разве ты не спал со шлюхами, когда был моложе?
– Я был еще совсем зеленым, когда встретил Лори.
– И ты не спал с другими?
Кайнан фыркнул:
– Представь себе, нет. Дурак, да?
– Похоже, пора тебе вылезти из больничной формы, за которой ты прячешься, и немножко поразвлечься.
Рейт бросает ему вызов. Рейт, которого Кайнан считал настолько поглощенным собой, что он не замечает ничего вокруг. А парень-то гораздо наблюдательнее, чем думает Кай, да и его братья, возможно, тоже.
Рейт поднялся.
– Послушай, приятель. Я знаю, твоя жена наставляла тебе рога. Но она не стоит той власти, которую имеет над тобой. Сбрось с себя этот груз и живи дальше.
– Смахивает на проповедь.
– В самую точку. – Рейт хлопнул Кая ио плечу. – Но я собираюсь применить на практике то, что только что проповедовал. До встречи, человек.
Рейт покинул палату, тяжело и угрожающе стуча подошвами по каменному полу. У Кайнана вдруг возникло чувство, будто то, что Рейт сейчас задумал, будет иметь последствия, которые прокатятся по больнице как нескончаемая сейсмическая волна.
Понимая, что ничего не может с этим поделать, Кайнан спустил ноги с кровати и выдернул капельницу из вены. Он сам не верил, что собирается последовать совету Рейта, но парень прав: слишком долго он топил свое горе в работе и в вине и в процессе потерял сам себя. Пора посмотреть в лицо своим демонам.
* * *
Джем наливала себе чашку кофе, когда кто-то постучался в дверь ее квартиры.
– Войдите!
Шаги гулко простучали по полу, и она обернулась. В дверном проеме, заполняя его, стоял Кайнан, и ей стало нечем дышать.
– Дело обстоит так, – сказал он, даже не поздоровавшись. – Всю жизнь я делал добро, знал, что хорошо, что плохо, боролся со злом. Хотел спасти этот чертов мир. А потом вдруг зло оказалось вовсе не злом, а люди, которых я считал хорошими, оказались плохими. Я на какое-то время потерял себя, Джем, и мне надо себя вернуть. Я прошел путь от уничтожения демонов до спасения их… до желания заниматься с ними любовью. – Глаза его опасно потемнели, и ее сердце пропустило удар. – Но мне надо перегруппироваться. Понять, где мое место в этом безумном мире.
Чашка в ее руке задрожала. Джем поставила ее, чтобы не пролить кофе.
– Что… что ты хочешь сказать?
– Я возвращаюсь к эгисам.
Ее сердце камнем ухнуло вниз.
– Ты… покидаешь нас?
Кай в несколько шагов сократил расстояние между ними, остановившись всего в нескольких дюймах от нее. Так близко, что его жар окутал ее, а крепкий мужской запах потоком чувственного голода растекся по жилам.
– Черт, нет. Послушай меня, Мне больше небезопасно работать в подземной больнице. Я уверен на все сто, что военные следят за мной, и я не хочу подвергать риску больницу. Я буду работать на эгисов, но никуда не уйду. У меня здесь друзья: Эй, Рейт, Шейд, Тайла. – Он обхватил ладонью ее щеку. – Ты.
Сердце ее болезненно заколотилось о ребра.
– Друзья. Для этого ты здесь? Сказать мне, что мы друзья?
– Я не хочу, чтобы мы были друзьями. – Он наблюдал за ней своими терпеливыми темно-синими глазами. – Я хочу, чтоб мы были любовниками.
О да, да, да! Возбуждение и радость забурлили в ней. Должно быть, это сон.
Кайнан обвел ее нижнюю губу большим пальцем.
– Я подумал, если Тайла может служить у эгисов и быть парой демона, то я могу встречаться с демоном.
– Ты… ты серьезно?
Один уголок его рта приподнялся в улыбке, когда он слегка склонил голову и кивнул:
– Да.
Глаза Кайнана потемнели от желания. Интересно, подумала она, а ее взгляд тоже сделался таким же жарким? Он провел ладонями вверх по рукам Джем, оставив след из гусиной кожи. Медленно, так медленно, что ей хотелось заскрежетать зубами, опустил к ней голову.
В дверь постучали.
