Текст книги "Дело о философском камне (СИ)"

Автор книги: Лариса Куницына

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

– Вы знали моего дядю? – спросил Марк.

– Немного, – Лорд опустился на стул возле стола и, аккуратно расправив складки своего плаща, повелительным жестом велел ему сесть, а потом обернулся к камину и приказал: – Ты тоже сядь.

Марк покорно опустился в своё кресло, и можно было не сомневаться, что Филбертус поспешно выполнил приказ. Чёрный лорд снова взглянул на Марка. Его взгляд оставался всё таким же пристальным и при этом бесстрастным.

– Ты уже был в Лорме? – немного помолчав, спросил он.

– Да, я совсем недавно вернулся оттуда, – кивнул Марк.

– И ты осмотрел свой замок?

– Конечно, ваше высочество!

– Весь? От чердаков до подземелий?

Марк внутренне содрогнулся, вдруг поняв причину этого интереса, и перед его внутренним взором снова засияла драгоценная отделка тайного погребения.

– Не так подробно, мой лорд, – чуть улыбнулся он. – У меня было много других дел. Я занимался рудниками и селениями, к тому же мне нужно было решить, что делать с Дре, недавно присоединённом к моим землям по указу короля. Я обошёл свой замок, обе крепостные стены и заглянул в башни. Долгое время Лорм был фактически в запустении. Там мало слуг и давно не было гостей.

– Ты собираешься ехать туда снова?

– Может, ненадолго, поохотиться и узнать, как выполняются мои распоряжения.

– Ты будешь перестраивать его? – продолжал допытываться главный алхимик.

– Замок и без того хорош. Разве что старая башня, которую теперь зовут башней маркизы… Впрочем, она придаёт парку особый колорит. Я не намерен вкладываться в перестройку замка. Развитие рудников и постройка собственных плавильных мастерских и без того потребуют значительных вложений.

– Хорошо, – Чёрный лорд опустил голову, достал из складок плаща небольшой листок, свёрнутый вчетверо, и бросил его на стол. – Эта записка заинтересовала меня, но я не знаю, что это такое.

– Есть предположение, что это рецепт философского камня, – сообщил Марк.

– Даже если это так, то, судя по указанным в нём пропорциям ингредиентов, это не тот рецепт, который известен мне, – тёмные глаза в прорезях маски всё так же бесстрастно взирали на собеседника.

– Но что тогда вас заинтересовало?

– Сама записка. Бумага безупречно белая и при этом без глянцевого слоя, довольно толстая и прочная. Я отрезал небольшую часть, чтоб изучить её в своей лаборатории. К тому же надпись золотыми буквами. Она не написана, а напечатана. Слой краски очень тонкий, без частиц позолоты, а если ты посмотришь на неё в свете свечи под углом…

Марк тут же взял листок и, развернув его, поднёс к пламени свечи.

– Она играет разными цветами и кажется выпуклой! – воскликнул он и снова провёл по надписи пальцем. – Но она совершенно гладкая!

– Куда более гладкая, чем надписи, отпечатанные на самых лучших станках, – подтвердил алхимик. – Потому я склонен оказать тебе содействие в этом расследовании и надеюсь, если ты разгадаешь эту забавную загадку, ты сообщишь об этом мне. Завтра ты пойдёшь на улицу старой голубятни и отыщешь там дом с круглой башней. В этом доме живёт алхимик по имени Аргентум Луна. Скажи ему, что ты от меня, и он сделает всё, что ты ему скажешь. Он вполне надёжен.

После этих слов Чёрный лорд поднялся, и тут же, едва не опрокинув кресло, вскочил Филбертус. Марк тоже встал, чтоб проводить гостя, но тот просто вошел во вновь сгустившиеся клубы тумана и исчез.

– О, дьявол! – простонал Филбертус, снова падая в кресло. – Я с детства боюсь его до чёртиков! Не могу отделаться от мысли, что это ходячая мраморная статуя!

Марк задумчиво наблюдал за тем, как синеватый туман потоком уплывает в щель под закрытой дверью. Он понял, зачем приходил Чёрный лорд. Вовсе не затем, чтоб рассказать о забавной загадке таинственного рецепта, который сам по себе его не заинтересовал, и не для того, чтоб рекомендовать ему надёжного алхимика. Он хотел убедиться в том, что Марк не нашёл ту гробницу под башней, и убедившись, кажется, успокоился. Что было бы, если б он узнал, что эта тайна уже раскрыта? Марк невольно передёрнул плечами, вспомнив этот холодный пристальный взгляд сквозь прорези в маске. Этот человек может быть безжалостным. И человек ли он?

– Может, выпьем, чтоб унять страх от общения со стариком? – услышал он жалобный голос Филбертуса и, взглянув на него, увидел, что маг бледен, как полотно.

– Идём, – кивнул он, выходя из-за стола. – Я вовсе не рад всем этим роковым тайнам и для успокоения сердца и крепкого сна не прочь выпить пару кубков хорошего вина.

На следующие утро он сразу же отправился на улицу старой голубятни, чтоб увидеться с алхимиком со странным именем Аргентум Луна. Проезжая по улице, он высматривал нужный ему дом и уже представлял себе этого алхимика, такого же мрачного и сурового, как Чёрный лорд. Хотя, возможно, он окажется таким же суетливым чудаком, как Мелилотус, вечно что-то взрывающий в своей лаборатории.

Он чуть не проехал мимо этого дома, потому что в череде крепких купеческих домов, стоявших на немного извилистой узкой улице, искал небольшой тёмный дом, подходящий алхимику, о котором никогда не слышал. Однако случайно подняв голову, он увидел большую круглую башню, похожую на барабан, увенчанную остроконечной черепичной крышей. Она была светлой, её было видно даже в ночной мгле. И сам дом, большой, с окнами, украшенными резными арками, был сложен из светлого песчаника. Его крыльцо с витыми перилами было накрыто красивым кованым козырьком. Подъехав, Марк спешился и замер, разглядев в решётке перил странных ящериц в языках пламени, а потом, подняв голову, увидел водосток в виде дракона. Дом был отделан со вкусом без излишней роскоши, и к тому же находился в отличном состоянии, На стенах не было не то что трещин, даже грязных потёков и пятен, а само крыльцо и мостовая перед ним были тщательно выметены.

Слегка удивившись такой опрятности, Марк поднялся и постучал. Ему открыли тут же, и он вошёл в полутёмный нижний холл и осмотрелся. Здесь тоже было чисто и красиво. На стенах висели гобелены со сценами охоты, а в углу стояла красивая алкорская скульптура женщины, держащей в одной руке чашу, а в другой цветок кувшинки. Это были атрибуты богини врачевания, и её присутствие в этом доме удивило его ещё больше.

Покашливание за спиной заставило его обернуться, и он увидел маленького горбуна в красной ливрее, выжидательно смотревшего на него. Он был уже стар и его светлые глаза чуть щурились в попытке лучше рассмотреть гостя. Услышав его имя, старик заковылял куда-то в дальние комнаты и вскоре вернулся, жестом пригласив его следовать за ним.

Пройдя через несколько комнат, Марк оказался на пороге кабинета, куда и вошёл вслед за своим провожатым. Эта просторная комната была обставлена богато, стены обшиты деревом, на них висели картины на исторические темы. Посредине стоял большой стол, на котором были аккуратно сложены книги и пачки исписанной бумаги, среди которых поблёскивал начищенным серебром изящный письменный прибор. В кресле за столом сидел человек и при одном взгляде на него, Марк поражённо замер. Не то, чтоб в нём было что-то уж совсем необычное, но он не ожидал увидеть кого-то подобного в кабинете алхимика.

Это был молодой человек в белой сорочке с кружевами, на которую был надет украшенный златошвейным узором жилет, сшитый, как и штаны, из бордового бархата хорошим портным. При этом его ноги в начищенных чёрных ботфортах с серебряными пряжками были возложены на стол, а в руке он держал пилку, которой полировал ногти на другой руке. Он даже не попытался изменить позу при виде гостя, только мельком взглянул на него, не прерывая своего занятия.

– Чем я так заинтересовал тайную полицию, что она является ко мне ни свет ни заря? – поинтересовался он. – Я, вроде, последнее время не совершал ничего предосудительного! Не сговаривался с врагами королевства, не замышлял взорвать городские ворота и не выведывал у придворных дам государственные секреты. Даже драку в трактире я себе не позволял! Или вы из-за той дуэли? Так это слишком мелко, чтоб ко мне явился целый граф!

Марк заинтересованно смотрел на него, почему-то вдруг испытав некоторую симпатию к этому невеже. Тот был невероятно хорош собой, белокож, с миндалевидными тёмными глазами и блестящими, коротко постриженными волосами, которые были уложены надо лбом красивой чёлкой. Даже широкие брови не портили его лицо с тонкими чертами и высокими узкими скулами. И при этом он совсем не был похож на алхимика, целыми днями проводящего в задымлённой лаборатории.

– Я хотел бы видеть алхимика по имени Аргентум Луна, – произнёс Марк, с любопытством разглядывая этого молодого человека и гадая, сколько же ему лет. Двадцать пять? Тридцать? Вряд ли больше.

– Что ж, это я! – улыбнулся молодой человек, продемонстрировав ровные белые зубы.

Его улыбка была полна очарования, и дамы наверняка выболтали бы ему все секреты, которые знали.

– Мне рекомендовал вас Чёрный лорд, – пояснил Марк.

– Ах, вот оно что… – улыбка растворилась на его губах, он снял ноги со стола, сел удобнее и жестом велев горбуну выйти, указал посетителю на кресло у стола. – Значит, лорд… – пробормотал он. – Вряд ли вас пустили в его владения, выходит, он сам выполз из своей норы. Для этого должно было случиться что-то из ряда вон выходящее. Так что ж вам нужно?

– Сперва я хотел бы убедиться в том, что вы тот, кто мне нужен. Вы, действительно, алхимик? Как ваше настоящее имя?

– Я алхимик и живу под тем именем, которое вам известно. Зачем вам другое? Вы ж даже не сможете проверить, правду ли я сказал. Или рекомендации Чёрного лорда вам недостаточно?

– Я увидел его впервые прошлым вечером, а до этого даже ничего не слышал о нём. Учитывая, что я отвечаю за это расследование, а оно касается интересов королевства, мне хотелось бы знать больше о человеке, который, возможно, будет допущен к секретным сведениям.

– Логично, – усмехнулся тот. – Что ж, меня зовут Аргент дель Луна, я сын фрейлины Леди Белой башни и одного из алхимиков Чёрного лорда. Я бастард и моё рождение показалось матушке помехой для службы, а отец мною и вовсе не заинтересовался, и я едва не оказался на улице, ещё не выбравшись из пелёнок. Но Чёрный лорд пожелал оставить меня при себе, и с того момента моя жизнь полностью принадлежит ему. Я вырос при его дворе, он сам обучал меня и счёл талантливым. Он называл меня едва ли не лучшим своим учеником. Однажды я, оторвавшись от книг, выглянул в окно и увидел город, который жил непонятной мне и такой манящей жизнью. Меня неудержимо тянуло на его шумные улицы, под его крыши, где кипят страсти, но я по-прежнему жил в тишине и покое, чувствуя себя уже не служителем, а узником. Достигнув совершеннолетия, я больше не мог продолжать жить так дальше. Я ринулся напролом: упал в ноги Чёрному лорду, целовал полы его одеяния, рыдал, заламывал руки и умолял отпустить меня, а он смотрел на меня своими холодными глазами, в которых распахнулась бездна. Я уже был готов не то, что к наказанию, даже к смерти, но он вдруг сжалился надо мной. Наверно он всё ещё помнит, как был молод и горяч, а в его груди билось человеческое сердце. И он отпустил меня, но не совсем. Я по-прежнему принадлежу ему, я выполняю его указания, я не могу служить и даже просто оказывать услуги кому-то другому без его на то соизволения и обязан подчиняться любому его приказу. Ну, и конечно хранить его секреты. И я знаю, что моя ошибка в этом деле и тем более предательство приведёт меня к долгой и очень мучительной смерти. Я удовлетворил ваше любопытство?

– Да, – кивнул Марк. – Теперь о деле. Вы слышали о смерти алхимика по имени Адеамус?

– Он не алхимик, а шарлатан, – небрежно бросил Аргент.

– Но говорят, что он получил философский камень.

– Это грубая ложь, скорее всего, запущенная им самим, чтоб собрать деньги с одураченных клиентов!

– Я не сказал, что он сам достиг этого успеха, – возразил Марк. – Возможно, он добыл его другим путём. Взгляните!

Он протянул алхимику листок с рецептом.

– Я не знаю, что это, но записка выглядит странно, – проговорил тот, изучив её со всех сторон. – Чёрный лорд видел это?

– Да, но он сказал, что это не тот рецепт, который известен ему.

– Ну конечно…

– А философский камень вообще существует? – неожиданно спросил Марк.

Аргент с удивлением взглянул на него.

– Вы же сами видели вчера доказательство его существования. Или думаете, старик прожил столько веков из-за того, что обладает богатырским здоровьем? Так что я должен сделать?

– Я хочу, чтоб вы изучили лабораторию и архив Адеамуса. Меня интересует, нет ли среди его бумаг каких-то записей, свидетельствующих о том, что он получил рецепт философского камня, о чём трезвонил на всех углах. Ну, и сам рецепт, если вам повезёт его найти. А в лаборатории вы должны искать красный кристаллический порошок, который превращает другие металлы в золото, и что-то, что свидетельствовало бы о том, что Адеамус постепенно отравился ртутью.

– Он умер от отравления ртутью? – заинтересовался Аргент. – Тогда он, скорее всего, работал над трансмутацией. И если он постоянно экспериментировал с ртутью, он мог вдыхать её пары каждый день.

– Тогда почему не отравился его ученик?

– Да, это интересный вопрос. Я берусь за это.

– Вот приказ стражникам, охраняющим дом. Они снимут печати и допустят вас везде, куда вы посчитаете нужным войти. Его дом на улице источника короля Анри. Сожалею, но я не смогу составить вам компанию.

– Мне лучше работается без свидетелей, – заметил алхимик, пробегая глазами приказ, который подал ему Марк. – Я сообщу вам результаты, как только закончу.

– Я благодарю вас господин Аргентум.

– Вы можете звать меня просто Аргентом, – усмехнулся тот. – Вы столько обо мне знаете, что уже можно считать вас членом моей семьи.

2

Простившись с необычным алхимиком, Марк отправился в Серую башню. Вызвав Тома, он приказал ему выяснить всё, что можно, о Пьере Леру и Поросёнке, а именно когда последний начал выполнять заказы Леру и что именно он для него делал.

После этого он решил снова допросить Катрин Триаль и слуг покойного алхимика. На сей раз его интересовало, знали ли они что-нибудь о том, что тот изготавливал и продавал какие-то лекарства.

Женщина сразу же подтвердила, что так оно и было.

– Он постоянно что-то смешивал и перегонял в своей лаборатории, – заявила она, – а потом рассказывал мне, что обязательно изобретёт эликсир от всех болезней и озолотится. Он закупал травы и какие-то порошки, и выкладывал за это огромные суммы, но всё это компенсировали его клиенты, которых он убеждал в том, что это снадобье излечит их болезни и продлит молодость. Он вовсе не был уверен в действии своих микстур и пилюль и пристально следил за тем, какое действие они производят на клиентов, постоянно совершенствуя рецепт. Мне кажется, этим эликсиром он был одержим куда больше, чем своим философским камнем.

– То есть он изготавливал свои снадобья до самой смерти? – уточнил Марк.

– Пока мог стоять на ногах, он ходил в лабораторию и возился с травами, – подтвердила она.

– Я ничего не знаю об этих лекарствах, – проговорил Патрик Шаплен, в то время, как Марк приглядывался к нему, пытаясь уловить в нём что-то, что выдавало бы в нём аристократа. – Я занимался своими исследованиями, он – своими. Я только готовил для него инструменты и посуду. Даже травы он измельчал сам.

– То есть к этому он относился куда более ревностно, чем к алхимическим опытам? Уж травы-то он мог доверить своему ученику!

– Мог бы, но не доверял.

– Чем он занимался последнее время чаще: трансмутацией или поисками волшебного эликсира?

Патрик задумался.

– То тем, то другим… Я не обращал на это внимания. Мне это было не слишком интересно.

– А какими исследованиями занимались вы? – спросил Марк и Патрик смутился.

– Если честно, то я проверял рецепты, которые находил в книгах, и да, я тоже пытался создать философский камень, но не слишком продвинулся в этом. Наверно его не существует.

– Зачем же вы тратили время и силы, если совсем не уверены в его существовании?

– Как многие алхимики, я живу отчаянной надеждой, что мой следующий эксперимент увенчается успехом, – пожал плечами он. – Для меня важно не столько золото, сколько сам процесс познания. Меня завораживает, как вещества меняют свой цвет, свою форму, своё состояние. Я получал самые разные сплавы, даже голубые и зелёные. Это чудо творения. Вот что важно для меня. К тому же, голубой металл – это просто красиво.

– Возможно, – не слишком вдохновившись, пожал плечами Марк. – Значит, вы тоже работали с ртутью.

– Да, но я всегда был осторожен.

– Не сомневаюсь.

Проводив его подозрительным взглядом, Марк какое-то время раздумывал, но потом покачал головой. Парень совершенно не обратил внимания на то, что в этот раз к нему обращались, как к благородному человеку, словно это было для него привычным. Однако он вовсе не выглядел аристократом, хотя был, безусловно, умён, образован и слегка заносчив.

Кухарка снова выглядела подавленной и заплаканной. Она подтвердила, что когда они жили в съёмной квартирке, Фурнье действительно составлял какие-то лекарства и продавал их под видом волшебного средства от всех болезней, за что был несколько раз бит. На вопрос, как же он был отравлен, она только развела руками и снова начала убеждать господина барона в том, что у неё не было никаких причин травить милого Жана, которого она искренне любила.

Повторный допрос Леру Марк отложил до той поры, когда у него будет больше сведений о его связях с Поросёнком. А снова поговорив с Фабьеном Эрраном, он не узнал ничего нового. Было видно, что тот искренне рад бы помочь в расследовании, но учитывая, что большую часть времени он проводил в конюшне, выяснить ему удалось не так уж много.

Закончив с допросами, Марк снова открыл папку с делом об убийстве госпожи де Боннар с тем, чтоб больше узнать о жертве. Как выяснилось, она была старшей дочерью баронессы де Вилье, которая умерла вскоре после её гибели. Наверно этого удара старушка уже не выдержала, потому что несколькими месяцами раньше умерла её младшая дочь Эстель. Немного подумав, Марк отправился во дворец и вскоре разыскал там придворного врача Эммануэля Фрессона, которого называли дамским доктором, поскольку к нему обращались за помощью многие богатые аристократки Сен-Марко.

– Де Вилье… – Эммануэль какое-то время задумчиво смотрел в окно, за которым было всё так же темно. – Я помню её, но довольно смутно. Знаешь, у неё была милая дочь, вся такая нежная и хрупкая, как увядающий цветок. У неё было малокровие и она часто целыми днями лежала в постели. Я не лечил её, мои услуги для баронессы были слишком дороги. Она была не так чтоб очень богата. Постой, девицу лечил лекарь Бертен! Очень неплохой врач, который как раз и занимается лечением купцов и небогатых аристократов. Он живёт на улице Плюща.

Поблагодарив друга, Марк вернулся к себе, и какое-то время стоял у окна. Он сам не знал, зачем вдруг снова вернулся к этой несчастной женщине, которую убили в собственном доме. В любом случае, ехать в темноте в такую погоду на улицу Плюща ему не хотелось. Вызвав Тома, он велел ему рано утром, едва рассветёт, отправить кого-нибудь на рудник, где отбывает наказание Поросёнок, и подробно допросить его обо всём, что касается Леру, убийства госпожи де Боннар и того, кто на самом деле был заказчиком этого убийства. Закончив с этим, он отправился домой.

Ему хотелось просто отдохнуть от этого расследования, поговорить с женой, приласкать пасынка, повозиться с несуразным, но таким дружелюбным Труфо. Однако когда он вошёл в нижний холл, на ходу расстёгивая витую фибулу плаща, к нему устремился крайне встревоженный мажордом, а в стороне он заметил расстроенного слугу, который виновато потупился, переминаясь с ноги на ногу.

– Что случилось? – устало спросил Марк, бросив плащ Шарлю и снимая с плеча перевязь.

– Крайне неприятное происшествие, ваше сиятельство, которое, к счастью, не возымело последствий, – торопливо пояснил мажордом и обернулся к слуге. – Иди сюда, Жиль. Расскажи его сиятельству, как всё было.

Слуга немного испуганно взглянул на хозяина и подошёл, нервно вытирая вспотевшие ладони о ливрею.

– Я, видите ли, господин граф, сегодня по поручению её сиятельства ходил в лавку за ароматным маслом и перцем, потому как её сиятельство хотела порадовать вас и запечь утку со сливами, а масло, что было куплено раньше, прогоркло, и перца осталось мало, к тому же он чёрный, а нужен был красный.

– И? – нетерпеливо спросил Марк, сунув меч Эдаму, который стоял рядом и с любопытством таращился на Жиля.

– Я уже возвращался из лавки, когда ко мне подошёл какой-то человек и спросил, служу ли я вашему сиятельству. Я не стал отпираться, чего врать, коли служу верой и правдой! И он попросил меня оказать ему услугу, сказал, что хорошо заплатит и обещал мне дать двадцать золотых марок, если я выполню его просьбу, – парень огорчённо вздохнул и покосился на мажордома.

– Чего ж он хотел? – насторожился Марк.

– Он хотел, чтоб я ночью пробрался в ваш кабинет, открыл сейф и выкрал оттуда для него один документ. Я, ваше сиятельство, дорожу своей честью, хоть я и маленький человек. К тому же это место для меня, как дар богов, меня тут никто не обижает, жалование хорошее и работа не тяжёлая. Да и как же я сейф открою, коли это сейф? И вот всё это я ему и сказал, но он, видать, услышал только последнюю часть и обещал дать мне отмычку и рассказать, как открыть сейф. Тогда я рассердился и сказал, что позову сейчас городскую стражу и доложу всё вашему сиятельству. А он обругал меня и скрылся в толпе, потому как дело уже было на Королевской площади. Я пришёл домой и, передав покупки на кухню, рассказал всё господину Компену. Он похвалил меня за то, что я отказался предать своего господина, потому как что это было бы, как не предательство моего благодетеля, а потом за то же меня и выругал.

Жиль печально вздохнул, а мажордом поспешно пояснил:

– Я подумал, что было бы лучше, если б он ложно согласился, и мы бы знали, какой документ в вашем сейфе так его заинтересовал. К тому же позже мы имели бы возможность поймать его, когда бы он пришёл за похищенными бумагами.

– Не требуй от него слишком много, – проговорил Марк и, положив руку на плечо Жиля, добавил: – Я благодарен тебе за твою честность и верность. Ты вовсе не обязан был затевать игру с этим негодяем, тем более что для такой игры требуется определённый навык. Что за работу ты выполняешь в доме?

– Я исполняю мелкие поручения и иногда бегаю по городу, чтоб принести посылочки или записки.

– Повысь его, Компен, – распорядился Марк. – Думаю, что мы должны поощрять столь преданных людей.

– Если позволите, я поставлю его следить за вашим гардеробом и прибирать в комнатах, – предложил мажордом. – Я пару раз поручал ему чистить ваши сапоги и вытряхивать плащ после дальней дороги.

– Замечательная идея! – воскликнул Эдам. – И работа не пыльная, и жалование больше!

– И тебе сапоги чистить не придётся? – усмехнулся Марк, покосившись на него. – Ладно, пусть будет так. Обсудите с ним, что будет делать он, что вы, что Модестайн. Мне всё равно, как вы распределите обязанности, но они должны выполняться надлежащим образом! Что там с ужином?

– На стол уже накрывают, – с готовностью доложил мажордом. – Я сейчас сообщу её сиятельству, что вы вернулись.

Марк с усмешкой смотрел ему вслед, а потом нахмурился и взглянул на Эдама.

– Что это ещё за история с похищением документов? Потом поговори с Жилем и всё выспроси: как выглядел тот незнакомец, что конкретно говорил. И после предупреди остальных слуг и охрану, что, если они заметят его возле дома, то пусть хватают и тащат сюда.

– Вы думаете, это тот же, кто стащил ваш подсумок? – уточнил юноша. – Может, вам встретиться с господином Джин Хо? Его лисы видели этого негодяя! Хотите я схожу!

– Займись своим делом, – проворчал Марк и направился навстречу жене, которая уже спускалась по лестнице, радостно ему улыбаясь.

На следующее утро, наконец, потеплело. Сонное солнце несмело улыбалось сквозь привычную пелену облаков и потихоньку согревало замёрзшие улицы города, превращая остатки грязного снега в потоки воды, которые сливались в сточные канавы и бежали вдоль улиц, волоча за собой мелкий мусор. Выйдя из дома, Марк снова не пошёл в Серую башню, справедливо решив, что новые сведения, необходимые ему для расследования, нужно искать в других местах. Потому для начала он отправился на улицу источника короля Анри, чтоб всё-таки заняться бумагами в кабинете убиенного алхимика.

Когда он подходил к дому, он увидел скучавших у дверей стражников, которые, впрочем, тут же отсалютовали ему и поспешно схватились за бронзовые ручки, чтоб распахнуть створки.

– Что, приходил ли вчера алхимик с моим приказом? – на ходу спросил Марк, входя в тёмный холл.

– Он и сейчас здесь, – сообщил один из стражников. – Как явился с утра, так и не выходил, только горбун его проковылял пару раз до булочной и бакалеи, видно, чтоб купить еду для хозяина.

– Ясно, – пробормотал Марк, поднимаясь по лестнице, удивлённый рвением Аргента, столь необычным для такого легкомысленного с виду повесы.

Дверь в кабинет была открыта, и рядом на стуле, свесив ноги, терпеливо сидел горбун. Увидев барона, он попытался встать, но Марк остановил его порыв взмахом руки и вошёл. Аргент действительно был там. Его расшитый золотом бордовый камзол висел на спинке стула, стоявшего возле стола, а сам молодой алхимик сидел в кресле и читал какую-то тетрадь. На столе воцарился порядок, все бумаги были рассортированы и сложены в аккуратные стопки, книги перенесены на подоконник. Услышав его шаги, алхимик поднял голову и улыбнулся.

– Вы ранняя пташка, господин барон. Я обычно допоздна валяюсь в постели.

– Вижу, – усмехнулся Марк и, взяв его камзол, аккуратно повесил его на стоявшую в стороне деревянную вешалку, после чего сел. – Отправляя вас сюда, я не ожидал, что вы будете корпеть над этими бумагами сутками.

– Я предпочитаю заканчивать дела, за которые взялся, даже если мне приходится сидеть над ними по ночам. Не беспокойтесь, я поспал немного в гостевой спальне, и лишь недавно вернулся сюда, чтоб закончить.

– Боюсь представить, какую плату вы затребуете за эту услугу, – пробормотал Марк, взяв со стола потрёпанную амбарную книгу.

– Хватит и приглашения на ужин, – усмехнулся Аргент. – Мой хозяин платит мне достаточно, чтоб я не искал иных источников дохода. К тому же это дело показалось мне в какой-то мере увлекательным.

– Вы что-то нашли? – заинтересовался Марк.

– Нет, ничего, что подтвердило бы ваши подозрения о философском камне. Я тщательно осмотрел лабораторию и не нашёл там ни красного кристаллического порошка, кстати, он может быть и жёлтым, и оранжевым, ни ингредиентов, необходимых для его создания. Просмотрев записи Адеамуса, найденные там, я пришёл к выводу, что он вёл свои исследования довольно хаотично, пробуя все рецепты, которые попадали ему в руки, причём совершал при этом множество ошибок. Я лишь утвердился в мысли, что он был полным профаном в алхимии. В комнате его ученика я нашёл совсем другие записи. Тот вёл исследования скрупулёзно и внимательно, но и ему не хватало знаний, к тому же попадались явно негодные источники.

– То есть ни один из них не смог бы изготовить философский камень?

Аргент невольно усмехнулся.

– Мне известен только один алхимик, которому это удалось, и вы знаете, о ком я. Остальные же, какими бы умными и дотошными они ни были, являются либо шарлатанами, либо жертвами самообмана. И уж тем более подобное чудо не могло бы произойти с этими недоучками.

– Понятно. Но Адеамус демонстрировал получение золота своим клиентам.

– Способов продемонстрировать подобный фокус множество: бросить в тигль закатанный в воск золотой порошок, золочение металлических предметов с помощью кислоты, сурьмы, олова и малого количества золота, придание ртути жёлтого цвета или изготовление сплава, похожего на золото. Можно смешать золото с ртутью, а потом прилюдно разделить их, демонстрируя появление золотых частиц, или выделить золото из раствора солей. В любом случае либо золото присутствовало в эксперименте изначально, но было скрыто, либо это не золото, а нечто напоминающее его. Я знал одного мошенника, мешавшего раскалённый металл палкой, которая была полой. Внутрь он насыпал золотой порошок и затыкал конец восковой пробкой. Воск плавился, и золото высыпалось в тигль. Его появление вызывало священный трепет у зрителей. Кончилось это тем, что его намазали золотой краской и повесили на золочёной верёвке.

– Жестоко, – усмехнулся Марк, – но справедливо. Значит, и в данном случае это было жульничеством?

– Я уверен в этом!

– А рецепт, который я вам показывал?

– Он может быть таким же трюком. Мы не знаем, что там зашифровано, а написать сверху золотом можно что угодно.

– Логично, – Марк кивнул. – А теперь скажите мне, не нашли ли вы в лаборатории или здесь что-то, что говорило бы о том, что Адеамус занимался изготовлением лекарств?

– А вот это интересно! – с энтузиазмом кивнул Аргент. – Я обнаружил там множество трав, веществ, используемых для составления снадобий, и записи, из которых видно, что эти исследования составляли едва ли не большую часть изысканий этого прохвоста! Если поисками философского камня он занимался лишь иногда, внезапно увлекшись новым рецептом, обнаруженным им в какой-то старой книге или рукописи, то вот лекарствами он занимался постоянно. Но так же бездарно!

– О чём вы?

– Я изучил его дневники и записи об этом и пришёл к выводу, что он смешивал сильнодействующие вещества, полностью игнорируя свойства их сочетания и возможные побочные эффекты. Он был одержим поиском эликсира жизни, но понятия не имел об основополагающих принципах фармакологии. Такое чувство, что он жаждал любой ценой достичь результата, полностью пренебрегая опасными последствиями приёма его снадобий.

– Вы и в этом разбираетесь? – улыбнулся Марк.

– Это естественно. Алхимия во многом смыкается с фармакологией, потому что ставит своей целью изменение качеств исходного материала для достижения его новых свойств. Многие алхимики являются также талантливыми аптекарями, а аптекари нередко увлечены алхимией. По сути, и философский камень обладает всеми свойствами эликсира жизни, поскольку излечивает болезни и продлевает жизнь. Воздействие различных металлов и минералов на человека в центре внимания и тех и других, а травы лишь дополняют общую картину. Так вот, являясь бездарным алхимиком, Адеамус был таким же бездарным аптекарем.

– И шарлатаном, – Марк задумчиво посмотрел в окно. – С помощью алхимии он дурачил своих покровителей, вытягивая из них всего лишь деньги, а его снадобья, кроме того, что стоили дорого, к тому же… Они могли быть смертельно опасны?