Текст книги "Лекарство от старости (СИ)"

Автор книги: Лариса и Олег Зарицкие

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)

– Работай, Крутов, работай. Пока нас с тобой не списали, – генерал на минуту задумался, потом уже спокойно сказал. – Значит так, полковник. Так как это дело резонансное, я освобождаю тебя от других дел. Руководство отделом передашь Смирнову. Бери себе столько людей сколько нужно. Любых специалистов. Но найди этих дес.., тфу, – выругался генерал. – Этих уродов, и как можно скорее. Это мой приказ. – Есть, товарищ генерал-майор, – вяло отреагировал Крутов. – Задачу понял. Пока мне хватит одного майора Максимова. Остальных буду привлекать по необходимости. Разрешите идти? – Иди. Завтра в девять доложишь. Министр взял это дело на контроль и утром уже ждёт от меня результаты. Смотри, не подведи меня, Крутов.

Раздав задания, Алекс вернулся в отдел редакции и сел за свой стол. Включил компьютер. Как всегда с утра, проверил электронную почту. Писем было много, но одно сразу бросилось в глаза. Заголовок был написан заглавными буквами: «ДЕСВЕШЕРЫ. ЗА ДОБРОВОЛЬНУЮ ЭВТАНАЗИЮ». Письмо было с картинкой. Прислал его какой-то Самурай. Алекс сразу открыл письмо и прочёл.

Death wish

«Мы, Десвешеры, боремся за право людей на добровольную эвтаназию. Чтобы показать серьёзность и неотвратимость наших намерений, мы готовы умирать. По десять человек каждую неделю. До тех пор, пока не добьемся права на добровольную эвтаназию для каждого жителя страны. Люди должны иметь право на смерть не только в случае тяжёлой болезни, но и в любом возрасте, по желанию самого человека, если его жизнь потеряла всякий, смыл. У каждого в этой стране должно быть право не только на жизнь, но и на добровольную смерть. Наше единственное требование к правительству страны: Создание Центров Добровольной Эвтаназии, в которых любой человек сможет добровольно уйти из жизни с помощью химической эвтаназии. Допускается помощь психологов. Период реабилитации не более 30 дней.Мы будем умирать до тех пор, пока наше требование не будет выполнено! Мы начинаем свою борьбу и обязательно победим, потому, что смерть всегда побеждает жизнь. Жизнь – временное состояние, а смерть – это вечность.

«Это уже серьёзно», – подумал Алекс. – «Значит, вчерашние события – это хорошо спланированная акция. И возможно будет продолжение». В конце письма была ссылка http://samurai.livejournal.com/418798.html

– Алекс, тут у меня письмо от какого-то Самурая, – к его столу подошёл Николай.

– И у меня тоже – сказала сидевшая рядом Людмила.

– Десвешеры за эвтаназию? – спросил он не глядя на них.

– Точно, – ответили они хором. – Я тоже такое получил. Изучаем, смотрим, думаем. Работаем, ребята! – он перешёл по ссылке в письме. Это был блог в «Живом журнале».

Сразу запустился видеоролик.

На видео парень, лет тридцати, бритый наголо, устанавливает на штатив видео камеру. Затем садится в центре комнаты на пол, лицом к камере, по самурайски поджав под себя ноги. Смотрит в объектив и говорит:

«Если вы смотрите это видео, значит, меня уже нет, а наша борьба началась.

Наполеон Бонапарт говорил: «Добровольная смерть как акт отчаяния – это трусость». Но в канун первого отречения, он сам принял яд и остался в живых лишь потому, что этот яд от длительного хранения стал безвреден.

Как видите, у каждого из нас может наступить такой момент, когда умереть – это единственный достойный выход. И каждый из нас должен иметь право на безболезненную смерть и уважение общества. Если человек имеет право на жизнь, значит, он обязан иметь право и на смерть. И мы – десвешеры будем бороться за это право! Мы будем умирать, чтобы правительство создало центры добровольной эвтаназии.

Мы будем умирать, чтобы люди могли уходить из жизни достойно и безболезненно. Мы будем умирать, чтобы доказать, что такие как мы, не изгои и не сумасшедшие. Мы будем умирать за право любого человека на добровольную эвтаназию.

Нас достаточно много, чтобы заставить правительство услышать наше требование. Я приветствую Десвешеров, идущих на смерть, во имя этой благой цели».

Закончив говорить, парень снимает футболку. Бросает её рядом на пол и закрывает глаза. Руки сгибает в локтях, ладони направляет вверх и начинает медитировать. Через несколько минут, закончив медитацию, он открывает глаза. Берёт в руки, лежащий справа от него, короткий самурайский меч. Медленно вынимает его из ножен и аккуратно кладёт ножны перед собой. Меч приставляет острым концом к животу и второй ладонью накрывает рукоять. Закрывает глаза. Через мгновение, одним резким движением вгоняет меч в своё тело по самую рукоять. При этом ни один мускул не дрогнул на его лице, а только донёсся гортанный стон. Затем он тянет рукоятку меча вверх и рассекает себе живот до рёбер. Проворачивает меч и резко тянет рукоятку влево, потом вправо. Кровь ручьём вытекает из огромной раны на животе. Силы быстро покидают его, и через несколько секунд его руки отпускают рукоять меча и безвольно опускаются вдоль тела. Он роняет голову на грудь. На полу растекается лужа крови… Видимо это был тот самый Самурай, который прислал ему письмо. «Так, Самурай – это его ник. Имени этого человека мы пока не знаем» – подумал Алекс. – «Дата съёмки ролика суббота 13.09.2014. 22.21» В левом верхнем углу блога этого Самурая был такой же символ как и в письме: Т – образный крест с петлёй в навершии и английскими словами под ним – «Death wish». Алекс знал, что это «крест Анх». У древних египтян он объединял два символа: крест – как символ жизни, а круг – как символ вечности. У Хиппи этот знак был символом мира и

правды. Что значил этот символ для десвешеров и почему они использовали его, Алекс не знал. Слова «Death wish» в переводе обозначали «желание умереть» или «подсознательное стремление к собственной смерти».

Алекс посмотрел на дату получения письма: суббота «13.09.14 21.00 Мог отправить перед самой смертью, потому, что последняя запись в его блоге сделана также в субботу, 13.09.14 в 21.34. он написал: «Наверное, это правильно, что человек не знает, как и когда умрёт. Поэтому многие начинают ценить жизнь, только когда приближаются к своей смерти. Всему приходит конец, когда перестаёшь дышать. Одно мгновение и всё что ты сделал, всё что с тобой происходило, исчезает. А мир не останавливается. Но тебя это уже совершенно не волнует и нет дела до этого мира, потому что ты переходишь в другой… Мы, Десвешеры, потому, что сами выбираем как и когда умереть. И я ухожу первый, чтобы своим примером показать всему обществу серьёзность и неотвратимость наших намерений. P.S. Я так долго шел к этому моменту, что сегодня проснулся в прекрасном настроении. Сегодня я сделаю свой последний шаг, но первый в бесконечность…

Алекс ещё раз просмотрел видео. «Не похоже на монтаж. Всё очень натурально» – подумал он. Прочитал последнюю запись в блоге. Потом ещё раз прочитал письмо. «Наверное, этот ролик выглядел бы «шедевром» очередного невменяемого самоубийцы, если бы не события, которые произошли на следующий день» – подумал он. – «Да, похоже, что этот парень не шутил и у него есть последователи. Вопрос – сколько их? Неужели на следующей неделе ещё десять человек прилюдно покончат с собой? Если это произойдёт, то это уже будет большая проблема не только Киева, а всей страны».

Алекс набрал в поисковой строке: «десвешеры». Поисковик ничего не выдал. Тогда он набрал «cсамоубийства Киев». На первых строчках были ссылки на видео, которые были сделаны вчера, случайными свидетелями этих событий. Их уже просмотрели тысячи пользователей. Он быстро нашёл видеоролики практически всех суицидов. Просмотрел их. «Да впечатляет», – думал он. – «Действительно, все люди разные и по возрасту, полу и по статусу, как говорил шеф. У всех, наверняка, были разные взгляды на эту жизнь, и естественно разное отношение к ней. Такие люди не ходят вместе в кино, и не пьют в одной компании. Особенно этот дядя из ресторана. Явно обеспечил безбедное будущее своё, детей и внуков. А туда, же – десвешер!» Если бы вчера Алексу кто-то рассказал, что такое, возможно, он бы не поверил.

Также Алекс почему-то отметил, что глаза у всех этих людей горели странным блеском. Они умирали с такой явной решимостью в глазах, которую он видел только в фильмах про войну, партизан или декабристов. Алекс скопировал все ролики на свой компьютер. Ещё раз пересмотрел их. Обратил внимание на время съёмки. Выстроил все ролики по времени – с утра и до вечера. Получалось, что первое самоубийство произошло в 10.45 у Печерской лавры. Остальные происходили с интервалом через час. Последнее в 19.45 в ресторане «Прага. Этот факт напрочь исключал случайность, а говорил о системе и подготовке этой акции».

«Всего десять, как и обещал «Самурай», – анализировал Алекс. – «Все совершены в разных районах Киева. Способы разные. Но объединяет их всех то, что места для самоубийств выбраны самые посещаемые горожанами и гостями столицы. Цель понятна – привлечь

внимание людей и властей. И все эти люди говорили, что они «Десвешеры». Интересно, кто такой этот «Самурай» и как он смог найти и собрать всех этих людей, а главное, как он заставил их совершать самоубийства строго по расписанию. Похоже на сценарий спектакля и у каждого актёра в этом реальном спектакле была своя чёткая роль. Но ведь самоубийство это особый эмоциональный фон. Его невозможно спланировать. Очень похоже на поведение шахидов. Те тоже совершают самоубийство по времени и, в определённом месте, но взрывают себя и уносят с собой десятки других жизней. Эти люди вчера ушли сами. Фактически, все они, вопреки чувству самосохранения, пошли на действия, имеющие общественный резонанс и значение. Это – социальное шахидство. О как круто я придумал: «социальное шахидство». Это надо записать».

– Алекс, мы уже вернулись, – услышал он голос Макса. – готовь премию. Они с Леной вернулись из МВД.

– Рассказывайте скорее, – сказал он, указывая им на стулья у своего стола.

Начал говорить Макс.

– Самоубийств вчера, как ты знаешь, было десять. А обычно не более одного за сутки и то не всегда. Две девушки, две женщины, четыре парня и двое мужчин. У всех при себе была плоская металлическая коробочка, в которой был паспорт и листок с их требованиями. Нам дали ксерокопию, – он положил на стол Алекса лист бумаги. Алекс пробежал глазами. Это был такой же текст с таким же символом слева, как и в электронном письме, которое он получил сегодня. – Дальше, – сказал Алекс.

– Вот данные всех этих людей, – Макс положил на стол ещё один лист бумаги. – У знакомого мента выпросил. – Раз у них при себе были паспорта, значит, они не хотели умирать безымянными. Им нужно было, чтобы их сразу опознали, – вслух рассуждал Алекс. – Вопрос, зачем? Ладно, что с официальной версией?

– Министр дал указание возбудить уголовное дело по факту доведения до самоубийства. Официальная версия такая: Некто заставил всех этих людей совершить самоубийство под воздействием неизвестного препарата. Идёт следствие. Виновные будут наказаны. Ни слова о «десвешерах». Не хотят, чтобы люди думали, что это секта или что-то ещё. Неофициальная версия – под выборы, кто-то хочет на народной волне расшатать ситуацию.

– Кто и зачем?

– Пока не понятно.

– Да ещё, – перебила Макса Лена, – Мы просмотрели сводки происшествий за прошлую неделю и нас заинтересовал один случай. В субботу 13 числа нашли тело парня. Представляешь, он сделал себе харакири, как настоящий японец. Документов при нём не было. Проживал на съёмной квартире.

– Вот его фото, – Макс передал Алексу фотографию.

– Знакомый мент дал? – спросил Алекс, улыбаясь.

Макс кивнул. Алекс посмотрел на фотографию. Молча, развернул экран компьютера к ребятам и нажал кнопку. Пошла трансляция ролика, на котором этот парень был ещё жив.

– Значит не монтаж, – сказал Алекс, – Значит, Самурай действительно покончил с собой. – Какой самурай? – спросил Макс. – Этот парень на фото называл себя Самурай. Имени его я не знаю, – ответил Алекс.

Ребята с интересом посмотрели ролик до конца.

– Крутой «газик». Только без хэппи-энда, – задумчиво произнёс Макс. – Да, жизнеутверждающее кино, – согласился Алекс. – Он обещал десять жертв и десять человек вчера покончили с собой. Причём не просто так, а строго по времени, в определённых местах и говорили практически одно и тоже. Всё как по сценарию, – сказал Алекс. – И в этом письме сказано, что будут умирать по десять человек каждую неделю, пока правительство их не услышит.

– И кто же автор этого сценария? – спросила Лена. – Автором сценария может быть Самурай, но он мертв. Значит должен быть ещё и режиссёр который выложил последнее видео Самурая в его блоге. – предположил Макс. – А потом руководил этими людьми

– Ты прав, Макс – согласился Алекс. – Все эти люди покончили с собой строго по времени с интервалом в один час, на следующий день после смерти Самурая. Это была хорошо спланированная акция.

– Интересно, а ещё самоубийства будут? – наивно спросила Лена, вставая со стула, и наклонилась к экрану компьютера Алекса, чтобы получше рассмотреть на застывшем видео лицо Самурая. – Неужели каждую неделю по десять человек? Где они столько желающих умирать наберут?

– На следующей неделе мы все это узнаем. Если будут, то это уже будет очень серьёзная проблема для наших властей, – сказал Алекс. – Так, ребята спасибо.

Максим встал и нежно хлопнул Лену по попке.

– Пойдём, Солнцева. Нас ждут великие дела, – сказал он

Та резко посмотрела на него и показательно нахмурила брови, но не обиделась.

– Дурак ты, Устинов, – сказала Лена, и они ушли к себе, оставив Алекса одного.

Получив разгон от начальника Управления, Крутов пошёл к себе. В кабинете включил чайник. Закурил, глядя в окно. «Прав генерал. В августе нужно было начинать шевелиться. Может сейчас уже бы, и знали кого и где искать», – подумал он. Налил кипяток в чашку, бросил пакетик с чаем и сел за стол. Взял телефон и набрал номер. – Майор, зайди ко мне, – сказал он в трубку. Через пару минут, услышав стук в дверь, сказал, – Входи. Вошёл его зам, майор Максимов. Крутов указал рукой на стул у стола.

– Чаю хочешь? – спросил он у майора. – Нет, спасибо, – Максимов сел за стол. Крутов громко отпил глоток чая и сказал: – Генерал приказал мне заниматься только этими десвешерами. Ты в моей группе. Что по связям самоубийц, выяснил? – Нам уже известны все десять телефонных номеров. Никто из них не звонил друг другу накануне. – Ты уверен? Как же тогда они время согласовывали? – удивился Крутов. – По телефону они не общались. Это факт. В распечатках звонков за этот год ни одного пересечения. Также, нет ни одного внешнего номера, с которого звонили бы им всем. Сейчас ребята смотрят их компьютеры. Может быть они переписывались между собой. – Что дал опрос родственников? Почему они сделали это? – Пока опросили только родственников тех, кто из Киева. Говорят, что ничего не замечали. Поведение и настроение накануне, ничем не отличалось от обычного. Морозова, та которая отравилась у Лавры, сказала матери, что пошла в церковь. Она каждое воскресенье тудаходила в это время. Нельсон, которая со смотровой прыгнула, пришла туда с компанией. Зотов к Цирку с женой и детьми на клоунов пришел посмотреть. Никулин, который с арки Дружбы Народов прыгнул, пришёл туда с девушкой. Сказал ей, что сейчас всем фокус покажет и полез на арку. Песков в «Прагу» с женой приехал. Потом сказал, что хочет всем сообщить что-то очень важное. Все эти люди вели себя абсолютно обычно, во всяком случае, для окружающих. – Странно. Почему они совершенно не нервничали? Удивительное самообладание. Фото остальных самоубийц всем родственникам показывали? – Показывали. Никакого результата. Никто их вместе никогда не видел. – Кто из них наблюдался у психиатров? – Официально никто, – уверенно ответил Максимов. – Уверен? – строго спросил Крутов. – По той информации, что у нас есть на сегодня, к психиатрам официально никто из них не обращался. На учёте не состоял. По частным психологам пока работаем. – Странно. Очень странно, – задумался Крутов. – Что по анализу крови? – В крови ни у кого никаких посторонних веществ эксперты не обнаружили. У Стрельцовой, которая отравилась в «Мандарин-Плаза» обнаружили антибиотик, но она недавно лечилась в больнице от простуды. Неделю лежала в БСМП №2 на Братиславской. – Есть результаты по яду? – Какой-то новый неизвестный состав неорганического происхождения. Эксперты сказали, что этот яд действует намного быстрее цианида. Мгновенно останавливает сердце. – На лекарство «академиков» не похож? – Нет. Ничего общего. Там лекарство, а здесь именно яд. Там раствор, а здесь таблетка. – Нашли данные на этого Самурая? – Тут совсем грустно. Документов и телефона при нём не обнаружено. Жёсткий диск компьютера полностью уничтожен. Сгорел, как будто от короткого замыкания. По отпечаткам и фотографии, он у нас не проходит. Татуировок на теле нет. Хозяйка квартиры его не опознала, так как эту квартиру в августе снял Зотов, который с Цирка бросился. Сказал, что для брата из Житомира снимает. Но жена Зотова этого Самурая не опознала. – Видишь, общались они между собой, раз Зотов ему квартиру снял, – Крутов встал из-за стола и резко сказал. – Значит так, майор, на голове стой, но контакты всех этих людей найди. Нам необходимо понять, кто их организовал и, самое главное, нам нужны те, кто возможно, будут следующими. Не могли они не общаться между собой. А если между собой не общались, значит есть тот, кто с ними со всеми общался, инструктировал и контролировал. И этот кто-то им назначил время и раздал яд, и листовки. Так что ищи, дорогой ищи. – Понял, Николай Янович. Будем искать, – согласно закивал головой Максимов. – Кто такие эти «десвешеры» выяснил? – Похоже, что это они сами себя так назвали. Нигде подобного термина нет и раннее это слово нигде не встречалось. – Да. Вопросов пока больше чем ответов. Одиннадцать самоубийств, а улик кот наплакал. Такое впечатление, что спецслужбы заварили всю эту кашу. Настолько всё тщательно спланировано, а следов организаторов вообще нет. Тогда возникает вопрос, какие это спецслужбы и зачем? – В смысле «наши» или нет? – переспросил майор. – Ладно, не отвлекайся. Пусть твои парни пошерстят форумы самоубийц. Вдруг там кто из наших покойничков засветился. Пусть поднимут историю посещений сайтов, посвящённых суициду, по каждому компьютеру этих десвешеров за последние девять месяцев. Фото этого Самурая отдай в пресс-центр, чтобы показали его по телевизору как особо опасного. Может кто и опознает. Сделай запрос пограничникам. Возможно он к нам из России или еще, откуда приехал. Пусть проверят. – Понял, Николай Янович. Могу идти? – Иди, Влад работай. Если что-то будет, сразу звони мне. Когда майор вышел, Крутов встал из-за стола, закурил и подошёл к окну. У него было тревожное предчувствие, что это только начало очень серьёзных событий. Так же он понимал, что с недавним делом «академиков» это никак не связано. Зазвонил телефон. Он подошёл к столу и снял трубку. – Слушаю, Крутов. – Товарищ полковник, тут журналисты собрались. Вы хотели им что-то сказать, – услышал он голос Светланы, пресс-секретаря УВД. – Да, Светлана. Уже иду. Он вышел из кабинета и, спустившись на лифте на первый этаж, пошёл в пресс-центр. Там уже было полно журналистов из разных СМИ и телеканалов города. Все они что-то говорили и обсуждали. Крутов стал за специальную стойку с микрофонами, напротив стены с логотипами МВД Украины и поприветствовал журналистов.. Все замолчали. – Господа журналисты, – начал он, – Вы знаете, что вчера в Киеве произошло десять самоубийств. Возбуждено уголовное дело по факту доведения этих людей до самоубийства. Мы приложим все силы. Чтобы найти и наказать преступника или преступников. Дело взял под свой личный контроль министр МВД. На остальные вопросы ответит майор Гордеева. Спасибо за внимание. Крутов закончил говорить и ушёл, не обращая внимания на посыпавшиеся вопросы. Посмотрел на часы. 11.50. «Съезжу я пока домой. Позавтракаю и заодно рубашку переодену» – подумал он и по телефону вызвал машину.

Глава 3

В 14.00 Алекс собрал всех журналистов отдела в «переговорной». – Давайте так, сказал Алекс. – Начинает Маша, потом Слава и так слева направо по очереди. Каждый говорит, какие факты нарыл и свои соображения. Начали. Маша, слушаю тебя.

Девушка посмотрела в свой блокнот и сказала:

– Все форумы гудят этой новостью. Народ в щоке. Все только и говорят об этих десвешерах, но никто не знает кто они такие. Никто о них раньше ничего не слышал. Все восхищаются харакири некоего Самурая. Везде ролики этих самоубийств и его харакири. У него уже более миллиона просмотров. Но о десвешерах никто ничего не знает

– Так понятно. Слава, что у тебя?

– Можно я скажу? – вдруг спросила новая сотрудница Людмила Краснова.

– Говори, конечно, – разрешил Алекс.

– Я знаю ту девушку, которая у Печерской лавры отравилась. Я с ней в школе училась. Это Таня Морозова, – у Людмилы на глазах появились слёзы. – Спокойно, Людмила. Уже всё случилось. Ей уже не поможешь. Что ты можешь о ней рассказать? – спросил Алекс.

– Да обычная девчонка. После школы в Универ Культуры поступила. Я её со школы, только один раз видела. Но знаю, где живёт. Могу поговорить с родителями.

– Отлично. Но это позже. Я скажу когда. Идём дальше.

Выслушав всех сотрудников, Алекс ничего кардинально нового не услышал, кроме того, что уже знал сам. Но редактору уже было, что доложить. Приехав домой, Крутов снял китель, галстук. Надел тапки, и сразу пошёл в ванную. После прохладного душа голова немного «просветлела». Жена Вера, по его виду сразу поняла, что всё очень серьёзно. Тем более, что вчера, после отъезда мужа, она видела новости и знала, что в Киеве произошло десять самоубийств. Некоторые каналы даже показали видеосюжеты и эти кадры поразили её. Пока муж принимал душ, она быстро накрыла на стол и не стала беспокоить его вопросами, пока он не поест. За двадцать два года совместной жизни они научились понимать друг друга по одному взгляду или по настроению. А к работе мужа она привыкла и уже смирилась. – Поел? – спросила она, зайдя на кухню через минут десять. – Да спасибо, Верочка. Как всегда очень вкусно. – Коля, это что, какие-то сектанты? – Нет, Верочка не похоже. Давай я тебе вечером расскажу. Мне нужно уже быть в Управлении. – Хорошо, милый. До вечера. – Спасибо, родная. До вечера. – Крутов нежно поцеловал жену, надел фуражку, и вышел.

Ровно в 16.00 он был в кабинете Главного редактора.

– Ценю тебя Алекс за твою обязательность и пунктуальность. Ну, что нарыли? – спросил его Евгений Палыч.

– Да есть кое что. В основном информация, которая в общем доступе, – ответил Алекс. Он рассказал редактору всё, что узнал сам.

– Какие твои мысли? – спросил Главный.

– Это конечно не «пожар на помойке», тема явно живая, но думаю сейчас ограничиться чисто информационной статьёй о воскресных событиях, чтобы не кошмарить народ. Без выводов и прогнозов. Вдруг это разовая акция или блеф. Да и раздувать проблему раньше времени не хочется. Мы ведь ещё не знаем реакцию властей, – ответил Алекс.

– А потом?

– Если через неделю ещё десять человек сделают то же самое, тогда будем копать под этого Самурая и всех этих людей. Будет больше информации, соответственно можно будет прогнозировать развитие событий. А пока слишком много вопросов, на которые нет ответа. Невозможно правильно просчитать ситуацию.

– Цинично, но как всегда, верно, – согласился редактор. – Текст первой статьи уже есть?

– Конечно. – Алекс положил листок с текстом на стол редактора.

– Хорошо, посмотрю. Данные на всех самоубийц есть? – На всех, кроме Самурая. Но он же не с Луны прилетел. И его данные найдём. – Ладно, иди. Да не забудь, с тебя завтра статья по Черноморскому флоту. – Я всё помню, Евгений Палыч. До завтра. – Алекс пожал руку редактору и вышел из кабинета. Сегодня он больше не хотел думать о самоубийцах, потому что вечером его ждал романтический ужин с девушкой Ириной. С ней он познакомился в пятницу на выставке в Центральном Доме Художника. Алекс достал телефон и набрал её номер. Услышав её голос в трубке, сказал

– Здравствуйте, Ирина. Это Алекс. Помните, мы с вами познакомились в пятницу в ЦДХ.

– А, помню, Александр.

– Я могу сегодня заехать за вами как договаривались?

– И куда мы поедем?

– Это сюрприз, но вам понравится.

– Во сколько?

– В семь я у вас под подъездом.

– Хорошо. Я буду готова. Приезжайте.

– До встречи, прекрасная Ирина, – пропел Алекс в трубку и отключился.

Посмотрел на часы. Было 17.25. «Полчаса на кофе и в путь» – подумал он и пошёл к себе.

Когда Крутов вернулся из дома, в Управлении никакой новой информации по десвешерам ещё не было, поэтому он смог позволить себе час «порелаксировать» после бессонной ночи накануне. В этом ему всегда помогала его любимая музыка. Он отключил телефоны и, вставив флешку в свой компьютер, выбрал в списке песни Юрия Антонова. Зазвучала приятная мелодия и любимый голос. Крутов с женой собрали большую коллекцию песен советских исполнителей. Это были песни их юности. Эти песни были заряжены какой-то удивительной энергетикой и жизненной силой, которая наполняла его душу позитивной энергией. Раньше не было хит парадов, поэтому песни становились популярными, только если были написаны душой композитора и поэта. Мелодии имели гармонию, а стихи смысл. Песни легко запоминались, и даже через много лет можно было легко вспомнить мотив или слово и сразу возникала мелодия всей песни. Потому, что каждая нота совпадала именно с этим словом. А современные тексты песен напоминали Крутову сюр, как на картинах сюрреалистов и экспрессионистов, когда смысл этих фраз вряд ли понятен даже их автору, если они вообще вкладывают какой-либо смысл в свои тексты, кроме рифмы. А музыка в современных песнях просто живёт своей отдельной жизнью. Нынешние песни становятся хитами, только благодаря ежедневному навязыванию их по телевизору и радио. Но как только песня пропадает из эфира, её практически сразу забывают и никто никогда её напевать не будет, да и не сможет. Модными становятся голоса гермафродитов или людей, у которых просто нет вокальных данных, да и слуха. Такое впечатление, что людям теперь нравятся песни по принципу – чем хуже, тем лучше. Большинство современных певцов и певиц вообще невозможно различить, настолько они похожи внешне и своими электронными голосами. Их песни тоже похожи одна на другую. А советские исполнители имели уникальные голоса. Они действительно пели и пели в «живую», а не в записи. К большому сожалению Крутова, мир вокруг него стремительно менялся, и не всегда в лучшую сторону. Поэтому, у них с женой, был спасительный островок из старых песен несуществующей страны, где они с женой могли замечательно провести время и вместе «подпитаться» позитивной энергетикой. И сейчас он откинулся в кресле и, закрыв глаза, слушал свои любимые песни. Ближе к 18.00 Крутов опять вызвал майора Максимова к себе. Войдя в кабинет, Максимов сел за стол, напротив полковника. – Докладывай. Какие есть новости? – спросил его Крутов. – Есть немного, товарищ полковник, – похвалился Максимов. – Наши эксперты в их компьютерах нашли кое что. Во первых, у них у всех было видео харакири этого Самурая и в его блоге есть комментарии многих из них. Они им восхищались. – Это интересно, – задумался Крутов. – Значит он таким образом вдохновил их и дал команду к началу. Хорошо, дальше.

– Примерно полгода назад, все наши покойнички, без исключения, делали запросы в интернете: «Способы самоубийств» и прочее на эту тему. При повторных беседах с родственниками выяснилось, что у всех был серьёзный повод думать о самоубийстве в начале этого года. Ну, например, у Пескова, это который в «Праге», единственный сын в начале марта разбился на мотоцикле, который тот ему подарил на день рождения. Морозову, которая у Лавры, её настоятель в феврале пытался изнасиловать. Заявлять на него не стала, но веру в церковь видимо потеряла. Зотов, который у цирка, тот после нового года весь бизнес потерял. Петровского девушка в феврале бросила и к другу ушла. В общем, у каждого произошла какая-то личная трагедия. Поэтому к суициду они были готовы, но полгода назад, а не сейчас. В последнее время все вели себя абсолютно адекватно и никаких опасений у родных не вызывали. Крутов закурил, встал и нервно зашагал по кабинету – Это лишь подтверждает, что мотивы, покончить с собой, у них были. Но никак не объясняет, почему они ждали эти полгода и сделали это в один день, да ещё и всем говорили, что они какие-то десвешеры. Значит, их уговорили, или заставили жить эти полгода. Так? – Видимо так, Николай Янович, – согласился Максимов. – Но никаких следов переписки между собой в их компьютерах мы не нашли. Телефоны опять проверили. Все контакты нормальные и подозрений не вызывают. И между собой они точно не общались – Может, они по скайпу разговаривали, или по той «ОВО», или ещё как? – Проверяли. У трёх из них вообще нет этой программы и подобных тоже. У других в контактах только родственники или близкие друзья. Все живы и под описание Самурая никто не подходит. – Полная хрень! Ну не мысленно же их инструктировали. А яд у них не от сырости завёлся. – Нет не мысленно, это точно, – опять согласился Максимов. – Может у них отдельные телефоны были или место для встреч, куда они приходили и получали инструкции. – И «закладки» в стене оставляли, – съехидничал Крутов. – Влад, понимаешь, если бы они все были шпионами, тогда понятно, почему улик нет. А все эти люди – обы – ва – те – ли. Если бы у них были другие телефоны или ещё что-то, то мы, у кого-то, по любому их сейчас нашли. А у нас ничего нет. Как обыватели могли не оставить никаких следов? – Крутов пристально посмотрел на Максимова.

– Не знаю, – виновато ответил тот. – Дай запрос на обычную почту. Может, на них абонентские ящики оформлены? Может они вместе по турпутевке, куда нибудь ездили, а? Нужно искать и крепко думать. – Понял. Будем искать, – сказал Максимов, – знать бы только где? Как то всё очень сложно, Николай Янович. – А легко только мух ловить. И то сноровка нужна. По Самураю есть новости? – Да, – оживился Максимов. – Позвонила одна девушка. Говорит, что на фото, парень очень похож на её одноклассника из 151 школы Голосеевского района Станислава Ерёмина 1982 года рождения. Ездили в школу. Да, такой там учился, но в 2000 году, он с родителями выехал в Германию на ПМЖ. Сделали запрос в Интерпол. Ответа пока нет. У Максимова зазвонил мобильный телефон. – Разрешите? – спросил он Крутова, вынув телефон из пиджака. – Говори, – разрешил тот. – Слушаю, – Максимов приложил трубку к уху, – Так. Так. Понял, спасибо Маша. С меня шоколадка, – сказал он и отключил телефон. – Ну не томи.