Текст книги "Любовный напиток в граненом стакане"
Автор книги: Лариса Кондрашова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)
Глава восемнадцатая
Журналистка попалась дотошная. Оказывается, вначале она примолкла лишь потому, что собиралась с духом, но потом, когда открыла фонтан красноречия... Алле пришлось туго. Она отрабатывала свои пятьдесят долларов с полной отдачей.
– Кем вы себя называете? – вопрошала интервьюерша как раз о том, о чем саму себя недавно спрашивала Алла. – Экстрасенсом? Ясновидящей? Ведьмой?
– Вы думаете, я испугаюсь слова «ведьма»? – усмехнулась Алла. – Если хотите знать, первоначально слово «ведьма» означало лишь «женщина, которая ведает то, что закрыто для других». Это позднее слово приобрело негативную окраску. На современный манер я всего лишь посланник нового и пока еще мало изученного мира энергоинформации.
Она нарочно стала говорить без специфических для колдунов и экстрасенсов терминов. «Ты много читала? Что ж, возражай мне с высоты прочитанного и осмысленного!»
Алла могла бы многое рассказать, но ее раздражало то, что журналистка пришла, уже заранее составив о ней свое мнение. Тогда чего лезть из кожи, если она для себя уже все решила?
– Что вам дает ваше занятие? – между тем спрашивала ее посетительница.
– Мне стали доступны вещи, немыслимые для других людей, – проговорила Алла, почти слово в слово запомнившая книгу известного биоэнергетика, которую недавно прочла. – Я стала свободной от влияния великих энергетических паразитов...
Правда, далее она не стала и вникать. Например, будто теперь ее вера должна принести добро не только Алле, но и другим людям. Вот о чем она меньше всего заботится!
Но про себя Алла подумала, что не отказалась бы поработать в группе людей, испытывающих психотронное оружие. Вот где мощь, наверное! Включил приборчик – и подчиняй себе толпы народу. Тысячи, миллионы! Куда там ведьмам до таких цифр.
Но этой любопытной особе можно преподнести и другое:
– Вся беда нынешнего человека состоит в том, что природа вовсе не предусматривала такой скученности людей. Вспомните хотя бы каменный век. Одно сравнительно небольшое племя могло жить на сотни километров вдали от другого. А теперь? В транспорте – толпа, чужая отрицательная энергетика. В магазине уйма покупателей, а за недорогим деликатесом непременно очередь. Для улучшения здоровья вы пьете дорогие лекарства – почти не помогает, пытаетесь устроиться на высокооплачиваемую работу – не удается. И при этом мало кто знает, что путь к здоровью, счастью, благополучию открыт для каждого, но его обычно не видят...
Фу, аж сама устала от этой длинной тирады. Хотя, чтобы рассказать этой журналистке все, что Алла вычитала в книгах, понадобится не один день, и где взять столько времени?
– Однако вы довольно подкованны, – кисло заметила журналистка.
Видимо, Алла предложила ей сражаться на поле, которое женщина досконально изучила и считала, что противника она победит здесь просто одной левой.
На самом деле за последние два года Алла прочла столько всевозможных книг, сколько не читала за всю жизнь до этого. Вон и стихи может к случаю цитировать. Что, Егорка, так же начитанны твои девушки из верхов?
Но в этой полемике Алле вдруг открылось и то, чего она испугалась. У нее возникло чувство, будто она, до сих пор имеющая доступ к святая святых всякого приходящего к ней человека, стала слепнуть. Тот глазок, через который она смотрела в чужой мир, медленно закрывался. Но почему?
«Любовь! – сказал кто-то внутри ее. – Разве ты имеешь право на любовь?»
Опять! Ну почему нельзя совместить и одно и другое?
Но потом, поразмыслив, она поняла, что любовь к Егору ей не нужна. То есть страсть – пожалуйста, вспыхнула и погасла, а любовь... Не нужна она Алле!
Да и не любовь это вовсе! Нашла кому верить – гадалке на кофе! А если это и любовь, то надо попытаться от нее избавиться.
Сердце при этой мысли тихонечко екнуло, но другая мысль подхватила эту идею и потащила ее дальше. Пока она любит мужчину, она не сможет ни управлять им, ни стать выше его.
После осознания могущества, которое Алла может иметь над людьми, перейти в полное подчинение к человеку, который о любви и понятия не имеет, положить свою жизнь ему под ноги, чтобы потоптался?
Но говорят, что человек над любовью не властен? Ерунда! Если у нее самой ничего не получится, можно обратиться к такому же специалисту, как сама Алла, и сделать отворот. Поможет! Утверждать, будто бы добрая старая магия против силы человеческих чувств не устоит, глупо. Магия побеждала неоднократно, победит еще раз.
Кто-то внутри ее, другой, может, внутренний голос, проговорил, что любовь – это бесценный дар... Какой же это дар, если из-за него человек попадает в зависимость от другого?
Но с другой стороны, Егор Алле еще пригодится. Он ей подходит по темпераменту. Умный. Общение с ним поможет Алле подняться выше... в своем знании жизни и умении укрощать вот таких, как он, трудных субъектов...
– Вы же меня совсем не слушаете! – донесся до нее голос журналистки. Да, глубоко к самой себе в подсознание Алла забралась.
– Почему же, слушаю. Вы говорили, что если принадлежность к тому или иному знаку Зодиака предопределяет его жизнь, то что может сделать человек сам, если звезды уже все за него решили?
– Примерно так, – смутилась журналистка, потому что она говорила гораздо сумбурнее, чем это повторила Алла.
– А еще вы считаете, будто в таком случае всяким там гадалкам, ведуньям и прочим шарлатанам просто нечего делать, кроме как читать, что написано безо всяких усилий с их стороны.
Журналистка смотрела на нее во все глаза, и Алла видела, как в душе ее зарождался страх. Ведунья говорила то, что она вслух еще не произносила.
– По знаку Зодиака вы Тигр, но это вовсе не значит, что вы хищник и вояка. Вы скорее психолог, который уверен, что люди – это марионетки, которых можно просто дергать за ниточки и вести туда, куда вам надо... Чтобы немножко поколебать вашу авторитарность, предлагаю небольшой опыт. Совершенно бесплатно. Согласны?
– Согласна, – проблеяла та, что нравилась Алле все меньше и меньше.
Она сама не всегда могла объяснить, почему те или иные люди вызывали в ней такую неприязнь.
– В вашей жизни есть один человек, по которому вы страдаете.
Ее посетительница дернулась, будто Алла ее ударила.
– Есть такой приворот. В полнолуние глубокой ночью выйдите в какой-нибудь сквер или лесок. Найдите поляну, станьте посреди нее и воткните вокруг себя три большие церковные свечи. Зажгите их...
Алла ухмыльнулась про себя, что недаром церковь отвергает от себя всякую белую и черную магию. Да они просто пользуются тем, что только церкви и принадлежит! Но против обряда ничего не попишешь.
– ...и, подняв голову, крикните в небо: «Любимый Константин, зову тебя! Скучаю, люблю! Приди ко мне, вспомни и не забывай!»
– И все?
– И все, – снисходительно улыбнулась Алла, наблюдая, как внутренне заволновалась эта толстуха.
Уже забыла, что она ничему не верит? И что кругом нее одни шарлатаны...
– А что вы скажете... – начала та.
– Ничего не скажу, – нарочито ласково ответила ей Алла, – потому что оговоренные наши полчаса прошли. Сейчас ко мне должна прийти очень важная клиентка, и мне надо приготовиться...
Журналистка ушла озадаченная и несколько разочарованная. Встреча, как поняла Алла, прошла совсем не так, как она себе запланировала.
Ничего серьезного сегодня у Аллы не намечалось, но ей хотелось побыть одной. Вот ведь странность какая: миллионы женщин ждут любви. Томятся, не спят ночами, призывают любимого. А у Аллы вроде такой появился, по крайней мере о котором без трепета она думать не может, но именно из-за этого полетели в тартарары все ее планы. Она живет в ожидании неприятных сюрпризов именно от того, кого любит...
Но и любовь к нему тоже странная. Недаром так недоуменно смотрела на нее гадалка, предупредившая о большой любви. Может, она сказала ей не все, что в кофейной гуще разглядела?
И вообще, что значит – большая любовь? В сравнении с чем? С ее прежними привязанностями? В отличие от многих других девушек – например, из ее класса или из колледжа – она ни в кого в юности не влюблялась. И вот сейчас, в двадцать два года, у нее первый любовный опыт.
«Да любовь ли это?» – толкнулся в уме вопрос. Что уж она так доверяет обычной гадалке? На кофейной гуще! То, что она увидела как эту самую любовь, может быть лишь встречей с неординарным человеком. Роковая встреча.
Ну, вот что значит чужая оценка события. Какая-то женщина сказала Алле, что ее ждет большая любовь. Она встретила человека, которым увлеклась, и повторила про себя: «Да, это моя большая любовь». То есть сама себя убедила в том, что она зависима от Егора теперь и будет зависима впредь, потому что любовь – это такое чувство, которое вяжет человека по рукам и ногам...
– Ерунда!
Сказав это слово вслух, Алла сразу почувствовала себя лучше. Она набрала полную грудь воздуха, крикнула: «Ха-а!», согнувшись пополам.
«Я думаю о своем будущем! У меня все получится! Егор станет моим телом и душой. Надеюсь, мысль избавиться от него так же, как и от Виталика, мне не придет в голову. А если придет, то не сразу, после того, как я успею натешиться своей властью над ним!
Берегись, Егорка Мельников, я иду к тебе!»
Она расхохоталась. Сама с собой в пустом помещении. Крыша едет, дом стоит...
Только где же он ходит, тот, который...
Едва Алла так подумала, как дверь распахнулась и к ней в офис вошел Егор. Никогда прежде он сюда не приходил, и вдруг...
– Решил посмотреть, как ты тут устроилась, – проговорил он и, сунув руки в карманы, прошелся по ее небольшому домику.
– А что, впечатляет! – одобрительно качнул головой он. И, поскольку Алла стояла за его спиной, чуть повернул к ней свой безупречный профиль. – Надо же, неожиданно мне захотелось тебя видеть. Чего бы это?
Она пожала плечами, а он вдруг изменился в лице и уже резко повернулся к ней всем корпусом, хватая за горло.
– Подколдовываешь?
– В каком смысле? – просипела Алла, не пытаясь, однако, вырваться.
– В таком! Обычно мне никого не хочется видеть, а уж женщин, с которыми сплю, тем более!
– Но я-то здесь при чем?
Она посмотрела ему в глаза, придав своим самое невинное выражение.
Испугался! Почувствовал, как трудно сопротивляться своему влечению, и прибежал, надо полагать, с угрозами. Сказать кому, ухохочется. «Сделай так, чтобы меня к тебе не тянуло!» А ведь Алла пока ничего не делала. Только думала, как бы покрепче его ухватить. Всего лишь ее мысль, как неразумный щенок, потрусила к нему, тычась в ладонь, а уже какая реакция!
Егор медленно сел за стол, не спуская с нее глаз, словно, пока он смотрел вот так в упор на Аллу, она не могла ему ничего сделать.
– Что, и хочется, и колется, и мама не велит? – вдруг вырвалось у нее.
Никак не получалось у нее быть до конца милой и послушной, так и лезло что-то наружу, словно зубная паста из тюбика, – то, что было никак не запихнуть обратно. Ее ощущение превосходства. И над этим крутым парнишей тоже.
Егор сунул руку в карман, вытащил из него пистолет и положил перед собой на стол.
– Давай, покажи мне свое умение. А то все разговоры, недомолвки. Может, и Веню вовсе не ты убрала, а это он съел что-нибудь? Тогда за что я тебе такие бабки заплатил?
И тут она разозлилась. Собственно, то, к чему он ее сейчас принуждал, науке было известно. Есть в мире люди, которые могут силой мысли влиять на неодушевленные предметы. И магия здесь ни при чем.
Так что, если магии добавить... Совсем чуть-чуть... Кстати, до сих пор делать этого ей не доводилось. Но теперь...
– Давай-давай, не тяни, – подбодрил он, и слова замерли у него на губах.
Лежащий до того на столе пистолет приподнялся в воздухе и развернулся дулом к нему. Щелкнул предохранитель...
– Алка, ты что, спятила? – тихо прошипел он, не сводя взгляда с взбесившегося пистолета. – Сейчас же перестань, я же пошутил.
Он побледнел, и на лбу его выступили капли пота. Торжествующая улыбка промелькнула по лицу Аллы и исчезла, уступив место маске все той же преданности и послушания, которую она нацепила с его приходом.
– Ни фига себе! – выдохнул Егор. – Если бы сам не видел, ни за что бы не поверил!
Но надо сказать, Алла тоже ощущала себя не лучшим образом. Усталость, правда, медленно уходящая, на миг почти обездвижила ее. Из чего она заключила, что ее способности вовсе не предназначены для простой демонстрации любопытным. Она должна знать, что ЭТО у нее есть, и пользоваться своим даром только в случае необходимости. Например, для того, чтобы защитить свою драгоценную персону. Или сделать на заказ что-нибудь не слишком доброе.
– Ну как? – весело поинтересовалась Алла. – За дело ты мне заплатил или нет? – И подмигнула ему.
– За дело, – медленно проговорил Егор. – Послушай, если ты такая... сильная, почему мне подчиняешься?
Не может понять, как это – не пользоваться своим могуществом? Объяснить ему, что пользуется? Но делать это явно ни к чему, чтобы не пугать слабых людей.
Потому она сказала неправду:
– Мне бы не хотелось быть сильнее любимого мужчины. Думаю, сильную женщину мало кто захочет любить. Разве что слабый мужчина?
Он одобрительно усмехнулся, но все же о чем-то задумался.
Алла поняла, о чем думает ее возлюбленный. Убить ее сразу или еще похороводиться? Она как наяву услышала именно это слово
Большая любовь! Может, гадалка увидела среди кофейной гущи совсем другое? Любовь со смертельным исходом.
Оказывается, Егорушка не слишком переживает, когда надо убрать с дороги кого-то, кто ему мешает. Алла не мешает, но она вдруг показалась ему опасной, а ему не нравилось это состояние. И уже мысль у него промелькнула.
– Ладно, иди, – задумчиво сказала она.
– Куда? – не понял Егор.
– Тебе виднее. Это же ты торопился.
То есть с этого момента Алла как бы взяла его на заметку. И теперь, что бы он ни делал, все ей будет известно. Посмотрим, кто кого!
– Ах да, ты права. – Он затряс головой, наверное, не в силах вспомнить, куда ему нужно было идти.
Как быстро, однако, все у них кончилось. Может, Алле нужно было себя по-другому вести? Не пугать его своими способностями, до последнего притворяться?..
Вдруг ее осенила мысль, показавшаяся смешной. А что, если Егор вовсе не тот человек, которого она должна была полюбить? И он никакая ее не любовь, а всего лишь человек, в котором она ошибочно увидела предсказанного ей мужчину?
Эта гадалка хоть бы имя его сказала. Или первую букву...
Поймав себя на таких мыслях, Алла засмеялась.
Однако времени у нее осталось совсем мало. Егор слишком опасен, и у нее есть два пути: или приручить его так, чтобы и в мыслях не было сделать ей что-то плохое, или отправить его к Вене...
Но это всегда можно успеть. Для начала сделаем приворот. На веки вечные, а потом посмотрим... Главное, что нужно вложить в его голову: он не посмеет, просто физически не сможет причинить Алле хоть какой-нибудь вред. Пусть побудет рядом. Пока не надоест.
Алла выглянула из кабинета: в коридоре – никого. Она закрыла дверь, предварительно повесив с наружной стороны табличку «Приема нет». И подвинула к себе книгу, доставшуюся ей в наследство от Гармашихи.
Опять потянуло к главе, которую она недавно прочла: заговоры на смерть.
Теперь уже прочла и не вздрогнула. Только подивилась, зачем надо было подвергать себя опасности быть узнанной Веней Белым, красть клок его волос, когда достаточно было соорудить куклу, назвать ее Веней и в нужное время просто воткнуть иголку в то место, где у человека сердце. Раз – и оно остановилось!
Она засмеялась, так глупо было изображать из себя законченную злодейку.
Законченную не законченную, а от существительного не отказалась: злодейка. Ну и что ж! Она знала, на что шла.
Глава девятнадцатая
– Даша, как ты могла? – горестно восклицала Олеся и смотрела на нее сердито, но в то же время нежно. И как исхитрилась только объединить два таких непохожих чувства. – Я ведь сразу поняла, что дело неладно. Позвонила твоей маме, а она говорит, Даша пропала!.. Трудно было мне сообщить, да, что все в порядке? Я ведь со вчерашнего дня без информации. Думаю, твоим родителям звонить – лишний раз нервировать, решила сама твоими поисками заняться...
Даша чуть не прослезилась от умиления. Подруга не раздумывая кинулась ее разыскивать, забыв обо всем. С Олеськой всегда так. У нее на один бит информации приходится десять, накрученных собственной фантазией. Потому и не стала она звонить позднее, узнавать, не объявилась ли Даша. Она считала, что знает подругу как свои пять пальцев, и если она вовремя не пришла домой, никого не предупредила, что задерживается, значит, попала в какую-то передрягу... Да и где ей задерживаться-то?
Разве что у Вероники. Но и ей мама, видимо, позвонила сразу же. А других подруг у нее нет. Даша не тот человек, который может иметь любовника... В этом уж точно все уверены, даже Виктор, хотя ревнует ее, как Отелло, но все-таки в ее верности не сомневается.
– А ведь я уже было целую экспедицию организовала по твоему спасению... – торопливо рассказывала Олеся, сидя у кровати Даши и глядя на нее радостными голубыми глазами. – Тебя похищали, да?
– Не говори ерунду, – улыбнулась Даша, – никто меня не похищал. У меня что, родители – Рокфеллеры? Похищают тех, кто может заплатить выкуп
– Я подумала, что кто-то может иметь зуб на Виктора и не знает, что у вас с ним все идет к концу. – Она испуганно скосила глаз на дверь. – А кто же тебя тогда так... отделал?
– Обычный грабитель.
– Ну да, а бывают еще и необычные грабители... Выходит, я зря гнала волну, к гадалке ходила. Представляешь, она показала дом, где тебя содержали... Погоди, ты адрес помнишь? Просто ради интереса. Не зря же я пятьдесят долларов заплатила. Если она соврала, я эти деньги у нее из горла вырву.
– Адрес – Гаражная, пять, – улыбнулась Даша, думая, что Олеся весело живет, всякий раз развивая такую бурную деятельность, что ветер в ушах свистит.
– Ты смотри, не соврала!
– Прости, подружка, я не думала, что все так серьезно. Я хотела тебе позвонить, честно. Но понимаешь, чуть свет за мной приехали родители и Виктор. Потом все трое меня пытали, что да как. Пока я им все рассказала... Причем муж подозревал в самых страшных грехах. И наверное, именно это совсем выбило меня из колеи.
– Да ты что! – возмутилась Олеся. – На себя бы посмотрел...
Но как раз в эту минуту в комнату вошел Виктор, и они вынуждены были прекратить свои разговоры.
Муж Даши больше не захотел выходить из комнаты, а упрямо сидел у постели жены, так что Олеся, промаявшись без толку полчаса, сказала:
– Пожалуй, я пойду. С Вероникой договорились встретиться. Она тоже очень о тебе волнуется. Говорит, что ты ее из пропасти вытащила.
– Вероника, как всегда, преувеличивает.
На самом деле как-то странно получается, что Даша такая спокойная, уравновешенная, а обе ее подруги нетерпеливые легковозбудимые...
На пороге комнаты Олеся обернулась и вопросительно взглянула на Дашу:
– От тебя привет передать?
– Конечно!
– И ты веришь, что она так уж волновалась? – спросил Виктор, хмуро глядя на нее.
– А для тебя это так важно?
– Это должно быть важно для тебя. Почему ты дружишь с людьми неискренними, которые лишь притворяются твоими друзьями?
Ей захотелось нагрубить ему. Сказать, например: «Тебе-то что до этого? После того как твое место подле Светланы оказалось занятым, ты всю свою энергию решил направить на меня?»
Не сказала. Удар в лицо, надо сказать, будто и в мыслях ее что-то сдвинул. Чем агрессивнее становился Виктор – отчего-то ему все время хотелось вывести Дашу из себя, – тем спокойнее становилась она.
– Послушай, – сказала она ласково, как неразумному ребенку, – а ты бы не хотел сходить на работу, посмотреть, как в твоих ресторанах идут дела?
– У меня хорошие заместители, – огрызнулся он.
– Ну и что же? Ты не привык сидеть дома. Тебя это угнетает. Ты ищешь приложение своей энергии. Но я сейчас не в той форме, чтобы тебе в этом помочь. Мне хотелось бы полежать в покое и побыстрее прийти в себя. От того, что ты меня все время шпыняешь, мне лучше не становится.
– Ну хорошо, – нехотя протянул он, – наверное, ты права. Мне и в самом деле надо съездить на работу. В больнице пока лежал, там много чего могло случиться... Надеюсь, ты не побежишь из дома, стоит мне уйти?
– С таким-то лицом? – хмыкнула Даша.
– Ничего, все до свадьбы заживет.
Он проговорил эту фразу и замер, точно вдруг испугался, что его слова окажутся пророческими. Зачастил, чтобы сгладить негативный эффект:
– Я скоро вернусь. Съезжу туда и обратно. Принесу тебе что-нибудь вкусненькое. Григорий Васильевич всегда предлагает что-нибудь передать тебе.
Григорий Васильевич – шеф-повар одного из ресторанов Виктора. Когда-то на корпоративной вечеринке он танцевал с Дашей и, узнав, что у нее нет домработницы и она сама готовит для своей маленькой семьи, обещал приготовить специально для нее что-то сногсшибательное. Что – она уже забыла.
Обещание Виктора скоро вернуться ее рассмешило. Конечно, Даша не стала показывать своего веселья, но знал бы Виктор, о чем она думает!
Мефодий, бывший муж ее подруги Вероники, как-то разглагольствовал:
– Мужчины часто гонятся за количеством в ущерб качеству, а женщины наоборот, для них важнее качество.
К чему сейчас стремится ее муж? Вернуть то, что у него было, чтобы с этих же позиций опять озирать окрестности в поисках нового объекта для притязаний?
Даша потрясла головой. Она устала думать, перебирать варианты, гадать на кофейной гуще. Как было хорошо совсем недавно! Можно было просто жить, не анализируя каждый свой шаг или шаг мужа.
Некоторые люди считают, будто привычная размеренная жизнь – это непременно что-то скучное.
Если бы они знали, как это страшно – просыпаться и не знать, что тебя ждет, и вздрагивать от шороха, и бледнеть от телефонного звонка...
Но в любом случае – и, поняв это, она удивилась – ей совсем не хотелось, чтобы Виктор побыстрее возвращался!
Она поднялась с кровати и подошла к зеркалу. Синяки под глазами стали бледнее. Еще пара дней, и можно будет пойти на работу... Ну хотя бы выйти из дома! Подышать свежим воздухом.
Все же не выдержала, позвонила на работу. Трубку взяла мама.
– У нас все в порядке, не волнуйся. Клиентов пока маловато, но ведь мы недавно открылись. А если подумать, то, может, оно и к лучшему. Еще не все знают. А когда народ пойдет стричься, как раз и ты придешь в себя. Звонили твои клиенты. Всем сказала, что через неделю ты выйдешь на работу, а пока болеешь. Отдыхай, раз уж так получилось... Виктор пошел на работу?
– Да, – сказала она, – обещал скоро вернуться.
– Вот и хорошо, – обрадовалась Александра Сергеевна. – А Ладушку из садика отец заберет. Пусть сегодня у нас побудет. А вы как раз можете посидеть, поговорить, как вам свою семью сберечь...
Кто о чем, а мама все о том же! Она не хочет верить в то, что семейная жизнь у дочери не сложилась.
Муж и в самом деле скоро вернулся. Весь в пакетах и свертках. Сияющий, будто ему медаль выдали.
– Григорий Васильевич передал тебе жульен и котлеты по-киевски. Пришлось в магазине судки купить – я ведь никогда с работы еду не брал. Уговорили. Мол, такой случай, Дашенька больна. Григорий Васильевич не называет тебя иначе. Только Дашенька. – Он преданно заглянул ей в глаза. – Раньше я не замечал, что все тебя так любят.
Это что же получается? Муж влюбляется заново, и не в кого-нибудь, а в собственную жену?! Жаль только, что ему не придется уводить ее у кого-нибудь другого. То-то бы пришлось постараться.
Что происходит? Даша уже в состоянии шутить над своим браком. Над мужем, из-за которого она совсем недавно чуть с ума не сошла!
Но почему нет радости? Все возвращается, а ей будто нет до этого никакого дела.
– Ты хотел бы со мной поговорить? – спросила Даша у мужа.
– Зачем? – сразу насторожился он.
– Просто так. Мы давно откровенно не говорили, и, мне кажется, между нами возникло непонимание. Как только мы с тобой определим, что происходит, так сразу легче станет общаться. А то ведь ты не знаешь, как я к тебе отношусь после всего случившегося, идешь на ощупь, раздумываешь, с чего начать разговор, а тут я сама предлагаю тебе... Не хочешь просто разговора на равных, давай устроим пресс-конференцию, на которой я обязуюсь честно отвечать на все твои вопросы.
Муж оторопело взглянул на Дашу: такого он от нее еще не слышал!
– Давай, – проговорил он не слишком уверенно. – Только начинай ты, а я потом... вольюсь.
Он говорил и при этом расставлял на журнальном столике тарелки и вилки, поставил даже бутылку коньяка.
– Выпьешь?
– Выпью, – легко согласилась Даша. В последнее время она стала употреблять спиртное, чего прежде никогда не делала.
Причем, если она говорила – нет, никто за столом не мог уговорить ее выпить. Так что в конце концов махнули на нее рукой. Никто не уговаривал, а лишь удивлялись, если она опять нарушала собственное правило.
Виктор был странно напряжен. Словно Даша собиралась устроить ему экзамен или сказать такое, чего он не хотел слышать.
– Сможешь ли ты меня простить? – спросил он почти сразу же, едва оба пригубили бокалы. Не дождался, когда понадобится «вливаться». – Нет человека, который бы не ошибался, согласна? Я понял, что был не прав. Осознал. Лучше тебя никого нет.
– Так уж и никого! – усмехнулась Даша. – Ты прямо как поэт. «Но, дорогая, как же я узнаю, что в мире нет прекраснее тебя?»
Она передразнила воображаемого поэта, удивляясь, между прочим, как сварливо звучит ее голос.
– Что ж, ты меня теперь всю жизнь будешь этим попрекать? – вроде даже возмутился он.
– Ты думаешь, что мы всю жизнь будем жить с тобой вместе, несмотря ни на что? – удивилась Даша.
– А ты думаешь иначе?
– До сих пор я считала, что если муж и жена разлюбили друг друга, они разводятся.
– Что за ерунда! – фыркнул он. – Девяносто процентов семей живет в браке, хотя любовь давно прошла.
Она даже оторопела от его откровенности. Он не оговорился – хотя любовь давно прошла?
– Ты хочешь, чтобы мы с тобой вошли в эти девяносто процентов? – тихо спросила Даша.
Виктор понял, что попал в ловушку, но с поражением смириться не захотел.
– Не лови меня на слове. Ты же понимаешь, что это я сказал для примера.
– Иными словами, что ты не видишь ничего странного в жизни без любви. Тогда и в самом деле, зачем тебе стараться хранить верность той, которую ты разлюбил?
– Мы сейчас о верности не говорим.
Даша зло рассмеялась:
– То есть жить вместе не только без любви, но и без верности? Тогда что же нас будет связывать?
– А как же Лада? Ты забыла о ней, – сказал он.
– Ну, если дело только в этом, то обещаю: ты сможешь видеться с ней когда захочешь.
– Вот оно что! – разозлился Виктор. – А я-то думаю, откуда ветер дует. Уж не тот ли это мужик, который якобы подобрал тебя в своем дворе? Можно подумать, что красивые и хорошо одетые женщины с неба падают!
– За красивую – спасибо, – сказала Даша, – а насчет хорошо одетой – это что, упрек?
– Если хочешь, напоминание. Я для тебя когда-нибудь хоть что-то жалел?
Он на несколько секунд вышел из комнаты, вернулся и протянул ей небольшую коробку.
– Вот! У тебя только отобрали мобильник, я тебе тут же новый купил.
Она явственно чувствовала, как он раздражается. Да, муж совсем не так представлял себе их примирение. Думал, что она, как большинство женщин на ее месте, обрадуется: вернулся, осознал, будет любить ее одну. И под эту ноту его виноватости можно много для себя получить. Например, косметологический кабинет, денег на который уже не хватило.
– А ты составь список, – посоветовала Даша.
– Зачем? – не сразу сообразил Виктор.
– Я имею в виду список всего, что ты мне купил. Будем разводиться, поделим пополам. Я не возражаю.
– Ты же пожалеешь об этом! – взорвался пока еще муж.
– О чем «об этом»? – спросила она. – О том, что ты предлагал мне засунуть отрицательные воспоминания в дальний угол?
– Именно это. Ты думаешь, таких мужчин, как я, на свете много? Непьющих, физически сильных, богатых? Или ты согласишься жить в том бедном домишке, где тебя лечили? Может, все-таки еще что-то делали?
Ей захотелось дать ему пощечину.
– Не гневи Бога, Витюша, – тихо проговорила она – Неужели ты предлагаешь мне чувствовать вину только за то, что я приняла помощь не от дряхлого старца, а от молодого мужчины? Ну, так совпало, извини, что я упала именно в его двор.
– Ладно, – устало проговорил он, – как-то и в самом деле глупо получается. Сам не знаю, что заставило меня грубить тебе. Наверное, это от бессилия. Я не привык чувствовать себя виноватым... Давай хоть поедим, а? Это-то мы еще сможем вдвоем сделать?
– Сможем, почему нет, – согласилась Даша.
Муж опять наполнил бокалы.
– Давай выпьем... выходит, нам с тобой теперь и выпить не за что?
– Можно выпить за здоровье, – предложила Даша, – а то я в последнее время так резко стала худеть – ничего не помогало, и вдруг сегодня стала на весы – полтора килограмма прибавила...
А через день она вышла на работу в свой салон с легкой печалью в сердце. Ей было грустно, словно из жизни ушло что-то, ради чего она последние годы жила.
И к сожалению, это больше не воспринималось ею как катастрофа.
Пока она еще ничего для себя не решила. Сказала, что так жить нельзя, а как – не знала. Начинать дела с разводом не хотелось. Сейчас у них с мужем положение было неопределенным, а сунься в эти дела с разводом – сразу станет еще хуже, суды, адвокаты. Объясняй посторонним людям, почему твой муж вдруг стал для тебя чужим человеком! Какая причина развода – спросят у нее. Что она скажет? «Муж мне изменял». Перед судьями, перед всем светом трясти свое грязное белье. Может, поэтому разлюбившие супруги продолжают жить вместе? Оттого, что им противно признаваться в самом сокровенном. Тогда ведь придется сваливать все на Виктора, а это ей казалось непорядочным. Вот уж действительно, не знает, чего хочет!
Первым клиентом у Даши сегодня оказался такой, что, увидев его, она даже внутренне вздрогнула. Во-первых, невозможно было сразу понять, кто это, мужчина или женщина, так что Даша про себя мысленно окрестила его – оно. Может, и обидно, но одно ее оправдывало, что мысленно. Да и грешно было бы высказывать вслух свое отношение к человеку-инвалиду, с небольшим горбом и на костылях.
Прежде всего у него – не у нее, хотя лицо существа все же выглядело женским – не было вторичных половых признаков, таких как щетина на лице, усы или борода.
Скорее всего по причине того, что длинные волосы клиента были стянуты сзади резинкой, и если облику, например, Стивена Сигала это только добавляло мужественности, то ее посетителю еще больше смазывало облик.
Глаза у него были странные, прозрачно-зеленые и, в какой-то момент показалось, с вертикальными зрачками, так что, приглядевшись повнимательнее, Даша заволновалась еще больше: пришелец!
